Знаете, если меня кто-нибудь когда-нибудь спросит — можно ли испортить себе жизнь и потратить целую кучу нервов всего за одну неделю, я с готовностью подтвержу это и даже объясню, каким образом сотворить подобное. Рецепт, в принципе, прост как палка: нужно всего лишь обзавестись головной болью в виде дня рождения директора, а дальше жизнь начнёт портиться сама, особых усилий для этого прилагать даже не придётся. К концу недели вы почувствуете себя выжатым лимоном, а единственным желанием останется — помереть тихонечко в уголке и завоняться прежде, чем кто-то найдёт и оживит с помощью колдовства.

То есть… теперь вы понимаете, как я себя чувствовал накануне дня рождения Итачи? Как корочка от лимона, которую кто-то начисто выскреб. И хуже всего было то, что мне приходилось в этот момент изображать бодрость и присутствие духа, ведь горящая энтузиазмом Ино просто отрицала возможность моей безвременной кончины. Она, на удивление, оставалась бодрой и даже весёлой, хотя временами это больше смахивало на нервные попытки скрыть подступающее волнение. И, чего греха таить, я её понимал, потому что нервничал ничуть не меньше. Для меня день рождения Итачи тоже должен был стать знаменательным, хоть и не факт, что успешным. Эх…

Попутно подготовке праздника я умудрялся встречаться с Кибой, который едва ли не каждый вечер звал меня с собой на прогулку-пробежку вместе с Акамару. Киба был лёгким в общении парнем, обладающим отличным чувством юмора и своим взглядом на некоторые вещи, которым он мог поделиться со мной. Что он, собственно, и делал, выслушивая моё нытьё на жизнь и проблемы. Причём только ему я мог рассказать абсолютно все свои переживания, потому что Киба, помимо прочих хороших качеств, обладал ещё опытом в той же проблеме, что сложилась у меня с Ино. Только он потихоньку преодолевал трудности их с Хинатой длительных исключительно дружеских отношений, а я вот снова топтался на месте.

— Я вот одного не пойму, — сказал однажды он, когда мы завернули в парк и расположились на скамейке, чтобы отдохнуть, — как Ино за столько лет не признала в тебе натурала? Ведь, если судить по твоим словам, у неё глаз на парней намётан.

А что я мог ответить на это? Что Ино хоть и была умницей, красавицей, добрейшей души человеком, но в некоторых моментах она оставалась непроходимым тормозом? Это всё равно ситуацию не исправило бы, а Киба был мне слишком дорог в плане общения, чтобы заранее обрисовывать ему мою возлюбленную с настолько плохой стороны. Хотя, в общем-то, он был неглупым парнем, так что о многом догадывался сам, но предусмотрительно молчал, чтобы не портить наше чудное общение.

Тяжко вздохнув и повернувшись в сторону напевающей какую-то надоедливую мелодию Ино, я ощутил, как к горлу стал карабкаться съеденный накануне бутерброд. Моё волнение порой пересиливало мужество и здравый смысл, но отнюдь их не отменяло. И я был намерен взять своё, чего бы мне это ни стоило. Уже сегодня вечером.

— Ну что ты скис? — Пока я мысленно проговаривал свою пламенную признательную речь, Ино появилась перед столом, как чёрт из табакерки. Она щёлкнула меня по носу и звонко расхохоталась, когда я сморщился. — Празднование уже сегодня, так что не дело ходить с такой хмурой физиономией. Давай, улыбни-и-ись! — Она растянула мои губы кончиками пальцев в подобие улыбки и капризно надулась, когда я ещё больше нахмурился. — Ты не рад, что ли, избавлению от этих обязанностей? Я же так старалась…

— Да нет, рад, — пробормотал я, отмахнувшись от её рук. — Просто у меня какое-то тревожное чувство. Кажется, что сегодня что-то пойдёт не так.

У меня и вправду желудок в бараний рог скручивался, поэтому, как следствие, предчувствие плохого перехлёстывало оптимизм и веру в хорошее. Я был уверен, что слажаю и напортачу, что Ино пошлёт меня, что Сасори потом задолбает меня приговорами о том, какой я неудачник… Это было слишком напряжно, но не думать и не волноваться я просто не мог. Этот день должен был стать очень важным. Он мог либо вознести меня к небесам, либо расплющить о землю. И последнего я не просто боялся — я паниковал, как студент перед защитой диплома.

