Роксанне уже надоело выслушивать длинную, полную замысловатых и пустых слов, речь по третьему кругу. Красивая женщина гордо восседала во главе стола, снисходительными разноцветными глазами наблюдая за присутствующими существами, но мысленно была где-то далеко и не здесь. Хоть статус и обязывал присутствовать на всех собраниях Долины, до чего же они были однообразными и скучными. Однако чужие голоса заставляли шестеренки в голове девушки крутиться, задаваться философскими вопросами и просто рассуждать про себя.

То что в Долине царила размеренная спокойная жизнь не было упреком, наоборот, это означало, что она хорошо справляется со своими обязанностями и поддерживает порядок в растущем с каждым днем городе. Были и минусы: с увеличением поселения и членов клана Рефо, их небольшой мир достиг своих закономерных пределов, утопая в бесконечном обрыве потокового измерения. Расширить границы получилось за счет создания подмиров с различными климатическими и географическими условиями, разгружая исходный мир и превращая его в своеобразный «хаб». Подобное стало возможно благодаря Килли, который в данный момент развивал поселение в Аметистовом хребте, где нашлось отличное месторождение камней и минералов. Перед ней же стоял вопрос о реализации не только товара, но и рабочей силы, для его добычи. Именно поэтому было созвано собрание, но в очередной раз директор школы перетягивает внимание на себя, требуя выделить больше финансов на расширение здания или открытия третьего филиала, чем сбивал с основной темы.

Роксанну это жутко бесило. Закатывать глаза уже физически становилось больно. И как её отец с этим справлялся?

Мысль о родителе болезненно кольнула под рёбрами. Навалила тоска и печаль, из-за которых она глубже погрузилась в собственные мысли, окончательно теряя нить повествования.

Она откровенно скучала по отцу. Несмотря на то, что прошло уже много лет, ей как и остальным её братьям и сёстрам не хватало его: сильного плеча, за которое можно было схватиться или уткнуться в поисках защиты, ехидных, но таких нужных слов поддержки, теплого мудрого взгляда и умиротворяющего присутствия рядом. Она с улыбкой пересматривала запись с ее «появлением» на свет, когда она будучи крошечной малышкой самостоятельно вылезла из своеобразного цветочного горшка прямо в теплые руки отца. Как сияли его глаза от восторга, как он на вытянутых руках поднял ее над головой, ослепляя прибежавшего на шум супруга шальной зубастой улыбкой.

«Смотри! Уилл, ты видишь это маленькое чудо?! Это НАШЕ чудо! Посмотри, что ты сотворил! Ну ладно, МЫ! Она такая малютка! Прелестное крошечное создание! Уилл, да че ты смеешься?»

Она всегда была любима. От чего-то к ней все в доме относились по особому, с ни с чем несравнимой любовью и обожанием. Это могло бы ее избаловать, но родители не сдавали позиций от ее обаяния, хоть и делали некоторое послабление как самой младшей. «Маленькая принцесса» часто насмешливо называл ее отец, подхватывая на руки и задорно подбрасывая в воздух, заставляя заливаться смехом и захлебываться восторгом от кратковременного полета. От каждого члена своей семьи она получала все самое лучшее, и что-то внутри нее не позволило бессовестно пользоваться этой добротой и требовало отвечать равноценно.

Ее любили и она любила в ответ. Всей душой. Как только умела и могла. Именно поэтому смерть отца так сильно ударила по ней.

С его уходом мир как-то потускнел, потерял в своём объёме и содержании. Рокси никогда не забывала удушливый флёр траура, что витал в их доме и все еще является частым гостем в опустевших комнатах родителей. Не могла прогнать из воспоминаний полные пустоты и нестерпимого горя глаза своего теперь единственного папы, потерявшего свою вторую половинку. Помнила бесконечные слезы Виоллы, которая не переставала плакать от невыносимой боли потери важного существа в её жизни. Помнила отчаянные всхлипы срывающиеся с закусанных губ Киллигана, который задыхался в разрастающимся вихре эмоций подкрепленных магией. Помнила яростный шквал ударов, что обрушивал на невинный тренировочный манекен Саллизар, безмолвно оплакивающий своего единственного учителя и опекуна. Помнила неистовую дрожь впавшей в летаргию Вивиан, которую до синяков сжимал в объятье потерянный Демиан, будто боявшийся потерять ещё и её. И себя, оставленную в одиночестве один на один со своими мыслями и чувствами, в темноте сада, спрятавшего её от остальных.

Всё поменялось со смертью папы Рипто. Все они изменились. Стали жёстче, холоднее, но при этом их семейные узы только усилились. Возможно сама мысль потерять кого-то ещё была настолько мучительной, что они подсознательно искали общества друг друга. Они сплотились, как никогда ранее. Решившая жить отдельно вместе с мужем, Виолла осталась с супругом в родном доме, где спустя полгода дала начало новому поколению семьи Рефорт. Киллиган перебрался из академии в домашнюю библиотеку, продолжая свои исследования из особняка. Саллизар подал заявку на поступление в местную гвардию бойцов, охраняющих покой и границы родного мира. Демиан и Вивиан перевелись на домашнее обучение, а сама Рокси отклонила заявку на поступление в престижный университет, оставшись дома. Их папа был не в том состоянии, чтобы вести дела в Долине, поэтому им шестерым пришлось подхватить знамя, оставленное их отцом.

