Время пролетело слишком быстро, вспыхнул и зазвенел зачарованный колокольчик, который Гарри оставил, чтобы выйти вовремя. Выругавшись, он отбросил расческу — воронье гнездо на голове, передавшееся по наследству от отца, и не думало приходить в удовлетворительный вид. Благо с отросшими волосами это не так сильно бросалось в глаза. Парадная мантия хорошо сидела на плечах, и покрутившись еще перед зеркалом, Гарри улыбнулся.

Пора было отправляться на вечеринку. С Луной они договорились встретиться в вестибюле, Гарри и сам не понимал, зачем нужно спускаться практически к Большому Залу только для того, чтобы снова подняться на самый верх. Ведь кабинет профессора располагался совсем рядом с Выручай-комнатой, а это седьмой этаж.

Покачав головой, Гарри взмахнул палочкой, завязывая на шее бабочку, и это стало финальным штрихом в его образе. И пусть многим покажется, что желтая бабочка не особо сочетается с темно-красной рубашкой и совершенно не к месту при черной парадной мантии. Но Гарри было плевать. Сейчас он шел туда ради одного человека, которому его выбор точно придется по душе.

Спустившись в вестибюль, Гарри опешил, увидев, как много девушек слоняются там якобы без дела. Некоторые из них, скорее всего, были приглашены, но остальные? Девушки явно прогуливались здесь в ожидании, и то, как они смотрели на него, заставило Гарри поежиться. Равнодушие, обида, злость, такие разные эмоции, взгляды буквально прожигали насквозь.

Но Шляпа не зря отправила Гарри на Гриффиндор. Сейчас, пожираемый взглядами, он упорно выискивал лишь одну. Такую яркую и заметную. Сердце его замерло, потому что Луны среди девушек не было, но через мгновение улыбка вновь вернулась на его лицо. Он вздохнул, сердце пустилось в пляс, иначе не назвать. Гарри не понимал, что творится с ним, с Чжоу было все совершенно иначе, но Луна…

Его спутница стояла слегка в отдалении, словно не замечая этой бесконечной суматохи, в серебристом платье, которое едва заметно светилось. Она казалась прекрасной, загадочной и немного не от мира сего, а легкая улыбка, которая появилась на ее лице, когда она заметила Гарри, едва не свела его с ума.

Гарри шагнул к Луне, не замечая ничего вокруг. Он смущенно улыбнулся и протянул руку, будто приглашая на танец, и Луна вложила в его руку свою. Девушка дрожала, слегка, едва заметно, но Гарри почувствовал ее волнение, понял, что Луне, несмотря на напускное спокойствие, не особо уютно под бесчисленными взглядами. Но она улыбнулась ему в ответ и начала разговор ни о чем, словно стараясь спрятать за множеством слов собственные чувства.

— Привет, Гарри. Я рада, что гремлины не покусали тебя, было бы не очень хорошо, прийти на вечеринку зеленым и очень зубастым! — Луна явно была под впечатлением от его истории.

— Привет! Да, это было бы весьма не к месту, — Гарри едва не откусил себе язык, чтобы не ляпнуть какую-нибудь глупость. Вместо этого он повел ее вверх по мраморной лестнице, оставив за спиной переглядывающихся и перешептовающихся зрительниц. — Прости, что заставил ждать.

— О, не переживай, я только подошла, так что ты вполне пунктуален, — Луна снова улыбнулась, совсем не обращая внимания на взгляды попадающихся по пути людей.

— Кстати, по поводу длинных острых зубов... Говорят на сегодняшнем вечере будет самый настоящий вампир. — Гарри старался припомнить все, что слышал от Слизнорта и студентов о предстоящем вечере.

— О, не ожидала увидеть сегодня Министра Руфуса! — Луна заметно повеселела. Чуть сжав руку Гарри, она слегка мазнула взглядом по Ромильде Вейн, которая смотрела на нее с едва скрываемой злостью.

— Руфуса? Ты имеешь ввиду Скримджера? — Гарри заинтересованно взглянул по сторонам, пытаясь понять, что же заставило Луну перескочить с темы вампиров на главу Магической Британии.

— Ну да, — Луна лукаво улыбнулась и подмигнула. — Ты разве не знал, что наш Министр Магии вампир?

