— Зачем мне тебя искать? — усмехнулся Ворон. — В отличие от некоторых, я не забил на свои обязанности.
— Ты сейчас нарываешься? – голос у Хэ Хуа немного дрожал от гнева.
— А если и так? — уголки губ насмешливо поднялись, специально провоцируя заклинателя. — Давай, выходи и покажи мне свою силу.
— Нечего мне больше делать! — юноша недовольно скрестил руки на груди, а затем продолжил: — Зачем явился, раз такой занятой?
Заклинатель уже начинал злиться, этот тупой Ворон вечно его доставал и выводил из себя с первых секунд, а после ещё смел говорить, мол, у него много дел и нет времени.
— Хорошо, я скажу тебе. Просто всем надоело разгребать бардак, который твои тупые подчинённые оставляют после себя, используя твой артефакт. Поэтому, жертвуя своим драгоценным временем, я пришел сообщить об этом.
— Моим артефактом? Стой, но... я запретил прикасаться к нему...
Хэ Хуа ясно помнил, как созвал всех подчинённых и строго запретил им использовать данный предмет. В итоге узнать обратное было крайне раздражительно, новая волна гнева начала подниматься. Казалось, что даже вода стала на несколько градусов выше. Глубоко вдохнув и выдохнув, юноша смог подавить бо́льшую часть своей ярости и, постояв с минуту и осмыслив услышанное более чётко, продолжил слушать:
— Как интересно, они говорят, что ты вручил его им на срок своего отсутствия, — раздался лёгкие смешок, и улыбка Ворона стала видна отчетливей. — Никчёмные у тебя подчиненные, скажу. Избавился бы лучше быстрее от этого мусора.
Гнев, который только что был подавлен, вновь возобновился от таких речей. Надо же быть таким наглым, чтобы ляпнуть такое!
— Они... они! — ярость на мгновенье затуманила разум, но этого хватило для неконтролируемого удара о воду. Брызги поднялись так высоко, что падающие капли можно было почувствовать в виде мелкого дождика. — Да как они посмели!
Под воздействием мимолетного гнева даже луна скрылась за облаками и больше не выходила, боясь еще сильнее разозлить холодного заклинателя и лишив единственного источника света. Лицо Хэ Хуа стало выглядеть действительно страшным, хоть его и не было почти видно. От него так и исходила аура чего-то опасного.
— Эй, эй! Тише, тише, не злись, — в глазах блеснул недобрый огонёк, но он так и не был замечен, — просто вернись и накажи их.
На самом деле, это была тонкая провокация, чтобы заставить заклинателя вернуться. После слов Ворона, взгляд Хэ Хуа стал излучать уже не всепоглощающий гнев, а холодную ненависть.
— Так какова твоя цель? Вернуть меня? Я вернусь. Но не сейчас. А что насчёт моих подчинённых, то можешь прислать Ю Фэна.
— Зачем я должен это делать?
— Тебя же так волнует это дело, раз пожертвовал своим драгоценным временем, чтобы сообщить мне, — сарказм и яд ясно ощущались в интонации. — Ты всё сказал? Если да, то уходи.
— Даже не пригласишь на чашку чая? Где твоё гостеприимство?
— Для глупых Воронов закончился. У меня сестра просыпается рано, ты будешь ей мешать. Уходи.
— Сестра? А разве...
— Нет! Замолчи! — казалось, этим выкриком Хэ Хуа хотел заставить его замолчать навсегда.
Неосознанно он прикрыл уши. Заклинатель не хотел даже признавать факт того, что человек, стоящий перед ним, сказал правду. От слов, которые даже не успели произнести, юноша разгневался пуще прежнего и начал мелко дрожать, возможно, и от холода, ведь уже долгое время стоял в воде, обдуваемый лёгким ветерком.
— Уходи... или твои перья станут короче и грубее на концах.
— Какие страшные угрозы от страшного небожителя! А я не боюсь. Раз ты можешь бежать от своих дел, я тоже буду, — в голосе звучала насмешка, а также такая раздражительная детская несерьёзность. Притворство, наигранность, как же бесило.
— Так беги в другое место! Твоя компания мне абсолютно неприятна.
— Вдвоем куда интереснее отлынивать, — Ворон прикрыл глаза, улыбка померкла на лице, затем продолжил говорить: — Обычно ты такой холодный и неприступный. Ушел бы сразу, как только я появился, что мешает тебе?.. — После секундного размышления, улыбка вновь расцвела на его лице, и, не сдержав смешка от своей догадки, он поспешил её озвучить: — неужели тебе стыдно выходить из воды при мне?
