Уилл был не очень тактильным существом.

Бытие маскотом в парке развлечений отбило у него все желание когда-либо ощущать на себе чужие прикосновения. Его вечно хватали за руки и куда-то тянули что работники, тогда еще не пуганные, что посетители, решившие что если ты работник в сфере обслуживания, то ты их персональный раб. Мерзкие отрыжки сатаны или же дети постоянно били его в самые неожиданные места, хотя и некоторые подростки не далеко от них ушли, выжидая момента «поразвлечься с местным чудиком». Толпа толкала и швыряла его эластичное тело в любом направлении, игнорируя причиненный вред или недовольство. Однако все это не шло ни в какое сравнение с моментами, которые мутант провел в лаборатории Клатча. Пусть воспоминания побледнели и отошли на дальний план, но подсознательно он не смог забыть холодные прикосновения металлических или облаченный в латекс рук, причиняющих адскую боль и страдания.

В общем, Чикс не любил лишних прикосновений, но отчего-то касания горячих трехпалых ладоней он не воспринимал в штыки и даже не пытался их избегать.

Все начиналось с малого, а именно с рукопожатия. Уиллу мало кто подавал руки для приветствия или прощания, даже просто помочь встать или преодолеть препятствие. А вот Рипто протянул руку, и в его взгляде — усталом, обречённом и холодном — бывший маскот не увидел ни грамма брезгливости или же предвкушения увеселительного унижения. Ящер подал руку дабы закрепить их договор о проживании, после же не единожды здороваясь подобным образом. Фрукточеловеку нравилось это проявление банальной вежливости, благодаря ему он чувствовал себя значимой личностью, а не тупой игрушкой.

По мере того как развивалось их приятельство, стремительно переходившее в дружбу, начали появляться и другие виды тактильного взаимодействия от динозавра. Хлопнуть по плечу в знак одобрения и поддержки, ткнуть в мягкий бок в детском запале, обхватить плечи и притянуть к своему боку, воодушевленно что-то вещая, слегка прислониться плечом к руке, выказывая присутствие среди толпы других работников. Все это появлялось в их обиходе постепенно, с осторожностью первопроходца, ведь и сам Рипто не особо еще доверял ему, однако порой забывался и по неосторожности делал что-то из вышеперечисленного. Уилл по началу дергался, испуганно замирая на месте или же каменея от внезапного прикосновения, но со временем осознал, что хоть он и соседствует с опасным хищником, это абсолютно не значило что тот будет на него бросаться без веской причины, просто потому что у него настроение плохое. Пусть ящер и мог в теории делать такое, возможно и делал когда-то, но живя с мутантом вел себя максимально цивильно, если не считать возни за душ, конечно же. А благодаря совместному быту и работе, у них вырабатывалось друг к другу доверие, так что весьма скоро Чикс начал нормально реагировать на чужое теплое прикосновение, даже отваживаясь делать нечто подобное в ответ.

Спустя еще какое-то время они подвисли в странном состоянии между друзьями и чем-то другим, на тот момент неизвестным. Касания стали более длительными и интимными. Казалось в порядке вещей прислониться к чужой спине или привалиться к мягкому боку во время просмотра телевизора или ужина на диване. Или взяться за чужое запястье в попытке остановить или увести. Стало нормой долго смотреть в глаза, почти общаясь мысленно и по мимике считывать информацию. Самым потрясающим опытом в жизни Уилла было объятье. Его лишь однажды порывисто приобняла Дени, мазнув губами по виску, но обняв полноценно Рипто, он понял, что это самая приятная штука на свете, которая с подушкой и близко не стояла. К тому же, для себя он осознал, что прикасаться к теплому жилистому динозавру очень приятно, особенно когда тот не ерепениться и не застывает холодным истуканом, а отвечает с едва сдерживаемым пылом, столь свойственным темпераменту колдуна. Чикс ловил себя на мысли, что ему нравиться не только обнимать его, но и держать за руку, которая уютно помещалась в его ладони. Переплетать пальцы, ощущать вес чужой ладони, ее тепло и шершавость — это пьянило неподготовленного к подобному фрукточеловека.

Подаренный на «прощание» танец тоже весьма успешно преодолевал границу дружбы, намекая на что-то иное, ровно как и спешный смазанный поцелуй, но, к его большому разочарованию, это действительно были только намёки, ни к чему не ведущие и ничего не обещающие. От этого болела душа и замирающее от невзаимности сердце, когда спасенный Рипто ответил ему циничным "просто так" на желанный вопрос, мучивший одинокого адвоката больше полутора лет.

