В комнате было слишком тихо. Закрытые окна не позволяли ночному ветру ворваться, по-хозяйски играясь с тяжёлыми, тёмными занавесками; потушенные свечи, в том числе, валяющаяся на полу, с растёкшимся по ковровому ворсу воском, как вытекшими внутренностями, не трещали фитилём; воображение рисовало соседние комнаты общежития наполненными не уютными кроватями, а выставленными в ряд гробами.
От этой тишины Люцифер не мог сомкнуть глаз. Его оглушал стук собственного сердца, точно оно колотилось с надрывом у его уха.
Сколько прошло времени с тех пор, как он рыкнул Ости, уже познавшей удовольствие, в шею, едва успев покинуть податливую плоть, излившись на мягкое бедро? Кажется, достаточно. Во всяком случае, когда Люцифер, без всяких мыслей, рухнул лицом в подушку, подгибая к ноющей спине распластанные крылья, демоница не действовала столь же изнеможденно. Сын Сатаны не видел, но слышал, как девушка вытирается бесстрастно, после встаёт, поправляет бельё, пьёт воду, расчёсывается и только потом ложится подле, но не вплотную, а на край кровати. Сейчас же от Ости доносилось едва слышимое дыхание, энергия не колебалась.
Она спала, в отличие от своего гостя, не притворялась.
Так больше не могло продолжаться. Тело ныло, сердце продолжало загнанно биться, словно Люцифер до сих пор вторгается в чужое тело. Грязно, с надрывом, второпях, как проводит остриём по коже несчастный, боясь, что передумает. Мыслей не было, их остатки звенели на высокой ноте истеричной мелодией. Болели глаза. Болела спина. Болело всё, совершенно всё.
Люцифер ощущал себя пленником тела, сдохшего без его ведома.
Он попытался сосредоточить взгляд, ощущая слабое жжение. Глаза светились без его желания, сильно напряжённые, и красные оттенки мысленно приходилось опускать, чтобы увидеть реальную картину. Перед его лицом были темные, почти иссиня-чёрные крылья Ости: одно она подогнула под себя, второе же вытянулось вдоль туловища. Обнаженная спина, несмотря на мягкость и плавные изгибы её тела, в сумраке внезапно показалась демону острой, холодной и чужой. Ничего уродливого не было в бледной, бархатной коже, но с каждой секундой она внушала всё большую тревогу. При мысли о том, чтобы коснуться её снова, в горле заклокотало.
Люцифер встал медленно и заторможенно, качаясь. В нём не было ничего осознанного. Даже если какие-то проблески мелькали, то он гнал их от себя куда подальше. Во тьму внешнюю или внутреннюю, было ли сейчас важно? Пальцы начали дрожать, когда Люцифер, застегнув ширинку на брюках, схватил рубаху. Его едва не стошнило себе под ноги: не успевшая засохнуть сукровица, пропитавшая ткань, съежилась в пальцах, образуя корку. Жёлто-алый развод, обрамляющий спину с разрезами для крыльев, как мерзкая рамка, трясся перед глазами демона.
От ткани пошёл едкий, вонючий дым. Люцифер очнулся, поспешно прихлопывая ладонью пламя, поползшее от его кожи. Бездумно шатаясь, парень, не в силах глядеть на одежду, пошёл прочь из комнаты, сжимая рубашку в кулаке.
Пустые коридоры женского крыла общежития в ночи создавали обманчивое ощущение одиночества. Внушая мысль забыть о том, что по обеим сторонам от него спят живые бессмертные, которые заметят каждую, даже самую тихую перемену в его лице. Люцифер знал правду. Знал и всегда помнил, что любой ангел или демон даже через плотную пелену сна, как гончая, за много миль учует слабость сына Сатаны на подкорке сознания и обязательно запомнит, отразит осознанно или нет во взгляде, нотках голоса, издевательски изогнувшемся уголке рта. Ладонь, стискивающая одежду, зачесалась. Люцифер заскреб её ногтями, тревожно сопя. Кожа казалась слишком сухой, будто лишней преградой на теле. «Да что же со мной?» — отголосок разума проскрипел из-подо лба, припекая надбровные дуги головной болью. Демон ворвался в дверь женской умывальной, словно надеясь, что водная гладь поможет заткнуть собственное подсознание.
Вода была ледяной, но он не обращал на это внимание, опуская рубашку в бочку и начиная её полоскать с остервенением. Ногтями Люцифер отшелушивал корку, тёр ткань о костяшки. Сын Сатаны делал это быстро, с напором, почти не ощущая, как под содранной кожей начинает кипеть от соприкосновения с водой мясо. Люцифер гнался наперегонки сам с собой.
В висящее на стене перед рядом бочек зеркало парень не смел смотреть. Сможет успеть не подумать. Сможет успеть не почувствовать. Сможет… Сможет, он сможет!
Скрип двери прозвучал гротескно громко с различимым стоном. Люцифер дёрнулся. Впервые за всё его время пребывания в женском крыле он ощутил себя лишним, преступно лишним в этом месте. Перед входом в умывальную, кутаясь в халатик, на него уставилась демоница, рыжеволосая и заплаканная. Люцифер не знал её имени, и даже сосредоточиться на чужих зрачках, дабы его выцепить, не было сил. Он лишь беспомощно смотрел на неё, не зная, что сказать.
Демон выдохнул хрипло, через неуютную паузу, ощущая, как у него пересохло в горле:
— На что пялишься? Убирайся.
Девушка никак не отреагировала. Её мокрый, затравленный взор скользил по его обнаженной, заживающей спине. Люцифер на автомате постарался приподнять крылья, но ноющие мышцы не оставили ему шанса. Чувствуя, как глаза продолжает жечь, он уже открыл рот, чтобы рявкнуть на непрошенного свидетеля его состояния, но демоница произнесла неожиданно первая:
— Пошли они к чёрту.
— Что?..
Болезненная усмешка исказила её потрескавшиеся губы.
— Ангелы, — горло у Люцифера сжалось изнутри, засокращалось. — Самовлюблённые ублюдки, думающие только о себе, правда? — голос её дрогнул, и девушка размазала солёные дорожки по лицу, как обиженный ребёнок. — Только почему… Почему они иногда кажутся другими? Настоящими…
Её слова зацепились за что-то внутри, проводя глубокую, болезненную черту по внутренностям. Люцифер выпустил рубашку, вместо этого цепляясь пальцами за края бочки. Демоница дёрнулась, точно очнувшись, и взглянула невидяще в лицо сына Сатаны, сбивчиво пролепетав:
— Простите… Мне нехорошо, — она отшатнулась от двери, ещё раз кинув взор зачем-то на спину демона и, нервно кланяясь, отступила в темноту. — Забудьте, пожалуйста…
Люцифер тяжело дышал. Он медленно развернулся лицом снова к бочке, опустив взгляд. Рубашка плавала на поверхности, блевотно-розовый цвет отходящей сукровицы пенился по краям и оставался на руках. Сердце билось, как колокол, когда Люцифер поднял глаза, видя своё лицо.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Посеревшая кожа, дыра распахнутого алого рта, с трудом втягивающая кислород. А взгляд потухший, затравленный. Сын Сатаны не мог оторваться от своего отражения, мгновенно ощущая всё. На него будто смотрел кто-то другой, с отчаянием вопрошающий: «За что?»
Люцифер развернулся спиной к зеркалу, заглядывая через плечо, потому что печь там начинало сильнее с каждым мгновением. За время регенерации кожа поджила, татуировки оттеняли многочисленные следы порванной плоти, но свежие царапины, неглубокие, но длинные, протянулись между лопаток и выше, расцарапав всю поверхность окровавленной чайки.
Следы были от ногтей. В ушах зашумело.
«О, да… Да!»
«Чайчонок… Он умирал в кустах»
«Ещё, глубже…»
«Люцифер, пожалуйста»
«Ничтожный идиот»
«Возьми меня»
«Ты мне так нравишься… Я так хочу быть с тобой»
Демон зарычал, сам не замечая, как со всего размаху бьётся в собственное, перекошенное от ужаса лицо. Зеркало затрещало, разбилось на множество осколков, но не осыпалось, и тогда Люцифер врезался лбом ещё. И ещё. И ещё. Голова разрывалась, но боль уже не могла заглушить воспоминания. Перед глазами всё было алым. Хотелось проблеваться, чтобы всё, содрогающееся в агонии вышло наружу, но при попытке сунуть пальцы в рот, Люцифер лишь скривился. Нечему было выходить.
Он был в себе, несмотря на то, что в себе быть хотелось в последнюю очередь. Сын Сатаны взглянул под ноги. Пол был усеян осколками, несколько попали в стопы, но это было ничто. Физическая боль отошла на задний план, стала привычным фоном. Люцифер схватил плавающую одежду, отжав её и пошёл прочь. Куда — разве он смотрел?
От мыслей о спине, ногах, лице Ости его затрясло. Фантомных запах роз, не энергии, а туалетной воды, ярко-концентрированный, ассоциировался теперь с горячим, влажным нутром, и эта связная ниточка затягивалась подобно удавке на шее. Он бы не вернулся туда этой ночью, ни за что.
Ад? Лучше он заползёт в подножие постели Геральда, как дворовая псина. Лицо отца, взгляд Лилит, пустой и направленный сквозь него, были слишком свежим зрелищем, подобно тату на спине, скрывающим последствия более личной беседы с Сатаной. Поезд? Фыр, плотно обосновавшийся там и привыкший к почти ежедневному посещению демона, мучающего с отчаянием гитару, не дал бы замёрзнуть даже в продуваемом вагоне. Пожалуй, так бы Люцифер и поступил, если бы не стык спины и крыльев, кровоточащий до сих пор. В месте сгибов регенерация всегда справлялась хуже, и меткий, прыткий хлыст это знал, нарочно хлеща именно там, чтобы открывшееся мясо напоминало о себе подольше, побольнее. Мими, ночевавшая этой ночью у отца, отпадала по той же причине.
Нос затрепетал, улавливая в отдалении нотку корицы, и Люцифер почти сделал шаг в направлении мужского крыла общежития, но одёрнул сам себя почти сразу же. Ади был не простым демоном, хотя бы потому, что одним из немногих мог назваться его другом, о чём он неустанно напоминал всякий раз, когда сын Сатаны, забываясь от боли, к нему приходил разбитым – внутри или снаружи. Однако сейчас ситуация отличалась. Один раз, тогда, когда он заявился на порог мокрым от дождевых капель, ещё можно было сослаться на то, что о случившемся Люцифер и говорить не хочет, но второй раз рыжик бы вряд ли позволил ему отмолчаться. По той простой причине, что ему было не всё равно.
Люциферу было бы невыносимо выдерживать его обеспокоенный взгляд, слушать подбадривающие речи, если вдруг демон рискнул обронить хоть слово об истинной причине случившегося. Вспоминая все слова Ади про несправедливость закона Равновесия, видя, как тот день за днём всё с большей сластью вздыхает, открыто глядя на Сэма, у сына Сатаны вставал ком в горле.
Он бы не понял его. Даже если бы очень постарался – не понял. Люцифер мог в своём воображении представить тёплый голос, полный поддержки, нежности: «Да ладно тебе, не парься так! Что такого? Пошли они все!» Это же в мыслях перекликалась с умоляющим скулежом, царапающим уши: «Пожалуйста, пожалуйста, мы справимся, не поддавайся, я не поддамся, только не уходи…»
Юноша очнулся, натурально сжёвывая свой язык. Ноги сами его привели к смутно знакомой двери. Ответа на вопрос, почему сюда, в голове не было, и у Люцифера не хватало сил на поиск крупицы здравого смысла сейчас. Он ощутил заполняющую рот кровь и провёл мокрой тканью рубахи по лицу, скрывая своё выражение. Было тошно. Оторвавшись от одежды, демон даже не смог нацепить более-менее естественную маску невозмутимости. Он постучал.
Люцифер стоял и молчал, даже не помня, чья комната перед ним, просто интуитивно чувствуя, что этой ночью больше пойти ему некуда. Тишина повисла надолго, демон решил уже, что его никто не услышал, а потому поднял руку снова. Костяшки не успели коснуться гладкой деревянной поверхности, выкрашенной в белый, проход в комнату распахнулся. Сын Сатаны пожалел в ту же секунду, осознав, почему комната ему показалась знакомой.
Через порог, серьёзно, несмотря на заспанный вид, на него глядела Лилу. Ночную рубашку скрыл надетый сверху и подпоясанный махровый халат, делающий её похожей на мягкую игрушку. Ангел пристально всмотрелась в его лицо, мельком обратив внимание на отсутствие рубашки, и медленно, строго отчеканила:
— Люцифер, какого… Какого дьявола ты здесь шумишь? Ночь на дворе… — она повернулась в сторону окна, желая удостовериться в сказанном, но не успела, Люцифер выпалил спешно, точно опасаясь передумать:
— Слушай, я помню, ты уже говорила, что меня бы ты точно к себе не пустила на ночь, и вообще я тебе не очень-то нравлюсь… Может, это и хорошо для ангела, — тон его прозвучал слабо и сипло, так что Люциферу пришлось прочистить горло. — Да и вообще для бессмертной. Но мне просто… Некуда больше идти… — он тихо шмыгнул, выругавшись себе под нос. — В общем, я пойму, если ты позовёшь учителей или… Не знаю, дверью хлопнешь. Просто мне… некуда идти сейчас. И я… Я… — он замолчал, так и не договорив.
Юноша сам сморщился от того, как это прозвучало. Слабо и глупо. На что он надеялся? Надавить на жалость? Ненависть к себе прожигала всё нутро Люцифера. Он даже не успел придумать никакого плана, подобрать слова или хотя бы обставить ситуацию так, чтобы у Лилу не было варианта выгоднее, чем согласиться. Сын Сатаны просто вручил ей в руки топор, сложив голову на плаху и ждал, пока эта девушка, прожигающая его зеленью радужки насквозь, взмахнёт нарочито медленно оружием, растянув его унижение на подольше, и свершит приговор. Тишина казалась омерзительнее с каждой секундой, колотящееся во рту у демона сердце напоминало о себе, с каждым ударом всё болезненнее отдаваясь в теле.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Он так сильно сосредоточился на нём, что не сразу обратил внимание: ангел распахнула шире дверь.
— Ну? — произнесла Лилу, потирая ладонью лицо и заметив растерянность демона. — Ты заходишь или как?
Люцифер медленно вошёл в комнату, и девушка закрыла за ним дверь на щеколду. На стене зажглись подсвечники, и ангел взяла у него мокрую рубаху, вешая её на подоконник у окна. Затем она зачем-то достала из шкатулки небольшой сиреневый амулет, вешая его на ручку двери. Юноша не шевелился, продолжая стоять подле. Взглянув на него, Лилу вздохнула, указав на шкаф.
— Доставай подушку и одеяло. Я тут обслуживать никого не собираюсь, — демон бездумно кивнул, поворачиваясь к ней спиной, и тут же услышал. — О, Шепфа…
Люцифер съёжился, только сейчас вспоминая, на что похоже его тело, и инстинктивно вскинул дрожащие крылья, через боль пытаясь спрятать раны, но ангел зашипела зло:
— Опять? Как тогда, с похмельем, регенерировать собрался?! Я уже всё увидела, дурень! — она вздохнула, проводя руками по лицу. — Всё, не лезь никуда. Просто сядь уже…
— Кто-то не собирался никого обслуживать… — демон съязвил на автомате, и тут же зашипел, когда его схватили за плечи, дёргая в сторону и сажая на стул у косметического столика.
— Помолчи. Сойдёшь за умного…
Через несколько минут в комнате уже горели все свечи. Люцифер даже не заметил, как это случилось, он находился будто в прострации, чувствуя, как Лилу, доставшая из ящика какие-то мази и тряпочки, что-то делает с его спиной. Сын Сатаны не был уверен в характере её манипуляций, но по крайней мере изнывающему костному стыку спины и крыльев с каждым мгновением становилось легче. Перед парнем находилось скреплённое со столом зеркало, такое же, как в комнате Ости. Но в него теперь парень смотрел только на старающуюся не зевать Лилу, сосредоточенно водящую пальцами по его спине, шепчущую что-то себе под нос. Под рёбрами защемило. Знай она правду, на порог бы его не пустила.
«И правильно сделала бы», — от надбровных дуг по всей голове прошла вспышка боли, и Люцифер проныл.
— Не скули, — строго, но при этом одновременно мягко сказала девушка. — За это благодари свою даму. По регенерации ногтями острыми… Это надо было додуматься.
— Она не при чём, — когда ушёл звон из ушей, тихо ответил Люцифер. — Я же сам пришёл…
— Как пришёл, так и ушёл. И правильно сделал, судя по всему. Я либо не понимаю ничего в вашем демоническом флирте, либо ей на тебя наплевать, — она фыркнула. — Не особо ценю в Астре эту его привычку, когда ему неймётся вставить своё мнение насчёт чужих отношений, но раз уж ты здесь сейчас, а я из-за тебя лишаюсь нормального сна… Просто знай, что я с ним согласна. Эта девушка слабо походит на заботливую пассию.
— И без вас знаю, — грустно ответил демон, снова морщась, когда краем глаза заметил выражение своего лица в отражении.
Скоро Лилу закончила. Со спины доносился запах каких-то трав, а раны щипало болезненно, но в хорошем смысле. Словно Люцифер нырнул со своими ранами в солёный океан, а теперь выбрался и обсыхал под щадящим солнцем, наслаждаясь отсутствием жжения. Они с девушкой достали из шкафа лишнюю простыню, а также другие спальные принадлежности и расстелили их на её постели.
— Ты видишь где-то здесь ещё одну кровать? — изогнула Лилу бровь на взор демона, беря плотную подушку и ставя посередине. — Вот граница. Зайдёшь за неё и…
— Твой парень мне врежет. Да, он частенько этим угрожает, — пробормотал сын Сатаны, всё ещё растерянный и не вполне осознающий происходящее.
— Скажи спасибо, что только угрожает. Ты ему не так уже неприятен, как раньше.
— Неужели? Вот спасибо, — когда ангел нырнула под одеяло, Люцифер снял штаны предварительно и тоже забрался на свою половину постели. — Вы, ангелы, само великодушие. Помочь и тут же напомнить, как тебе повезло, тебе не начистили рожу…
— Вот зачем ты это делаешь? — Лилу дёрнула одеяло на себя и вздохнула тяжело.
— Что делаю?
