Сидя на любимой парковой скамейке Адмирала, Юлиан обдумывал на редкость заманчивое предложение.
Да, такие бывают только раз в жизни — шанс возродить демократическое государство на территории большей чем Балаат! И нужно всего лишь не пропустить соединения Рейхсфлота через коридор и оказать поддержку в кампании против Лоэнграмма.
Привлекательно.
Прям очень привлекательно.
Юный Главнокомандующий тяжело вздохнул. Вот только личность столь щедрого человека вызывала обоснованные сомнения.
Гросс-адмирал Оскар фон Ройенталь. Член Триумвирата и генерал-губернатор Новых Территорий. Второй номер в имперской иерархии. Великолепный стратег и опытный тактик, совсем немного уступающий Чудотворцу Яну и Кайзеру. Как выяснилось неожиданно умелый гражданский администратор и политик, сумевший в краткие сроки наладить мирную жизнь на бывших планетах Союза. Бесспорно умён, хороший интриган, хладнокровен и осторожен, порой даже в ущерб результату. Очень опасный человек. И всё-таки он не гений калибра Лоэнграмма или адмирала Яна.
Объективно размышляя, Изерлон, сколь бы он не был неприступен, не сможет вечно держать натиск усиливающегося Нойе Рейха под руководством лучшего из живых флотоводцев человечества. Междоусобица ослабит Рейх. Сожжёт огромный флот и элиту противника в очистительном пламени Гражданской войны, надолго оттянет на себя ресурсы и обеспечит выигрыш времени. Быть может даже даст шанс здоровым идеям. Как говорил Чудотворец, после разрухи приходит истинная демократия.
Даже если Лоэнграмм или Ройенталь сумеют пройти по лезвию ножа, они уже не смогут воевать с Изерлоном. Просто не хватит ресурсов.
Не стоит забывать, что Ройенталь позаботился о придании своему мероприятию легитимности, разыскав законно коронованного Эрвина-Йозефа из прежней династии. Ведь у Райнхарда фон Лоэнграмма нет ни супруги, ни наследника, в случае его смерти начнётся очередной династический кризис.
Генерал-губернатор уверяет, что у него есть поддержка сторонников возвращения Гольденбаумов и промышленников, что подтверждается разведкой. Этих сил должно хватить для некоторого перевеса над правительственными силами. Возможно на его сторону встанет даже Главнокомандующий Миттельмайер. И Лоэнграмм продолжает тяжело болеть — Нойе Рейх стремительно движется к первым серьёзным проверкам на прочность.
Не использовать эту ситуацию себе на пользу непростительно.
Поплан, Аттенборо и Шенкопф уже горят жаждой действий и с энтузиазмом строят планы как разбить Лоэнграмма и осложнить жизнь Ройенталю. Последний и вовсе кажется одержим мыслью о реванше за ничью и вовсю похваляется, что сможет получить голову имперского гросс-адмирала. Им даже обещали выдать для справедливого суда Трюнихта!
Конечно можно отказаться, однако у мятежного генерал-губернатора и без изерлонцев вполне может хватить сил для победы, и, взяв власть, он спокойно развернёт флоты на Изерлон.
И просто так отсидеться не получится — по последним данным Кайзер планирует в новом году крупномасштабную кампанию против последнего оплота демократии. У них просто нет выхода. Нужно соглашаться. Тем более, что решение принято единогласно. Мюраи получит положительный ответ.
Юлиан глубоко вдохнул наполненный ароматом листьев и влажной земли воздух и покинул светлый парк в самом сердце космической крепости. Встреченные по пути немногие гражданские приветливо улыбались и выражали надежды на успех их борьбы. Военные салютовали своему Главнокомандующему. Это единство внушало веру в то, что у него получится не пустить по ветру начинания Адмирала Яна. И вот тесная скромная гостиная с скудной обстановкой. Отставной офицер в непривычном гражданском костюме спокойно пьет чай в ожидании. Жёсткие хищные черты узкого скуластого лица умиротворённо смягчились, Мюраи действительно уже чужой для стопятидесятилетней войны.
— Изерлон принимает предложение гросс-адмирала Ройенталя, — уверенно произносит он глаза в глаза.
— Хорошо, — кивает бывший соратник и поднимается, протягивая руку для прощания. — Я не буду задерживаться. Дорог каждый час. Представитель Ройенталя прибудет через три дня для координации действий.
Минцу хотелось предложить Мюраи ненадолго остаться в крепости, но в данной ситуации это было бы не лучшим решением.
