Машина дёрнулась, врезавшись ремнём безопасности Неллиэл в грудь. Поймав себя на мысли, что они сегодня проторчали в пробках меньше обычного, она взглянула на часы в углу органайзера, чтобы свериться с записями и несколько озадаченно приподняла бровь. Они на сорок минут опережали собственный график. Это что, городская легенда в действии?

Неллиэл спрятала хитрые шайтан-машинки, которые держали в своих бренных технических телах всю власть «Соул Секьюрити», и вылезла из автомобиля.

«Странно как-то», — нахмурилась она, оглядываясь по сторонам. Она определённо не помнила, чтобы хоть где-нибудь в деловом центре на парковке была брусчатка.

Опустив взгляд на обутые в туфли-лодочки ноги, Неллиэл нахмурилась ещё сильнее: глаза её не обманывали — каблуки плотно увязли в мелких камушках.

— Господин Зараки.

Неллиэл, мягко говоря, охреневая от ситуации, резко повернула голову к деловому партнёру. Сегодня, конечно, был определённый личный праздник, но до пяти часов у них планировались деловой обед, две встречи и заезд на фабрику, чтобы проверить аппаратуру по новым контрактам.

— Это что такое?

— Это называется Клуб, — глухо ответил злой, как сто чертей, Зараки и, хлопнув дверью машины, направился к крыльцу. — Позвони Иккаку с Юмичикой, чтобы они привезли сюда пару канистр с бензином. Я хочу, чтобы это место сгорело.

Опешив от такого заявления, Неллиэл сперва дёрнулась за телефоном, но потом осеклась, постепенно осознавая смысл слов. Нет, её не сильно беспокоило, что станет с этим заведением и почему Зараки так внезапно воспылал к нему лютой ненавистью. Куда больше Неллиэл переживала за медленно накрывающиеся медным тазом планы, отказываться от которых не было никакой возможности, иначе это грозило не самыми крупными, но всё-таки разбирательствами. Неллиэл шума не любила.

— Господин Зараки, — окликнула она, когда тот, чеканя шаг и стискивая в одной руке уже сломанный телефон, а во второй — ни в чём неповинную игрушку, направился к крыльцу.

Вздохнув, Неллиэл с тоской посмотрела на записи с предстоящими встречами и нехотя пошла за ним, чтобы на всякий случай подстраховать. Или уберечь того несчастного, кто первым попадётся на пути бешеного Зараки Кенпачи.

Зараки же, впадая уже в самую настоящую ярость, размениваться на вежливые пустяки, вроде стука или хотя бы звонка, не захотел и пинком заставил большую и с виду очень тяжёлую дверь гостеприимно распахнуться.

— Блядь! — донеслось изнутри. — Чуть не убил, сволочь! Совсем страх потерял, говнюк?! Или тебя манерам не учили?!

Слегка притормозив от прозвучавшего в голосе говорившего неподдельного гнева, Зараки в недоумении обернулся на побледневшую Неллиэл, а затем решительно шагнул внутрь, намереваясь если не убить кого-нибудь, то явно покалечить.

После дневного света прихожая показалась мрачной и тёмной, но как только глаза немного попривыкли к резкой смене освещения, к неприятной обстановке добавился ещё и человек, которого Зараки вообще видеть не желал. Уж слишком много тот ему крови попортил своими кривляниями и ужимками, откладывая «на потом» заключение долгосрочного контракта с зарубежными партнёрами, представителем которых он и являлся.

Ннойтора Джируга — мерзкий скользкий тип отвратной наружности с вечной широкой ухмылкой маньяка-убийцы и взглядом голодного волка. Его вид, его манеры, его голос и взгляд свысока — всё это раздражало Зараки до дрожи в стиснутых кулаках, но контракт с их компанией им был необходим — уж в этом-то он не мог не признаться, поэтому и терпел выходки насекомоподобного ушлёпка.

Ну, как терпел…

Зараки просто сваливал переговоры с ним на плечи Неллиэл. Уж она-то могла бы вытерпеть даже круглосуточный визг бензопилы над ухом, не говоря уже о противном голосе Ннойторы.

— Вы?! — ошеломлённо отозвалась вошедшая следом Неллиэл, когда Зараки уже готов был плюнуть на все приличия и взреветь раненым медведем, призывая к ним управляющих этого мерзостного заведения.