— Это. Я встала посреди ночи, открыла тебе, хоть немного подправила эту красотищу на твоей спине и, заметь, даже не спрашиваю, какого чёрта вообще случилось, но тебе просто обязательно нужно вести себя, как козёл! — ангел повысила голос невольно, но почти сразу же осеклась. — Ты… Я ведь убедилась, что ты можешь быть другим. Не до конца верила, но когда мы все вместе… Были и на хоре, и на Земле, ты ведь вёл себя иначе. Нормально. Так в чём проблема и сейчас снова стать собой? Или то была просто роль в игре?
От девушки слышалось тяжёлое от возмущения дыхание. Люцифер, не готовый к такому потоку справедливых, слишком животрепещущих вопросов, лишь горько хмыкнул.
— С таким языком тебе стоило родиться демоном. Вписалась бы, как влитая.
От Лилу послышался усталый, даже разочарованный вздох. И в одном этом звуке сын Сатаны был готов буквально раствориться, настолько он испытывал схожие чувства.
— Люцифер… Тебе очень повезло, что рядом оказались те, кто успели увидеть тебя без той дряни в башке, которой в тебе, очевидно столько, что выливается через рот, — в горле засвербило, но юноша и не шелохнулся, слушая, как девушка продолжает ему выговаривать накипевшее. — Потому что это очень сложно. Правда, сложно. Но я стараюсь по-своему, и Астр старается, и Сэми. И можешь не верить, но Дино, я уверена, старается больше нас всех, — «Нет», — Потому что каждый раз, когда ты совершаешь что-то низкое, он первый спешит тебя оправдать, — «Нет, нет, нет…» — И мы все верим ему, потому что это же Дино! Он бы не стал врать. Но иногда я сомневаюсь… Вот прямо как сейчас… Да чего ты трясёшься, смеёшься?! Очень смешно!..
Голос ангела оборвался, стоило ей повернуться лицом к Люциферу. Демон и сам не сразу осознал, от чего. Сказанное тяжёлым топором прошлось по натянутым нервам, нитке за ниткой, приштопанной к коже, сдвигая прочь с лица очередную пустую, чужую маску. Сын Сатаны только и мог, что смотреть в потолок, чувствуя, как спину холодит заживляющая мазь, и прижимать крепче предплечье к глазам, переполняющимся влагой. И как бы он не старался взять себя в руки, не удавалось. Лилу всего парой слов подтолкнула его, обманчиво считающего, что он выбрался из болота эмоций и чувств, опомниться. Осознать, что произошло. Что он сделал.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
С постели исчез чужой вес: девушка вспорхнула молча, пусть Люцифер этого и не заметил. В отдалении раздавались какие-то звуки от неё, перемещающейся без слов по комнате. Распознать точнее не представлялось возможным, собственные мысли глушили демона. В подсознании его точно застыл крик, метафорически звеня в ушах, рык напуганного животного. Озлобленного, потерявшего всякую гордость, добровольно зашедшего в узкую клетку с острыми прутьями зверя. От воспоминаний чужих, мокрых, светлых глаз Люцифер так щёлкнул дрожащей челюстью, что почти откусил себе язык. Искры боли посыпались из глаз, демон вскочил с постели.
— Стой, стой… — он схватил штаны, даже не вспомнив про рубаху, решительно шагая к двери, когда на пути выросла преграда, если так можно было назвать девушку ростом на голову ниже. — Ну и куда ты?
— Отойди, — с отвращением шмыгнув, демон постарался оттолкнуть Лилу крылом, но ангел с неожиданной прытью сжала его запястья, стискивая их, как кандалы.
— Не дури, сейчас ночь, идти тебе некуда, твои слова.
— Уйди в сторону!
— Не смей кричать.
Глаза Люцифера снова загорелись. Белый пар от испаряющихся слёз и красный отблеск окончательно лишили его зрения, взамен обостряя все иные чувства. Демон рявкнул, брызжа слюной.
— Да кто ты такая, чтобы запрещать мне?! Захочу кричать и буду кричать, захочу — убью тебя! Тебя и всех твоих друзей с белыми крыльями! Я сын Сатаны!!! — парень ощутил, как его челюсть монструозно выдвинулась вперёд, а крылья воинственно хлопнули за плечами. — Я делаю, что захочу! Всё, что захочу! И сейчас я хочу, чтобы ты закрыла свой рот и!..
Хлопок. Едва Люцифер приблизился вплотную к Лилу, как её прохладная и небольшая, но твёрдая рука взметнулась, наотмашь ударив его по щеке. Вспышка боли прошла по лицу, пальцы девушки смазали мокрые дорожки слёз. Они застыли в тишине, и демон тяжело дышал, более ничего не произнося. Ангел тихо и чётко произнесла:
— Раз ты сын Сатаны, может пора уже и вести себя соответствующе, а не как маленькому, избалованному ребёнку? Хватит истерить, — она вырвала штаны из его пальцев и пробормотала сама себе. — Шепфа, спасибо, что додумалась сразу амулет-глушилку на дверь повесить… Да ляг ты уже, чёрт тебя дери.
Демон будто ещё был оглушён от пощечины, пребывая в коматозном состоянии. Он опустился на постель, глядя себе под ноги. Лилу приблизилась снова спустя какое-то время, в руках её были дымящиеся кружки. Запах растений вызвал у Люцифера новое шмыганье.
— Держи, — ангел присела рядом, забравшись с ногами на кровать. — Раз не уснули, лучше выпить.
— Что это?..
— Зелёный чай. Мими как-то посоветовала. Говорит, хорошо дефицит энергии стабилизирует, успокаивает.
Дефицита у Люцифера не было по физиологическим причинам, но отказать он не смел. Демон отпил, слизывая бездумно маленький листик, оставшийся на губах. Девушка последовала его примеру. На какое-то время повисла тишина. Допив первой, Лилу выдохнула:
— Слушай, Люцифер… Я не специалист в психике демонов по понятным причинам, но думаю спорить с тем, что у тебя всё не супер с этим, ты не станешь. Такие срывы ни с чего не берутся.
— Я… — голос парня прошелестел в тон с дрогнувшими красными перьями, но ангел его прервала, морщась.
— Нет уж, молчи и слушай. Если бы я не видела тебя другим, и не догадывалась бы о том, что послужило возникновению ран на твоей спине, даже не сомневайся, ты бы уже валялся в коридоре в ожидании учителей. Я знаю, что мы не так близки, поэтому просто попрошу: поделись тем, что произошло, а я уверена, что-то, Шепфа свидетель, произошло, с кем-нибудь. С Ади, Мими…
— Они не поймут, — пробормотал Люцифер. — А если поймут, то это ещё хуже.
Она покачала головой, наклоняя кружку, глядя как заварка складывается на дне в причудливый узор.
— У вас, демонов, считается за шутку то, что ангелы обращаются в трудные времена к духовникам за исповедью. А ведь это тоже очень помогает, когда нужно высказаться. Мне кажется, тебе это нужно. Относись к этому, как хочешь, но ты не в порядке.
— А тебе как будто не плевать?
У Лилу дёрнулся нос.
— Представь себе. То, что я пока не могу назвать тебя другом и не глажу тебя по головке, приговаривая, что всё будет отлично, не значит, что мне всё равно. Да и чего я это всё объясняю… Ты же сам пришёл ко мне. Значит, знал, что тебе это и не нужно.
У Люцифера защемило сердце, дёрнувшись загнанно, вжимаясь в клетку рёбер. Острых и твёрдых, как прутья, царапающих пылающую плоть. Сам не веря в то, что это делает, парень, не смея поднять на девушку глаз, пробормотал:
— А если бы я… Рассказал тебе, — он слишком громко сглотнул в повисшей тишине. — То что бы ты сделала?
— Как минимум выслушала бы. Не подразумевай я, что такое может произойти, просто не открыла бы тебе дверь, — Лилу пожала плечами. — Если тебе нужно утешение, совет, то придётся сказать, мысли я не читаю. Но пустыми обещаниями и ложью я заниматься точно не буду, даже для твоего успокоения. Если ты натворил чёрт знает что, я тебе скажу. Искать слова мягче не буду. Тебя это устроит? Или я снова выслушаю крик в свой адрес?
Демон помотал головой. Он опять шмыгнул и утёр нос. То ли чай помогал, то ли опустошение после истерики ещё было свежо, но никаких ярких эмоций он в данный момент не испытывал. А потому то, что он мог снова сорваться на ангела, считал маловероятным.
— Хорошо. Тогда… как будешь готов, — Лилу махнула рукой в сторону тумбочки, и краем глаза Люцифер заметил подогревающийся на магическом огне чайник.
Пока он собирался с мыслями, успел допить, и ангел принесла им уже вторую кружку. Едва она сделала глоток, Люцифер, бездумно глядя в зеленоватый отвар, тихо начал:
— В общем… Всё началось давно. Ещё до школы. Отец тогда только начинал… Тренировать во мне терпимость к боли, — крылья дрогнули от воспоминаний первых побоев, тех, которые в нём ещё вызывали непонимание и обиду, а не стыд и страх. — И я часто сбегал после «тренировок» с ним, летал по округе, натыкался на разные острова. И однажды попал на остров Плачущих дев, — он на мгновение вскинул неуверенный взгляд на Лилу, но та, невозмутимая, точно статуя Равновесия, спокойно кивнула, и демон продолжил. — Прочитал про него всё, что было в адской библиотеке, стал прилетать туда чаще. И однажды я… Встретил там кое-кого. Первого ангела в своей жизни, такого же побитого мальчика, как я сам. Я… увидел там Дино в первый раз.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Демон ожидал, что это будет сложнее, но неожиданно для него самого рассказ плавно следовал и следовал вперёд, никак не прерываясь, не останавливаясь. Люцифер сам не верил, что слова, те, которые так долго метались в плене его черепа, обретают форму, соскальзывают с языка. Он продолжал говорить и говорить, спокойно и искренне о всём, что произошло за всё время. О первых днях в школе, укусе яблока Евы, то, как они с Дино летали вокруг башни с чёртовой горгульей, об испытании с эндогини, где ангелок порезал себе ладонь, и дальше, дальше. Библиотека Ада; книга с запечатанной родословной Дино; взгляды Лилит и Винчесто, сжигающие проницательностью насквозь; наказания розгами от отца за своеволие, скрывавшего амулетом все следы свежими тату на истёрзанной коже. Поезд с Земли, хор, поцелуй, крылобортво, Ости и снова поцелуи, а потом только он, его лицо, его энергия, неуловимая и свежая. Люцифер не был уверен, говорит ли он только о событиях или описывает свои эмоции, ощущение было схоже с тем, что он не просто рассказывает, а будто открывает Лилу собственную память. Ангел молчала, и периодически демон бросал на неё взгляды. Девушка задумчиво глядела в чашку, но осмысленно кивала всякий раз, когда возникала затянутая пауза. После рассказа о том, что произошло между ними, пусть и без подробностей, на Земле, энтузиазм Люцифера убавился. Он тяжело вздохнул.
— Когда я вернулся в водовороте… Чуть не умер от того, как заболела голова. Видимо в мире смертных воздействие отца на оповещающий амулет ослабло, если вовсе работало. Не помню, как доплёлся до умывальной. Взглянул в зеркало… А там он, в моём отражении, — демон поймал себя на том, что пальцы крепче нужного вжались в кружку и отставил её. — Мы с того момента, когда я собрался идти на прослушивание в хор, не виделись, уж больно его победа в крылоборстве задобрила. Но вот после Земли уж больно ему стало интересно, что я делал. И с кем. Ещё не влез в голову, а словно… Словно знал. Словно видел, — Люцифер поймал себя на том, что шмыганье вернулось. — И как назло… Я думал, что успею, улизну, и что-нибудь придумаю, как чайч… То есть, Дино, — голос надломился. — Нашёл меня по энергии. Я… Думал отделаюсь парой фраз. Обидных, но лучше, чем ничего. Но у него словно крыша поехала… Просил не поддаваться моему отцу, и так же говорил про своего. Вцепился меня и только умолял не уходить… Говорил, что всё сделает… Всё…
Казалось бы, такое должно было вызывать благоговение, гордость, но у Люцифера одни только воспоминания о пальцах Дино, сдавивших его плечи, о его губах, льнущих к его рту, несмотря на то, что от укуса демона от них пахло железом, вызывали животный страх и ужас.
— И я сказал… Что он не настолько мне нравится. Получается, это ведь правда. Потому что я так не могу… Признать, что мы… Что он мне… — дыхание отяжелело, осело в горле грузом. — Но самое дерьмовое даже не это. Я отправился в Ад, к отцу. С памятью нараспашку, как он приказал. Думал, он… Даже когда увидит, не уделит Дино внимания. Решит, что достаточно ангелку и этого, больно много чести тратить силы на одного белокрылого. Может, даже похвалит за содеянное. Сын бывшего престола, и такое, — лицо сморщилось в омерзении к сказанному. — Но он… Не стал смотреть мои воспоминания.
Люцифер поднял глаза на Лилу. Та оторвала взор от кружки, глядя в его бешено расширяющиеся и сужающиеся зрачки.
— Когда он увидел моё лицо, то так развеселился. Сказал…
«Послушная псинка всегда выполняет команды заранее. Так даже интереснее. Зачем мне что-то придумывать самому, когда ты сам знаешь, что лучше всего для сына Сатаны?» После этого я почти ничего не помню. Он был прав. Я даже не попытался взбрыкнуть. Я сам всё сделал. Единственное, на что я смог повлиять… Это попросить меня выпороть. Как в последний раз. Сам не знаю, зачем. Как будто убедиться, что всё не зря. Отца это… позабавило ещё сильнее. «Достойному сыну не отказывают». А потом я просто оделся, от свитера ничего не осталось после розг. И… И ушёл к Ости. Меня никто не гнал и не держал. Всем было всё равно, как всегда. А с Ости я… В первый раз… Думал, это что-то поменяет. Что-то изменит. Но я ничего не почувствовал. Совсем ничего…
После рассказанного, демон почувствовал себя опустошённым. Как мешок, вытряхнутый и вывернутый наизнанку. Из его пальцев вытащили пустую кружку, и ангел вспорхнула, ставя посуду поодаль. Попытавшись помыть амулетом, она отбросила эту затею, потирая виски. Вздохнув, Лилу вернулась к кровати и села, обнимая себя крыльями.
— Скажешь… хоть что-нибудь? — спросил Люцифер, заметив, что теперь видит черты лица задумчивой собеседницы гораздо чётче, но не из-за интенсивности свеч или отдохнувших хоть немного глаз, просто за окном дребезжал рассвет.
— Я ведь попросила, уточняй, — она тихо кашлянула, возвращая силу голоса после долгого рассказа. — Что ты хочешь узнать?
— Что думаешь… Об этом.
— Что думаю… А что я могу думать? — Лилу пожала плечами. — Я не сильно удивлена. Мне всегда казалось, что в ваших с Дино взаимоотношениях было что-то необычное, слишком искреннее для простой дружбы. Окончательно я в этом убедилась после посещения Земли, а именно той игры… Много той ночью было открытий, — она хмыкнула. — А я ещё Астру не верила…
— Астру?
— Да, он с твоей той песни в хор мне сказал… «Это он для Дино спел. Нравится он ему», — Люцифер дрогнул. — Я ему на это заявила, что он с дуба рухнул. Сэм, кстати, тоже знает, я думаю. Он иногда так смотрит, что… В общем, шока у меня нет. Но как к этому относиться, я не знаю. Если бы мне рассказали такое ещё до того, как я и Дино… Скажем, по-настоящему подружились, с общей компанией, до того, как я встретила Мими и Ади, учитывая его симпатию к Сэми, конечно, я бы сказала, что это просто мерзость, богохульство и глупость. Сейчас же… — она потёрла рукой лоб. — Даже не знаю. Страшно за вас. Это сложнее, чем у Сэми и Ади, уж точно. И винить кого-то в сложившейся ситуации идиотизм. Вы же не специально начали испытывать друг к другу чувства, назло мировому порядку. Что же касается вашей ссоры… Оба хороши, если хочешь знать моё мнение. Дино стоило бы включить голову, видя, как ты реагируешь и, раз он догадался про влияние твоего отца, не усугублять ситуацию, поберечь свои нервы с достоинством и удалиться, дать тебе разобраться со своими тараканами самостоятельно. А ты мог ещё на Земле, догадываясь, что тебя ждёт по прибытии в школу, не оттягивать неизбежное, чтобы не расстраивать Дино, а прямо его предупредить о возможных последствиях вашей связи. Хотя бы намекнуть, если ты так опасался за просмотр Сатаной воспоминаний, что ты можешь резко начать вести себя так, как требуют обстоятельства. И это не имеет ничего общего с реальностью.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Всего несколько простых слов и действий, что отделяли случившуюся катастрофу от обычного, пусть и неприятного эпизода, встали поперёк горла. Сын Сатаны зарылся рукой в волосы, когда Лилу добавила.
— Но это уже неважно. Что было, то было. Я только одного не могу понять, — Люцифер заметил, как она качает головой. — Ости… Просто зачем, Люцифер?
— Не знаю, — честно отозвался он. — Может, потому что надеялся, что станет легче. А может, наоборот, чтобы было ещё хуже. Я правда… Не знаю.
— Ты упомянул, что она о вас знает. С Дино.
— Да… говорит, у бессмертных с властью бывают причуды…
— Пусть катится в Ад со своим мнением, — неожиданно резко отозвалась Лилу. — Я не позволю считать моего друга за какую-то постельную игрушку. А если ты вдруг хоть на йоту с ней согласен, лучше скажи сразу, чтобы я не тратила время на конченного кретина.
Люцифер тихо отозвался.
— Я так не считаю. Не могу считать, — ангел кивнула с облегчением. — Что мне делать? Ты ангел, может, подскажешь…
— А что ты хочешь?
Демон помотал головой. Его тело действовало вперёд, будто ещё отрицая саму возможность, но подсознание сына Сатаны было одержимо лишь одной мыслью.
— Быть с ним. Снова.
— Но так, как было, уже не получится. Воздушный, розовый замок разрушился с возвращением в школу.
— Я знаю. Но сравнивая всё это… То, что было, и то, что случилось, когда я без борьбы от него отказался, не идёт ни в какое сравнение. Я не тем жертвовал, — Люцифер нервно улыбнулся. — Не тем… Но теперь я это знаю. И если ещё не поздно, я бы хотел просто чтобы он знал, что я бы всё отдал, чтобы быть с ним.
— А ты готов всё отдать? — девушка подалась ближе, глядя в его лицо. — Люцифер, то, что ты говоришь – просто слова. И если они не имеют веса, не смей бросать их так легкомысленно. Опомнись, выключи эмоции и своё эго, найди смелость признать, на что ты готов ради Дино, а на что – нет. Так будет лучше для вас обоих.