— Всё пройдёт отлично! — воскликнула Ино, увидев, как я позеленел, и, ткнув меня пальцем в щёку, отчего-то тепло улыбнулась. — Вот уж не думала, что для тебя так важен день рождения директора. Ему понравится, вот увидишь. Волноваться не о чем.

Она прижала мою голову к своей груди и глубоко вздохнула, стараясь этим, видимо, меня как-то подбодрить, но вышло плохо, если не сказать — ужасно, потому что её взволнованное сердцебиение вовсе не добавляло веры в лучшее, а наоборот. Для Ино этот день был важен совсем по другой причине. И эта причина вызывала во мне леденящий душу ужас.

Мягко высвободившись из тёплых объятий, я хмуро протопал в прихожую и, сдёрнув пиджак с вешалки, спешно удалился, чтобы не пугать Ино скрипом своих зубов. Пообещав уже на пороге, что всенепременно заеду за ней в срок, я выскочил на улицу и поёжился от пробежавшегося по коже озноба. Нет, погода была отличной, солнышко пригревало, но внутри меня словно поселился ледник. И нужно было срочно с кем-то поговорить об этом. Но не с Сасори и точно не с Кибой, перед которым мне уже было стыдно за срывы. Требовался непредвзятый взгляд со стороны того, кто вообще не был ни в чём заинтересован. И таким мог стать только наш менеджер по связям с общественностью. Его величество Хидан.

Подъехав к зданию фирмы, я сперва набрал его сотовый, надеясь, что подниматься не придётся, но после троекратного включения автоответчика с досадой повернул ключ и выполз из машины. Воровато оглянувшись на стоянку в надежде не обнаружить там автомобили начальства, я с облегчением выдохнул и уже более бодрым шагом направился к входу. Видимо, оба представителя семьи Учиха были заняты наведением марафета перед столь важным вечером, что, в общем-то, было мне на руку.

Без жертв пробравшись к лифту, я оглянулся на застеклённую комнатку охраны и, не обнаружив никого за пультом, пожал плечами. Генма, наверное, отправился мыть машину директора, а Изумо и Котетсу филонили, пользуясь отсутствием верхушки. В конце концов, сегодня у нас было очень немноголюдно. И я их, в принципе, понимал — возможность посмотреть телек и отвлечься от надоевшего бдения выдавалась не так часто. Но всё равно было немного жутковато: безлюдный холл и мрачная тишина вызывали в голове ассоциации с зомбо-апокалипсисом. Хотя, учитывая авралы, участившиеся в последнее время, так оно, наверное, и было. Разве что теперь зомби чувствовали себя несколько свободнее без неусыпного контроля вышестоящего руководства. Счастливчики.

Шагнув в слегка душную кабину лифта, я нажал кнопку нужного этажа и постарался выдохнуть свободнее, снова воскресив в мыслях грозящую мне ситуацию и её возможные исходы. Нет, я вовсе не был мазохистом, который сознательно увечил собственное сознание в угоду каким-то там мотивам, но забыться и вновь проворонить последний, возможно, шанс в планы не входило, поэтому я почти каждую минуту свободного времени старался посвятить аутотренингу.

У меня всё получится, всё получится, всё получится! Я победитель! Я маэстро своей жизни, поэтому могу управлять этим оркестром так, как захочу сам! И никакая сила не сможет мне в этом помешать! Да!

Ну, кроме застрявшего лифта, разумеется…

Когда в мирно шуршащем над головой механизме что-то с лязгом загрохотало, я сперва даже не испугался, причислив этот звук к вращению шестерёнок в моих мозгах. И лишь когда кабина, истошно закряхтев, вдруг замерла, а пол закачался под ногами, я медленно, но очень ясно осознал, что роковое везение снова не смогло пройти мимо моих планов. Оно просто взяло и село на меня задницей, засасывая всё глубже и глубже, чтобы я, наверное, задохнулся уже вконец от всепоглощающей безысходности.

— Блядь… — едва слышно вырвалось у меня, когда я понял, что больше никуда не еду.

Я переступил на месте, сверяясь с внутренним счётчиком равновесия, затем несколько раз ткнул в кнопку нужного этажа и лишь потом взвыл в голос. Я застрял в лифте нашей компании где-то между восьмым и девятым этажом в тот самый день, когда в этой пресловутой компании не было практически никого, за исключением дебильного меня, рвущего на себе волосы от отчаяния. Просто восхитительно!

