Сквозь неизвестность,

сквозь бесконечность,

По лабиринтам душ беспечных,

По закоулкам их, по ядам и цветам

Крадется темнота.

Мы разучились создавать артефакты на энергии Хаоса, и тому есть несколько причин, но самая главная — артефакторы унесли секреты ремесла с собой в могилу. Это смертные мастера стремятся передать знания подмастерьям. Существа Хаоса же, рассчитывая жить вечно, делали все, чтобы об их секретах не прознали воры и конкуренты, так что крайне редко брали учеников.

Инадар дель Ирра, гениальный изобретатель, но слишком кровожадный даже для своего клана, убил всех своих учеников, когда узнал, что кто-то из них создает и продает артефакты у него за спиной. Все артефакторы перебили друг друга, погибли по другим причинам или пропали без вести. После них остались кое-какие записи, но в основном это обрывки схем, закодированных неизвестными способами, и расшифровать их сейчас практически невозможно.

Разумеется, есть и современные артефакторы. Их изделия очень хороши, но все равно лишь тень артефактов прошлого. Пройдет еще много сотен лет, прежде чем в этом деле мы нагоним своих предков.

За очень долгое время я добился того, о чем остальные даже и не мечтали, — вместо слепого копирования артефактов прошлого я создал принципиально новый подход к вливанию энергии Хаоса в предметы.

Но этого все равно недостаточно…

К.

***

Гнилостная вонь забивалась в нос, тело цепенело от колкого, давящего холода, что наползал отовсюду. Тиоми закусил губу. Только бы не издать ни звука, иначе…

Их неразличимый полушепот окружал его, гудел под кожей, отдавался в зубах. Дыхание почти срывалось. Под закрытыми веками пульсировала чернота. Когда он пришел сюда, то увидел только полуразрушенный, опутанный паутиной склеп, такой древний, что мертвецы здесь давно превратились в пыль, но это лишь оболочка.

Они смотрели на него, смотрели сквозь него.

Пронзительный стон всколыхнулся рядом. Тиоми вздрогнул и стиснул кулаки. Истлевшие пальцы потянулись к нему, но напоролись на барьер энергии. Он видел это сквозь Хаос, видел пульсацию цветных нитей энергии, что очерчивали склеп, видел раздувшиеся тела мертвецов, изъеденные разложением, с желтоватыми ребрами в прорехах плоти, видел лохмотья их одежд и серую кожу…

«Это ты? — безмолвно спрашивали они. — Ты принес амулет, а теперь вернулся сюда за ним, раскаявшийся убийца?»

Хаос просачивался сквозь трещину здесь так сильно, что смазывал реальность. Вместо покосившегося потолка глаза видели высокие своды, вместо разрушенных каменных ниш — роскошные гробы. Глаза не видели теней мертвецов, но они окружали его. Глаза лгали, и поэтому Тиоми закрыл их. Пока он не издает ни звука, тени не нападут, но все равно чувствуют чужака.

Они до сих пор ждут человека, что пришел в склеп множество лет назад, оставил амулет и исчез навсегда, ждут раскаявшегося убийцу. Если судить по легендам, он сначала делал, а потом думал, но Тиоми плевать на него хотел: создатели артефактов его не интересовали — только сами артефакты. Амулет долго здесь валялся, но пора вытащить его на свет. Нужно только дождаться, когда он проявится.

Время перекатывалось медленно, точно колосс. Горло царапал кашель.

Тяжелое, гулкое «бом-м!» разнеслось за стенами склепа, отзываясь в каждой жилке. Колокол храма, что давным-давно превратился в руины? Тиоми дрожаще выдохнул. Что если… что если не выберется отсюда?

Глупые мысли.

Рядом что-то звякнуло о камень и соскользнуло на пол. Вот оно! Едва различимые силуэты мертвецов отчетливее проступали сквозь Хаос — наверное, теперь их можно увидеть и с открытыми глазами. Артефакт лежал совсем рядом: небольшой серебряный амулет в форме пера на черном шнурке, яркое переплетение цветных линий.

По легенде, раскаявшийся убийца принес его сюда в час Быка*. В час Быка же Тиоми его заберет.

Он подался вперед. Потянулся к амулету из ниши, куда забился, и, потеряв равновесие, содрал щеку о стену. По губам потекла кровь. Он невольно слизнул ее, коснулся пальцами шнурка амулета, а клыки удлинились.

Над ним всколыхнулось шипение.

Тиоми вскинул голову и встретился взглядом с белыми, точно вываренными, глазами тени.

Миг — и ее зубы впились в его запястье.

Сдавленно закричав, он ударил ее энергией, и тень развеялась. Алый всполох коротко озарил склеп, высветил сотни других теней, что, мерцая серым в полумраке, обратились к нему, но Тиоми уже сунул амулет в карман и бросился к выходу.

Душная, пахнущая полынью ночь нахлынула на него, а колкое сияние энергии Хаоса унесло его прочь, прочь, домой…

Он брел по узким, залитым ночью улочкам Сэры, натыкаясь на стены. Свет здесь не гас, даже когда приходил мрак, неон вспарывал черное небо, забивая звезды больным искусственным свечением. Кровь текла из раны, и на асфальте за Тиоми оставался след из багровых капель.

Амулет, зажатый в кулаке, не перенимал тепло его тела.

