Мягкие теплые руки, пахнущие землей, погладили золотые кудри.

— Мам, еще пять минут, — попросил Бильбо.

И снова почувствовал, как его гладят по голове. Хоббит резко сел и дотронулся до волос, которые, казалось, еще хранили чужое тепло. Ему и правда показалось, что это была мама, так отчетливо он ощутил ее прикосновения. Сердце сжалось, Бильбо поморщился и огляделся.

Он отчетливо помнил, как вечером упаковал с Фродо подарки, а после разложил их на кухонном столе. А потом заснул в своей комнате, но сейчас хоббит был не в своей уютной кровати, а в прекрасном саду. Подобного на земле он никогда не видел. Столько цветов, таких разных и удивительно незнакомых. Бильбо и представить не мог, что существует такое буйство красок и запахов. И запахи не смешивались друг с другом, а лишь слегка переплетались, только улучшая и дополняя ароматы цветов. Слышалась размеренная жизнь насекомых с их жужжанием, стрекотом, трелью и простукиванием. Жизнь кипела в этом дивном саду, который не смог бы создать ни единый смертный.

Бильбо резко поднялся. Он помнил. О, Эру, он помнил. Как ложился вчера спать, как готовились к его дню рождению. Помнил Торина и всех остальных. Так необычно было помнить, Бильбо даже глаза прикрыл пытаясь понять, что происходит. Он был растерян, но счастлив, обретя утерянное.

— Бильбо Бэггинс, — раздался нежный голос за спиной.

Хоббит обернулся. Но увидел не того, кого ждал. Вместо тонкой матери с черными кудрями стояла высокая женщина с румяными щеками и светлыми пшеничными волосами, которые спадали волной до самой земли. Ростом она была с человека, вся она была плавной и округлой. Зеленые глаза светились лаской и нежностью. Одета она была в белое свободное платье в пол, длинные рукава скрывали даже запястья, а в волосах дивный венок из багряных осенних листьев, красных ягод и последних цветов.

— Госпожа Йаванна, — догадался Бильбо и упал на колени.

Прекраснее нее он никого еще не видел. Хоббит не решался поднять глаз, разве был он достоин смотреть на неё?

— Встань, Бильбо, — Йаванна протянула хоббиту руку и помогла ему подняться. — Как рада я нашей встрече, давно хотела с тобой познакомиться.

Валар, не отпуская руки хоббита, повела его за собой, словно ребенка.

— Я умер? — спросил Бильбо, потому что госпожа молчала.

— Конечно же нет, — она улыбнулась. — Ты спишь и видишь сон.

— Это слишком чудесный сон.

— Ты заслужил.

Йаванна остановилась и внимательно посмотрела на хоббита. Бильбо смотрел в ответ, слишком тяжело было оторвать взгляд от ее доброй красоты.

— Я хочу сделать тебе подарок, — сказала Валар.

— Подарок? — удивился Бильбо.

— Да, ведь сегодня твой день рождения. Надеюсь, ты не против нарушить традицию и принять дар от меня.

Они снова замолчали. Птицы пели свои сказочные песни, а пчела трудолюбиво работала над цветами.

— Ты ведь уже виделся с моим мужем? — сказала Йаванна.

— С великим Ауле? — припомнил сказания Бильбо. — Да, доводилось.

— Твои друзья очень упорно молились своему творцу, с просьбой сжалиться и забрать свое проклятье.

Бильбо сразу вспомнил, к какому выводу пришли гномы. Вывод этот был совсем неправильный.

— Одолели они совсем моего мужа, поэтому он смягчился и позволил мне тебя одарить. Знаешь, Ауле всегда был добр к своим детям, поэтому растаяло его сердце, — продолжила говорить Валар.

Бильбо только и стоял, удивленно открыв рот. Он и не догадывался, что гномы просили за него.

— Я подарю тебе, мой славный хоббит, один день, когда ты будешь помнить все, — мягко говорила Валар. — В свой день рождения, каждый год отныне спадет морок с твоих воспоминаний.

Йаванна наклонилась и прижала свои горячие, словно раскалённые угли, губы ко лбу полурослика. И крупные слезы скатились по щекам Бильбо, так счастлив он был сейчас.

— Твоя любовь к этому гному, — Йаванна опустилась на одно колено, чтобы лица их были на одном уровне. — Эта любовь вдохновила меня. Твое доброе любящее сердце такое сильное, Бильбо. Мне жаль, что я могу подарить только один день в году.

— О, госпожа, это и так слишком много, спасибо вам, — Бильбо не стеснялся своих слез.

— Славный хоббит, — она вытерла влагу со щек полурослика своей теплой рукой и обняла его.

После Валар встала и снова повела Бильбо за собой. Они шли по протоптанным тропинкам, хоббит вертел головой, пытаясь разглядеть цветы. Как хорошо, что большая их часть была в поле зрения полурослика. Но взгляд его все равно возвращался к Йаванне, ее шаги были мягкими, едва различимым. Госпожа остановилась, Бильбо проследил за ее взглядом и увидел белую беседку, которая словно лилия светилась на фоне сада.

— С тобой хотела встретиться не только я, — сказала Йаванна. — Знаю, ты бы хотел увидеть Белладонну. И обещаю: придет срок и вы встретитесь. Но пока рано.

