Что-то было явно не так.

Рипто не мог понять что именно и в принципе что происходит вокруг него. Словно на миг выпал из реальности и теперь он полностью потерял нить творящегося мракобесия. Хоть внешне ничего примечательного не приключалось, его чутье подсказывало обратное, заставляя вглядываться в окружение и в себя более внимательно.

Первые звоночки были почти незаметными. Его стало чаще клонить в сон, причем чтобы уснуть ему требовалось обложить себя и Уилла горой подушек и одеял, только тогда он мог спокойно лечь. Чикс шутил, что он вьет гнездо из ткани, ему от всего этого нагромождения было тесно и жарко, однако, видя благотворный эффект на супруга, тактично смирился со своей участью быть погребенным под слоями одеял. Так же ящер подметил, что у него изменилось восприятие. Ему стали нравиться запахи города, на которые он не обращал раньше внимания, в частности: мокрый асфальт, бензин, краска и внутренняя отделка авто. Вкусовые предпочтения тоже оставляли желать лучшего, ему хотелось то соленого, то сладкого, то острого, то кислого. Чтобы на языке всегда был какой-то вкус, по мимо странного ощущения прогорклости, которое появилось с месяц назад после пищевого отравления.

Но больше всего напрягало Рипто нарастающее ощущение нервозности. Он не мог понять, что его тревожило и почему он постоянно чувствовал раздирающий душу страх. Его откровенно штормило от непонятной смеси эмоций, и таращило из-за этого в разные стороны: то он орал до звона стекла в помещении, то пытался свернуться в как можно более незаметный комок. Это ощущение преследовало ежедневно, усиливаясь когда ящер был один, и мистическим образом оно исчезло, когда любимый муж возвращался домой. Рядом с Уиллом становилось хорошо и уютно, приятная нега растекалась по телу, колдун искал тактильного контакта с мутантом, напрашиваясь на обнимашки. И, конечно же, их получал.

Вот что действительно его напугало, так это выскальзывающий в самый неожиданный момент контроль над магией. Динозавр однажды чихнул и выплюнул тонкую струю огня, затем в порыве яростного спора взорвал взглядом несчастные вазы с цветами, а после споткнувшись в ванной умудрился сорвать кран и затопить комнату. И если бы это были одноразовые акции, то Рипто бы не обратил внимания, но инциденты повторялись из раза в раз, преподнося что-то новенькое. Уилл не успевал чинить и убирать за ним, как и он сам не поспевал за собственным разрушением квартиры.

Финальным гвоздем в крышку решения наведаться к целителю стал один весьма тревожный факт. У него уплотнился живот. Из далека он мог казаться слегка пухлым, словно набрал несколько лишних килограммов, да только по ощущениям живот был твердым и плотным, будто камень проглотил. Именно Уилл обратил на это внимание, когда во время обнимашек что-то болезненно уткнулось уже ему в живот. Они долго думали что это может быть, пока адвокат не потребовал, чтобы ящер отправился к Каину. Его уже порядком подзадолбала пугающая неизвестность, а магические всплески на фоне эмоциональных перепадов настроения благодушия ему не прибавляли, поэтому Рипто согласился.

Одним утром Чикс на прощание поцеловал своего сонного мужа и упорхнул в контору, а колдун засобирался на назначенный осмотр. Ему откровенно не хотелось куда-либо идти, был большой соблазн проваляться в кровати весь день, однако, потыкав себя во все еще твердый живот, с тяжелым вздохом телепортировался. От перемещения впервые накатила тошнота, колдун добрых десять минут боролся с подкатывающим комом, судорожно цепляясь за ближайшую стену дрожащими руками. Лишь когда его отпустило, он неуверенной шаткой походкой направился в знакомый коридор больницы, где его терпеливо ждали. Каин встретил его радушно, они приветливо перекидывались словами, пока шли в кабинет под чарами отвода глаз, чтобы никто посторонний не заметил прихода колдуна.

