Виоллу раздражало всё.

Родной город, который на деле оказался дико скучным и закостеневшим, в котором ей негде было развернуться на всю катушку. Друзья, которые постоянно жаловались на то, что она резко изменилась и ведет себя с ними отвратительно. Собственное меняющееся под гнетом гормонов тело, которое чего-то требовало, но вот чего конкретно девушка-подросток не знала. Младший брат, который вечно искал компании и бесед, а получал в ответ желчь и насмешки. Но больше всего ее раздражали собственные родители.

Несколько месяцев назад отцы объявили о том, что их семью ждет пополнение. Весть, казалось бы, радостная, Виолла ничего не имела против малыша в доме, но когда ее любимый папа Рипто начал откровенно слабеть и истощаться от протекающей беременности, девушка не могла найти покоя. Подобный феномен целитель объяснил тем, что ребенок активно вбирает силы, чтобы сформировать будущее Ядро и заложить магические каналы, и делая выводы по интенсивности откачивания магии у ящера, ребенок должен был родиться очень одаренным и сильным. Отцу пришлось лежать в кровати последние два месяца до кладки, ибо он был не в силах долго ходить и что-либо делать.

В этот период тяжело стало всем в семье: Уиллу пришлось взвалить на себя двойную нагрузку, частично справляясь с работой его мужа, хотя документы разбирать колдун мог и не покидая дома. А на плечи Килли и Виоллы упало домашнее хозяйство, на которое у фрукточеловека абсолютно не хватало времени. И если Килли занимался садом и покупками, то Вио убирала дом, готовила еду на всех и ухаживала за отцом. И каждодневный вид осунувшегося до безобразия любимого папочки, Вио не могла терпеть спокойно, выпуская в последствии пар на манекене в тренировочном зале. Она хотела и пыталась понять, чем руководствуется отец, пока терпит подобные издевательства, но в ответ получала только мягкую улыбку и теплое поглаживание по склоненной голове.

Под конец беременности у Рипто случались приступы, когда контроль над магией ускользал на столько, что она не успевала восполняться. В такие минуты он впадал в беспамятство и не просыпался долгое время. Смотря на бледное лицо отца, на залегшие пугающие тени под глазами, на тонкие руки и слабо вздымающуюся грудь, Вио было физически больно. Она любила свою семью и видеть, как ее папа Уилл, бросив все и всех, сидел сутками подле мужа и держал его за руку, помогая через связь восстанавливать силы. Из-за навалившихся неприятностей мутант игнорировал свои нужды и окружающих его существ, даже собственных детей. Для него мир сузился до супруга, который нуждался в нем как никогда.

Вио понимала его и не винила, ведь она столь же сильно любила отца, что не могла заставить себя покинуть его комнаты больше чем на час. Но надломил ее окончательно вид украдкой плачущего младшего брата. Килли редко плакал и всегда по каким-либо веским причинам. Слыша его всхлипы и мольбы у покровительницы о выздоровлении отца, она почувствовала неведомую до этого эмоцию, которая словно пожирающее пламя рвало ее грудь.

Что-то переменилось в ней. Что-то темное и отвратительное выпускало яд в кровь, дурманя разум и мучая душу. Нечто злое и гнилое.

Вся семья Рефорт ждала кладку, как манну небесную, но этот день едва ли не обернулся для них всех кошмаром во плоти. Яйцо сформировалось неправильно и заметили это слишком поздно, чтобы что-то исправить. Вместо того чтобы идти более вытянутым концом вперед, оно оказалось перевернуто к своему основанию. Вызванный целитель Каин ругался так, что стены в доме дрожали. Дом в принципе ходил ходуном более суток, пока шла кладка. Рипто вытягивал магию из всего что было под рукой, в том числе и из дома. Сад в тот день поредел ровно на половину, а Вио впервые наблюдала, как судорожно мерцает купол над домом, готовый развалиться от любого незначительного тычка. Ее собственная магия откликалась на тревожный зов родителя, утекая сквозь пальцы, правда из-за того, что у нее сил всегда было не много, большого дискомфорта она не ощущала. Зато бедный Килли метался в бреду, плача от боли и слабости. Девушка была рядом с ним, обнимала и стирала катившиеся капли со щек ладонями. И злость распирала ее в тот момент.

Когда все закончилось и жизнь более менее приходила в норму, Вио наконец увидела виновника происходящего. Небольшое яйцо гордо стояло в окружении ламп и подушек неподалеку от кровати ее родителей. И папа Рипто, и папа Уилл были на удивление расслаблены и довольны, к большому недоумению Вио. Слушая как фрукточеловек рассказывает об огромном списке зелий и лекарств, которые предстоит пропить его супругу для возвращения в норму, пока Килли радостно обнимался с обоими отцами и счастливо спрашивал о том, кто у них будет… А Виолла не могла оторвать взгляда от скрытого под ворохом заклинаний яйца.

