Чонгук, Чимин и Намджун немного опаздывают, так как собираются дольше всех.

      — Всё будет в порядке, да? — как будто в пустоту спрашивает Намджун.

      — Мы всего пару месяцев не были на вечеринках, а ты уже забыл, что мы всегда паиньки, — Чимин лукаво улыбается.

      Чонгук смотрит на них по очереди. Чимин кажется нервным, как будто на взводе, а Намджун подавленным, переживающим что-то в себе. Он мог бы спросить, но их машина останавливается — им пора выходить. К тому же, Намджун обычно делился личным только с Хосоком или Сокджином.

      Они заходят в дом друг за другом, Чонгук в самом конце. Он слышит музыку, шум, слишком сильный для чуть более десятка человек. В полумраке они идут ко входу в гостиную, как вдруг кто-то перехватывает его под локоть и тянет на себя. Столкнувшись с неизвестным плечами, Чонгук поворачивает голову и видит Тэхёна: тот протягивает ему какой-то коктейль.

      — Тут так много людей, — Чонгук отпивает прямо из стакана, игнорируя трубочку. Внезапно он чувствует себя не в своей тарелке.

      Тэхён кивает.

      — Интересно, знал ли Чимин, что это не просто посиделки с Шайни.

      — Думаешь, он мог специально не сказать, чтобы мы пошли? 

      Они заходят внутрь гостиной, которая заполнена людьми. Большинство из них Чонгук знает: лично, через кого-то, просто видел на какой-нибудь премии или по телевизору; лишь пара лиц для него совершенно нова.

      — Вполне. Где он, не знаешь? — Тэхён аккуратно проводит Чонгука к Хосоку с Джином, что стоят возле барной стойки.

      — Был с нами, а потом куда-то ускользнул, — пожимает плечами Чонгук.

      — Раз уж тут такое дело, — Хоби приподнимает брови и обводит толпу шумных людей многозначительным взглядом. — Давайте сегодня оторвёмся.

      Он толкает стопки с шотами, которые стоят на дощечке, и те скользят к Тэхёну с Чонгуком.

      — Ты бы хоть закуски дал, — усмехается Джин и жестом просит у бармена пару тарелок с фруктами и снеками.

      Чонгук берёт стопку, чувствуя у себя на лице испытывающий взгляд Тэхёна, и опустошает её резким движением. Горло приятно теплеет, тепло опускается ниже, в желудок, он кладёт в рот дольку лимона и облизывает пальцы, на мгновение устанавливая зрительный контакт с Тэхёном.

      — Неплохо, — Хоби одобрительно хлопает Чонгука по плечу и следует его примеру.

      Джин протягивает Тэхёну стопку, и они выпивают одновременно, не закусывая.

      — Нам вас потом на себе тащить? — смеётся Хосок.

      Чонгук наблюдает за тем, как сзади танцуют гости: некоторые пары очевидно вместе, легко касаются друг друга, кто-то прижимается слишком явно. Он размышляет, могут ли они с Тэхёном позволить себе здесь такое. 

      Тэхён берёт какой-то разноцветный коктейль, делает глоток и закусывает шоколадом. Чонгук тянется к его трубочке, останавливаясь лицом на уровне его груди. На вкус оказывается гораздо крепче, чем на вид, он морщится и глубоко вдыхает.

      — Это лонг айленд, — смеётся Хосок, ставя рядом с Чонгуком такой же. — Будешь?

      Чонгук зачем-то смотрит на Тэхёна, при этом слишком долго, тот облизывает губы и кивает.

      — Надеюсь, я буду в сознании через полчаса, — усмехается Чонгук и берёт стакан в руку.

      Он достаёт телефон из кармана и быстро печатает Чимину.

      «Это безопасное место?»

      Он снова смотрит на людей вокруг, очевидно чувствующих себя раскованно и свободно.

      «Да, вполне. Но комнату лучше закрыть на замок ;)» — приходит ему в ответ. Он глупо улыбается в экран телефона.

      — С кем это ты там флиртуешь? — Джин кладёт голову Чонгуку на плечо, нагло заглядывая в переписку.

      Чонгук блокирует телефон и ладонью отодвигает Джина со своего плеча.

      — Я похож на того, кто на вечеринке флиртует по смс? — притворно возмущается Чонгук.

      Он ловит на себе хитрый взгляд Хосока, а в следующую секунду чувствует на талии прижимающиеся пальцы Тэхёна. Его вдох прерывается, он смотрит на него уже слегка пьяно, взволновано.

      — Всё хорошо, расслабься, — Тэхён успокаивающе кивает. Они вели себя так на сцене, интервью, в ранах, где угодно очень много раз. Это не подозрительно.

      — На самом деле не помню ни разу, когда ты с кем-то флиртовал, — Джин задумчиво двигает губами из стороны в сторону.

      Хосок не выдерживает и смеётся себе в плечо, согнувшись к барной стойке.

      — Ты надо мной смеёшься? — обиженно вскрикивает Джин.

      — Нет, что ты, — Хосок смеётся сильнее, теперь уже склоняясь к Джину и держась за его плечо.

