В тёмном холодном пространстве было промозгло. По коже бежали мурашки, было очень неуютно, а ещё абсолютно ничего не видно. Полный мрак и пустота. Гарри пытается встать на ноги, неуверенно покачиваясь, делает шаг вперёд. Всё ещё ничего не видя, пытается нащупать хоть что-то, беспомощно вытягивая руки, — его встречает абсолютная пустота. Кажется, будто следующий шаг станет последним — он провалится в бездну, которая ничем не будет отличаться от пространства вокруг него сейчас. Но никакого падения не происходит.

Поттер вспоминает, что он таки волшебник, стараясь найти палочку в заднем кармане джинс, но безуспешно. Колдовать без инструмента тоже не получается, сколько бы он не концентрировался и не очищал мысли, — липкий страх проникал под кожу, неприятно касаясь костей.

На секунду он задумывается о том, как вообще оказался здесь. Последнее, что он помнит, это как ложился в кровать после очередного длинного дня, как готовил очередное домашнее задание, как ужинал в Большом зале. А то, как оказался здесь, он не помнит совершенно.

Гарри тянет руки поближе к лицу, чтобы внимательно их рассмотреть. Так же внимательно рассматривает мантию, одежду под ней. Всё казалось страшным сном, но происходящее было настолько реально, что мысли о сне сразу отпадали.

Он вновь ставит руки впереди себя, чтобы идти дальше. Шаг за шагом, всё в той же непроглядной тьме, где не видно ни очертаний предметов, ни света. Внезапно ладонью он натыкается на что-то холодное, но не твёрдое, так что вариант «стена» точно не подходит, и, пока Гарри раздумывает, что же такое нащупал, перед ним, будто с подсветкой, появляется слишком бледное — Поттер бы даже сказал больное — лицо.

В горле ком ужаса и удивления, во рту пересыхает. Перед ним Том, его Том, вчера забавно смеявшийся с его неуклюжести, помогая встать с пола, на который Гарри очень неудачно упал. Только взгляд насыщенно алых глаз пронизывающе-холодный. Поттер перестаёт дышать, рассматривая парня перед собой.

— Том?..

Голос почти не дрожит, но звучит так сдавленно, что больно слушать.

— Том? — голос Реддла не звучит так, как привык Гарри. Надменно, холодно, жёстко — но не привычно. Он презрительно изгибает губы: — Не называй меня так, мальчишка.

Брови Поттера взлетают в изумлении, он делает шаг вперёд, сокращая между ними расстояние.

— Том, ты чего? — он моргает, пытаясь убрать странное наваждение, коим считает всю происходящую ситуацию, но ничего не выходит. Перед ним всё тот же пугающий Реддл. — Это же я, Гарри.

— Гарри Поттер, — неожиданно протягивает Реддл. Гарри прошибает током осознания: никакой это не Том, это Волдеморт. Такой же прищур глаз, такой же высокомерный тон и шипящий голос.

Поттер пытается отпрянуть, но тело не слушается, оставаясь на месте прямо перед возвышающейся фигурой Волдеморта.

— Мальчик-Который-Выжил воскрешает своего главного врага, — голос звучит сипло, протягивает гласные, разносясь по пространству вокруг, проникая настолько глубоко в мысли, что Гарри кажется, будто он говорит это сам.

Поттер беспомощно смотрит по сторонам, надеясь найти спасение, но находит лишь знакомый мрак, который, быть может, вот-вот поглотит его самого, а Гарри и не против.

Но Тьма явно против него, поэтому на помощь не приходит.

— Ты боишься меня, — шипит Волдеморт, протягивая когтистые пальцы к подбородку Гарри, — так же, как делал это Реддл, вот только совсем неприятно и противно.

Поттер дёргается, беря под контроль тело, делая пару шагов назад. Он спотыкается об свои же ноги, падая вниз, больно ударяясь спиной и локтями в попытке смягчить удар. Подскакивает, наверное, быстрее, чем упал, — настолько сильно желание сбежать от Волдеморта, не имея возможности колдовать. Он бежит в темноте, ни на что не натыкаясь, но вокруг разносится голос Волдеморта, будто усиленный Сонорусом:

— Ты воскресишь меня и твои друзья отвернутся от тебя, — шипение так громко, что хочется заткнуть уши руками, что и делает Гарри, но мерзкий голос слышно даже так, словно он прямо в голове. — От тебя отвернутся все, кого ты любишь и знаешь. И никто больше не назовёт тебя героем.