Лунный свет превратил дверь его подвала в белое полотно. Покачиваясь, Тиоми отпер ее, переступил порог и привалился к стене. Осмотрел рану: на руке глубоко отпечатались зубы, и кровь в отметинах уже запеклась. Хреново.

Холодильник… Нужно… добраться до холодильника. Он побрел к нему в темноте, потянул тугую, вечно заедающую дверцу, и на пол посыпались пакеты с кровью. Он схватил один, разорвал упаковку и жадно отпил. Внутри раскатился бесконечно приятный холод. Сейчас… сейчас станет полегче. Ничего. Иногда бывало, что на теле не оставалось живого места, но на нем все ведь заживало как на собаке.

Тяжело сглотнув последнюю каплю, он отбросил пакет и потянулся к новому. Под потолком мелькнул крохотный бело-желтый комок и с чириканьем клюнул его в ладонь. Тиоми отдернул руку от холодильника. Проклятье, и правда нельзя за раз столько пить…

— Спасибо… — бросил он в темноту. Надесу перелетел ему на плечо, и Тиоми большим пальцем погладил хохолок на его голове. Клонило в сон, ну да ничего. Передремлет пару часов и будет как новенький.

Он побрел в гостиную, но, мельком взглянув на руку, остановился. Укус не затянулся, хотя после такого количества крови от любой другой раны не осталось бы и следа.

Вокруг него расползалось светло-коричневое пятно.

***

Застоявшаяся, давящая тишина, даже шум компьютера не в силах ее развеять. Старая паутина по углам — клочья свисали вниз, будто пытаясь задушить. Заложив руки за спину, Ив Эрт стоял у мутного окна, затенявшего мрачные пейзажи, что казались от того еще серее.

Уныло провисшая канатная дорога. Ржавый трамвайчик, брошенный прямо на рельсах. Увитые плющом стены покинутых зданий. Магазины и отели с облупившимися вывесками, жалобно скрипящими на ветру. Выделялся лишь небольшой храм Шикоку — яркое белое пятно на холме среди деревьев и развалин, но паломников с каждым годом становилось все меньше.

Вздохнув, Ив отошел от окна и снова сел за компьютер, вот только строки и числа на экране смешивались перед глазами.

Он хозяин этого места, его Король, победитель, имевший законное право на свой трофей. Но, сам того не заметив, построил себе золотую клетку, которая на деле оказалась подделкой. Позолота осыпалась, оставив лишь ржавчину — ржавчину в городе, ржавчину в его собственном сердце.

Он вглядывался в экран с невероятной скукой. Тридцать лет уже прошло с тех пор, как Ив — молодой, полный решимости и глупой отваги, вместе с союзниками вступил в преклонившую колени Яшиму. Он ясно помнил, как ухмылялся, видя ненависть и презрение в глазах Охотников, чувствовал, словно это было вчера, вскружившее голову ликование. Победитель, Кровавый Каратель, сама Смерть — о, его тогда называли множеством имен. Никогда еще революции и восстания вампиров не заканчивались так грандиозно: Ив покорил Яшиму, и она же стала его призом.

Город для вампиров. Без простых людей. Без всеведущих Охотников. Исключение — разве только паломники, любившие посещать старый храм на холме: Ив всегда испытывал к ним странный трепет. Тогда он был совсем другим, жил единством сердца и разума. Сейчас же смотрел на свой полуразрушенный маленький мирок, и его глодала тоска.

Охотники несли вахту по периметру города — Ив чувствовал их сквозь Хаос. Они могли убить его. Проклятье, да он бы сам так поступил, кто угодно поступил бы так — что за глупость оставлять жизнь поверженному врагу? И все же прошло тридцать лет, а они по-прежнему лишь следили, чтобы он не выбрался из Яшимы.

Он, впрочем, и не собирался. Яшима — все, что нужно. Его ржавая, ненастоящая золотая клетка. Город его жизни, что превращался в развалины.

Ив позволил Яшиме стать такой. В этом только его вина и ничья больше. Он пустил все на самотек, позволив Охотникам сотворить из Победителя — побежденного. Вампиры ушли. Все до единого. Даже Клинок. Что теперь ему остается? Бездумно сидеть целыми днями дома, вспоминать о былом и пинать старенький системный блок в надежде, что тот станет работать быстрее?

Невыносимо оставаться в квартире наедине с мыслями.

Ив толкнул дверь и вышел на улицу, подняв ворот плаща. Его окружили заброшенные здания. Не хватало воздуха от тесноты, от мертвенно-спертой сырости. В пыльной витрине магазина отразился его силуэт: длинные иссиня-черные волосы обрамляли осунувшееся лицо — сильно отросли, ну да наплевать, — ярко-красные глаза мерцали на фоне керамической посуды, что уже множество лет стояла на полках внутри. Чашки, чайники, разноцветные кувшины необычной формы…

Подумать только: люди так спешили покинуть город, что побросали даже ценности. В заброшенных домах частенько попадалась техника, телефоны, деньги и документы. Жильцы Яшимы бежали от ужаса. Никого уже не волновало, что станется с вещами, да и с самим городом.

Интересно, что же сказал людям глава Охотников Яшимы, раз вызвал такую панику?

Ив усмехнулся уголком рта. Корнелиус быстро сообразил, что дело может стать еще сквернее. Старый дурень. Если бы Ив хотел добраться до жителей, сделал бы это сразу.

