Не то чтобы Сонхва даже не предположил, кем напугала его хозяйка, но мир, во-первых, не казался столь тесным, а во-вторых — при вампире Уён и Сан, может быть, и не вели себя, как святые, но и не делали ничего, что заслуживало бы звания демонов.

И всё-таки, когда прозвучал уже знакомый голос Уёна, вампир практически не удивился. 

Меньше, чем за неделю пути (Сонхва предполагал, что они были в пути), Уён и Сан полностью сменили одения, остался только вычурный красный кафтан на Сане. Сонхва даже казалось, словно что-то поменялось в их лицах, но дело могло быть в освещении или его усталости. Рядом с ними с одной стороны сидела девушка, пьющая что-то, вероятно, алкогольное, и поглядывающая на Сонхва недоверчиво. Парень по другую сторону от них был чуть более расслаблен — и вообще, и девушка, и парень, походили на кого-нибудь вроде странников или ведьмаков.

Но вряд ли «демоны» сели бы за один стол с ведьмаками, верно?

— Посмотри, какой он весь из себя опасный. — Сан поднялся, оставляя компанию за столом на время, чтобы хлопнуть по плечу прибывшего. 

— О-о, и какой клинок себе нашёл! — словно насмехаясь, добавил Уён из-за стола, а Сан поддел рукоять ножа за пазухой Сонхва. Это заставило вампира тут же отшатнуться, выхватывая кинжал, но Сан увернулся и глазом не повёл, пока за столом незнакомый юноша протянул «у-у-у, драться сразу с порога?». 

Юноша звучал немного пьяно, но не больше — так же, как и большинство людей в немного пьяном состоянии. Это заставило Сонхва чуть нахмурить брови. Переведя взгляд на хозяйку, которая нервно сминала юбку руками, вампир опустил кинжал и лишь затем вновь встретился взглядом с Саном.

— Ну чего ты такой шуганный снова? — протянул тот, меняя тон на обиженный. — Неужели, и тебя наша хорошая хозяйка запугала?

Девица тут же вздрогнула: она напряглась всем телом, побаиваясь, что теперь, раз нового гостя тоже околдовали, она останется без защиты и оружия. Однако Сонхва всё так же хмурился и не показывал никаких симптомов дурмана — видимо, это осознание пришло и к ней через несколько секунд, когда она вновь выпрямилась.

Сан оценил ситуацию.

— Ну, мы ж вам говорили, — продолжил тянуть он, на этот раз оборачиваясь к хозяйке. — Незачем всем рассказывать о недоразумении с кузнецом. Так вы всю клиентуру растеряете, а это и не в наших интересах тоже. 

— И не говори! Такой ограниченный выбор. — поддакнул громко Уён из-за стола, кивая своим собеседникам рядом. — А ещё я, вообще-то, хотел повздорить с этими идиотами, которые сказали, что у хозяйки вино отвратительное — но они успели сбежать раньше!

Припоминая, что девушка намеренно испортила вино, чтобы выпроводить всех, кого могла, Сонхва мысленно вздохнул: пусть он не совсем поспевал за происходящим, оно, тем не менее, показалось ему не таким страшным, каким представлялось по рассказам хозяйки. Впрочем, это и не он нашёл растерзанным тело рослого кузнеца. Может, после такого вида он бы не посмел расслабиться.

— Я знаком с этими двумя. — решил пояснить Сонхва, чтобы предложить хозяйке хоть какое-то утешение. — Они спасли меня от смерти совсем недавно, и я не думаю, что они станут вам вредить просто так.

— Да и зачем нам? — удивлённо подкинул Уён. — Хозяйка так хорошо с нами обходится, мы бы не стали её расстраивать. А тот инцидент… Ну, нам очень жаль.

Жалости в его голосе не было, но издёвкой фраза тоже почти не звучала. 

— Да и к тому же, — Сан начал шёпотом, чуть склоняясь к хозяйке, — Мы предпочитаем не расстраивать ведьм. Чревато неприятными последствиями.

Костяшки пальцев у девушки побелели — так сильно она сжала руки, — однако лицо выражало скорее возмущение, чем страх. 

— Я вас поняла. — процедила хозяйка, то ли расстроенная, то ли обиженная тем, что эти двое так посмеялись над её испугом. Её тёмные глаза так и впились в Сана: она внимательно проследила за тем, как гость, посмеиваясь, вернулся к столу, а затем оглянулся, отвечая на недоверчивый взгляд усмешкой.

Теперь парочка недо-демонов поменялась местами: Уён, перебросившись парой слов с вернувшимся напарником, заворчал и поднялся, пока Сан устроился на его же месте, допивая его же вино и склоняясь в сторону юноши рядом.

— Давай поболтаем, а, Сонхва? — кинул Уён вампиру, подходя ближе.

— Нет, он с вами никуда не пойдёт. — воспротивилась хозяйка, внезапно по-свойски хватая нового гостя за предплечье. Впрочем, тот факт, что Уён знал имя новоприбывшего, явно заставил её поколебаться: девушка подняла глаза к Сонхва, словно бы ожидая его решения.

— Мы так хорошо с вами заобщались, давайте не будем ссориться? — слова Уёна звучали куда ехиднее, чем слова его товарища. Он тоже по-свойски сжал рукой другое предплечье Сонхва, немного дёргая его в сторону двери. — Он же вам сказал, что мы…

— Мы действительно знакомы. — кивнул вампир, подтверждая ещё несказанные слова Уёна и стараясь звучать уверенно. — И они действительно меня спасли. Не переживайте, пожалуйста — если хотите, я могу вернуть вам кинжал…

— Нет-нет-нет! — запротестовала девушка. — Если вы и пойдёте, то тогда оставьте его у себя!

— Да мы недалеко. — фыркнул Уён, забавно сморщив нос на мгновение. — Тут, у дверцы постоим. Можете посмотреть за нами в окно, если так волнуетесь.

Он некоторое время играл в неозвученные гляделки с хозяйкой, и, победив, вытащил вампира наружу.

Пусть Сонхва вполне убедительно изображал уверенность до того, он всё ещё напрягся всем телом, стоило ему остаться с Уёном наедине. Частично это было из-за слов про демонов и растерзанное тело, частично — из-за того, что у него до сих пор было слишком много вопросов к этому дуэту. Не помогал и вызывающий мурашки вечерний воздух напару с темнотой. В общем, если раньше Сонхва ещё мог представить, что, в крайнем случае, набросился бы на одного из двоих, то теперь почему-то появилось чувство, словно он не смог бы даже прикоснуться к Уёну или к Сану. 

А ещё, если до того у Сонхва не было возможности различить — он чувствовал голод при хозяйке, и при тех двоих странниках, — то теперь он понял: сколько бы он ни смотрел на Уёна (и, вероятно, на Сана тоже), он не чувствовал, чтобы голод становился сильнее. 

Что-то снова крутилось в голове, но Сонхва никак не мог поймать мысль: он что-то знал про Уёна и Сана, он точно слышал про них, он подозревал…

— Ну почему ты вечно такой хмурый? — именно на этом моменте размышлений Уён наградил его толчком, который был слишком сильным, чтобы сойти за дружеский. — Всё боишься, что мы кого-то очаруем, а ты не заметишь? Ну, тебе это не грозит. На мертвецов наши «чары» не действуют. А ты как раз почти мертвец.

— Чары? — растерянно переспросил Сонхва, почти хватая мысль, за которой гонялся.

— Не говори мне, что хозяйка не рассказала тебе про демонов… Стой, ты хочешь сказать, что ты сам не догадался? — Уёна вновь пробрало на смех. — А-а, точно, ты наш не додумавшийся вампир...

Парню стоило бы озаботиться тем, что Уён так бессовестно вещал про настоящую сущность Сонхва, но он слишком задумался: два демона, путешествующие из одного места в другое, останавливающиеся на ночь с кем-то, а потом покидающие место надолго…

И тогда Сонхва понял, что он упускал всё это время — он смог соединить свои догадки с реальностью, и пусть у него не было неоспоримых доказательств, совпадения казались слишком хорошими, чтобы быть совпадениями. Ещё дома — ну, точнее, в том месте, которое он считал домом, пока был человеком, — ещё от инквизиции Сонхва слышал эту историю: историю о двух очень древних и очень мощных…

инкубах.

