Спустя три недели группа солдат разведки во главе с Ханджи стояла на палубе корабля, готовящегося к отплытию в Хизуру. Благодаря помощи полиции, для разведкорпуса миновала угроза со стороны самого острова: все заговорщики были пойманы и отданы под суд, и после прошлого происшествия не было ни одного случая нападения. Сейчас основной целью было встретиться с Адзумабито, единственными союзниками элдийцев в войне.

Раны Микасы полностью зажили, и сегодня она с привычной энергичностью помогала остальным с погрузкой необходимого на борт. Когда с этим было покончено, солдаты расположились по своим каютам, после чего поднялись наверх, чтобы проводить взглядом свой родной остров, пока корабль неспешно набирал обороты, выходя в открытое море.

— А когда мы вернемся обратно? — спросил Конни слегка печальным тоном.

— Ханджи говорит, что уже через пару недель будем дома, — ответил стоящий рядом Жан, задумчиво глядя на удаляющийся берег.

— Как бы я хотел, чтобы все это поскорее закончилось. Надоела война. Хочу возделывать земли и разводить коров с баранами, — он невесело усмехнулся. — А еще хочу восстановить родную деревню. Кажется, что у нас есть теперь для этого все ресурсы — только руку протяни. Но какой в этом смысл, если мы все еще не понимаем, как прекратить эту бойню. А, Жан? — он обернулся к другу. — Как думаешь, успеем ли мы еще пожить?

— Могу только сказать, что все, что мы делаем и ради чего боремся, будет на благо нашим потомкам. Даже если мы с тобой так и не увидим мира, наши дети сделают это за нас.

— Ты думаешь о детях? — удивился Конни.

— Думал когда-то, — дернул плечами Жан. — Теперь даже не знаю. В последнее время задумываюсь, достойны ли мы этого, — он раскрыл ладони и внимательно посмотрел на них. — Руки в крови… Можно ли их отмыть после всего? Что мы можем дать детям кроме засевшей в сердце злобы и страха?

— Ты не прав, Жан, — Конни цокнул и сжал кулаки в карманах брюк. — Ты всегда был тем, кто желал справедливости и мира. Ну, или почти всегда, — он усмехнулся. — Ты думаешь не только о себе, ты отзывчивый и верный друг, смелый и сильный, умный. Тебя ждет счастливое будущее, я хочу в это верить.

— Эй, Конни, — Жан толкнул его локтем. — Что мы с тобой тут сопли развели? — он улыбнулся одними губами и тут же стал серьезным, поднимая на того глаза и кладя ему руку на плечо. — Спасибо тебе, друг.

— Ага, и тебе, — Конни небрежно скинул его руку и развернулся, чтобы уйти.

***

— Мне не нравится, что у нас разные каюты, — проворчал Леви. Он стоял, облокотившись на стену и сложив руки на груди, пока Микаса перекладывала свои вещи в ящик. Она обернулась на него, поправляя волосы.

— Нам плыть чуть меньше четырех дней, Леви. Это немного.

— Это много, — он нахмурился. — Впервые нам выпало время, когда мы ни на что не можем повлиять, только ждать. А ты проведешь его в компании Блаус.

— Можно потратить его на то, чтобы подумать о чем-то, — она пожала плечами и улыбнулась.

— Ну да, например, думать о тебе, — он оттолкнулся от стены и двинулся в ее сторону. — О том, что ты близко, но недостаточно. Ты поселилась в моей голове, знаешь об этом, отродье?

Леви подошел к ней вплотную и аккуратно заправил прядь волос за ухо. Невесомо прикоснулся к губам и ласково обнял. Она прижалась к нему, пока он гладил ее по спине.

— Чтобы после отбоя была у меня, поняла?

— И как я объясню это Саше?

— Не моя проблема, — Леви проскользил рукой вниз по ее спине и сжал ладонью ягодицу.

Микаса распахнула глаза и сжала рот, глядя на него осуждающе. Леви усмехнулся и потянулся к ней с поцелуем, заставляя разжать губы. Он стал неторопливо целовать ее, а она с удовольствием отвечала, чувствуя, как медленно тает в его руках. Через пару минут Леви неохотно отстранился, прошелся кончиком носа по ее щеке и произнес:

— Ты невероятная.