— Охренеть! — усмехнулся в ответ Ннойтора, успешно проигнорировав свирепого Зараки. — Ты меня преследуешь, что ли?

— Вот ещё, — надменно вздёрнула подбородок Неллиэл. — До тех пор пока вы не одумаетесь, не вижу смысла в пустопорожних разговорах.

— Не сложно говорить такими длинными умными фразами? — ядовито прокомментировал Ннойтора, прищуривая глаз. Второй у него почему-то отсутствовал.

«Ушёл погулять», — мрачно подумал Зараки, разом потеряв всякий интерес к постепенно разгорающейся ссоре.

— Я могу говорить и короткими, если вам сложно понять смысл настолько длинной и умной фразы, — не меняя интонации, откликнулась Неллиэл, и Зараки мысленно поставил ей один балл.

Не в бровь, а в глаз. В единственный, мать его кузнечью, глаз.

И по тому, как разом позеленел оппонент Неллиэл, Зараки понял, что она попала прямиком в цель. Видать, отношения этих двоих были далеки от дружеских. Так далеки, что северный и южный полюса — это почти через дорогу по сравнению с их общением.

— Засунь своё благородство в свою же задницу! Благо, что она у тебя внушительная — местечко найдётся, — прошипел Ннойтора, сразу становясь похожим уже не на кузнечика, а на таракана. Ну, такого, который шипеть начинает, если его зубочисткой тыкать.

— Я лучше в вашу затолкаю, — холодно улыбнулась Неллиэл. — А то она слишком тощая, не мешало бы объёма добавить.

Зараки снова мысленно поаплодировал совладелице. Нет, он определённо не зря согласился тогда открыть фирму на двоих, тем более что Неллиэл Ту Одершванк — единственная, кто спокойно восприняла и его внешность, и его поведение, слегка меланхолично относясь к вольностям в речи. Она, конечно, делала замечания, когда Зараки совсем терял над собой контроль, но выбирала для этого особые моменты: Зараки успевал остыть и расхотеть убивать всё, что движется. И за эту проницательность он её тоже хоть и скупо, но всё же ценил. Проблема была в том, что Зараки не умел быть благодарным в полной мере. Сказанное сквозь зубы «спасибо» — это было практически единственным, что он мог из себя выдавить, когда действительно был признателен. В остальном он обходился взглядами и короткими кивками.

Хотя Неллиэл, в общем-то, не жаловалась. Она вообще никогда не жаловалась, если честно. И это было очередным её достоинством.

Оторвав взгляд от замерших друг напротив друга Ннойторы и Неллиэл, Зараки свирепо выдохнул сквозь зубы и сдавленно зарычал — так, что его голос рокочущим эхом собрался где-то под потолком:

— Если хоть кто-то из управляющих не появится сию же секунду, я разнесу тут всё по кирпичикам к едрене матери голыми руками!

В следующее мгновение открылась небольшая неприметная дверь и оттуда грациозно выскользнула госпожа Шихоуин, держащая в руках кружку с каким-то напитком, от которого поднимался ароматный тёплый пар.

— Ах! — воскликнула она, наткнувшись взглядом на замерших в прихожей гостей.

Либо она и вправду не ожидала увидеть столько посетителей за раз, либо очень искусно притворялась, но в удивлённо распахнутых кошачьих глазах Зараки не приметил ни намёка на обман.

— Ты, — выдохнул он, делая шаг к подружке управляющего, — поди-ка сюда. Есть пара вопросов.

— Ну разумеется, господин Зараки, — с готовностью отозвалась та, охотно подходя к огромному и злющему посетителю, — давайте поговорим в более… хм… — она кинула обескураженный взгляд в сторону собачащихся Ннойторы и Неллиэл, — тихом месте, а то здесь вряд ли получится.

Подхватив не успевшего опомниться Зараки под локоть, она увлекла его за собой в сторону длинного, похожего на кишку коридора.

Грозно нахмурившись, Зараки сперва хотел вырвать руку и наорать на улыбающуюся чему-то девку, хитрый взгляд которой никогда не вызывал у него доверия, но быстро передумал, гася вспыхнувшую внутри ярость усилием воли. Спалить эту шарашку вместе со всем сбродом он всё равно успеет, но для начала надо было вытащить глупую Ячиру, которая каким-то раком умудрилась влезть в целую кучу неприятностей.