Путешествуя с другом, вновь деля с ним кров и даже постель, Уилл отчаянно сжимал руки, которые сами тянулись к другому существу, ведь не видел того же чувства, что горело в нем с момента разлуки. И как же было невыносимо видеть как прежде дозволеная близость теперь обращалась к кому-то другому, а ему остаётся только наблюдать. Он не выдержал обиды, боли и гнева, которые терзали его все время путешествия. Уилл ушёл, гонимый отчачным желанием забыть те чувства, что причиняли ему такую муку, а для этого ему нужно было покинуть столь желанное создание, пытаясь научиться снова жить одному.

Возможно такова была их судьба, пройти столь клишированное испытание отношений, но в итоге оно окупилось тем, что грань наконец-то стерлась, а их статус претерпел серьезные изменения. Они стали парой. Уилл мог подобрать много синонимов случившемуся, но ни одно не могло передать его восторг от того, что с этого момента он мог получать желанное без страха и угрызений совести. Начав встречаться, Чикс полностью пересмотрел свое отношение к собственной тактильности. Прикосновения горячих ладоней стали для него самыми желанными на свете, как и возможность касаться в ответ. Однако у него были свои пределы в потребностях, поэтому он был весьма сдержан на ласку и проявление физического контакта за пределами спальни.

А Рипто напротив любил трогать и щупать его в любой момент времени, когда мутант находится в пределах захвата наглых рук. Подойти и обнять со спины? Конечно. Аккуратно сжать его живот и помять? Разумеется. Шлепнуть по заднице в самый неожиданный момент? Дайте два! Пусть это порой раздражало и вызывало бурю эмоций, злиться долго на хитрого динозавра не получалось, тот на его возмущения лишь игриво улыбался, сверкая довольными глазами.

С непередаваемым удивлением Чикс сумел выяснить, что подобные приставания это всего лишь попытка обратить на себя внимание и требование подарить ответную ласку. Как позднее выяснилось после сеансов у психолога, у Рипто было тактильное голодание. Его в принципе мало кто касался ласково или бережно, словно он нечто дорогое и ценное, а тут появился партнер и это на подсознательном уровне давило на него, требуя удовлетворения. Посему Уиллу приходилось обнимать своего хищника на постоянной основе, чтобы самому не стать жертвой коварных цепких ручонок.

И ему это безумно нравилось. Как уютно сворачивался в кольце его рук Рипто, как трется щекой и носом будто помечая своим запахом, как облегченно вздыхает куда-то в ключицу и как расслабляется после тяжелого дня. Уиллу самому хотелось его касаться, видя насколько яркий отклик он получает от любого осторожно прикосновения. Гладить острые скулы, крепкие плечи, массировать спину и поясницу, мять соблазнительный хвостик, и конце концов вжимать чужое тело в себя и ощущать как оно льнет в ответ. Неописуемо прекрасно...

Сигналы к действию считывались нелегко. Иногда все могло быть просто: Рипто неосознанно начинал бузить и ворчать, или делать что-то из ряда вон, привлекая к своей персоне внимание. Поиски приключений на задницу так же попадали в эту категорию и не всегда Чикс поспевал за своим парнем, чтобы одернуть его от глупой затеи.

А порой чувства накатывали внезапно и спонтанно. Колдун мог выпасть из реальности, погружаясь в книги или в свои невеселые мысли. Долго копаясь и размышляя он приходил в весьма расстроенных чувствах к Уиллу, отбирая из рук предметы и отбрасывая их в сторону. После чего забирался на колени и требовательно приказывал:

— Обрати на меня внимание.

— Рипто, я немного занят.

— Нет, внимание. Сейчас!

В таком поведении был виноват по большей части сам Уилл. Заработавшись он забывал о времени и о некоторых потребностях своего любимого, из-за чего ему же потом приходилось либо вызволять его хитрую задницу из полицейского участка, либо отрабатывать в приватной обстановке. Например, всецело посвящая ящеру вечер. И когда на тебя выжидательно смотрят любимые глаза, мысленно просящие хотя бы обнять и подержать в своих руках, то волей не волей, а ощущаешь себя мудаком, даже если это и не твоя роль.

Чикс откладывал дела или завершал их в максимально короткий срок, чтобы самому восполнить запас необходимых прикосновений и излить свою потерявшуюся в коридорах рабочих мыслей любовь на самое дорогое создание. Ведь эту самую любовь ему дарили постоянно, периодически напоминания о необходимости просто поцеловать или прижать к себе того, кто этим занимался.

Ну вот как тут устоять и не обвить рук вокруг теплого ласкового хищника, который сам к тебе пришёл и хочет именно твоего прикосновения? Правильно, никак.