***
Сорокатысячный флот перестраивался, восстанавливая разрушенные порядки. Неминуемый разброс на выходе из совместного прыжка можно было уменьшить за счёт более тщательных астронавигационных расчётов, однако учесть все отклонения при серии прыжков через половину исследованного пространства уже было нельзя. Впереди был Изерлонский коридор, там ждёт противник, умело использующий любую ошибку.
Вольфганг Миттельмайер с нетерпением смотрел на обретающую четкость структуры схему флота на главном экране. За полупрозрачным боевым интерфейсом виднелись перемещающиеся звёздочки кораблей. Он знал, что его «Беовульф» преданно ждёт хозяина на траверзе (1) правого борта «Брунхильды». Он перевёл взгляд на Кайзерин. Та с сентиментальной мечтательностью изучала звёзды на головой. Миттельмайер скромно отвернулся давая Лоэнграмм момент на слабость.
Теперь он понимал Ройенталя. В такую девушку сложно не влюбиться. Особенно Оскару, которому нужна та, кто не уступит ему в уме и талантах. Он сам с самого начала испытывал временами трепетное восхищение сюзереном. Когда нет никаких сомнений в исходе боя, ведь с ними живое воплощение бога войны. Та самая влюблённость солдата в своего командира.
Периферийное зрение зафиксировало движение. Мюллер пересёк границу сферы конфиденциальности и поднялся на возвышение. Короткий обмен взглядами. Вопрос и ответное пожелание повременить с докладом. Генерал-адмирал исподтишка глянул на редкость умиротворённое лицо Кайзерин и почти незаметно кивнул, соглашаясь.
— Мюллер? — Лоэнграмм оторвалась от созерцания любимых звёзд, принимая привычный собранный вид. — Что-то случилось?
— Да, Ваше Величество, всё прошло успешно.
Лёгкий интерес, что это могли скрывать от одного из членов Триумвирата, угас даже не успев появиться. Когда надо, Нейдхарт Мюллер умеет молчать, несмотря на говорящее прозвище Рейхсрадио. А уж Кайзерин тем более не склонна выдавать подчинённым лишнюю информацию о своих планах.
— Великолепно. Миттельмайер, ещё долго?
— Ещё полчаса, Ваше Величество.
На схеме последние подразделения занимали свои места, заполняя прорехи в сложном построении. Авангард под флагом Мюллера уже был наготове, как и правый фланг Биттенфельда.
— Ваше Величество, вы уверены? — решается всё-таки задать вопрос Мюллер.
Вольф понимает подоплеку его интереса. Ему тоже важно знать ответ. Эта операция планировалась на грани фола, без достаточного резервирования. Всё зависит от того, насколько слаженно будут действовать оба флота по обе стороны Изерлонского коридора. На предварительных совещаниях оговаривалось отсутствие связи и тем не менее, план строился на четкой синхронизации действий и был выверен поминутно. По факту всё держалось на доверии и взаимопонимании между командующими обеих флотов. Формально их частью флота командовал сам Миттельмайер, но ведь Кайзерин не удержится от перехвата управлением хода боя. Поэтому все зависит от степени доверия и взаимопонимания между Лоэнграмм и Ройенталем.
Слишком рискованно. Хотелось верить в лучшее, но сомнения не уходили.
— В Ройентале? — она так же легко поняла смысл вопроса. — Я бы никогда не доверила пост начальника своей Ставки и должность генерал-губернатора человеку, в которого не верю.
Все корабли занимают свои позиции. «Брунхильда» дрожит от нетерпения как норовистый конь. Кайзерин на мгновение прикрывает глаза, словно прислушиваясь, и кивает. Миттельмайер отдает приказ связистам включить общую трансляцию, и, когда полусферический экран заполняется изображениями мостиков подчинённых флагманов, бросает единственное слово:
— Вперёд!
***
— Чёрт! — мощный удар сотряс корабль, заставив всех стоящих повалиться на пол. — Вот уроды! Им бы хоть раз промазать…
Освещение мигнуло и отключилось погружая тесный мостик в непроглядный мрак. Щёлканье повреждённых переключателей и энергоснабжение восстанавливается, заливая помещения мерзким в своей тревожности тусклым оранжевым светом. Призрачное голубое мерцание интерфейса БИЦ (2), слегка рассеивающее сгустившиеся тени, ничуть не улучшало атмосферу общей подавленности.