И внезапно всё стало понятно — и шутки, и намёки, и, в конце-концов, то чувство опасности, которое испытала хозяйка при их виде: Уён и Сан действительно могли быть теми инкубами. Насколько знал Сонхва, знаменитый дуэт всегда путешествовал вместе по разным материкам, они искали «жертв» на ночь, которые если не умирали, то ничего не помнили. После этого парочка скрывалась надолго и в неизвестном направлении, только чтобы возникнуть на другом континенте через много лет.

Однако, сколько бы Сонхва ни рассматривал Уёна, он не выглядел и не вёл себя, словно тысячелетнее существо. Он вёл себя, словно ещё не вышедший из ребяческого желания подразнить всех юноша, предающийся разгульной и беззаботной жизни молодого богача. Его слова не звучали старинно, его повадки не обращали на себя особенного внимания. Чуть ниже Сонхва, чуть младше Сонхва внешне…

Должно быть, именно из-за очевидной растерянности на лице Сонхва, Уён сейчас заливался смехом пуще прежнего.

— Как же ты… ха-ха-ха… медленно думаешь! 

— Вы — инкубы? — вампир проигнорировал смех, на этот раз уже намеренно, и задал волнующий его вопрос тихо, но твёрдо.

Тогда Уён резко прекратил смеяться, и даже выражение его лица изменилось на искреннее недоумение и почти возмущение:

— Какие ещё инкубы? Ты совсем спятил?

Этого хватило, чтобы окончательно сломать Сонхва: теряя терпение, он не выдержал и простонал громкое «Я не понимаю!», и тогда Уён едва не свалился с ног от смеха.

— Да всё, ха-ха-ха-ха, всё, угадал! — Уён прервался, чтобы глубоко вдохнуть, и Сонхва мысленно задался вопросом о том, требовалось ли дышать инкубам. — Угадал, говорю… Да.

Лишь тогда часть клубка в голове вампира немного распуталась. И почему-то вместо угрозы, которую он должен был почувствовать с новой силой, Сонхва почувствовал удовлетворение своей догадкой.

Может быть, конечно, сказывалось его недавнее равнодушие к собственной жизни.

А может быть он обрадовался, что Уён и Сан никак не относились к пиратам.

— Честно говоря, — продолжил Уён уже чуть спокойнее, — нам надо было с Саном поставить и на то, когда ты догадаешься. Он о тебе слишком хорошего мнения — думал, что ты понял ещё на винокурне… Но ты у нас немного тугодум, да? 

— Я прошу прощения, — тихо отозвался Сонхва, — но я не каждый день встречаюсь с двумя великими инкубами, на которых точат зуб многие инквизиторы и ведьмаки, и не каждый день эти инкубы забавы ради вытаскивают меня из воды и выхаживают, совершенно не требуя ничего взамен.

Уён закатил глаза, весьма показательно, и фыркнул, снова морща нос. На мгновение его профиль показался немного другим — может, дело было в свете луны, которая проглядывала сквозь облака, но может…

Наваждение прошло почти мгновенно, стоило Сонхва моргнуть.

— Видишь, не работает. — тогда Уён развёл руками в стороны и беззаботно прикрыл глаза. — Ты смотришь на меня, но даже если я пытаюсь заставить тебя потерять голову, твоя голова, видимо, слишком мёртвая, чтобы её терять. 

— Ты пытался меня околдовать только что? — Сонхва не стал церемониться — до этого он говорил «вы» сначала из благодарности за спасение, да и всегда — обращаясь к ним обоим сразу, однако Уён всё ещё выглядел младше, и вёл себя слишком по-юношески дерзко, чтобы обращаться к нему по-иному. 

— Скажешь тоже — «околдовать», — отмахнулся собеседник, чуть мотая головой так, чтобы его чёлка легла на место. — Давай, раз уж речь зашла, я тебе расскажу об инкубах, а то будешь непросвещённым, ещё надумаешь чего-нибудь не того…

Прежде чем отозваться на это, Сонхва изо всех сил напряг мозги, чтобы вспомнить, что он слышал от семьи, от инквизиции, от окружения столь далёкого, что та жизнь казалась сном. Однако на те воспоминания словно легла пелена, а поверх неё крутились истории о разгульной жизни, рассказанные до боли знакомым голосом, который вампир бы пожелал забыть насовсем.

Его лицо сморщилось в чём-то, что можно было бы принять за неприязнь. Уён, однако, воспринял по-удивительному правильно:

— Чего ты грустишь снова? Давай обмен: я рассказываю тебе про нас, а ты нам — про себя.

— Мне нечего про себя рассказывать. — Сонхва опустил голову, пытаясь скрыть глаза. — Я всего лишь путник, у которого нет пути домой.

— Классическая история обращённого. — Уён присвистнул и щёлкнул пальцами. — Но все классические истории имеют совсем неклассическое развитие. 

Но Сонхва, от которого ожидали продолжения, лишь остался молчать. Инкуб закатил глаза вновь:

— Ладно, ладно, я понял, расскажешь потом как-нибудь, только заканчивай тоску разводить. Давай лучше я тебе важные вещи расскажу, раз ты не хочешь со мной говорить.

Сонхва поднял свои глаза почти нерешительно — казалось, словно может случиться что-то неправильное, стоит ему столкнуться взглядом с инкубом, — но Уён сам отвернулся, обращая лицо к небу и расплываясь в улыбке по-удивительному мягкой, словно бы не хитрой и не лукавой. На такого Уёна Сонхва и подавно бы не подумал про инкуба, или демона…

— На самом деле, раз про демонов тебе сказали, но ты не догадался, полагаю, ты не знаешь — да и хозяйка, вероятно тоже, потому что она дама неглупая, всего лишь недостаточно осведомлена. Ну и ладно, это удивительно ограниченное знание. — он хмыкнул, мгновенно теряя ту мягкость. — Но инкубы — всего лишь очередные демоны, просто родившиеся не из ярости, например, а из людской похоти.

— Я слышал про это. — возразил Сонхва, понимая — он действительно слышал, но не вспомнил бы ни за что. Домашние уроки грозились стереться из памяти навсегда.

— Ну, значит недостаточно слышал. Не перебивай меня, несчастный. Так вот… — Уён сложил руки за спиной, и сделал несколько шагов к окну — чтобы игриво помахать хозяйке, сурово наблюдающей за ними всё это время. — Где-то мы известнее, как демоны, где-то мы известнее, как инкубы. Тебе повезло — твоё описание куда точнее, но и «демоны» ошибкой бы не были. Просто те, кто запоминают нас как демонов, обычно долго не живут.

Он прервался на то, чтобы рассмеяться, очевидно, находя что-то невероятно забавное в своих словах.

Сонхва найти забавного так и не смог. Информации было слишком много — и она к тому же почти не казалась настоящей, важной. Мол, ну вот, рассказывает Уён, ага, про демонов и инкубов — и что, неужели это всё правда? Впрочем, вероятнее всего, сомневаться было бы опаснее для себя. Просто, даже со всеми приключениями, которые Сонхва пережил за последний год, он не думал, что будет вот так стоять перед демоном — перед инкубом, и так это обсуждать.

Что ещё хуже — едва ли это зависело от слов Уёна, но — в глазах потемнело. Вампир попытался скрыть мгновенную слабость резкой фразой:

— А те, кто запоминают вас как инкубов, значит, довольны жизнью?

— Ты удивишься, — эта дерзость раззадорила Уёна, который тут же зашагал назад. — Но ни мне, ни Сану не доставляет удовольствия принуждать людей к чему-то.

— Да ну? — Сонхва поднял бровь, ощущая какое-то смутное возмущение, подбирающееся к горлу.

