Маленькая заброшенная деревня была очень красива в золотистом вечернем свете и вполне могла бы показаться настоящим оплотом умиротворения, если бы не замершие посреди крошечной площади фигуры шиноби.
Из-за них прямые тонкие тени, отбрасываемые деревьями, казались натянутыми до предела струнами, готовыми лопнуть в любую секунду. Где-то далеко равнодушные стрелки часов наверняка отсчитывали последние секунды до начала кровопролития между двумя дружественными селениями.
— Вы объявляете Песку войну? — повторила Темари, перехватив веер и раскрыв его на одну луну. Шаг навстречу Хокаге — она закрыла собой младшего брата.
Слова повисли острыми шипами в воздухе, но Цунаде, казалось, снова не услышала их в своей слепой ярости. Ярость захлестывала её, переливалась через край и расползалась вокруг физически осязаемым ядовитым облаком.
— Мальчишка с чёрной душой демона, — прошипела сквозь зубы Хокаге, приближаясь медленно и неотвратимо, как буря. — И как давно ты планировал, прикрываясь мирным договором, снова напасть на Лист и убить беззащитных людей? А теперь ещё являешься сюда. Такого я не прощу. Никому. Хоть Каге, хоть джинчуурики…
«Что за ненормальная херня тут происходит?» — Это была, пожалуй, первая мысль, которая посетила Гаару.
Давно он не чувствовал себя настолько выбитым из равновесия, во всех смыслах. Канкуро непременно бы так прямо и высказался, не выбирая выражений. Но Казекаге не мог себе этого позволить. Глубокий вдох. Самообладание ему не изменит. Не сегодня. Он вытер кровь с разбитых губ и носа и поднял голову, встречаясь взглядом с рассвирепевшей Цунаде:
— Хокаге-доно, вы очень сильно заблуждаетесь относительно моих действий.
Произнося эти слова, Гаара неотрывно смотрел прямо в глаза высящейся над ним женщине. Смотрел твёрдо и спокойно, как будто сидел за столом переговоров.
— Я… тебя… сейчас… — Цунаде медленно делала шаги к Казекаге, все ещё не видя ничего вокруг кроме него.
Гаара был наслышан о взрывном и пугающем характере главы Листа, но сейчас её поведение даже его поражало до глубины души.
«Что, что, могло спровоцировать Цунаде? Настолько опрометчивые действия… О каком нападении речь?»
Он глянул мельком на брата с сестрой: их нервы грозили вот-вот сдать. Ещё немного, ещё пара шагов Хокаге, и они бросятся в атаку безо всякого приказа. После этого о мире останется лишь мечтать. Но в тот момент, когда Гаара открыл рот, чтобы на свой страх и риск отозвать назад Канкуро и Темари, на великой и ужасающей Цунаде разом повисли Сакура и не меньше тридцати клонов Наруто.
— Бабуля!!! ТЫ РЕХНУЛАСЬ СОВСЕМ ДАТТЕБАЙО? — орал множественный джинчуурики, как резаный.
— Цунаде-шишо! — отчаянно взывала к разуму сенсея Сакура с другой стороны. — Послушайте же! Послушайте меня! Остановитесь! Гаара всё время был с нами на миссии! Вы посмотрите, в каком он состоянии! Ни он, ни мы не знаем, что произошло! Не знаем, слышите, Цунаде-сама? Перестаньте же, пожалуйста, остановитесь! Скажите, что случилось, пожалуйста!
Цунаде на миг зависла.
— Какаши-сенсей разве не передал вам, почему мы просили вас прийти? — жалобно продолжала звать её Сакура.
— При чем тут Какаши! — вскричала женщина, каким-то уголком сознания начиная понимать, что Сакуры и Наруто здесь сейчас, по логике вещей, не должно быть. — Он на миссии. На ещё одной чёртовой подставной миссии! А я пришла потому что почувствовала чакру проклятого песчаного демона!