      Сокджин продолжает громко возмущаться, Хосок — смеяться, и Чонгук с улыбкой наблюдает за ними.

      — Я пойду найду Намджуна, — говорит Тэхён ему на ухо, оставляет на его виске лёгкий поцелуй и смешивается с толпой.

      — Может быть нам тоже стоит пойти пообщаться с кем-то? — спрашивает Хосок.

      — Неплохая идея, — кивает Джин.

      — Я пока освоюсь, пожалуй. Идите без меня.

      Чонгук остаётся один, допивает свой коктейль, который неплохо бьёт в голову. Он медленно идёт по помещению, вглядываясь в лица, думая, с кем бы поболтать. Наконец он замечает Чимина и вспоминает про свою миссию. Садится на подлокотник дивана, выжидает и наблюдает, но не видит ничего необычного.

      Чимин уже очевидно немного пьян, и привычно пытается коалой повиснуть на Юнги. Разве что хён выглядит чуть более довольным, чем обычно, и даже придерживает его за талию. Чонгук ищет Тэмина в толпе, так как его основное подозрение — это он. И когда Чонгук находит его, тот подходит к нему, а не Чимину.

      — Как дела? — он присаживается напротив.

      — Неплохо, — Чонгук чуть склоняет голову. — Чимин знал, что тут не просто домашние посиделки?

      — Конечно, — смеётся Тэмин. — Он тот ещё лис, да?

      — Да, — Чонгук с улыбкой кивает. — Знал, что всех на вечеринку точно не затащит.

      — Хочешь потанцевать? — Тэмин кивает в сторону импровизированного танцпола.

      — Я… на самом деле, — Чонгук мнётся. — Ты не в обиде за то, что было тогда, у нас? — он неловко съезжает с темы.

      — А, — лицо Тэмина выглядит немного разочарованным. — Нет, всё в порядке, — он делает глоток алкоголя. — Ревнивый парень, я понимаю.

      — Он мне не парень, — неловко улыбается Чонгук.

      — Тогда всё-таки потанцуем? — Тэмин играет бровями.

      — Не настолько не парень, — смеётся Чонгук.

      Вообще-то, он мог бы пойти потанцевать с ним. В этом не было ничего такого. Но ему страстно хотелось сегодня присутствия Тэхёна рядом. И только.

      — Я его видел, кстати, — Тэмин переводит взгляд в сторону дверного проёма, ведущего в ещё одну гостиную поменьше. — Там все наши, так что приходи, если хочешь.

      — Спасибо, — он благодарно улыбается.

      Чонгук вновь остаётся один. Выпивает ещё один коктейль и смотрит в сторону входа, где была гостевая комната, в которой он оставил свои вещи. Теперь он понимает, что это даже не дом Шайни, а какой-то арендованный специально для этого случая коттедж. Он улыбается мыслям о том, какой Чимин хитрый и хороший актёр.

      Он снова смотрит на него — уже сидящего у Юнги на коленях, спрятав лицо в изгиб его шеи. Юнги увлечённо общается с кем-то, кто сидит спиной к Чонгуку, так что он не может его разглядеть. Что же, пока расследование зашло в тупик. На Чимина с Юнги он и дома мог посмотреть.

      Мысли Чонгука переключаются на Тэхёна, алкоголь, вечеринку и эту ночь. Он думает о своём небольшом секрете, который лежит в его сумке. Думает, стоит ли. Чонгук подходит на бар, пьёт шот текилы и решает, что если другая возможность и будет, то вряд ли такая удачная. И уходит в гостевую, а потом запирается в туалете.

      Это странно. Неловко. Когда он выходит в гостиную снова, то думает, что ему стоит вернуться и не делать этого, он мнётся пару минут, а потом кто-то окликает его.

      — Не ожидал среди такой толпы повстречаться с тобой.

      Чонгук тут же резко кланяется.

      — Здравствуйте, Джиён-хён.

      — Не так официально, — он придерживает его плечо своей ладонью, и у Чонгука пробегают мурашки. Почему именно сейчас? Господи. — Присядем?

      Чонгук хочет отказаться садиться. Очень. Но это невежливо. Джи Драгон хочет с ним поговорить, а он… Господи. Чёрт.

      — Конечно, — он вежливо улыбается и пытается вести себя нормально, когда они садятся за небольшой столик.

      — Всегда было интересно пообщаться с кем-то из вашей группы, но у нас такие плотные графики.

      — Это верно, — Чонгук нервно сглатывает, дыша медленно, глубоко, успокаивая себя. Всё хорошо. — Такие возможности редко выпадают. Особенно сейчас.

      — Мне особенно повезло поймать тебя, — Джиён улыбается одним уголком губ, немного хищно. — Молодые исполнители — моё вдохновение.

      — Я не так уж хорош, — Чонгук смущённо опускает глаза. Это всё кажется ему слишком странным. Что тут вообще делает Джи Драгон? Это сон?

      — Вы все всегда так преуменьшаете свою значимость и заслуги, — он качает головой.