Она ненавидела всей душой того кто был внутри. Это проклятое дитя испортило одним своим появлением всё в ее жизни. Всё пошло под откос из-за него. А подслушанный разговор папы Уилла и целителя Каина только подпитал её ненависть. Они могли потерять Рипто, но все обошлось, и колдун прошелся по самому краю. От одной мысли девушке становилось плохо. Долго думая и не замечая встревоженных взглядов брата, она решилась сделать непоправимое.

Вечером, когда родительская спальня была пуста в нее зашла тень, прожигающая яростью нежно-желтую скорлупу. Такое хрупкое. Такое уязвимое. Такое… мерзкое.

Виолла пришла в себя, когда стояла возле окна с вытянутыми руками, держащими яйцо. Высота была приличная, еще тонкая скорлупа наверняка не выдержит стремительного полета вниз. Она сомневалась секунду, разжимая пальцы и выпуская яйцо из ладоней.

И в тот же миг уже падающее яйцо поймали зеленые ладони, а сама девушка полетела в сторону от окна. Раздраженно вскинув голову Вио потеряла дар речи встретившись глазами с помешавшим ей созданием. Она никогда не видела, чтобы на нее с такой злостью и разочарованием смотрели родные красные глаза папы Уилла. У входа в комнату напугано застыл бледный Киллиган, зажимающий рот ладошками и сдавлено всхлипывающий. Она едва успела подняться на ноги, как дом сотряс громовой и полный ярости голос ее второго отца.

— ВИОЛЛА! — как можно было прорычать имя, в котором нет ни одного рычащего звука, было неизвестно, но Рипто это удалось, что напугало еще сильнее.

Все отмерли и резко зашевелились, будто предчувствуя надвигающуюся бурю. Адвокат спешно вернул яйцо на законное место, активируя чары вновь и замыкая их на себя. Килли поспешил спрятаться за спиной родителя, не слушая просьб уйти и не участвовать в скандале. Виолла же не могла сдвинуться. Если раньше она чувствовал злость и ненависть, то в данный момент ей казалось, что от нее что-то отрывают причем живьем. Внутри все жгло и разрывалось, как если бы кто-то невидимый пронзил ее рукой и старался сжать внутренности когтистыми руками. Единственное, что могла сделать девушка, это соскользнуть на ослабнувшие колени и судорожно втягивать в себя воздух.

Ровно в этот миг в комнату буквально ворвался ее второй отец и тогда страшно стало всем. Рипто был абсолютно не вменяем от раздиравшего его душу гнева, такой злобной и пугающей гримасы Уилл уже давно не видел на лице мужа, что уж говорить о детях. Он надвигался на дочь словно бульдозер на хрупкий цветок, давя магией к полу еще сильнее. Предчувствующий ничего хорошего фрукточеловек стремительно приблизился к замахивающемуся для удара мужу, перехватывая ладонь. Он всем телом ощутил как трясет и шатает еще слабого физически Рипто, как скрипят зубы и рвет горло рык, при всем при этом ящер снова бледнел и едва ли дышал.

— Рипс, не горячись. Успокойся и дыши, ради бога, — попытался успокоить его Уилл, немного оттаскивая от сжавшейся Виоллы. — Тебе нельзя сейчас так напрягаться и нервничать.

— Ты хоть понимаешь, что чуть не сделала, Виолла Рефорт?! — проигнорировал его Рипто, начав откровенно орать, надрывая ослабшее горло. — Ты чуть не погубила не только свою родную кровь и плоть, но и всю нашу семью поставила под угрозу! Как ты посмела?! О чем ты вообще думала, когда хотела это сделать?!

Дом отзывался на голос хозяина беспрекословно, стены комнаты стали меняться, вытягиваясь и темнея, нависая над жильцами неприступной преградой. Уилл ощущал что-то непривычно холодное и пугающее в их с Рипто связи, а катящаяся алая слеза по щеке мужа прекрасно все расставила на свои места. У истощённого колдуна не было сил, и сейчас он расходовал резервы собственного тела.

— Рипто, пожалуйста! У тебя кровь идет из глаз! Остановись! — возопил Уилл, все еще пытаясь удержать рвущегося в сторону дочери супруга.

— Папа, я хотела как лучше! — хрипло воскликнула Виолла, держась за горящую грудь.