«Беспечная малявка! — сердито подумал он, вышагивая по устилающему коридор по всей длине мягкому ковру. — Да какие нахер восемнадцать?! За такие поступки её нужно пороть ремнём, перекинув через колено, как маленькую!».

Подобные методы экзекуции Зараки демонстративно не одобрял, считая, что со своей силищей выбьет из хрупкого тельца скелет вместе с духом. Поэтому он никогда не страдал рукоприкладством, предпочитая воспитывать Ячиру посредством своего неприкосновенного авторитета. И действовало это ровно до сегодняшнего дня — дня, мать её, рождения, когда этой сопле зелёной едва стукнуло восемнадцать, и она вдруг решила, что может вместе с детством расстаться ещё и с девичьей честью! Причём не с кем-то любимым — это Зараки, скрепя сердце, понял и принял бы, тем более что на Ячиру попросту не действовали запреты, когда дело касалось чего-то сугубо личного, а с каким-то подставным мужиком, которого она, возможно, и знать-то не знала! Вот это Зараки взбесило почти до белого экрана перед глазами, потому что свежо в памяти было одно событие почти десятилетней давности, когда один близкий ему человек просто взял и в один раз потратил свою жизнь за просто так. Позволить Ячиру поступить так же, подражая отцу, Зараки не смог бы ни под какими предлогами. Он уже был готов выпороть её, приковать к батарее наручниками и запретить выходить из своей комнаты, впервые за годы жития вместе сыграв в строгого опекуна, но для этого нужно было её сначала обнаружить и притащить домой.

— Господин Зараки? — тихо позвала семенящая рядом Йоруичи, о существовании которой он уже благополучно позабыл, погрузившись в мстительные планы расправы — как над управляющими, так и над самой Ячиру.

— Чего? — буркнул тот, не глядя на неё.

— Извините за любопытство, но вы настолько не в духе, что у меня кофе в кружке никак не может остыть. — Йоруичи едва заметно улыбнулась. — Могу я поинтересоваться — почему?

— Можешь, — криво усмехнулся Зараки, прожигая её взглядом. — Потому что мне не нравится, что Ячиру в свой день рождения пропадает здесь, в вашей мудацкой шарашке. Доступно объяснил?

— Вполне, — дёрнула точёным плечиком Йоруичи. — Только вот интересно, почему же наш Клуб внезапно вызвал у вас такую агрессию? Ячиру же и раньше приходила сюда. Так почему же мы внезапно стали… хм… как вы сказали?

— Мудацкой шарашкой, — охотно повторил Зараки, осклабившись. — Потому что ваш Клуб — жалкий притон, где старики пользуют маленьких девочек. Знал бы раньше — от вашего Урахары и горелых тапок не осталось.

— Что? — Йоруичи резко остановилась, с праведным гневом уставившись на посетителя.

— Да не ссыкуй ты, — зычно и недобро расхохотался тот. — Я женщин не бью. А вот вашему управляющему с наслаждением вырву хребет, если с головы Ячиру упадёт хотя бы волосок.

— Извините, но на каких основаниях вы называете наш Клуб — приличное, между прочим, заведение — жалким притоном? — грозно нахмурившись и вскинув подбородок, процедила Йоруичи.

Казалось, её нисколько не пугали ни гнев Зараки, ни его угрозы, и это показалось ему в ней даже немного привлекательным, но желание разрушить это богомерзкое здание до основания всё равно было сильнее. Поэтому Зараки, прищурившись, наклонился к смуглому лицу стоящей перед ним женщины и ухмыльнулся, видя, что ни единый мускул не дрогнул, демонстрируя искренность её праведного возмущения.

Храбрая девчонка — ничего не скажешь.

— На том, что кое-кто из ваших постоянных посетителей именно так его и назвал, сославшись на собственный опыт, — в тон ей процедил Зараки. — А брехать мне он бы не стал. Он вообще мудак очень правдивый, за что следовало бы почистить ему холёное хлебало, но пока что-то руки не доходят. Недосуг, понимаешь? — Обхватив двумя пальцами узкий подбородок, он понизил голос до глухого рычания: — И если вы не хотите, чтобы завтра от вашей сраной шараги осталось пепелище, а ты искала своего управляющего по кусочкам в разных концах города, лучше скажи мне, где Ячиру. По-хорошему.

Янтарные глаза Йоруичи сверкнули, а затем сузились, превратившись в две щёлочки.