— Мы звали тебя, бабуля Хокаге! — кричали ей тем временем в оба уха клоны Наруто. — Мы тебя звали! Мы были на миссии вместе с Гаарой и его ребятами! А сейчас пока ты его оскорбляешь, рядом умирает джинчуурики восьмихвостого! И я тебе не прощу, даттебайо, если она умрёт! Не прощу!
На последней фразе Цунаде зависла окончательно, и мутная кровавая пелена гнева перед её глазами понемногу начала спадать.
— Кто. Организовал. Нападение песчанников. На Лист. Кто нарушил договор? — грозно отчеканила она, нависая над тремя песчаными ниндзя.
— Нарушил договор? — переспросил Гаара. — Подозреваю… Вероятно это была… провокация. Как и сама миссия по поиску Учиха.
Аккуратно так сказал, словно ступал по тонкому льду лжи. Или истинного неведения? Цунаде поморщилась.
А Гаара наконец поднялся с земли, но тут же согнулся пополам от боли. Темари с Канкуро, не сговариваясь, бросились к брату. Цунаде продолжала молча смотреть на них.
— Хокаге-доно. — Сухой голос Гаары царапнул слух металлом по стеклу. — Из-за одного ошибочного удара я не буду рвать наш мирный договор. И тем более развязывать войну. Это как раз то, чего хочет некто, который заварил всю кашу… в чём бы она ни состояла. Но прямо сейчас вы поможете спасти джинчуурики восьмихвостого. Это моё условие сохранения прежнего мира.
Цунаде порывисто откинула назад пшеничного цвета волосы, испачканные в саже и чужой крови, и сверкнула глазами.
«Его что? Условие? Условие?!»
— Неплохой ультиматум, Казекаге, оценила. А объясни-ка мне вот что: как твоё присутствие на этой миссии исключает возможность того, что ты отдал приказ о нападении?
— Вы правда думаете, что я явился бы после этого сюда? — вопросом на вопрос отреагировал Гаара. — Хокаге-доно, Песок был вашим верным союзником все четыре года, что я занимаю пост Каге. Если считаете, что я так легко готов перечеркнуть всё, что было сделано… можете убить меня. Вы видите, мой песок не способен сейчас ни на что. Я ранен, моя команда в меньшинстве. Сила на вашей стороне.
Он с трудом, но выпрямился. Опустил руки, не отводя спокойного взгляда.
В Сенджу невольно проснулся медик, когда она подметила тёмное пятно крови под жилетом Гаары. М-да, он действительно вряд ли смог бы сейчас с ней биться. Да хоть с кем-то. Этот невысокий худощавый юноша годился Цунаде во внуки, и даже сквозь лютый гнев она почувствовала что-то вроде уважения.
Она не видела, каким Гаара был до встречи с Наруто, но из того периода он явно вынес абсолютное хладнокровие, бесстрашие на грани откровенной дерзости и непробиваемую самоуверенность. И да, он не кривил душой, когда говорил, что Коноха и Суна были в хороших отношениях с момента становления Гаары как Казекаге. Такие отношения сложились, конечно же, не благодаря в равной степени подгнившему аппарату старейшин с обеих сторон, а вопреки. Деревни активно торговали, делились опытом, проводили совместные миссии и регулярно обменивались информацией, наводками на нукенинов и прочих преступников. Именно поэтому никому и в голову не пришло усомниться в нескольких последних сообщениях…
Так что это? Дьявольски хитрая и долгая планомерная подготовка или всё же чужая провокация?
С самого момента невероятно циничного, разрушительного нападения отряда ниндзя в протекторах песка на больницу, Хокаге пребывала в глухом коконе из собственного бешенства и ярости. Кто бы это ни организовал, она готова была голыми руками показать им, что такое кара небесная.
Но как, как, о великий дедуля Хаширама, сейчас убедиться, что песчаные действительно непричастны?
