Трейлерный парк встречает тишиной и покоем. Стив подныривает под ленту вокруг бывшего дома Мансонов. Полиции здесь больше нет, но ленту снимать незачем. Дядя Эдди вывез все нужные вещи ещё до того, как кошмар с Векной кончился. Дверь скрипит тихонько, пропуская Стива внутрь. Мебель действительно покрыта пылью, но пауки не успели занять каждый угол. И вообще, в трейлере сейчас намного чище, чем было во сне Стива. Трещина на потолке едва угадывается. Проход закрылся очень хорошо. Харрингтон берёт в руки какую-то доску и стучит по трещине.

– Хэй? – неуверенно зовёт он.

Ответом ему, конечно, служит полная тишина.

– И ты туда один поехал? – возмущается Робин.

– Я был не в себе, – отвечает Стив. – И это было посреди ночи.

– Сейчас тоже ночь, Стив, – намекает Нэнси.

– Да, но я не тащу вас к возможным вратам в Изнанку, – вздыхает Харрингтон. – Просто не мог оставаться дома.

– Это нигде, кроме твоего дома тебя не преследовало? – спрашивает Робин задумчиво.

– Нет, – качает головой Стив. – Только дома.

Робин ещё более задумчиво хмыкает и больше ничего не говорит.

Комната всё ещё пуста. Воздух спёртый, в нём витает запах пота. Стив открывает окно и стягивает кофту. Нервы медленно, но верно сдают. Харрингтон садится на край кровати и с надеждой оглядывается. Ему было бы в разы спокойнее, если бы здесь был он. Тот, который говорил, что всегда здесь. Но сейчас его нет, и это неожиданно разочаровывает.

Стив откидывается назад и задыхается. Ощущение, что он упал в холодную воду. Разве что остался после совершенно сухой.

– Ой, – шелестит голос виновато.

– Привет, – облегчённо выдыхает Стив.

В ответ молчат, но Стив ощущает, как что-то касается лица. Это похоже на ладонь, только странно невесомую, прохладную. Харрингтон прикрывает глаза и невольно льнёт к касанию.

– Ты меня разбудил? – шёпотом спрашивает он.

– Я, – отвечает голос.

– Почему ты здесь? Что ты хочешь? – предпринимает новую попытку что-то узнать Стив.

– Пытаюсь попасть домой, – шепчет голос.

Пальцы гостя зарываются в волосы Харрингтона и почёсывают затылок.

– Где твой дом? – спрашивает Стив, неожиданно млея от касаний.

– Здесь, – отвечает голос.

– Здесь? – переспрашивает Стив, но всё уже исчезает.

Кажется, его гость пожертвовал возможностью долго находиться рядом ради этого короткого разговора.

– Здесь – это у тебя дома? – спрашивает Робин. – Может призраки существуют, и он просто жил в твоём доме раньше?

– Здесь – это не мой дом, – вздыхает Стив. – Здесь – это просто наш мир.

– Ты думаешь? – Нэнси зевает.

– Вы поймёте, – отвечает Стив. – Но лучше продолжить по порядку.

– Как думаешь, призраки существуют? – спрашивает Стив.

Дастин смотрит на него долго и задумчиво. У Харрингтона на работе перерыв, и он сидит с Хендерсоном у чёрного входа в магазин. Парня все боятся оставить наедине с собой. Он и сам будто боится остаться один, постоянно прибиваясь то к одному, то к другому, то к третьему.

– Не знаю, – пожимает плечами Дастин. – В нашей ситуации глупо отрицать что-то слишком уверенно. То, что мы видели, не могло быть реальным, но было.

Стив кивает и выбивает из пачки сигарету. Нервы шалят в последнее время всё сильнее, и он уже мало волнуется о плохом примере или чём-то подобном. Дастин умный мальчик. Его так просто не испортишь. А Робин может сколько угодно косо смотреть, но, наверняка, понимает. Поэтому молчит.

– Почему ты спросил? – интересуется Дастин, отходя подальше, чтобы не дышать дымом.

– Мерещится всякое, – неловко отвечает Харрингтон.