      — Я действительно не считаю, что моя популярность это полностью моя заслуга, — улыбается Чонгук. Краем глаза он замечает Тэхёна позади Джиёна. — Хёны очень помогли мне, многое в меня вложили. Я бы сказал, что это их заслуга больше, чем моя, — он слегка ёрзает на стуле. Его щёки понемногу заливает румянец.

      — Ты уважаешь их труд, это хорошо, — Джиён кивает, перебирая пальцами по бокалу. — Но ценить себя тоже важно. Я бы мог набраться от тебя не меньше, чем ты от меня. А то и больше.

      — Я вроде как губка, да? — начинает понимать Чонгук. Тэхён подходит ближе, и глаза Чонгука невольно начинают бегать от Джиёна к нему. — Вобрал опыт многих людей до меня.

      — Да, ты кладезь знаний, талантов и вдохновения, — Джиён улыбается уголками глаз. — Просто поговорив с тобой, можно получить прилив вдохновения. Откуда ты черпаешь своё?

      Чонгук задумывается. По телу бегут мурашки. Он смотрит на Тэхёна дольше, чем должен. Потом на Джиёна. Тусклый голубой свет льётся с танцпола, контуром обводя его силуэт и черты лица. Он магически притягивает к себе взгляд, забирая эмоции, заставляя любоваться его мимикой и даже самым малым движением тела. Тэхён всё ещё сзади него.

      — Из жизни, наверное? — неуверенно начинает Чонгук. — Из всего, что окружает. Иногда по утрам солнце особенно яркое и тёплое. Оно ложится лучами на какие-то совершенно обычные предметы, которые ты видишь каждый день, и они выглядят совсем иначе. Или из разговоров хёнов. Они сами не замечают, как говорят что-то поэтичное, что-то, вокруг чего можно написать песню. В принципе, — он облизывает губы, — что угодно может стать вдохновением, если отзывается в душе.

      Он смотрит на Тэхёна. Снова. В животе теплеет, он просто больше не может сидеть тут.

      — Спасибо за этот разговор, — Джиён встаёт и поправляет одежду. — Я вижу, что отвлекаю тебя от чего-то важного, — Чонгук хочет протестовать, но не перебивает. — Да и я тут уже достаточно задержался. Надеюсь, нас обоих впереди ждут счастливые времена, полные вдохновения и успеха. 

      — Я рад, если действительно составил неплохую компанию. Спасибо большое, — Чонгук встаёт и вновь кланяется, хотя Джиён и просил не делать этого.

      Когда он уходит, Чонгук быстрым шагом пересекает комнату, подходя к Тэхёну. У него тяжёлое дыхание, он смущён, его щёки раскраснелись и горят. Кончиками пальцев он берёт рубашку Тэхёна и тянет на себя.

      — Наша маленькая звёздочка вернулась, — Тэхён улыбается. От него пахнет парфюмом и алкоголем. — Сменил стиль?

      Чонгук опускает взгляд на свою выпущенную рубашку, переступает с ноги на ногу и кивает. Они стоят возле импровизированного танцпола, там довольно темно, музыка играет комфортно: она заглушает разговор, но если стоять близко к друг другу — Чонгук обвивает руками шею Тэхёна и прижимается к нему грудью — то слышно хорошо.

      — Потанцуем немного? — на выдохе говорит Чонгук, оставляя на горячей шее Тэхёна незаметный поцелуй.

      Тэхён молча кладёт руки ему на поясницу, и они начинают двигаться в такт музыке — слишком просто, слишком привычно, они делают это постоянно. Но сейчас всё немного другое. Чонгук кладёт голову на плечо Тэхёну, их движения чересчур медленные для этого бита, совсем не в такт музыке, но идеально совпадают друг с другом. Тэхён надавливает пальцами чуть ниже поясницы Чонгука, и он пододвигается ближе, шумно выдыхает ему в шею, их бёдра слегка касаются. Тэхён чувствует бегущие от шеи вниз мурашки, оглядывает людей вокруг, которым очевидно всё равно, но это кажется слишком интимным в любом случае. В основном из-за Чонгука. С каждым движением он льнёт всем телом всё ближе, неуверенно дрожа в его руках, но Тэхён не может отказать себе в желании позволить ему. Его дыхание сильное, шумное, и Тэхён может поклясться, что слышит иногда что-то, похожее на короткие высокие стоны-поскуливания. Он поднимает голову, смотрит на переливающиеся фонари, закусывает губу и тоже шумно выдыхает. Одной рукой надавливает Чонгуку между лопаток, их тела полностью соприкасаются, Чонгук замирает на мгновение и не дышит. Тэхён знает, почему.

      — Ребята раскуривают кальян. Хочешь присоединиться?

      Голос Тэхёна низкий, хриплый, он говорит это на ухо Чонгуку, глядя мимо. Чонгук слегка сжимает пальцы на шее Тэхёна, отстраняется на пару сантиметров, смотрит на него с приоткрытым ртом, дыша через него.

      — Да, я бы попробовал.