— Ну да. — Уён как ни в чём не бывало спрятал руки в карманах длинной кожаной куртки, словно замёрз — но пусть Сонхва холод чувствовал куда слабее, прямо сейчас он был уверен, что даже в ночи на улице было тепло. — Только что я намеренно пытался одурманить тебя, но обычно мы не делаем подобного — это убивает весь смысл. Вместо этого, мы обычно просто… как бы это сказать? Сонхва, ты хорошо переносил алкоголь, пока был человеком?

Сонхва было, что на это ответить — но только он подумал, что от него действительно ждали ответа, и открыл рот, чтобы заговорить, Уён его прервал:

— Мы действуем на людей, подобно алкоголю. Хотя нет, алкоголь тоже немного... не то сравнение. Мы находим тех, кто нравится нам — и заставляем их чуть расслабиться, раскрыться, внимательно посмотреть на нас и подумать — а не хотелось бы им этих замечательных, привлекательных, прекрасных незнакомцев? — Уён рассмеялся вновь, как только на лице собеседника появилось презрение. — И если люди соглашаются, то…

— Но вы пользуетесь ими! И… разве многие скрывают такие желания? — не выдержал Сонхва, и заслужил взгляд на этот раз не столько весёлый, сколько задумчивый. — Вас двое! И вообще, вы…

Он хотел договорить, но то ли смутился, то ли так и не решил, что именно сказать, пока Уён оценивал его слова.

— …Ты интересный — знаешь, я начинаю думать… ты был кем-то из высших слоев, пока жил, да? Нет, или может… кем-то из церкви? О, точно, про церковь я уверен! Сам не в инквизиции, может быть, слишком молод или слишком миролюбив, но окружён фанатиками, да? В общем, время проводил почти исключительно среди святош и праведников?

Сонхва замер.

Внезапно, вампиру ветер показался куда холоднее, чем был на самом деле — и луна показалась более зловещей. А её отражение в чужих глазах, сверкающих красным, и вовсе сулило что-то плохое.

Это не то, что Уён попал в яблочко с чем-то одним — в определённом смысле, Уён угадал сразу всё.

Сонхва почувствовал, как его собственные ледяные пальцы сжались в кулак — всё тело напряглось, а мозг напомнил, с кем вампир имел дело.

— Ой, ой, только не делай такое страшное лицо. — Уён даже не попытался скрыть издёвку. — Не собираюсь я никому рассказывать. Даже Сану не расскажу — честно-честно! — юноша сцепил руки, как бы выражая этим обещание, но тут же сменил «искренность» в голосе на лукавство, — Просто он, наверное, и сам уже догадался. Ты же не говоришь нам о своей любопытной истории, вот нам и приходится угадывать.

Голова едва не пошла кругом снова.

У Сонхва было слишком много мыслей, вопросов, и если даже инкуб не использовал своих способностей, чтобы сбить с толку, то его слов было более чем достаточно.

— …Ладно. Ладно. — Сонхва сделал глубокий вдох так, словно нуждался в воздухе. 

— Да, действительно, ладно. — отозвался эхом Уён. — Так о чём мы? А, ну вот — ни я, ни Сан, не любим полностью контролировать сознание людей. Люси и Мун, — по-видимому, он имел в виду девушку и юношу, с которыми остался Сан, — просто стали более «раскрепощёнными» в своих желаниях. Мы давно не видим интереса или вызова в чём-то, что полностью под нашим контролем. Ну, впрочем, тебе ещё жить и жить до нашего ощущения мира.

Он прервался, чтобы сделать вид, будто бы переводит дух — а может быть, он действительно пытался отдышаться. Судя по всему, их тела идеально соответствовали человеческим, и Сонхва даже почувствовал некоторую зависть.

— Мы прожили больше, чем многие — я не помню, когда мы последний раз встречали существо, прожившее дольше нас, и не уверен, живо ли ещё хоть одно. Не то чтобы я хвастаюсь, — Уён внезапно вновь зазвучал юношей, рассказывающим о своём подвиге, — но кое-какую репутацию мы всё-таки имеем, и к нам до сих пор не пришла на порог вся инквизиция этого маленького мира, потому что мы не делаем ничего достаточно возмутительного, или наоборот — иногда слишком их припугиваем, если они смелеют. В нашем деле для нас лично нет никакого удовольствия, если человек им не наслаждается, а потому те, кто соглашаются провести с нами ночь, обыкновенно не рассказывают о нас — или рассказывают слишком поздно, бывает, годы спустя. Нас не смогут выследить или поймать, даже если прямо сейчас кто-нибудь — да хоть взять тебя! — решит найти какого-нибудь влиятельного человека и рассказать всё, что знает про наше местоположение и планы.

Уён подошёл ближе к Сонхва, и наверное, наклонился бы, но он был ниже: пришлось наоборот, самую малость поднять голову, чтобы ехидно заглянуть в глаза вампира.

— Да и в конце-концов, прекращай так смотреть на меня — не думаешь ли ты, что несколько несправедливо ожидать морали праведников от существ, которые в самом прямом смысле рождены из человеческих пороков? Да, нас двое, и да, мы часто ищем спутников на ночь, и да, вдвоём сразу — но, как ты видишь, нам это лишь на руку. Мы не трогаем людей до тех пор, пока люди не трогают нас — и мы приносим удовольствие людям, если они приносят нам силу.

Тон, которым Уён говорил всё это, сменился — теперь он заискивающе шептал, а глаза не светились таким весельем, напротив даже — в них появился определённый холод.

Сонхва захотелось как можно скорее закончить этот разговор, но в голове всё так же крутился вопрос, на который ему до сих пор не дали достаточно внятного ответа, поэтому пришлось проглотить нежелание, как и некоторый страх, чтобы выдавить:

— Ладно, я понял. Но до сих пор не могу взять толк — а я-то вам зачем?

— Ну сколько тебе можно говорить! — Уён закатил глаза вновь, и Сонхва понял, что почти привык к его раздражению. — Теперь ты даже знаешь о нас, а всё никак понять не можешь?

— Честно говоря, у меня лишь больше вопросов — если тебя послушать, то я теперь обязан вам много… ночей. Но вы совершенно не стремитесь их требовать — вот я и…

— Какой же ты тугодум всё-таки! — Уён сделал шаг назад, и вдохнул побольше воздуха. — Ну так вот, слушай меня внимательно, я разложу тебе всё по полочкам, раз до тебя не доходит такая простая вещь. Иногда мы в плохом настроении, и соответствуем званию демонов, ругаемся на людей, бьём, крадём, творим хаос и разврат, без всяких привязанностей выкидываем сломанное и порванное, разбираемся с теми, кто позволил себе нас разозлить. Иногда мы в хорошем настроении и мы веселимся с людьми, оставляем слишком дорогие подарки швее, которая чинит любимый кафтан Сана, ругаемся за хорошее вино и за хорошую хозяйку, вытаскиваем вампиров из воды, умиляемся чужому страху перед нами. Мы — одни из самых древних демонов, и когда ты живёшь, ещё и как демон, столько лет, и когда ты имеешь столько сил, сколько имеем мы — ничья жизнь или проблема, кроме своей, не имеет смысла, ничьё развлечение, кроме своего, не имеет смысла. Ты можешь позволить себе делать всё то, что захочешь, и никому не нужно объясняться. Этим мы и занимаемся — развлекаемся так, как хотим, как может нас развлечь весь этот мир. 

Уён прервался, исподлобья поглядывая на Сонхва: мол, слушаешь ещё? Тот только заморгал глазами и неопределённо кивнул.

Уён воспринял это как знак, что ему нужно продолжать:

— В этом постоялом дворе мы впервые, и хозяйка здесь забавная, с любопытной историей, да и мы нашли желающих познакомиться с нами обоими поближе на ночь, поэтому мы решили задержаться. А вот на той винокурне, где мы были в порту, я и Сан бывали ещё когда ей владел прадед нынешнего хозяина. По сравнению с прошлым столетием, сейчас и выпивка, и еда там ничего не стоят — мы задержались на винокурне только чтобы поинтересоваться твоей жизнью. Мы делаем то, что хотим, и где хотим. На той винокурне у нас и без тебя были кандидаты на ночь, а спасли мы тебя, потому что хотели. Потому что не делали этого раньше, и потому что хотели. Отпустили тебя мы потому, что хотели. Я рассказываю тебе это только потому что хочу, только потому что ты нас немного развлёк, и только потому что ты понравился Сану, даже пусть не провел с ним ночи. И проводить ночь с тобой было бы совершенно необязательно — мертвецы не дадут нам того, в чём мы нуждаемся, поэтому даже если бы мы потрахались с тобой, — Сонхва сморщился, но Уён и глазом не повёл, — То это тоже было бы потому, что мы просто этого захотели. Точнее, как я и говорил – если бы этого захотели мы, и если бы этого захотел ты тоже. Ну как, святоша? Достаточно понятно? 