– Эдди? – осторожно спрашивает Хендерсон.

– А тебе он мерещится? – вопросом на вопрос отвечает Стив.

– Иногда, – Дастин отводит взгляд.

– А я не знаю, что видится мне, – Харрингтон тушит сигарету о землю и поднимается. – Посидишь с нами? Как закроемся, подкину до дома.

– Ага, – кивает Дастин и проходит в здание первый.

Родители сообщают, что задержатся. А Стив этому только рад. Когда они вернутся, придётся либо вечно искать, куда себя деть, либо сидеть в комнате. Видеться с ними не хочется. Хочется продолжать сходить с ума, постоянно пытаясь поговорить с «призраком».

– Как тебя зовут? – спрашивает Харрингтон.

– Я не знаю, – отвечает ему гость.

– Но ты знаешь, как зовут меня, – это даже не вопрос.

– Знаю. Всегда знал.

После этого Стив ничего не говорит. Чувствует, что ему больше не ответят.

Луна подсвечивает очертания «призрака», но смотреть на него некому. Единственный живой человек в комнате спит. Спит неспокойно, ворочается, сбивает к ногам одеяло и тяжело дышит. А гость присаживается на край кровати и практически ложится сверху, упираясь лбом в грудь спящего.

– Я скучаю, – шепчет он. – Когда ты проснёшься, я опять забуду, кто я есть, потому что твои мысли занимают всё моё сознание. И только твои сны не делают мне больно. Но я не хочу уходить. Не хочу оставлять тебя. Не хочу быть один. Там страшно и холодно, Стив. Здесь больно и сложно. Мне так нужна твоя помощь.

Стив замирает, его дыхание становится спокойнее. Он обнимает лежащего у него на груди парня. Тот морщится. Луна подсвечивает напряжённое лицо. Это стоит больших усилий, не развалиться на части, пока чужие руки крепко сжимают в объятиях.

– Как жаль, что меня надолго не хватит, – выдыхает гость и растворяется в воздухе.

Руки Стива падают на его грудь и будят его.

– И это точно был не сон, – говорит Стив. – Я мало что помню, но он был так несчастен. Он говорил, я могу помочь.

– Как? – спрашивает Робин.

– Я говорю, я не всё помню, – вздыхает Харрингтон.

Бакли перелезает на него и смотрит на Нэнси. Уиллер уснула, вцепившись в подушку обеими руками.

– Блин, извини, Стив, мы выпили немного перед тем, как ты пришёл, вот её и укачало, – извиняется за неё Робин.

– Ничего, – Стив зевает. – Не удивительно. Скоро утро. У меня тоже глаза слипаются. Можем поспать сейчас, я продолжу с утра?

– Отличная идея, – облегчённо вздыхает Робин. – Голова не соображает уже.

– Ага, – соглашается Стив и закрывает глаза. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, – отвечает Робин, обнимая осторожно Нэнси за талию.

Он пропадает так надолго, что Стив почти забывает это ощущение. Но он почти уверен, что чувствует его во сне. Осторожные невесомые касания, тихий шёпот, мурашки по коже и тяжесть в груди. От того, как сильно он тянется ко всем этим ощущениям, но не может дотянуться. И вспомнить, что ему говорили, тоже не может. Сны становятся всё тревожнее. Каждый его знакомый по очереди обвиняет Стива в том, что это его вина. Всё это его вина.

Больнее всего ощущается сон, где его винит Дастин. Харрингтон просыпается в ужасе, с криком, умоляя о прощении, и чуть не сваливается с кровати, но надёжные и неожиданно крепкие руки прижимают его к чужой груди.

– Тише, тебе не за что извиняться, – слышит Стив. Лицо щекочут длинные волосы. – Ты ни в чём не виноват.

– Эдди? – потерянно зовёт Стив, пытаясь отстраниться, чтобы увидеть лицо.

– Нет никакого Эдди, – отвечает уже знакомый голос. – Только я.

Стив всхлипывает. И, под эхом звучащие чужие всхлипы, плачет на его плече всю оставшуюся ночь.

– Я была уверена, что это Эдди, – вздыхает Робин разочарованно.