— Я готов поручиться, Цунаде-сама, — голос Шикамару со знакомыми флегматичными нотками заставил её обернуться. Стратег стоял позади плечом к плечу с Неджи и Тен-Тен. — Песчаная команда ни при чем. Они бились рядом с нами и защищали нас, как самих себя. Если вы так уверены, что нападение было организовано именно от лица Песка, значит, кто-то хотел не скрыть это, а выставить напоказ. — Тут он сделал паузу и вдруг жалко дрогнувшим голосом, совсем как прежний юный генин, спросил: — Цунаде-сама, скажите… что с Конохой?
Цунаде лишь мотнула головой, показывая, что этот разговор следует оставить на потом. А проследив за коротким взглядом Шикамару, брошенным в сторону Темари, на секунду поддалась сомнениям. Не затмила ли гениальный ум очевидная нежная привязанность к песчаной Химе? Но она быстро отбросила эту мысль: нет, такой человек, как Шикамару, не способен предать друзей и деревню из-за девушки… Не способен же?
— Ещё, — продолжил Шикамару, кажется, устыдившийся своего страха за деревню, — мы можем предложить Казекаге проверку, позже. Яманака-сан…
— Да как у тебя язык повернулся!.. — возмутилась Темари.
— Можете, — перебил сестру Гаара. — Я соглашусь. Но сейчас вы выполните мое условие.
— Так что ещё за история про джинчуурики, Казекаге-доно? — Мысленно согласившись со словами Шикамару, Хокаге сложила руки на груди и требовательно посмотрела на лидера Песка.
— Пройдёмте, Цунаде-доно, я объясню.
«Хромает. Рискует потерять много крови, если не вылечить», — нахмурилась про себя Цунаде, наблюдая за юношей, но одёрнула себя.
Странной молчаливой делегацией они зашли в покосившийся дом. Тот поприветствовал нежданных гостей жалобным скрипом двери и порогов.
Сумрачно. Затхло. Очень тихо. И знакомое каждому медику зловещее ощущение на уровне интуиции: смерть близко, следует по пятам.
— Не наступите, Хокаге-доно. Это те печати, которые нужно снять.
— Серьёзно? Какого джуби делает такая туча печатей на одном человеке? — поразилась Сенджу, глядя на рисунок. Волосы на затылке зашевелились при виде мета-печати и… — И что тут делают тайные печати Огня?! — изумилась она, гневно прищуриваясь. Подозрения нахлынули с новой силой.
— Исходя из имеющейся информации, Киригакурэ продала свою джинчуурики Акацуки. Но предварительно они заблокировали всю чакру. И её собственную, и восьмихвостого. Чтобы не возникло проблем с поимкой, — пояснил Гаара. — На второй вопрос у меня нет ответа. Здесь не только печати Огня, но и печати Ветра.
— Бабуля Цунаде. Пожалуйста, ты должна что-нибудь сделать! Я обещаю всегда-всегда называть тебя Хокаге-сама, если ты поможешь! — затараторил Наруто, выглядывая из-за Неджи. — И давайте скорее вернемся в Коноху. Мой клон уже на пути туда, но… Почему ты не говоришь, что там случилось?
— Цунаде-доно, что вы скажете? — на контрасте с Наруто голос Гаары звучал совсем безжизненно и тихо, но ещё более требовательно. Каков наглец.
— Я знаю все, кроме двух, — мрачно процедила Сенджу, начиная теперь окончательно понимать, в какую ситуацию загнала себя благодаря своей вспыльчивости.
— Каких?
— Этих. — Она показала, и Гаара кивнул.
— Я могу их снять. Это и есть печати Ветра.
— Ты? Умеешь снимать печати? — удивленно подняла бровь Цунаде.
— Брат Чиё-обаа-сама учил меня. Должно получиться. Канкуро или Темари тоже могут снять одну из них. Неджи сказал, что знает общие печати. Нам хватит четверых?
Все взгляды были выжидательно устремлены на Цунаде. Кто-то ждал приказов, кто-то горел надеждой, кто-то нетерпением. И ещё они все жаждали узнать, что произошло. А она медлила, выискивая пути разумного отступления.
По-человечески и как медику ей бы хотелось спасти эту юную куноити, и неважно, из какой она деревни. А ей уже явно не могло помочь ничего, кроме чакры хвостатого. Но будучи Хокаге, Цунаде обязана была трезво оценивать риски.