Лицо Сонхва говорило само за себя: ему потребовалось время, чтобы осознать всё только что сказанное. Не то чтобы Уён рассказал что-то неожиданное или необычное, но его логика была столь простой, что, иронично — её было слишком сложно понять.

Прошла минута, а может и больше, прежде чем Сонхва ответил:

— Да. — такова была вся его реакция.

Ошарашенность собеседника нисколько не поставила Уёна в ступор: он лишь немного покачался туда-сюда, чуть приподнимаясь на носки и тут же опускаясь на пятки, а после легонько хлопнул Сонхва по плечу — только Сонхва уже успел выяснить, что для Уёна понятие «легонько» очень отличалось от его личного: вампиру почти поплохело от такого, и он съёжился от удара, опасно наклоняясь вперёд.

И только тогда Уён, наконец, обратил внимание на то, что собеседник чувствовал себя нехорошо не только из-за непонимания. Сонхва действительно стало плохо: в глазах снова потемнело, колени едва не подогнулись, а всё внутри начало скручиваться, и за звоном в ушах он даже упустил, как открылась дверь постоялого двора.

— …Эй, тугодум, слишком много слов для тебя? — услышал вампир сквозь шум, пока потихоньку приходил в себя — его поддерживали уже с двух сторон.

Судя по аромату вина и мелькнувшему красному пятну кафтана, если справа точно стоял Уён, то слева явно был…

— Ты давно питался? — прозвучал почти заботливый голос Сана.

Сонхва заставил себя мотнуть головой, пытаясь сфокусироваться и оглядеться.

— Что это значит? Да? Нет? Не знаю?

— Не помню? — подкинул Уён. 

— Помню. — тихо отозвался Сонхва. — Пока вы были в городе.

— Сумасшедший! — воскликнул Уён куда громче, чем раньше, и Сонхва почувствовал, как пробивается тяжелая мысль о том, что двери лучше бы быть закрытой сейчас. — Сколько прошло? Неделя? Ты с дуба рухнул!

— Я привык. — Сонхва попытался отмахнуться, но только ещё раз пошатнулся, мысленно радуясь, что люди рядом с ним сейчас не были настоящими людьми. Впрочем, он привык и сдерживать голод рядом с людьми тоже.

— Привык он! Нет, милый, — это было адресовано Сану, — он всё ещё отчаянно пытается себя убить!

— Тебе следовало поймать кого-нибудь — человека, или зверя. — добавил Сан чуть спокойнее, чем его возмущающийся напарник… партнёр.

— Да какие звери, если ты их кровью не питался с самого обращения, то теперь уже поздно… — Уён махнул рукой, отпуская Сонхва в тот момент, когда тот выпрямился и вроде бы нашёл баланс. — Да и этому разве будет легче? Он даже муху не обидит. 

Тогда Уён встал прямо перед Сонхва, и поймал его взгляд, чтобы закончить свои возмущения:

— Святоша, вампиры, не питающиеся неделю, в следующий раз, когда будут пить кровь, ни за что не смогут остановиться до смерти своей жертвы. Вампиры, не питающиеся месяц, не смогут даже к городу приблизиться, не лишившись рассудка: просто будут бросаться на всех, кого видят, пока их не остановят, или пока не останутся одни. Твоё… воздержание, позволь сказать, не сделает тебе лучше, если только ты не вздумал повторить свою попытку закончить жизнь. 

Прямо сейчас в голове вампира отчётливо звучало каждое слово, сказанное Уёном — Сонхва знал всё это не понаслышке, и потому с каждым укором всё больше утопал в воспоминаниях слишком страшных и угнетающих, чтобы их хотелось когда-либо ворошить. Разве что, он держался голодным дольше — он много раз держался дольше.

Но вряд ли это было хорошей вещью.

— Я знаю. — тихо пробормотал он, чуть отталкивая от себя и Сана, который всё ещё продолжал его держать.

— Ну вот и замечательно. Будь добр, не отбирай у нас развлечение, и если решишь всё-таки неконтролируемо бросаться на кого-нибудь, уходи подальше отсюда. — фыркнул Уён, протягивая руку вперёд, чтобы самому отцепить Сана.

Тот бросил на обоих поочерёдно взволнованный взгляд, но вздохнул и послушно отошёл, вместо Сонхва прицепляясь к Уёну.

Сонхва сделал шаг в сторону двери, и почувствовал, что вновь полностью контролирует своё тело — тогда он обернулся к двум инкубам.

— Давайте возвращаться? — предложил он так, словно эти двое были ему друзьями, но тут же себя одёрнул.

Впрочем, по-видимому, демонам это в какой-то мере понравилось:

— Ну, если ты не планируешь нападать ни на кого сейчас, и если вы тут закончили, — мягко отозвался Сан, щуря свои глаза. — То да, я как раз вышел позвать вас обратно, потому что хозяйке не понравилось, что вы общаетесь так долго.

— Но если ты не сдержишь себя, или если у тебя всё ещё остались вопросы, несчастный, — Уён тут же перебил Сана, — То лучше давай останемся.

— …Верно, незачем зазря будоражить хозяйку.

Сонхва задумался на несколько секунд. Мысли всё ещё текли как-то вяло, но по крайней мере его словно временно отпустило, поэтому он попытался увести тему от себя:

— …Я просто хотел узнать… Это же не ваши настоящие тела?

Похоже, не этого вопроса ожидали оба: Сан с Уёном переглянулись. Честно говоря, Сонхва и не этот вопрос хотел задать, но он решил, что из всех его вопросов, ответ на этот будет самым коротким.

— Кто знает! – произнёс Уён.

— Нет, не настоящие. — произнёс Сан.

А потом они уставились друг на друга и обменялись ещё одним взглядом, ещё одной хищной улыбкой.

— А… как выглядят настоящие? — не удержался Сонхва.

— А это ты узнаешь, только если очень захочешь нас разозлить. — протянул почти беззаботно Сан, но его прищур сверкнул чем-то холодным, соответствующим его лисьей улыбке.

— Или если тебе с такими интереснее в постели. — добавил Уён.

Ожидаемо, у Сонхва отпало желание задавать дальнейшие вопросы, и он развернулся к двери, заодно подмечая, что хозяйка всё ещё сидела у окна, и пусть пыталась делать вид, что не особенно переживает, глаз с улицы не сводила.

— Сонхва, — позвал его Сан.

— Нет, у меня больше нет вопросов…

— Зато я вспомнил про один, и на всякий случай я спрошу его сейчас. — Сан широким шагом нагнал вампира, и это же сделал Уён. 

Вампир с новой силой почувствовал, как хочет избежать дальнейшего разговора — но он кивнул, не оборачиваясь и заранее приготовив себя к быстрому и короткому «нет».

— Зачем ты нас догнал?

Этот вопрос поставил его в ступор. Он даже остановился резко, не понимая, почему его вообще задают — и лишь тогда понял, что за весь разговор так и не сказал про причину, по которой покинул город.

— Я не собирался вас догонять. — качнул головой Сонхва, так и не оборачиваясь. Однако взволнованный тон его голоса заставил обоих инкубов переглянуться в который раз.

— Но ушёл сразу после нас и пришёл к нам.

— Нет, я… я ушёл через три дня после того, как ушли вы. — Сонхва начал нервничать вновь. — Просто я практически не останавливался. А на вас я наткнулся случайно — я же даже не знал, куда вы направились.

— Ты от кого-то бежал. — заключил Сан, не меняя своего почти ровного тона. 