— Хм, странно, мне он больше напомнил оборотня. Мне Кингсли рассказывал — помнишь того чернокожего аврора, который пришел к нам на выручку в Отделе Тайн? — Гарри едва заметно поморщился, вспоминать тот вечер было все еще больно. — Что в Африке есть особые оборотни, которые превращаются в львов!

Глаза Луны блестели от азарта и интереса, ведь не каждый день кто-то предлагает вполне логичную теорию. Такая Луна была полной противоположностью себе обычной, немного замкнутой и отрешенной. И такой она нравилась Гарри все больше.

— Ну серьезно, ты же видела его гриву! Самый настоящий лев, ведь это лежит на поверхности! — Гарри приложил палец к губам. — Только это наверняка огромный секрет, так что всем будем говорить, что Скримджер человек, ну, или вампир, а то еще поймет, что мы его раскусили, и все…

Гарри не стал уточнять, что будет, если Министр поймет, что кто-то считает его оборотнем. Повисшая в воздухе угроза придавала их разговору налет таинственности и некой зловещности.

Так они и шли по коридорам древнего замка, и с каждым шагом посторонние мысли все сильнее отдалялись, оставляя перед ним лишь Луну, такую приятную и милую Луну. Давно был забыт Малфой, который попался им по дороге. Гарри и Луна не удостоили его и взгляда. Словно тот не стоил ни мгновения потраченного на него времени.

Темные мысли и времена прошли, остался лишь легкий смех да нежная кожа рук. Это сводило с ума, заставляя желать, чтобы путь никогда не кончался, а в разговоре тем временем разворачивалась настоящая драма, о том, как вампиры, а точнее, африканские оборотни-львы вместе с садовыми гномами давно захватили Министерство Магии, но этого так никто и не заметил.

Лишь на секунду они прервали свой разговор, глядя на дверь кабинета, за которой так и кипела жизнь. Слизнорт и множество самых разных гостей, для которых Гарри был лишь еще одним экспонатом в коллекции старого профессора. У самой двери он остановился и, нахмурившись, задумался. Понимали ли люди, что они точно такие же экспонаты на этом празднике жизни?

— Все в порядке, Гарри, — Луна нежно сжала его ладонь. Гарри перевел взгляд с двери на Луну, которая лишь ободряюще улыбнулась ему в ответ. Легкий, едва заметный кивок. — Лунопухи говорят, что все будет хорошо, уж поверь мне, про сегодняшний вечер они не стали бы врать.

Улыбнувшись этим словам, он нежно сжал ее руку и сделал шаг вперед. Дверь распахнулась, и они нырнули в помпезный, но слишком искусственный праздник.

Помпезность буквально бросалась в глаза. Из-за тканей, которыми был затянут кабинет, создавалось ощущение, что они находятся в огромном шатре, множество людей толпилось в центре зала, создавая единый, едва разбираемый гомон. Лавируя между людьми, к ним приближался главный виновник торжества.

— Гарри, мой мальчик, — загудел профессор Слизнорт, едва они попались ему на глаза. Усы профессора топорщились из-за улыбки, делая его еще больше похожим на старого моржа. — Проходите скорее, я хочу вас кое с кем познакомить!

Слизнорт ухватил Гарри за руку с такой силой, словно боялся, что тот сбежит, и буквально потащил в самую гущу гостей. Гарри едва успел чуть сильнее сжать ладонь Луны, как будто боясь потерять единственный светлый лучик в этом душном месте.

Шепотки, от которых они ушли буквально только что, здесь приобрели новую тональность. Там, за дверями кабинета остались школьницы, для которых Гарри был звездой. На него смотрели и его обсуждали, но такого ажиотажа он явно не вызывал.

Сейчас же он словно оказался в Дырявом Котле в свой одиннадцатый день рождения, каждый норовил оценить его взглядом, поздороваться, похлопать по плечу. Гарри сжимал зубы, стараясь держаться в рамках вежливости со всеми. Но вместе с тем стискивал руку, не занятую ладонью Луны, в кулак, да так, что ногти до боли впивались в кожу. Это отрезвляло, но помогало мало, а Слизнорт, казалось, не замечал состояния Гарри, он буквально сочился радостью и довольством, наслаждаясь вниманием гостей. Гости вежливо улыбались им обоим, но улыбки их были насквозь фальшивыми, и с каждым новым человеком Гарри ощущал это все отчетливее.