После Йаванна отпустила руку хоббита и слегка подтолкнула его к беседке. Бильбо последний раз обернулся, но госпожи уже не было. Но вдалеке, глубоко в саду, он увидел двоих влюбленных, что шли по саду рука об руку. Бильбо прошел в беседку и так и застыл на месте, когда понял, кто перед ним стоит.

— Фрерин…

Это был даже не вопрос. Бильбо был уверен, что перед ним стоит младший сын Траина, молодой и красивый гном. Волосы светлые, как у Фили, а глаза совсем как у Торина. Короткая борода, всего пара кос в волосах. На одном ухе зажим. Одежда была расшита скромно, но так красиво.

— Бильбо, — сказал гном, подходя ближе к полурослику.

А после хоббит оказался в теплых объятиях, крепких и надежных. По началу Бэггинс растерялся, но все же обнял гнома в ответ.

— Ты хотел встретиться со мной? — спросил Бильбо, когда его отпустили.

Фрерин продолжал стоять рядом, расположив руки на плечах хоббита. Гном выглядел счастливым, он широко улыбался. А у Бильбо сердце болезненно сжалось, когда он увидел, каким молодым был юноша. Намного младше Фили и Кили. Совсем ребенок. Слушая рассказы Дубощита, Бильбо представлял Фрерина таким, как Торина в первую их встречу. Возможно, взломщик не мог в полной мере осознать, какими молодыми были дети Траина, когда они лишились дома.

И такого юного отправили на войну?

— Пройдемся? — предложил гном, согнув руку в локте, предлагая ее в распоряжение полурослику.

Бильбо кивнул и взял Фрерина под руку.

— Я давно за тобой наблюдаю, — заговорил гном, направляясь в сад. — С самого твоего первого дня в компании. Я, знаешь, всегда следил за Торином и Дис. Только, конечно, не прям слежу день и ночь. Скорее приглядываю. Да, так намного лучше. И в тот день был рядом, когда он пришел к тебе домой. Ну и грубияном же он был.

Бильбо улыбнулся такому замечанию и как по-детски Фрерин скорчил недовольную гримасу.

— Ты мне сразу понравился, — продолжил гном и повернул голову к спутнику. — И с каждым днем я все больше привязывался к тебе. Ты чудесный, Бильбо. И я рад, что ты появился в жизни моего брата.

Фрерин остановился. Он аккуратно взял руки Бильбо в свои. Хоббит разглядел на пальцах гнома тонкие линии шрамов.

— Всегда хотел сказать тебе спасибо за то, что помог вернуть Эребор. За то, что не раз выручал друзей. За то, что спас моего брата и племянников. За это тебе вся наша семья благодарна. И мама, и отец, и даже дед. А бабушка, что и говорить. Поэтому я скажу тебе спасибо от всего нашего рода.

— Да не за что, — Бильбо даже растерялся.

— Как же не за что, — Фрерин громко рассмеялся, запрокинув голову. Смех принца звонкий, заразительный. — Все же чудесный. Торину очень повезло, ведь ты его любишь. Знаешь, он давно обо мне не вспоминал. Больно было, оттого Торин прятал все чувства. Но с тобой он постоянно вспоминал меня. Я это сразу почувствовал. И это было не так, как обычно, когда больно, а по-другому. Так светло. Я чувствовал, как Торин грустил, но при этом улыбается. Я рад этому. Хватит ему страдать.

Бильбо внимательно слушал. Фрерин повернул голову и, довольно прищурившись, улыбнулся. Хоббит проследил за его взглядом. Дыхание сперло, перед ним простиралось бесконечное море. Солнце еще скрывалось, но молочное рассветное небо наполняло все вокруг, разряжая воздух. Необычно пахло солью и свежестью.

— Светает… Я был так же настойчив, как любой гном, — сказал Фрерин. — Я доставал Махала каждый день, пока ему не надоел. После он сослал меня Йаванне. Рад с тобой познакомиться.

— И я так рад, — честно признался Бильбо. — Мне так жаль, что мы не смогли встретиться на земле.

— Мне был отведен слишком малый срок, — Фрерин улыбался, так искренне и счастливо. — Эх, как жаль, что не было рядом тогда милого хоббита, что вступился бы за меня.

Гном смеялся, а у Бильбо слезы стояли в глазах. Как нечестно, как несправедливо.

— Да и будь я жив, Торину пришлось бы несладко, — лукаво сощурился Фрерин, когда первые лучи солнца упали на его лицо.

— Почему? — не понял Бильбо.

— Потому что куда ему тягаться с таким красивым мной. Будь я рядом, ты бы даже на Торина и не взглянул.

Гном гордо выпятил грудь, а в глазах искорки-смешинки. Бильбо рассмеялся, крепко обнимая гнома за шею.

— В добрый путь, — сказал Фрерин на ухо хоббиту.

Бильбо открыл глаза. Снова в своей комнате, в своей кровати. Все как обычно.

Только в голове судорожно сталкиваются воспоминания, выстраиваясь в одну картину. Бильбо резко скинул одеяло, и, в чем спал — в однотонной светлой пижаме, выбежал в коридор. Он ринулся в гостевую комнату, где спал Торин. Но в ней было пусто. Кровать давно остыла. Бильбо растерянно сел на край, гадая куда мог уйти гном. В комнате было на удивление пусто, несмотря на то, что почти месяц здесь жил Дубощит. Хоббит только разглядел сложенные в углу дорожные сумки.