— Заткнись! — орёт Поттер во всю мочь, когда устаёт бежать, и вновь падает. — Замолчи! Я не хочу тебя слышать! Заткнись!

Раздаётся скрипучий смех, и Гарри ещё больше давит на уши, зажмуривает глаза.

— Глупыш, — почти что нежно говорит Волдеморт, — я и есть ты, неужели ты забыл? У нас теперь крепкая связь из-за ритуала воскрешения.

— Нет! — гневно отрицает Поттер. — Ты — не он. Оставь меня в покое!

Раскатистый смех вновь заполняет тёмное пространство и разум Гарри.

— Знаешь, я хотел бы увидеть твою смерть, — высказывает Волдеморт мысли, больше не появляясь на глазах Гарри, оставляя того во мраке. — Сначала смерть твоей веры в Тома Реддла. Потом смерть твоей надежды, когда ты поймёшь, что тот Том Реддл, которого ты знаешь, и я — один человек. После, — смакует Волдеморт, даже не скрывая предвкушения, — смерть твоей любви к нему, то есть ко мне.

Поттер распахивает глаза, осознавая смысл сказанного.

— Каково это — любить Волдеморта, Гарри?

Снова противный ком в горле, который не даёт ничего сказать, но не мешает думать. Гарри понимает, о чём говорит Волдеморт. Он и правда влюблён в Тома Реддла. Не в этого ужасного и мерзкого Волдеморта, а в Тома. Его Тома, который искренне хотел воскреснуть, хотел стать частью живого.

Поттер жмурится, до боли ладонями сдавливая голову. Откуда тогда этот Волдеморт, если есть Том Реддл? Почему они выглядят так одинаково не считая глаз?

— Знаешь, что я вижу в самом конце? — вкрадчиво спрашивает Волдеморт, но продолжает не дожидаясь ответа: — Я вижу смерть твоей воли. Я уничтожу тебя сначала не физически, а морально, потому что именно этого ты заслужил.

Гарри тяжело дышит, к глазам подступают слёзы — не горя, не печали, нет. Слёзы жгучей злости.

— Уходи прочь! Прочь! Ненавижу тебя!

Внезапно реальность расплывается, и он слышит уже совершенно другой — приятный — голос:

— Гарри, — кто-то бережно толкает его в плечо, стараясь разбудить. — Гарри, проснись.

Поттер с трудом разлепляет глаза, пытаясь сконцентрировать взгляд на чём-нибудь, лишь бы не видеть мутно. В комнате темно и Гарри кажется, что он ещё там, во мраке, с Волдемортом, но цепляется за лучик лунного света, прорвавшегося из-за задёрнутых штор. Перед ним возникает лицо Реддла, отчего Поттер испуганно шарахается назад, стараясь нащупать палочку под подушкой. И только после осознаёт, что перед ним Том. Том Реддл, с нормальными тёмными глазами.

— Том?.. — шёпотом спрашивает Гарри.

Тот кивает, аккуратно беря Гарри за руку. Поттер подавляет желание дёрнуться: рука у Реддла ледяная. В ночном полумраке комнаты Гарри находит глаза Реддла и долго в них смотрит, пытаясь разглядеть красные отблески или какой-нибудь презрительный оттенок. Но нет. Это Том Реддл, всё ещё холодный и отстранённый, но переживающий.

Том садится рядом на кровать, обнимая Поттера за плечи. Он обессиленно выдыхает, роняя голову на чужое плечо.

— Всё в порядке? — почему-то также шёпотом интересуется Том, хотя не может быть никем услышан, кроме Гарри.

Гарри просто немного кивает.

— Я могу узнать?..

Гарри отрицательно машет головой, не дослушав вопрос. Нет, Тому не нужно знать, что ему такое снилось. Ни за что. Тем более пока Гарри сам не разобрался.

Они ещё недолго сидят в тишине: Гарри полулёжа в объятиях Тома, а Реддл прислонившись спиной к стене.