— На… на всё, — уже не так уверенно повторил демон, Лилу прищурилась:
— И даже при всех его обнять? Поцеловать? Да даже меньшее… Признать вслух, при других, что он тебе нравится? При демонах сказать, что тебе нравится ангел, ты это сможешь?
Люцифер ощущал себя придавленным к кровати под взором зелёных глаз. Странно, у Ости цвет радужки был похожим, но более светлым, прозрачным, как у лисицы-плутовки, игривый и какой-то непостижимый. У Лилу же взор был тёмным, глубоким, как бескрайнее морское дно, перед которым демон чувствовал себя ничтожным и излишне откровенным. Тем собой, которым он являлся, пусть и не хотел признавать. От её слов по коже пробежали мурашки ужаса.
— Нет. Хочу, но не смогу, — Лилу отодвинулась.
— Люцифер, я не говорю, что это плохо. Просто Дино, заслужил честности. И если у тебя такие сильные чувства к нему, и ты бы хотел пусть и не сейчас, но в будущем быть с ним, для начала было бы неплохо извиниться. Искренне, без пафоса и прочих условностей. И если за этим последует отказ, то будешь исходя из этого думать, что делать дальше.
Ангел взглянула в окно. Солнечные лучи пока не показались, но вот-вот должны были лизнуть шторы. Зевнув, Лилу прилегла на бок, обняв разделяющую кровать подушку.
— Так… Всё, я не могу… Хоть немного нужно поспать. Ты тоже ляг, закрой глаза и думай о хорошем.
В чудодейственные свойства травяного чая, а может и силы разговора, пришлось поверить. Люцифер тоже лёг на бок, невольно зевая. Мышцы растеклись, не в силах больше выносить его напряжение. Лишь один вопрос ещё крутился на языке, и он его озвучил.
— А что… если он не захочет слушать меня?
Лилу причмокнула губами через дремоту.
— Значит, будешь жить дальше.
— Без него?
— Без него.
Веки демона отяжелели на несколько тонн и опустились. В предрассветных сумерках он наконец уснул в чужой постели.
***
В Аду ночью было жутко холодно. Несмотря на то, какая липкая, удушающая жара запомнилась Дино из редких посещений угодий демонов, она оказалась куда приятнее холодных, колючих ветров, несущих за собой запах серы. Ангел не мог понять, спал ли вообще. Рассудок был в разладе с телом: его бросало то в сновидения, то снова в реальность, всем телом и крыльями он дрожал, кутаясь под шерстяным пледом Мими, которая обернула его в два слоя, как младенца, и обнимала, шепча что-то неразборчиво на ухо. Сколько бы ангел не съёживался, он лишь ощущал в смазанных пробуждениях, как стучит зубами. Было невозможно отогреться.
В последнее такое выныривание из сна Дино померещилось, что по нему что-то ползает, сотни пар маленьких, щекотных лапок, хотя на ухо слышалось лишь успокаивающее, глубокое дыхание подруги. «Лихорадка, возможно…» — единственная цельная в тот момент мысль оцарапала своим безразличием перед тем, как снова погрузить в отравленное царство Морфея. «А даже если и нет, всё равно. Какая разница?»
Ангел провалялся в бреду ещё несколько часов, когда наконец успокоился. Утром, которое ввиду отсутствия видимости солнца можно было распознать только по повышению температуры, Дино в полной мере прочувствовал, насколько бесполезно была проведена эта ночь. Всё тело гудело, голова и вовсе раскалывалась. Ни шло ни в какое сравнение с лёгким похмельем после глифта Ади, и ангел поймал себя на том, что лучше бы напился алкоголем, чем ощущал себя так, как сейчас. Почти сразу он распознал причину пробуждения: по комнате явно кто-то перебирался, шурша и хищно принюхиваясь. Когда кровать немного скрипнула под чужим небольшим весом, послышался глухой пинок, и теплота из-под бока исчезла, сменившись писком от испуганного зверька.
— А ну-ка пошли прочь! — Мими ругалась шёпотом, продолжая лупить кого-то, спихивая с кровати. — Совсем обалдели, как смеете без моего разрешения в спальню заходить! Вши пронырливые…
По удаляющемуся стрекотанию, теперь ангел распознал урчание бесов и с трудом продрал глаза. За непрошенными посетителями хлопнула дверь, и Мими устало легла обратно в постель, когда заметила, что Дино проснулся.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
— Ох… — пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сосредоточиться на нежном лице подруги: Мими без косметики, облачённая в шёлковую пижаму из топа и шортиков, повернулась к нему ласково, нырнув носом к плечу. — Прости что разбудила, милый. Эти черти совсем уже от рук отбились… Ничего, я папе скажу, быстро вспомнят, как надо к хозяевам и гостям относиться.
— Ничего страшного, — просипел в ответ ангел, прочищая горло.
Постепенно промаргиваясь, Дино мог рассмотреть вид спальни демоницы, которую он вчера не разглядел в потёмках. Сейчас же зажглись все свечи, и ему открылось роскошное убранство: шёлковые сливовые обои, тёмные занавески, чёрное постельное бельё, создающее ощущение вечного ночного уюта, множество шкафов, полок и сундуков по всей длине стен, тоже в тёмных тонах с жутковатой вырезкой искаженных лиц, черепов и ядовитых растений. Несвойственным предметом в обстановке был лишь плед, покрывающий одеяло на стороне Дино: пушистый, серый мех был очень мягким на ощупь и излишне домашним, создающим вид плюша. Кому при жизни принадлежала эта шкура ангелу было неожиданно безразлично, он лишь сдвинул её в сторону, ощущая назревающий утренний жар и духоту.
Мими не вставала, и Дино следовал её примеру. У них уже начинались занятия сегодня, но если бы подруга вдруг предложила ему не идти, пожалуй, юноша не стал бы спорить. Демоница спросила спустя какое-то время, водя кончиками пальцев по его ладони:
— Как ты себя чувствуешь?
Ангел пожал плечами. Странное дело, он мало что ощущал, помимо регенерирующей ранки от укуса языка и физического состояния разбитости, больше подходящего тому бессмертному, который гулял на вечеринке прошедшие сутки. Внутри было пусто.
— Нормально.
— Ты можешь сказать, если… если это не так, — тихо произнесла она.
— Да, я понимаю. Но правда, нормально. Я ничего не чувствую… Плохого или хорошего.
— Тогда в этом нет ничего нормального, — Мими грустно вздохнула, однако быстро встрепенулась, пододвигаясь ближе. — Но это ничего. Так бывает, это пройдёт. Просто если захочешь поделиться, знай пожалуйста, что я всегда рядом. Хорошо?
Дино послушно кивнул, за что был награждён тёплой, искренней улыбкой.
— Хорошо здесь… Но надо вставать, — девушка села, потягивая руки вверх и выгибая сильно спину, её крылышки сделали несколько сильных взмахов. — Пока соберёмся, да поедим, ещё до школы надо добраться.
— Угу, — юноша снова кивнул, тоже садясь послушно, вытягивая крылья, висящие ниже привычного, в сторону.
Мими посмотрела на него и, задумчиво куснув нижнюю губу, добавила виновато, когда друг почти встал, потянувшись в сторону рваных джинс.
— Дино, я… Если честно… — ангел полуобернулся к ней, давая понять, что слушает. — Я вчера видела… Тебя и Люцифера у умывальной, — белые крылья едва заметно поджались. — Мне хочется, чтобы ты знал, что я на твоей стороне. Полностью. Мне не понять в полной мере, какого это, но то, как эта… — глаза девушки вспыхнули алым. — Это скотина себя повела, просто выводит меня из себя. И в этой ситуации между вами я всегда выберу тебя, обещаю.
Она обняла его за локоть, крепко прижавшись. Пусть это и слабо ощущалось, но глубоко-глубоко внутри Дино ощутил облегчение от её слов вперемешку с тоской. Вспоминая неудачно закончившуюся вылазку в запретную секцию адской библиотеки, и то, как ангелку было до дрожи страшно после ссоры с сыном Сатаны лишиться только-только привыкнувших к нему Ади с Мими, слова демоницы стали глотком воздуха. И одновременно — ударом поддых. От того, что его видели таким. Умоляющим, прогибающимся, отчаянно цепляющимся. Стыд и омерзение подступили к горлу.
— Мими, мне… Было важно это услышать, — Дино облизал губы, дёрнув головой неловко. — Но я не хочу на что-то влиять в ваших отношениях. Ты не виновата, что у нас… У меня случилась подобная проблема. Я знаю, он твой друг детства, вы только-только помирились, и…
— Причём тут это? — демоница поймала его взгляд, с серьёзностью мотая головой. — Дино, тут не в том дело. Ну, вернее не в том ключе, в каком ты мог подумать… Просто ты мой друг. Очень-очень дорогой. Как я смогу общаться с Люцифером как прежде, пусть даже мы и близки, если знаю, что он причинил боль тому, о ком я забочусь? Это моё решение, на которое ты повлиять не можешь. Я так чувствую. Не из чувства солидарности, а личного мироощущения, — девушка заломила пальцы, подбирая слова осторожно, стараясь передать свои чувства наиболее полно. — Понимаешь, о чём я? Если бы вы, как Астр с Лилу, поссорились по ерунде, конечно, это ничего бы не изменило, но то, что я видела… Для меня неприемлемо.
Ангел повернул лицо к подруге. И видимо, мелькнуло в его выражении что-то такое, что Мими просто не могла оставить неизменным. Она прикрыла глаза, прижавшись губами к его щеке, после стирая влажный след тыльной стороной указательного пальца.
— Спасибо тебе. За всё, — Дино не нашёл в себе сил улыбнуться, однако вложил в эти слова всю искренность, что только у него была.
Они начали собираться. Осматривая вещи, в которых Дино прибыл с Земли, ангел осознал, что Мими не зря подняла их пораньше. Как минимум ему хотелось бы ещё заглянуть к Сэми, вернув джинсы и переодевшись в более потребный, ангельский вид. К счастью, демоница, услышав о его задумке, радостно заявила, что в комнате общежития Сэма уже как-то раз была мельком, так что время поисков можно было потратить на что-то иное. Умывшись в просторной, непривычно богатой и мрачно обставленной умывальной, где даже взамен бочек для мытья располагалась большая, овальная ванная из чёрного камня, Дино кинул напряжённый взгляд на водолазку, висящую на спинке стула. Ворот и рукава не успели высохнуть за ночь, мокрая от вчерашней солёной жидкости ткань лишь примёрзла, да и навевала не самые приятные воспоминания. Мими, уже облачённая в кожаный, красный сарафан на тёмную блузу, поймала его тяжёлый взор, и, схватив злосчастный предмет гардероба, без лишних слов кинула с глаз долой в сторону зажёгшегося камина. Вспышка — пламя охотно лизнуло тёмно-синюю ткань.
— Пойдём, у папы что-нибудь подберём, — отвлекая застывшего от подобного зрелища юношу, девушка погладила белые пёрышки. — У него наверняка есть что-то более-менее приличное. Хах, ну, я надеюсь, — она со смущённой усмешкой почесала затылок.
— А…
«Теперь я ещё примерю и одежду Мамона. Что за дни? Просыпаюсь в чужих постелях, хожу в чужих одеждах», — если бы был выбор, Дино бы точно отказался от столь щедрого предложения, но идти с голым торсом было ещё более странно.
— Спасибо, но разве твой отец не будет против? — когда Мими вынесла ему из спальни родителя чёрную рубашку с чем-то, напоминающим жабо, под шеей, ангел поспешно оделся.
От ткани едва-едва заметно отдавало энергией с ароматом цитрусов, чьи остро-сладкие нотки немного напоминали вкус малины. «Сильный отпечаток, раз даже на одежде остаётся», — мелькнуло в мыслях.
— Что ты, ему для своих друзей ничего не жалко. А мои друзья – его друзья, — подруга сжала Дино за руку. — Да и к тому же, в спальне его нет, значит, ещё даже не ложился… Может, хоть до ухода пересечёмся. Хочешь есть?
— Не знаю, — чувство голода, подобно всем остальным, было притуплено, и ангел лишь пожал плечами.
— Аппетит приходит во время еды, — кивнув, демоница дёрнула его за собой. — Ади прав, смертные не зря все эти свои поговорки придумали. Надо перенимать полезный опыт.
Признаться, входя на кухню, ангел мысленно приготовился увидеть помещение в тон спальне Мими и мрачным коридорам: что-то тёмное, как будто запущенное, полное непривычных взгляду сомнительных яств. Однако его ожидания не оправдались. Мебель из тёмного дерева, предназначенная для готовки и хранения заготовок, располагалась вдоль стен, окрашенных коричневым. Совсем без демонической атрибутики не обошлось: подсвечники являли собой оскалившиеся морды монстров, но, благодаря тёплым тонам, те не создавали ощущения враждебности, являясь скорее данью происхождения обитателей дома. К зоне готовки одновременно примыкала столовая, что для Дино, живущего в школьной пристройке, кажущейся крошечной в сравнении с этими хоромами, казалось домашним и родным. Большой, длинный, тёмный стол с расположившимися по бокам стульями, чинно дожидался аудитории. Ножки его были вырезаны искусно, в виде длинных, мощных птичьих лап с острыми когтями. Казалось в любой момент обманчиво безобидная мебель может схватить за лодыжку зазевавшихся бессмертных, хищно утаскивая в темноту под собой.
— Нет, это безобразие! — пока ангел осматривался, Мими рванула к ящикам, проверяя их. — Просто уму непостижимо! Ох, я покажу этим бездельникам…
— Снова бесы? — предположил Дино, подходя ближе, обращая внимание на то, что многочисленные свечи с их приходом загораются ярким, оранжевым огоньком.
— Видимо, папуля эти дни отсутствовал, и они окончательно отбились от рук. Стоило пару раз не проконтролировать, и они решают, что более ничего делать не нужно!
— А они… обязаны?
Мими заметила в его тоне нотку сочувствия, морщась.
— Не жалей их. Все до одного: души грешников, отрабатывающих свои грехи. Так что они за дело оказались на этой ступени, даже до непризнанных не дотягивают, — девушка вздохнула. — И папы нет… Придётся готовить, а я даже не знаю, где амулеты сейчас лежат. Вечно без меня всё оказывается не на своих местах.
— Не нужно, — прикинув время, Дино закатал объёмные рукава до локтя, смачивая ладони в мыльной плошке. — Мы с папой всегда готовим без амулетов. Я, конечно, не такой искусный повар, но быстренько что-то изобрести смогу… Что у вас есть?
Подруга удивлённо вскинула брови, виновато мотая головой.
— Ой, нет, милый, что ты. Ты же гость, я лучше сама поищу, а ты пока присаживайся…
Юноша прервал её.
— Позволь мне. Мне бы этого хотелось.
Хотелось чего угодно, лишь бы не сидеть без дела, оставаясь один на один со своими отравленными, плотоядными мыслями. Пусть никаких эмоций по этому поводу Дино не мог ощутить, всё же предпочёл вовсе пока обойтись без них. Демоница вздохнула, но всё же согласно кивнула, отвернувшись к шкафам.
— Что с тобой сделаешь… Ты ведь всё равно отказ не примешь, — на тумбах появились яйца, овощи и мясо, обернутое в холодящую тряпку. — Я, признаться, в таких делах скорее помеха, чем помощница.
— Ты же жаловалась, что накраситься времени нет, — ангел кисло улыбнулся.
Единственное, что успела сделать в спальне Мими косметически, так это провести пудрой себе под глазами и Дино по шее. Зачем, юноша не стал спрашивать. Не хотел сейчас размышлять о том, насколько яркие следы там оставили жёсткие, твёрдые пальцы. Совсем не похожие на аккуратные, нежные, привычные.
То была почти чужая рука, почти незнакомая.
— Нет худа без добра, — демоница подхватила его настрой, и тут же гаркнула в сторону коридора, откуда послышались виноватые, лёгкие шаги плетущихся к недовольной хозяйке прихвостней.
Пока бесы под недовольные ругательства хозяйки спешно принялись притаскивать ей на стол косметику, Дино начал готовить. При мысли о том, что придётся что-то съесть, кусок встал в горле, но методичные действия расслабляли. На разогретой сковороде скоро зашипели радостно яйца с мясом, пока ангел нарезал овощи, добавляя их постепенно. Приглушив огонёк горелки, ангел стал в последнюю очередь крошить зелень, когда опомнился, одёрнув руку. Нож в опасной близости скользнул около его пальца. Парень провёл предплечьем по глазам, слушая, как за его спиной Мими напевает какую-то хоровую песню себе под нос, нанося макияж.
Что-то внутри неприятно скрипнуло и затормозило свой нормальный ход. Взгляд ангела зачем-то снова вернулся к ножу. Плохая мысль, прежде кажущаяся белым шумом, обретала громкость и форму по мере того, как ангел не мог оторвать глаз от лезвия. Дино ощутил, как сердце начало биться чаще в груди. Его зрачки будто заморозились, застыли. Пламя свечей, долетающее до него со стен, плясало на поверхности ножа, ласкало остриё. Дыхание ангела участилось, тяжесть в груди не давала принять живительный кислород. Мысль захватила его, зациклилась, как приставучая песня.
«Если ничего не ощущаешь, то почувствуешь ли порез?»
Нож в руке, точно обладая своей волей, подпорхнул к запястью, как бабочка. Едва касаясь. Мелодия, заполняющая собой комнату подобно ядовитому газу, лилась с уст Мими. Голова закружилась, жар Ада душил ещё сильнее от шкварчащей еде на сковороде. Сиплый присвист вырвался изо рта с попыткой втянуть воздуха, заглушаемый всеми остальными звуками.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Внезапно позади скрипнул стул, оглушивший Дино, как удар колокола. Ангел опомнился, отбросив нож прочь, пока Мими восторженно защебетала.
— Папа дома! — она принюхалась, явно всем телом улавливая энергию с ароматом цитрусов, и вскочила, выбегая из столовой на звук только-только хлопнувшей двери.
Ангел всё никак не мог прийти в себя. Грудь сдавило, лезвие ножа сверкнуло хищно в свете свечи. «Да что же это?.. Шепфа, я спятил. Нашёл, о чём думать, чем заниматься. И ради кого?!» — желудок сдавило, к горлу подкатило, во рту появился кислый, гадкий привкус. «Насколько же можно пасть ниже? Ниже того, чтобы умолять остаться… Нет, не хочу. Даже думать не хочу», — юноша мотнул головой коротко, краем глаза заметив мельтешение в проёме. Он спрятал нож в воде для помыва, как орудие преступления, и развернулся на звук мягкого, прежде ему неизвестного мужского голоса.