Бильбо вышел в коридор. Он прошел в гостиную. Белые цветы уже начали увядать, нужно не забыть их убрать. А после, услышав на улице шум, хоббит выглянул в окно. Он бегом отправился вон из норы, обогнул ее и зашел на задний двор. Бильбо замер возле дуба, не отрывая взгляда от гнома.

Такой, каким Бильбо запомнил его десять лет назад. Но в тоже время совсем другой. Немного больше седины в волосах, свежие лучи морщинок, шрамы, которых не было десять лет назад.

Торин методично рубил дрова. На нем были только штаны и сапоги, которые были слишком простыми для короля. Взгляд хоббита замер на голой груди гнома, покрытой густыми черными волосами. Чуть ниже, между ребрами, находился бледный рубец, который остроконечной звездой расползался по коже. Сюда ударил Азог.

Волосы завязаны в хвост и закинуты за спину, на нескольких тонких косах виднелись бусины. Видимо, почувствовав на себе чужой взгляд, он остановился и оглянулся.

— Бильбо, что ты здесь делаешь? — Торин нахмурился. — Я должен представиться, я…

— Торин, — только и сказал Бильбо.

Гном замолчал, еще сильнее нахмурив брови. Хоббит подошел ближе и, как зачарованный, дотронулся сначала только кончиками пальцев до чужой щеки, а после нежно провел по скулам и бороде.

— Бильбо, — Торин шумно выдохнул, но сам не решался дотронуться до хоббита.

— Надо же, как у тебя отросла борода, — только и сказал Бильбо, улыбаясь.

И потянулся к чужим губам. Торин послушно наклонился, прикрывая глаза. Бильбо зарылся пальцами в черно-серебряных волосах, теснее прижимаясь к гному. Услышал, как глухо упал топор на землю, а после широкие руки аккуратно, слишком нежно дотронулись до его лица.

Сначала гном целовал нежно, но с каждой секундой поцелуй становился яростнее и насыщеннее. Торин провел языком по небу хоббита, а после прошелся по кромке зубов. Бильбо весь дрожал и теснее прижимался к любимому. Только и оставалась тонкая преграда в виде рубашки хоббита.

Торин отрывался от губ, целовал щеки, веки и волосы хоббита. А после снова возвращался к распухшим губам. Бильбо со всей страстью старался отвечать гному.

Как же он любил его, как хотел. Сердце вот-вот вырвется из груди. Вырвется к тому, кому уже принадлежит долгие десять лет.

Торин отстранился и, тяжело дыша, прижался лбом ко лбу Бильбо.

— Ты вспомнил, — сказал гном.

Все было в этих двух словах. Такое неизмеримое счастье. Рука хоббита дотронулась до шрама на груди, а после плавно прошла по ключицам гнома и задержалась на плече.

Бильбо кивнул, прижимаясь губами к колючей щеке. Гном засмеялся и крепко стиснул любимого в медвежьих объятиях, а после закружил хоббита, приподнимая над землей.

— О, Эру, скорее отпусти меня, — попросил хоббит, впиваясь в плечи гнома.

— Никогда не отпущу, — Торин продолжал улыбаться.

Бильбо не удержался и обнял его.

На кухне пришлось расчистить стол от подарков. Бильбо быстро расположил все свертки на стулья и задвинул их за стол. Каждый подарок был положен на то место, где обычно сидел гном, которому он предназначался. А после стал быстро смешивать тесто. Торин был единственным, кому Бильбо не приготовил подарок. Потому что не знал, что дарить. Была идея приготовить пирог, который ему понравился.

Дубощит вызвался помочь, но Бильбо строго-настрого запретил. Поэтому гном сидел за столом, следил, что делал хоббит, и говорил. Он рассказывал взломщику, как поправлялся после ранения, как они переживали ту тяжелую зиму, как восстанавливали Эребор. Рассказывал, как заключал союзы с соседями. Бильбо внимательно слушал и задавал вопросы.

— А я видел Фрерина, — сказал хоббит, когда Торин замолчал.

— Фрерина? — недоверчиво переспросил гном.

— Во сне сегодня, — ответил Бильбо. — Он красивый.

— Да, — с грустной улыбкой сказал Дубощит. — Золотой принц Эребора. Что это был за сон?

Бильбо не стал упоминать Йаванну, но про встречу ничего не утаил. Торин внимательно слушал, не сводя взгляда с хоббита, который заливал тестом яблоки.

— Мы с Дис всегда знали, что он приглядывает за нами, — гном словно рассуждал вслух. — Он всегда будет рядом с нами.

— Да, — кивнул Бильбо.

Хоббит поставил шарлотку подниматься в печь, а сам сел возле Торина. Хоббит положил свою руку поверх его и несильно сжал. Гном перевернул ладонь, и их пальцы переплелись.

— И это все мне одному? — спросил Торин, смотря на тарелку с шарлоткой, которую хоббит порезал для удобства.

— Все тебе, — ответил Бильбо, садясь рядом. — С днем рождения меня!

Хоббит подпер голову ладонями и смотрел, как гном пробует первый кусок. Всегда приятно видеть, как кто-то дорогой твоему сердцу с удовольствием ест то, что ты приготовил.

— Давай со мной, — предложил Торин, беря в руки второй кусок.