В фуиндзюцу не специализировался ни один из тех, кто здесь находился. Пусть даже речь и не шла об основной печати демона. Одна ошибка — и новые жертвы им обеспечены. В довесок к тем, позавчерашним…
Перед глазами опять встали фигуры обезображенных людей в клубах дыма, в ушах зазвучали крики детей. А слёзы её второй ученицы как будто снова прожгли плечо насквозь… Нечего ей здесь делать, когда там, в деревне нужна помощь…
Но найти выход для отказа не получалось. Она действительно нанесла Казекаге оскорбление, которое он вправе был не прощать. Гаара лишь обернул эту идиотскую ситуацию в свою пользу.
Зачем ему это, она вполне догадывалась. Дело принципа. Не дать Акацуки сделать с другими то, что сделали с ним. Да и упрямая вера Наруто в лучшее, в друзей, в единство конечно же, распространилась на весь отряд. Цунаде легко могла вообразить его речь, преисполненную благородного гнева и решимости спасти всех и каждого. И мир заодно. И теперь все эти юнцы готовы были рискнуть, судя по сосредоточенным лицам. Сенджу вздохнула и болезненно наморщила лоб.
— Цунаде-сама, — снова подал голос Шикамару. — Есть важный фактор. Если эта девушка умрет, восьмихвостый развоплотится. И не временно, а насовсем. Вы знаете, что случится, если один из демонов исчезнет?
Нет, такой информации у неё не было. И даже предположений не было. Теоретически, это могло обернуться как катастрофой, так и подарком судьбы. Но она предпочла бы сохранить статус-кво и не испытывать судьбу…
— Четверых маловато, но больше нет… — сказала она вслух. — Нужен медик. Сакура?
— Я здесь, Цунаде-шишо.
— Необходим барьер на случай выброса чакры.
— Нас мало, Цунаде-сама, — отозвался Неджи. — Чоджи ранен, Хинату и Ли забрал в Коноху Какаши-сенсей. У нас ещё есть время и возможность вызвать медиков из Конохи…
— Нет такой возможности, — отрезала Хокаге. — Справимся так. У меня к тебе вопрос, Гаара. Что ты собираешься делать, когда джинчуурики очнётся? Если ты намерен таким ходом приобрести оружие для Песка…
— Нет, Хокаге-доно, я не намерен повторять ошибки своего предшественника, — ровно произнёс Гаара.
«Да, дети родителей — неудачников всегда так говорят», — усмехнулась Цунаде про себя.
— Тогда я полагаюсь на твоё благоразумие, помня о нашей дружбе, — сурово взглянула она на юного Казекаге. — Джинчуурики не должно быть здесь после того, как мы снимем печати. Это тебе ясно? У старейшин Листа зачешутся руки на новое оружие, узнай они о ней. А потом у соседних стран зачешутся руки, если они прознают, что у нас два биджу… Мне не нужны сейчас ещё и эти проблемы. Я сделаю, что могу, чтобы сбить со следа Акацуки и не дать им найти вас. Но в остальном сохранность восьмихвостого и безопасность джинчуурики — твоя ответственность.
— Я согласен. Если вы согласитесь, что это лучший выход, мы заберем её в Суну. Инкогнито… — предложил Гаара.
Его брат с сестрой позади захлопали быстро округлявшимися глазами.
—… как обычного шиноби, не как медиума демона. Если выживет, — закончил он.
***
Закатное солнце прорезало тёмные облака и осело красными бликами в тесной комнатке, где шиноби двойным кольцом окружили высокую кушетку.
— Хай*! — Наруто был сосредоточен до предела.
— Хай! — Канкуро и трое шиноби Листа возвели прозрачный купол защитного барьера. Купол подрагивал и рябил: им не хватало опыта, чтобы сделать его стабильным. Странно, что вообще что-то получилось.
— Хай! — Сакура обхватила ладонями голову Нами, с трудом сдерживая подступающие слёзы.