Кинувшись к панели, я до хруста в запястье стал тыкать в кнопку вызова диспетчера, но там, похоже, как и в охранной будке, не было никого, кто мог бы выручить меня. И это в корне убивало надежду на благополучный исход ситуации. Я с кристальной ясностью осознавал, что вся моя подготовка, весь мой настрой и вера в лучшее — всё это шло кучно нахер. Сразу, одновременно. Нахер.

Сев прямо на пол, я взвыл снова, не беспокоясь о том, что меня могут посчитать сумасшедшим. Просто ни на девятом, ни на восьмом, ни ниже, ни выше не осталось людей. Все, пользуясь благосклонностью начальства, по тем или иным причинам отсутствовали, оставив меня на произвол судьбы. Ну а я… а я припёрся и застрял в лифте, как последний идиот.

— Да ну сколько можно-то?! — в отчаянии заголосил я, упершись лбом в колени. — Неужели я, мать вашу, не заслужил капельку везения хотя бы в этот день?!

Ответом мне послужил лишь тихий отчётливый скрип механизма лифта. Всё, приехали.

Откинувшись спиной на стенку кабины, я невесело усмехнулся и, потянув узел галстука, приготовился похоронить заживо свои мечты о благополучном будущем. Всё, что я хотел сказать Ино, что мог сделать для неё, чтобы доказать искренность своих слов… теперь это всё было если не невозможно, то явно под большим вопросом. Меня в данный момент мог спасти либо Господь, либо супермен. Причём во второго я верил куда больше, чем в первого.

Однако в этот момент я почему-то забыл о существовании третьей неоспоримой силы в этом мире.

— …и какая-то хуила подвесила лифт! Надеюсь, что тебя, мудолом ты этакий, будет всё время сидения в лифте мучить зловещий понос! Слышишь меня, козлина ты дикая?

Хидан! Ну конечно же!

Вскочив на ноги, я забарабанил ладонями по дверцам лифта и, ввиду нервного перенапряжения, смог выдавить из себя только интеллектуальное «ао-о-у-ы-ы-ыа-а-а!», чтобы привлечь внимание отчаянно матерящегося спасителя во плоти.

— А-а-а! Какого хера-а-а?! — тут же донеслось извне. — Кто здесь, бля-а-адь?! Выходи, ебака страшная, я тебя кирпичами обстреляю!

— Хида-а-ан! — хрипло завопил я, продолжив молотить по дверцам. — Помоги мне!

— Откуда ты моё имя знаешь?! — истерично откликнулся он и зачем-то стал колотить лифт снаружи с девятого этажа. — Отвечай, не то я за себя не ручаюсь!

— Это я, придурок! — рявкнул я и саданул по дверцам кулаком.

Двустороннее колотилово по лифту прекратилось, и по ту сторону моей ловушки повисла заинтересованная тишина.

— Пупсик, это ты? — недоумевающе переспросил Хидан, сложив, видимо, два и два в уме.

— Нет, моя правая нога! — ехидно процедил я, не совсем понимая, что именно сейчас к нему испытываю — то ли благодарность, то ли самую искреннюю ненависть за «пупсика». — Я в лифте застрял, идиот!

— И чем ты там занят? — ещё больше заинтересовался Хидан.

— Сижу и жду своего спасителя, — сдерживая злость, проскрипел я. — Хочешь им стать?

— Если ты в фартучке на голое тело и в ободке с ушками, да! — с готовностью отозвался тот и похабно заржал. Наверное, его мои трудности мало впечатлили.

— Да пошёл ты! — моментально озверел я, радуясь, что мне сейчас само провидение не позволяет выбраться наружу, иначе одной паскудой в этом мире стало бы меньше.

— Не сердись, пупсик, я же любя. — Хидан поскрёбся ногтями в дверь и вздохнул. — Ладно, что там у нас с диспетчером?

— Молчит, — буркнул я и снова потыкал кнопку. — Вообще не отвечает.

— Охрана?

— Тоже молчит.

— Хм… — Хидан, судя по всему, честно призадумался.

— Позвони частным лифтёрам, что ли, — безнадёжно предложил я.

— Они по вечерним пробкам будут часа два пилить, — с сомнением отозвался Хидан. — Опоздаешь же на день рождения директора.

— А если никуда не звонить, я туда и вовсе не попаду! — огрызнулся я. — Прекращай изображать кретина и звони!