      Он пьян, всё немного смазанное, когда Тэхён за руку ведёт его сквозь толпу людей. Чонгук возбужден чувством полного контроля, потому что даже сквозь пелену опьянения одна вещь хорошо отрезвляет его. Тэхён заводит его в небольшую комнату, где все Шайни сидят вместе с Джином, Намджуном и Хосоком. Чимин сидит между Тэмином и Юнги. Тэхён садится рядом с Юнги, а Чонгук оказывается возле Намджуна. Он думает, что сойдёт с ума из-за этого.

      Чонгук несколько минут ничего не слышит, приходит в себя, смотрит на дым, волнами вытекающий в открытое окно. Он расслабленно приваливается на плечо Тэхёна, который делает несколько затяжек, и Чонгук может чувствовать, как его мышцы расслабляются.

      Тэхён протягивает ему мундштук, но Чонгук не берёт его у него из рук, а подаётся чуть вперёд и обхватывает его губами, делая глубокую затяжку. Колба бурлит, Чонгук задерживает дым в себе ненадолго, затем выпускает его тонкой струйкой. Он делает ещё три затяжки прежде, чем Тэхён отдаёт мундштук Намджуну.

      Чонгук чувствует, как комната наваливается и расширяется одновременно. Ему хочется лечь, чертовски хочется лечь под Тэхёна, он двигается к нему плотнее, хотя уже некуда. Вокруг столько людей, которые смотрят на них — он хочет просто поцеловать его, потому что знает, что этого поцелуя хватит, чтобы Тэхён увёл его куда-нибудь подальше отсюда. Он закрывает глаза, глубоко дышит воздухом с запахом тропических фруктов. Он давит запястьем на бедро, чуть двигает ягодицами вперёд, садясь немного глубже. Сейчас он не чувствует неловкости. Чонгук открывает глаза, от никотина картинка перед глазами становится чёткой, а ощущения размыленными и в то же время очень резкими.

      Он тянется за мундштуком, неглубоко, но часто затягивается, ощущая пальцы Тэхёна в своих волосах на затылке. Он даёт затянуться и ему, соприкасаясь с ним взглядом. Его чёрные глаза ярко блестят в темноте, на шее видно вены и сухожилия. Верхняя пуговица на рубашке расстёгнута, так что видно ещё и ключицы. Чонгуку хотелось прямо сейчас забраться ему на колени и поцеловать их. С языком, прикусывая, чтобы Тэхён глубоко застонал с сомкнутыми губами. Он думает об этом, не в силах оторвать взгляд от Тэхёна, выпускающего дым из приоткрытого рта. Намджун сидит рядом. На них все смотрят. Его возбуждение уже не из разряда «я могу это контролировать и вести себя нормально». Обеими ладонями он проводит по своим бёдрам, по атласной рубашке, лежащей на них, опускает голову и выдыхает, пытаясь вернуться мыслями к моменту.

      Но этот момент — пальцы на его колене, слегка сжимающие и поднимающиеся выше. Чонгук закусывает нижнюю губу и рвано вдыхает, как будто бы хочет заплакать: это может быть слышно, может быть и нет. Он подносит одну руку ко рту и закусывает указательный палец. Он знает, что Тэхён наслаждается этой игрой. Что он чувствует, что контролирует его. Но у Чонгука есть один туз в рукаве.

      Он опускает руку обратно на бедро и наклоняется к уху Тэхёна.

      — У меня есть маленький секрет, — его голос немного дрожит и звучит слишком, слишком нуждающимся. Не так, словно он пытался перехватить инициативу, а так, словно умолял чужую инициативу усилить.

      — Какой же? — почти одними губами спрашивает Тэхён.

      — Я могу только показать, — Чонгук кивает головой в сторону выхода, как бы говоря «не здесь».

      Это будет слишком странно, если они уйдут вдвоём сейчас. Слишком очевидно. Чонгук думает, что они не могут. Но Тэхён встаёт и протягивает ему руку. Чонгук на автомате берёт её, и Тэхён сильным движением поднимает его, подталкивает к двери, и они уходят. Вот так просто.

      В глазах у Чонгука словно кадры из фильма на быстрой перемотке: коридор, лестница, дверь, комната, звук замка, светильник, кровать. Он лежит на спине, лицо Тэхёна перед его, кончиками пальцев он касается его челюсти, ведя от мочек ушей вниз, к подбородку. Их тела не касаются больше нигде. Чонгук вжимается бёдрами в кровать.

      — Ну и где твой секрет? — Тэхён медленно поднимает взгляд от губ Чонгука к его глазам.

      — Я его спрятал, — Чонгук чувствует волну смущения, он понимает, что сам не может ни сказать, ни показать. — Тебе придётся его найти.

      — Ты сам это сказал.

      Тэхён хищно улыбается и ловко расстёгивает пуговицы на рубашке Чонгука, атлас скользит с его рук легко, приятно, охлаждающе. Чонгук садится, колено Тэхёна оказывается между его бёдер. Его пальцы дрожат, когда он снимает рубашку с Тэхёна, которому это, кажется, нравится.

      Тэхён кладёт ладонь ему на челюсть, большим пальцем поглаживает его губы, потом немного надавливает рукой на подбородок, и Чонгук медленно опускается на кровать.

      — В поисках сокровища нужно быть аккуратным, да?