— Хай, — Цунаде, Гаара, Темари и Неджи синхронно сложили печати, положили руки на плечи и грудь куноити, и их пальцы загорелись слабым свечением.
***
Ацуко с мужем вообще-то просто шла из своей деревни в соседнюю, навестить пожилую мать, когда вечер застиг их посреди леса, на середине пути. Супруг разумно предложил не тащиться в темноте через чащобу, а остановиться в мелкой заброшенной деревеньке неподалеку от поселения шиноби.
Здесь давно уже никто не жил, разбойники не промышляли, а из-за близости к деревне ниндзя создавалось ощущение безопасности. Понадеявшись на удачу и снисходительность судьбы Ацуко с супругом решили заночевать в одном из неплохо сохранившихся зданий. Жизнь совершенно не готовила их к тому, что они там увидели.
Стемнело. Они только-только разыскали в неверном тощем свете своих фонариков приличную кровать и относительно удобно расположились. И тут где-то через несколько домов оглушительно зарокотало. Не гром, не взрыв, а нечто… Нечто огромное, ужасающее. Затем — Ацуко могла поклясться! — перетряхнуло всю деревню целиком. Землетрясение, вот же беда!
Женщина прижалась было к супругу, но тот вскочил и подбежал к окну. Она робко последовала за ним, подбирая полы юката.
Несколько секунд было тихо и совершенно темно. А потом из одного из домов внезапно вырвался столб пронзительного бело-голубого сияния. Ацуко взвизгнула от неожиданности, но муж быстро зажал ей рот ладонью, приказывая вести себя тихо. От единого луча начали быстро отделяться лепестки, словно он пытался превратиться в подобие сияющего белого лотоса. Только вот лепестки эти подозрительно шевелились и изгибались…
Один лепесток.
Два.
Три, четыре.
Ацуко с супругом синхронно запахнулись поплотнее в свои одежды и вдруг с ужасом поняли, что с каждым новым «лепестком» воздух вокруг становится всё холоднее.
Вот изо ртов пошёл пар, кожа покрылась мурашками. Вот окно от углов к центру начало затягиваться морозными узорами, а к самым их ногам по полу подобралась тонкая корочка льда.
Но тут раздался новый чудовищный раскат «грома», в котором Ацуко почудился злой рык, и дом снова заходил ходуном. Позади что-то упало, хрустнуло, покатилось по полу. А Ацуко едва удержалась на ногах. Вокруг столба белого сияния появилась красно-рыжая аура, и вдруг лёд вместе с морозными узорами стал исчезать. Распускавшийся «лотос» схлопнулся.
А спустя еще миг селение и лес вокруг содрогнулись от дикого, отчаянного крика, полного боли. Женского. Ацуко ахнула, прижала ладони ко рту и грохнулась в обморок.
***
Цунаде впервые сталкивалась с печатями джинчуурики и подумала, что предпочла бы не сталкиваться никогда. Наруто, слава Ками, успешно предотвратил освобождение демона, но вот сама Нами… сначала она протяжно выла, будто неупокоенный дух, да так, что кровь стыла в жилах. Потом стонала и скулила, словно под ногти и под кожу ей втыкали сотни иголок. Спустя несколько минут она уже молча металась по подобию кровати, сжимая челюсти и грозя прокусить язык. Дергалась и билась с невероятной силой безумца, чьё тело неподконтрольно сознанию. Она бы навредила себе, но её крепко держали несколько пар рук. И всё, что они могли теперь — держать и ждать.
Голову Нами окутывало зелёное свечение медицинской чакры Сакуры. Наконец-то медицинское дзюцу работало, но из носа и ушей джинчуурики не переставала течь кровь, а на тёмных волосах с каждой секундой появлялось всё больше и больше белоснежных вкраплений. Цунаде раз за разом перезапускала её сердце, которое не выдерживало перегрузки.
— Неджи! Что происходит? Проверь сейчас же!
— Каналы чакры раскрываются и заполняются. Но поток слишком мощный, они не выдерживают.