— От кого? — недовольно поинтересовался Уён.

— От инквизиции. В город пришла огромная толпа инквизиторов и ведьмаков. — очень тихо произнёс Сонхва.

Повисла тишина, которую прервало только задумчивое и, кажется, впервые взволнованное мычание Уёна.

— Дай угадаю: они искали демонов? — тут же уточнил Сан, закидывая руку на плечо Сонхва. Похоже, он любил так делать.

В ответ Сонхва лишь угукнул.

— Во-о-от как… – протянул Сан с какой-то неразличимой интонацией. Вампир даже поднял взгляд, но так и не смог прочесть его выражение лица.

— Чёрт, я вообще-то хотел задержаться здесь. — Уён прозвучал обиженно. — Но придётся уходить завтра.

— Да-а… нам нужны силы на случай, если всё-таки догонят.

Сонхва смотрел то на одного, то на другого, но оба словно забыли про вампира на несколько секунд: они думали о чём-то долго и усиленно, до тех пор, пока выражение лица Уёна не сменилось на резкое веселье:

— Ну, видишь, не такой уж ты и тугодум, успел сбежать! Молодец, что могу сказать, нечего с ними иметь дело. 

Такая похвала не оставила ничего приятного — наоборот, Сонхва почувствовал, словно он не знал чего-то очень-очень важного, и только напрягся сильнее.

Впрочем, прямо сейчас он, наверное, исчерпал разрешение на вопросы — да и Уён с Саном поспешно потянули его внутрь постоялого двора. На улице начался дождь.

***

Хозяйка, судя по глазам, едва удержалась от того, чтобы кинуться к Сонхва. Он лишь сдержанно улыбнулся — уже который раз, и махнул, мол, всё в порядке, волноваться не стоит.

Однако волноваться определённо стоило. Голод ударил в голову с новой силой, и вампиру нужно было прислушаться к Уёну — удерживать себя в таком месте было тяжелее, чем когда-либо.

Он уже почти обернулся к Уёну и Сану, чтобы понять, что ему делать дальше, но те успели ускользнуть к парочке, которая их дожидалась всё это время, и Сан лишь рукой махнул:

— Отдыхай, Сонхва! Мы пока будем заняты. Ну, ты понимаешь, сам вон — тоже не промах людей чаровать! — юноша подмигнул, не объясняя, что именно имел в виду.

Последние слова всколыхнули воспоминания.

Сонхва поспешно замотал головой.

Некоторая спешка, с которой эти четверо ушли наверх, посмеиваясь и подшучивая, заставила Сонхва напрячься ещё сильнее. Всё-таки двое инкубов, — как быстро он свыкся с этой мыслью! — были такими уверенными в себе, и, если говорили правду, то действительно являлись древнейшими существами. А вот — спешно «восстанавливают силы» и бегут от инквизиции.

— О чём вы говорили? — хозяйка пристала к вампиру сразу, стоило им остаться одним. В руках она уже держала всю посуду, которая до того стояла на столе.

— Ни о чём особенном. Они спрашивали, как я сюда добрался. — отмахнулся Сонхва. — Говорю же, мы знакомы с ними. 

Пусть это технически не было ложью — Уён с Саном задавали такой вопрос, — девушка, судя по всему, всё равно не поверила. Она сощурилась, оглядывая Сонхва с ног до головы, и на мгновение вампиру показалось, словно она тоже знает, а после скользнула за деревянную стойку, и дальше — куда-то к тем вёдрам, которые таскала до того.

— А что там насчёт… демонов? — раздался её голос, всё такой же настороженный.

— Они не демоны. — возразил Сонхва, ощущая, насколько тяжело врать, но не отступаясь. — Но они и не люди, в этом вы тоже правы. Как бы сказать… они отказались мне говорить о том, кем именно являются, но они пообещали, что никого больше не тронут, если никто больше не тронет их.

— Да их разве тронешь! — хозяйка всплеснула руками, возвращаясь к Сонхва, и вновь упирая свой недоверчивый взгляд в его глаза. — Разве тот кузнец…

— Они серьёзно повздорили с ним. И им действительно жаль, что они напугали вас, но они сказали, что тот кузнец вашего сочувствия не заслуживает. — произнёс Сонхва так, словно сам извинялся за происходящее.

Вероятно, Уён с Саном не захотели бы, чтобы он оправдывал их перед хозяйкой, да ещё и тем, чего они не говорили — но он почувствовал необходимость всё это сказать, хотя бы для спокойствия девушки. У него всё равно выходило явно убедительнее, чем у них.

— Не заслуживает! — вновь воскликнула она возмущённо, отворачиваясь и вытирая со стола вино, которое Сонхва даже не видел, чтобы кто-то успел разлить, когда только вернулся. — Легко сказать, не заслуживает! Если бы вы видели…

Она ещё что-то проворчала, но тон голоса чуть смягчился. Большего вампир и не ожидал — на месте хозяйки, он бы не стал себе верить вообще, — потому остался доволен результатом и лишь подался в сторону, не желая мешать.

— Если вас это успокоит, то они несколько спешат, даже пусть по ним не видно. — успокаивающе продолжил Сонхва. — Завтра с утра они уже уйдут отсюда.

— Правда? — лишь теперь девушка обернулась с некоторой радостью, не скрывая облегчения. — Вот счастье-то! Я уже подумала, что они решили надолго здесь задержаться — они так разговаривали, что…

— Нет, им точно нужно уходить. И, кроме того, я тоже задержусь по крайней мере до завтрашнего утра, — Сонхва пытался заставить себя верить в собственную смелость, — поэтому, если будут какие-то проблемы — вы всегда можете мне сообщить. И… я думаю, вам совершенно не обязательно отпугивать всех отсюда. Уён и… в общем, эти двое, вероятно, будут отдыхать, а даже если не будут — они не посмеют принести вам проблем. 

Как будто он мог за это ручаться. Ему не стоило снова так быстро доверяться незнакомцам!

Но всё-таки Сонхва был в этом уверен — сам не зная почему. На мгновение даже закралась мысль, словно его всё-таки очаровали, но он быстро мотнул головой. Он ощущал себя в своём уме полностью. 

Если его что-то и пьянило, то лишь голод. 

— Вы не представляете, как сильно я хочу вам верить! — вздохнула девушка, наконец заканчивая с уборкой и опускаясь на скамью. — Что ж, раз и вы остаётесь, то и вас нужно накормить? Напоить?

— Комнаты будет достаточно. — скромно попросил вампир. Если с голодом пока требовалось побороться, можно было попытаться задавить его сном. — У меня немного денег, но…

— Никаких денег!

Сонхва уставился на хозяйку несколько удивлённо — даже пусть её постоялый двор стоял на весьма удобном месте, большим здание не являлось, да и сегодня она, без сомнения, растеряла немало хороших гостей. А он не сделал практически ничего, чтобы заслужить поблажку.

— С чего же? — прозвучало чуть грубее, чем должно было. Впрочем, это не задело хозяйку — не больше, чем сам разговор про деньги.

— С того, что я не буду брать никаких денег у вас. — отрезала она, резко поднимаясь и отворачиваясь от Сонхва. — Сидите здесь — вы такой бледный, что вот-вот без сознания свалитесь, — а я отнесу еды тому старику наверху и вам подготовлю кровать.

Вампира действительно вновь начало немного пошатывать, но он и не думал, что девушка скажет ему про это — мурашки вновь пробежались по коже, но он лишь сжал кулаки и послушно опустился.

— Я не…

— Но-но-но! Сидите, говорю. — в её руках вновь оказались полная тарелка и деревянная кружка. — С такой бледностью надо что-то делать, а не упрямиться. Упадёте, сломаете или разобьёте что-нибудь — что я буду делать тогда?

— Я не принесу вам никаких проблем. — заверил Сонхва.

— Вы себе проблем не приносите для начала! — громко заявила девушка, уже двигаясь к лестнице. 

Эти слова отдались внутри чем-то тоскливым, но вместе с тем — тёплым.