Как только за драконом закрылась дверь, динозавру велели раздеваться и рассказывать что не так. Целитель долго его крутил, осматривал, пальпировал несчастный живот, сканировал заклинаниями, при этом слушал словесные излияния и что-то записывал. Рипто же внимательно следил за скупой мимикой своего доктора, Каин был сосредоточен и в виду профессии не слишком сильно эмоционировал в процессе осмотра, однако колдун все же приметил, как удивленно приподнялись брови дракона, когда одно из зелий поменяло цвет после добавления в него крови ящера.

Спустя больше часа Каин наконец присел на стул, стоящий напротив кушетки, и уткнулся в свои заметки.

— Как давно у тебя подобные вещи с магией стали происходить? — снова уточнил целитель.

— В прошлом месяце началось, — уверенно отозвался колдун.

— А что-нибудь еще было? До этих симптомов?

Рипто задумчиво почесал затылок, перебирая в памяти события прошлого. Каин его не подгонял, лишь что-то черкал в своем блокноте.

— Я чем-то сильно отравился, — отмер наконец динозавр. — Меня почти две недели полоскало от любого запаха или упоминания еды.

— И чем же ты питался в тот период?

— Уилл варил бульон, давал сухари и крепкий сладкий чай. И вода. Много воды!

— Водой тошнило?

— Да.

— Есть хотелось?

— Нет.

— Основные позывы были утром?

— Да. Редко вечером.

— Ты узнал что это было? — не слезал с поднятой темы дракон.

— Диагностическое ничего подозрительного не показало, — пожал плечами Рипто. — Просто отравление

Каин учтиво покивал, записывая данные, после чего снова принялся кидать одно заклинание за другим, некоторые колдун вообще видел и ощущал впервые, но так как все они были лечебными или сканирующими, то даже не дернулся от них отмахиваться и спокойно вслушивался как отзывается магия на входящие импульсы. Его Ядро в последнее время аккумулировало куда больше энергии чем обычно, правда это не отменяло того факта, что к концу дня ящеру хотелось падать от усталости, при условии что он мог не колдовать от слова совсем в течении суток.

— Ну так что со мной? — не удержался от волнующего его вопроса Рипто, выждав момент, когда Каин закончит считывать информацию из магического свитка, где регистрировались результаты обследования.

— Скажи, а что ты знаешь про свой вид? — начал издалека дракон, благодушно улыбаясь.

— Да ничего практически, — почему-то улыбка существа напротив не внушила динозавру спокойствия, отчего страх и нервозность поднялись на весьма высокие уровни.

— Похоже у вас схожее с драконами строение внутренних органов, — высказал свои выводы врачеватель. — В особенности, репродуктивных.

— И?

— И видимо ты, как и некоторые наши мужчины, способен выносить потомство, — огорошил его целитель.

— Погоди, что? — голос сорвался на писк, в то время как все внутри сжалось от нехорошего предчувствия.

— Уплотнение в твоём животе это не камень и не проклятье, — спокойно возвестил Каин. — Это яйцо.

— А? — тело против воли замерло, лицо застыло в глупом выражении, при этом он продолжал удивлённо моргать круглыми глазами.

— Яйцо. Ребёнок. У тебя. В животе, — словно для неразумного создания чеканил слова дракон, внимательно следя за его потугами не закричать в голос.

На долгое мгновение кабинет погрузился в напряженную тишину, пока в голове Рипто укладывалась информация, которую он не ожидал и не хотел узнать. Он был морально готов к чему угодно — к проклятью, к болезни, к операции — но не к тому, что он теперь носит под сердцем ребенка.

Хотелось кричать…

Стекла в помещении угрожающе задрожали, вокруг колдуна стали образовываться завихрения, искрящие разрядами маленьких молний во все стороны. Каин моментально оказался рядом с ним, активируя заклинание успокоения. Чужая магия не слушалась и не желала исчезать, однако дракон был опытнее разбушевавшегося динозавра. Медленно и размеренно поглаживая напряженную сгорбленную спину, он таки сумел угомонить буйную магию, но это не помогло самому Рипто успокоиться. Его потряхивало, глаза так и застыли широко раскрытыми. Он словно не видел ничего и никого перед собой, оставшись где-то в своих мыслях.