***

Гарри кажется, что Том даже смирился — или просто не замечал — всех его побегов. На протяжении долгого времени они почти не общались о чём-то серьёзном, больше уделяя время разговорам о погоде и другим несущественным вещам.

Вот и сейчас Поттер забегает после уроков в комнату, где находится двое его сокурсников, выкидывает из сумки все лишние в связи с окончанием уроков вещи, хватает пару чистых пергаментов и книгу по рунам, чтобы сделать домашнее задание на завтра.

— Куда идёшь? — негромко спрашивает Реддл, но Гарри не отвечает, лишь постукивает пальцем по учебнику.

— А, руны, — проговаривает Том, понимая намёк Поттера. — Домашнее задание идёшь делать?

Он спрашивает с сожалением. Реддлу неприятно всё происходящее уже давно на самом деле. Он замечает все уклонения от разговоров, избегания взглядов. Реддл думает лишь о том, что Поттер скрывает что-то от него. Или от себя самого.

Вообще, Тому довольно сложно понимать этого человека. Гарри не казался ему открытым, как книга, как другие люди. Первые пару месяцев — да, Реддл думал, что Поттер абсолютно типичный гриффиндорец: взбалмошный, излишне храбрый и способный на помощь — но оказался не прав. То есть Гарри действительно таков, но Поттера хотелось разгадывать. Было нечто неизвестное, завлекающее, а Том всего-то пытался понять его. Конечно, Реддл сейчас мало знал Поттера — даже с той памятью, которая у него была на данный момент, а это значило лишь то, что ещё было что вспоминать. Что только он не делал для этого: пытался очищать разум, закапывался глубже в воспоминания — всё не то. Последнее только, казалось, ухудшило положение дел. Было сложно осознавать, что ещё немалый кусок остаётся за пределами осознания, но деваться было некуда: оставалось только терпеливо ждать.

Тем временем Гарри уже идёт по безлюдному коридору в сторону библиотеки — там его ждёт Гермиона, которая почему-то попросила встретиться именно там, хотя в общей гостиной Гриффиндора было бы банально удобнее. Но возникать Поттер не стал: тон Грейнджер был весьма настойчив.

— Гарри, — зовёт Том и собирается что-то сказать дальше, но Поттер его перебивает.

— Я спешу. — И действительно ускоряет шаг, стремясь как можно быстрее минуть этот промежуток абсолютно не посещаемого студентами Хогвартса коридора.

— Что происходит, Поттер? — злее, чем обычно, спрашивает Том с ощутимым нажимом.

Гарри мысленно содрогается — Волдеморт сказал бы так же: зло, с тонким вкраплением в речь нетерпения. А потом чуть расслабляется, ведь Волдеморт бы уже не терпел. Вытребовал бы, выпытал, но не стерпел бы. Поэтому Поттер продолжает игнорировать, считая достаточным уже брошенное «Я спешу».

Том оказывается на шаг впереди довольно неожиданно и резко толкает Гарри в грудь рукой — не сильно, но достаточно, чтобы остановиться и покачнуться.

— Ты что творишь? — чуть ли не шипит Гарри, но голос не повышает — могут услышать. Мельком кидает взгляд на такой близкий поворот, откуда слышатся голоса каких-то ребят, сожалеет, что не успел до того, как Реддл действительно начнёт своего рода допрос.

— Пытаюсь с тобой поговорить, идиот, — фыркает Реддл. — Что за поведение?

— Ты хочешь отчитать меня, как ребёнка? Не того возраста уже, чтобы ставить в угол, Том, — Гарри пытается уклониться от темы как может.

— Не ёрничай. К чему это игнорирование? Ты постоянно избегаешь меня, что произошло?

— Я думал, что тебе не так уж и приятно общение с гриффиндорцем, — всё ещё юлит Поттер, мысленно разрабатывая план по своему спасению. — Я правда спешу.

Гарри пытается сделать пару шагов вперёд, но Том грубо отталкивает его к стене.

— Я задал вопрос, Гарри, — медленно и очень чётко проговаривает Реддл. — И я жажду получить на него ответ.

— А я просто пытаюсь пойти к подруге! Мы можем поговорить об этом потом?