Никто тогда не думал про то, кто из них стал новым официальным главой семьи и кому теперь возглавлять возрождающийся клан, потому что и без оставленного завещания все знали, что это Килли. Будучи уже несколько лет наследником по магии, он через год вступил в права главы рода, завершив обучение и получив титул Лорда, обогнав отца на два десятка лет.

А вот по финансам и землям наследниками были они все. По началу это радовало, но позже оказалось очередной проблемой. Кому-то нужно было взять на себя ответственность за Лазурную Долину, встать у ее руля, возглавив совет и продолжать удерживать власть семьи Рефорт на данной территории. Сперва они все принимали участие, сменяясь на посту, но жизнь внесла свои коррективы.

Виолла все же покинула дом, перебравшись в Драконье королевство, где стала не только гарантом союза между двумя мирами, но и отличным археологом-приключенцем, помогающая вернуть многим старые и давно утерянные знания.

Киллиган вечно мотался по мирам, выискивая место для расширения родного мира и образования нового поселения. Набирался знаний и связей, благодаря которым смог превратить родное место в «хаб» и развить несколько подмиров. Он активно увлекся постройкой и настраиванием порталов, зарываясь в расчеты и зубодробительные формулы, чтобы у каждого соклановца была возможность беспрепятственно путешествовать куда угодно.

Демиан и Вивиан углубились в медицину и тоже были в разъездах, давая лекции и работая целителями. Они открыли несколько способов успешного лечения от недугов ментального характера, пропагандируя не только здоровое сознание и дух, но и потихоньку увеличивая количество последователей в храме Ладасин, внося огромную лепту в усиление их богини-покровительницы, которая пристально следила за ними в частности.

В итоге не покинули отчего дома только Роксанна и Саллизар, ставший ее верным другом и охранником. Она не хотела бросать теперь единственного отца одного, поэтому девушка осталась в почти пустом особняке, полного горько сладких воспоминаний. К моменту, когда в доме осталась лишь она и папа, последний только-только стал отходить от подкосившей его потери, потихоньку оживая и возвращаясь к работе. Он передавал ей свои знания и умения, которые могли пригодиться в столь трудном деле, как управление небольшим социумом. Вдвоем, а иногда и втроем, они помогали друг другу вникать в проблемы местного населения и искать способы их решения.

Именно так Роксанна стала полноценным главой Лазурной Долины, вставая на ее защиту и отстаивая интересы своего клана перед другими. Ей пришлось столкнуться с многим: потоп, магические вспышки, нападения, финансовый кризис, оползень, лесной пожар, неурожай, но из всего ей удалось выйти победительницей, благодаря поддержке родных, всегда приходивших на помощь, и веры соклановцев, откликающихся на первый же ее призыв к действию.

Правда никто не уберег ее от очередной потери. Ее смешного папы не стало спустя пятнадцать лет со смерти его мужа. Для волшебных созданий срок маленький, но ее папа боролся как мог, превозмогая душевную боль и съедающее его одиночество. Рокси постоянно спрашивала его: «За что ты так любишь отца, что готов в любой момент последовать за ним?» и каждый раз слышала в ответ: «За то, что он был моей лучшей половиной, когда-то давно вдохнувшей в меня желание жить и подарившей мне бесконечное счастье от одного своего присутствия.»

Рокси не понимала этого аспекта любви. Она не влюблялась в кого-то за пределами семьи. Никогда не испытывала того, что было между ее родителями: они буквально сияли, смотря друг на друга, говорили без слов и любили вопреки всему. Молодой женщине было тяжело признаться родителю, что не понимает подобного, поэтому молчала. Так же, как она молчала уже у двух надгробных плит родителей, закусывая дрожащие губы.

Ей хотелось сказать многое: как она скучает; как надеется что они за ними присматривают и что не разочаровались в ней; как ей хочет снова оказаться в их теплых объятьях; как часто ловит себя на мысли что отец или папа что-то бы не одобрил или поощрил; как вспоминает тоскливыми вечерами их большую шумную семью и своё детство. Но отчего-то слова не желают срываться с губ, застревая в горле. Салли как-то сказал, что это потому что она так и не смирилась. Не отпустила.

Она и не хотела отпустить. Однако искреннее надеялась, что родители счастливы там где они находились, хоть и далеко от них. Пусть Рокси тяготилась так и непроизнесенными словами в слух, но надеялась, что однажды, когда все же решится, ее обязательно услышат.

«Папы, я очень сильно вас люблю. Я наконец поняла, что вы имели в виду, говоря про любовь. У меня теперь есть такое создание и я безумно счастлива. Но все еще скучаю по вам. Вы всегда будете самыми лучшими родителями и я всегда буду надеяться увидеть вас снова. Спасибо вам за всё. Ваша Роксанна или маленькая принцесса.»