— Пупсик, не кричи, уже звоню, — страдальчески вздохнул Хидан. Тренькнув кнопкой блокировки клавиатуры, он быстро набрал номер и неожиданно очень деловым и правильным тоном произнёс: — Добрый вечер, с кем можно поговорить по поводу поломки лифта и его скорейшего приведения в норму? Да, у нас человек застрял. Да, нервный. Вообще нервный, практически истеричка. Да, спасибо. Да, нам подходит. Ждём.

— Ну что там? — поинтересовался я, когда Хидан примолк.

— Цыц, папа ещё не закончил! — фыркнул тот и, снова набрав номер, вдруг совершенно преобразился, сменив деловой тон на речь гоповатого представителя уличных меньшинств: — Слышь, чувак, нам тут по-быстряку нужно лифт заставить фурычить. В кратчайшие сроки. За деньги, конечно, не ссы! Чё? Два часа?! Да я за два часа его сам с помощью щекотки починю! Нет. Охуел? Мне сейчас в три раза дешевле предлагала сделать другая фирма. Фирма, между прочим, а не левота косая! Ну-ну. Отсоси. Ок, жду. — Пиликнув кнопкой вызова, он снова набрал номер и, очередной раз преобразившись, душевно пропел: — Ещё раз добрый вечер. Да. Это чудесно. Хочу снять заказ на вызов. Ну что вы, какие могут быть недоразумения. Запишите ложный вызов на счёт Учиха Итачи. Да. Всего доброго.

Прибалдев от общей концентрации наезда со стороны Хидана и моментальной смены его манеры общаться, я напряжённо вслушивался в его речь ровно до того момента, пока он не сказал про Итачи. Не сдержав ехидный смешок, я расслабился и стёк по стеночке на пол, вытирая со лба испарину. Так вот почему Итачи взял его менеджером по связям с общественностью. Оказывается, наш Хидан обладал способностью менять расцветки, как хамелеон.

Интересно, чего ещё я о нём не знал?.. Хотя нет, мне это было совсем не интересно.

— Ну что, пупсик, — весело загорланил Хидан, привлекая моё внимание, — через полтора часа тебя вызволит самый бухой в мире мудак, который явится по твою сладкую жопку.

— Меня это чертовски воодушевляет, — прохрипел я и глянул на часы, чтобы сопоставить время моего опоздания. Всё выходило даже хуже, чем мне казалось изначально. Ино оторвёт мне всё, что к телу плохо приделано…

— Как тебя угораздило-то? — Закряхтев, Хидан устроился поудобнее и приготовился слушать эпичный рассказ, которым я, впрочем, не намерен был с ним делиться. — И нахер ты притащился сюда накануне праздника?

— Тот же вопрос могу задать тебе, — заюлил я, поняв, что вываливать на этого человека свои душевные терзания — не самая лучшая затея.

И чем я вообще думал, когда отправился сюда в поисках утешения? Единственное, что мог сделать этот человек, — оборжать тебя и твои проблемы с ног до головы, загнав самооценку под плинтус к тараканам.

Ох, ну я и дурак…

— У меня тут встреча была, — очень многозначительно протянул Хидан и, не дождавшись пылкого интереса с моей стороны, радостно добавил: — Знатно потрахались!

— Фу! — скривился я, пытаясь вытряхнуть из головы моментально возникшие пошлые сцены с его участием. — Какой же ты мерзкий всё-таки.

— Эта рыжая стерва, оказывается, огонь не только на бумаге, но и во всех позах камасутры, — причмокнул Хидан, не обратив ни малейшего внимания на моё отвращение.

Очередной раз сморщившись от совсем меня не интересующих подробностей, я вдруг замер и, несколько раз моргнув, тоже сложил два и два в голове.

Какая ещё рыжая стерва?.. Неужели?..

— Погоди, — пробормотал я, с сомнением уставившись в потолок. — Это ты сейчас про кого?

— Так про ту сучку, которая меня в статье разгромила. Помнишь? — с готовностью пояснил Хидан, и в ту же секунду у меня отхлынула краска от лица.

Этот мудак что, переспал с сестрой Сасори?..

Полный абзац. Полнейший и бесповоротный! Я даже представить не мог, что сделает Сасори с человеком, который запрыгнул на его сестру. Хотя нет, вру, я прекрасно это представлял. Майя со своими календарями могли удавиться от зависти, потому что Сасори был способен одним взглядом устроить незапланированный апокалипсис.

