— Маленькая девочка сидела в лесу, полном демонов, и хотя на её лице был только один большой глаз, сама девочка демоном не была. Бедняжка, она, в своём аккуратном красном сарафане, продолжала идти по лесу демонов, пытаясь скрыть своё уродство на лице, подаренное ей лесом и миром демонов, волосами, но корни и ветви всё чаще цеплялись за неё, словно живые, словно хотели слиться с ней, утащить в свою древесную массу и сделать частью себя. И, хотя ей было очень страшно, Красная Шапочка продолжала идти вперёд, потому что она знала, зачем она в этом лесу. Потому что тут её ждало Сокровище. Не богатство и не зéмли, но что-то настолько прекрасное, к чему нельзя прикоснуться, что-то, от чего нужно держаться очень далеко, чтобы не ослепнуть. Красная Шапочка вовсе не хотела завладеть этим Сокровищем, она хотела его защитить. Она оставила свой меч, свой нож и клинок, свой лук и свои стрелы в другом мире, и теперь, перед лицом настоящего врага, а не деревянных манекенов, она была совсем беззащитна, но это не пугало девочку. Её пугала возможность опоздать, не успеть, позволить демонам добраться до Сокровища раньше. Поэтому Шапочка бежала, не выпутываясь из корней и веток, но пробивая их насквозь, позволяя красной крови капать на красную ткань. Красная Шапочка была готова сражаться за Сокровище голыми руками до последнего, до последней кровинки, до последнего вздоха, до последнего луча света, которого Сокровище приносит в этот мрачный мёртвый лес. Только бы Сокровище было живо, только бы не пострадало, только бы в его вечном невольном сне не почувствовало боли. Красная Шапочка была готова защищать.

— Мам?

— Да, милая?

— А это… А эта история — правда? А то, ну, я уже спрашивала, но ты не сказала…

— Может быть, и правда. Засыпай, Сара… Смотри, твой брат уже вовсю сопит.

— А он говорит, что ему уже надоела эта история.

— По секрету скажу: я думаю, он обманывает. Такой маленький, а в ворчании ему не занимать. Ну всё, ложись в кровать. Завтра наступит новый день…