Микаса подняла на него благодарный взгляд и прикоснулась ладонью к его щеке. Ответ вертелся на языке, но она не смогла его озвучить. Они понимали друг друга без слов, и этого было достаточно.

Стоя на палубе следующим днем, Леви наслаждался видом на бескрайнее море, когда к нему подбежала запыхавшаяся Саша.

— Капитан, — она пыталась отдышаться, облокотившись руками о колени. — Вы не видели Микасу?

— Видел пару часов назад, — он нахмурился. — Что случилось, Блаус?

— Просто мы, — она, наконец, выпрямилась, — Мы… никак не можем ее найти.

— В каком смысле? Говори нормально, не мямли, — Леви начинал нервничать.

— Ну, мы играем в прятки. Была ее очередь прятаться, и мы ее уже полчаса по всему кораблю ищем, — она почесала затылок. — Может, вам она на глаза попадалась?

— Вы играете в … что? — Леви подумал, ему послышалось, настолько непринужденно говорила об этом Саша. — Вам что, по пять лет?

Стоило это сказать, как его глаза полезли на лоб, потому что на палубу бодро вылетела Ханджи.

— Блаус, мы ее нашли! В грузовом отсеке пряталась, негодница! — Ханджи с веселой улыбкой махала им рукой, и Саша, небрежно отдав честь капитану и пролепетав что-то вроде «спасибо за помощь», рванула в ее сторону.

«Я что, сплю?» — поразился только что увиденному Леви и, встряхнув головой, повернулся обратно к морю. Он подумал о том, что давно не видел такой беззаботности в рядах солдат. Его отряд был точно особенным. Или это время изменилось? Напиталось надеждой. Леви вдруг вспомнил Изабель и Фарлана. В груди привычно кольнуло, но через мгновение он неосознанно улыбнулся, вспоминая дни со своими родными. Такой же взбалмошной и непосредственной была малышка Иззи. Их солнечный луч для него и Фарлана в темном подземелье. Если есть определение для доброты, то им была Изабель. Всегда веселая, мечтательная и жизнерадостная их младшая сестренка. Леви скучал по ним и очень хотел бы, чтобы они сейчас были рядом. Те, перед кем не нужно изображать надменного и недовольного капитана, а быть настоящим. Таким он может быть перед Ханджи и, теперь, Микасой. Правда, сейчас обе заняты игрой в прятки на огромном военном корабле.

Вечером все собрались в общей большой каюте.

— Тц, Ханджи, откуда у них алкоголь? — недовольно пробурчал Леви, наклоняясь к ее уху.

— Да перестань ты занудствовать, — она отмахнулась от него, поднимаясь с колен и хитро прищуриваясь. — Лучше спроси, откуда у нас здесь гитара.

Если бы взглядом можно было прожечь в человеке дыру, то именно это Леви бы и сделал. Ханджи, как обычно, не обратив на это внимание, вышла из помещения и через пять минут действительно вернулась с гитарой.

— Сюрприииз!

По каюте пронеслись радостные возгласы, первым вскочил Конни и, с разрешения Ханджи, взял в руки инструмент, восторженно рассматривая.

— Умеешь играть, Спрингер? — улыбнулась она.

— О, немного, — он смущенно пожал плечами. — Отец меня в детстве учил.

Он начал неуклюже подбирать аккорды, заставляя гитару издавать не очень приятные звуки. Первой не выдержала Саша:

— О-о-о-о, Конни, прекрати, пожалуйста, побереги наши уши!

Все вокруг согласно закивали, рассмеявшись. Ханджи в это время выразительно посмотрела на Леви, на что он ответил ей взглядом «не смей».

— Капитан, сыграешь нам? — в их сторону тут же направились удивленные взгляды. — Я же знаю, что ты прекрасно играешь. Не упрямься.

— Серьезно?! — Конни тут же протянул гитару в сторону Леви. Тот все еще смотрел на Ханджи, выражение лица сменилось на «тебе не жить». — Это же просто сенсация! Сыграйте, пожалуйста, капитан!

— Она преувеличивает мои способности, — Леви наконец-то обернулся к остальным. — В любом случае, я не собираюсь перед вами играть, у меня что, дел других нет?