— О нет… О нет, о нет, о нет! — будто мантру повторял ящер, раскачиваясь на стуле и сжимая голову руками. — Уилл меня убьёт! Или хуже, он меня бросит!

— Да с чего ты это решил? — возразил Каин, поднося какую-то склянку к бледным губам динозавра.

— Он ненавидит детей! — отчаянно прохрипел тот, все же выпивая предложенное.

Он тут же узнал Умиротворяющий бальзам, который приятной сладостью разлился в груди. На место страху пришла печаль, теперь хотелось выть от безысходности.

— Это точно? — теперь голос дрожал, уверенности и ехидности там не было ни на грамм. — Про ребенка? Это стопроцентный диагноз?

— Да, все показатели указывают на это, — уверено отозвался Каин, опустившись на уровень глаз ящера и беря его сжатые в кулаки руки в свои. — Рипто, успокойся. Тебе теперь нельзя нервничать. К тому же, ребенок это не конец света.

— Не для меня, — жестко обрубил тот, оскалившись в ответ. — Как это вообще могло произойти?!

— Ну знаешь ли, не мне тебе рассказывать как! — рассмеялся целитель.

— Я в смысле… — тяжело сглотнул порыв прикрикнуть колдун. — Я же мужчина.

— И что? — приподнял брови Каин, освобождая все еще трясущиеся руки и разворачивая свиток перед лицом Рипто. — У драконов некоторые мужчины могут выносить потомство, я уже говорил. Судя по обследованию, у тебя тоже есть все необходимое для этого.

Колдун бегло вчитался в написанное, кривясь и рыча сквозь зубы. Вот теперь для него стали понятны эти полупрозрачные намеки Ладасин про внуков. Она знала, и не сказала ему! Или наоборот, подстроила все это, чтобы он теперь страдал и мучился. Наследники ей нужны, диктаторша!

— Почему сейчас? — пряча лицо в руках, жалобно простонал динозавр.

— Как давно вы с Уиллом вступили в брак? — убирая свиток, спросил Каин. — Он ведь магический?

— Да, скреплен клятвами и кровью. Три года назад.

— Похоже до брака твой организм законсервировал данный аспект твоей физиологии, а после попросту активизировал. Ведь магический брак подразумевает потомство.

— Но почему сейчас?! — возопил Рипто, вскидывая руки к потолку.

— Предположу, что ваша брачная связь устоялась и, поняв что вы оба мужчины, выбрала тебя как носителя «новой жизни», ибо ты изначально был к этому предрасположен. Плюс, вы наверняка не предохранялись.

— Так, блять, зачем? Я то думал раз оба мужчины, то это не проблема! — высказал недовольство колдун, повышая голос и вновь срываясь на фальцет. — Что теперь делать? Как быть?

— Не пори горячку, — осадил распаляющегося пациента Каин. — Ничего страшного не случилось. Будешь по началу раз в шесть дней приходить ко мне, я буду курировать тебя вплоть до кладки, а дальше у вас появится хорошенький малыш.

— А можно…? — хотел предположить Рипто, но его весьма резко прервали.

— НЕ ВЗДУМАЙ! — внезапно взревел дракон, хватая его за плечи и встряхивая. — Даже не произноси! И не думай! Я знаю этот взгляд, эту мольбу в глазах! Нет, нельзя! Тебе так уж точно! Покровительница тебя убьет на месте, если ты хотя бы попытаешься подумать об этом!

— Но почему? — очередная крайность и глаза предательски увлажнились, голос так и сочился подбирающейся истерикой. — Почему именно я? Как же так? За что?

Сейчас хотелось впервые за многие годы предательски зарыдать в голос, чтобы слезы крупными каплями катились по щекам и падали вниз, чтобы нос закладывало, а глаза раскраснелись и опухли от непрерывного каскада соленой воды. Но он стоически закусывал губы и закидывал голову назад, чтобы не дать ни единой строптивой слезе скатиться. Его потуги не остались без внимания Каина и тот быстро зашуршал чем-то в шкафчиках, весьма резво возвращаясь к нему.