Долго Бильбо уговаривать не нужно. Вышло неплохо. Хоббит помог королю разделаться с парочкой кусков и принялся готовить праздничный завтрак.

Первым проснулся Фродо. Бильбо думал, что компания будет подтягиваться по одному, как бывало всегда во время завтрака. Но сегодня гномы и эльфийка дружно зашли на кухню и громко поздравили именинников, вручая в качестве скромного презента большой квадратный торт в два этажа. Бомбур загадочно сказал, что угощение выполнено по секретным гномским рецептам. Попробовать торт решили после вручения подарков.

Бильбо поблагодарил друзей и стал нарезать торт, но краем глаза поглядывал, как друзья находят свои подарки.

Фили и Кили первыми распаковали свертки Каждому достался небольших размеров фонарь, который легко можно было взять в путь. Ори счастливо заулыбался, заметив чернила и хорошую бумагу. Нори оценил нож для конвертов, а Дори аккуратно держал в руках чашки из сервиза. Оин рассматривал мешочки для целебных трав, бормоча под нос, что и куда положит, Глоин разглядывал узоры на шерстяном пледе. Двалин поблагодарил за флягу, а его брат за трубку. Бомбур листал пока пустую кулинарную книгу, Бифур улыбнулся, увидев нож для резьбы по дереву. Бофур стянул с шеи старый шарф и повязал новый зеленого цвета. Тауриэль хвасталась Кили новой охотничьей сумкой. Фродо радостно запрыгал по комнате, ведь теперь в дополнение к деревянному мечу у него был щит.

Когда Фродо подарил свои подарки, гномы стали радостно смеяться и благодарить юного художника. Ребенку довольно точно удалось передать всех гномов, каждый угадывался за секунду.

Бильбо тоже достался рисунок. Он был нарисован самыми яркими цветами с улыбкой до ушей.

— А что досталось тебе, Торин? — поинтересовался Фили, лукаво взглянув на дядю.

— Лучший подарок, который мог приготовить Бильбо, — ответил Дубощит.

Кили, который тоже подошел к дяде, с интересом заглянул в тарелку. Торин разрешил племянникам попробовать.

— Это же как тот пирог, что ты готовил, когда мы только приехали, — сказал Кили с набитым ртом.

— Да, — улыбнулся Бильбо. — Поэтому я его и приготовил, Кили.

— Торин уже напомнил тебе наши имена? — поинтересовался Фили.

— Я сам вспомнил, — ответил хоббит.

Сложно описать, как громко закричали гномы. Больше походило на боевой клич, чем на возглас радости. Кто-то успел похлопать Бильбо по плечу. Друзья стали наперебой говорить:

— О, Торин, теперь ты заберешь Бильбо в Эребор?

— Было бы чудесно.

— Да, без взломщика было грустно.

Бильбо неловко повел плечами, услышав, что говорят гномы. Как не хотелось ему расстраивать друзей, но правду сказать было нужно.

— Боюсь, не получится, — сказал хоббит со смущенной улыбкой.

— Ты хочешь остаться в Шире? — спросил Торин без обвинения.

— Немного, не знаю… Дело не в этом, — Бильбо глубоко вдохнул и признался. — Я вспомнил только на сегодня, завтра я снова все забуду.

Тишина.

Бильбо не решался поднять взгляд на друзей.

— Но это не честно! — возмутился Фродо, стукнув кулачками по столу.

Бильбо поднял голову и посмотрел на Торина. Гном уставился в столешницу, вид у него был ошарашенный.

— Все честно, — сказал хоббит, Дубощит поднял глаза. — Я вообще не должен был вспоминать. Если бы я только помнил, зачем все это было, то ни за что не стал бы вам жаловаться. Не стал бы так убиваться. Этот день — щедрый подарок госпожи Йаванны.

— Значит, ты вспомнил, почему все забыл? — тон у Торина был суровый.

— Д-а-а-а, — протянул Бильбо, растягивая гласную, он надеялся, что сможет придумать убедительную причину. — Вы были правы, Аулэ наказал меня за кражу аркенстона.

Бильбо не хотел говорить правду. Быть может, всем будет спокойнее. Но Дубощит продолжал хмуриться и сверлить Бэггинса взглядом, в котором сквозила сталь. Видимо, не поверил.

В дверь постучали, Бильбо с облегчением вздохнул и побежал открывать. Он не мог сейчас спокойно смотреть Торину в глаза.

На пороге оказался не кто иной, как Гэндальф. Маг не изменился: все тот же серебряный шарф, остроконечная шляпа, густая седая борода и тысячелетние глаза, которые видели слишком много.

— О, Гэндальф, тебя за нашим столом и не хватало, — Бильбо обнял друга, когда тот опустился на колени.

Волшебник прошёл в дом, неуклюже нагибаясь в коридоре, и отдал хозяину шляпу и посох. Пока Бильбо укладывал вещи гостя, к ним выбежал Фродо.

— Гэндальф! — крикнул малыш, подбегая к волшебнику и без проблем запрыгивая тому на руки.

— Как же ты подрос, — отметил Гэндальф, потрепав чёрные кудри.

Фродо стал рассказывать волшебнику все, что произошло с ним за то время, что они не виделись. Бильбо же ушел ставить приборы для нового гостя.

За столом Гэндальф, гномы, эльфийка и Фродо пытались вести веселую беседу, кушая торт. Торин и Бильбо стояли в стороне. Король молчал.