— И что же у тебя за дела такие важные посреди моря? — Ханджи забрала у Конни гитару, насильно передавая ее Леви. — Давай, Аккерман, порадуй ребятишек.

Он нехотя взял инструмент в руки и демонстративно начал его настраивать, недовольно косясь на Ханджи. Закончив, поднял глаза на улыбающиеся в ожидании лица и усмехнулся. Встретился взглядом с Микасой, и она очень по-доброму посмотрела на него.

— Хорошо, — Леви начал подбирать аккорды, а через минуту каюту заполнила нежная неторопливая мелодия. Пальцы ловко перебирали струны, челка упала на глаза, голова чуть заметно покачивалась в такт.

— Думаю, шанс увидеть такое выпадает раз в жизни, — ошеломленно прошептал Жан, оглядываясь на друзей. Саша закивала с открытым ртом, Микаса оперлась локтями на колени, положив голову на руки, и улыбалась.

— Чего-то не хватает, — сказала Ханджи, когда Леви закончил. — Знаю! Вокала!

— Капитан еще и поет?! — подал голос Армин.

— Я не пою, — сквозь зубы ответил Леви.

— Микаса превосходно поет, — как бы невзначай произнес Эрен. Все повернули на него головы, а потом сразу на Микасу.

— Ух ты, Микасочка, спой, ну пожалуйста, — взмолилась Саша.

Микаса залилась краской, смущаясь. Она снова встретилась взглядом с Леви, в чьих глазах сейчас читалось целое море нежности.

— А я знаю эту песню, — произнесла она тихо.

— Замечательно, — Ханджи хлопнула в ладоши. — Леви, давай заново!

Он снова начал играть эту же мелодию, и Микаса негромко запела:

До утра ведут разговор

Те, кто поймут друг друга без слов,

Наш приют так тесен и мал,

Мы сидим к плечу плечо.

И всегда лишь в этом был наш покой,

Мы пьём и поём, и встречаем рассвет,

Под обугленным небом, как было всегда,

Мы держимся вместе, ночь так длинна

Звёзд не зажгут никогда

Каменные небеса города,

Свет и огонь — только здесь,

В наших песнях и наших сердцах…

Мы сидим к плечу плечо,

Наш приют так тесен и мал,

Есть всегда о чём говорить

Тем, кто вместе остался в живых.

Снова вечер, снова окончен бой,

Мы пьём и поём, и встречаем рассвет

Под огнём небес — копоть облаков,

Но длинной ночью — легче дышать.

Дым небеса заволок,

Снова скрывая лунные лучи,

Встанем спиною к спине,

С той надеждой, что страха сильней…

Они закончили, и воцарилось молчание. Леви поднял голову и посмотрел на Микасу в изумлении. В это время Саша, не скрываясь, вытирала со щек слезы, тогда как Ханджи делала это украдкой. Конни и Жан ошеломленно переглянулись, Эрен с теплой грустью в глазах разглядывал свои руки, а Армин счастливо улыбался. Этот вечер каждый из них сохранил в своей памяти на всю жизнь.

Следующий день выдался хмурым. Небо заволокло тучами, море волновалось. Эрен сидел на палубе, облокотившись спиной на борт корабля, когда к нему подошла Микаса.

— Привет.

— Привет, — он поднял голову и улыбнулся.

— Можно присесть?

— Конечно.

Микаса опустилась рядом, и они недолго помолчали.

— Эрен, я… Думаю, нам стоит перестать играть в молчанку.

— Лично я к этому давно готов, — он усмехнулся, а Микаса взяла его руку в свою ладонь.

— Я могу сколько угодно избегать тебя, но не перенесу, если ты перестанешь быть моим другом. Ты слишком важен для меня. Я очень скучаю.

— Я никогда не перестану быть твоим другом, Микаса, — он с теплотой посмотрел ей в глаза. — И никогда не перестану защищать. Я желаю тебе счастья. Всем сердцем.

Ее глаза наполнились слезами, и он крепко прижал ее к себе, утыкаясь носом Микасе в шею.

— Я тоже скучаю по тебе, — Эрен отпустил ее и небрежно добавил, — Но ты сейчас постоянно занята, так что…

— Прекрати, — Микаса улыбнулась и вытерла слезу.