— Поняла. Всё, будьте готовы к тому, что нам придётся иметь дело с вырвавшимся демоном. Неджи, продолжай визуально контролировать состояние каналов. Сакура, не прекращай лечение, следи за сосудами. Больше мы ничего не сможем сделать, надо ждать.
***
«Нами. Нами-Нами…»
«Екиджу. Почему же это так больно? Твоя чакра…»
«Не ной, глупый человеческий щенок. Ты сама хотела нашей «дружбы», помнишь? Ты без меня никто, поэтому так больно. Один раз пережила — и сейчас переживёшь».
«У меня есть выбор?»
«Всегда есть. Ты можешь выпустить меня. Совсем. Печать сейчас слаба. Посмотрим, кто сильнее, я или девятихвостый. А тебя ждёт вечный покой, которого ты так хочешь. Неплохо звучит?»
«Нет, Екиджу, ты же убьёшь их всех».
«Тебе жалко этих людишек? Неужто».
«Я человек».
«Ты уже давно не человек в глазах других».
«Но в их глазах — ещё да».
«Смешно… Ну что ж. Тогда просто помни про нашу сделку. А я зачитаю-ка тебе пока утешительный стих, мусмэ»**.
Наша жизнь — росинка.
Пусть лишь капелька росы
Наша жизнь — и всё же…***
«Придурок ты всё-таки редкостный, Ооками-сама. И стихи твои дурацкие».
«А ты соскучилась, как я посмотрю».
***
— Цунаде-сама, чакра стабилизируется. Каналы восстанавливаются.
— Она выжила, бабуля Хокаге! Она выжила! Гаара!!!
— Да, Наруто. Но ты не мог бы ослабить свои объятия? Мне больно.
Нами затихла и открыла глаза. Она знала, что на краткое мгновение они неуловимо вспыхнули, как солнце в янтаре, и сразу стали прежними, светло-серыми.
Одним слитным движением девушка спрыгнула с высокой кровати, как будто ведомая не собственной волей, и настороженно оглядела людей вокруг. Никто не мешал ей, но они все, как один, были напряжены и готовы к нападению.
Вернувшаяся чакра бурным потоком затопляла тело, крутилась и вихрилась внутри огромным водоворотом, необычайно обостряя все ощущения и восприятие. Мир вокруг походил на психоделический сон буйнопомешанного. Во второй раз в жизни Нами отчётливо видела энергию каждого в помещении, слышала её звук и даже ощущала вкус.
Самой сильной и громкой была горячая, пряная алая чакра девятихвостого, бурлившая в смешливом и добром светловолосом парне. Она вспыхивала, разлеталась искрами, ощутимо била по голове своей враждебностью, горела на языке красным перцем. Но этот дурной огонь успокаивало то, что выглядело как ровный неоновый поток синей энергии — наверное, собственная чакра Наруто.
Сзади повеяло теплом и свежестью, и Нами обернулась. Незнакомая высокая женщина поражала своей мощью. А её чакра была очень похожа на ту, что циркулировала в теле Сакуры — мягкая, светлая, напоминающая свежее яблоко на вкус и по цвету. И звучала она тихо и ласково. К этому потоку хотелось прикоснуться.
Позади величественной женщины переливалась серебром энергия черноволосого юноши, который смотрел буквально сквозь Нами своими бело-сиреневыми глазами. Интересно, что он видел сейчас?..
Чакру Неджи перебила ещё одна громкая, и почему-то нервно сбивающаяся и двоящаяся нота энергии. Тяжёлая, низкая, гулкая и горько-сладкая, она вспыхнула под веками золотым цветом и задела внутри какие-то глубокие скрытые струны, как будто входя в диссонанс с самой её сутью. Нами оглянулась по сторонам, ища источник этого чувства. Взгляд остановился на Гааре, который держался на ногах только благодаря тому, что прислонился к стене.
Он был опасен. И за него было страшно.
— Я не специалист, Казекаге, но по-моему, тебе срочно нужна медицинская помощь, — тихо сказала ему Нами.
А потом все феерически яркие ощущения чужой энергии в её голове разом погасли.