Он чувствовал, как дрожит рядом Луна, и прекрасно ее понимал — все же оказаться в самом эпицентре вечеринки было для нее ново. Тем временем Слизнорт уже вовсю знакомил Гарри с низеньким человеком, который буквально пожирал его глазами.

— Познакомься, Гарри, это один из моих выдающихся учеников Элдред Уорпл, его автобиографическая книга “Братья по крови” стала бестселлером, — Гарри натянуто улыбнулся, слишком свежи были воспоминания о прошлом знакомстве с писателем подобных книг. — О, и конечно же, его друг Сангвини!

Вампир, а Сангвини был именно вампиром, выделялся на фоне остальных гостей подобно белой вороне. Явно уставший от бесконечного шума, он был угрюм, глубокие синяки под глазами не добавляли ему очков привлекательности, но в своей усталости он был самым искренним существом на этой вечеринке. И это подкупало. Ему Гарри спокойно пожал руку, лишь на краю сознания мелькнула мысль, что Луна может повести себя слишком непредсказуемо, оказавшись напротив самого настоящего вампира.

— Здравствуйте, мистер Сангвини! — Луна, несмотря на опасения Гарри, вела себя довольно сдержанно, но, возможно, это было только начало. Слизнорт тем временем исчез — как человеку с его габаритами удавалось лавировать среди гостей столь грациозно, Гарри не понимал, но был рад, что профессор не стал долго уделять им свое внимание. А тем временем Луна уже во всю болтала с вампиром, который отвечал ей с гораздо большей теплотой, чем можно было предположить по его уставшему виду.

— Так говорите, африканские львы-оборотни захватили власть в этом вашем Министерстве Магии? — вампир растянул губы в улыбке, заставив Гарри насторожиться. Не от страха за себя, но ведь именно он привел на вечеринку Луну, которой сейчас улыбался Сангвини.

Чуть нахмурившись, Гарри сконцентрировался на собеседнике и попытался разобраться, что же движет вампиром, но через некоторое время с радостью понял, что у того не было желания пугать их длинными клыками. Тем не менее улыбающийся вампир — совсем не то зрелище, которое Гарри хотел бы видеть слишком часто.

Приняв тот факт, что Сангвини вовсе не собирается кусать Луну перед всеми гостями, Гарри вдруг с удивлением осознал, что компаньон вампира уже некоторое время настойчиво что-то пытается узнать у него самого. А после вздрогнул, осознав, что Уорпл собирается написать его биографию и ждет в этом полного содействия. Становиться вторым Локонсом у Гарри не было ни малейшего желания, но собеседник вцепился ему в руку и явно был не намерен отпускать, пока не получит согласия.

Но вдруг на помощь пришел вампир.

— Ох, Луна, а вы умеете заинтересовать читателей! — низкий голос Сангвини пробирал до мурашек, даже Уорпл на секунду ослабил хватку, и Гарри наконец-то сумел вырваться на свободу. — Пожалуй, по приезду домой я напишу вашему отцу... А сейчас прошу прощения, мне нужно встретиться вон с тем человеком, и к сожалению, я вынужден покинуть ваше общество.

Кивнув Луне и пожав руку Гарри, он наклонился к своему другу и что-то ему прошептал. А Гарри понял — вот он, призрачный шанс на побег. То, как поглядывали на него люди, заставляло сомневаться, один ли вампир присутствовал на вечеринке. Поэтому, попрощавшись с Сангвини и извинившись перед Уорплом, Гарри наклонился к прижавшейся к нему Луне и зашептал на самое ушко, чувствуя легкий цветочный аромат ее духов.

— Как ты смотришь на предложение послать всю эту вечеринку к нарглам? — спросил он, замирая от страха и предвкушения. — Конечно, если ты сама этого хочешь.