Он презрительно сплюнул на землю и вздрогнул, увидев в витрине еще одно отражение. Проклятье! Девчонка подкралась, а он и не услышал, погрузившись в свои мысли! Наверняка дочь какого-нибудь паломника — папаша оставил среди развалин, а сам отправился в храм. Она явно мерзла в платье, слишком тонком для середины весны, и с трудом сдерживалась, чтобы не обхватить себя руками.

В пасмурном полумраке витрины блеснули ее спектральные глаза.

Ив обернулся и едва не налетел грудью на пистолет. Тяжело шатнулся в сторону, но не успевал, черт возьми, не успевал…

Девочка прокрутила пистолет в пальцах и протянула ему рукоятью вперед. Какого… какого черта?!

— Ты же Король Хаоса, так? — громко спросил он, подавляя дрожь. Проклятье, ну и вопрос! Как будто спектральные глаза могли значить что-то иное! — Что Рэю нужно?

Энергия Хаоса должна ведь защитить от пули, черт возьми, должна! Неужели в глубине души он в этом сомневался, раз так отреагировал? Еще и рефлексы явно притупились за тридцать лет!

Девочка бесстрастно смотрела на него, а в ее взгляде разливался холод, но за ним проступало что-то еще. Ей тоже страшно, вдруг осознал Ив. Страшно вот так стоять напротив него, незнакомого человека, взрослого мужчины, вампира, что выше нее ростом едва ли не вдвое. Что там у Рэя творится в Организации, если он посылает на задания детей?

— Как ты попала в город? Здесь же купол энергии! И Охотники.

Девочка снова промолчала. Неуверенно покосилась на него из-под ресниц, напустила на лицо маску равнодушия. Ее окутывала серость его изувеченного, мертвого города, пленкой липла на кожу. Не ответит. Ив скрипнул зубами.

— Если Рэю что-то нужно от меня, пусть приходит сам!

Гнаться за Рэем — все равно что пытаться догнать горизонт. Только зря потратишь силы.

— Это мертвый город, — обронила девочка тихо и чуть повернулась, глядя в глубину серых улиц. Ветер мягко потрепал ее по волосам, как отеческая рука. — Вы еще не такой мертвый, как он.

Ив взял у нее пистолет и вытащил обойму. Прозрачный и длинный патрон с красным порошком внутри. В памяти что-то шевельнулось. Он уже точно видел подобное — вот только где, когда?..

Он обернулся, но девочка исчезла. Там, где она стояла, вихрилась серая пыль. Перемещаться сквозь Хаос в таком возрасте… нет, барьер бы не позволил. Она просто ускользнула, тихо и незаметно затерялась среди обветренных домов, а он снова не различил шагов, поглощенный своими мыслями?

Ив взглянул на пистолет — явно дуэльный, возможно, чья-то семейная реликвия: на рукояти полустертые инициалы и клеймо, похожее на паука.

Его сын раздобыл эту штуку. Больше просто некому.

Значит, Тиоми… работает на Рэя? Нет, скорее Рэй подмял его под себя. Ничего. Когда хитрость и находчивость Ива объединяются с выдающимися талантами Тиоми, им нет равных, в том числе и в мастерстве обмана. Вместе они найдут способ выбраться.

Губы растянулись в ликующей улыбке. Казалось, каждый мускул, каждый нерв пробуждался от бесконечно долгого сна. Ив вскинул пистолет к небу и вдавил спусковой крючок.

Рука дернулась от отдачи, оглушающий звон раскатился над городом, точно огромное зеркало лопнуло, — и воцарилась тишина. Даже ветер стих, а последние листья застыли на потемневших ветвях.

На небе проклюнулась черная точка. От нее между облаков протянулись побеги трещин, с хорошо различимым хрустом становясь глубже. Страх и благоговение приковали Ива к земле. Он не услышал звона — почувствовал всем телом, а позвоночник прошибло током.

Небо разлетелось вдребезги.

Кусок иллюзорных туч с грохотом вспорол асфальт, замерцал голограммой и исчез. Другой обломок сшиб черепицу с крыши, и Ив поспешно отступил, завороженный, ошеломленный…

Счастливый.

Фрагменты купола энергии Хаоса падали, неистово вгрызаясь в дома, срывая обесточенные провода, как нитки. Теперь Ив свободен. Можно воплотить оружие, можно уйти отсюда в любую секунду… Осталось только забрать кое-что из дома, главную драгоценность…

От дороги разнеслись возгласы: Охотники, разумеется, переполошились. Ив бросился к дому, толкнул дверь и взлетел по лестнице. Рванул из ящика стола сшитую стопку бумаг, исписанных от руки, схватил с каминной полки портрет в стеклянной рамке и дернул ставни. Ветер раздул занавески и отбросил волосы назад.

Дверь за спиной распахнулась.

— Стой! — выкрикнул незнакомый голос.

Шаг — и подоконник выскользнул из-под ног. Ив раскинул руки, нырнул в Хаос, как в теплое озеро, и его заметало среди черноты. Перед глазами вновь проступали образы — дома, машины, люди…

Его оглушил гомон. Ноги сделались ватными, и он невольно вжался в стену, пропуская бесконечный человеческий поток. Люди, люди, люди. Его сын тоже здесь? Даже после всего… после всех этих лет… Тиоми остался в Сэре? Ему нужно хорошее место, чтобы было куда возвращаться из странствий.