И ведь прилетит первым делом мне на правах лучшего друга! Бли-и-ин…

— Помню, — едва шевеля языком, ответил я. — А как же Сакура? Ты же выстрадал мне весь мозг, рассказывая о том, какая она сахарная. Неужели остыл?

— Эта конфетка меня побрила, — беззаботно откликнулся Хидан, причём, судя по тону, её отказ его совсем не расстроил. — Да и слишком уж она на младшенькое начальство вешается. Сдаётся мне, неспроста.

Ну да, они же жениться собрались. Хотя это до поры до времени было секретом.

— А как ты… как ты на Карин вышел? — промямлил я, ощутив, как сознанием стало медленно завладевать клаустрофобия, которой я сроду не страдал. Наверное, перспектива объясняться с разъярённым другом делала собравшуюся вокруг атмосферу густой, как кисель.

— Решил выяснить с ней несколько нерешённых вопросов. И как-то слово за слово… — Хидан похабно присвистнул. — Я и сам не понял, как она оказалась сверху. Огонь же баба, говорю тебе!

Ну ты и придурок, Хидан, вот честно.

— И что теперь? Она напишет опровержение? — махнув рукой на воющее сиреной предчувствие приближающегося кошмара, спросил я.

Не скажу, что мне было интересно знать о планах Хидана на сестру Сасори, но как-то отвлечься от всевозможных способов экзекуции со стороны давнего друга всё-таки надо было. Тем более что ожидание лифтёра растягивалось ещё на час.

Надо будет потом влепить выговор нашей охране и диспетчерам за преступную халатность в отношении своей работы! А вдруг меня удар хватил бы в лифте?!

— Да нет. Скорее всего, она напишет ещё более разгромную статью, — хмыкнул Хидан.

— Что? Ей настолько не понравилось? — язвительно поинтересовался я, несколько приободрившись.

— Боюсь, наоборот — ей слишком уж понравилось, — в тон мне отозвался Хидан. — А ещё один жестокий разбор — отличный повод для новой встречи. Ты же знаешь, что после ссоры получается самый горячий секс.

Знаю. Ага.

— Ты отвратителен, — пробормотал я и снова посмотрел на часы.

— Завидуй молча, — фыркнул Хидан.

Следующий час в ожидании лифтёра мы провели за праздной болтовнёй о начальстве, его нелояльности к подчинённым и общей загруженности, из-за которой некоторые сотрудники оставались ночевать прямо в своих офисах. Ни к чему не обязывающие темы немного облегчали постепенно разрастающуюся внутри тоску из-за вынужденного опоздания, но чёрный червяк точил внутренности, намекая, что после такого провала мои пошатнувшиеся позиции будут восстанавливаться долго и мучительно. Ино никогда не простит мне невыполненного обещания, а если она ещё и деньги на такси потратит, совсем пиши пропало.

Глянув на дисплей телефона, я едва не застонал. Связь тут не работала, так что предупредить её заранее я был не в состоянии. А просить Хидана… нет уж, лучше я буду получать только за себя, чем за себя и него авансом.

Втянув носом воздух, я хотел уже тоскливо выдохнуть, сетуя на невезение, но внезапно остановился, сам не понимая почему. Что-то меня насторожило, заставив замереть испуганным сусликом.

— Эм… Дейдара? — послышался извне слегка обеспокоенный голос Хидана, заставивший меня покрыться холодной испариной. Паниковать наш общественник не умел, поэтому его тон вызывал подозрения.

— Чего тебе? — моментально отозвался я и переполошился ещё больше, осознав, что он впервые за долгое время назвал меня по имени, опустив прилипчивое и скользкое «пупсик».

— Как ты отреагируешь, если я скажу, что нам пиздец? — деловито поинтересовался он и замолчал, явно продемонстрировав, что вопрос не был риторическим.

— Я буду паниковать как девочка, разумеется, — огрызнулся я. — Говори прямо, что там происходит!

— Ну… эм… ты ничего не чувствуешь? — Видать, у Хидана было какое-то особенно хорошее настроение, чтобы поиграть в викторины. Либо Карин ему вместе с прочими жидкостями ещё и мозг вытрахала.

Открыв рот, чтобы озвучить эту мысль вслух, я замер, выпучив глаза и суетливо принюхиваясь к ставшему горьким и вязким воздуху.

Чёрт возьми… только не это!