— Торин, не злись, прошу, — сказал Бильбо. — Я не хочу, чтобы мы теряли время, которого у нас и так немного.

— Я злюсь не на тебя, а на Махала, как смел он…

— Торин, — в ужасе воскликнул хоббит, опасаясь гнева Валар. — Не смей даже думать об этом. Я говорил с ним и с госпожой Йаванной. И я сам согласен с этим решением, я даже благодарен за него. Так что не смей злить своего создателя.

Бильбо не знал, что еще сказать гному. Взломщик поймал взгляд мага, как всегда слишком понимающий.

Хоббит вышел в коридор и прошел в гостиную. Он не хотел устраивать сцены при всех, будет лучше, если они с Торином все обсудят наедине. Король пошел за ним. Они молча сверлили друг друга взглядами.

В комнату зашел Фили, а за ним взволнованный брат. Торин и Бильбо перевели взгляд на них. Хоббит даже вопросительно поднял брови, когда молчание затянулось.

— У меня есть предположения, — начал Фили, внимательно смотря на Бильбо. — Почему Махал так поступил. И я уверен, что дело вовсе не в камне.

Бильбо поджал губы. Торин смотрел на своих племянников.

— А в чем тогда? — спросил король. Голос его был строгим.

— Ну, это только предположения, мы ведь не можем знать наверняка, — Бильбо выдавил улыбку, надеясь перевести все в шутку.

— Я умер, — сказал Фили, и вопроса в этом предложении не было.

Бильбо замер. Вдоль позвоночника пробежал холодок. Откуда…

— Фили, что ты такое несешь? — удивился Кили. — Мы чудом выжили.

— Вот именно — чудом, — говорил старший принц, не спуская глаз с хоббита. — Я знаю, что умер. Такие раны… С ними не живут.

— Слабое доказательство, — ответил Бильбо.

Он скрестил руки на груди, надеясь унять волнение. Старший принц скопировал позу взломщика. Только в его случае это не было защитой, скорее полной уверенностью в себе. Его брат непонимающе хлопал глазами, не зная, зачем его сюда позвали.

— Да, конечно, — Фили улыбнулся. — Но я успел попасть в чертоги Махала. И, что удивительно, увидел маленького хоббита рядом с Валар.

На лице Фили играла торжествующая улыбка.

— Кили, — продолжил Фили, повернув голову к брату. — Ты же рассказывал мне, что тебе снился сон с Махалом, и там был Бильбо.

— Точно, — воскликнул Кили. — Я думал, это бред после ранения на Вороньей высоте, но если так подумать… Торин, а тебе подобное снилось?

Все взгляды устремились на короля. На Дубощите не было лица, он бросил на Бильбо пустой взгляд и медленно подошел к окну. Хоббит неуверенно шагнул к нему, но не решился дотронуться.

— Ответь, — сухо сказал Торин. — Это так?

Бильбо нерешительно обернулся на мальчишек, а после перевел взгляд на Торина. Он не хотел говорить, но разве это было честно. Они имели полное право знать, что произошло.

— Да, — прошептал Бильбо.

Торин резко обернулся.

— Прости, что не сказал… — сказал хоббит.

— Нет, Бильбо, — сказал Фили, подойдя к Бэггинсу. — Тебе не за что извиняться. Спасибо.

И старший принц обнял его. Так много объятий за один день. Бильбо уткнулся носом в чужое плечо и обнял юношу в ответ. Вдруг ему показалось, что не было этих десяти лет. Словно он только что говорил с Махалом и заступился за дорогих ему гномов. И он спас их. Защитил.

Кили тоже подошел и обнял их вместе.

— О, Бильбо, ты наш герой, — сказал Кили.

После объятий Кили и Фили ушли, и Бильбо остался с Торином наедине, и это страшило. Гном так и не проронил ни слова и только смотрел в окно, отвернувшись от Бильбо. Хоббит чувствовал себя ребенком, который разбил нечто дорогое и его вот-вот должны отчитать.

— Если бы не мальчишки, то ты даже представить себе не можешь, как бы я был зол, — наконец-то заговорил Торин.

Он развернулся, загораживая собой окно.

— Я понимаю, Торин, — сказал Бильбо, улыбнувшись уголками губ. — Я бы тоже разозлился, если бы ты решил за меня. Но пойми: я не мог представить своей жизни без вас. Уверен, будь ты на моем месте, ты бы тоже самое сделал для меня.

Торин сделал шаг к Бильбо и дотронулся костяшками пальцев до щеки хоббита. Рука гнома дрогнула, он хотел уже было отпустить ее, но Бильбо успел перехватил его руку и снова прижал к своей щеке. Честно, хоббит был рад, что правда открылась. Интересно, как давно понял Фили.

— Поэтому ты тогда так быстро уехал, — горько сказал гном.

— Поэтому я так быстро уехал, — повторил Бильбо.

— А я думал, что ты меня ненавидишь.

— Я никогда тебя не ненавидел, — слишком громко ответил Бильбо. — А наоборот. Я всегда… ещё в походе я тебя полюбил.

— Надо же, — наконец-то на лице Торина появилась улыбка. — Еще в походе. А я вот осознал совсем недавно. Не дурак ли я?

— Для меня самое главное, что ты понял.