— Как ты могла?! — ярился взбешенный динозавр. — Как тебе в голову взбрело даже ПОПЫТАТЬСЯ?!

— Оно убивало тебя! Оно чуть не отняло тебя у меня! — разозлилась в ответ подросток, нагло и гордо вкидывая голову, чтобы встретиться с полными безумной злости глазами отца. — Я что, должна была молча смотреть, как это поганое яйцо вытягивает из тебя жизнь?!

— НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ ПОДОБНОЕ О СВОИХ МЛАДШИХ, ВИОЛЛА! ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ НИ МАЛЕЙШЕГО ПРАВА ПОДНИМАТЬ РУКУ НА СВОЮ СЕМЬЮ!

Ящер прокричал это настолько громко, вкладывая в крик всю рвущуюся душу, что у него из-за рта хлынул поток крови.

— Боже, боже, боже! Рипто, успокойся, умоляю, — перехватывая заваливающегося мужа, Уилл растерянно наблюдал за происходящим, осознавая в полной мере какая задница сейчас происходит.

— Пап, что с отцом? — подлетевший Килли, помог усадить на кровать выкашливающего из себя внутренности родителя.

— Откат, — мертвенно бледными губами прошептал сыну мутант. — За то, что сделала твоя сестра. Как глава семьи он несет ответственность за всех нас.

Килли с ужасом взглянул на кашляющего отца, быстро переведя взгляд на не менее бледную сестру, тоже капающей кровью из носа на некогда чистый ковер. Фруктомальчик кинулся к ней, судорожно ища по карманам платок и что-то для укрепления магии. Единственное, что он нашел это самодельный амулетик, который тут же всунул в трясущиеся руки сестры, пока сам вытирал с ее лица кровь. В то же время Уилл пытался влить в ящера хоть что-то из назначенных лекарств и с горем пополам ему это удалось, однако Рипто меньше хрипеть от них не стал, как и переставать орать не планировал.

— Из-за своего эгоизма, ты была готова убить невинного ребенка, КОТОРЫЙ ДАЖЕ НА СВЕТ НЕ ВЫШЕЛ?! — не обращая внимания на боль, не останавливался в своем гневе Рипто.

— Это не так! Я хотела поступить как ЛУЧШЕ! — не менее яростно кричала Виолла.

— ЛУЧШЕ ДЛЯ КОГО?! Для тебя? А ты подумала О НАС? Ты не думала, что мы с твоим отцом уже любим его или ее несмотря на то, что они еще не вылупились? Ты осознаешь, сколько бы горя привнесла в семью, если бы тебя не остановили?

— Но ничего серьезного же не произошло! — зашипел недовольный подросток, щуря от злости и боли глаза.

— По чистому везению! Только потому, что Уилл успел среагировать на слова Килли! — Вио окатила брата такой волной жгучей ненависти, что тот отшатнулся от нее и испуганно замер неподалеку. — Да, именно он рассказал нам что ты замыслила! Но это не отменяет твоих намерений и твоего ужасного поступка! — ящер мягко отстранил от себя мужа и с трудом приблизился к дочери, угрожающей тенью нависая над ней. — Я безмерно разочарован в тебе, Виолла. Ты ведешь себя так, словно все обеты и клятвы, что опутывают нашу семью не для тебя и ты выше этого! Ты клялась нашей богине, что будешь защищать свою семью, а не убивать её!

— Папа, я ведь…

— Я никогда не думал, что ты станешь столь жестокой к своей же семье!

— Они мне не семья! — подорвалась на ноги Виолла, упрямо столкнувшись лбом с отцом, будто пытаясь прогнуть его под себя и доказать свою силу. — Ты, Папа, Килли — вот моя семья!

— Хочешь ты того или нет, но в яйце тоже твоя семья! — ящер же легко вдавил девушку обратно на пол, вынуждая склониться под его силой, рыча слова прямо в лицо. — Брат или сестра! И ты никогда не сможешь изменить этого факта, даже если отречешься от нас!

— Я бы никогда…! — возмущенно задохнулась от обвинения Вио, отшатываясь от старшего динозавра.

— А я вот уже не уверен! — внезапно для всех Рипто перешел на зловещий потусторонний тон, от которого мороз шел по коже. — Твой поступок вышел за все рамки дозволенного. Я мог закрыть глаза на твое хамство и не уважение ко мне и моему мужу. Мог спустить с рук агрессию в силу возраста. Мог понять твою нестабильность ввиду собственной крови в твоих венах и недостатка воспитания. Но я не могу проигнорировать угрозу моему ребенку. Даже тебе, моему первенцу.