***

Когда Сонхва очнулся, он почувствовал, словно переживает уже случившийся с ним день: снова — неизвестное место, снова — голоса, доносящиеся приглушенно откуда-то из-за двери. Однако в комнате он был один, и ещё — за окном стояла ночь. Ни свечи не горело. Если бы не тот факт, что вампир видел в темноте лучше людей, то он бы и комнату, вероятно, не разглядел.

Не составило особенного труда почти в мгновение вспомнить всё произошедшее: хозяйка привела его в комнату, вручила ключ, наказала отдыхать и ушла. 

Сон не был нуждой, да и не давал достаточной энергии. Однако Сонхва всё равно спал, особенно когда, как сейчас, пытался задавить голод.

Тогда в дверь настойчиво постучали — по-видимому, уже не первый раз. В голове мелькнула мысль о том, что, вероятно, стук и разбудил вампира. Он осторожно встал с кровати, тут же осознавая, что даже не потрудился снять с себя хотя бы потрёпанный камзол.

— Кто это? — спросил он несколько хрипло.

— Как долго вы просыпаетесь! — зазвенел с другой стороны девичий голос, и Сонхва легко узнал в нём хозяйку. — Откройте, я вам принесла еды!

Сонхва вспомнил, как тяжело ему было есть человеческую еду на корабле и шумно вздохнул. Он не имел ни малейшего желания прямо сейчас ни пытаться что-то в себя запихнуть, ни снова ощущать в присутствии хозяйки неимоверный голод.

—Я не голоден и очень хочу спать дальше. — возразил Сонхва как можно мягче, хотя это становилось всё труднее. У него не было никакого желания грубить девушке, но хотя бы настоять сейчас стоило. — Пожалуйста, не переживайте обо мне, я до утра…

Судя по всему, хозяйка куда меньше боялась показаться грубой и была куда более упрямой: она решительно зазвенела ключом, и к тому моменту, как Пак Сонхва уже подскочил к выходу (с запозданием осознав, что умнее было бы остаться в кровати), дверь открылась, а девушка стояла на пороге. Одной рукой она умудрялась локтем держать бинты и пальцами сжимать какую-то склянку, а второй убирала ключи в широкий карман юбки. 

Запах ударил в нос, а голод — в голову, и Сонхва понадобилось огромное количество самообладания, чтобы остаться на месте и не поменять выражения лица.

— Ну и ну, вы действительно только проснулись… — оценила хозяйка внешний вид Сонхва и, пользуясь замешательством, ногой придержала дверь, чтобы та не открылась совсем. Затем девушка тенью скользнула внутрь, нисколько не чувствуя некоторой неловкости (которую точно ощущал Сонхва — если опустить всё прочее) и захлопнула дверь. 

Вампир не решался оттолкнуть хозяйку, поэтому решил довольствоваться убеждениями, которые он процедил сквозь зубы:

— Послушайте, я не хочу вас оскорбить, но я даже не вижу у вас никакой…еды. И даже будь она, разве это не странно, так врываться… 

Попытки воззвать хотя бы к странности и неуместности происходящего остались неуслышанными. Девушка по-хозяйски прошествовала мимо Сонхва, зажигая свечи, и обернулась к вампиру, который уже подумывал бежать отсюда как минимум к Уёну с Саном, а как максимум — подальше от постоялого дома. 

— Закройте дверь на ключ, пожалуйста. — попросила она весёлым тоном, как ни в чём не бывало, опуская бинты и склянку на столик у стены. — Ваши друзья спустились совсем недавно — я заглянула в комнату, в которой они были с…теми двумя гостями, так и юноша, и девушка, кажется, в целости и сохранности. — только теперь заботливая хозяйка показала смущение, прочистив горло. — Всего лишь спят. 

Сонхва не слишком нуждался даже в таких подробностях, но определённое облегчение испытал. Впрочем, это облегчение никоим образом не компенсировало куда большее недоумение, неудобство и отвратительный голод, поэтому он предпринял ещё одну попытку:

— Это хорошо, однако зачем вы пришли? И зачем вам… бинты?

— Подождите немного, я пытаюсь вам объяснить! — в голосе хозяйки мелькнуло раздражённое нетерпение, и вдобавок к словам она ещё и топнула ногой. — Эти демоны — я вижу, как вы отвели глаза, не возражайте! — эти демоны ещё раз извинились передо мной за… то, что, эм… ну, то, за что извиниться не получится, а потом оставили за вино денег вдвое больше, чем нужно было! Представляете — подкупить пытаются!..

С самого начала эта хрупкая на вид девица пусть не внушала Сонхва особенной опасности, но определенно не была лишена силы как минимум в своём возмущении, хотя вампир предположил бы, что и с кинжалом она бы справилась, если бы ей не осталось выбора. Лишь из-за этого упрямого, но совершенно искреннего недовольства — всё-таки какое-то понимание людей Сонхва ещё сохранил, — он не стал вновь возражать, и хотя не сделал ни шагу вперёд, оставаясь у двери, постарался изо сил сосредоточиться на словах девушки. 

— …Они ещё так ехидно заявили, что отлично провели время… и поблагодарили за заботу об их «непутёвом вампире»!

…И мгновенно ощущение спокойствия, к которому вампир только пришёл, рухнуло.Сонхва показалось, словно его окатили ледяной водой. Огромное количество вопросов пронеслось стремительно в голове, а острое чувство страха вперемешку с напряжением почти сумело перебить голод, пусть и на мгновение. 

Жаль, последовавшее за ним непонимание уже оказалось не столько острым, сколько тяжёлым, и лишь пошатнуло самообладание.

Он нащупал ручку двери.

— …Нет, ну вы слышали — называть вас непутёвым! — продолжила девушка невозмутимо, словно намеренно игнорируя состояние вампира. Она даже не выглядела осуждающе или испуганно. — Я им так и заявила, что не непутёвый — вы мне даже пообещали разобраться с ними, если что, и так смело зашли! А они рассмеялись мне в лицо, и сообщили…

До этого стоящая вполоборота, теперь хозяйка развернулась полностью, тыкая пальцем в направлении Сонхва. 

— …Что вы уже неделю не пили крови!

Такое заявление несколько ошарашило — во всяком случае, вампир в последнюю очередь ожидал, чтобы хозяйка высказала ему это как претензию таким тоном, словно ругалась на друга за то, что тот не следит за собой. Ну, прямо как Уён и Сан.

— Я-я… — Сонхва не был уверен, как следовало реагировать, поэтому решил, что лучше всего будет не рисковать вовсе. — Я не понимаю, с чего вы вообще решили, что я вампир…

— Нет, такое со мной не пройдёт! — хозяйка закатила глаза. — Вы закрыли дверь, нет?.. Закройте! Не собираюсь я с вами ничего делать.

Честно говоря, да — вряд ли она собиралась… задушить вампира бинтами? Однако больше озадачивала и даже в какой-то мере волновала неизвестная склянка. Ну и, всё происходящее в принципе не давало поводов расслабиться.

Тем не менее, Сонхва повиновался: закрыл дверь изнутри, убеждаясь, что девушка с места не сдвинулась, только руки на груди сложила.

— Вот, так-то лучше. Так вот! — она подняла нос повыше. — Я сама спросила их о том, вампир ли вы, ещё в самом начале нашей беседы с ними.

— Вы никого не спрашиваете напрямик… — протянул Сонхва несколько устало.

— Да потому что разве вы напрямик ответите?! — она всплеснула руками. — А если броситесь на меня, или убежите? В общем, не вините в этом своих страшных демонов, они только ответили на мой вопрос. Ну, и ещё назвали вас непутёвым.

Постепенно, беззаботность в голосе девушки начала наконец возвращать к предыдущему «почти» спокойствию. Наверное, со стороны Сонхва было совершенно неправильно расслабляться — но он всё ещё пытался утопиться несколько дней назад, и всё ещё не видел ничего особенно страшного в том, чтобы допустить какую-то ошибку, которая могла стоить ему жизни — а как только он про это вспомнил, то и воспринимать хозяйку стало куда легче. Особенно учитывая, что враждебности она всё ещё не высказывала, только самое искреннее недовольство… по-видимому, недовольство тем, что Сонхва не заботился о себе.

