Люк проснулся менее чем через два часа, быстро просканировал округу Силой. Ринда спала… и не одна. В её палатке было ещё одно присутствие, сильное и устойчивое. Встав, Люк взял световой меч и двинулся через лагерь к тёмному силуэту её палатки. Ветер жарко дул ему в лицо, и Сила колебалась, странная перемена вызывала тревогу. Стараясь успокоиться, Люк подавил желание разрезать вход в её палатку световым мечом. Вместо этого он быстро и незаметно открыл её, используя Силу, и нырнул внутрь.

Внутри было немного холоднее, чем снаружи. И джедаю на самом деле не нужен был свет, чтобы видеть… хорошо. В неосвещённой палатке Люк увидел лицо Ринды, искажённое от ужаса, но она продолжала спать. И… больше ничего и никого не было. Ощущение жизненной силы другого человека испарилось, как влага с песчаника. Люк глубоко вздохнул, пытаясь вспомнить что-нибудь о том, что он чувствовал. Это не было… угрозой. Но это было что-то негативное.

Ринда подорвалась с криком, глаза её всё ещё были закрыты. Встав на колени, Люк отвёл бластер от неё подальше, чтобы она не могла до него дотянуться, и тихо сказал:

— Ринда.

Низкий стон.

— Просыпайтесь, Ринда.

Вместо этого она снова легла, решив так и оставаться. Люк же решил, что это слишком важно, чтобы просто уйти, и было бы неправильным не сообщить ей о том, что произошло — и теперь он был уверен, что Сила поддерживает его.

— Ринда. — Произнося имя, он кратко прикоснулся к её плечу. В мгновение ока она проснулась — с открытым ртом и широко раскрытыми глазами. Люк ожидал нападения или гневного крика, когда она обнаружит его, готовился вынести ярость и негодование. Но вместо этого её тонкие руки обвились вокруг него, заключая в крепкие объятья. Это мало чем отличалось от того, как реагировали дети Леи, когда они были маленькие и им снились плохие сны. Люк мгновенно и почти рефлекторно обнял её в ответ, понимая, что её надо утешить. Ринда судорожно дышала в его плащ, её жилистые пальцы крепко сжимали грубую ткань.

— Всё в порядке, — пробормотал он почти по привычке, — его больше нет.

Он открыто чувствовал её эмоции в Силе — преобладали страх и смущение. Но было так же и отчётливое скрытое облегчение, которого он никак не мог ожидать. Сила слишком часто была загадочна — привести его сюда, на эту планету, к этому бывшему врагу — и для неё это было таким же испытанием, как и для него. Люк не знал, пройдёт ли он это испытание, но, по крайней мере, теперь он знал, с чего начать.

После нескольких долгих мгновений, оказавшихся менее неловкими, чем должны были, Ринда расправила руки. Поняв намёк, Люк отпустил её и сел на корточки. Она провела ладонью по лицу и посмотрела ему в глаза. Люк почувствовал усилие, необходимое, чтобы это сделать. Аринда Прайс была сильной женщиной, но кошмары и сопровождающее их эмоциональное истощение подорвали её силы. Что бы она ни пережила во сне, её плечи и челюсть всё ещё показывали её напряжение.

— Ещё один кошмар, — мрачно сказала она. — Я кричала?

— Нет, — мягко ответил Люк. — И это был не просто кошмар. — Он инстинктивно потянулся к её руке, надеясь, что она поверит и доверится ему. — Это призрак.

В её синих глазах за несколько секунд отразилось столь многое. Она округлила их, удивляясь, сузила скептически. Она потускнели от страха, а потом прояснились от принятия. Люк не знал, какой была Ринда в свои лучшие годы, но ему показалось, что он мельком увидел. Её нелегко было шокировать и запугать; нетрудно было поверить, что годы назад она была грозной противницей. Это была тревожная мысль, но Люк принял её и позволил ей рассеяться в холодном ночном воздухе. У неё было много времени, чтобы осмыслить свои поступки.

— Призрак. — Почти шёпотом, неуверенно.

— Да. — Люк сжал её пальцы. — У меня есть некоторый опыт работы с ними, хотя такого не было никогда. — Увидев её немой вопрос, он попытался посмотреть на неё с уверенностью. — Это не призрак Силы, с которыми я работал.

— Призрак Силы?

Кивнув, он отпустил её руку и порадовался, что она не спорит с его диагнозом.