— Это самая нелепая ложь, которую я слышала в своей жизни, — произнесла она, продолжая пристально смотреть на исполосованное шрамами лицо Зараки. — И если вы безоговорочно верите болтуну, который почему-то испытывает неприязнь либо к самому Клубу, либо непосредственно к Урахаре Киске, у меня для вас плохие новости. — Йоруичи мотнула головой, высвобождаясь из цепких пальцев. — Вас безбожно обманули. Наш Клуб вовсе не притон и тем более не занимается теми ужасными вещами, о которых вы говорите.

Она подождала, когда Зараки распрямится, вновь нависая над ней каменным утёсом, и улыбнулась, поудобнее обхватив кружку с кофе обеими руками.

— И ты думаешь, я поверю в это? — ехидно скривился он, приподнимая бровь.

— Если не хотите — не верьте, — покладисто мурлыкнула Йоруичи. — Деятельность нашего Клуба заключается не в сублимации, а в созидании, зарождении новых чувств в человеке. Понимаете?

— Короче, у меня времени нет, — хмуро проворчал Зараки, с удивлением отметив, что его ледяная ярость внезапно пошла на убыль. И причиной этого стала Йоруичи, которая каким-то образом сразу поняла, что на Зараки не стоит орать и топать ногами и уж тем более не стоит его бояться, потому что это только спровоцирует дальнейшую агрессию. Поэтому она выбрала неожиданно верную тактику — стала терпеливо объяснять, где именно Зараки ошибся, примчавшись на всех парусах рубить головы. Так всегда делала и Неллиэл, в первый же месяц сотрудничества разобравшись в его характере.

— Как скажете, — снова поддержала Йоруичи. — Наша задача — мягко и без принуждения пробудить в человеке чувства, а уж как он ими будет пользоваться — только его решение.

— Мягко, без принуждения, ага, — усмехнулся Зараки. — Так почему у Шиффера при упоминании вашего Клуба до сих пор морда перекашивается? От мягкости и непринуждённости? Он мне и сказал, что вы его опоили.

— Господин Шиффер… это отдельный разговор. — Йоруичи повела плечами. — Он с самого начала не желал принимать заведённые тут порядки…

— Поэтому вы решили его травануть, чтобы не маячил своей унылой мордой и не распугивал клиентов? — расхохотался Зараки.

— Поэтому мы решили его подтолкнуть, — назидательно поправила она. — Наша задача, повторюсь, — направить человека, указать путь, а уж решение он примет сам. Если бы господин Шиффер не захотел — никто бы его и не заставил. Хотя… — Глянув на скептично скривившуюся физиономию Зараки, Йоруичи слегка нервно улыбнулась. — Да, господин Урахара слегка перегнул палку, добавив в выпивку возбудителей… хм… гормонов. Но, как я уже сказала, если бы у господина Шиффера были какие-то иные планы, ничего бы и не произошло.

— Ладно, хуй с вами, — махнул рукой уже относительно успокоившийся Зараки.

В его голову стала медленно ввинчиваться кочерга, поэтому единственным желанием, засевшим внутри, было найти Ячиру и вернуться с ней домой. И насрать на Клуб, пускай дальше живут, но как-нибудь отдельно от них.

— Где Ячиру? Я хочу её забрать и свалить.

— Ах да, она, скорее всего, ждёт в кабинете, — засуетилась Йоруичи. — Идёмте, идёмте, мы как раз почти пришли. Ой… — Она вдруг уставилась на руку Зараки, и тот вспомнил, что до сих пор до треска швов на плюшевой шее сжимает в пальцах зайца. — Это же подарок для Ячиру?

— Именно. — Зараки поднял монстра повыше и нахмурился. — Страшная ебанина, если честно, но, мне кажется, ей должно понравиться.

— Мне тоже так кажется, — мягко согласилась Йоруичи. — У Ячиру очень специфический вкус.

— Да, девчонка забавная выросла…

На последнем слове Зараки запнулся, ощутив, как внутри царапнуло что-то уже знакомое, неприятное и крайне болючее.

А ведь и вправду, Ячиру уже выросла и никакие отговорки и злость тут не могли спасти. Он мог хоть тысячу раз говорить, что она до сих пор мелочь пузатая и сопля зелёная, запрещать ей потреблять алкоголь и курить, но Ячиру уже была вправе сама принимать решения, и его участие в её жизни постепенно будет сходить на «нет».