— Капитан, второй реактор аварийно заглушен! — лихорадочно затараторил оператор. — Двигательная группа потеряна, скорость падает. Мы не успеем войти в Коридор!
— Вот ведь… Связь, запрашивайте помощь у патрулей! — решил рискнуть командир лёгкого крейсера «Ямайка».
— Есть!
Сзади накатывалось неотвратимым, если не подойдёт патруль, возмездием имперское оперативное соединение. За последние месяцы крейсера адмирала Кнаппштайна вконец затиранили рейдеров. Противник действовал крайне методично, выжимая «пиратов» всё ближе и ближе к границе. Безвозвратные потери росли, начиная перекрывать выгоду от рейдов. И теперь, удача окончательно изменила «Ямайке».
Взгляд прикипел к тактической схеме, на которой к замедляющему ход лёгкому крейсеру с двух сторон приближались на полном ходу имперский и изерлонский патрули.
Уже не первый час выжимающие все из своих двигателей имперцы оказались быстрее. Несколькими торопливыми залпами добили рейдер и начали торможение. Подоспевшие к шапочному разбору изерлонцы тут же открыли огонь.
Случайно вспыхнувший бой разгорался всё сильнее, с жадностью втягивая новые вымпелы (3) с обеих сторон.
— Адмирал! Рейхсфлот перехватил в своей зоне лёгкий крейсер «Ямайка», но перед своей гибелью тот вызвал наш патруль… — быстро докладывал взбудораженный начальник службы слежения.
— Дайте угадаю, наши пересекли границу и ввязались в перестрелку с имперцами? — мрачно уточнил Аттенборо, сминая в руке форменный берет.
— Да, адмирал, — виновато опустил голову молодой капитан-лейтенант. — Бой продолжается, подкрепления подходят с обеих сторон.
— Объявляйте боевую тревогу. Перемирие нарушено.
— Перемирие нарушено, — задумчиво повторил недавние слова адмирала Аттенборо срочно поднятый с постели Юлиан. — Причём наша вина очевидна и скрыть произошедшее мы не можем. Надеюсь это никак не скажется на наших договоренностях с Ройенталем.
— А это не может быть провокацией разноглазой сволочи? — подал голос Шенкопф.
— Нет, Кнапштайн перехватил «Ямайку» и патруль Митчелла неудачно попытался её отбить. Это стопроцентно наша вина, и лучший подарок Лоэнграмму на грядущее двадцатипятилетие, — с сожалением отвёрг заманчивое объяснение юный Главнокомандующий. — С учётом времени необходимого для подготовки новой кампании у нас не больше двух месяцев форы. Мы должны убедить Ройенталя начать гражданскую войну в Рейхе как можно быстрее.
— Не нравится мне эта мысль, — заявил Аттенборо, — уверен, что-то здесь не так.
***
Через пять часов, после уничтожения «Ямайки» к крейсерам Рейхсфлота присоединился авангард адмирала Грильпальцера. Получив значительный количественный и качественный перевес над изерлонцами, имперцы усилили нажим. В этот момент связист передал капитану Митчеллу запоздавший приказ на выход из боя и отход в Коридор. Изрядно потрёпанные крейсера начали отступление.
Просто разворачиваться и уходить было нельзя — раззадоренные имперцы продолжали вести огонь и уж точно бы не упустили шанс влепить залп в подставленный борт. Пришлось арьергарду переводить всю тягу на носовые маневровые двигатели и пятиться назад, продолжая огонь, пока более удачливые собратья закладывали циркуляцию (4), чтобы принести полученную информацию о возможном вторжении в крепость. Контр-адмирал Вассербург послал вдогонку свои крейсера и эсминцы, но сам задержался, добивая остатки не способные долго сопротивляться остатки сил врага.
Пока лёгкие силы выясняли кто из них самый быстроходный, к входу в Изерлонский коридор подтягивались основные силы Рейхсфлота на Новых Территориях под командованием гросс-адмирала Ройенталя. Тридцать пять тысяч боевых кораблей.
— Гросс-адмирал, — неожиданно обратился к нему только что поднявшийся на возвышение Бергенгрюн, — Контр-адмирал Вассербург продолжает преследование мятежников.
По недовольному лицу подчинённого легко читалось его нелестное мнение о происходящем.
— Вызовите «Эйстлу», — через коммуникатор потребовал Ройенталь. — Грильпальцеру придётся представить очень весомое объяснение этого шага.