Хоббит привстал на носках и потянулся к Торину. Поцелуй вышел легким, лишь касание губ. Взгляд гнома был мягким, даже нежным. Бильбо улыбнулся, когда подумал о том, что за всю жизнь не целовался так много, как за последние недели.

— Торин, — решился сказать хоббит, раз у них вышел такой откровенный разговор. — Помнишь, что ты должен мне желание?

— Конечно, после твоего сражения с Двалином, — ответил гном. — Ты придумал?

— Да, придумал. Уезжайте завтра же. Я боюсь, как бы ты не решил остаться здесь еще ненадолго, чтобы позаботиться обо мне и Фродо.

— Ты этого не хочешь?

— Хочу, но тебя давно ждут дома. Увы, ты нужен не только нам. Поэтому уезжайте, не задерживайтесь здесь.

Торин внимательно смотрел на хоббита. И у Бильбо получилось выдержать этот испытывающий взгляд. В своем решении взломщик был уверен.

— Хорошо, — было видно, как тяжело Торину даются эти слова. — Но я попрошу пообещать мне кое-что в ответ.

— Что же?

— Следующий твой день рождения пройдет в горе.

Каждое слово гнома было тяжелым, он тоже железно был уверен в своем решении.

— Я не думаю, что получится… Как я доберусь… и не вспомню…

— Да или нет, Бильбо, — говорил гном. — Хочешь ли ты этого?

День рождения в горе вместе с Торином, племянником и самыми дорогими друзьями. Помня все, что было. Ответ был очевиден.

— Конечно же хочу.

— Это главное, все остальное решается.

Бильбо бы хотел отметить свой день рождения дома в кругу друзей, но многие хоббиты готовились к этому событию. По большей части ради подарков и фейерверков Гэндальфа. Насчет подарков для гостей, Бильбо дал задание старику Гэмджи, щедро заплатив за дополнительную работу.

Во время сборов на праздник, Ори попросил Бильбо поговорить наедине. Хоббит расчесывал кудри, пока юный художник оглядывал комнату взломщика.

— Я знаю, подарки дарить нельзя, но думаю, это тебе пригодится, — сказал Ори, протягивая Бильбо листок.

Хоббит взял в руки бумаги и замер, отложив гребень. На рисунке был изображен Торин. Он сидел вполоборота, лицо его было непроницаемым. Бильбо, не дотрагиваясь до самой бумаги, провел пальцами по тонким контурам, что создавали дорогое ему лицо.

— Так похоже, — хоббит поднял голову и посмотрел на гнома, что сжимал в руках край шарфа. — Огромное спасибо.

Бильбо подошел к Ори и обнял его, утыкаясь носом в чужое плечо. Художник покраснел, а после неловко обнял взломщика в ответ. Хоббит был благодарен гному за то, что тот подарил ему возможность вспоминать лицо короля.

—Мы ненадолго, — сказал Бильбо, когда компания покидала Бэг Энд.

Были уже вечерние сумерки, слышался стрекот кузнечиков, а впереди маячили яркие огни.

Свадебные украшения сняли, повсюду сверкали фонари. Многие хоббиты уже были на месте и вовсю праздновали, в основном семейство Туков и Бэггинсов. Заметив именинника, полурослики радостно подняли за него кружки и хором поздравили с днем рождения.

Вскоре заиграла музыка и хоббиты с удовольствием брались за руки и бежали танцевать. Несколько гномов тоже пустились в пляс, вставая с полуросликами в хоровод.

— Кажется, я должен тебе танец, — сказал Бильбо, протягивая Бофуру раскрытую ладонь.

Мориец удивленно моргнул, посмотрев на небольшую руку хоббита. А после растерянно взглянул на взломщика.

— Как я мог такое забыть, — улыбнулся Бильбо, беря гнома под локоть и выводя на поляну, где танцевали остальные пары.

Встав, Бильбо закинул руку на плечо Бофура, а второй взял ладонь гнома.

— Торин не будет против? — спросил мориец, начав двигаться в такт музыке.

— Будет грустно, если он будет против, что два друга потанцуют, — ответил Бильбо.

Хоббит улыбнулся. Кажется, его слова успокоили гнома. Бофур улыбнулся в ответ. Во время танца гном решил вспомнить былые деньки их похода. Бильбо тоже с удовольствием окунулся в роскошь воспоминаний.

— Знаешь, — сказал Бильбо. — Как бы то ни было тяжело, но я бы хотел снова отправиться в поход.

— Еще отправишься, — ответил мориец. — Какие твои годы.

Песня сменилась. Бофур остановился, но руку Бильбо не отпустил. Они отошли от танцующих, чтобы никому не мешать.

— Я рад, что после всего ты считаешь меня своим другом, — ответил Бофур.

Он подмигнул хоббиту и они пошли к остальным. Гномы заняли целый стол и громко запевали песню. А Мерри и Пиппин танцевали рядом рука об руку. Бофур сел возле братьев, а Бильбо подошел к Торину и его племянникам.

— А где Фродо? — спросил хоббит.

— Был здесь, — ответил Дубощит, оглядываясь.

Бильбо и Торин отправились искать ребенка. Они нашли его и Сэма за палатками. Гном хотел сразу пройти к детям, но Бильбо дернул его за рукав и предложил затаиться, ведь дети были не одни.

Лотто снова дразнил Фродо.

— Твой дядя — дурак сумасшедший, — кричал задира.

Сэм хмурился, но в бой не шел. Лицо Фродо же было спокойным, он взял друга за руку и развернулся.