— Да, — Луна прижалась к нему чуть сильнее. Ее голос был настолько тих, что ответ услышал один Гарри. Он почувствовал, как тонет, тонет в ее глазах, и не смог сдержать радостной улыбки. Наверное, атмосфера нереальности давила и на Луну, или она желала остаться именно с Гарри? Втайне он надеялся именно на этот вариант. Поэтому, не теряя времени, они стали проталкиваться сквозь толпу, добираясь до двери окольными путями. И пусть иногда для этого приходилось общаться с гостями, но Луна находилась рядом и вовремя начинала тему о совершенно невероятных созданиях, словно они были самым важным в ее жизни.

Они не могли себе позволить налететь на профессора Слизнорта, поэтому, едва заслышав его выразительный голос, Гарри резко менял направление, напоминая своими действиями всем известного в Англии шпиона. Подбадривая друг друга, они пусть и медленно, но уверенно приближались к своей цели. Сейчас дверь была закрыта, однако Гарри прекрасно помнил, что прямой путь очень часто оказывался ловушкой. Но ощущение надвигающейся беды было лишь плодом распаленного воображения, и, сделав последний рывок, Гарри с Луной вывалились в холодный коридор, жадно вдыхая свежий воздух.

Некоторое время они быстро шли по темным коридорам, пока вдалеке не стихли звуки вечеринки, опасаясь, что Слизнорт вдруг появится из-за поворота и поймает их.

Лишь через несколько минут Гарри и Луна остановились, переводя дыхание и лукаво поглядывая друг на друга. А после рассмеялись, дав волю эмоциям. Гарри хохотал и с восторгом слушал, как смеется в ответ Луна — ее мягкий, такой мелодичный смех проникал в самую душу, рождая там настоящий восторг. Слышал ли он раньше, как она смеется? Гарри не смог бы ответить на этот вопрос, но то, что происходило сейчас, ему определенно нравилось.

Тяжело дыша и переводя дыхание, Гарри поправил сбившуюся чуть набок бабочку и оглянулся по сторонам. Темная часть замка была едва знакомой, и это ему, человеку, который с третьего курса решил продолжать дело своего отца и исследовать каждый уголок Хогвартса.

— Интересно, где же мы оказались? — Луна явно была здесь впервые. Поправив платье, чуть помявшееся, пока они пробирались сквозь плотную толпу гостей, Луна с любопытством начала осматривать картины. Большая часть обитателей полотен спала, но некоторые проснулись и уставились на нарушителей. Видимо, смех Гарри оказался гораздо громче, чем он думал. — Я никогда не была в этой части замка. По крайней мере, наяву, я ведь хожу во сне.

Луне было не по себе, и Гарри это отчетливо видел. Ведомый чувствами, он тут же взял свою подругу за руку, нежно сжав тонкие пальчики, а потом наклонился и, едва поняв, что собрался совершить, мягко поцеловал их.

И тут же буквально запылал от смущения, радуясь, что темнота скрывает его алеющее лицо. Смущенный, он не видел, как вспыхнули бледные щеки Луны, как она покачнулась, словно готовая упасть в обморок. Гарри пытался найти слова для извинения, но голова была абсолютно пуста. Сейчас, наклонившись, он был чуть ниже Луны. Но едва ему пришло в голову что-то умное, как горячие губы Луны коснулись его лба, а легкий ветерок дыхания охладил кожу.

— Ты удивительный, Гарри! — Луна не говорила, она едва различимо шептала, словно боялась разрушить мгновение тишины и счастья.

— Я самый обычный, из нас двоих ты гораздо удивительнее! — прошептал он ей в ответ, с шумом сглотнув тягучую слюну. Гарри обнял Луну, сначала едва касаясь ее талии, а после крепко прижимая к себе. Сердце забилось в груди, ему явно тесно в клетке из ребер.

Некоторое время они молча стояли, наслаждаясь обществом друг друга, слова были излишни. С удивлением Гарри осознал, что есть немало людей, с которыми ему приятно разговаривать, но гораздо меньше тех, с кем приятно просто молчать. Находиться рядом. Гарри не знал, сколько прошло времени, прежде чем он понял, что, хоть оба они и пылали от смущения, Луна начала дрожать. Декабрьский холод пробрался даже сюда, факелы давно потухли, и ночь вступила в свои права, заставив их разорвать объятья.