Ив поспешно уткнулся взглядом в портрет. Старая фотография, лишенная настоящей живости, но это все, что у него осталось от Инни. Даже сейчас Инни улыбалась ему, в ее очень темных синих глазах под стеклом рамки отражалась бездна. Призрачное касание ее пальцев обдало его плечо, и подступающая паника схлынула. Инни… столько лет прошло со дня ее смерти, но она всегда была с ним. И будет всегда.

Он глубоко вдохнул. Медленно выдохнул. Люди, идущие мимо, не видели его и не могли увидеть, даже если бы захотели. Пиджаки и брюки. Футболки и джинсы. Платья. Майки. Куртки. Молодые люди, старые люди, слишком много людей…

И Инни. Инни, что стояла у него перед глазами за тонкой пеленой стекла.

Лучше было остаться в Яшиме. Что, черт возьми, Ив может предложить миру, изменившемуся за тридцать лет? Что изменившийся мир может предложить ему? Его мечта рухнула. Цель оказалась пустышкой. Соратники потеряли веру в него. Даже Клинок, его друг…

Предатель.

Ив до боли сжал зубы. Сладость удушающих ароматов, сладость и горечь, так много всего, что не разделить, терзали нос, туманили сознание. Тридцать чертовых лет он не охотился. Тридцать чертовых лет пил кровь, которую в пластиковых пакетах приносили Охотники…

Ради чего это все?!

Машины проносились по оживленной автостраде. Мимо прошла группа подростков: юноши и девушки в школьной форме разговаривали и громко смеялись.

— Вот увидишь, Каору останется с Отори…

Чужой этому миру, чужой этому городу, Ив стоял посреди улицы, тупо прижимая к груди рукопись.

Миг — мир вздрогнул, пошел рябью. Здания растянулись, превратились в силуэты деревьев. Вокруг, куда хватало глаз, раскинулась травянистая равнина, впереди поднялись стены, почти упираясь в облака, а между ними, как дыра на месте пустого зуба, зияла прореха прохода, где стояли двое Охотников.

Ив моргнул. Что… что произошло? Голова загудела, как от сильного удара. Он тупо огляделся и неподалеку увидел женщину с волосами цвета пепла, что пока явно не чувствовала его присутствия.

***

Город окружала стена — огромная, серая, цельная, точно отлитая из бетона. Аой запрокинула голову, пытаясь разглядеть ее верхушку, но та терялась среди туч.

Проклятье, как так? Она пыталась переместиться на одну из площадей Сэры, которую долго рассматривала в туристическом буклете, но словно ударилась о незримую преграду и оказалась здесь. Иногда энергия Хаоса подводила и Аой на несколько десятков метров промахивалась с точкой назначения, но оказаться вовсе за городом…

Двое Охотников, стоявших у прохода в стене, настороженно смотрели на нее. Она шагнула к ним, и они тут же выхватили из Хаоса мечи.

— Стоять! В город только с разрешения Главы всех Охотников!

Да какого черта? На собрании в Облачном Замке никто и словом не обмолвился, что в Сэру путь закрыт, да и как такое возможно? И эти двое что же, не узнали ее?

Слова высыпались сухим горохом. Аой пыталась сказать хоть что-то, но продуваемая ветром тишина затягивалась. Что теперь делать? Возвращаться в Кавасаки?..

Брызнула кровь, и Рэй упал на мощенную камнем землю, раскинув руки, а винтовка с лязгом обрушилась рядом.

Нет. Она не может уйти.

— У меня крайне важное дело к Хайвашиме Маори! Если бы я заранее знала, что в Сэру нужно разрешение, я бы его получила, но дело чрезвычайно серьезное и не терпит отлагательств! — выпалила она.

Корнелиус не узнает, что она здесь, если все удастся уладить с Маори, а Охотники из штаба Кавасаки ее не выдадут… Вот только эти двое перед входом все равно расскажут ему — расскажут, что в город пришла женщина с волосами цвета пепла и с двумя прядями, выкрашенными в русый. Под это описание во всей Японии подходит только один Охотник.

Позади всколыхнулся воздух. Мимо пронесся силуэт, окутанный красной энергией. Ближайший Охотник даже меч не вскинул, как рухнул на землю, а на его груди загорелись порезы.

Аой остолбенела.

— Эрт Ив! — воскликнул второй Охотник.

— Мое имя не склоняется на ваш манер! — прошипел чужак, высокий бледный мужчина с длинными черными волосами, и в его руке замерцал тати*. Клинок местами заметно поела ржавчина.

Она не почувствовала его и не заметила, как он приблизился! Это из-за него в город не пропускали — знали, что если он сбежит из Яшимы, то направится сюда?

Есть шанс проскользнуть мимо стражей, пока они заняты Ивом, но… один из них ведь уже ранен! Охотники Яшимы, Охотники целого города, в прошлый раз не смогли одолеть этого вампира, но и он тогда был не сам.

Из-под ног взвилась пыль, когда Аой заслонила Охотника собой, рванула руку за спину и выхватила из воздуха яри*. Ив замер напротив нее. Она вскинула яри к плечу и напряглась, готовая атаковать и отбиваться, но он не двигался. Черт бы его побрал. Тело вдруг пронзило холодом. Это ведь… не очередное видение?