— Пошли, Сэм, лучше пойдем играть, чем тратить с ним время, — сказал юный Бэггинс.

Лотто открыл рот, он-то надеялся, что его злые слова заставят Фродо сорваться. Вместо того, чтобы принять поражение, сын Отто схватил с земли камень и замахнулся. Бильбо и Торин сразу же вышли из укрытия, но не они помешали Лотто.

Лобелия держала руку сына, в которой был зажат камень. Фродо и Сэм обернулись на шум, а Торин и Бильбо встали возле них.

— Что это такое? — грозно спросила женщина. Её ребенок сразу же выбросил камень и, вырвав руку из цепких пальцев матери, сбежал.

— Ты вовремя, Лобелия, — сказал Бильбо, надеясь немного разрядить обстановку.

Женщина перевела взгляд на родственника, в глазах промелькнуло что-то, чего раньше Бильбо не замечал в Лобелии. Стыд.

— Прости меня, — сказала она, сильнее стискивая ручку зонтика. — И моего сына.

Бэггинс не успел ответить, как Лобелия скрылась. Оказалась, что она сразу же ушла с праздника, даже не взяв подарок. А это было совсем на нее не похоже.

Прекрасным завершением праздника стал фейерверк Гэндальфа. Сотни и сотни огней взмывали в небо, взрываясь разноцветными цветами. Дети радостно кричали и просили сделать больше и больше фейерверков. Гномы тоже с удовольствием взглянули на незатейливое волшебство мага. Они знали о его силе, но подобные чудеса видели впервые.

Бильбо посмотрел на Торина. В глазах гнома отражались радужные звезды и блики. Лицо его было спокойным, даже расслабленным. Хоббит был рад. Тихий край полуросликов принес мир в душу великого Короля-Под-Горой. Бильбо взял гнома за руку. Торин взглянул на него, на его лице заиграла улыбка. Он наклонился и поцеловал взломщика. Каждый сантиметр неба наполнился всеми цветами, которые только могли вырасти в Шире.

Они до последнего оттягивали момент расставания. Они были в комнате Бильбо, которого Торин попросил встать перед небольшим зеркалом и закрыть глаза. Гном долго с чем-то возился за спиной взломщика. После что-то прохладное и легкое коснулось кончиков ушей хоббита.

— Открывай, — сказал Торин, голос его был совсем рядом.

Бильбо открыл глаза и не смог удержаться от восхищенного возгласа. Украшение из золота было выковано так искусно. Тонкие линии оплетали кончики ушей, как тонкие стебли они переходили в цветы, которые терялись среди кудрей.

— Как настоящие, — завороженно сказал Бильбо, покрутив головой в разные стороны, чтобы лучше все рассмотреть. Разглядывая драгоценную работу в зеркало, он дотронулся до золотых лепестков. — Так вот почему ты каждое утро пропадал в кузнице. Но как ты так точно узнал размер?

— У меня острый глаз, — ответил гном, который с улыбкой наблюдал за взломщиком. — Тебе нравится?

— Конечно! У тебя волшебные руки, — горячо заговорил хоббит, отворачиваясь от зеркала. — Но ведь хоббиты дарят подарки, а не…

— Это вовсе не подарок на день рождения, — перебил Торин. — Это на прощание. Я не могу подарить тебе воспоминаний о себе, так позволь дать тебе хотя бы это.

— Торин, я…

Часы пробили двенадцать часов, прерывая хоббита. Бильбо растерянно взглянул на циферблат, не веря, что день закончился.

— Уже поздно, — сказал гном. — Тебе нужно отдохнуть.

Хоббит понял, что Торин собирается уходить.

— Быть может, останешься со мной, пока я не усну? — спросил Бильбо.

Не сейчас должен уйти Торин. Хоббит не хотел, чтобы этот чудесный день заканчивался одиночеством в холодной постели.

Гном кивнул. Бильбо улыбнулся и принялся снимать украшения с ушей, Торин помог ему. Его лицо было так близко, что Бильбо чувствовал его горячее дыхание. Гном пытался аккуратно снимать свой подарок, но в последний момент задел кончик уха. Хоббита так и прошибло приятной волной, которая прошла вдоль позвоночника.

— Прости, — встревожился король, убирая украшения на стол. — Я сделал тебе больно?

— Сделай так еще раз, — попросил Бильбо.

И Торин сделал. Его пальцы аккуратно очерчивали форму уха, задерживаясь на заостренных кончиках. Лицо же гнома замерло совсем рядом. Бильбо приоткрыл рот, но гном не спешил его целовать. Хоббит беспомощно дотронулся носом до носа Торина, сдерживаясь, чтобы не издать громких звуков.

Бильбо и не заметил, как они оказались возле кровати. Гном развязал шейный платок хоббита, стянул подтяжки. Правда, вышла небольшая заминка, потому что Торину пришлось отвлечься и снять сапоги.

После они забрались на кровать, которая тихо скрипнула под тяжестью. Бильбо, словно утопающий, потянулся к гному, дотрагиваясь до его мощной шеи. Наконец-то Торин его поцеловал. Бильбо жадно подался навстречу, приоткрывая рот.