— Да. Всё является частью Силы. Большинство людей думают об этом только в контексте, связанном с джедаями, но Сила — это гораздо больше. Во мне — да, но и в вас тоже, Ринда. Она везде и проникает повсюду. — Люк почувствовал в ней некоторое сопротивление, но постарался не отходить от темы. — Некоторые джедаи и ситхи могут после смерти оставаться в физическом мире или посещать его. Их духи могут сохранять свой облик при жизни и даже могут взаимодействовать с материальным миром.

— И как же выглядел мой призрак?

— Это… — Люк подыскивал нужные слова. — Это было духовное присутствие, но я не узнал его физической формы. Он ни на что не был похож — он исчез, когда я вошёл — хотя, когда я его почувствовал, я решил, что это человек — гуманоид или кто-то похожий на гуманоида в Силе.

— Ты почувствовал его из своей палатки? — она спросила не то чтобы с сомнением, но сомнительно.

— Кажется, я почувствовал его во сне. Меня разбудила очень мощная негативная энергия.

Ринда вздрогнула.

— Он хочет причинить мне боль?

— Нет.

Она подняла бровь и обхватила себя руками, будто бы защищаясь.

— Ты говоришь очень уверенно.

— Да. — Люк пожал плечами. — Оно было негативным — я не могу точно объяснить это ощущение — но нет, не угрожающим. Я знаю, это не имеет особого смысла. Наверное, лучше сказать — он был грустным.

— Значит, какой-то мертвец хочет превратить мои ночи в ад, но на самом деле не хочет вредить мне?

Её голос стал немного резким, сердитым, и Люк понял, о чём она думает. Но он был уверен в своём впечатлении.

— Кто это? — спросил он. — У тебя наверняка есть идеи.

Её синие глаза сузились, и она закусила губу. Начала отталкивать верхнюю часть спального мешка, но потом, видимо, передумала.

— Теперь это моя вина? Что что-то — кто-то — преследует меня?

— Я этого не говорил. — Люк знал, что терпение имеет решающее значение, но от этого было не легче. — Но дух, не чувствительный к Силе, чрезвычайно редко воспринимается живыми. Насколько я понимаю, они существуют в духовном мире, ожидая воссоединения с Силой, когда будут готовы. Но для того, чтобы оно проявилось здесь и оставалось с тобой в течение многих лет… — Люк замолчал, но не увидел понимания в смотрящей на него женщине. Только отрицание. Ринде нужно было столкнуться с реальностью. — Это означает, что это кто-то, за кого вы держитесь, или кто-то, у кого осталось незавершённым что-то важное, касающееся вас.

— Незавершённым? — это был вопрос, но по напрягу плеч и печали на её лице Люк понял, что она уже ответила на него сама. Он ждал, признает ли Ринда правду — а тишина, словно кирпичи, выстраивалась между ними стеной. Почти через минуту стало ясно, что она ничего не признает.

— Должно быть, это была очень сильная связь, — мягко сказал Люк. — Раз он оставался здесь так долго.

У неё на глаза навернулись слёзы.

— Уходите.

Люк встал, неловко, но решительно.

— Я сделаю нам горячего шоколада.

Подразумевалось, что он вернётся, и Ринда не возражала, и поэтому Люк вынырнул наружу и направился к своему рюкзаку с припасами.

***

Его тётя всегда говорила, что тёплый напиток улучшает всё. Люк улыбнулся этому воспоминанию. В первый раз, когда тётя Беру предложила ему горячий шоколад, он отказался даже от самой мысли о том, чтобы выпить чего-нибудь горячего в жаркой пустыне. Но он не мог долго сопротивляться соблазнительному запаху. Быстро подсел. И в детстве Люк всегда любил его перед сном, даже в самые тёплые ночи. Горячий шоколад идеально подходил для изгнания дурных снов, когда татуинская полночь наполнялась холодными ветрами и неумолимой песчаной бурей. Достать его было не всегда легко, но Люк старался держать при себе запас. Сладость на языке была такой же восхитительной, как и всегда, где бы в галактике он ни находился — это было что-то родное, что-то знакомое, что-то приземляющее и успокаивающее. Он не знал, были ли у преследуемой женщины в его лагере похожие ассоциации.

Люк без спроса прошёл в палатку Ринды — с двумя дорожными кружками в руках. Она была полностью одета и сидела поверх своего спального мешка. Люк был рад видеть, что аура её решимости осталась. Он протянул ей кружку, и она взяла её, глубоко вдохнув пар. Уголки её губ приподнялись в мимолётной улыбке.