— Хидан, — я вскочил на ноги и забарабанил ладонями по дверцам, — только не говори мне, что что-то горит!

— Ну если не хочешь, не скажу, — нервно отозвался тот, только подтвердив мои опасения.

— Хидан! — взвыл я, сползая обратно на пол.

— Ну что?! — гаркнул он.

— Что «что»?! — заорал я, в ужасе глядя на постепенно сереющий воздух. — Вытащи меня отсюда, твою мать!

— Я тебе бетмэн, что ли?! — рявкнул Хидан и, ругнувшись, стал быстро кого-то набирать.

— Ты пожарным звонишь? — с надеждой спросил я, пожалев, что не умею стрелять лазером из глаз. Это сейчас очень пригодилось бы.

— Нет, в бюро ритуальных услуг. Хочу тебе погребальный наряд горничной заказать! — раздражённо пробормотал он.

— Хидан! — в панике взвизгнул я, всем телом ощутив приближающийся жар огня.

— Пупсик, будь пупсиком и пойди нахуй, а? Не отвлекай папу!

Я услышал, как он подскочил и куда-то умчался, громко топая и матерясь так художественно, что я даже заслушался на мгновение. Но стоило его шагам стихнуть вдали, меня охватил самый настоящий ужас от осознания, что сейчас я сгорю тут живьём, если ничего не предприму.

Несколько раз глубоко вздохнув для острастки, я закашлялся от едкого дыма и в два присеста быстро оглядел кабину в поисках подручных средств. Выходило негусто, по правде говоря: из всех возможных орудий для открывания плотно запертого люка у меня были лишь привинченные к стенам небольшие хромированные поручни.

И то хлеб…

Скинув пиджак и закатав рукава рубашки, я сперва постарался оторвать их вручную, но быстро понял тщетность своих усилий и стал колотить один из них ногой. Что, в общем-то, тоже мало мне помогало, потому что шурупы, казалось, ввинтили прямо в фундамент здания. Но я хотя бы что-то делал, в то время как кабина заполнялась удушливым дымом, заставляя меня паниковать всё больше и больше.

Я, блин, не хочу умирать! У меня Ино с голоду сдохнет!

Когда один из поручней с лязгом оторвался от стенки кабины, я застонал от облегчения, но долго расслабляться не стал и, схватив его, постарался выколотить люк, чтобы суметь вылезти в шахту. Однако, судя по всему, какая-то скотина его заварила, потому что поручень в нескольких местах помялся, а сама крышка не сдвинулась ни на миллиметр.

Закашлявшись от слишком глубокого вдоха, я прикрыл нос рукавом рубашки и с раздражением огляделся, но ничего, кроме второго покорёженного поручня, в кабине не наблюдалось.

Это что, получается? Я помру тут, отравившись угарным газом?

Грузно сев на пол, я прижал к себе порядком измордованный поручень и тоскливо заскулил, понося последними словами и себя, и своё желание исповедаться. Вот сидел бы дома с Ино — ничего не случилось бы. Но нет! Загорелись в попе каки!

— Дурак, — прохрипел я, закрыв нос и рот пиджаком.

Оставалась надежда на Хидана, но он и в самом деле не был бетмэном.

Плохи были мои дела, ой, плохи…

— Дейдара, милый, ты жив? — заорал кто-то прямо над головой, и я от неожиданности дёрнулся, выронив поручень. — Ах ты ж блядь… Я сейчас! Не умирай там, слышишь?!

Впервые, наверное, в жизни я был настолько рад слышать его площадную ругань. В эту секунду она мне казалась едва ли не ангельским пением.

— Ну до чего же ты мерзкий, — хрипло хохотнул я, потирая слезящиеся от дыма глаза и мечтая очутиться сейчас где угодно — лишь бы не здесь и не сейчас.

Следующие минут двадцать я плохо помнил, потому что, кажется, потерял сознание от нехватки кислорода. Вроде как Хидан нашёл то ли Котетсу, то ли Изумо, а затем вызволил меня наружу при помощи пожарного топора, фомки и такой-то матери.

Я плохо соображал в этот момент, так что все события были похожи на сюрреалистичную размазанную картинку из приключенческого фильма, но одно для себя я уяснил точно: хоть Хидан и не был супергероем, в перспективе он очень мог бы им стать. Если, конечно, сбросить со счетов его способность поливать убойным матом любую деятельность — будь она полезная или же нет.