— Моя кровиночка, наконец-то ты дома! — тёплый, дружелюбный тон разбавлялся урчащим, довольным смехом, настолько самобытным, что Дино смог представить образ Мамона в голове, казалось, гораздо раньше, чем увидел его воочию.
Верховный демон вошёл в столовую с дочерью, обвившей его плечи, как маленькая девочка. Мамон выглядел на удивление ангела более добродушно, чем когда-либо его изображали иллюстраторы учебника по демонологии. На страницах с описаниями владык Ада рисовали преимущественно в своей демонической форме, мало похожей на что-то, напоминающее антропоморфное существо. Рогатые, искажённые неправильными формами фигуры внушали первородный страх, сейчас же Мамон предстал в своей второй ипостаси. Бессмертное существо в нём выдавали лишь большие, кожаные крылья, как у летучей мыши. В остальном же он выглядел пусть и величественно, но обывательски. Смуглая кожа, крючковатый, аристократичный нос, большие жёлтые глаза с сеткой наметившихся морщин, длинные, каштановые волосы, сейчас собранные в причудливую косу. Мими не удостоилась и одной десятой общих с отцом черт, впрочем, о том, что они родственники можно было догадаться лишь по одному одеянию.
Роскошный чёрно-золотой кафтан, сидящий точно по фигуре, открывал накачанные руки и сочетался с сотней золотых украшений на демоне. Кольца на каждом пальце, внушительные браслеты, серьги на заострённых ушах, колечко в носу. От этих деталей буквально веяло достатком, что не могло удивить студента, сдавшего хотя бы на минимальный проходной балл демонологию. Олицетворение демона, дарующего богатство знали и среди бессмертных, и на Земле.
Мамон, улыбаясь так, что у них с Мими уголки губ приобретали одинаковые, умилительные морщинки, тискал дочь, как мягкую игрушку.
— Прости, красавица, мне опротивела одна только мысль, что ты проведёшь свой долгожданный выходной дома в одиночестве… С этими обнаглевшими бесами, — словно прочитав её мысль по глазам, добавил демон, и девушка всхлипнула с нежностью.
— Папуля… — она поджала губы. — А я-то как переживала, что тебя не застану. Тем более, когда я только-только тебя хотела кое с кем познакомить!
— Кое с кем? Если это опять Ади, умудрившийся разлить на себя мой парфюм, вообразил себя королём маскировки… — бровь у Мамона нервно дёрнулась вверх, когда он интуитивно скользнул взором дальше стола, к кухне, и тут замер. — О.
Золото в его радужке оплавилось от пристального внимания. Дино тоже застыл неловко, ощущая, как намокшие на локтях рукава чужой рубахи прижигают кожу. Мими погладила отца по плечу и с гордостью представила.
— Папочка, только не пугай заранее. Это Дино. Помнишь, я о нём рассказывала? — после обронённых слов, глаза Мамона перестали светиться, и ангел только тогда ощутил, как неприятное ощущение, схожее с движением лески под кожей, пропало. — Дино, это мой папа, ты его тоже заочно знаешь. Вот, наконец-то познакомились!
— Мне… очень приятно, — юноша опомнился, встряхивая крылья и склоняя голову перед советником Сатаны.
Он был всё ещё дезориентирован, как будто забыл, в чьём доме находится. Словно лишняя часть головоломки, попавшая на картину из другого пазла. Дино ещё неосознанно старался боком отодвинуться от злополучного ножа, который, он знал, был направлен лезвием в его сторону даже под водой, когда ахнул от неожиданности. Невидимая сила сжала его за воротник, дёргая вперёд к демонам и таща по полу с такой силой, что подошва обуви жалобно заскрипела. Впрочем, Дино даже осознать происходящее не успел, поскольку тут же оказался сжат в крепких объятиях. Ангел весь вспыхнул, оказавшись прижатым к Мамону вплотную, окутанный запахом цитрусов.
Мими несдержанно захихикала.
— Папуль, ты что! Бедный Дино сейчас отключится от твоих приветствий! — она обвила спасительным, знакомым теплом локоть друга, как только взрослый демон медленно отодвинулся.
Золотые очи лукаво, но по-доброму сверкнули.
— Разве я могу иначе приветствовать того, кто не оставил моего ребёнка в трудную минуту? Особенно с учётом ангельского происхождения. Сладить с демоном в минуту отчаяния – это высшая степень принятия для вашего вида, уж я могу об этом судить, — Мамон склонил голову к плечу, как любопытствующая, хищная птица. — Потому и мне очень приятно встретиться, Дино. Готов поручиться сердцем за эти слова.
— Ручаться не обязательно… Я верю, — добавил растерянно юноша, и покраснел ещё сильнее, когда Мамон едва успел вскрыть ладонью внушительные клычки во рту, хохоча.
— Само очарование. Скелетик мой, я-то думал, ты в своих письмах приукрашиваешь действительность.
— В случае с Дино это всегда преуменьшение, — подруга прыснула, когда смущённый Дино стегнул её крылом по плечу. — Между прочим, из-за этих бесов, ему пришлось готовить еду! — при попытке ангела как-то возразить, брюнетка также его шлёпнула крылышками. — Так что придётся с нами отзавтракать, папуль. Гостя надо уважить.
— Особенно в таких красивых одеждах, — не удержался от подкола Мамон, любуясь своей рубашкой с контрастными белыми перьями. — С такими новостями ещё более неловко отказывать, мотылёчек мой.
— Отказывать?! — Мими взвилась, и Дино неловко пробормотал:
— Вы же только домой пришли… И снова… Простите, если не в своё дело лезу, — добавил ангел, когда Мамон провёл рукой по лицу, явно стараясь сохранить бодрость.
— Устами ангелов глаголит истина, — он произнёс не то с издёвкой, а не то признавая благодушно поражение. — Бесами точно займусь после вашего отбытия, принцесса, обещаю. Но увы, сейчас не до этого. Кое-кто соскучился по созерцанию моего лица через прутья решёток, так что от меня требуются некоторые обязательства, чтобы снова не познать радости пребывания в тюрьме, — Дино ощутил, как Мими дрогнула.
Разумеется, он знал, что как-то раз Мамон повздорил со старейшим бессмертным Азазелем. Это уже почти напоминало легенду: мудрые демоны сцепились по неизвестной причине, то ли от желания власти в совете, а то ли со скуки, но Азазелю удалось тогда заносчивого демона богатства заточить в тюрьму по надуманному поводу, и лишь сменившийся Сатана смог освободить Мамона, заполучив его, как союзника. Мими о тех событиях лишь слышала, родившись после, однако не стоило сомневаться, одна мысль о повторном заключении отца, как всякой любящей дочери, внушала ей ужас. Её тонкие пальцы сплелись с мужскими, с острыми тёмными ногтями.
— Папуля, почему ты не писал об этом? Это снова Азазель?! Да я… Я ему лицо отгрызу! — алая вспышка больших глаз выдала её гнев, но Мамон лишь ласково улыбнулся.
— Это не стоит переживаний, сколопендрушка моя. Чистая формальность, но Сатана считает, что оправдаться перед судом с ангелами лишним не будет, — едва он произнёс это, как услышал издалека перелив звонка и махнул элегантно пальцами, закатив глаза. — Лёгок на помине… В общем, направил ко мне доверенное лицо, подготовить доказательную базу, скука смертная.
Дино заметил, как буквально материализовались в воздухе бесы. Очевидно, их навыки маскировки позволяли бродить на цыпочках при хозяевах. Слуги, спотыкаясь, побежали к входной двери, пока демоница упрямо продолжила.
— Раз это формальность, так тем более, неужто завтрак что-то сильно поменяет?
— Для меня это тоже не имеет никакого смысла, но ближайшие слуги Сатаны и его семьи имеют поразительное, чрезмерное чувство дотошности, — лицо демона на мгновение некрасиво скривилось, потеряв всякие человеческие черты, но Дино моргнул, и наваждение исчезло.
Нос ангела дёрнулся. Странно, но крылья его, только приподнявшись в волнении, расслабились. Приятный запах бергамота напомнил о чём-то спокойном и уютном, приобретающем в воображении ангела вид музыкального магазинчика, в котором было так просто погрузиться в чтение чужого, длинного письма, слушая, как за окном капает дождь. Тело, мышцы среагировали быстрее мысли, а потому брови Дино лишь дёрнулись слабо вверх, когда из темноты коридора в сопровождении ползущих животом вверх бесов позади Мамона появилась мужская фигура с распушившимися крыльями.
Фигура адмирона Винчесто. Его багряный взор вспыхнул, и бесы, взвизгнув от опаляющей энергии бессмертного, бросились прочь. Дино физически ощутил, как Винчесто на него посмотрел, по плечам будто скользнуло тёплым касанием невесомых, маленьких паучьих лапок. «Какое странное совпадение», — ангел тоже глядел на него в ответ, впрочем, гораздо громче на его появление отреагировали хозяева дома. Мамон фыркнул, а Мими обиженно насупилась.
— Господин Мамон, из ваших уст это звучит как комплимент, — золото чужих глаз подкатилось вверх.
— Только вошёл, а уже выпендриваешься. Лилит тебя избаловала.
— Адмирон Винчесто! — демоница привлекла к себе внимание. — Так это вы папе отдыхать не даёте? — тот лукаво улыбнулся, кланяясь несильно, но в пределах приличия.
— Приветствую всех присутствующих. Признаться, не ожидал встретить столько гостей, — вопрос демоницы был проигнорирован, и брюнетка зашипела один в один вместе с родителем. — И что вы, госпожа, и в мыслях не было. Я прислан исключительно для оказания помощи, чтобы у вашего отца отдыха было как можно больше.
Дино очнулся, склоняя голову в ответ, единственный, кто в данный момент был ниже по статусу Винчесто. Мими в данной ситуации играл на руку факт того, что она была хозяйкой дома.
— Здравствуйте, — пробормотал он тихо.
Взор Винчесто потеплел, разгоревшись до раскалённых углей, когда Мамон, точно мама-утка, дёрнул Дино к себе, прикрывая уже обоих подростков кожаными крыльями. Он вскинул требовательно брови.
— Неймётся? Я на собрании всё сказал. У меня семейное время. А ты приходишь, отвлекаешь меня. Расстраиваешь моих детей, — ангел смущённо покраснел, когда из уст адмирона вырвался мягкий смех.
— Ваших детей?
— Они в моём доме, — Мамон пожал плечами расслабленно. — Значит, мои.
— Вот-вот! — Мими поддакнула родителю, указывая на шкварчащую на медленном огне еду. — Нам скоро уже на занятия бежать. А Дино, между прочим, старался, готовил!
—
Мими,
— юноша просипел.
Когда на него повернули лица оба взрослых демона, синхронно, точно забавляющиеся с новой игрушкой создания, склонив голову к плечу в любопытстве, Дино тихо отозвался.
— Там… Ничего такого. Я много не ем, раз такое дело, то можете… Позже попробовать. Или нет! К-как хотите, — представив, как в мыслях мужчины могут запросто такое расценить, как ангельские объедки, парень пожалел, что раскрыл рот.
Но они ничего не ответили, Мамон лишь перевёл на Винчесто многозначительный взгляд, заметив, что адмирон не сразу начал говорить, даже не моргая.
— …Вот как, — мужчина перевёл взгляд на Мими быстро, опомнившись и промаргиваясь. — Что ж, госпожа, приношу свои извинения. Не мог знать, что сегодняшний приём пищи для вас особенный. Будет кощунством вас его лишать, — он взглянул на Мамона, и тот растянул губы в хищной усмешке.
— Посмотрите-ка, до кого-то дошли нормы приличия.
— Лично я воспринимаю это, как проявление благородства. И раз так, может и мне присоединиться? — Дино взмахнул коротко крыльями.
Адмирон на него взглянул на секунду, но ангел был готов поклясться, что за одно мгновение всем телом, энергией мужчина спросил его: «Или не стоит?» Это выразилось едва зримо, в опустившихся крыльях, изгибе рта, напрягшимся плечам. Дино не знал, как, но считал это так просто, будто руны в молебне. Он кивнул незаметно, и Винчесто снова нагло улыбнулся Мамону. Демон богатства цокнул.
— Ты с каждой луной всё невыносимее, — однако, несмотря на недовольство, энергия цитрусов и не вздумала терять свою умиротворяющую насыщенность, точно ругались они для приличия. — Аконит мой ядовитый, — он обратился к дочери. — Присаживайтесь с дорогим другом. Раз говорите, бесы обленились, я с радостью компенсирую количество качеством…
Едва он это произнёс, пуская изо рта угрожающий жёлтый дым, как незримые слуги взвизгнули, начиная носиться. Мими хихикнула, падая на стул обратно, дёрнув Дино за собой, Винчесто аналогично присел, наблюдая, как перед бешеным Мамоном лебезят слуги. Уже вскоре столовую было не узнать: возникла и скатерть, и тёмная, расписная посуда с бокалами, и даже бутылка с глифтом. Мамон фыркнул, когда еда оказалась у каждого на тарелке, и отбросил тяжёлую косу за спину, так, что звякнули серьги о кольца.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
— Вот видишь, Дино, — советник Сатаны невозмутимо махнул рукой, и бутылка сама открылась, наполняя его бокал. — Хочется быть добрым, всепрощающим демоном, веришь? Так ведь эти кровопийцы и шанса не дают, — он поморщился, осмотрев всех за столом. — Кто ещё будет?
— Папуля, утро же. И нам на учёбу, — Мими виновато взглянула на Дино, но заметила, как ангел смотрит на переливающийся алкоголь в бутылке, и твёрже добавила. — Не стоит.
— Мой рабочий день тоже только начался, — Винчесто хмыкнул. — Молодёжь соблюдает здоровый образ жизни.
— Как быстро себя причислил к молодёжи! — неожиданно Мамон расхохотался, и Винчесто от столь звонкого, по-мальчишески гадкого смеха взмахнул крыльями.
— Я к этой категории как минимум ближе вас, — смех оборвался, тут уже несдержанно прыснула Мими.
— Скорпиончик, — хозяин дома прищурился. — На чьей ты стороне?
— На своей! — через хихиканье отозвалась она, вызывая у Мамона одобрительную ухмылку.
Он невозмутимо пожал плечами, бутылка звонко упала на стол вертикально, и демон отсалютовал бокалом.
— В таком случае, придётся выпить взамен всех вас. Сваливаете на меня такую тяжкую ношу…
— Пить надо за что-то. Вдруг мы бы все не сошлись во мнении, — Винчесто вилкой подцепил приготовленный овощ, и Дино поёрзал, напряжённо за этим наблюдая.
— Если не знаешь, за что пить, надо пить за любовь, — Мамон заулыбался.
— Вот только никто из нас не любовники, — подметила Мими.
Мамон отмахнулся.
— Разве это важно? Мы друзья. Настоящие, будущие, — ангел заметил, как Винчесто наконец попробовал его стряпню и от удовольствия прикрыл глаза, вызывая в ледяных пальцах юноши импульс тепла. — А дружба, если хотите знать, мышата, и есть что ни на есть настоящая любовь, только без секса.
С этими словами Мамон отпил глифта, а адмирон взглянул на ангела, который не успел скрыть факт того, что наблюдал за ним, стараясь не дышать. Дино спасла Мими, прильнув к его боку, пища от восторга.
— Милый, очень вкусно получилось! Папочка, попробуй тоже. У адмирона даже за ушами трещит, — Винчесто зажал рот, сдерживая смех, и демоница довольно вскинула брови. — А вы как думали, от меня в родном доме вы уж точно ничего не скроете.
Демон сделал титанический глоток, усмехаясь.
— Кто бы мог подумать, что милая, скромная девочка с радостью спровоцирует у меня приступ удушья.
— Внешность обманчива, — Мамон гордо подмигнул дочери, сразу скользнув взором и по её другу. — Иногда это и счастье, и проклятие. Но не будем философствовать, — он наклонил бокал с глифтом, и Дино невольно засмотрелся тем, как синие разводы и капли остаются на резной поверхности стекла, вводя его в подобие успокаивающего транса. — Теперь, когда все незванные гости могут утолить своё желание распушить перья перед тарелкой с завтраком, — Винчесто, словно специально дразня, хлопнул крыльями за спиной. — Ангелочек, не будешь против рассказать?
— Рассказать?.. О чём?
— О себе, конечно. Расскажи, чем увлекаешься, чем живёшь. В качестве исключения для компании, состоящей поголовно из демонов, можешь даже обронить парочку пикантных подробностей.
— Папа! — Мими постаралась, чтобы прозвучало шутливо, но какая-то нотка в её голосе заставила Мамона пристальнее взглянуть на юношу. — Ну, хватит, с утра о таком в приличном обществе.
— И то верно, — путы демона богатства словно физически ослабли, Дино ощутил в его тоне в разы больше уступчивости перед дочкой. — Так что, Дино, расскажешь, чем живут ангелы?
Юноша отложил вилку — всё равно больше двух кусков в него не лезло, горло схватилось спазмом, так что возможность исполнения монолога можно было считать спасением.
— За всех я говорить не рискну… Но хотя бы за себя постараюсь.
Рассказ выходил складный и ровный, обходящий все неприятные, острые углы. Про обучение, про быт, про хор. Лекции и конспекты сменялись рассказами о крылоборстве и друзьях с подачки Мими, которая в довольно лестные описания Дино добавляла щепотку демонической, пусть и полюбовной язвы. Лишь когда темы подбирались к чему-то опасному: «Ещё на том прослушивании выступал…», «Тогда на крылоборстве впервые победили демоны с помощью…», «На Земле было здорово, особенно в музыкальном магазине, мы туда пошли вместе с… Эм…», неловкая пауза зависала над столом в воздухе, грозясь втянуться с нервным вдохом через рот, облепив собой лёгкие. В такие моменты Дино чувствовал себя сообщником на допросе, уводящим следствие в дебри неверных гипотез от истинного виновника. Но никто не смел его перебивать или уточнять что-то, пусть в золоте радужки Мамона и отражалось что-то вдумчивое и глубокое. Сам ангел бросал загнанные, смиренные взгляды на Винчесто, но выражение лица того ни на йоту не менялось, точно он тоже слушает Дино впервые, и не подозревая о возможной причине.