      Чонгук слышит в голосе Тэхёна насмешку, а потом чувствует, как его ладони давят ему на бёдра рядом с тазовыми косточками — это сильно прижимает его к кровати, и он не сдерживает едва слышный стон. 

      — Ты уже понял, да? — Чонгук сжимает запястья Тэхёна пальцами.

      — Допустим, — Тэхён расстёгивает его джинсы и снимает их, бельё тоже скользит вниз. — Интересно только, откуда такая идея.

      — Ты думаешь, что сам я не мог такое придумать? — обиженно спрашивает Чонгук, наблюдая, как ловко Тэхён избавляется от своих брюк.

      — Мог, — Тэхён целует его живот, дыханием проходясь вдоль рёбер. — Но не стал бы, — он подхватывает его под ягодицы и кладёт себе на колени.

      — Я расскажу тебе потом, — Чонгук закрывает глаза и запрокидывает голову назад.

      Тэхён не отвечает. Его пальцы шуршат по мягкой коже до «секрета» Чонгука. Он легонько надавливает на основание анальной пробки, глазами следя за реакцией. Шея Чонгука напрягается, он выгибается в спине и глубоко вдыхает. Тэхёна эта чувствительность сводила с ума. Он опускает Чонгука на кровать, широко расставляет его ноги. Одной рукой он продолжает давить на пробку, несильно, но чётко, ритмично, ощутимо. Он целует его горло, по которому пробегают короткие тихие стоны. Замирает рукой, целует припухшие губы, слушает его тяжёлое дыхание. Снова двигает пальцами, Чонгук приподнимается, их члены соприкасаются, и от этого горячего, небольшого касания он стонет Тэхёну в губы. Тэхён хочет углубить поцелуй, но Чонгук совсем потерян и может только невнятно двигать губами.

      — Блять, — Тэхён отрывается от него, смотрит на его лицо, пару раз сильно давит на пробку, Чонгук заискивающе трётся об его бедро влажным членом. — Ты всегда такой?

      Чонгук приоткрывает веки, облизывает сухие губы, двигается ягодицами навстречу руке Тэхёна и с полустоном переспрашивает:

      — Какой?

      Тэхён понимает, что у него нет правильных слов, чтобы описать Чонгука сейчас. То, как он выглядит, то, как он двигается ему навстречу, то, как под всей его нуждой и сексуальностью скрывается лёгкое смущение, то, как он реагирует на всё, что Тэхён ему даёт. Вместо ответа он кладёт ему два пальца в рот, и Чонгук открывает его ещё до того, как Тэхён подносит руку. Он смачивает их слюной, обводит языком и слабо посасывает, закрывая глаза и наслаждаясь.

      — Вот такой, — говорит наконец Тэхён, аккуратно вынимая из него пробку.

      Чонгук немного хмурится, выпускает пальцы Тэхёна изо рта, но придерживает его ладонь своей на уровне губ.

      — Не знаю, — смущение более явно проступает на его лице. — Я не делал подобного раньше.

      У Тэхёна в животе холодеет. Холодеет приятно, как если в жаркий день тебя застаёт ливень, и это приносит облегчение. Он не должен чувствовать облегчение от этих слов, это неправильно, но он чувствует и не может с этим ничего поделать. Наверное, это слишком явно отражается на его лице, потому что Чонгук спрашивает:

      — Тебе это нравится, да? — он самодовольно улыбается, хитро прищуриваясь.

      Тэхён наклоняется к его шее, позволяя себе оставить на ней засос — они всё равно сидят дома и никуда не ходят. Их кожа соприкасается везде, Тэхён очерчивает пальцами вход Чонгука, и тот стонет громче обычного.

      — А тебе нравится это, да? — Тэхён шепчет в его шею.

      — Это глупо, но, — отзывается Чонгук. — Мне нравится чувствовать себя так, словно ты меня развращаешь.

      Тэхён улыбается, прислоняется к нему всем телом и делает пару скользящих фрикций между их телами. Их секс слишком милый и горячий одновременно. Это так путает.

      — А тебе нравится, — продолжает Чонгук. — Что я… — он сжимает губы, по его телу проходит жаркая волна возбуждения, и он чувствует уверенность, чувствует, что может сказать то, что хочет. — Что ты первый, да?

      Тэхён не может ответить, физически просто не может. Ему хочется поскорее оказаться внутри Чонгука, срывать с его губ громкие, скулящие стоны, чтобы он выглядел ещё более нуждающимся, оторванным от реальности и наслаждающимся этим. Ловить каждый стон, пальцами чувствовать каждое его движение, каждый изгиб тела, каждое невольное дрожание бёдер. Знать, что больше никто этого не делал. И он не должен этим наслаждаться. Быть собственником плохо, он знает, но Тэхён смотрит на Чонгука, который лежит перед ним и вынимает пакетик смазки из своих джинс, открывает и протягивает ему, и не может даже подумать, что на его месте мог бы быть кто-то другой.

      — Да, — честно отвечает Тэхён, проталкиваясь внутрь Чонгука двумя пальцами.

      Чонгук смыкает пальцы на его плече, тянет на себя, смотрит в его глаза почти отсутствующим взглядом.

