Новость о том, что Сайн — тигр, облетела деревню за полдня, хотя большого ажиотажа не вызвала. Только охотники вздохнули с облегчением, что это не зверь забрёл так близко к жилью. Хоть хайху и считались персонажами сказочными, тем не менее реальность их существования просто приняли как факт. Ну перевёртыш, ну тигр, а что такого? Ведь не зря сказания о «таёжных людях» уже много веков передают из уст в уста. Ну а то, что раньше их не видели? Так и людей с чёрной кожей тоже никто не видел, пока намедни Роман Демьянович им фотографии пигмеев не показал.

На такие заявления Брагин только головой качал и всё больше понимал Их Сиятельство Алексея Константиновича. Вот уж действительно мракобесие, потому что если завтра появятся зелёные человечки и скажут, что они живут на Луне, то эти крестьяне тоже поверят. Ну хоть в том, что Земля круглая, никто не сомневался. Правда доказательство этому привели очень странное.

— Дык, ежели бы она была плоская, Роман Демьянович, то бояре бы летали туды нервишки пощекотать да на качелях качаться над бездною. А вы хоть раз тако в Петрограде слыхали?

Брагин снова вздыхал и шел к себе готовить план очередного вечернего просвещения. И про Луну, и про Древний Рим, и про морских животных. Благо его выручала купленная ещё в Петрограде Большая Энциклопедия. Правда, про хайху в ней не было, и Брагин принялся сам собирать материал, сподвигнутый честолюбивым желанием дополнить энциклопедию статьёй своего авторства.

Успокоившись, что его вид не пугает жителей, Сайн перестал прятать в деревне свою шкуру. Теперь он мог спокойно пройти в ней по улице и никто не разбегался по домам. Наоборот, мальчишки выскакивали на улицы, чтобы поздороваться с ним.

— Господин Сайн, господин Сайн! — замахала ему из-за забора дородная Агафья. — А у меня кто-то курей душить повадился! Вы заходите, я покажу где.

В один прыжок перемахнув забор, Сайн потрусил вслед за хозяйкой на скотный двор.

— Вот тут я их держу, — продолжила Агафья. — Всё крепко, без дыр, как только туды лезет?

Сайн обошел курятник, принюхался к земле, задрал голову и сбросил шкуру.

— Куница, — ответил он хозяйке. — Через щель на крыше забирается.

— Изловили бы вы гадину! А то спасу нету. Пятерых за неделю.

— Покараулю сегодня, — согласился Сайн.

— Ой, а я ж свинню давеча зарезала. Хотите печенки? Сейчас я вам принесу!

С куском свежей печени Сайн и появился у Романа Демьяновича.

— Отец Митрофан баню затопил. Возьмёшь меня с собой? — спросил Сайн, отрезая когтем маленький кусок печени, лежащей на тарелке и отправляя его в рот. — А то мне надоело в Доме мыться. Там бани нет, только ванна. И Валька потом ругается, что вода на полу.

— Ты сегодня в деревне останешься? — спросил Брагин, наблюдая за трапезой.

Сырая печень — не самая странная вещь, которую едят люди. Брагину доводилось слышать про тухлого тюленя, фаршированного морской птицей прямо в перьях, или утопленного на полгода в болоте оленя. Гораздо больше ему был интересен тот факт, что Сайн, оказывается, может перекидываться не полностью, а вот так — отрастить только один коготь и использовать его в качестве ножа.

— Да, Агафье обещал куницу выследить. Но это уже под утро, — Сайн доел последний кусок. — Ну так как?

— Пойдём, — кивнул Брагин.

Банька у отца Митрофана была знатная. Кедровый сруб, пропитанный запахом смолы, большой чан и каменка, на которую Сайн плеснул воды, добавляя пару.

— Только много не надо, — попросил Брагин. — Я не выношу жару, поэтому и моюсь последним, когда уже остынет.

— А у нас всегда топится, — поделился Сайн. — Кто с охоты приходит — сразу мыться, а потом уже кушать и спать. А ты совсем на солнце не бываешь, Роман Демьянович? У тебя такая кожа светлая и шерсть внизу растёт…

Почему-то от такого вопроса Брагин смутился. Особенно от пристального взгляда, которым его разглядывал Сайн. Сам хайху был напрочь лишен растительности на теле. Его кожу нельзя было назвать светлой, но и смуглой она тоже не была. Скорее, какого-то необычного золотистого оттенка. Длинные тёмные волосы сейчас были подняты наверх и завязаны на макушке. Вдруг Сайн скользнул вплотную и коснулся пальцами паха.