— Пожалуй… Всё, — ангел дёрнул крыльями слабо. — Сейчас же планирую учиться, готовиться к сдаче экзаменов для перехода на следующий уровень. На репетиции ходить для рождественского концерта, — он посмотрел на Мими, и та закивала согласно.
— И мы всех приглашаем! Если с Земли удастся много песен уговорить включить, будет вообще здорово!
— А кого придётся уговаривать? — полюбопытствовал Мамон.
— Учителя Геральда.
— О, — Винчесто заулыбался, а Мамон фыркнул в глифт.
— Что «о»? Любой твой совет в отношении Геральда заранее провален.
— Значит, можно меня послушать и сделать ровно наоборот. Разве так плохо? — очередную перебранку неожиданно прервала демоница, ахнув тихо.
— Ой, папуль… Как раз об учёбе. Мне нужно ещё, ну… Чтобы ты написал разрешение на пересдачу зачёта по рунам. Ну, для ангела Фенцио. Говорит, что положительный результат можно только с разрешения родителей переписывать, дескать, под твою ответственность, — она опустила глаза, но мужчина лишь прыснул миролюбиво.
— Видимо, к ангелу Фенцио часто приходили ругаться, — Мамон подмигнул Дино, который виновато вскинул уголки губ. — Ладно уж, вьёшь из меня верёвки, моя банши, вей дальше.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Подробнее
— Хи-хи, пойдём, там быстро. Заодно… Тоже кое-что расскажу. Про мир смертных, — Мими волнительно, но радостно подпрыгнула от нетерпения и, не успел Дино опомниться, как демоница наказала Винчесто. — Я за вами слежу! Чур Дино не обижать.
Ангел нервно сглотнул. Адмирон же отозвался твёрдо:
— Это последнее в жизни, чего бы мне хотелось.
Семейство демонов удалилось, оставив их наедине, так неожиданно легко. Винчесто чуть развернул голову в сторону выхода и тут глаза его засветились. Бесы, маскирующиеся на стенах, отлипли от неё, с визгом убегая прочь за хозяевами.
— Забавно, — выдохнул адмирон, поворачиваясь к юноше, старающемуся вилкой тщетно придать еде опробованный вид. — Сколько ступеней власти, образованности разделяет нас и принимающих свою карму грешников, а любовь к сплетням у нас неизменна. И грустно, и смешно.
— И у людей так же, — тихо отозвался Дино.
— И у людей так же. Наш образ и подобие, кажущийся порой более совершенной формой жизни, — Винчесто улыбнулся, когда ангел поднял на него взгляд. — Меня подобные рассуждения преследовали ещё в школе, а твоё письмо так кстати их напомнило.
Дино ощутил, как во рту стало кисло. Воспоминание о высокопарном стиле письма, позаимствованным у адресата, сейчас показалось особенно смешным, детским и наивным. Пустой надеждой. Крылья опустились до пола.
— Такие мысли издержки возраста?
— Мне кажется нет. Скорее натур думающих, а от того постоянно сомневающихся. И давай будем считать, что данными эпитетами я скорее похвалил тебя, чем себя, — парень натянуто улыбнулся.
Винчесто оценил взглядом содержимое его тарелки, не убавившееся ни на грамм, и махнул рукой в сторону кухни. Там затрещал огонь, на который водрузился тяжёлый чайник.
— Думаю, хозяева не будут против нашего своеволия.
Дино кивнул, бездумно заправляя прядь волос за ухо, когда ощутил прохладу украшения, опомнившись. Он одёрнул руку, глядя на кольцо, данное ему адмироном. Ангел так привык к нему, что уже и не замечал, точно став с амулетом единым целым. Крылья задрожали: ведь это кольцо было на нём в ту ночь в клубе, в Доме, и ночью… Как и весь следующий день. Было страшно и странно осознавать, что вырезанный из тёмного серебра череп стал свидетелем столь многого. Он показался Дино грязным.
— Тебе идёт, — Винчесто не мог не заметить, как он смотрит. — Не хочется признавать, но даже больше, чем мне.
— Я… — ангел спрятал кольцо другой ладонью зачем-то. — Совсем забыл его снять. Долго носил… Я обязательно верну, как почищу…
— Вернёшь? Но оно мне пока не нужно. Я ведь одолжил его бессрочно, — демон спокойно осмотрел вспыхнувшие сетки вен на чужих скулах. — И уж поверь, в твоих руках оно куда чище, чем в моих. Не переживай из-за этого.
Дино поджал нижнюю губу, чувствуя, как та дрогнула. Сам не понимая, от чего. Вес кольца словно возвращал его назад, на Землю, утягивая в ещё совсем недавнее, приторно-сладкое прошлое, которое казалось таким несправедливо близким, манящим. «Не вздумай при адмироне, с ума сошёл?» — жёсткие мысли самобичевания путали всё в голове ещё сильнее. Дино и хотелось, и нет, чтобы Мими с её отцом вернулись скорее, потому что при них хоть как-то удавалось абстрагироваться. Они были шумные, яркие, притягивающие внимание. А чем дольше рядом был Винчесто, тем сильнее ангел ощущал себя самого. Это было отвратительно. Почти также отвратительно, как нож, едва не скользнувший его по коже.
Дино приоткрыл рот, желая выдавить хоть что-то. Спросить, правда ли Мамон может снова попасть в тюрьму, извиниться за форму письма из мира смертных в виде чайки. Выдавить из себя хоть что-то, перестать выглядеть перед адмироном побитой собакой.
Но неожиданно Винчесто первым сделал ход, отрезая любую возможность Дино прикрыться пустым разговором.
— Прошу, заранее прости меня, если я своими фразами как-то обижу тебя или влезу не в своё дело, — мужчина придвинулся ближе к столу доверительно, понизив громкость голоса едва ли не до шёпота. — И если ты не хочешь говорить, то не нужно, я не заставлю и никто не заставит. Просто знай, что бы у тебя не случилось, мне очень жаль, что тебе через это приходится проходить.
Дино застыл изваянием. Как будто все эмоции сжались внутри в маленький, тугой и колючий клубок, который моментально разорвался, отдавшись болью в каждой клеточке тела. Он не заметил, как в носу защекотало, а щека помокрела, но опомнился, когда стало трудно дышать, ангел шмыгнул. Юноша спешно начал утираться.
— Из… извините… — стыд душил, как и чёртова влага, не прекращая литься из глаз.
Вместо ответа, демон протянул пальцы, лежащие на столе. Дино не сразу сообразил, что в них ничего нет, ладонь была пустой. Он протянул свою руку, словно ожидая ощутить материализовавшийся платок… Но совсем не ожидал, что её просто обхватят, крепко сжав. Пальцы Винчесто накрыли тыльную сторону его ладони, пока большим пальцем он коснулся синих вен на запястье. Ровно там, где совсем недавно зловеще сверкнуло лезвие, теперь успокаивающе скользил мужской палец вверх и вниз.
Он его жалел спокойно и естественно, так, как только взрослый может жалеть ребёнка, в первый раз разбившего коленки и не понимающего, откуда в его жизни вдруг появилась боль. Дино ничего не говорил, осознавая, что этого не требуют. И слёзы через время как-то прошли сами собой, высохли на щеках.
— Прозвучит слишком самовлюблённо, если я спрошу, не из-за отсутствия ли ответа на твоё письмо это? — заметив, как ангел пришёл потихоньку в себя, Винчесто непринуждённо улыбнулся.
Дино тихо посмеялся, ещё всхлипывая, и почти ощутил сожаление, когда рука адмирона соскользнула с его. Касание за короткий период показалось ему знакомым и близким.
— Хах… Да, достаточно самовлюблённо.
— Так я и думал, — новая тёплая усмешка озарила кухню.
Чайник забурлил на огне, и когда Винчесто отвёл от него взгляд, повернувшись к утвари, Дино показалось, что помещение наполнилось жаром. «От огня», — расстегнув первую пуговицу, ангел растерянно следил за тем, как под чутким контролем энергии демона, на стол приземляются блюдца и чашки с уже налитым в них чаем. Перед юношей оказалась самая глубокая ёмкость, и за то, что Винчесто ни звуком, ни взглядом не обозначил причину, щенячья благодарность вперемешку со смущением наполняла его.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Подробнее
— Вкусно? — спросил мужчина, тоже пригубившись после кивка Дино.
— У вас отлично получается с телекинезом, — не в силах не вспомнить рассказ Ади про то, как Люцифер мог поднять поезд одной силой мысли, ангелок заметно опустил крылья. — Полезный талант…
— У тебя пока не проявился?
— Только на эмоциях, — юноша отвёл взгляд в сторону.
— Ничего страшного. У демонов часто преобладают физические проявления энергии. Телекинез, медицина, телесные модификации… У ангелов по другому, вы воздействуете на более тонкие материи, психику, используете природные элементы, подчиняете животных. Способности разнообразны, лишь дар сильно выделяется.
В голове вспыхнуло до боли в надбровных дугах перекошенное от ужаса лицо Рафаила, точно ослеплённое вспышкой фотоаппарата. Дино пробормотал:
— Да… Вот только с этим надо разбираться. Копаться в себе, чувствовать колебания энергии.
— Трудоемкий процесс. Требует сосредоточенности, — Винчесто кивнул вдумчиво, словно предугадывая его слова.
Дино не успел прикусить язык, с него сорвалось отчаянное:
— Вот только на это как будто уже сил не хватает.
Он, естественно, подразумевал данной фразой всё. Свой загадочный дар, возможную связь между ним и апостолами, даже ягоды тёрна, ставшие с раннего детства основой его рациона. И пусть Винчесто ничего этого не знал, и знать не мог, но глядел мужчина на ангела так, будто в полной мере мог осознать, насколько всё в его жизни было спутано. Поездка на Землю казалась сейчас короткой, почти издевательски беззаботной передышкой. Отдыхом.
Развлечением.
— Иногда много сил уходит впустую. На внутренние переживания. Рискну предположить, что твой случай из таких, — мужчина снова отпил чай и слизал каплю по-звериному с верхней губы.
— Может… Вы и решение знаете?
Винчесто горько хохотнул, опираясь подбородком на руку.
— Я не настолько умудрён жизнью, как тебе кажется с высоты своих лунных лет. Однако, не решение… Но совет дать могу. Только предупреждаю: он плохой.
— Почему плохой? — Дино тоже подался вперёд, пальцы, лежащие на столе, змейками скрутились в замок.
— Потому что он работает.
Взгляд Винчесто внезапно стал серьёзнее и будто более демоническим. Дино не мог оторваться от его расширяющихся зрачков, но ощутив знакомое чувство «затягивания» в чужое подсознание, как в водоворот, всё же опустил голову. Но даже так лишь краешком энергии он ощутил ничем не прикрытую, глубокую печаль, скрытую за завесой воспоминаний.
— Если хочешь спрятать разбитое сердце — притворись, что его у тебя нет.
Ангел, отсчитав мысленно до десяти, снова посмотрел на собеседника. Тот вскинул уголки губ.
— Во всяком случае, мне это помогло сосредоточиться на других вещах в твоём возрасте.
— Звучит очень по-ангельски, — пробормотал Дино, тоже уткнувшись в чай.
— Расставление верных приоритетов — одно из многих ваших достоинств.
«Верных… А ведь точно. Что важнее сейчас — дальше страдать от случившегося или наконец собрать волю в кулак и продолжить искать правду?» — в мыслях это звучало воинственно, на деле же от подобных изречений в волнении скрутило кишки. Ангел посмотрел с сомнением на Винчесто.
— Вы правы. Да и мой отец, наверное, сказал бы так же, — учитывая то, с каким упорством он после допущенной ошибки следовал безукоризненно законам Шепфа, его искупление стоило восхищения.
— Тогда, если не секрет, — Винчесто взмахнул крыльями, скидывая с них оцепенение неприятной темы. — Уже думаешь, чем хочешь заняться?
— На самом деле, да… Есть пара мыслей и уже давно, до момента поездки на Землю. Вот только… — он укусил губу нервно.
Мужчина вопросительно вскинул брови.
— У меня есть вопросы, касающиеся моих способностей. Я не уверен, что во мне проявилось и что это может значить, — демон не изменялся в лице, и его спокойствие заражало. — Не могу рассказать подробнее, потому что сам пока немногое понимаю.
— Ты не обязан. Дар является вещью интимной не только у ангелов, — Винчесто одарил его взором со скрытой искрой любопытства. — Но совру, если не признаюсь, что прозвучало интригующе.
— Это настолько же интригующе и для меня. Хотя, скорее даже нервно. Я пытался найти информацию в библиотеке, но на райском факультете ответа нет, несмотря на конкретность запроса, — Дино сам не замечал, как, глядя на умиротворенно внимающему ему Винчесто, крепчает в голосе, охваченный потоком сознания. — Я… рассказал одному бессмертному о своих способностях. И попросил о помощи в поиске информации на адском факультете. Но в данный момент это уже неактуально. А даже если и нет… — парень за мгновение стих затушенной свечой, обвив себя за локти. — Я сам этой помощи уже буду не рад.
Винчесто задумчиво отбил пальцами по столу ритм. В его потемневших глазах обрастала подробностями какая-то мысль. Наконец он произнёс:
— Я сомневаюсь, что в таком вопросе даже библиотека на адском факультете дала бы чёткие ответы. Не могу утверждать, но обычно для учащихся устанавливают определенные ограничения в поиске литературы. Особенно это касается способностей других бессмертных. Даже в моё время запрещали брать книги о природе способностей в преддверии каких-то соревнований или экзаменов. Дух соперничества подстёгивал по каким-то вторичным признакам, вроде способностей родителей или побочных негативных черт, пытаться выяснить способности конкурентов. Подстраховаться. По этой причине сейчас вряд ли оставили подробную литературу со всеми её полезными свойствами.
— Разве?.. На райском факультете есть много информации про…
Дино сам себя одёрнул. Да, про память действительно было много книг. Про её виды, особенности считывания. Однако ничего ни про ответвления данных способностей, ни про какие-то смежные возможности применения энергии написано не было. Сухая, конкретная информация. Прямо как про дар предвидения, не раскрывающий ни виды видений, ни как они пробуждаются. Винчесто кивнул.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Подробнее
— Да, когда смотришь под таким углом, всё становится очевидно, не так ли?
— Но как же тогда узнать хоть что-то? Неужели для студентов нет путей узнать о способностях бессмертных?
Винчесто помотал головой с улыбкой.
— У тебя ответ в вопросе.
Дино задумчиво протянул:
— Для студентов… Значит, нужно искать в местах для высших бессмертных.
— Ну-ну, когда так говоришь, сразу в воображении рисуется что-то невообразимое, — демон встряхнул пёрышки с какой-то мальчишеской горделивостью выпятив грудь. — Я вот например в библиотеку Пандемониума хожу, как к себе домой.
— Пандемониум… главный город Ада? — по коже у Дино пробежали мурашки.
Воображение нарисовало без спроса колючие пики странных зданий, возведенных посреди пустыни преисподней. Сам Ад Дино не пугал, однако вспоминая иллюстрации Пандемониума из исторических книг, он не мог избавиться от неясного ощущения жути. Столица Ада оставалась одним из немногих городов, не опустевших после окончания войны между ангелами и демонами. Осознание того, что эти узкие улочки были залиты кровью запутанных и убитых бессмертных, било по затылку. Винчесто кивнул.
— Но меня туда никто не пустит… Мало того, что я студент, так ещё и ангел, — по понятным причинам, белокрылых бессмертных там жаловали в исключительных, редких случаях.
— Очевидно, в одиночку эта затея провальная. Но полезно вести переписку с адмироном, верно?
Юноша не сразу понял. Дино проморгался.
— Вы… хотите сказать, что можете помочь?
— Ты ведь уже слышал, как я сообщил учителю Геральда: у авантюризма нет срока годности. Пожалуй, это будет даже забавно. В библиотеке Пандемониума, во всяком случае, ты найдёшь куда больше ответов, чем где-либо ещё, — выдержав паузу, Винчесто добавил. — Впрочем, в Небесной столице тоже может быть информация. Возможно, твой отец смог бы с этим помочь?
Дино помотал головой.
— Нет. Я пока не хочу его посвящать в свои поиски, — мужчина понимающе усмехнулся.
— Только должен предупредить. Мои дела имеют свойство не заканчиваться. Поэтому я не могу точно сказать, когда смогу тебя провести в Пандемониум. Но у меня есть твоё неотвеченное письмо, так что если будем держать связь, думаю, случай рано или поздно представится, — он добавил со смешком. — Только давай договоримся больше не слать чаек, особенно в дневное время. Было немного неловко объяснять госпоже Лилит, что мой собеседник пошутил.
Дино залился краской, кивнув послушно. Осознание, что ему и без помощи ответят на письмо, грело его осознание.
— Извините за это… А вы, если будет возможность, лучше пишите днём. А то вечером может папа увидеть… Я тоже не горю желанием что-то объяснять.
— Договорились. И пока я не забыл, фото правда хорошее вышло, — Винчесто отставил чашку, разглядывая ангелка так пристально, словно сравнивая сувенир с реальностью. — Лучше картины… Но до настоящего всё равно не дотягивает.
Юноша краем уха услышал звуки из коридора: Мими счастливо хихикала о чем-то с родителем. И подгоняемый адреналином и какой-то неозвученной тайной их общения, Дино выдохнул:
— Я вам очень благодарен за всё. Но не могу понять… Почему вы ко мне так добры?
Это был вопрос не предубеждения к демону, Винчесто прочёл это на поверхности чужих светлых радужек. Мужчина тоже ощутил приближение хозяев и ответил ровно тогда, когда у Дино не было возможности отреагировать, только принять причину, как факт.
— Ты мне кое-кого напомнил в один момент. Того, кто мне был дорог.
Демон отправил ему последнюю улыбку, пропитанную грустной нежностью, и тут же выпрямился, когда на кухню ворвалась вихрем Мими.
— Дино, а время-то! Мы так опоздаем если ещё и к Сэму пойдём! — демоница, румяная и счастливая, бросилась к нему, схватив за локоть и ставя на ноги. В руке у неё была долгожданное разрешение на пересдачу, а зашедший следом Мамон свистнул, кинув что-то.
Брюнетка схватила амулет, тот самый, который переместил их вчера в Ад, и чмокнула в сторону отца благодарно губами.
— Спасибочки огромное. Уже скучаю, — она зажала амулет, открывая портал, но напоследок обернулась, взмахнув пальцами.
Мамон синхронно помахал, поджав губы.
— И я скучаю, сиреночка. Дино, было безумно приятно познакомиться. Ещё увидимся, — он подмигнул, и золото его глаз обдало лицо жаром.