      — Ты можешь сразу, я, — он вдыхает с хныкающим звуком, — я достаточно… готов.

      Эта заминка, тот факт, что он хотел сказать другое, грязное, пошлое, но не сказал — Тэхёну внутри всё скручивает от этого в тугой узел, он до боли закусывает губу, сминает простынь в кулак. Он входит в него медленно, до половины, потом толкается резко, почти до конца, Чонгук громко стонет, и Тэхён знает — ещё пара таких движений, и Чонгук сможет говорить что угодно, просить что угодно, не стесняясь. На его животе капли прозрачной смазки, он тянется рукой к себе, кладёт руку на член, но ничего не делает. Приоткрывает глаза, смотрит на Тэхёна, тот качает головой.

      Он переворачивает его на живот, член Чонгука упирается в простынь, трётся слегка болезненно с каждой фрикцией, но от того, как Тэхён хорошо трахает его, остаётся лишь ощущение трения, и Чонгук понимает, что кончит так буквально сейчас.

      — Стой, — едва слышно просит он, рукой упираясь в бедро Тэхёна.

      Он приподнимается, вытягивает руки вперёд, прогибается в пояснице, становясь в ещё более открытую позу. Теперь его члена ничего не касается, и они могут продолжать так какое-то время.

      — Слишком для тебя? — спрашивает Тэхён на ухо, грудью ложась на его спину и толкаясь глубоко, под новым, очень приятным углом.

      — Тебе попалась слишком чувствительная принцесса, — эта ремарка кажется Чонгуку забавной, но Тэхёну, кажется, нет.

      Он берёт его рукой за горло, сдавливает, отчего стоны становятся хриплыми, задушенными, и двигается плавнее, глубже, задерживаясь внутри чуть дольше. У Чонгука дрожат бёдра, он подаётся назад каждый раз, когда Тэхён выходит, потому что хочет быстрее, сильнее, но Тэхён крепко держит его, не давая делать этого.

      — Принцесса хочет жёстче? — его голос слишком, слишком низкий, Чонгука словно куда-то уносит от него, куда-то внутрь себя, где так горячо и хорошо.

      — Да, пожалуйста, — пальцы Тэхёна ослабевают на его шее, и он падает лицом вниз, щекой упираясь в подушку.

      Обе ладони он кладёт Чонгуку на внешнюю сторону бёдер, в такт притягивая к себе. У них довольно долго не было секса, и хоть Чонгук и был растянут до этого, он всё равно очень узкий. Тэхён редко, протяжно стонет, отчего у Чонгука словно пробегает пламя по коже, он инстинктивно сжимается вокруг него каждый раз, слышит ещё более громкие и низкие стоны. Тэхён с влажными частыми шлепками входит в него, голос Чонгука заглушает подушка, в которую он упирается. Он чувствует, как в паху бьётся пульс — почти болезненный, тяжёлый, расходящийся по всему телу давящими импульсами. Его тело становится свинцовым, а ноги разъезжаются. Тэхён подхватывает его под животом одной рукой и придерживает, а другую запускает в волосы на затылке и тянет на себя. Лицо Чонгука поднимается с подушки, его стоны снова громкие и высокие. Он открывает глаза и теряется в слабом свете лампы, ему невыносимо хочется кончить, стоны смешиваются с нуждающимся хныканьем, Тэхён гладит его по животу, целует в шею сзади, Чонгук трясётся всем телом, он почти не чувствует мышц, у него нет сил стоять. Вытянутыми руками он сжимает простынь, тянет на себя, пытаясь встать на локти, чтобы устоять, но у него не получается. Он даже не может протянуть руку, чтобы потрогать себя.

      — Тэхён, — зовёт Чонгук. — Тэхён…

      — Да? — он наклоняется к самому уху, прекращая фрикции на какой-то момент и почти не держа Чонгука.

      — Я не могу больше, — его дыхание такое частое и глубокое, что всё тело ходит ходуном. Его коленки подкашиваются, и он падает на бок.

      Он смотрит на Тэхёна, который оглаживает его бёдра, ему кажется, что его тело растекается по кровати, что с каждым прикосновением Тэхёна он просто исчезает. Тот целует его грудь, губами чувствуя, как под грудной клеткой сильно и громко бьётся сердце.

      — Хорошо, — Тэхён нежно целует холодные губы Чонгука, переворачивая его на спину и осторожно в него входя.

      Он слишком чувствительный сейчас. Чонгук моментально выгибается в пояснице, зажато стонет и хмурится. Каждая неторопливая фрикция отзывается в его теле словно электрическим разрядом. И только когда Тэхён берёт его член в руку и начинает двигать по нему ладонью, эти разряды превращаются в приятные, пронизывающие постепенным расслаблением импульсы.

      Чонгук издаёт короткий, громкий стон, после чего замирает и не может издать ни звука, когда кончает. Его тело сжимается, его разум отключается, он царапает Тэхёну руки, пытаясь притянуть его к себе. Тэхён толкается в него ещё раз, выходит и кончает на внутреннюю сторону его бедра. Сперма на чувствительной коже кажется слишком горячей.