— Господин Зараки? — прервала размышления Йоруичи, заметив, наверное, как потемнело его лицо при мысли о том, что он совсем скоро останется совсем один. — Может, я лучше отнесу подарок куда-нибудь до поры, чтобы не портить Ячиру сюрприз, м?

Подняв на неё тяжёлый взгляд, Зараки первые несколько секунд пытался понять произнесённые только что слова, и лишь когда Йоруичи потянулась к плюшевому монстру самостоятельно, он неожиданно выставил ладонь вперёд, словно в попытке защитить этот последний оплот детства, который связывал его и Ячиру. К несчастью, Йоруичи успела достаточно близко подойти, чтобы взмах, который должен был остановить её, пришёлся как раз на предплечье той руки, в которой до сих пор была зажата большая пузатая кружка с кофе. А потом стало так противно липко и мокро, будто напитка там было не положенные двести пятьдесят грамм, а целое сраное ведро.

— Господин Зараки! — ахнула Йоруичи, делая шаг назад. — О, простите меня, ради всего святого! Я… я такая неуклюжая!

Раздражённо цыкнув и встряхнув руками, Зараки опустил взгляд вниз и обомлел от того, что его залило это коричнево-молочной бурдой практически всего: начиная от груди и заканчивая коленками.

«Там двойное дно, что ли, блядь, где хранится ещё десять литров этого сладкого говна?» — хмуро подумал он и поднял зайца, чтобы убедиться в его чистоте и безукоризненности. Заяц, по счастью, оказался нетронутым.

— Повезло тебе, что подарок не угондошила, курица, — вздохнул Зараки, содрогаясь от отвратного ощущения липнущей к коже одежды. — Иначе твоя участь мало чем отличалась бы от участи Урахары.

— Простите, пожалуйста! — Йоруичи сжала кулаки и, оглядевшись, вцепилась в лацканы уже испорченного пиджака, преданно заглядывая в лицо Зараки. — Я обязательно принесу смену одежды, вы только не волнуйтесь!

— Да я как бы… — попытался возразить тот, но Йоруичи вдруг с невероятной для её комплекции силой стала теснить его к стене. — Эй, какого хрена!

— Я всё поправлю! Если нужно — пошлю курьера в магазин! Какой у вас размер? — тараторила она, продолжая навязчиво и упорно сталкивать его в сторону.

— Да какое, нахрен, это имеет значение?! — зарычал Зараки, пытаясь оторвать от себя цепкие руки. — Отпусти меня!..

— Тогда я на глаз закажу! — жарко пообещала Йоруичи, проигнорировав нежелание своего посетителя пятиться назад. — У меня очень хороший глазомер! Верите?

— Да насрать мне! — взревел Зараки, совсем потеряв терпение. — Убери руки, женщина, пока я тебе их не сломал!

— Вы подождите немного, ладно? — выдохнула та и, с силой толкнув его в грудь, спешно улетела.

Сделав по инерции несколько шагов назад, Зараки взмахнул руками, стараясь сохранить равновесие, и замер в ошеломлении от только что произошедшего. Что нашло на эту припадочную, в конце концов? Подумаешь, костюм! Она же его не через шредер пропустила, в самом деле, а пятна отстирываются, в любом случае. Пришлось бы, конечно, потеснить плотный график Неллиэл и поехать домой переодеваться, чтобы не сверкать кофейно-молочными пятнами, но это было не так смертельно, как вообразила глупая девчонка.

— Дура, — сокрушённо бормотнул Зараки и с отвращением оттянул ткань рубашки, отлепляя её от живота.

Покачав головой, он дёрнул узел галстука и, наконец, огляделся, чтобы определить, куда именно попал: выложенные кафельными ромбиками стены, большой изящный умывальник на длинной широкой ножке, объёмная ванна с кокетливыми позолоченными ручками и аккуратный фаянсовый унитаз с золотистым ободком.

«Удачно, — ехидно подумал Зараки, прищурившись от сверкающей белизны и обилия розово-голубых орнаментов. — Сральник принцессы».

Сделав несколько шагов к унитазу, он приподнял крышку и заглянул, всерьёз проверяя наличие там каких-нибудь алмазов, которыми они, как правило, испражняются.

«Брешут сказки», — удовлетворённо заключил Зараки и, закрыв крышку, сел.