Нет. Все слишком реально.

Безумие. Каковы шансы на входе в Сэру столкнуться с самым известным преступником-вампиром, что до этого дня тридцать лет пробыл в заточении?

Миг — Ив рванулся вперед с такой скоростью, что клочья травы брызнули из-под ног. Аой отпрянула, ткнула яри вслепую, но он пронесся мимо нее и врезался плечом в проход стены. Невидимая завеса спружинила, он отлетел назад и врезался спиной в землю.

Дыхание срывалось, в висках снова нарастало гудение. Нужно захватить его. Хотя бы попытаться. Как он вообще сбежал из Яшимы? Почему он здесь именно сейчас?

Снова и снова в голове все та же картина.

Брызнула кровь, и Рэй упал на мощенную камнем землю, раскинув руки, а винтовка с лязгом обрушилась рядом.

Из-под земли вырвались черные цепи и до хруста сдавили тело. Аой дернулась, силясь вырваться, задохнулась и крикнула:

— Я на вашей стороне! Я же тоже Охотник!!!

Лицо второго Охотника впереди застыло посмертной маской. Неподалеку на земле лежал Ив, опутанный шевелящейся, скользящей массой цепей, как змеями. Они замерцали, превратились в прозрачные потеки и призраками вошли под кожу. Аой выгнулась в крике, что так и не вырвался. Правое запястье слегка потянуло в сторону, словно их с Ивом сковало незримыми путами.

Если… повредить связь с Хаосом еще сильнее…

Рэй обернулся. Безумная улыбка растягивала его губы. Он стоял один на один против Огромного Белого Змея, один на один против всего мира.

— Я не с ним! — прохрипела Аой. — Я же сказала… что пришла… чтобы встретиться с Маори! Я хотела… помочь вам против Ива!

Охотник все так же безучастно смотрел на нее.

Тати с голографическим мерцанием исчез из рук Ива. Он вскочил и попытался схватить Охотника за горло, но тот швырнул в него иглу энергии. Ив рванул Аой на себя, как щит.

Плечо обожгло. Вот ублю…

От боли потемнело в глазах. Она пришла в себя через миг, почти уже рухнув на землю. Ив махнул свободной рукой, но ничего не произошло. Сжал пальцы до хруста — ничего. Цепи перекрыли энергию, цепи ворочались внутри, Аой чувствовала, как они скользят и пульсируют под кожей.

С перекошенным лицом Охотник наставил на них меч.

— Не двигайтесь, иначе я вас прикончу, гребаные ублюдки!

Нож. В рукаве нож, но… Это ведь ее люди, ее Охотники, разве они виноваты, что исполняют приказ?!

— Послушайте, меня зовут Дерба Аой, я глава Охотников Кавасаки! Еще раз говорю: я не помогаю ему!

— Господин Тайджимару сам разберется! — огрызнулся Охотник. — Нам приказано задерживать всех, кто попытается переместиться в город без разрешения!

Она глубоко вдохнула. Выгнулась так, что невидимые оковы врезались в запястье, и сильно ударила Охотника коленом в живот. Тот согнулся пополам.

Нож скользнул в ладонь и прижался к его горлу.

— Сними эти чертовы цепи! — выдохнула Аой. — Я здесь по делу и никому не собираюсь причинять вреда!

— Ха! — Охотник осклабился, а его голос звучал резко и тримфующе, пусть даже лезвие опасно касалось шеи. — Их может снять только Корнелиус! Даже если вы и сбежите, то сгниете в Сэре!

Тяжело дыша, Аой опустила нож.

Она хотела войти в город тайно. Хотела договориться с Маори. Хотела предупредить Рэя. А теперь сражается со своими, еще и эти цепи…

Ив схватил Охотника за руку с мечом и впечатал в стену. Вскинул на Аой безумные, очерченные черными синяками глаза. Она уловила отголосок движения и приставила нож к его животу, прежде чем он успел рвануться к ее шее.

— Хочешь сдохнуть? Даже если ты вцепишься мне в глотку, я успею пару раз так тебя пырнуть, что даже глотнуть не успеешь.

Уже очень много лет Аой не сражалась ни с кем в открытую. Она поддерживала порядок и стабильность в Кавасаки, день за днем оттачивала свои навыки, чтобы держать острым клинок, тело и дух, вот только это совсем иное…

Ив медленно и крайне издевательски оскалился.

— Никогда не слышал о цепях, которые перекрывают энергию Хаоса. Но я знаю, кто может помочь от них избавиться.

Как резко переключился. И все же умеет говорить по-человечески, а не только кидаться.

Аой нахмурилась. Покосилась на Охотников, распластавшихся на земле, и сердце сжалось.

— Подожди.

Она метнулась к Охотнику, что истекал кровью, припала на колени, накрыла его раны ладонями. Сильное кровотечение, глубокие порезы, но момент еще не упущен. Ив позади не двигался: наблюдал, хотя мог бы и напасть в такой отличный момент. Может, понимал, что не застанет ее врасплох.

Безумие. Безумие. Безумие.