— Так… зачем вы здесь, в конце-то концов? — он прервал тишину, понимая, что от него всё ещё ждали какой-то реакции помимо попыток забиться в угол или сбежать.

— Я сказала вам — сказала с самого начала! Я принесла вам… ну, ладно, хорошо, звучит неправильно… Я пришла вас накормить!

Во-первых, это не звучало ни капли лучше теперь; во-вторых, Сонхва думал, что он может ужаснуться чему-нибудь ровно противоположному, но просто о таком «предложении» он даже не задумывался. Честно говоря, Пак Сонхва уже попросту устал чувствовать себя таким растерянным который день подряд — происходило слишком много всего, что не имело никакого смысла; его жизнь, до этого стремящаяся к концу, внезапно оказалась полна событий, более озадачивающих, чем те, что происходили с ним раньше, пока он был на корабле.

От него снова ждали какой-то реакции, пока он сжимал кулаки, смотрел куда-то в пол, и вновь находил себя в мысли о том, насколько голоден.

— Так вы воспользуетесь моим предложением? — она взялась закатывать рукава, — Но, попрошу, кроме меня управлять этим постоялым двором некому, так что будьте добры, в разумных количествах…

— Вы в своём уме? — вежливость забылась куда-то вместе с предыдущими волнениями о своём внешнем виде, и о том, что его кто-то кому-то выдаст. Сонхва действительно сделал шаг в сторону хозяйки, однако это было лишь с желанием убедить.

— А вы в своём? — парировала она. — Приходить в место, полное людей, мучить себя, а потом отказываться от такой возможности?

— Вы можете умереть!

— Я только что попросила вас до этого не доводить!

Перепалка не вела никуда: хозяйка простояла так ещё несколько секунд, а потом вновь принялась выправлять рукава, всем своим видом выражая разочарование.

Только тогда Сонхва в конце-концов подумал, что, может быть, имеет смысл хотя бы…

Хотя бы рассмотреть эту возможность.

В голове пронеслось «вампиры, не питающиеся неделю, в следующий раз, когда будут пить кровь, ни за что не смогут остановиться до смерти своей жертвы».

Однако это не было правдой — Сонхва уже останавливался раньше.

— Извините. — он прикрыл глаза на секунду, лишь чтобы открыть их сразу же после этого. — Я… Я не знаю, как смогу отплатить вам, если я соглашусь.

— Вы отплатите мне тем, что убедитесь, чтобы завтра те двое ушли! И… не будете угрожать моим гостям! — заявила девица так, будто этого действительно было более чем достаточно — за её тоном почти терялась сама суть слов, которая убедительной, на самом-то деле, не была.

— Но…

— Последний раз! Да или нет?

Хозяйка была настолько уверена в себе, что не показывала ни капли сомнения в своём предложении в самом прямом смысле поделиться собственной кровью.

Пытаясь игнорировать запах, Сонхва нерешительно подошёл, и опустился на собственную кровать, неуверенный, что делать дальше.

— А что это такое? — тогда спросил он напоследок, указывая на склянку, пока девушка закатывала рукав обратно и даже подвязывала его лентой.

— А, это? — она кинула взгляд на столик вновь. — Всего лишь, ну… восстанавливающее зелье. Чтобы, знаете — я не рухнула без сил здесь сразу, как только вы…

Сонхва вздохнул.

Ну, по крайней мере она действительно подготовилась.

— Кусайте.

Это прозвучало так забавно, что обязательно рассмешило бы Сонхва в другой ситуации — однако сейчас ему было не смешно, в такой близости к человеку он ощущал себя почти зверем, изголодавшимся до полусмерти. Он контролировал себя из последних сил, и лишь поэтому не спешил: осторожно наклонился к руке девушки, придержал её собственной, и почувствовал себя отвратнее, чем когда либо, когда прокусил чужую кожу.

***

Громкие голоса с первого этажа, по-видимому, даже сумели разбудить того старика, про которого хозяйка всё говорила. Когда Сонхва, поддерживая девушку, у которой кружилась голова, вышел из комнаты, он как раз заметил пожилого мужчину, который высунулся из-за двери и собирался громко сообщить о своем недовольстве. Однако он придержал слова, завидев девушку не в лучшем состоянии.

— Пока вы спали, — негромко пояснила хозяйка, пока Сонхва подвёл её к лестнице, — пришла целая компания торговцев… Но вы пообещали мне, да и те демоны сказали, что не будут их трогать… Я их пустила. Ну, не то чтобы у меня был выбор!

Несмотря на некоторую слабость, девушка сохраняла ту же болтливость, которой запомнилась с самого начала, поэтому Сонхва даже восхитился — впрочем, он восхищался ею весь вечер, пусть храбрость хозяйки и вызывала некоторые опасения.

— Не похоже, что они ругаются. — отозвался Сонхва, неосознанно понижая голос. — Просто что-то… обсуждают.

— Видимо, так. — она вздохнула, осторожно спускаясь вниз. — И всё же…

— Господа, будьте, пожалуйста, потише! — вампир сделал последний шаг вниз по лестнице и ещё один вперёд, чтобы вновь выйти в питейную часть постоялого двора.

К его удивлению, Уён и Сан вновь были там — правда, на этот раз без сопровождения. Хозяйка упоминала, что другие два гостя спали — и Сонхва надеялся, что так было до сих пор. 

Наверняка после Уёна и Сана требовалось отдохнуть.

— О-о, мы не знали, что у этого заведения есть и хозяин! — тут же отозвался звонко тот торговец, чей голос до того звучал громче всех. Сонхва даже поморщился и тут же уловил, как повеселели оба его знакомых инкуба.

Ну, ещё бы — насмехаются.

— Да ещё и такой же молодой… — протянул приятель предыдущего торговца, но уже тише.

— Не хозяин это, а всего лишь гость, которого вы разбудили! — и тогда хозяйка мгновенно ускользнула от Сонхва, высвобождая свою руку и направляясь почти угрожающим шагом к трём мужчинам, до того так звучно обсуждавших что-то. Её слабость как рукой сняло, да и она словно не испытывала страха перед людьми, которые были больше и мощнее её.

Сонхва вновь задался вопросом о том, действительно ли хозяйке требовалась помощь с Уёном и Саном раньше. Быть может, дело было исключительно в их «демонической» натуре?

— Ладно-ладно, не злись, хозяйка. — первый мужчина действительно стал тише, но не прекратил улыбаться. Его кружка была пуста, и девушка поспешила забрать её со стола, жестом уточняя, стоило ли её наполнить. — Мы будем потише.

— Ты будешь потише. — поправил до того молчавший торговец, даже не обративший внимания на Сонхва. — Не я же кричу о пиратах на весь двор?

Нет, стоило отучаться так вздрагивать на упоминание пиратов. Или уйти куда-то, где их упоминаний не будет вовсе.

— И вот опять… — Сан фыркнул где-то сзади, а Сонхва решил не поворачиваться к инкубам — мало ли, снова придумают, что и кому интересного сказать или кого спровоцировать, — и вместо этого направился к хозяйке, чтобы помочь.

Помощи девушка не просила, но Сонхва не стал спрашивать: просто забрал оставшуюся пустую посуду со стола мужчин, которые действительно пытались быть тише (но Сонхва не был уверен, выходило ли у них) и возобновили обсуждение.

Вампир заслужил недовольный взгляд хозяйки, — и ещё два ехидных от Уёна с Саном, он чувствовал их на себе даже не глядя, — но девушка не сказала ни слова, позволив ему помогать.

— …Вот скажи, хозяйка! — один из мужчин попытался вовлечь девушку в разговор, когда та долила ещё вина. 

— Ну что мне сказать? — отозвалась она ворчливо. — Я всю жизнь прожила здесь — разве я что-то знаю о море?

— Да что тут знать! — добавил другой. — Пираты — они везде пираты. Грабят всех, кого можно!

— Нас не грабили не разу, а ты уже чем-то возмущаешься! — принялся спорить первый, пока хозяйка закатила глаза и отошла к стойке.