— Ну, ну, дружок. Все будет хорошо, — врачеватель успокоительно положил свою большую ладонь на плечо и мягко сжал, протягивая в другой руке небольшой пакетик. — Вот тебе на первое время зелья, должны баланс вернуть и не будет тебя так сильно распирать на эмоции. Если не поможет то подберу другие, — колдун слабо кивнул, все еще кусая подрагивающие губы. — Рипто, обязательно расскажи Уиллу. Это не только твоя проблема. Он ведь второй родитель?

— Конечно. Кто же еще? — обижено упрекнул динозавр Каина в сомнении о его браке.

— Тогда тем более он имеет право знать и участвовать. Придёте вдвоем в следующий раз, хорошо? — целитель пытался поймать взгляд ящера, но тот уже подскочил на ноги и стремительно помчался к выходу. — Рипто, хорошо? Пожалуйста, не делай глупостей.

— Да, хорошо. До встречи, — скомкано распрощался колдун и хлопнул дверью.

— О-хо-хох. Рановато им, но кто я чтобы судить, — устало развел руками дракон, обращаясь в пустоту кабинета.

Рипто не мог поверить и тем более смириться с услышанным от дракона. Все его естество требовало опровергнуть этот диагноз, поэтому он отправился к другому целителю, не такому крутому и знающему как Каин, но тоже не плохому специалисту. От того колдун впервые услышал проклятую фразу «поздравляю с прибавлением», из-за которой все же сблевал куда-то на пол. Затем был другой целитель и история повторилась, только его уже не тошнило. Хотелось крушить и ломать, от чего в расстроенных чувствах и со ослабленным контролем магии он именно это и сделал. Судорожная идея обратиться к обычному врачу в мире Уилла, привела к такому же результату. Пять докторов и все одно и тоже.

Ближе к вечеру на не держащих его вертикально ногах динозавр все же дошел до дома, где медленно сполз на пол, утыкаясь лицом в согнутые колени. Страшно. Ему было до ужаса страшно рассказать, но и промолчать он не мог. Все же муж, да и спрятать растущий живот у него не получится. Бежать тоже бесполезно, Уилл его везде найдет благодаря связи. Сам себя обложил со всех сторон и теперь не знал что делать. Его пугало не будущее, в котором их семья пополнится на еще одно создание, а то что возможно он с этим созданием останется один, без Уилла. Ведь так хорошо все начиналось: получил титул, избавился от судебного срока, одержал первую весомую победу в битве покровителей, заключил брак с самым любимым существом во Вселенной, а теперь все достижения могло перечеркнуть это невовремя заспаунившееся в его животе яйцо!

Рипто просидел на полу долго, у него затекла спина от неудобной позы и твердой поверхности. Тело отозвалось болью, когда он попытался подняться. Кое-как перебравшись на диван, он остался там вплоть до возвращения Чикса. Он вновь погрузился в пучину самобичевания и жалости к себе, посему не успел прикрыться маской безмятежности, а муж еще на подходе к дивану приметил его мокрые глаза и подавленное настроение.

— Солнышко, на тебе лица нет. Что случилось? — мгновенно оказался рядом Уилл и, видя удивление и растерянность в родных глазах, перенял нервозность от супруга. — Это что-то серьёзное, да? Ты же не умрешь? Это ведь лечится?

— Уилл, я должен тебе кое-что сказать. Пожалуйста! Я… — решительно прервал поток вопросов колдун, набираясь сил для того чтобы сходу дать объяснение, но сам споткнулся от горькую слюну и шумно выдохнул. — Дай мне возможность произнести это один раз и, прошу, прими сказанное мной, как чистую правду… — вновь запнулся ящер, цепляясь дрожащими пальцами за плечи мутанта. — И нашу действительность, от которой никуда не деться.

— Хорошо, — тихо отозвался адвокат, не сводя цепкого напряженного взгляда от сгорбившейся перед ним фигуры мужа.