Винчесто кивнул на прощание, и, как Дино показалось, после сегодняшней неожиданной встречи он глядел на него немного иначе. Но что изменилось, пока ангелку оставалось непонятно и недоступно.
— Учитесь хорошо. Не прощаюсь.
Мими лишь фыркнула на адмирона, явно считая это очередной пафосной фразой, но Дино услышал гораздо большее.
«Напишу позже».
— Не прощаюсь, — ангел робко улыбнулся, и вслед за подругой зашёл в портал.
Видимо, из-за раздрая самой Мими, приземлиться вышло не так мягко, как в комнате девушки, где она чувствовала себя, как рыба в воде. Дино пришлось резко начать хлопать крыльями, поскольку портал открылся прямо над общежитием. Демоница, с визгом успевшая поначалу испугаться, сейчас же засмеялась, подлетая ближе к другу. Мышцы спины приятно заныли. Ангел и забыл, как он давно не летал. Чувство полёта пьянило, однако кинув взгляд вниз, на школу, парень снова ощутил, как камень в груди тянет его вниз.
— Ну, как ты? — Мими пытливо заглянула в глаза. — Может, тебе лучше денёк дома побыть? Вряд ли что-то пропустишь.
— Я в порядке. И даже если я не пойду, придётся пойти завтра, — Дино ответил не столько подруге, сколько самому себе, ощущая, как крылья начали взмахивать чаще.
Девушка понимающе кивнула, пикируя вниз, ангел — за ней. Проскользнув мимо вахтёрши с проворностью чёрной кошки, Мими провела его в крыло мужского общежития. Здесь Дино ещё не удавалось побывать — повода не было, да и мысль о том, чтобы отец отпустил его жить сюда, казалась глупой и смешной. Его домом всегда была пристройка, кажущаяся с каждым лунным годом всё теснее, а средств не хватало на расширение уже давно, не говоря о комнате общежития. Так что подобное желание иначе, не как каприз, Дино воспринимать не мог. По коридорам носились бессмертные: старшие, младшие. Иррациональный страх сдавил Дино горло. Он знал, что Люцифер не живёт в общежитии, но всем телом ему показалось, что демон очень близко.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
«Хочешь спрятать разбитое сердце — притворись, что у тебя его нет. Притворись, что нет», — Дино усилием воли делал медленные вдохи и выдохи, следуя за вороной макушкой Мими. Он воображал, что грудь его пустеет. Оттуда нечему давить на лёгкие, на рёбра, нечему вмещать в себя какие-то чувства. Вышло не слишком правдоподобно, учитывая, что ангел слышал гул от бегущей крови в ушах, но он старался, и удушье медленно отступило. Вовремя — демоница дошла до нужной двери и застучала.
— Ого. Кому не спится, — Сэм открыл им, удивлённо вскинув брови на наряд Дино, пока на шее у него повисла Мими. — Так… Что это у тебя за пристрастия к чужим шмоткам?
— Привет, — Дино зашёл в комнату, закрыв за собой, и на шутку отвечать не стал. — Мои вещи ведь у тебя остались… Я переоденусь?
— А… Да, конечно, — Сэми кивнул на стул, где Дино узнал свою рубаху и штаны.
Зайдя за перегородку, худо-бедно дающую ощущение приватности в небольшом помещении, юноша стал спешно одеваться. Пока он это делал, то успел заметить, что понятие порядка Сэму было более, чем знакомо — в этой светлой комнате, казалось, всё было на своём месте. Книжки, выложенные в ряд, заправленная идеально кровать, и листы, стопкой лежащие на тумбочке, аккурат возле подушки. Пока Дино переодевался, то, прищурившись, бездумно смотрел на чёрные линии, пока они не сложились в рисунок. Кажется, это было здание школы, охваченное тёмными клубами облаков. Или стаей птиц?..
«Это просто рисунок? Или как-то касается видений?» — поняв, что ещё и эту информацию сегодня обдумывать Дино не готов, он отвернулся. Его слух уловил тихий диалог друзей.
— Так Дино… У тебя ночевал?
— Да. Понимаешь, у него же никого ночью не было, — Мими попыталась отмахнуться, но Сэм шёпотом спросил:
— Знаю, но мне показалось у них с Люцифером были какие-то планы. Разве нет? — демоница промолчала, явно пока не зная, какую часть правды можно рассказывать.
Выйдя уже в более привычном, ангельском облачении, Дино вернул Мими рубашку.
— Передай от меня ещё раз благодарность отцу. Было бы неловко возвращаться с голым торсом, — Сэм не успел прикусить язык, задумчиво спросив:
— А что с водолазкой случилось?
Девушка его легонько стукнула крылом, но Дино в лице не изменился.
— Порвалась, — и добавил многозначительно. — В клочья.
Сэм виновато отвернул лицо.
— И прямо… Совсем? Не зашить?
Мими зашипела:
— Тебя, что, зациклило? Сдалась тебе эта тряпка!
Но ангел ответил, прекрасно понимая, что друг спрашивает далеко не о водолазке.
— Может, и можно. Но я не хочу. Слишком внезапно порвалась. Как аккуратно не носи.
Демоница, глядя на ребят, тихо вздохнула, качая головой. Как бы она не пыталась увести их от темы, очевидно у ангелов было своё, другое понимание утешения. Она тронула Дино за плечо, вскинув уголки губ и с виной, и с нежностью.
— Ладно, мальчики… Мне нужно ещё к себе заглянуть. Заодно рубашку уберу. У нас по расписанию сегодня последнее занятие совместное будет, — Дино деревянно кивнул, получая в щёку поцелуй. — Увидимся там.
— Угу, удачи, — Сэми, после непродолжительной, но определённо более весомой, чем могло показаться на первый взгляд, беседы, стал выглядеть более задумчивым, когда демоница упорхнула.
Взяв себе и Дино пару свитков, он запер дверь, и они тоже направились на занятия. Беседа никак не клеилась, каждый витал в своих мыслях. К счастью, неловкости не ощущалось, все зачатки обрубил на корню шум окружающих бессмертных ребят, тоже спешащих на занятия. Лишь зайдя в здание школы, брюнет очнулся, тронув друга за руку.
— Дино, кольцо, — ангел опустил взгляд, украшение не покидало его пальца. — Не будешь снимать?
В его теперешнем одеянии оно выделялось ещё больше. Но по какой-то причине расставаться с ним не хотелось. Чувствуя хватку металла на коже, Дино чувствовал необъяснимое спокойствие. И помнил о совете: может и плохом, но сейчас главное, что рабочем.
— Нет. Вдруг выроню? До дома поношу, — минорно прошелестел он в ответ, пальцы выскользнули из чужой ладони.
— Ясно, — Сэм кивнул, но судя по интонации, явно медлил, думая, сказать ли что-то ещё. — Дино…
— М?
— Я просто хотел сказать… Что мне жаль.
Ангелы остановились в коридоре, и Дино обернулся к товарищу. От Сэми это даже больше звучало не с сочувствием, а скорее с животным, молящим испугом. Дино вспомнился рисунок из комнаты друга, начирканный чернилами по бумаге. Пусть мысли об этом и хотелось отбросить, но почему-то тогда он просто не смог. С губ само сорвалось:
— Ты ведь как-то сказал, всё к лучшему, когда мы поссорились с Люцифером, — имя проскрежетало в горле, царапнуло ещё не заживший нарыв на языке. — Может, ты и прав.
Сэм отвёл глаза. Он произнёс с сомнением.
— Не знаю…
— Видения говорят об обратном?
— Ч-что? Нет, это здесь не при чём, — голос его дрогнул, звуча чертовски неуверенно. — Правда. Я просто переживаю…
— Не надо за меня переживать, — Дино пусто улыбнулся, не став настаивать. — Я же не умер. Верно?
— Это не самое лучшее сравнение, — Сэми нахмурился, но собеседник помотал головой.
— А я не согласен. Ничего страшного, — тон его потерял всякий цвет. — Подумаешь, развлеклись. С кем не бывает?
— Дино… — брови Сэма сошлись к переносице, но он не успел что-то сказать, юноша его перебил.
— Идём, опаздываем.
Полы юбки Мисселины уже шелестели где-то в коридоре, разнося за собой нежный аромат отпечатка энергии. Поэтому ничего не оставалось, как потупить взгляд в пол, покорно следуя на занятия.
Дино был даже капельку рад, за это наличие свободного времени он успел убедиться в том, как может отвлечь учёба. Лекции, дискуссии с преподавателями усыпляли встревоженное, как пчелиный улей, сознание, давали мнимую цель и причину делать что угодно, лишь бы не думать ни о чём. Это напомнило Дино раннее детство, когда книги из библиотеки также уносили его в свой мир, когда он мокрым после перепалки с отцом взглядом скользил по рунам.
actions.5ka.ru
РЕКЛАМА
Подробнее
На удивление, друзья без слов считали его состояние. Сэм после провальной попытки прорваться через выставленный щит, пока не трогал его. Лилу, сидящая подле, часто зевала, и Дино не мог объяснить, что случилось с её проницательной дотошностью, но она лишь иногда склонялась к нему, чтобы уточнить что-то по учебе. Впрочем, юноша всё равно ощущал, как её взгляд порой задерживается на нём беззвучно. Но у Дино было слишком мало сил, чтобы на это обращать внимание. Что касается Астра… Он вёл себя как обычно, специально или нет. И в этом был безусловно хорош.
— Я заколебался, — выпалил он в конце ангельских занятий, сев прямо на их с Лилу парту.
Они как раз перешли в последний на сегодня класс: Геральд поставил урок по человеческой культуре в лекционной аудитории, которая заполнялась как ангелами, так и демонами. Дино не смотрел на дверь. Он представлял, что ослеп, нет, что его парализовало на правую сторону лица, обращённую ко входу в аудиторию. Взамен ангел развернулся к окну, откуда статуя Немезиды так и посылала ему ехидные, осуждающие взоры. Ангел прикрыл глаза, мысленно обращаясь к сердцу, болезненно сжимающимся от каждого громкого шага. «Тебя нет. Тебя не существует, а даже если и так, я лучше умру, чем это выдам».
— Шепфа, — Лилу выдернула из-под ноги Астра учебник, морщась. — Нашёл, куда упасть… Да и когда ты успел устать? Меньше дня прошло.
— Я трудоголик. Всё быстрее успеваю. Завидовать не обязательно, — он гордо выпрямился, впрочем, растеряв свою уверенность после умилительного хмыканья девушки.
— Ну-ну.
— Эх, Лу, я-то думал ты воспитаешь из нашего Астра отличника, — Сэм тоже решил присоединиться к разговору, бледно улыбаясь, явно тоже устав что-то обдумывать.
Астр пнул его коленом под зад без лишних слов.
— Что-то я не вижу твоего имени в списке лучших. А дураков не спрашивали.
— К тому же, некоторые практики заранее бессмысленны, — Лилу развела руками, признавая своё бессилие. — Это мой крест.
— Прекрасно. Я ещё и тяжёлая ноша, — шутливо насупился Астр, получив обратно книгу, вот только уже тычком в плечо.
Дино против воли поморщился. Нет, конечно, он не должен был ничего чувствовать, уж точно не от взаимодействия Астра и Лилу, ставшего уже типичным. Но почему-то видя, как они, даже через подколы, глядят друг на друга, угадывая, сколько всего таится между ними в изгибах губ, в горле всё сжалось. Ангел отвернулся сильнее, едва ли не полубоком, поймав взор Сэми. Брюнет кашлянул, отвлекая пару.
— На самом деле, я успел немного соскучиться по школе. На Земле всё какое-то непривычное, ненормальное… — но лишь договорив фразу, Сэм осознал, что произнёс и прикусил язык. — Н-ну, в смысле, у смертных… Кхм…
Дино прикрыл глаза. «Непривычное, ненормальное», — слова попали точно в цель, даже обращённые в пространство. Крылья задрожали, вжавшись в спину, а потом перья распушились: Дино почувствовал, как к нему прижались боком. Лилу немного прислонилась к нему, как будто случайно, но голос её звучал бескомпромиссно и почти гипнотически:
— Да, мне тоже учёбы не хватало. С этими поездками, да и хором, забывается, что до экзаменов осталось времени всего ничего, — Дино обернулся к ней, и увидел, что Лилу смотрела на Астра, но её крыло всё ещё бережно касалось его. — Отдых, это, конечно, хорошо, но о будущем подумать…
— Я вымотался от одних только этих фраз, — Астр неприкрыто зевнул и Лилу против воли повторила за ним, крылоборец оглушающе засмеялся. — Во-о-от! И я о том же!
— О, Шепфа, караул, это же он тебя перевоспитывает! — Сэми тоже не удержался, хохоча.
Смущённая Лилу ещё пару раз стукнула Астра, однако тот это довольно легко прервал, перехватив её ладонь, и дёрнув на себя. Дино отвёл взгляд, взамен уставившись на Сэма. Видя беспокойство, растянул губы в улыбке. Всё было нормально, всё было хорошо.
Пока бок не обдало знакомым жаром. Дино оцепенел, чувствуя запах костра. Он ощутил его так же хорошо, как вчера, когда тёрся с отчаянием своим лицом о чужое. Все силы ушли на то, чтобы просто сидеть, прикрыв глаза.
«Нет сердца, нет-нет-нет», — в голове ангел пытался представить что-то, чтобы отвлечься от происходящего, но перед глазами расплывались кровавые и чёрные пятна, застилая зрение. Боку стало холодно, но он это почти не ощутил: Лилу резко встала.
— Э, куда? — изумлённый тон Астра слышался, как через подушку.
— Сейчас приду, — девушка как отрезала, её невысокие каблучки застучали по полу.
Дино этого почти не заметил. Было ли это всё самоубеждение, или тело в самом деле его подводило? Сходило с ума, умирало от страха… Чего? Сам себе ангел не мог описать. Лишь мысленно молился, чтобы это закончилось. «Пожалуйста, пусть это всё исчезнет. Шепфа, пожалуйста, пожалуйста…» — его руки, сжавшейся в кулак и дрожащей, коснулись мягко. Нос дрогнул. Малина.
Пара мгновений — и аромат костра, смешанный с фруктами исчез. Дино услышал тихий свист из собственной груди, когда дрогнувший, холодный нос уткнулся ему под челюсть.
— Милый, — он опомнился, скосив глаза.
Взамен удалившейся Лилу, к нему подсела Мими, крепко прижавшись. Дино потряс головой, осматриваясь. Заметив ярко-рыжую макушку рядом с Сэми, ангел дрогнул. Ади хохотнул, сгоняя волнение с лиц стоявших подле Сэма и Астра.
— Напугался, птенчик? Неужели я такой страшный?! — Дино всё ещё непонимающе на него смотрел.
— Ади… Когда ты пришёл?
— Только что. Зову тебя, зову, а ты, похоже, совсем в себя ушёл, — демон прыснул, присев на корточки и водя ладонью перед рассеянным взором Дино. — Приём-приём, как слышно? Возвращайтесь обратно на орбиту!
Астр прижал ладонь ко лбу.
— Я раньше думал, что тебя не понимаю, но после возвращения с Земли ты окончательно перешёл на другой язык. Да и чего пристали? Ну, задумался, подумаешь. Что у вас за любовь к этим скорбным рожам? — тяжёлым плечом он, в своём понимании, легонько толкнул Сэма, который от такого едва не рухнул.
Мими показала язык.
— Вот взялся вредничать. В мире смертных такой лапочка был.
sbermarket.ru
РЕКЛАМА
— Прошу прощения, но я и сейчас само очарование, — Астр вскинул брови, как бы показывая, что в данных словах не сомневается.
— Да-а, жаль Лилу отошла, некому подтвердить, — Ади гаденько хихикнул, уворачиваясь от нового взмаха крыла.
Дино провел рукой по лицу. Его будто заперли в собственном теле, как в тюрьме. Как в каморке, в чулане, из-под двери которого не проникает ни одного лучика света. Это было привычно, но после того бескрайнего мира, что был у него совсем недавно, ощущать такое казалось омерзительной, жестокой шуткой судьбы. Он пробормотал, когда Ади снова на него посмотрел.
— Извини. Я правда сегодня что-то… — дальше слова не подобрались, но рыжик это и не требовал.
— Эй, я ведь уже говорил. Мы тебя всяким любим. Не переживай, чувак, — он нагнулся над партой, и Дино не успел даже одёрнуться, получая звонкий чмок в щеку. — Муа! О, или… Или ты не веришь? — отстранившись, Ади ослепительно улыбнулся, явно что-то задумав.
— Я… — Дино снова не успел ответить, хихикающая Мими зажала ему рот рукой.
— Не верит, не верит!
— Да что ж ты будешь делать. Во имя Сатаны, моё сердце разбито... Но что не сделаешь ради дружбы! Придётся спросить мнение очевидцев.
Задумчиво окинув взглядом стол, Ади схватил скрученный свиток, поднеся его ко рту на манер микрофона и карикатурно похлопав по нему, словно проверяя звук. И от этих дурачеств по какой-то причине Дино становилось намного легче.
— Итак! — Ади повернулся к Сэму, всё ещё потирающему плечо от тычка крылоборца, играя бровями. — Добрый день, совершенно точно не знакомый мне юноша с потрясающими глазами, — он протянул свиток Сэми, который закатил глаза, скрывая смущение.
— Добрый, совершенно незнакомый… Кто ты там есть, ведущий?
— Интервьюер! Я бы попросил, побольше уважения к моей профессии, — рыжик откашлялся. — Поскольку ваше мнение абсолютно и точно непредвзято, скажите, как вы считаете, насколько ангела Дино… Ну-ка, помаши, чтобы тебя увидели, — Ади шепнул будто это какая-то тайна.
Дино, понимая, какой это бред, и заметив, что даже не члены их компании уже хихикают над кривляниями Ади, сдался, махнув другу. Тот прыснул.
— Чего вы ржёте, никогда интервью не давали? — Ади быстро вернул брюнету «микрофон», а затем убрал, как только Сэм попытался ответить. — М-да, трэш. Так вот, вы меня сбиваете, отнюдь не только своей красотой и неловкостью с микрофоном. Я хочу вас спросить: насколько, вы считаете, ангела Дино любят его друзья?
Ангел поддался на правила спектакля, фальшиво задумавшись, поглаживая невидимую бородку. Видя такую самоотдачу, Ади не мог не светиться, как зачарованное пламя свечи.
— Хм-м… Очень хороший вопрос. Я думаю, ответом на него будет: да, очень сильно, — он взглянул на Дино, точно пытаясь компенсировать не самую удачную свою поддержку, прозвучавшую ранее, и это стоило ценить.