Они едят свой поздний завтрак у Нэнси на кровати, пока Стив продолжает рассказ.

– Я в какой-то момент тоже посмел понадеяться, – тихо говорит Харрингтон. – Но это не он. И голос совсем его.

Очередная ночь, но на этот раз безлунная. Тень всё равно выделяется даже в полной темноте особенно чёрным сгустком. В этот раз он молчит и движется абсолютно беззвучно. Только подобравшись к кровати, он подаёт голос.

– Стив… – голос ещё более потусторонний, чем обычно, заставляет Харрингтона открыть глаза, но не проснуться. – Привет, Стив.

Стив садится, но глаза его сами собой снова закрываются. Гость усаживается ему прямо на ноги, придерживая за плечи, чтобы не упал обратно на подушки.

– Привет, – запоздало здоровается Харрингтон, не просыпаясь.

«Призрак» поворачивает голову Стива вправо-влево, внимательно вглядываясь. Харрингтон спит всё так же крепко. Гость удовлетворённо кивает сам себе и отклоняет голову Стива назад за волосы на затылке. Харрингтон мычит тихо, но не просыпается. Силуэт склоняется над ним в полной темноте, слышится болезненный стон.

– Что, прости? – переспрашивает Робин с круглыми от ужаса глазами.

– Он укусил меня, – отвечает Стив. – Но я не могу понять, было это на самом деле, или приснилось мне. На подушке утром была кровь, но на шее никаких отметин не осталось.

– Это странно, – задумчиво тянет Нэнси. – Может тебе это приснилось, а кровь шла из носа или вроде того?

– Возможно, – пожимает плечами Стив. – Но, если это было на самом деле, как я мог не проснуться? Вряд ли это совсем безболезненно.

– Да, но он говорил, что охраняет тебя от боли или типа того? – напоминает Нэнси.

– И сам делает больно? – качает головой Стив. – Что-то не сходится.

– Может, это та помощь, что ему нужна, – встревает Робин. – Ты с ним об этом не разговаривал?

– Говорил…

В следующую их встречу Стив слишком испуган, чтобы спокойно позволять ему делать всё, что вздумается. Поэтому, когда чувствует прикосновение, перехватывает чужую руку. Она ощущается в ладони удивительно материально.

– Хватит так делать, – говорит Стив раздражённо.

Рука в захвате дёргается. Гость шипит.

– Отпусти, – просит он. – Больно.

– Что это было ночью? – Стив сжимает руку сильнее.

– Что, ночью? – притворство выходит совсем плохо.

– Ты заявился сюда и укусил меня, – теперь совсем зло говорит Харрингтон.

– Прости, – извиняется голос. – Прости. Я не мог сдержаться.

– Что это значит?

– Это значит, что быть здесь требует очень много сил. Я в любом случае не причиню тебе вреда, клянусь, – столько много он никогда не говорил.

Стив отпускает руку и отходит назад.

– Почему ты всегда приходишь в темноте? – спрашивает Харрингтон.

– Не могу найти дорогу днём, только по ночам, – отвечает с готовностью голос. Кажется, он собирается всерьёз ответить на все вопросы.

– Дорогу откуда?

– Я не помню, – несчастно отвечает гость. – Я не могу контактировать с тобой всё время.

– Придётся постараться, – рассержено произносит Стив.

– Я не могу, – повторяет «призрак».

– Если не можешь толком объяснить, что тебе нужно, уходи, – резко говорит Стив.

– Мне нужна помощь, – голос звучит всё тише.

– Какая? – Стив готов поклясться, что ощущает на себе чужой совершенно несчастный взгляд, но это не трогает его ни капли. – Какая помощь?

– Я не хочу умирать, – гость всхлипывает. – Не прогоняй…

Харрингтон зависает. Он не сделал ничего плохого. После того укуса Стив лишь проспал дольше обычного, да тело было слегка тяжёлым. Но было не больно. И с ним никогда не было страшно. Харрингтон тяжело вздыхает и протягивает в пустоту руки. Ему нравилось чувство, которое возникало, когда он его касался. Ему нравилось само ощущение его присутствия. Это спокойствие, которое он приносил с собой, становилось наркотиком. Стив был не против на него подсесть. Это было лучше, чем альтернативы.