Рипто долго молчал, сжимая пальцы на плечах фрукточеловека, при этом опустив голову и не смотря в глаза. Он думал что сможет сказать сразу, но внутренности горели огнем от страха. Ему было страшно увидеть презрение и ненависть в любимых глазах, он пытался подготовить себя морально к этому, однако не получалось. Голос предательски застревал в горле, а глаза вероломно пустили каскад слез.

— У нас будет ребенок, — выпалил на одном дыхании ящер, сжимаясь еще сильнее.

— Что? — задушено пискнул Уилл, плечи под пальцами колдуна задеревенели.

— Я вынашиваю яйцо, — с нажимом повторил тот. — С нашим общим ребенком. Твой и мой.

— Как такое возможно?! — моментально взъярился мутант, от чего динозавр отшатнулся и убрал руки. — Ты же мужчина!

— Оказывается могу, — наконец поднял глаза Рипто, встречаясь взглядом с мужем. — Я сам не знал до сегодняшнего дня.

Напряженную тишину, что повисла между ними, можно было резать ножом. Уилл застыл словно каменная глыба, в глазах горело отчуждение с примесью отрицания происходящего. Но при этом он не мог оторвать взгляд от лица Рипто, которое выражало все его эмоции в данный момент. И фрукточеловек видел, что супруг напуган и расстроен не меньше его самого, возможно дальше больше, с учетом открывшихся обстоятельств. Катящиеся безостановочно слезы были вовсе не от счастья, а от дикого ужаса и внутреннего диссонанса, зрачки жадно впились в его лицо, будто искали ответ на главный вопрос вечера: Что теперь?

Наконец ящер не выдержал. Молчание убивало его изнутри, забирало все самое светлое и любимое. Отчаянье затопило сознание.

— Уилл, не молчи. Умоляю, не молчи. Я не хотел этого! — срывающийся голос ящера вывел Уилла из состояния панического транса. — Я даже не знал что способен на подобное. Я знаю, что ты не любишь детей, и я сознательно никогда бы не заставил тебя их завести, но тут… вмешалось провидение. Я обещал покровительнице наследников, правда думал что мы договоримся на что-то другое. Уилл, прости меня! — Чиксу казалось что его бедный, находящийся в полном эмоциональном раздрае, муж был в шаге от полноценной истерики, от чего болезненно кольнуло в груди. — Я не могу от этого избавиться, уже не могу. Только не уходи! Я не буду требовать от тебя любви к этому ребенку или чтобы ты возился с ним. Просто… не уходи.

Руки сами собой обвились вокруг выжатого морально и перепуганного динозавра, прижимая того к груди отчаянно и крепко.

— Я не уйду, — зашептал в макушку колдуна Чикс. — Но мне надо подумать. И выпить.

— Правда не уйдешь? — на него с надеждой смотрели обожаемые изумруды.

— Куда я тебя брошу? Да еще и в таком невменяемом состоянии? — наигранно возмутился адвокат, стараясь ободряюще улыбнуться, однако был не уверен что у него из-за нервозности получилось. — Нет, милый. В болезни и здравии. С детьми и без. Но блять… ребенок. Пиздец.

— Согласен, — коротко махнув рукой, к ним подлетела бутылка виски из бара, которую мутант незамедлительно открыл и сделал несколько глотков.

Уилл и не думал уходить, но понимал откуда растут ноги подобного страха у любимого. Он не единожды повторял, что не хочет детей, сама концепция его отвращала, но сейчас что-то неуловимо изменилось. Мужа он в любом случае не мог покинуть, жить без него он просто уже не мог, так что пришлось уговаривать себя свыкнуться с новыми реалиями, пока заливал в себя алкоголь.

Пусть фрукточеловек даже мысленно не мог представить кто именно у них двоих получится, однако лютой ненависти или омерзения подобная мысль не вызывала. Потому что это будет ребенок лишь на половину от него, а вторая будет от горячо любимого супруга. А если вторая будет более превалирующей, то пожалуй с этим можно жить. К тому же, своего ребёнка он не будет подвергать тем же нападкам, которых натерпелся в свое время он сам от Клатча. И если он или она будет больше похож на Рипто, то Уилл сможет его полюбить. Правда ведь? Ну ведь правда? Да?