Взломщик лежал на спине, а король нависал над ним, заслоняя собой весь мир. Бильбо потянулся к вороту чужой рубашки, дрожащими пальцами расстегивая верхние пуговицы, пока Торин в его рту вытворял невообразимые вещи. Голову кружило так сильно, что хоббиту казалось, что он позабудет все на свете, кроме гнома, который тесно прижимался к нему.

На мгновение остановившись, они дотронулись друг до друга лбами. Оба дышали тяжело. Руки Торина крепко сжимали бока хоббита, но было совсем не больно. Только жгучий жар сильнее разливался по всему телу. Торин повел носом по чужой щеке, после прижался губами к шее. Бильбо только и оставалось беспомощно держаться за его шею.

— Я люблю тебя, — прошептал Бильбо и стал повторять, как заведенный. — Люблю. Люблю. Я люблю тебя. Так сильно.

Гномы толпились во дворе, поправляя друг на друге рюкзаки и проверяя, все ли взяли. Бильбо и Фродо стояли рядом и помогали, чем могли. Гэндальф тоже готовился к походу, хотел дойти с гномами до Ривенделла. День стоял погожий, прохладный ветер с реки разгонял жар солнечных лучей. Хороший день, чтобы отправиться в путь.

Бильбо себе места не находил. Он только успел познакомиться с гномами, а те уже уезжали. И отчего такая невыносимая тоска сжимала его сердце.

-…льбо?

Вот бы они погостили у них еще немного. Как было бы славно.

— Бильбо? — тяжелая рука опустилась на плечо хоббита.

— Торин? — Бэггинс поднял голову и заглянул в синие глаза, в которых сквозило беспокойство.

— Все в порядке? — спросил Дубощит.

— Да, — кивнул хоббит. — Только жаль, что вы совсем не погостили. Может, останетесь ещё на денёк?

Торин улыбнулся.

— Мы и так целый месяц донимали тебя, — сказал Фили, прикрепляя нож к сапогу.

— Лучше ты к нам скорее приезжай, — сказал Кили, поправляя серебряную брошь на своем плаще, у Тауриэль была такая же.

Бильбо закивал головой. Ему не верилось, что он и правда вчера все вспомнил. Но теперь он хотя бы знал причину, это помогало облегчить страхи полурослика.

— Держи, — Торин протянул хоббиту конверт.

— Что это? — Бильбо взял в руки письмо.

— Мое послание тебе. Читай его иногда. А через год мы увидимся с тобою вновь. И, Фродо, почаще напоминай своему дяде о предстоящем путешествии.

Ребенок кивнул. Он готов был приложить все силы, чтобы выполнить просьбу Короля-Под-Горой. Бильбо улыбнулся и убрал письмо за пазуху.

— Хорошо, — хоббит попытался улыбнуться, но вышло скверно. — Тогда до встречи?

— До встречи, — Торин внезапно подошел ближе и, убрав челку, поцеловал Бильбо в лоб.

Остальные усиленно делали вид, что очень заняты, и не обращали на них никакого внимания. После Торин приказал выступать и отряд из тринадцати гномов, эльфийки и одного волшебника отправились в путь. Когда их фигуры стали меньше, Фродо заплакал, прижимаясь к боку опекуна. Бильбо взял ребенка на руки, чтобы ему лучше было видно друзей.

Так и простояли двое хоббитов, пока отряд не исчез из виду.

Перед гномами Фродо старался не расплакаться. Но стоило им уйти, как малыш не знал утешения, он плакал в рубашку дяди и по телу его пробегала крупная дрожь. Бильбо ничего не говорил, только отнес племянника в его комнату, сидел с ним в обнимку и укачивал, пока малыш не уснул.

Убедившись, что Фродо крепко спит, Бильбо укутал его и вышел из комнаты. В Бэг Энде стало слишком пусто, хотя вся утварь и мебель были на местах. Бэггинс пошел к себе. Недолго думая, он сел за стол и вскрыл конверт, что дал ему Торин. Пальцы у хоббита дрожали.

«Дорогой Бильбо.

Мне тяжело покидать тебя. Эти дни были лучшим, что случилось со мной за последние десять лет, а может быть и за всю мою долгую жизнь. Если бы я мог выбирать, то предпочел бы коротать вечность в твоем доме, чем в чертогах Махала.

Но я уезжаю, потому что меня ждет мой народ. Но меня успокаивает мысль, что ты приедешь ко мне в следующем году, ради этого я готов пройти через что угодно.

Я готов говорить тебе каждый день и каждую минуту, что я люблю тебя. Но все, что мне остается — эти жалкие строки, через которые не передать всего того, что я испытываю рядом с тобой. Ты пробуждаешь лучшее во мне в те мгновения, когда я сам в это не верю.

Впервые ты спас меня на том обрыве, когда весь мир вокруг был в огне. А после ты продолжал спасать меня, каждый день. Продолжал спасать, даже когда я этого не заслуживал. И этот месяц в Шире, каждый день ты снова и снова меня спасал.

Я не хочу, чтобы ты забывал меня, поэтому и пишу это письмо. Позволь мне этот последний эгоистичный поступок. В трудные времена ты можешь взять это письмо в руки и узнать о гноме, что любит тебя больше жизни. О гноме, что готов отдать все сокровища Эребора, только бы ты снова улыбался. Только бы ты был счастлив.

Навеки твой, Торин Дубощит».

С каждым прочитанным словом Бильбо менялся в лице все больше. А когда дочитал, закрыл лицо руками и горько заплакал.