Гость касается обеих его рук своими, а после залезает на колени, обнимая руками и ногами.

– Прости, – извиняется он.

– Ничего, – шепчет Стив. – Помолчи, не напрягайся.

Харрингтон ощущает шеей кивок гостя и сжимает его в ответных объятиях.

– Ты точно делал это в своём уме? В смысле, это всё звучит, как одна большая манипуляция, – неуверенно произносит Нэнси.

– Нет. Я был в своём уме целиком и полностью. Никакой манипуляции там не было. Я просто чувствую, что должен ему помочь. Я хочу ему помочь, – несчастно говорит Стив. – Он не сделал мне ничего плохого.

– Ты залез ко мне в окно посреди ночи, трясясь от страха и говоря, что сходишь с ума, – напоминает Нэнси.

– Дело не в нём, – качает головой Стив.

– Ты себя слышишь, Стив? – осторожно спрашивает Робин. – Ты начал рассказ с того, как он появился. Но с ума тебя сводит не он?

– Я должен его спасти, – шепчет Харрингтон совершенно растеряно. – Я точно знаю, что должен.

Он появляется всё реже. По крайней мере, Стив видит его всё реже. А вот во сне ощущает непрерывно. И это просто до безумия приятно. Никаких кошмаров его больше не преследует. Но и никаких конкретных образов не запоминается. Всё та же клыкастая улыбка, всё те же летучие мыши. Стив уже не понимает, что из этого навеяно его гостем, а что мыслями об Эдди. Эти отвратительные мысли, в которые Стив успел поверить, прежде чем узнал, что ночной гость вовсе не Мансон. Возможно, Харрингтон так отчаянно хочет новому знакомому помочь, потому что Эдди помочь не смог.

Смутный силуэт исчезает вдали. Стив отчего-то больше всего на свете хочет его догнать.

– Эй, подожди, – зовёт он.

– Это ты подожди, Харрингтон, – слышится сзади. – Не торопись, мне за тобой не угнаться.

Стив оборачивается. Он снова и снова оборачивается. Но не запоминает из образа говорившего ничего, кроме его улыбки. Вечно эта улыбка.

– Улыбнись, – шепчет Стив, когда ночной гость снова объявляется наяву.

«Призрак» с ногами залезает на кровать к Стиву и улыбается широко. Его не видно, только очертания. Но улыбка в темноте почти светится. Харрингтон невольно протягивает руку, чтобы коснуться лица гостя руками, но пальцы проходят сквозь силуэт. Стив видит, как подлетают волосы, когда гость отшатывается, качая головой.

– Нет сил, – коротко объясняет он. Стив кивает.

– Ты в моих снах? – спрашивает Харрингтон.

– Да, – снова короткий ответ.

– Поэтому нет сил? – уточняет Стив.

– Да, – повторяет гость.

– Зачем ты это делаешь?

– Это просто кажется мне правильным, – неожиданно развёрнуто отвечает «призрак». – Как будто я должен тебя спасти.

– Я думал, я должен спасти тебя, – вздыхает Харрингтон.

– Да, – опять переходит на короткие ответы гость.

– Имеет смысл. Отдохни сегодня, хорошо?

– Буду здесь, – шепчет голос.

Он просто смотрит на Стива всю ночь. Сидит рядом и смотрит. Иногда берёт за руку, когда Харрингтон начинает сильно метаться. И отпускает, когда Стив успокаивается.

– Когда-нибудь я смогу разобраться в своей голове, – вздыхает он под утро. – Но, скорее всего, только тогда, когда смогу вернуться. Ты звал меня по имени столько раз, но даже не знаешь, что я услышал. Зато, мне будет проще вернуться туда, где меня ждут. Спи спокойно, Стив.

Первые лучи солнца, проникшие в комнату, растворяют «призрака» в воздухе, подсвечивая напоследок его лицо. Стив, проснувшийся от шёпота, успевает застать только блестящие на солнце карие глаза.