— Прошло много времени с тех пор, когда я в последний раз пила горячий шоколад.

— Я пристрастился, — улыбнулся Люк, садясь напротив неё. — С самого детства.

Ринда сделала неуверенный глоток. Было слишком горячо, но это, видимо, её не беспокоило.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Несколько минут они сидели молча и пили. Наконец Ринда отвела взгляд от полупустой кружки и посмотрела на Люка.

— Я не понимаю, что происходит. Это не имеет смысла. — Она поджала губы. — Как ты раньше избавлялся от призраков?

Люк поставил кружку, привёл мысли в порядок.

— Как я уже сказал, мой опыт связан с призраками Силы — джедаями и ситхами. Я слышал об этих других — я думаю, большинство людей назвали бы их обычными призраками — но я никогда раньше с ними не сталкивался.

— Ты сказал, что призраки, которых ты видел, обладают Силой, могут взаимодействовать с миром.

— Да. Духи ситхов могут нанести большой ущерб, и их трудно уничтожить. Ну, по-разному бывает. У одного, с которым я столкнулся, была древняя сила, мощная и тёмная. Призрак ситха может стремиться чем-нибудь завладеть, что-нибудь уничтожить или возродиться, — попытался объяснить Люк, смотря на неё. Воспоминания о поражении Экзара Куна были ещё слишком свежи. — Призраки джедаев, — продолжил он, — могут какое-то время оставаться, если хотят, могут передавать сообщения или исполнять какие-нибудь просьбы, а потом снова соединяются с Силой, как и все остальные.

— Уходят навсегда?

— Уходят из физического мира, но всегда с нами, поскольку Сила продолжает жить, а они воссоединяются с Силой.

— Похоже на какую-то мистическую чушь, Люк. — Ринда глянула на него искоса, но отпила свой горячий шоколад.

Люк не обиделся. Он жил в Силе и знал, что сказанное им — правда. Сомневающиеся никогда не беспокоили его — вокруг них были доказательства.

— Это и есть мистическое. И это прекрасно — знать, что наши близкие всегда с нами — не только часть нас, но и часть каждого живого существа. Так же, как и мы — часть всего. — Он улыбнулся. — Звёздного света, деревьев, маленького жучка под скалой.

— И скалы тоже, я полагаю?

Люк тихонько рассмеялся — её вопрос напомнил ему скептически настроенного ученика на болотистой планете.

— Да. И скалы тоже.

Она улыбнулась в ответ, более непринуждённо, и пожала плечами, как будто он был безнадёжен.

— Итак, насколько я поняла, ты не знаешь, что делать с моим призраком.

Атмосфера вновь стала серьёзной, и Люк пристально посмотрел на неё.

— Ты уверенна, что хочешь разобраться с этим, зная теперь, почему тебе снятся эти сны?

Он не хотел, чтобы этот дух преследовал её, но ей также нужно было понять, к чему приведёт его возвращение в Силу. Никаких кошмаров — но и никаких взаимодействий, какими бы тяжёлыми и тревожными они ни были.

Ринда вдохнула — глубокий, судорожный вдох. Этот вопрос ей явно не нравился.

— Я не могу так жить, — тихо сказала она. — Зная, что есть решение. К тому же, — она поморщилась, теперь почти умоляя, — это несправедливо по отношению к призраку, верно? Остаться здесь… вместо того, чтобы идти дальше. — Она махнула рукой в сторону крыши палатки. — Воссоединиться со своей Силой, стать единым со звёздами, что угодно.

— Это естественный порядок вещей. Путь Силы.

Её глаза снова заблестели, и она тяжело сглотнула. Сделав последний глоток шоколада, она поставила кружку и оперлась на ладони.

— Так что мне делать?

— Ты, наверное, уже знаешь, даже если не хочешь это признавать или говорить мне. — Люк решил немного поднажать. — Точно так же, как ты знаешь, что это Траун.

Ринда побледнела и напряглась, как будто её ударили. Нахмурилась, думая о том, как это отрицать. И после этого она медленно кивнула.

— Я полагаю, что да. Что это он, я имею в виду, — поправилась она. — Я предполагаю, что это он. — Слабая улыбка. — Я не встречала таких упорных и упрямых людей, как этот ублюдок. Если кто и может сопротивляться смерти, так это он.

— Ради тебя, — добавил Люк.

— Прекрати, — отрезала Ринда.

— Мне очень жаль, — сказал он, — но это правда. Он здесь ради тебя. Ты держишь его здесь. Даже если ты не хочешь, чтобы я об этом знал, это факт.