      Чонгук дрожащей рукой проводит по стекающим каплям и кладёт пальцы в рот, обсасывая их. Тэхён, не отрывая восхищённого взгляда от этого действа, ложится рядом с ним на бок, просовывает руку ему под шею и притягивает к себе, обнимая. Чонгук несколько раз дёргается, всё ещё стонет, потому что оргазм отходит медленно, постепенно; он всё ещё чувствует сильное возбуждение, его тело напряжено, он держится рукой за шею и плечи Тэхёна, утыкается лицом ему в грудь. Тэхён сильно прижимает его к себе, и от этого тело наконец-то расслабляется. Чонгук обмякает, выравнивает дыхание.

      Его разум трезвеет, остаётся совсем лёгкое опьянение и дымка в голове после секса.

      — Наверное, нам стоит попробовать, — голос Чонгука надорван, и он рад, что у них нет выступлений сейчас. Он поднимает лицо и смотрит на Тэхёна, лениво открывающего глаза.

      — Что? — Тэхён непонимающе моргает, словно заснул на мгновение.

      — Отношения. Я думаю, стоит попробовать, — Чонгук приподнимается чуть выше, заглядывая в его глаза.

      Тэхён улыбается, поглаживает рукой по его волосам.

      — Мы будем это как-то преподносить ребятам?

      Чонгук качает головой.

      — Не думаю. Кто-то уже и так знает. Кто-то узнает и, думаю, не подаст виду. Пускай пока остаётся как есть, — он тяжело вздыхает. — Я ещё ни в чём не уверен. Это оказалось слишком сложным для меня. Но я не разберусь с этим, если мы не попробуем. Ты не против?

      — Не против, — Тэхён качает головой. Сейчас он слишком расслаблен, его лицо выдаёт эмоции: грусть, тревогу, смирение.

      — Прости. Прости, что не могу ничего обещать.  Я бы хотел, чтобы это было проще, но… — Чонгук закрывает глаза. От всех эмоций хочется заплакать.

      — Но проще не будет, я знаю, — голос Тэхёна хоть и грустный, но поддерживающий. — Однако, — он нежно обводит челюсть Чонгука рукой. — Если оно того стоит, то мы справимся с этим.

      Чонгук кивает. Ему хочется в это верить.

      Он утыкается лбом в грудь Тэхёна.

      Но он не верит.

      — Мне нужен душ, — бормочет он. — И пара шотов текилы.

      — Кажется, тебе повезло, — Тэхён кивает на дверь в углу комнаты. — Пойду проверю.

      Тэхён подбирает свои вещи и уходит. Слышится шум воды. Чонгук трётся лбом о подушку, собирается с мыслями и силами. Сейчас он чувствует себя разобранным до основания, которое тоже уже даёт трещину. Он смотрит на выходящего из душа Тэхёна, приглаживающего волосы, и просто надеется, что он эту трещину залатает.

      — Встретимся у бара?

      Чонгук кивает и заворачивается в смятую простынь. Он закрывает за Тэхёном дверь и идёт в душ. Прохладная вода остужает кожу, тело становится более лёгким, управляемым, своим. Когда Тэхён трогал его, целовал, когда они занимались сексом, Чонгуку казалось, что его тело перестаёт ему принадлежать. Руки Тэхёна по ниточке наматывали его на себя, распускали, как клубок, и ему становилось легко дышать — только морально. Он погружался в это полностью, отдавал контроль, чувствовал, что здесь и сейчас он не отвечал ни за что. Он настолько расслаблялся, что часто забывал, не видел, где он находится, что происходит вокруг. Единственное, что он слышал и чувствовал — Тэхён.

      Чонгук промакивает лицо влажным полотенцем, смотрит на себя в зеркало и видит засос. Он усмехается, думая о том, сколько таких Тэхён мог бы оставить на нём.

      Шум вечеринки становится громче, воздух спёртый, душный, но это органично. Он подходит к Тэхёну и первым делом выпивает две стопки текилы подряд.

      — С горя напиваешься? — смеётся Тэхён.

      Чонгук качает головой.

      — Отмечаю.

      Тэхён внимательно на него смотрит и, не переставая улыбаться, спрашивает:

      — Так кто тебя надоумил?

      О, Чонгук очередной раз понадеялся, что Тэхён забудет. Но он никогда ничего не забывал. Чонгук опирается на стойку спиной и поднимает глаза, словно вспоминает.

      — Кажется, Чимин, — задумчиво тянет он. — Да, точно, Чимин, — он улыбается и смотрит на Тэхёна.

      — Обсуждаете наш секс с ним? — Тэхён не выглядит напряжённым, но Чонгук знает, что он насторожился.

      — Не совсем, — он цепляет указательным пальцем ремень на джинсах Тэхёна. — Просто мне хотелось сделать что-то такое и он был единственным, у кого я мог спросить совет.

      — А как же интернет? — Тэхён достаёт джул и смотрит на Чонгука, пока делает затяжку.

      — Интернет с тобой не трахался.

      Тэхён давит дымом.

      — Это претензия?