После соединения с флагманом авангарда, он тут же обрушился на адмирала:
— Грильпальцер, вы понимаете, что только что нарушили план кампании? Немедленно передайте Вассербургу приказ остановиться, и убедитесь, что ему, в отличие от вас, хватило ума не пересекать границу.
Обманчивое спокойствие Ройенталя было куда страшнее буйной ярости того же Биттенфельда. Взгляд молодого офицера нервно забегал по сторонам, пока он пытался найти в себе силы ответить.
— Вы всё не так поняли гросс-адмирал. Я считаю, что ваши действия являются изменой Её Величеству! — найдя нужную волну Грильпальцер осмелел, неуверенный было голос окреп, наполняясь торжеством. — Заигрывания с мятежниками недопустимы для верноподданного офицера Рейха! Я и адмирал Кнапштайн отказываемся выполнять ваши преступные приказы.
Ройенталь мысленно проклял тех, по чьей милости ему пришлось выслушивать этот бред. Только не сейчас, когда ему оказано такое доверие, и на плечи давит ответственность за половину успеха всей кампании. Надо вернуть флоты под свою руку и продолжить выполнение плана. Он не простит себе разочарования Кайзерин от нового провала.
Изерлон должен быть взят.
— Полагаю, это разговор надо продолжить в полном составе, — холодно заметил Оскар, зажимая клавишу коммуникатора внутренней связи. — Соедините с адмиралом Кнапштайном.
Адмирал Бруно фон Кнапштайн был хорошим исполнителем педантичным и скрупулёзным, однако не лишённым толики юношеских мечтаний о геройских подвигах во славу Кайзера. Поэтому громогласно высказываемые в беседах с лучшим другом сомнения Грильпальцера не отвергались с порога. Жёсткий до жестокости, бесконечно требовательный и циничный Ройенталь с тянущимся за ним порочным шлейфом многочисленных пьянок, дуэлей, скандальных отношений и нехороших слухов в образ идеального офицера не вписывался совсем, резко контрастируя со своим предшественником генерал-адмиралом Ренненкампфом. Разрастающееся с каждым днём в душе Кнапштайна подспудное недовольство новым командиром, резко усилилось после инцидента на Урваши, расползшихся тихой сапой по Новым Территориям слухов о сговоре генерал-губернатора с Изерлоном и редкой беспечности Кайзера, оказавшегося Кайзерин, легко простившего Ройенталю все его прегрешения.
За боготворимого Бруно императора было больно. Поэтому мысль отплатить коварному предателю за его преступления была воспринята с воодушевлением. Приказ отпустить зарвавшихся мятежников стал последней каплей. Пора было действовать.
Вскоре после отказа выполнять приказы Ройенталя последовал вызов с «Тристана». Как оказалось, в режиме конференции.
— Адмирал Кнапштайн, — как ни в чём не бывало поприветствовал его гросс-адмирал, — слышал у вас есть ко мне некие претензии?
Претензии, слишком расплывчатое определение того, что скопилось на душе у молодого адмирала. Он было вздохнул, набираясь сил для гневной тирады, но Ройенталь не дал сказать и слова.
— Но прежде чем вы продолжите, напомню, у нас не старый Рейх. За нарушение приказа последует неминуемое наказание. И ещё, — выражение лица гросс-адмирала стало насмешливо-ехидным. — как вы собираетесь объяснять Её Величеству причины провала её плана? Мне кажется, что Кайзерин будет сильно разочарована, если и эта попытка штурма окажется провальной.
Адмиралы растерянно переглянулись. Если сказанное было правдой, а иначе новости о массовой переброске флотов по Старым Землям и слухи о предстоящей возможности отличиться, исходящие от знакомых, истолковать было нельзя, то их перспективы были крайне незавидными.
— Время идёт, — напомнил Ройенталь. — у нас всё ещё есть шанс обеспечить себе возможность беспрепятственно ударить в тыл мятежникам, когда те окончательно увязнут в бою с Её Величеством и гросс-адмиралом Миттельмайером.
___________________________________________
(1) — Траверз — направление, перпендикулярное курсу судна. То есть «Беовульф» расположен сбоку от «Брунхильды».
(2) — БИЦ — боевой информационный центр.
(3) — Вымпел — узкий длинный флаг, чаще всего раздвоенный на конце. Поднимается на военном корабле, обозначая его государственную принадлежность. В данном контексте употребляется как синоним слова «корабль».
(4) — Циркуляция — движение корабля по круговой (или близкой к ней) траектории.