Их окутывал ветер, пробирая прохладой, прижимая к земле жухлую траву. Ив неотрывно смотрел на Аой, а она разглядывала его, чуть повернув голову. Бледное, длинное лицо с высокими скулами, в глазах мечется затаенный ураган эмоций — он явно не их тех, кто в любой ситуации держится с холодной решимостью. Явно не японец. Рэй ведь тоже…

Если бы Аой заранее знала, что в Сэру так просто не попасть, если бы знала, что другие Охотники пострадают из-за нее, если бы знала, что на входе столкнется с Ивом Эртом… Но видения молчали, видения в последнее время показывали лишь Рэя.

Кровавое пятно на каменных плитах. Его раскинутые руки. И меч, меч пробивший его грудь…

Проклятье. Нужно хотя бы сейчас сосредоточиться.

— Так что там у тебя за человек?

Раны на груди Охотника зарубцевались, как будто заживали уже несколько дней. Хорошо.

— Да один парень, вряд ли ты его знаешь, — уклончиво ответил Ив, и тень улыбки скользнула по его тонким губам. — А разве у тебя есть другие варианты?

Игра в кошки-мышки. Аой обдало раздражением. Еще один вариант, по крайней мере, точно есть. Отрубить ему руку и убить, пока он уязвим, вот только проблемы с цепями это не решит, да и без энергии Хаоса не выйдет сражаться как следует.

И все же Иву повезло, что на ее месте сейчас не какой-нибудь вспыльчивый и быстрый на расправу Охотник.

— У меня тоже есть на примете парень, — протянула она саркастично. — Даже не один, а множество. И не только парни. Они очень легко снимут цепи — просто напрямую обратятся к Главе.

Ив долго молчал, глядя на опущенный нож в ее руке.

— Патовая ситуация, — наконец сказал он мрачно и снова ухмыльнулся, обнажив клыки. — Если ты согласишься пойти туда, куда я предлагаю, нас против тебя будет только двое. У тебя будет шанс отбиться.

— Если ты тот самый Яшимский Каратель, тебе не составит труда сбежать из местного штаба. Как насчет того, чтобы проверить твою репутацию?

Ив жестко, безрадостно засмеялся.

— Хорошо. Клянусь Хаосом, что ни я, ни человек, о котором я говорю, не тронем тебя до того, как полностью не избавимся от этих оков.

Аой хмыкнула. Да ну? Он поклялся слишком легко, но клятва Хаоса есть клятва Хаоса. К тому же, он сказал, что они не тронут ее до того, как разрушат цепи.

О том, чтобы не трогать ее после, никто не говорил.

***

Они шли по улице, обходя случайных прохожих, что косились и оборачивались им вслед — защита энергии спала, и теперь все видели их самих и их истинную внешность. Что ж, давно прошли времена, когда Аой стеснялась своих волос цвета пепла, а вот Ив погрузился в себя, его глаза погасли. Так привык полагаться на энергию Хаоса, что без нее теперь чувствует себя уязвимым? Или дело в другом?

Впрочем, ей нет до него дела.

Они остановились перед щербатой каменной лестницей, что вела вниз к массивной железной двери, больше подходящей бункеру или лаборатории с токсичными веществами. Ив ударил в нее кулаком, и та отозвалась металлическим гулом.

— Табличку «Не заперто» не видно, или у вас глаза для чтения не приспособлены? — раздалось по ту сторону двери, прежде чем она резко распахнулась. На пороге возник мужчина с черными волосами, собранными в растрепанный узел на затылке.

— Ив! — воскликнул он, и его глаза потрясенно расширились. — Как ты… Какого черта…

Ив рассмеялся:

— Сразу видно, что ты рад меня видеть.

Незнакомец подался назад, в полумрак коридора. Аой успела заметить, как блеснули его глаза, алый и серый, — он вампир только наполовину.

Посреди подвала стояли темно-лиловый диван и журнальный столик. Под потолком стрекотал вентилятор. Она мельком заглянула в другую комнату сквозь арочный проем без двери: никого, только у облупленных стен приткнулись шкафы с доспехами, мечами, армейскими рогами, амулетами, кольцами… Этот человек, похоже, выкупает у смельчаков артефакты и задорого толкает местным существам Хаоса.

По столику прыгал маленький желтый попугай. При виде Ива он пискнул и взлетел ему на плечо, а губы того снова расплылись в широкой улыбке.

— Надесу! — он погладил попугая по хохолку и хмыкнул. — Рад видеть, что ты в порядке.

— А что с ним станется? — проворчал незнакомец. — Я же с ним. Так что у вас за проблема?

Он всячески делал вид, что ее здесь нет. Потому что она Охотник, или он ко всем чужакам так относится?

Ив поднял руку, и рука Аой, ведомая невидимыми оковами, тоже поднялась сама собой. Незнакомец схватил их за запястья и вгляделся в кожу так, будто видел цепи, смешавшиеся с энергией Хаоса.

— Хм… Ну вы и вляпались. Так и быть, за пятьдесят литров попробую.

Ив уставился на него.

— Тиоми, какого черта? Ты у меня требуешь кровь?! Барыга, я же твой отец!

Аой невольно подняла брови. Эти двое и правда очень похожи…

— А что? — огрызнулся Тиоми и отвел глаза. — Или хочешь, чтобы я тебе тридцатник за Яшиму скинул? Ладно, чтоб тебя, шучу. Тебе самому кровь нужна, хреново выглядишь.

— Как ты заботишься обо мне, — хмыкнул Ив и вздохнул: — Ладно, потом поговорим.