Виновато улыбнувшись, словно Гарри на самом деле мог хоть в чем-то ее обвинить, Луна взмахнула палочкой, тепло разлилось по коридору, подобно жадному пламени, переливы заклинания осветили коридор, создав из статуй гротескные образы людей.

Чуть недовольно рыкнул один из львов на орнаменте, выдав им новый, неизведанный путь. Гарри не смог сдержать улыбки — что-что, а изучать новые тропы он любил, особенно если они не были отмечены на Карте Мародеров. Подставив Луне локоть, Гарри ободряюще улыбнулся, достал палочку и создал несколько небольших светлячков, которые, кружась, выстроились в две цепочки, похожие на волшебную тропинку посреди коридора.

— Как насчет небольшого путешествия? Сомневаюсь, что мы встретим гремлинов или вампиров, но в неизвестных ходах водится немало других волшебных созданий, — Гарри подмигнул Луне. Сейчас, в тишине и темноте, подальше от духоты кабинета, он чувствовал себя по настоящему свободным.

— О, мистер Поттер, я совершенно точно не против! — Луна рассмеялась и, подхватив Гарри под руку, зашагала чуть быстрее, чем следовало бы в таком платье, как у нее. Любопытство явно кружило ей голову не меньше, чем самому Гарри. Она прильнула к нему плотнее, словно забыв, что ей вовсе не нужно больше греться о него, но Гарри ощущение Луны рядом настолько понравилось, что он и не собирался возражать.

Так, прижавшись друг к другу, они вошли в слабо освещенный зев прохода. И тут же, рыкнув, орнамент с львом встал на место, отрезав их от хоть немного, но все же знакомого коридора. Теперь пути назад не осталось, но это уже не имело никакого значения, ведь рядом шла та, с кем ему было так хорошо, как не было до этого ни с кем.

И пусть тайный ход был не так уж узок, Луна все сильнее прижималась к Гарри, и он в ответ осторожно обвил рукой ее плечи, постаравшись не спугнуть момент. Ее близость кружила голову, легкое свечение платья создавало ощущение сказки, давно забытое чувство того, что там, за поворотом, творится самая настоящая магия, такая, о которой мечтает каждый ребенок, засыпая в теплой постели.

За прошедшие годы волшебство стало для Гарри обыденностью, а сказочный мир обратился темной стороной с неприятностями на каждый год. Но сейчас, впервые за долгие месяцы, Гарри полностью отбросил в сторону мысли о мрачном будущем. В его душе взошла Луна, и осветив мир, совершенно не думала уходить.

Он не понял, когда и как это произошло, осознал себя лишь тогда, когда его горячие, немного искусанные губы, легко коснулись щеки Луны, так близко к ее губам. Слишком непозволительно, но столь желанно близко. Коря себя и проклиная, он лишь через несколько мгновений осознал, что обстановка совершенно точно не располагала к романтике, по крайней мере, как ее представлял себе Гарри Джеймс Поттер.

Тяжело дыша, они стояли в темноте, давно уже погасли светлячки, холод победил заклинание Луны, но им было все равно. Переплетая пальцы, Гарри и Луна пытались что-то сказать друг другу, но каждый раз замолкали, понимая, что никак не могут подобрать слов.

— Гарри, — глаза начали привыкать к темноте, он видел, как шевелятся ее губы, такие манящие, сводящие с ума.

— Луна, — глупый диалог. Имена друг друга они произнесли практически одновременно. После чего замолчали и вновь попытались что-то сказать, но снова один голос наложился на другой.

— Ты, — мелодичный смех Луны отражался от стен, словно это место было заколдовано — ведь разве от шепота бывает эхо?

— Ты, — Гарри помотал головой, желая уступить девушке право сказать первой. Но и Луна точно так же упрямо качала головой, словно хотела донести до него то же самое.

Неизвестно, сколько бы они простояли так, пытаясь сказать друг другу что-то безумно важное, но этот волшебный момент был разбит вдребезги яростным криком. И, возможно, Гарри бы поступил совершенно иначе, да вот только он прекрасно знал, кому принадлежит этот голос. Сжав в руке верную палочку, он снова создал множество светлячков, а после нажал на ставший видимым рычаг.