— Ну а что, я не прав? — весело продолжил Эрен. — Кажется, вы счастливы вместе. Только представь: закончится война, выйдешь за капитана замуж, поселитесь где-нибудь на берегу моря, родите маленьких аккерманчиков и будете любить друг друга до самой смерти. Лично мне такой расклад очень нравится, — Эрен приобнял ее, и Микаса опустила голову ему на плечо.

— А где будешь ты?

— А я буду рядом, сколько смогу, — Микаса всхлипнула, и Эрен сильнее сжал ее руку.

С другой стороны корабля Леви стоял у борта и, как обычно, разглядывал море. В это время к нему тихо подошел Армин и встал рядом.

— Будет шторм, — Леви бросил на него короткий взгляд и снова повернул голову к воде.

— Скорее всего, — ответил Армин. — О чем задумались, капитан?

— Я вспоминал Эрвина.

— Простите, — Армин потупил взгляд.

— Ничего, — они замолчали, а через минуту Леви снова заговорил. — Знаешь… Мы часто убеждаем себя, что лучше вообще не мечтать. Но правда в том, что самые сильные из нас умеют держаться за свою мечту. У Эрвина была мечта, за которой он следовал до самой смерти. Я не всегда об этом знал. А когда понял, что им движет вовсе не цель спасти все человечество, отдав этому всего себя, то был… удивлен, — Леви ухмыльнулся. — Чертов засранец.

— Поэтому вы…

— Нет. Вовсе нет. Конечно, когда встал вопрос о призрачной надежде спасти в той битве хоть кого-то, это именно я настоял на том, чтобы он отбросил свою мечту и повел на смерть новобранцев вместе с собой. Думаю, он ждал этого от меня, — Леви проглотил ком в горле. — И там, на крыше… Все мы рабы чего-то, Армин. Для Эрвина это была его мечта. И единственным способом освободить его от этого рабства — была смерть. Я и сейчас так думаю. Именно поэтому, я дал ему умереть. Леви посмотрел на Армина, который был в замешательстве. — Твоя мечта была другой. Искренней и неэгоистичной. Эрвин искал ответы на собственные вопросы, а ты стремился к открытиям. Ты, несомненно, заслуживаешь жизни, даже не думай в этом сомневаться.

— Спасибо, что поделились этим со мной, капитан.

— Когда он умер, я подумал, что и мне незачем больше жить. Я, как будто, потерял цель. Очень страшное состояние, если честно. Но сейчас… У меня теперь тоже есть цель, о которой я даже не подозревал. Я вдруг обнаружил, что несмотря ни на что, мне еще есть за что держаться.

— Вы… Вы говорите о Микасе?

Леви поджал губы и легонько кивнул.

— Как-то Эрен сказал мне, что она больше, чем все мы заслуживает счастья. Ну, конечно, я говорю о ней, Армин.

Четвертый день означал, что вскоре они увидят сушу. Леви издали наблюдал за Микасой, которая весело болтала в компании Жана и Саши. Они уже переоделись в подходящую одежду, и на Микасе было длинное платье персикового цвета, красиво облегающее ее фигуру. Вот она что-то энергично доказывала Саше, потом задорно рассмеялась, а вот изящно поправила волосы, когда Жан положил свою ладонь ей на плечо.

«Руку убрал, отродье» — неконтролируемо прозвучало в голове Леви, и, словно услышав его мысли, Жан посмотрел на капитана, резко отстраняясь от Микасы.

«Так-то лучше» — ухмыльнулся Леви сам себе. Микаса обернулась и зашагала в его сторону.

— Ты очень красивая в этом платье, — сказал Леви, когда она приблизилась.

— Благодарю, — Микаса улыбнулась. — Хорошее вышло путешествие, правда? У меня так легко на душе.

— Может, — Леви дернул плечом и сказал так, будто говорил о погоде, — Может… выйдешь за меня?

— Ч-что? — шокировано спросила Микаса.

Пробегавшая мимо Ханджи затормозила и резко развернулась на пятках.

— А я все слышала, — она странно улыбалась, глядя на них. — Аккерман, ты меня в могилу сведешь.