      — Нет, — Чонгук поджимает губы и смотрит в сторону. — Так, просто, коллекционирую советы от твоих бывших, — он обиженно надувает щёки. Притворно. Тэхён это не читает.

      — Чимин никогда не делал со мной подобного, — голос Тэхёна звучит так, как будто рядом кто-то проводит ножом по металлу.

      — Откуда мне знать, — Чонгук переводит взгляд на Тэхёна, приоткрывает рот, прижимает язык к нёбу и стервозно вскидывает брови.

      — Тебе составить отчёт? Или видео скинуть? — Тэхён наконец понимает манеру разговора и расслабляется, принимая правила игры.

      — А у тебя есть? — Чонгук придвигается ближе к нему. — Может быть, ты и меня уже снял?

      — Снял, — кивает Тэхён с усмешкой.

      — Иди к чёрту, — смеётся Чонгук, толкая его ладонью в плечо.

      — Ты меня не переиграешь, — Тэхён довольно улыбается и смотрит в толпу, сквозь которую пробираются Хосок и Чимин, висящий на Юнги. — Как твоё расследование, кстати?

      — В тупике, — Чонгук пьёт ещё один шот. — Чимин весь вечер виснет на Юнги. Ничего необычного. Его парня тут нет, верно?

      Тэхён упирается пальцами в лоб и смеётся.

      — Я не удивлён, что он всех вокруг пальца обводит. Серьёзно. Лучший способ спрятать — спрячь на видном месте, да?

      Чимин наконец отпускает Юнги, когда они подходят к ним, и теперь висит между Тэхёном и Чонгуком. Кажется, он много выпил.

      — Да, Чимин? — переспрашивает Тэхён, почёсывая его подбородок.

      — Не знаю, о чём вы, но да, — он пьяно смеётся и поворачивается к барной стойке. Юнги смотрит на него. Чонгук смотрит на Юнги. Он не понимает.

      — Мне самбуку, — язык Чимина заплетается, Юнги теснит Тэхёна и буквально отдирает Чимина от барной стойки.

      — Я думаю, тебе достаточно.

      — О-о-о, — похныкивая тянет Чимин. — Папочка запрещает мне пить? — он лезет пальцами ему за воротник.

      — Чимин, — шипит Юнги. — Веди себя прилично.

      — Я плохо себя веду? — он закусывает влажные губы и тянет Юнги на себя. — Папочка накажет?

      — О, кажется, я понял, — у Чонгука глаза округляются, потому что осознание такое очевидное, такое простое, и всё это время было перед его лицом.

      Хосок разговаривает с кем-то в стороне и не обращает на них внимания.

      — Теперь это секрет на четверых? — спрашивает Чонгук.

      — Он не вспомнит завтра, — замучено выдыхает Юнги, перехватывая руку Чимина, который неловко пытается расстегнуть его рубашку. — Блять, Чимин, — он слегка шлёпает его ладонью по щеке. Это имеет противоположный от ожидаемого эффект: Чимин пошло улыбается и с влажным звуком втягивает нижнюю губу.

      — Ты вообще пил? — сочувственно смеётся Тэхён.

      — Немного, — Юнги берёт запястья Чимина в одну руку, бедром прижимает его к стойке, чтобы тот как можно меньше двигался. — Едем домой? — он смотрит на Чимина так, словно не ждёт ответа вообще.

      — Я хотел выпить ещё…

      — Дома есть алкоголь. Если доедешь и не заблюёшь салон машины, обещаю выпить с тобой.

      — Идёт, — наконец соглашается Чимин.

      Юнги крепко обхватывает его талию и ведёт к выходу.

      — Повеселитесь! — кричит Тэхён им вслед. — Очень неожиданно, да? — он с усмешкой смотрит на Чонгука.

      — Честно признаться, я ставил на Тэмина, — Чонгук массирует пальцами виски, всё ещё не веря. — Как я не заметил раньше?

      — Они всегда себя так ведут, просто ты не предавал этому значения. Потому что, — он выдерживает многозначительную паузу. — Всегда.

      — Извините, отвлёкся, — вклинивается в разговор Хосок.

      — Кай домой поехал? — тут же переводит тему Тэхён.

      — Пошёл к своим, — Хосок тянет воздух из трубочки. — Бармен!

      — Кстати, — вспоминает Чонгук. — Что тут делал Джи Драгон?

      — Это у тебя надо спросить, — смеётся Тэхён.

      — У него была встреча с Онью, они планируют делать что-то совместное, насколько мне удалось узнать, — Хосок перемешивает лёд в своём коктейле. — Но это секрет.

      — О чём вы говорили? — спрашивает Тэхён.

      — Ни о чём особо, я был не очень вовлечён в беседу, так что мне немного стыдно, — он улыбается. — Он сказал, что я классный, что-то вроде этого.

      — А ты пялился на меня всё это время, — подмечает Тэхён не без удовольствия.

      Хосок прыскает от смеха и бьётся головой о барную стойку.

      — Ой, — он потирает лоб ладонью. — Чонгук, ты серьёзно?

      — Я не пялился, — надувает он губы. — По крайней мере, не всё время.

      — Вы оба ужасны, — с чрезмерно серьёзным видом заключает Хоби.