— Великолепный ответ! Потрясающий, несмотря на полное неумение вести себя на интервью, оставьте мне свой номер, — Ади обернулся к Астру, свернувшему губы внутрь рта, явно чтобы не показать свою улыбку. — О! И вы, загадочный мужчинка, увиденный мной впервые. Вам есть что сказать по поводу друзей ангела Дино?
Крылоборец окинул взглядом сначала демона, а потом Дино, на плече которого хохочущая Мими уже буквально висела.
— Только не говорите «очень-очень любят», иначе зрители могут сделать нелестные выводы о вашем интеллекте!.. — об итоге затеи можно было догадаться заранее, но когда Астр схватил Ади, беря многозначительно в захват, даже Дино вскинул уголки губ. — Ладно… Судя по физическим характеристикам… Ответ: «охренеть как крепко»! Годится! — просипел демон, хлопая крылоборца по руке.
Посмотреть на их компанию — всё было как обычно. Все вели себя, как всегда, только Дино словно выпал из дружеской атмосферы. От одного только ощущения присутствия сына Сатаны. Стало не по себе окончательно.
— Так, всё, садимся по своим местам! — в класс ворвался Геральд, оборачиваясь через плечо. — И из коридора заходите, а то нос прищемлю. Астр… — увидев картину захвата, учитель поморщился, махнув рукой. — Я тебя по-товарищески понимаю, но не надо душить Ади на моём уроке.
— Понял. Закончу с этим позже, — невозмутимо кивнув, Астр выпустил рыжика и пошёл на место, всё ещё косясь в сторону входа.
Из-за двери как раз, задумчиво хмурясь, зашла Лилу. Она обернулась через плечо, кинув какой-то многозначительный взгляд, и поспешила к парте.
— Привет, Мими, — ангел вежливо улыбнулась, сгоняя с лица напряжение.
Демоница, когда она подошла, взмолилась, сжав её за руку:
— Привет, Лу. Слушай… Сильно будешь против, если я с Дино посижу? Хотя бы на совместном уроке.
— А… — Лилу взглянула на Дино, который заторможенно кивнул, не возражая. — Да, конечно. Вроде у Астра оставалось место…
На этих словах Астр многозначительно ногой пнул только-только собравшегося сесть сокурсника, а на шокированный взгляд шикнул:
— Чё? Занято.
Лилу на это покачала головой, но отказываться не стала. Пока она шла, в класс как раз зашли последние ученики. Ангел едва не столкнулась с демоницей: невысокой, рыжей и бледной девушкой. Дино её не мог не узнать. Казалось, глаза её так и не высохли, а худая фигурка совсем иссохлась.
— Извините, — Лилу изогнула бровь, пропуская ту, но неожиданно ей выплюнули в лицо.
— Глаза разуй, сраная святоша!
От следующих за ней демониц раздался смех, не то над Лилу, а не то над неадекватной реакции странной сокурсницы. Серёжка в виде алой розы зацепила взгляд Дино, как предупреждающий рык зверя, который вот-вот набросится. Он резко отвернулся, узнав в ядовито улыбающейся девице Ости. На дверь ангел не смотрел, но ощутил, когда помещение снова начал наполнять запах костра.
— Ариэль! — Геральд цыкнул. — Ещё раз подобное услышу и рот с мылом вымою. Чего вы столпились в проходе, как козлы на привязи, забыли, где ваши места?!
Люцифер
, тебя это тоже касается! Да что с вами сегодня происходит, чёрт вас подери…
Дино сосредоточил всю свою волю на том, чтобы не дрогнуть. Сжав энергию в кулак, чувствуя, как Мими прижалась к его боку, ангел невозмутимо смотрел перед собой. В первый раз касание чужой энергии едва не разъело его, снаружи и внутри, как кислота. Вспомнив, что в данный момент сердце – его враг, Дино и не посмотрел в сторону красных, больших крыльев, прошелестевших вдоль парты. Теперь чужой взгляд буравил его затылок, ангел и не думал оборачиваться.
— Спасибо за доказательство, что в вас ещё теплится щепотка интеллекта, — когда все уселись, Геральд глубоко вздохнул. — Да уж, хотел вам сегодня дать задание попроще, с творческим уклоном, но с таким уровнем, может, лучше основы написания рун повторить? Или как по этикету надо здороваться?
Юные бессмертные недовольно загудели. Ещё расслабленные поездкой, после нескольких лекций и практик от чего-то творческого они бы явно не отказались. Геральд успокаивающе махнул рукой.
— Цыц. Хватит капризничать, не малыши уже, — он обвёл их взглядом, что-то прикидывая. — Так… Примерно половина из вас на два дня направилась со мной и ангелом Мисселиной в мир смертных для изучения их культуры и музыки. Я напоминаю, потому что планка низка. Мальчики! — перешёптывающиеся Ади и Сэми отпрыгнули друг от друга. — Что за дети… Так вот, у остальной половины, насколько мне рассказали, был на замене учитель Асмодей. И он тоже провёл лекции по человеческой культуре с точки зрения бессмертных. По этой причине мне интересно сравнить ваши впечатления посредством написанного сочинения. Задание будет без отметки, но это не значит, что я не буду читать. Буду, и выводы сделаю по каждому. С учётом того, что опыт познания у вас был совместный, разрешаю сесть по компаниям. Может, что-то новое придумаете. Заодно посмотрю, кто у кого любит списывать эссе, — он посмотрел на Астра, уже заглядывающему через плечо Лилу. — А я пока… Журналы позаполняю.
Дино прикрыл глаза. Не сказать, что объявление его сильно обрадовало. По затылку прошла волна жара, и он стиснул зубы. Ощущая колебания чужой энергии, ангел мысленно обратился к тому, чей взор продолжал сжигать его: «Только попробуй. Только посмей подойти…» И словно бы в ответ на его мысли, его опалило злостной решительностью. Заскрипели стулья, бессмертные заходили по кабинету, перешёптываясь.
— Милый, куда-нибудь пойдём? — спросила Мими, юноша в ответ мотнул головой.
— О, супер, — от скрипа притащенного стула все дрогнули: Ади как предчувствовал ответ, усевшись с Сэмом перед ними.
На мгновение Дино показалось, что на этом всё. Самое худшее, что он мог предположить, не случилось. Сердце напомнило о себе, стыдливо сжимаясь, но не успел ангел хоть немного успокоиться, орган окаменел, рухнув со всем своим весом в пятки, размозжившись в кровавую кашу.
Справа от Ади, как раз напротив Дино, пролеветировал ещё один стул, ножками царапая пол. Ангел застыл, чувствуя, как под партой Мими коснулась его руки, но парень отстранил ладонь. Он опустил веки.
«У меня нет сердца. Нет и никогда не будет больше», — изнутри разрослось что-то тёмное, холодное и пустое, как разрыв в подпространстве, откуда могла легко, как с помощью амулета призыва Геральда, выбраться хищная эндогини. Он услышал голос Люцифера:
— Я присоединюсь, никто не против?
Поодаль неожиданно раздался возглас Лилу:
— Люцифер, там уже места мало. Лучше к нам, — в её тоне было что-то предостерегающее, но Дино на это не обратил внимание, всё его существо было сосредоточено на том, чтобы абстрагироваться от любого восприятия Люцифера.
Собственное тело предавало его, обращаясь в слух, обоняние, осязание, зрение, сосредотачиваясь на сыне Сатаны. Но напускное безразличие он пока мог сохранять.
— Если кто-то против, я не стану.
— Я против, — Мими выпалила это уверенно и чётко.
— Я заметил… Может, хоть сейчас скажешь, в чём я снова перед тобой провинился, что ты на меня за целый день не взглянула? — в тоне сквозило раздражение. — Я думал, мы всё решили.
Геральд хлопнул крыльями, призывая к тишине. Мими, разумеется, ничего отвечать не стала, Ади и Сэми тоже не стали влезать. Дино в тишине взял лист и без каких-либо реакций стал писать сочинение. Что писать он не знал, а потому просто начал выводить примерно тот же текст, что и в письме Винчесто по поводу людей. Воспоминания об адмироне давали призрачное чувство защищённости. Поскольку больше никто не проронил ни слова, а Геральд возмутился слишком долгими странствиями между парт, Люцифер сел.
Ади, заметив вопреки своему шутовскому виду, что происходящее вряд ли разрешится легко, постарался оживить обстановку, утягивая Мими и Сэма в беседу про людей. Но помогало слабо: казалось, все наблюдают за Дино и Люцифером, как за дикими животными, запертыми в клетке. Воздух наливался тяжестью, искрился напряжением.
Ангел и взгляда не поднимал, хотя чувствовал, как этого желало его подсознание. Но в этих ощущениях не было ничего хорошего, наоборот. Он писал, только успевая макать перо в чернила, когда на его сочинение подлетела, точно принесённая порывом ветра, небольшая записка. Юноша успел прочитать первое слово корявым, еле читаемым почерком.
«Чайчонок…»
И тут же он усилием воли скрутил записку в плотный ком, отбрасывая её на пол. Напротив него раздалось тревожное, тяжёлое сопение. Через несколько мгновений прилетела другая записка, но она даже не успела коснуться стола. Ангел ощутил жжение в глазах, бумажка вспыхнула в воздухе, осыпаясь пеплом.
— Воу… — от огня дёрнулись все за столом, и Ади нервно посмеялся. — Может, вслух будете разговаривать? А то тут же бумага повсюду, спалим всё к чёртовой матери…
— Ади, лучше не надо, — Сэм едва слышно шепнул, но кажется фраза рыжика стала для сына Сатаны толчком к действию.
Он приблизился к столу. Его жаркий шёпот долетал до лица ангела.
— Дино… — крылья юноши прижались к спине, перья плотно впились друг в друга, как на крылоборстве, делая из средства передвижения опасное, хлёсткое оружие. — Чайчонок, — голос его дрогнул и стал едва слышен. — Прошу, мы можем поговорить?
В груди всё вскипело, но Дино удержал это в узде. Он холодно ответил:
sbermarket.ru
РЕКЛАМА
— Нет.
Люцифер выдохнул тревожно. Ади, кажется, перестал улыбаться, периферийным зрением было не разобрать. Мими, судя по отсутствию движений, не дышала, а Сэм переводил взор с одного сокурсника на другого.
— Послушай… Я… Мне очень жаль. Прошу, выслушай, — у Дино задёргался нос. — Я знаю, я облажался…
— Я сказал — нет, — он повторил, от его тона стол едва ли не покрылся коркой льда.
Но сын Сатаны положил на парту ладонь, склоняясь к нему. Загнав его, как в угол в этом классе, при всех, вымаливая для себя то, что он хотел услышать. То, что хотел получить. Как всегда. Дино переполнялся тем, чем хорошие ангелы не должны.
Обидой. Злостью. Желанием причинить боль.
— Люц, — Ади тронул друга за плечо. — Не трогай птенчика, м? Лучше скажи, что ты там написал…
Попытка не засчиталась. В животной панике Люцифер отбросил ладонь друга и склонился к столу ближе. Он начал шептать в отчаянии:
— Чайчонок… Ну, пожалуйста… Не надо так, — пальцы так крепко сжались, что послышался тихий щелчок: перо переломилось. — Я знаю, что поступил, как сволочь, но дай мне хоть один шанс объясниться. Не надо быть таким жестоким.
Вспышка алого ослепила. Глаза заболели от волны жара, прошедшей по всей поверхности глазных яблок. Сердце, так старательно тлеющее бесполезным грузом, объяло жертвенным огнём, пожирающим на своём пути внутренности, кровь и плоть. В ушах спутанно орали, метались в агонии собственные мысли: «Жестокий?! Я жестокий? После того, на что я пошёл… После всего, что я говорил и делал!» — Дино оцепенел в гневе, не зная, что именно хочет сделать, чтобы дать выход всему этому, когда его руки коснулись. Он инстинктивно поднял наконец свой взгляд.
Лицо Люцифера было обращено к нему, открытое, как у наивного ребёнка, не осознающего, что тыкать палкой в открытую рану загнанного, дикого животного не нужно. Дино глядел в его широко распахнутые вишнёвые глаза со всей ненавистью и болью, что в нём была. Красная радужка почти исчезла, оставив широкие зрачки глаз демона. Непроглядные, влажные. Веки запекло, а грудь опустела. Голова закружилась, но Дино уже знал это чувство. И поддался ему, сам не осознавая до конца, что он делает.
Он очнулся посреди пустоты, тёмной и манящей. Но ангел более не чувствовал удивления. Он знал, что провалился внутрь памяти Люцифера. Но не за тем, ради чего, возможно, сын Сатаны отчасти хотел, чтобы он это сделал. Дино хотел показать ему только одно воспоминание. Отплатить той же монетой. Едва он подумал об этом, как пространство вокруг изменилось. И вот, он стоял уже в определённом воспоминании. Свежим, так схожим с его собственным.
Ночной коридор школы, дверь умывальной, откуда вышел Люцифер, а затем выбежал Дино. Теперь ангел мог видеть это со стороны. И его тошнило. Он смотрел на кровавые слюни, текущие с губ, мокрые от слёз щеки, слушал свой умоляющий, унизительный скулёж снова и снова, пока демон не говорил ничего. Совсем ничего. Это воспоминание… Опротивело всей его душе.
Дино, тяжело дыша, глядел на спину бессмертного, на огромные крылья.
— Нравишься… Но не настолько.
Выдохнул он, и обернулся, чтобы уйти… И тут он врезался в Дино, толкнувшего его обратно. Не позволяющего сбежать из этого кошмара. Люцифер в ужасе распахнул глаза, таращась на него, содрогаясь от страха.
— И после этого… Ты зовёшь меня жестоким?
Дино не мог больше сдерживаться. Едва Люцифер открыл рот, как он ударил его, не желая слышать его голоса. Дино смотрел на собственную копию вчерашнего дня, задыхающуюся от унижения, и бил. Бил снова и снова. Где-то за окном орали чайки. Одна, две, стая. Воспоминание менялось, поддаваясь картинам, что вспыхивали в искажённом, разбитом сознании Дино.
— После такого… Просишь дать шанс?! Хоть один?! Как будто… Как будто я их не давал всё это сраное время! Ненавижу… Ненавижу тебя! Будь ты проклят!!! Что ты сделал со мной?! — его руки были в крови от того, как он колотил лицо демона, не в силах остановиться, каменное сердце грохотало о рёбра, давя ещё сильнее, напоминая о себе. — Ты делаешь это со мной опять, и опять, и опять, и опять!!! Это ты жестокий! Жестокий, сраный трус!!! — пальцы легли на его шею и давили, давили со всей силы, что только была у ангела. — Ненавижу тебя! Ненавижу!!!
Он буквально закричал, видя, как демон пытается оторвать его руки от своей шеи. От страха, от боли, от того, что пол и потолок поменялись местами, вызывая приступ тошноты. Это воспоминание… Столь ненавистное, было уничтожено до основания, разрушено, как плохая постановка в дешёвом спектакле. И Дино мог лишь разрыдаться от облегчения и отчаяния, что несмотря на выход своей боли, в его сознании эта сцена останется такой навсегда.
Отзвук воспоминания душил и Дино тоже. Ангел схватился за собственное горло, не видя более ничего. Белое ничто поглотило в этом воспоминании всё. Его, Люцифера, школу, оставив лишь звук. Чаячьи крики.
— …лый?.. Милый!
Дино громко втянул воздух через рот, нос был забит. Он не мог проморгаться: голова болела так, словно сейчас развалится на куски. Под носом было мокро и горячо. До ушей слабо долетал голос Геральда:
— Что у вас там творится?
— Н-ничего! Ничего страшного! — Сэм ответил, скрывая нервозность в голосе, он единственный был сейчас не занят.
Дино схватила Мими, сжав за лицо и водя платком под его носом. Она шептала.
— Дорогой, не дёргайся… Кровь…
«Кровь?» — через вспышку мигрени Дино опустил голову. Его ворот, вся рубашка… Она была залита алым. Демоница беспомощно бормотала.
— Т-ты пришёл в себя? Мы так испугались, вы с Люцифером замолчали, а потом… У тебя глаза… Будто закалились, кровь полилась, как из крана… Ч-что это было?..
Ангелу пришлось напрячься из последних сил, взглянуть напротив. Со стороны казалось, что Ади повис на Люцифере, но на деле тот крепко держал его за плечи, пока сын Сатаны с посеревшим лицом грозился едва ли не рухнуть на пол.
— Люц… Давай… Чувак, приходи в себя… — рыжик поймал взгляд Дино и дрогнул.
tinkoff.ru
РЕКЛАМА
Кредитная карта Тинькофф
с бесплатным
обслуживанием
Он испугался его.
— Птенчик… это что за херня только что произошла? — Ади попытался не выдавать ужас, но не выходило.
Дино же смотрел на обмякшего Люцифера. Руки его задрожали. «О Шепфа, нет. Нет-нет-нет… Я ведь даже не знаю… Не знаю, что это за способности. Не знаю, что я могу… Проклятье, чёртового проклятье!» — но только он подумал об этом, как сын Сатаны дрогнул, тяжело вздыхая. Он опёрся рукой о парту, с губы капала слюна. Рыжик обнял его с облегчением.
— Эй, эй… Дружок, всё хорошо… Как ты себя чувствуешь?
Люцифер ничего не отвечал. Он поднял взгляд на Дино, и тут же зажал рот ладонью. В отражении его зрачков юноша буквально видео отражение себя самого, но другого. С маковыми, полными гнева глазами, нависшего сверху и кричащего всё, что он думал о сына Сатаны. Ангел ощутил, как из носа снова потекла кровь через платок.
— Меня сейчас… Вытошнит… — просипел сын Сатаны, опускаясь лицом на парту.
Дино встал на дрожащих ногах. Мими подорвалась следом.
— Давай помогу…
— Я сам, — он выдохнул скороговоркой и, зажимая нос, с которого текло, побрёл под взглядом Геральда и других сокурсников, уже шепчущихся между собой.
— Дино, помощь нужна? — спросил учитель, но даже ответить сил не было, только помотать головой и покинуть класс.
По пустому коридору он шёл, не разбирая дороги. Всё было словно в тумане. Страшная мигрень потихоньку отступала, оставляя место осознанности. Всё, что случилось, что он сделал… Пусть в голове Люцифера, но было ли это лучше или хуже, чем в реальности наброситься на него? Ангел поднял дрожащую руку. Костяшки были целы, но кожа ощущалась мокрой, покрытой тёплой, липкой кровью. Дино в ступоре замер у двери. К счастью, эта умывальная была не той же, что вчера, но меньше неприятных ассоциаций она не вызывала. Метаться времени не было: в коридоре слышались чужие шаги.
