Ночь.

«Сплю я плохо. А если честно — то совсем. Сейчас глубокая ночь, а я даже не пытался заставить себя закрыть глаза, потому что они упрямо открываются и смотрят в потолок всякий раз, когда я проваливаюсь в мысли. Слишком жестоко, с учетом того, что мой психолог прогнозировал улучшения после смены обстановки».

Акино на секунду задумался, переводя взгляд на окно. Не мытое, что просто кошмар — это единственное, что Юги не любил делать. Очевидно, что теперь Аки чувствовал себя чужим в прежде родной комнате — везде чувствовалась рука его брата, даже на застеленной кровати и слегка помятой шторе. Парень вздохнул.

«Мне советовали писать сюда все, что я чувствую и думаю — так я смогу обуздать свой поток сознания и научиться его контролировать. Пока выходит плохо. Но я рад, что вернулся. Дедуля нисколько не изменился, а вот мама встретила меня непривычно странным и взволнованным взглядом».

— Аки, милый, — женщина закрыла дверь в комнату, пока обескураженный парень удивленно смотрел на нее. — Все в порядке?

— Эм… да, — он выдавил из себя неуверенную улыбку. — Не понимаю, о чем ты.

Ее лицо с каждой секундой становилось все бледнее, и Аки даже стал бояться, не потеряет ли она сознание. Но все обошлось.

Под выжидающим взглядом он чувствовал тебя, точно на рентгене.

— Ты можешь мне сказать.

Он опустил голову.

— Мне… Мне нечего тебе сказать. Пока.

— Так я и знала, — голос матери задрожал. — Он с тобой что-то делал?!

— Н…

— Я знала, что не должна была отпускать тебя с ним! Он…

— Тише, — Аки взял женщину за плечи, она застыла под его взглядом, не в силах что-либо сказать. — Ничего. Не. Было.

Не дожидаясь ответной реакции, парень вышел из комнаты и направился к Юги и дедушке, которые уже ждали его в гостиной.

«Мне не хочется об этом вспоминать — все-таки с мамой я поступил немного грубо. Она не заслужила к себе такого отношения, это была всего лишь забота. Но меня волнует другое — она прекрасно понимает, что я соврал».

Уже утро.

Ему все-таки удалось заснуть, но, как только он окончательно расслабился, тело внезапно обдало легким холодом.

— Просыпайся, — Юги стащил с него одеяло и хотел сделать то же самое с подушкой, но Аки сквозь пелену схватил его за оба запястья своей огромной ладонью.

— Тебе уже за двадцатник, а ведешь себя, как маленький, — пробурчал Аки. Он абсолютно не выспался.

— Но тебе же нравилось, — Юги улыбнулся и сел к нему на кровать. — Вставай, нам много всего надо сделать.

— Да? Например?

— Ну… — старший начал загибать пальцы. — Разобрать вещи на чердаке — там осталось много твоих старых, поэтому мы решили подождать тебя. Помочь дедушке принять товар. А еще вечером у нас важная встреча.

Аки недоверчиво вскинул бровь. Его не впечатлил тот список дел, который назвал Юги — хотя, на самом деле, он просто не понимал, насколько это все растянется. Парень неосознанно проследил взглядом от рукава его футболки с логотипом новой игры до ладони, лежавшей практически рядом с его лицом. Обычно он не обращал внимания на такие штуки. Но Аки просто не мог не заметить, как сильно поменялся Юги. Везде. Два года — слишком маленький срок, чтобы стать абсолютно другим. Даже его руки — которые теперь стали чуть более жилистыми, и на которых появилось несколько мелких шрамов — говорили об обратном.

— Вставай уже, — Юги похлопал Аки по плечу и, бордо встав с кровати, вышел за дверь, оставляя юношу наедине со своими мыслями. Очень странными мыслями.

Парень нехотя сполз на пол, посидел там немного, собираясь с мыслями, и, украдкой бросив взгляд на закрытую тетрадь, в которой писал свои полуночные заметки, поплелся в ванную. В зеркало на него смотрело унылое от раннего пробуждения физиономия. Волосы теперь торчали почти, как у Юги, а вернуть их в прежнее состояние было сложно, но можно, чем Аки и принялся усердно заниматься.

Когда ему удалось наконец-то привести себя в порядок, парень решил идти завтракать в своей спальной одежде — все равно дома, кого ему стесняться. Однако, когда он почти дошел до кухни, что-то дернуло его остановиться и отойти чуть в сторону от дверного проема. Он прижался к стене, чтобы его тень не смогли заметить. На кухне был Юги — видимо, уже сидел за столом — и мама, которая что-то готовила. До Аки стал долетать задумчивый и слегка шутливый голос дедушки:

— Да что ты, тебе стоит присмотреться к Анзу.

— Дедуля… — Юги пришибленно вздохнул. — Ну я же говорил.

— Юги, он прав, — вмешалась мать и со стуком поставила тарелку на стол, видимо, поджав губы (как представилось Аки). — Тебе скоро двадцать пять. Ты занимаешься непонятно чем…

— Я занимаюсь тем, что мне нравится, — пытался оправдаться тот, его тон все равно оставался миролюбивым. — И я действительно счастлив.

Послышался вздох.

— Подумай хоть немного о своем будущем. Пожалуйста. Не Анзу, так кто-то другой… Ты живешь настоящим, заставляя нас волноваться.

— Вам не стоит обо мне беспокоиться.

— Ты же знаешь, это невозможно.

— Да, но ваше волнение заставляет меня чувствовать вину за свою жизнь.

— Ты зашла слишком далеко, — попытался уладить все Сугороку.

— Я просто хочу тебе счастья, — женщина вздохнула.