Всё так же усмехаясь, Ворон не отводил взгляда от другого человека, зная, что тот что-то прятал, поэтому и не хотел, чтобы кто-нибудь видел его сейчас. Подавив раздражение, Хэ Хуа проигнорировал эту явную издевку. Сейчас он не мог выйти из воды, запах того болотного демона ещё оставался на коже.
— Ворон, я серьезно. У меня ещё есть дела, тебе не удастся меня уговорить.
— Я уйду, если назовешь меня по имени, — Ворон в который раз усмехнулся, понимая, что ответ на этот вопрос тому не известен и он ни за что не признается в этом. Хэ Хуа даже не интересовался его именем: при знакомстве сразу же забыл и стал просто называть Вороном, чему сам носитель прозвища не возражал, ведь это подходило его внешнему виду.
— Ты!.. — пытаясь скрыть смущение, юноша быстро обдумывал, что сказать в ответ. — Сам ты-то хоть знаешь моё имя?
— Знаю. Память у меня хорошая. Хоть ты и сам не представился, я узнал твоё имя.
— Ты совсем не изменился, достал. — Хэ Хуа отвернулся и замолчал, отказываясь дальше разговаривать, благо волосы скрывали красные от смущения уши.
— Будешь молчать? Молчи. Я не уйду. — Ворон вздохнул, сел на землю рядом с одеждой Хэ Хуа и тихо сказал: — Вэньян, — он взял верхнюю одежду, лежащую на земле, и кинул на плечи заклинателя, так ловко, будто делал это каждый день, — моё имя Вэньян. Вылезай оттуда, мне наскучило разговаривать с тобой так. Ещё и весь дрожишь уже, и кто тут ещё глупый?
— Не нужна мне твоя жалость, глупый Ян.
— Вэньян.
— Глупый Ворон, не буду я звать тебя по имени.
— А ты маленький, глупый, приносящий несчастья... — Вэньян запнулся, не зная, что дальше сказать.
— Демон? — повисла напряжённая пауза, Хэ Хуа было неприятно говорить. — Ну и что? Иронично, не находишь? Я и демон. А ведь люди меня так называют.
— Люди много чего говорят. Просто не слушай их, в твоё время ведь были такие же, человеческая природа не меняется.
— Ты так молод, а уже говоришь как старик, — усмехнулся впервые за весь разговор не в злой манере, — пытаешься меня утешить или поиздеваться? Моё время было так давно, что я не вспомню, какие тогда были люди вне моей секты.
Заклинатель вздохнул и вышел из воды, присев рядом с Вороном. Тот ужасный запах наконец смылся. Единственное, о чём не подумал Хэ, так это о том, что с собой не взял ничего, чем можно было бы вытереться или переодеться. Он ужасно не любил надевать что-либо на мокрое тело, поэтому оставалось лишь укрываться верхними одеждами некоторое время. Хэ Хуа не стыдился своего тела и положения сейчас, только не любил взгляды к себе.
— Глупый Ян, из какой ты секты?
— Никакой. Мой учитель — мой отец, я странствовал по миру, после не присоединяясь ни к одной из сект.
— Не вступил в секту потому, что не хотел другого учителя?
— Как ты догадался?
— Это очевидно. Я попал в секту, когда мне было восемь лет, мой учитель был мне как отец, и я не хотел и не хочу другого.
— Как твои родители отпустили тебя так рано?
— Их не стало слишком рано. — Юноша поёжился от плохих воспоминаний и, желая закончить разговор об этом, после минутной паузы продолжил: — Уже рассвет, я не посмотрел, есть ли продукты. Пойдем, так уж и быть, позволю тебе остаться на чай.
Хэ Хуа пришлось одеться в одежду, которая ещё пахла кровью и неприятно липла к коже, но выбора не было. В доме сейчас находились ученик и взрослая женщина, наверняка ждущие его прихода. За этот короткий период времени он устал как морально, так и физически, сил на споры с Вороном больше не было. Зайдя в жильё, новоиспеченный учитель сразу заметил ученика, который подметал пол. Увидев вошедшего, мальчик радостно улыбнулся ему:
— Учитель, вы вернулись, — он обратил внимание на капли воды, стекающие с волос Хэ, и продолжил уже обеспокоенно: – Вы всё это время пробыли в воде?
— Всё хорошо, не волнуйся.
— У тебя есть ученик? — поинтересовался Ворон, рассматривая мальчика. — Такой же глупый, как твои подчинённые?
Ребенок не выглядел необычно, скорее даже слишком обычно, не привлекая к себе много внимания. Имел чуть худощавое телосложение, что соответствовало его образу жизни и скудному питанию, а возможно, это лишь детские капризы. Довольно-таки низкий рост, предвещавший во взрослой жизни всего около пяти, почти пяти с половиной чи, если генетика не сыграет свою роль в этом. Тёмные волосы, ближе к черному, но всё ещё не достаточно темные, чтобы называться такими, сероватые глаза с примесью голубого, словом, нечистые. Единственная примечательная вещь в нем — родимое пятно на кисти правой руки, небольшое в ширине, но довольно длинное, которое растекалось с указательного пальца на запястье и немного задевало большой палец, но из-за положения рук мальчика эта отличительная его часть осталась без внимания.