Юноша зашёл, пройдя к бочке. На стене висело зеркало, и ангел смог в полной мере оценить свой внешний вид. Обескровленные, синеватые губы, нездоровая бледность, лихорадочно сверкающие, мокрые глаза, и алая кровь, текущая из носа. Представив себя таким с бессознательным выражением, скошенными глазами… Дино дрогнул, начиная умываться. Жутко, страшно.
Он старательно тёр кожу над верхней губой, чувствуя, как нос щиплет. Ангел шмыгал, и розовая вода срывалась в бочку по несколько капель. Крылья обвисли, болело тело, болели внутренности. И язык, который вчера кусали. Хотелось выплакаться, но слёз просто не было. Как и до сердца теперь было не добраться. Дино лишь понимал, что чувствует себя только хуже, ведь от того, что он выплеснул своё существо, вывернул себя наизнанку, лучше не стало никому.
«Я ведь сказал ему нет. Почему он не мог просто отвалить, заткнуться? И почему я просто не смог пропустить всё, что он говорит мимо ушей... Шепфа, да почему же мне не плевать?» — за спиной скрипнула дверь, но Дино был так погружён в мысли, что не заметил. Он лишь остервенело тёр лицо пальцами, иногда проходя по коже ногтями.
То, что что-то не так ангел понял лишь за мгновение «до». Когда ощутил пустое дуновение взволнованной энергии. Пустое, потому что скрытое. Амулетом. Ассоциация протянулась вместе с захлопнувшейся дверью умывальной, скрипнувшей так же, как в раздевалке когда-то. А потом шею обожгло вспышкой, когда кто-то грубо и сильно сжал её, пихая вместе со всей головой Дино в бочку, под толщу воды.
Тело действовало быстрее мысли. Ангел вцепился пальцами в края бочки до треска ногтей, стараясь выпрямиться. Крылья в панике хлопали, поднимая в воздух перья. Вода затекала в уши и нос, в приоткрывшийся от неожиданности рот. Дино вырывался отчаянно, как только мог. Он бы перегрыз себе ногу в тот миг, если бы попал в капкан. Но против него был не один бессмертный. Сильные руки, больше, чем одна пара, жёсткие и мстительные, выкручивали крылья. Оттягивали пальцы. И давили на затылок.
Топили его, как щенка.
Казалось, хуже, чем несколько дней в чулане быть не могло. Сам Шепфа дозволял доказать его неправоту — это Дино понял, когда рефлекторно сделал вдох. Носоглотка и лёгкие загорелись так, будто его уже кинули в Ад. Мысли утекали прочь, покрывались дымкой бессмысленности. Кто его держит под водой? Зачем? Неужели это его наказание?.. Нет, не за то, что он сделал с Люцифером в классе.
А за всё с самого начала. За ложь отцу, за нарушение запрета, за порочное любопытство о своей опасной природе, о своей матери? Дино был близок к тому, чтобы потерять сознание, впустить в лёгкие больше воды. Но тут давление на голову исчезло. Юноша с трудом поднялся, делая на поверхности первый, рваный вдох, прежде чем его стошнило водой. Ангел не успел даже проморгаться и заметить, кто его держал: из носа и рта текло сплошным потоком. Торопливые шаги и неразличимый шёпот незнакомых студентов растворился в коридоре. Он кашлял с надрывом, всё цепляясь за бочку, чувствуя, как падает. Дино рухнул на колени, стараясь выкашлять всю жидкость, с омерзительным бульканьем протекающую где-то под рёбрами, когда заметил на зеркале надпись. Гигантскую, чёрную надпись, нависшую над ним приговором, топором палача.
«Паршивая овца всё стадо портит»
Ангел скривился, кашляя ещё сильнее. Он уткнулся лицом в мокрое, грязное дерево, лишь бы не видеть написанное масляной краской. Горло бешено сокращалось, и когда казалось, что уже ничего из него выйти не может, в глотке что-то больно укололо. На пол с кашлем упали капли крови, и Дино, чувствуя слёзы ужаса в глазах, сунул трясущиеся пальцы в рот. Костяшки случайно задевали корень языка, вызывая рвотный позыв, но боль в горле была невыносима. Парню в какой-то момент показалось, что он во власти галлюцинации, но подушечки пальцев нащупали что-то. Тонкое и твёрдое. Ухватив покрепче, Дино осторожно вытащил что-то, напоминающее иглу.
Его едва не стошнило снова, когда он увидел в ладони острое, грязно-серое перо. Должно быть, случайно обронённое кем-то в бочку и вдохнутое им во время топления. Ангел отбросил его на пол, как что-то живое и гадкое, чувствуя на лице жар. И сильно укусил мокрый рукав рубахи, закрывая ладонями лицо. Из гортани вырвался рыдающий вздох, сдавленный, от того скорее напоминающий птичий крик.
Какое-то время Дино сидел неподвижно. В голове не осталось ни одной здравой мысли, кроме единственной, на которую только был способен и человек, и бессмертный, получивший от мира, обнажившего вдруг, несмотря ни на всё прекрасное, озлобленное, враждебное лицо, сильный укус.
sbermarket.ru
РЕКЛАМА
«Хочу домой. Хочу к папе», — импульс желания заставил ангела подняться на ноги, чувствовать, как к нему липнет мокрая одежда. Не осознавая до конца, зачем, он намочил руки, водя ими по зеркалу. Надпись неохотно, с трудом, но стиралась, взамен оставаясь чернотой на ладонях Дино. Убрав даже намёк о вынесенном неизвестными приговоре, Дино тёр кожу мылом. Темнота счищалась, но, странное дело, ангел всё равно не мог перестать чувствовать краску, ладони чесались.
«Дома. Надо вымыться дома», — сейчас крошечная пристройка к школе, где из личного пространства у юноши была лишь кровать, представлялась едва ли не крепостью, оплотом всего настоящего, безопасного и привычного, что осталось на Земле, в Раю и Аду. Дино еле переставлял ноги, стараясь выбирать пустующие коридоры, дабы никому не попадаться на глаза. Даже не из-за своего внешнего вида. Он просто не хотел видеть никого: друзей или врагов.
Добравшись так до первого этажа, уже видя издалека крышу своего жилища, поросшего мхом, Дино едва не разрыдался. Отсюда он смог уловить холодок мятного ветра, знак того, что отец был дома. Из-за его частого отсутствия в последнее время, ангелок как никогда чутко реагировал на малейшие колебания чужого отпечатка. Из-за этого же чувства, всем своим весом на Дино навалился стыд. За все подозрения, враньё… У него ведь был перед глазами всю его жизнь пример того, что будет, если запрет Шепфа будет нарушен. Мало ли его родитель вытерпел, чтобы получить такое в ответ? Побывав самому в этой шкуре паршивой овцы под взорами, полными презрения, осуждения, разве сделал бы он хоть что-то, способное привести его сына к такому же исходу?
При подходе к двери колени подгибались. Ангелок не знал, чего хотел в то мгновение сильнее, чем броситься отцу в ноги, и молить, молить о прощении. Исповедаться обо всём и покаяться, признать, за что над ним теперь нависла кара не только Создателя, но и других бессмертных, видящих в нём лишь позор для всего ангельского существа. Пусть он просидит годы в чулане, вытерпит голодовку, даже удары, пусть лишь только родитель его простит. Он ведь должен понять его, как никто.
И наказать за всю боль, что Дино ему причинил. Этого ангелку по какой-то причине хотелось больше всего.
Юноша не стал стучать, распахнул дверь стремительно, надеясь одним взглядом передать всё произошедшее с ним. Глаза широко распахнулись, а зрачок сузился до размеров песчинки. Отец был не один.
Когда ангелок ворвался, Фенцио сидел за столом, с разложенными на поверхности вещами. Составляющими амулетов, понял Дино, присмотревшись: подвязки из разного материала, переливы камней, склянки с жидкими ингредиентами. Отец не позволял прикасаться даже к готовым амулетам, не говоря о заготовках, которые могло испортить любое случайное воздействие. И вот сейчас, прямо на глазах ангелка, разноцветные прототипы с любопытством ощупывали тонкой, женской рукой. Нагнувшись над столом, так, что белый капюшон сполз с её головы, непозволительно близко к отцу стояла блондинка с золотыми крыльями. Она обернулась на звук открытия двери, но Дино узнал её раньше, до того как строгий, точёный профиль обратился к нему.
Серафим Ребекка, бывшая непризнанная, та, из-за слабости к которой престола низвергли до простого учителя, стояла в их скромном жилище как хозяйка, явившаяся в конуру к преданному псу. Фенцио одёрнулся от неё, вскинул на сына ледяные глаза. Они не соприкасались ни сантиметром кожи, но у Дино подкатило к горлу. В тяжёлом воздухе витало что-то даже более интимное, чем запах вожделения.
— …Дино, — Фенцио тоже не сразу осознал, в каком виде ангелок явился домой. — Ты… Что ты… — он не мог собраться, найти слов, и только встал, рывком подходя к нему, но его глаза смотрели словно насквозь, всё обращаясь к женщине. — Серафим Ребекка, я прошу прощения.
Женщина не шелохнулась. Она отложила заготовки, не отрывая взора от Дино. Вернее, от его руки, прислонённой к косяку двери. Ангелу словно обожгло палец, он очнулся, сунув резко руку, с кольцом адмирона в карман, стаскивая его, прежде чем отец бы заметил. Наблюдая за его действием, Ребекка, казалось, должна улыбнуться, но маска её лица оставалась неподвижна.
— Ничего, — голос её, глубокий и проникновенный, раздающийся словно свысока, прокатился над головой Дино, точно шум прибоя.
На шее её блеснул едва заметный амулет, напоминающий со стороны жемчужное украшение. Тот же подавитель энергии. Пустота, скрывающая силу за собой, уже второй раз за сегодня надавила на ангелка, и он отпрянул от рук отца, сжавших его лицо.
— Не дёргайся, — он зашипел с беспокойством, но Дино не мог реагировать рационально. — Шепфа, да что с тобой случилось? Ты должен быть на занятии, — между бровей Фенцио залегла складка, он так встал, чтобы сын не видел за ним женщину.
— Я поскользнулся… В умывальной, — просипел Дино, желая скорее умереть, чем показать этой женщине хоть каплю слабости.
Внешний фасад обманчивого безопасного домика разрушился, оказываясь очередным местом борьбы. Местом власти плотно прилегающей к коже оболочки непогрешимого ангела.
Ребекка за спиной родителя, он не видел, но чувствовал, вскинула уголок губ. От ненависти всё внутри задрожало. «Какого чёрта она здесь? Какого дьявола ты позволил ей прийти сюда?!» — немые вопросы срывались в сторону Фенцио затравленным взором.
— Поскользнулся? За кого ты меня принимаешь? За идиота, который поверит в то, что взрослый парень разучился ходить?! — нервное напряжение вырвалось из отца повышением тона.
Не из-за мокрого сына с посиневшими губами. Из-за неё. Из-за того, что она это видит.
— Мне пора, — серафим хлопнула крыльями, медленно ступая ближе к ним, поправляя капюшон. — На это намекает уже не только моё расписание, но и обстоятельства.
Когда она встала ближе, Дино ощутил запах, нет, не энергии, но цветочной воды. Почти агрессивно острый аромат заставил ноздри дёрнуться. Серые глаза впились в его.
— Как скажете, серафим, — отец склонил голову, метнув в Дино, и не дрогнувшего, предостерегающий взгляд. — Дино.
Пусть он был мокрым, а на вороте его остались кровавые следы, он лишь поднял подбородок, когда Ребекка повернулась к нему всем телом. Перед ней исчезал всякий страх, оставляя бессмысленную, тупую гневливость.
— Представь нас, Фенцио, — неожиданно попросила Ребекка, не моргая. — Я бы тоже не поклонилась тому, кто ни разу вслух не указывал на своё положение, даже из чужих уст, воспринимая преклонение, как должное.
tinkoff.ru
РЕКЛАМА
Кредитная карта Тинькофф
с бесплатным
обслуживанием
По какой-то причине, отец помедлил. Мужчина взглянул на Ребекку с неозвученной, болезненной претензией, но проглотил это. Выпрямившись, он глухо произнёс.
— Серафим Ребекка, это мой сын, ангел Дино. Дино… — он буквально процедил. — Пред тобой серафим Ребекка.
— Не впервые. Как и я пред ней, — пусто отозвался Дино, всё же склонив голову.
Ребекка ничего не ответила на это. Фенцио же пробормотал.
— Прошу прощения. Он не в себе, видимо.
— Нет, — она многозначительно посмотрела на бывшего престола, коротко кивнув. — Мальчик такой же, как и все предыдущие наши встречи.
Женщина посмотрела на Дино вновь, но не увидев в его лице ничего нового, лишь махнула рукой. Она накинула на себя с поразительной лёгкостью иллюзию, оказавшись перед ними невысокой студенткой-ангелом в розовом одеянии. Лишь лисий, бесцветный взгляд выдавал её.
— До встречи, — она кивнула им обоим, снова задержав взор на Дино, и юноша поймал себя на мысли, что хотел бы плюнуть ей в лицо, лишь бы она сменила при нём своё выражение.
Когда дверь за Ребеккой закрылась, всё произошло стремительно. Ангел даже не попытался увернуться: щёку обожгло от пощечины. Она была не столько болезненной, сколько отчаянной, из обиды. Фенцио тяжело дышал.
— Ты… Что ты сейчас из себя строил?! — словно опомнившись, он схватил его за ударенную щёку, разворачивая к себе, и заставил глядеть на себя. — Ты совсем спятил, вести себя так при серафиме? Да что с тобой вообще?! — Дино не реагировал, и мужчина зашипел. — Заклинание-оповещение даже не дрогнуло ночью. Дома, значит, уже не ночуешь! Приходишь во время занятия весь в крови, облитый чёрт знает чем! Во что, во имя Шепфа, ты вляпался?!
Ангел ничего не отвечал. Глаза пекло под веками каждый раз, когда Фенцио встряхивал его лицо.
— Из команды по крылоборству вышвырнули, на Земле шатался наверняка дьявол знает с кем! Да, мне рассказали, представь себе!!! — когда Дино наконец на него взглянул, Фенцио выругался себе под нос, оттолкнув юношу на стул, и зарылся пальцами в волосы. — Стараешься ведь не лезть. Взрослый мальчишка уже, разберётся, говоришь себе. И что я получаю?! Ты даже не можешь замолчать, когда надо!!! Да скажи ты уже хоть что-нибудь, язык тебе, судя по твоему общению с серафимом, никто не откусил!
Юноша шмыгнул носом. Он выдавил из себя в пустой надежде:
— Ты тоже ничего мне не говоришь. Я ведь тоже… Так много не спрашиваю, — Фенцио на него перевёл медленно напряжённый, хищный взор, и от этого уже забытый гнев овладел всем телом. — Потому что доверяю тебе. Даже сейчас… Так хочется спросить, какого чёрта ты ночами не появляешься, а потом появляешься здесь со своей бывшей, из-за которой мы, сам говорил, живём теперь как изгои!!! Но я молчу! И молчу о многом!
Мужчина громко и резко ударил по столу. Ингредиенты для амулетов подкинуло в воздух, а Дино дёрнулся инстинктивно, прижав ладони к голове. Фенцио, стараясь втягивать воздух, пусть и шумно, через нос, произнёс, когда тишина уже, казалось, будет вечно.
— Ты, мальчик, явно не в себе. Я твой отец… И я не обязан перед тобой отчитываться. Я прожил целую жизнь, в отличии от тебя, повидал столько мерзкого и страшного, сколько тебе, сопляку, даже не снилось. И ты не поверишь, сколько из этого я прошёл ради тебя! И продолжаю проходить каждый день, — ангелок поднял на него мокрый взгляд. — Всё, что я тебя прошу за то, что я для тебя делаю… Не расстраивать меня. Только и всего. Это такая неподъёмная ноша для тебя?
Неосознанные слёзы текли у Дино по лицу. Но не столько вины, сколько страха. Люцифер не откусил ему язык. Но отец без всяких манипуляций вырвал его сам, лично, с корнем. После такого… Ни о покаянии, ни о прощении и речи не шло. Потому что и без этого у отца едва хватало терпения сдерживаться.
Юноша уронил голову на стол. Фенцио поморщился, глядя на беспорядок от разлетевшихся заготовок, и сам сел на стул, напротив Дино. Ангелок ощутил, как его головы коснулись пальцы, приглаживающие мокрые пряди.
— Кто это сделал?
Он немногое знал о своём отце, сейчас это становилось окончательно ясно. И ещё меньше отец знал о нём самом. По собственному желанию или нет. Словно два незнакомца, случайно оказавшись связанными родственными узами. Вспоминая, как ещё совсем недавно, когда всё было проще, они, стараясь друг перед другом сгладить последствия ссоры, окончившейся для Дино несколькими днями в темноте без еды, улыбались друг другу. Пустое… Подобие участливости. Подобие безопасности. Подобие дома.
И семьи.
— Я уже сказал. Поскользнулся.
Дино на мгновение показалось, что его вздёрнут за волосы и заставят открыть память, хоть отец такого никогда не делал… Но взамен услышал другое.
— Чей урок у тебя сейчас?
— Геральда. По человеческой культуре.
Рука с головы исчезла.
— Тогда переодевайся и уходи, — ангелок медленно оторвал лицо от стола, смотря на родителя. — Если ты говоришь правду, то это не стоит прогула. Разве не так?
Он явно давил на него, хотел расколоть, при этом сам не поясняя ничего ни по поводу вопросов Дино о его отсутствиях и появление Ребекки. Юноша поджал губы, чувствуя, как его крылья болезненно обвивают плечи.
Даже если бы он сказал, это бы не изменило ничего. Фенцио точно выставил между ними ледяную стену, через которую даже намёки на ответы не могли продраться. И стена эта цвела ярко-синими цветками терна.
— Так, — тихо отозвался Дино, поняв, что они оба сделали свой выбор.
После этого он переоделся в тишине, слушая, как отец на кухне собирает составляющие амулетов, стараясь восстановить дыхание. Умывшись и расчесав влажные волосы, Дино не замер у самой двери, а потому не услышал, как его попытались окликнуть. Идя обратно в сторону учебного корпуса, он снова надел спрятанное в кармане кольцо-амулет.
Если он и впрямь стал паршивой овцой, то видит Шепфа, другого пути у него уже не было.