Глупо. Глупо. Нелепо. Ввязаться в такую ситуацию недостойно для главы штаба Охотников. Аой держала маску невозмутимости, хотя внутри все пылало. Она так рвалась к Рэю, что не учла риски и не продумала, что будет делать, если все выйдет из-под контроля.

И все же — то, что она и Ив оказались в один и тот же миг перед входом в Сэру, очень странно. А почему они вообще… вообще там остановились, если могли… просто войти в город?

Аой похолодела. Она и Ив перед… перед…

А как они вообще встретились? Почему оказались прикованы друг к другу?

Она силилась вспомнить — и не могла.

Горло сдавило. На миг показалось, что видения снова хлынут в голову, как сквозь сломанную дамбу, но ничего не случилось. Она покосилась на Ива: он тоже выглядел совершенно спокойным, но, может, только прикидывался.

Тиоми сомкнул левую руку на пустоте между их запястьями. Сквозь его пальцы потекла красная энергия, веки сосредоточенно опустились, волосы взметнулись от порыва, но через несколько мгновений свечение угасло, а ничего не изменилось. Он выругался, снял с полки небольшое подобие наковальни и взял черный молот. Эй, что это он собрался делать?..

Он размахнулся и обрушил молот в пустоту между их руками. Тот с лязгом ударился о наковальню и взвился, фиолетовые потеки пробежали в воздухе, повторяя очертания звеньев, и исчезли. Он бил и бил, призрачные цепи окутывались энергией Хаоса, оставляя на коже темный обод синяков, пока наконец не выдержали и лопнули. Материальные цепи взвились над ними змеями и, задрожав, истаяли.

Аой дрожаще выдохнула. Прислушалась к себе. Нет, все в порядке. Ее надорванная связь с Хаосом осталась такой же, как и всегда.

Неужели все? Неужели эти оковы правда так легко разбить?

Она пристальнее всмотрелась в Тиоми. Наполовину вампир, но что насчет второй половины? Простой человек? Демон? Охотник? Она приняла его за перекупщика, но, вероятно, он либо создает артефакты, либо сам занимается их поисками.

— Благодарю, — сказала она и шагнула назад. Это место окутано барьером, переместиться не выйдет, но под ногами уже гупала лестница, а через несколько мгновений Аой спиной вперед вырвалась в прохладный осенний день.

Артефактор. Артефактор-контрабандист. Все в городе знают о нем, и все покрывают, потому что выдавать его невыгодно: кто еще подбросит могущественное оружие и обереги из тех времен, когда существа Хаоса умели вплетать энергию в предметы?

Ну что ж, это место она запомнит, хоть и выдавать не будет. А вот Ив… Его она тоже запомнит. И однажды снова с ним встретится, но тогда будет готова.

И все же — как странно, что встречу с Ивом…

Где? Почему? Откуда взялись цепи?

…уже затягивает туманом.

***

Вдалеке едва различимо капала вода. Тиоми кучу времени убил в прошлом году, чтобы починить трубы, и на тебе, опять. Опять на стенах вырастет плесень, опять он будет с руганью их штукатурить, опять будет выискивать, где течет на этот раз…

— Мне показалось, ты хотел напасть на нее, — бросил Ив, опускаясь на диван. Вентилятор гонял воздух, и тело должна бы окутать приятная прохлада, но в мышцах разливалось оцепенение, словно они превратились в задубевшие жгуты.

Ив здесь.

Ив.

Здесь.

Во всем виноват гребаный Рэй.

Несколько мгновений Тиоми молчал. Наконец разомкнул губы:

— Я ни на кого не нападаю, если мне не угрожают. А она, кажись, просто хотела поскорее отсюда свалить, так что пусть валит.

— А если она наведет на тебя других?

Полумрак отдавал духотой и сыростью. Та женщина-Охотник. Ив. Еще и мальчишка, Хирако де Итала, повадился сюда ходить и копаться в его книгах и записях, как будто Тиоми их нахрен собирал для него.

В последнее время сюда наваливается слишком много людей.

— Пускай наводит. Я двоих уже так избил, что еле ноги унесли.

Ив нахмурился. Тиоми и без слов понял, о чем он думает: беспечность хороша, лишь когда есть кому подправить последствия твоих действий и прикрыть спину. Ив всегда полагался на людей, и к чему это привело? Его последний «спутник», Клинок Карателя, бросил его в Яшиме и теперь терроризирует Сэру, а весь город его ищет.

Яшима. Трудно представить, как Ив вообще мог оправиться после такого, но это же Ив. Иначе и быть не могло.

— Как ты вообще, блин, с ней столкнулся? И так просто отпустил — сам не боишься?

Ив хмыкнул.

— Я уже почти о ней забыл. Не понял, в чем там было дело, но ее тоже схватили на входе в Сэру, так что вряд ли она будет много об этом болтать. Кстати, что-то из памяти совсем вылетело, почему нас сковало цепями, ну да ладно.

Тиоми почти отстраненно коснулся пальцами его запястья, очертил синяки от цепей, словно исследовал какими-то чувствами, недоступными остальным людям. Хорошо, что Ив здесь. Несмотря ни на что. Хоть Тиоми с Надесу иногда и пробирались к нему в Яшиму, это была чертовски долгая разлука.

Он сидит в Яшиме уже тридцать один год, в городе больше никого нет, кровь ему приносят Охотники, из развлечений только наблюдение за голубями, а ты говоришь… оставить его в покое?!