— Отлично, — Ринда вздохнула, теребя край своего спального мешка. — Хорошо, — повторила она и больше ничего не сказала.

— Когда я почувствовал его, — продолжил Люк, не зная, улучшит ли эту ситуацию использование имени Трауна, — главной его эмоцией было горе. Он источал поток страдания. Ничего физически опасного, только одиночество и печальная боль.

Губы Ринды дрожали, но она быстро взяла себя в руки.

— Я говорила тебе, что это было так, — зло сказала она. — Когда я говорила о своих кошмарах. Горе и мрак… — Она посмотрела на него негодующе. — Ты думаешь, он мог просто обрадоваться смерти? Ты удивлён, обнаружив, что убитый призрак… — она вскинула руку к потолку и закатила глаза, — несчастен?

— Так как мы можем это исправить?

Она кашлянула — то ли усмехнулась, то ли засмеялась.

— Исправить это?! Он мёртв. Убит собственным телохранителем! Траун не вернётся, не сможет изменить прошлое и спасти себя. — Её голос сорвался, но она яростно продолжала. — Он явно не может полностью проявиться или закончить что-то, как ваши особые джедайские призраки. — Она уже кричала.

— Но что бы он закончил? Если бы он мог? — Люк старался не повышать голос, говорить настолько ровно и спокойно, насколько мог. Это была непростая задача — он чувствовал её боль, знал, что она права, и понимал её реакцию больше, чем ему хотелось бы.

Гнев исчез внезапно, так же быстро, как и появился, и Ринда посмотрела на него разочарованно.

— Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказала.

— Перестань думать о правильном ответе и скажи мне, что ты чувствуешь, — ответил Люку. — Это не наука, Ринда, это связь, которая бросает вызов науке.

— Если он здесь ради меня, — почти прошептала она, — может быть, он хочет, чтобы я присоединилась к нему?

— Даже не думай об этом, — твёрдо сказал Люк. — Если он заботится о тебе, он бы не стал искать твоей смерти. И у меня не было такого впечатления от его присутствия.

— Тогда, господин очень умный джедай, какое же у тебя впечатление? Чего он хочет?

— Я не знаю. Но мы это выясним.

— Как?

— Мы ляжем спать. И подождём. Он вернётся.

— И ты будешь здесь?

— Я думаю, да.

— Я так не думаю. — Люк вопросительно склонил голову, услышав уверенность в её голосе. — Зачем ему возвращаться, пока ты будешь здесь? Уверенна, он тебя ненавидел. Как и ты его.

Люк хотел было поспорить, но решил, что оно того не стоит.

— Может, посмотреть, что я делаю рядом с его… — Люк пожал плечами и оставил фразу незаконченной. — Может, из интереса? Из беспокойства о том, почему рядом с тобой джедай?

Она ухмыльнулась.

— Из интереса — возможно, но не из ревности. Без обид, Люк, но ты не в моём вкусе.

Он улыбнулся в ответ, довольный этим молчаливым признанием.

— Ничего. — Указав на её дорожную подушку, Люк принял любимую позу для медитаций. — Постарайся отдохнуть. Я останусь здесь, вот так, до тех пор, пока он не вернётся.

— Не думаю, что смогу уснуть.

— Я могу помочь, если хочешь.

Ринда изогнула бровь.

— Спасибо, не надо. 

— Сила, — смущённо пробормотал он. — Техники релаксации, вот и всё.

— Ты краснеешь, Люк Скайуокер. — Люк так не думал, но был рад услышать нотку беззаботности в её голосе. Он беспокоился, что она и раньше могла подумывать о самоубийстве. Если Траун хотел воссоединиться с ней после смерти, это был бы хороший способ подтолкнуть отчаявшуюся женщину. Но он с облегчением понял, что она, видимо, отвергла этот вариант. Ринда была воином, это было очевидно. Или, возможно, страсть или то, что связывала Трауна с ней, было распределено между ними неравномерно.

— Спокойной ночи, Ринда.

— Зови меня лучше Ари, — сказала она, ложась. — Так меня всегда называли друзья.

— Спокойной ночи, Ари, — сказал Люк, тронутый её словами и именем, которое она назвала. Трудно было думать об этой женщине как о жестоком мучителе и убийце сотен, но он полагал, что многие из его друзей тоже видели в нём убийцу большого количества людей. С некоторой точки зрения это так и было.

— Спокойной ночи, Люк.