— Я хочу об этом поговорить уже не одну неделю, Поттер, а ты хочешь оттянуть разговор на ещё больший срок? — спрашивает он, но не даёт ответить: — Без проблем, поговорим потом, может быть, когда у тебя уже будут дети от этой потрясающей… маглорождённой!

— Что? — тупо переспрашивает Гарри. — Мы с Гермионой… Мы же с ней просто друзья — ты что, ревнуешь?

— Нет, — коротко отрезает Реддл. — Мне плевать, что у вас с ней, я только хочу поскорее стать живым и, надеюсь, твои любовные увлечения этому никак не помешают, — заканчивает он и разворачивается, чтобы отойти от Гарри как можно дальше, давая ему возможность пройти в библиотеку, но тот хватает Тома за рукав мантии.

— Ты обязательно станешь живым, потому что мне никто не мешает. И у меня нет ничего с Гермионой, — говорит Гарри, смотря Реддлу в глаза, продолжая держать за край одежды.

— Тогда почему…

— Потому что ты скоро всё вспомнишь, — выдыхает Гарри. — И то, что ты вспомнишь, никак не будет способствовать нашим с тобой взаимоотношениям, поэтому мне казалось, что будет лучше, если мы сейчас начнём меньше общаться.

— Я знаю, о чём ты, — серьёзно и спокойно говорит Том, отводя взгляд в сторону.

Что-то невероятно тяжёлое падает на сердце Гарри. Всё замирает. Он знает. Что знает? Всё?

— Ты… — в горле пересыхает, Гарри отчаянно сглатывает. — Ты всё вспомнил?

— Нет, — спустя мучительные секунды проговаривает Том. — Я всё понял из рассказов людей вокруг. Ты убил темнейшего волшебника столетия — Лорда Волдеморта, — он поднимает голову и теперь вновь смотрит в зелёные глаза Поттера. — Ты убил меня, Гарри, верно?

Он слабо кивает, бледнея, а Том продолжает:

— Верно… И я много чего натворил ужасного, судя по чужим словам. Я был монстром: убивал маглорождённых и полукровок — огромное расточительство магов. Сейчас, я бы сделал всё по-другому сейчас, но теперь я лишь задумываюсь, стою ли вообще новой жизни… Или все и дальше будут считать меня убийцей и злым магом?

— Мы… сделаем тебе новое имя! — горячо восклицает Гарри. — У тебя будет новая жизнь, абсолютно другая…

— Нет, Гарри, насколько я понимаю, до сих пор есть люди, которые знали меня тогда. Это всё очень хлипко даже звучит, а о том, чтобы это воплощать, и речи быть не может.

— Мы уедем, — говорит Гарри, даже чуть более рассудительно, чем прошлую свою реплику. — Уедем в другую страну. Вокруг много замечательных стран, тем более ты путешествовал — ты знаешь, где будет комфортнее для магов…

— Мы? — перебивает его Реддл.

Гарри вмиг мрачнеет, замолкает. Конечно, какое «мы»…

Реддл приближается к нему, касается кончиками пальцев подбородка, приподнимая обращённое к полу лицо Гарри. Тот смотрит на такого близкого к себе Тома почти с шоком.

— Мне очень приятно… твоё предложение, — произносит он не отрываясь от лица Поттера, лишь переводя взгляд от носа к скулам, потом к еле виднеющемуся шраму на лбу, к губам.

Том проводит кончиками пальцев от скулы вниз, вновь к подбородку, вновь обхватывая его и опуская свои губы — сухие и напряжённые — поверх губ Гарри — влажных и мягких. Реддл касается только верхней, и, когда Гарри не отвечает, хочет — вынужден — отстраниться, но Гарри, впрочем, тут же обхватывает Тома за шею, запуская пальцы в короткие на затылке волосы, приоткрывая губы, разрешая целовать себя глубже. Через время они отстраняются и только он хочет что-то спросить у Тома, как рядом появляется Гермиона.

— Гарри! Я тебя ждала пятнадцать минут, уже хотела уйти, но решила поискать всё-таки, — восклицает девушка, утягивая Поттера за собой.

И он лишь извиняюще улыбается Тому.