— Я не этого хотела! Я лишь… — попытка оправдаться закончилась тем, что Виоллу опрокинуло на пол от ударной волны магии.

Если до этого боль еще можно было стерпеть или проигнорировать, то в этот миг девушка закричала во все горло, захлебываясь слезами и кровью, перемешавшимся в едином потоке. Килли хотел кинуться к сестре, но его перехватил Уилл, прижимая к себе и во все глаза наблюдая за происходящим явлением. Присутствующие в комнате существа могли видеть, как в груди девушки разгорается зелено-красными всполохами Ядро, и как этому небольшому шарику энергии тянется золотая когтистая рука. Резко сжав яркую сферу, рука весьма болезненным способом уменьшила ее в размерах, напоследок оставив горящий словно клеймо символ, после чего исчезла. Вио перестала кричать, судорожно втягивая воздух ртом и круглыми от ужаса глазами смотря на отца.

Тот абсолютно пустыми и отчуждёнными глазами смотрел на нее, с его подбородка и из глаз размерено капали алые капли, багровыми линиями очерчивая осунувшийся за считанные минуты лик. Но от чего не могла оторвать взгляда девушка так от темнеющей одежды в районе живота своего отца, намокающей багровой влагой с каждой секундой. Угасающее виденье другой магической руки, более могущественной и древней чем у их покровительницы, вошедшей без труда в тело ее родителя и что-то там безвозвратно уничтожив, заставило ее захлебываться от нарастающей душевной боли, не сравнимой с физической. На миг ей почудилось, что там, в глубине узких до предела зрачков ее папы, что-то болезненно умерло в тот самый момент, когда рука растворилась в воздухе.

— Я надеюсь, ты довольна своим поступком, — сверлил ее съежившуюся форму старший динозавр, выкашливая кровь в рукав сползшего с плеч халата. — А его последствия тебе теперь предстоит разгребать самостоятельно. Я тебе в этом не помощник. Свое я уже получил.

— Пап… — еле вытолкнула из сжавшегося в ужасе горла Вио.

Она резко подалась вперед, но упала на пол, не имея сил на то чтобы преодолеть холодную стену отчуждения, что стремительно росла перед ней, отделяя от семьи. Килли, которого все еще держал в своих руках ее второй папа, молчаливо ронял слезы, переводя взгляд с нее на отца. Папа Уилл сильно закусывал губы, от чего кровь так же капала с подбородка, пока глаза наполнялись водой.

— Уйди с глаз моих, — замогильным голосом приказал отец, пошатываясь вернувшись к постели и медленно опустившись на ее край. — Пока не вымолишь прощения у покровительницы не приближайся ни ко мне, ни к Уиллу, ни к Килли, а тем более к яйцу.

— Папа, я…

Ей отчаянно хотелось обнять этот сгорбившийся от тяжелой ноши силуэт любимого родителя, который теперь казался бесконечно далеким и неприступным. Только сейчас ее настигло осознание того, что она натворила, и за что ее сейчас наказала покровительница, лишив части сил и права наследовать титул Лорда их клана.

— Отец, мне правда… — ей было безумно жаль, руки продолжали тянуться к некогда живому и яркому теплу отца, но сил дотянуться или приблизиться не было.

— Виолла, я свое слово сказал. Я не гоню тебя из дома, если тебя это волнует. Просто… — ящер запнулся, уронив голову на руки. — Уйди.

— Прости меня, пожалуйста! — последний рывок, отчаянный выкрик, мольба о прощении. — Папочка, я…

— МОЛЧИ ИЛИ ПРОКЛЯНУ! — отчаянно выкрикнул сжимавший голову колдун, в конце срываясь на задушенный хрип, переросший в возобновившейся кашель.

— Вио, детка, лучше правда спустись в ритуальный зал и подумай над своим поступком, — Уилл спешно оказался рядом с мужем, помогая ему перебраться в кровать. — Килли, помоги сестре с обращением к нашей Леди.

— Да, папа, — шёпотом отозвался фруктомальчик, осторожно подхватывая под руку ослабшую и заходящуюся в рыданиях сестру.

С трудом ему удалось поставить ее на ноги и медленно вывести из комнаты, дверь в которую за их спинами захлопнул недовольный Дом. Виолла успела только мельком увидеть, как ее папа Уилл прижимает к своей груди старшего ящера и успокаивающе гладит по спине, что-то размерено говоря.

Если бы она знала заранее, чего ей будет стоить ее поступок, она бы никогда не решилась. Ведь не иметь возможность хотя бы обнять свою семью, было невероятно больно и жестоко…