— Ну так когда ограбят — поздно уже будет! Дай бог, живым останешься — да на кой чёрт им живые?

— От них одни проблемы. — согласился третий. — Воду мутят, людей грабят, море злят.

— Да какое море? Кракен это был, вот и всё. — фыркнул первый.

— Нет никакого кракена. Просто заштормило, а потом…

— Кракен? — пробормотала недоверчиво хозяйка, не желая привлекать внимание, однако всё-таки привлекла: мужчины одновременно обернулись к ней, а Сонхва, стоящий рядом и не знающий, куда себя деть, почувствовал напряжение вновь.

— А ты, хозяйка, совсем ничего не слышала? — первый мужчина вновь слишком повысил голос, чем тут же заслужил пинки товарищей. — Да что ж ты будешь делать… Так вот, говорю, на днях буквально — ну, может месяц назад, — одни пираты собрались плыть на дальний континент напрямик!

— Ну и что с того? — не поняла девушка.

— А то, что там кракен, — тут же пояснил первый, игнорируя попытки товарищей возразить, — поэтому никто и не плавает обычно. Но у этой команды капитан их… ну, в общем… 

Сейчас бы самое время — самое время прервать разговор, или хотя бы прекратить его слушать. Сонхва сначала подумывал присоединиться к Уёну и Сану за их столом и постараться отвлечься, расспросить демонов о всяком, однако даже те теперь встали и подошли, прислушиваясь к истории. 

И даже если вампир знал, что ему нужно отойти, чтобы прекратить ворошить раны, он не смог себя заставить сделать ни шагу в сторону — даже пусть его смятение заметили.

— Не путай людей. Там история вовсе о другом! — наконец сумел перебить друга второй торговец. — Есть одна команда пиратов — известные ребята, у них карта сокровищ, за которой бегает… плавает половина их пиратского мира. Так вот, капитан там обезумел — начал видеть призраков, всякое такое — и, по-видимому, за новым сокровищем решил плыть на дальний континент напрямик. Ну и поплатился кораблём — сильнейший шторм несколько дней держался, все плавать боялись, а потом ещё и какие-то неизвестные обломки начало прибивать к порту… Представьте только, обломки! Аж до порта! Нет, ну говорят же не плавать, а этот сумасшедший…

— Да, все в порту слышали, что он собирался туда! — подхватил первый. — Он много где известен был. Капитан этот, ну пират короче, до того как обезумел, помогал даже некоторым торговцам это… ну, в общем, с путями контрабандистскими, если были проблемы с законными! Как же его там звали…

— Ким Хонджун. — вырвалось у Сонхва против воли.

Он честно не собирался ничего произносить вслух. Но теперь было поздно — он произнёс, и на него уставились все присутствующие. И если в глазах торговцев был лишь мимолётный интерес, то хозяйка — а вместе с ней и Уён с Саном, знающие чуть больше остальных, буквально вцепились взглядом в вампира.

— Во-о, точно… — торговец закивал. — Ты осведомлённый, да, парниша?

— Да не то чтобы… — взгляды стали почти невыносимыми, но Сонхва заставил себя говорить, просто потому что он уже вступил в разговор и было бы поздно останавливаться. — Просто я очень долгое время провёл в порту, и прежде чем его команда… — он прочистил горло, пытаясь скрыть дрожь, — прежде чем пираты с Ким Хонджуном во главе поплыли на дальний континент, я даже пересекался с парочкой. 

— Ишь ты какой! — неподдельно восхитился первый торговец в ответ на это. — Да-а, общительные были ребята. Ну, как я слышал.

— Всё ещё пираты. — недовольно уточнил третий.

— Ну, слушай, такие пираты — о них истории слагают! Неудивительно, конечно, что обезумевший капитан поплатился жизнью за его безумные идеи, но…

Разговор шёл куда-то дальше, а Пак Сонхва смотрел на торговцев — и только на них, — сжимая кулаки всё сильнее и из последних сил отгоняя ненужные эмоции. Ещё немного — и всё тело охватила бы дрожь, однако теперь он обязан был знать.

Поэтому он даже не стал церемониться, когда перебил:

— Ким Хонджун действительно умер?

— Ну а чем ещё его безумная идея могла кончиться, а? — незамедлительно отозвался торговец. — Естественно, никто тел не видел, но какие тела могут быть, когда кракен…

— Не было никакого кракена! — вмешался другой. — Просто шторм, а может кто-нибудь другой подбил…

— Но ведь никто не может знать наверняка, что это обломки его корабля прибило к берегу? — не сдавался Сонхва.

— Ты просто так хочешь поспорить со мной, паренёк? — вновь ответил первый торговец, но на этот раз недовольнее и вновь слишком громко. — …Да понял я, понял я!.. Так вот, говорю тебе, — он понизил голос, — у меня нет никаких доказательств, но я слышал в порту однозначное мнение: больше нет ни Ким Хонджуна, ни его команды, ни карт его волшебных. И я уж не знаю, откуда им это известно, но должно быть, кто-то видел обломки — и наверное, выводы сделали оттуда.

Тогда Сонхва больше не стал ничего говорить, лишь попросился отойти и, под мрачным взглядом хозяйки, скрылся за дверью на улицу.

Темнота позволила погрузиться в свои мысли полностью.

Он был в порту с тех пор, как Ким Хонджун с командой покинули его — но тогда Сонхва был в ужасном состоянии, и иной день только валялся в переулке и пытался проспать целый день. Он не разговаривал почти ни с кем, и не слушал почти никого — особенно когда настолько ослабел, что ходил с трудом. Да, должно быть действительно было несколько дней, когда море штормило, а гроза не прекращалась, но только это Сонхва и помнил.

Неужели они действительно все погибли? Утонули, или были утянуты кракеном — который мог даже не существовать?

В памяти отчётливо пронеслись слова — «Я знаю, что я в опасности, пока я на этом корабле», и сердце сжалось.

Тогда он сделал последнюю вещь, чтобы окончательно добить себя — сунул руку в карман камзола, и понял, что того куска карты, который ему доверили, там давным-давно нет.

С тех пор, наверное, как он бросил себя в воду. А может быть, он разорвал её, пока ходил, отчаявшийся и потерявший рассудок. 

— Ну ты даёшь, Сонхва! — прозвучал голос Уёна почти восхищённо, если бы в нём не было столько сарказма.

Вампир тут же дёрнулся в сторону — но стоило ему так сделать, как он упёрся в плечо Сана, который моментально поднял руки в извиняющемся жесте.

— Ты снова так задумался, что мы тебя напугали? — мягко уточнил он, склоняя голову на бок и щурясь по-лисьи.

Сонхва хотел ответить — да только понял, что голосом выдаст всё, что происходило в голове в тот момент. Впрочем, Уён ответил за него:

— Ну, давай, теперь точно время интересной истории. — он ткнул вампира в бок. — Я, конечно, хотел сначала поинтересоваться, почему ты так взбодрился, но прямо сейчас пираты мне куда интереснее.

— Я согласен. — поддакнул Сан. — Сонхва, что за история с Ким Хонджуном?

— Не говори только, — Уён изобразил потрясение, — что те ребята, которые оставили тебя одного, это…

Тогда Сонхва не выдержал.

— Да. — произнёс он, проклиная трясущийся голос. — Я был на корабле Ким Хонджуна.

— Сонхва… — голос Сана был полон сочувствия, и парень даже положил свою руку на чужое плечо, но вампир тут же оборвал его:

— Пак Сонхва. — он глубоко вдохнул, словно бы ему это требовалось сейчас, и повторил. — Пак Сонхва.

Едва ли инкубам сказало бы что-то его полное имя. Но важно было не это.

***

Прошло уже четыре дня с тех пор, как Пак Сонхва убежал из дома.

Его, — внука инквизитора и сына губернатора, надежду всего города и гордость всей семьи, — его обратили в вампира, и с тех пор, как он убил человека, он больше не был ни надеждой города, ни гордостью семьи. 

Он мог только бежать как можно дальше.

Именно тогда он впервые столкнулся с «обезумевшим» капитаном.