— Так необычно, — улыбнулся он, а Брагин от неожиданности дёрнулся.

Нельзя сказать, что Роман Демьянович был уж совсем девственником. Нет, маленькие шалости он себе позволял ещё в то время, когда сам учился в гимназии. А кто не влюблялся в преподавателей и не пробовал целоваться под лестницей? А кто тайком не крался в комнату друга, чтобы позволить себе немного быстрых ласк, и не попадался учителям?

Уже будучи преподавателем, Роман Демьянович имел несколько разовых встреч со вдовушками, но вот серьёзных романов у него никогда не было. Да и с парнями он не встречался, пожалуй, со времён института. Тем временем Сайн разошелся и провёл по паху ладонью, огладив дёрнувшийся член.

— Сайн, ты понимаешь, что делаешь? — спросил Брагин, перехватывая его руку.

— Глажу тебя по шерсти. Ты же меня тоже любишь гладить.

На такое заявление Брагин только зубами клацнул.

— Но я не так тебя глажу.

— И что? Тебе же нравится? — ехидно прищурился Сайн.

— Тебе может не понравиться продолжение.

— Понравится, — заявил Сайн, и Брагин в ту же секунду оказался повёрнут лицом к стене и прижат сильным телом.

Хватка Сайна оказалась невероятно сильной. А при попытке Брагина вывернуться, Сайн прикусил его зубами за загривок и тихо рыкнул. Брагину ничего не оставалось, как замереть, и Сайн тут же разжал зубы и принялся зализывать место укуса.

— Тебе тоже понравится, — шепнул он на ухо, продолжая ласкать рукой член Брагина.

Роман Демьянович неожиданно оказался в странной для себя ситуации. Он впервые не контролировал происходящее и вдруг ощутил страх от своей беспомощности. Но это был какой-то неправильный страх, больше похожий на предвкушение или волнующее ожидание.

От одной мысли, что сейчас Сайн может сделать с ним всё, что угодно, его член встал как каменный. Такого раньше он не испытывал ни с кем. Весь прежний опыт показался сейчас каким-то скучным, как очередные нотации руководства.

Сайн же, шумно втянув носом запах и убедившись, что его партнёр и не думает огрызаться, осторожно принялся растягивать Брагина. Роман Демьянович даже порадовался, что не успел до конца смыть мыльную пену, которую Сайн сейчас использовал в качестве смазки.

Тёплое дерево банного сруба пахло хвоей. Брагин лишь поудобнее уперся в него руками, уткнувшись лбом в согнутые в локтях руки и сильнее прогнулся в спине. На какую-то секунду Сайну показалось, что тот хочет сбежать, и тигр вновь предупреждающе рыкнул. От такой демонстрации силы Брагина практически затрясло, и он застонал от нереального возбуждения, ощущения полного контроля со стороны любовника и чувства первого проникновения.

Первые несколько толчков Сайн был осторожен. Но когда Брагин сам подался назад, стремясь получить больше, то перестал себя сдерживать. Всё кончилось достаточно быстро. Брагин вдруг застонал, запрокинул голову и по руке Сайна потекло семя. Его запах заставил тигра вновь прикусить загривок любовника, перехватить Брагина под грудь и усилить напор, чтобы самому излиться после нескольких толчков.

— Вот проклятие, — простонал Роман Демьянович, понимая, что для первого раза всё было жестковато и теперь он несколько дней будет сидеть боком.

— Тебе больно? Давай я полечу, — предложил Сайн.

— Как? — спросил Брагин и тут же охнул от того, что по натёртой дырочке прошелся влажный шершавый язык.

Роман Демьянович попробовал запротестовать, но вновь был остановлен жесткой хваткой, так что пришлось терпеть.

— Ну вот, теперь заживёт быстро, — улыбнулся Сайн, поднимаясь на ноги. — Извини, Роман Демьянович, но это моя территория, и в первый раз так было надо. Потом, если захочешь, дам погладить себя.

В том, что захочет, Брагин не сомневался. Да и собственная реакция на беспомощность требовала осмысления. А может, и повтора опыта.