— Дейдара!

— Дейдара-сан!

— Очнись, пупсик! Ты же ещё завещание не успел написать!

Поморщившись от ворвавшегося в уши резкого голоса и вяло пошевелившись, я попытался сделать вдох, но лёгкие едва не разорвались от закупорившего все входные и выходные отверстия жуткого кашля. Позеленев, я свернулся калачиком и сделал честную попытку сдохнуть от нехватки воздуха, но этому помешала дружеская ладонь, которая так припечатала меня по лопаткам, что у меня чуть не повылетели глаза вместе с зубами.

— Он жив! — радостно заголосил Хидан, когда я, подражая умирающему астматику, сделал судорожный шумный вдох. — Ёбтвоюзаногу, пупсик, не пугай меня так, я же чуть не усрался!

— Дейдара-сан! — практически в унисон с ним запричитал Изумо, из-за чего мне стало только хуже. — Извините, мы с Котетсу просто отошли на обед и совсем забыли про время, поэтому…

— Ты хоть знаешь, что я пережил, когда увидел твоё бледное лицо в чёрных разводах?!

Погодите… Чёрных разводах?

— Дейдара-сан, мы обязательно возместим вам ущерб и оплатим покупку нового костюма взамен… этого.

Новый костюм? Да о чём они?

— Что… что произошло? — прокашлял я, заткнув ладонью непрекращающийся гейзер слов со стороны Хидана, который всё это время трепал меня за воротник рубашки.

— В шахте что-то коротнуло, поэтому сперва остановился лифт, а потом загорелась проводка, — виновато пояснил Изумо, всем своим видом демонстрируя смирение и готовность получить по морде за непозволительное упущение. Ведь, по сути, они с Котетсу обязаны были следить за происходящим в здании и своевременно обо всём докладывать в нужные службы. Но они профилонили. И я едва не помер из-за этого.

— Дебилы! — прорычал Хидан, снова встряхнув меня. — А если бы уважаемый Дейдара-сан двинул кони прямо в лифте? Что бы вы тогда делали, а?! Совесть не жрёт? Да я на вас такую заяву накатаю — сами не рады будете! Хорошо, если вас после этого хотя бы в гей-клуб в качестве стриптизёров возьмут, чтобы вы там на шестах и чужих хуях вертелись! Недоноски безответственные! Уёбки! Раз Учиха и два Учиха! — верещал Хидан, причём, распаляясь, тряс почему-то именно меня, из-за чего перед глазами стали плыть зелёно-жёлтые неровные круги.

— Хидан-сан, — вклинился в поток брани робкий голос Изумо, — кажется, вы делаете только хуже.

— Я? Ой… — Хидан тут же разжал пальцы, и я шмякнулся обратно на пол, знатно приложившись затылком.

— Крети-и-ин, — простонал я, обхватив ладонями поражённое место.

— Ничего, — заботливо отозвался тот, вновь подняв меня с пола, — сейчас я отвезу тебя домой и упакую в одеялко. Или, может, хочешь в больницу? Я тебе тогда буду яблоки приносить и чистить их, сидя у кровати. Хочешь?

— Нет, — я замахал руками, — я же на празднование собирался. — Хоть в голове всё ещё шумело после последних событий, но отказываться от первоначальных планов я всё-таки не рассчитывал. Может, это и было глупо, зато честно.

— Но ведь, пупсик, ты уже опоздал, — озадаченно протянул Хидан, глянув на часы.

— Как… как опоздал? — помертвел я. — Сколько времени?

— Десять вечера, — озвучил Изумо. — А празднование началось, кажется, в восемь.

Да, в восемь, всё верно.

— Отвези меня в ресторан! — прошипел я, вцепившись в Хидана, как утопающий в соломинку. — Немедленно!

— Ты ёбанулся? — изумился тот. — Ты же выглядишь сейчас, как Золушка, которую изнасиловал полк солдат!

— Да наплевать! — отмахнулся я, ощущая, как быстро пол под ногами становится мягким. Моё самочувствие просто меркло… Мне было просто жизненно-необходимо попасть на праздник! И то, что я остался жив после всего произошедшего, только доказывало это!

— Уверен? — на всякий случай уточнил Хидан и, получив несколько кивков, от которых у меня закружилась голова, тоскливо вздохнул. — Ладно, но, учти, если заблюёшь мне салон, я насру в твою кружку. Усёк? Вот и ладушки.