Может… может, в чем-то Рэй был прав. Самую малость.

Еще и эти цепи… Тиоми искал артефакты всю свою гребаную жизнь, но никогда не видел ничего подобного.

— Эти цепи как будто недоделали, — выдал он, помрачнев. — Вроде как их создали, чтобы на время перекрывать связь с Хаосом заключенным, но… вышло довольно фигово. Принцип правильный, но их легко разрушить, так что теряется весь смысл. Как будто какой-то чел взял древнюю схему артефакта и перекроил на свой лад, но не очень удачно. Может, он и всучил эти цепи Охотникам, чтобы от них избавиться или чтоб пригодились хоть где-то.

Блин, если так над этим раздумывать, то башка треснет. Какое ему дело? Ну появился какой-то новый криворукий артефактор — то что, он первый, что ли?

Ив мягко усмехнулся.

— В Сэре так плохо с Охотниками, что они не могут прихлопнуть твою лавочку? Пускай это провинция, но все же, как я понял, с некоторых пор сюда стекается все больше существ Хаоса.

Тиоми хмыкнул и закинул руки на спинку дивана. Даже сейчас Ив говорит как писатель: когда они навещали его, он частенько писал рассказы или сидел над романом.

— Половина сама же у меня покупает, остальным плевать.

Он запоздало спохватился, что рукав поднялся, обнажая бинты на запястье, и Ив это заметил. Как заметил, что его щеки ввалились, в глазах появился голодный блеск, кожа посерела…

— Что у тебя с рукой?

Тиоми и рад бы огрызнуться, рявкнуть «не твое дело!», но слова не шли. Может, потому что как раз его, Ива, дело. За эти тридцать лет он почти забыл, что вообще значит, когда твои дела интересуют не только тебя.

Собственные мысли разозлили его. Подумаешь, развел здесь сопли. Еще и руку дергает…

— Ничего, что должно тебя волновать! — огрызнулся он. Ив безмерно терпеливо смотрел на него, и внутри что-то екнуло. Тиоми вздохнул и поднял руки, признавая поражение. Воздух в комнате, наверное, скоро превратится в лед, но дело не в вентиляторе.

— Ладно, чтоб тебя… На днях доставал артефакт один, в склепе, а там Хаос просачивается в реальный мир. Я видел какие-то тени, типа зомбарей, призраков или чего-то такого, и один меня тяпнул.

— Этот артефакт? — спросил Ив, пальцем подцепляя шнурок на его шее. Из-за ворота кофты показалось небольшой серебряное перо и маятником закачалось в воздухе.

— А ты как думаешь? — с вызовом спросил Тиоми, подавляя желание вырваться, и стянул амулет через голову, растрепав волосы. — Я искал его для тебя! Гребаный Рэй приперся сюда на днях, все расспрашивал о тебе… Я как услышал, что ты удрал из Яшимы, сразу же пошел за этой штукой.

Прозвучало слегка обвиняюще.

— А, — протянул Ив. — Это тот амулет, что позволяет произнести клятву Хаоса, не давая самой клятвы? Из легенды про Охотников мужа и жену, где он в конце прикончил ее из ревности? Скука. Хотел бы я знать, почему вообще такое помню.

Да, память Ива — набор обрывков, лоскутное одеяло, книга с перемешанными страницами из разных историй. Он помнил легенду про Охотников, но не помнил, как и почему его сковали цепями с той женщиной-Охотником на входе в Сэру. Так всегда было.

Тиоми легенда скучной не казалась. Скорее… досадной. И глупой. Антар создал амулет для своей жены Энтрери, чтобы никто не мог принудить ее дать клятву Хаоса против воли, но в конце концов приревновал ее и, подумав, что она лжет ему под защитой его же амулета, пырнул ее мечом. Когда он осознал, что натворил, то похоронил Энтрери в древнем склепе вместе с амулетом и исчез.

Теперь Тиоми сжимал этот амулет в кулаке.

Укушенная рука вдруг заныла, да еще и так, что с губ едва не сорвался стон. Запястье пульсировало жаром сквозь плотные бинты — не помогали ни примочки, ни лекарства. Что это за рана такая, которая не заживает, даже когда попьешь кровь?

Он взглянул на Ива. Тот сидел выпрямив спину и с холодным прищуром глядел в никуда. Такой же, как и всегда. Как и до проклятой истории с Яшимой. Ведет себя как король что дома, что на поле боя.

Тиоми помедлил — и сгреб его в объятия. В нос взвился запах железа и огня от его плаща, а через несколько мгновений Ив потрепал его по волосам холодной рукой.

— Ты же понимаешь, что если мы облажаемся, нам крышка? — прошептал Тиоми, отстранившись. — Его стопудово уже кучу раз предавали, но он до сих пор как-то выкарабкивался. Да и вообще…

Ив мрачно засмеялся.

— Вот именно. Он не ожидает, что кто-то посмеет… — он запустил пальцы в волосы, полоумный, фаталистичный, рискованный его отец. — Я должен попробовать. Должен. Если мы победим… Инни… и Надесу…

Тиоми подбросил амулет на ладони и накинул шнурок Иву на шею. Серебряный росчерк пера исчез за воротом его плаща.

Они прорвутся, как прорывались много раз прежде. Когда они вместе, их никому не сломить.

Даже Рэю.