С тихим скрипом отворилась картина, позволяя Луне и Гарри вынырнуть в коридор, где сейчас разворачивалась самая настоящая драма. Судя по голосам, кто-то явно был недоволен прошедшим вечером и хотел большего.

— Отстань от меня! — голос Гермионы был громок и одновременно походил на шипение.

— Да ладно тебе, Грейнджер, традиции же не просто так появились, — отозвался грубый голос, в котором слышалось раздражение и явное непонимание того, что собеседница уже на грани.

Поэтому Гарри не стал медлить. Ориентируясь на голос, он тут же атаковал, используя пусть и не смертельные, но неприятные заклинания. Удивительно, почему Гермиона сама не защитила себя? Возможно, в своем максимализме она надеялась на мирный исход, но сейчас это было не важно — окоченевшее тело МакЛаггена рухнуло на каменный пол. Невербальный Петрификус Тоталус получился у Гарри и присоединившейся к нему Луны просто превосходно.

Некоторое время Гермиона смотрела на упавшее тело МакЛаггена, непонимающе переводя взгляд с него на Гарри и Луну, которые стояли в обнимку и улыбались, явно довольные друг другом.

— Хм... Гарри, скажи мне, пожалуйста, как ты все время появляешься везде настолько вовремя? — Гермиона склонила голову набок. Сейчас, когда она едва сдерживала раздражение, в ее наигранно спокойном голосе появились рычащие нотки.

— Луна, мне кажется, мы нашли еще одного африканского оборотня! — весь шквал эмоций явно ударил Гарри в голову, и сейчас он осознавал, что ведет себя несколько неадекватно, но совершенно точно не хотел это исправлять.

— Теперь мы знаем, кто будет следующим Министром Магии. Я думаю, Гермиона прекрасный кандидат! — Луна буквально пропела эту фразу, заставив Гермиону подавиться яростной репликой.

— Так. Стоп! Я не хочу знать, что вы опять придумали, — Гермиона замотала головой, еще сильнее увеличив свое сходство с львом. Гарри, правда, не мог понять, почему такая шикарная грива у львицы, но потом решил, что раз львы-оборотни магические, то и правила обычного мира на них не распространяются. — Я пошла спать, к черту этот день, этого придурка, — Гермиона бросила быстрый взгляд на МакЛаггена, который все еще валялся обездвиженным. — И уж совершенно точно к черту львов-оборотней, которые обязаны стать Министрами магии!

Гермиона поправила мантию, взмахнула палочкой, узнавая точное время, и направилась прочь из коридора. Она явно знала куда идти, поэтому Гарри и Луна поспешили следом. Тихонько перешептываясь и смеясь, они дошли вместе с Гермионой до одного из тайных ходов, который должен был вывести девушку прямо к факультетской гостиной.

— Хорошего вам вечера, и помните: Снейп уже давно ушел вместе с Малфоем с вечеринки, так что не попадитесь! — это было последнее, что услышал Гарри перед тем, как картина встала на место, отрезав основной коридор от тайного лаза.

Но для Гарри и Луны ночь только начиналась, по крайней мере они совершенно точно не собирались отпускать друг друга так рано, поэтому тут же отправились в путь, стремясь насладиться каждым мгновением, проведенным вместе. А уж ночь выдалась на события просто до безобразия богатая. Такая желанная ночь, такая длинная ночь.

Дальнейшие события остались в памяти Гарри кусочками разноцветного калейдоскопа: вот они обнимаются, горячо шепча друг другу странные, но безумно важные на их взгляд глупости, вот замирают в объятьях друг друга в неприметной нише, когда мимо них, подобно летучей мыши, пролетает Снейп.

Ближе к утру Луна стояла у окна, и лунный свет падал на ее волосы, заставляя их пылать серебром, ткань платья переливалась, завораживая и сводя с ума. Но самое прекрасным в тот момент были ее глаза. Гарри тонул в них, подхваченный удивительными искрами, колени дрожали. Его переполняло волнение, но сдерживаться он больше не мог. Манящие губы Луны приоткрылись навстречу, и Гарри, поняв все без слов, накрыл их своими.

Эта ночь стала идеальной, и в голове Гарри, в его сердце взорвалась сверхновая, сжигая всю тоску и боль. Прогоняя прочь мысли, которые пожирали его изнутри последнее время.