— Понимаю, — Аки надоело прятаться, и он вошел на кухню, подходя к Юги сзади. — Я тоже вас люблю.

— Правда? — младший крепко сжал его плечи, чувствуя, как тот вздрогнул от неожиданности.

Этот эпизод был крайне странным. Аки не понимал, что имела в виду их мама, почему обстановка была такая напряженная, и почему все выглядит так, будто все хотят от него что-то скрыть. Юги безмятежно ковырялся в тарелке. Аки смотрел на Юги, который безмятежно ковырялся в тарелке. Он смотрел и не понимал, почему у него самого скрипят зубы, и почему ему хочется встать, схватить брата и увести куда подальше.

— Аки? — Юги ответил на его пристальный взгляд удивленным.

Парень выпал в осадок. От того, что после этого вопроса повисла тишина, из-за которой теперь все смотрели на него, нужно что-то придумать. «Прости, но я тут случайно пялился на твой спокойный вид, а еще у тебя такие стройные плечи…».

— Юги?

— Да?

— Эм… Когда у тебя отрастет щетина, она будет желтая или фиолетовая?

Юги долго и проницательно смотрел на него.

Хлопнула дверь. Матрас скрипел довольно долго. Простыни сбились и были сжаты кулаками. Подушка едва скрывала протяжные стоны.

— Какой же я дебил! — в который раз взвыл Аки, перекатываясь на спину и обреченно глядя в потолок. — Я не то хотел сказать… Но у меня не было выбора… Но… но… А-а-а!!!

Спустя полчаса ему все же удалось успокоиться. На его глаза попалась тетрадь с его записями. Не долго думая, парень сел за стул, слегка пошатываясь. Психолог советовала ему выплескивать все на бумаге — станет легче. Писать про все, что волнует. Все, чего боится. Всем, что восхищает. Все, что он любит.

Последняя тема была посвящена воспоминаниям. О том, как все изменилось. О том, как непривычно смотреть не снизу вверх, а наоборот.

Аки закусил ручку. Надо выложить что-то одно — этого будет вполне достаточно.

Что бы такое вспомнить…

«Он хороший… Всегда таким был. Даже в детстве никогда не обижал, всегда давал первому смотреть новые игрушки, читал на ночь книги — даже, когда они ему совсем не нравились («Кровожадные страшилки про оборотней и вампиров», «Вот и сказочке конец, а кто умер — молодец», «Правдивые истории братьев Гримм», «Фантастическая сага Потрошителей из Джекфурда» и прочие мои любимые) — каждое воскресенье покупал сахарную вату, когда мы шли в парк аттракционов, всегда брал к себе, когда мне снился кошмар, и потом было страшно спать одному в комнате, всегда брал с собой на всякие праздники. Правда, с друзьями почти не знакомил. В тринадцать лет я узнал, что у него в друзьях охрененный Сето Кайба… Мне снесло крышу, и я обиделся на него…»

— Аки, привет! — Юги вошел в гостиную и помахал рукой мальчику. Тот продолжал смотреть какое-то глупое аниме и упорно делал вид, что даже оно было в сто раз интереснее его брата.

Над Акино нависла тень.

— «Разноцветный Бушидо»? Не знал, что тебе такое нравится, — Юги оперся о спинку дивана, с интересом глядя в экран телевизора. — А разве его еще выпускают… Странно…

Акино молча встал и ушел в свою комнату. Юги непонимающе проводил его взглядом, а затем вновь посмотрел на идущую в эфире передачу.

— Все-таки это старые серии.

— Аки! Аки, все в порядке? — Юги настойчиво и продолжительно стучал в дверь, и младший понимал, что просто так он не отстанет.

Щелчок замка, и Юги смог, наконец, попасть в комнату. Акино отвернулся и, скрестив руки на груди, подошел к окну, всем своим видом показывая, что не хочет его ни видеть, ни уж тем более разговаривать. Замешательство со стороны старшего брата все еще не рассеялось — для него действительно оставалось загадкой, что могло послужить такой резкой сменой настроения.

— Ты… неважно себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Юги, медленно подходя к нему со спины.

Аки молчал, сильнее нахмурившись.

— Что-то случилось? Скажи мне, я не понимаю…

— Все случилось! Все! Все ты понимаешь! — мальчик резко развернулся, ударив Юги по руке, которую тот хотел положить ему на плечо. — Ты врешь мне! Всегда! Говоришь, что занят, а сам… — как бы он ни старался сдерживаться, но глаза от обиды все равно заполнились слезами. — Ты же знаешь, как я люблю Кайбу! Он для меня бог! Он крутой! Он классный! И ты скрывал, что дружишь с ним! Я… — частые всхлипы мешали ему говорить. — Не… нав… ижу тебя!.. Ты… Я дум… а–ал…

— Аки, — Юги выслушал эту тираду, находясь в глубоком осадке. Как хорошо, что у него не было серьезных проблем, и он позволяет себе расстраиваться из–за таких мелочей. — Ты… Ой, я не знал, правда.

На это его младший ткнул в висевший на стене огромный премиальный плакат формата А1, где был изображен победно ухмылявшийся Кайба на фоне всей планеты и с неизменным Голубоглазым УтраМегаКвазиРазрушительным Сверхдраконом.

— Ты глупый или да?

Юги виновато почесал затылок.

«В общем, брат взял меня на следующую конференцию, где я и познакомился с самим Сето Кайбой — кумиром моего детства, юношества и немного отрочества. Правда воспринял он меня, как второго Джоночи, относился соответствующе, поэтому теперь, кроме раздраженного плевка, он ничего у меня не вызывает. Петух.»

Аки отложил ручку и посмотрел на часы — надо бы уже идти помогать.