Потеряв всякий интерес к этому человеческому мальчишке, Вэньян отвел от того взгляд, вновь сосредоточив всё своё внимание на Хэ Хуа.
— Он временно мой ученик, научу его основам и закончим. И нет, он умный мальчик, будешь оскорблять его или учить чему-то глупому — точно уйдёшь, став общипанной курицей, — юноша замолчал и, немного погодя, будто вспомнив, вновь повернулся к Вэньяну и продолжил: — Как только приведешь Ю Фэна, он увидит, как нужно себя вести с наставником.
— Учитель, у вас есть ещё ученики? А этот уважаемый — ваш друг?
— Этот? Вздор, просто глупый Ворон. У нас остались продукты?
Лин немного опешил, но не стал допрашивать, посчитав такой поступок не слишком уместным сейчас.
— Да, немного осталось на это утро.
— Хорошо, после завтрака сходишь на рынок, а пока иди тренироваться, не мешайся на кухне.
Мальчик кивнул и, поклонившись Вэньяну и Хуа, ушел.
— А я?
— Дома своего нет? Ты ведь не убегаешь от обязанностей. Или ты у нас сбежал?
— Мои подчинённые не мусор, им можно доверять мои обязанности.
— Опять нарываешься? Сейчас я могу серьезно тебя ударить.
— Мои умения выше твоих, да и куда тебе тягаться с молодыми?
— Тупой Ворон, мы на одной ступени в иерархии, и то, что ты младше, ничего не меняет.
— Меня обожают, уважают, приносят больше всего фонарей и подношений. Тебя же боятся и почитают только лишь из-за страха разгневать. Старый зеленоглазый демон. Кем ты будешь без своей сестры?
— Замолкни, кусок тупой плоти, принадлежащей грязной птице, — сейчас Хэ был готов серьёзно что-нибудь оторвать Вэньяну, без страха быть наказанным, — мне абсолютно плевать, твои слова не имеют веса, — голос стал потихоньку подводить, но заклинатель держался, как мог. — Я... меня все равно всегда боялись, ты не сказал мне ничего нового, поэтому просто замолчи.
— Тогда почему твой голос дрожит? Вернись со мной, так не может продолжаться. Ты это прекрасно знаешь.
— У меня есть незаконченные дела. Поэтому возвращайся один.
— Такова воля Владыки, — Хэ Хуа мгновенно напрягся, одно лишь слово вызвало в нём оцепенение, а дальнейшая речь повергла в шок и неверие. — Если я не верну тебя, мои подчинённые будут казнены, а этот достопочтенный будет свержен, — Вэньян замолчал, но после небольшой паузы закончил начатую речь: — Да, я понимаю твои мысли, но это действительно так, я не стал бы шутить подобным... Ещё пару лет назад — может быть, но сейчас я слишком эгоистичен, раз говорю такое, желая лишь увидеть больше твоих эмоций.
Хитро усмехнувшись, Ворон взял одной рукой прядь волос Хэ Хуа, следом поцеловал её. С недавних времен ему было очень любопытно увидеть другие стороны своего знакомого: не обычную холодность, а что-то более живое, что было, когда тот общался с сестрой. Но всё, что ему удавалось, — это только злить и выводить из себя. Вот и сейчас он, кажется, заигрался и, не успев моргнуть, получил удар в живот ногой, отлетев в дверь, которая под такой тяжестью протяжно заскрипела и чуть не слетела с петель.
— Убирайся отсюда. Как небеса терпят такое... тебя?
— Не знаю, давай спросим вместе?
— Ты не знаешь, когда нужно остановиться, да?
На какое-то время повисла тишина. Её разорвал звук шагов из коридора. Из-за угла показалась Лю Минь, она подошла к брату и взяла того за руку.
— Брат? Что-то случилось? Не сердись, пожалуйста.
— Не волнуйся, всё хорошо. Я разбудил тебя? Прости, я не хотел.
Говоря с Лю Минь, Хэ Хуа нежно улыбался, позабыв о словах Ворона.
— Хорошо, признаю, я перегнул палку. Не злись, я приведу к тебе Ю Фэна.
— Хорошо, благодарю, — хоть на устах была мягкая улыбка, стоило только Хэ повернуть голову и посмотреть на Вэньяна, его взгляд засочился ядом и холодом, будто он произносил: «Ещё раз ты посмеешь приплести сюда Владыку, и в этом мире станет на одного небожителя меньше».