— Так, так, так! Кто-то говорил о рыбке с овощами в пряном маринаде на гриле?

На Валтора набросилась с горячими объятьями Лиен и повисла на нём. Я невольно отстранилась и застыла. А лицо Валтора начало заметно каменеть от возмущения.

— Слезь с меня, а то ничего не получишь, — прорычал Драконом Валтор, зверски скалясь.

— Ну, вы такой вредный, профессор, — протянула Лиен, тыкая пальчиком в его щёку. А Валтор, кажется, сейчас разозлится по-настоящему.

И я тоже. Я уже открыто скалилась, сжимая кулаки. А Лиен делала вид, что не видит, кокетливо хихикая.

— А такой симпатичный и на все руки мастер! Живёте один, превосходно готовите, сам о себе заботитесь! И ещё и великолепный, мудрый, невероятно сильный маг! Не мужчина, а мечта!

Всё! С меня хватит!

Я рыкнула и вокруг меня разнеслась Огненная волна, похожая на порыв невыносимо горячего ветра. На мгновение я будто стала Драконом, кажется, если бы у меня было хотя бы на чуточку больше энергии, то я бы перевоплотилась в ведьму. На груди сверкнул обжигающий кристалл Глумикса. А от воды в мгновение поднялось большое облако полупрозрачного пара.

Лиен тут же отстранилась от Валтора, удивлённо глядя на меня. Брендон посторонился, сглатывая, на всякий случай поднимая руку, ладонь окружила ледяная дымка. Агнес замерла.

Я скалилась на Лиен, ощущая нарастающий жар в груди, на ладонях и веках. Мои глаза наполнились Огнём. Моим пробудившимся Огнём.

Скай решил разрядить ситуацию и нарушить напряжённую тишину, застывшую как пар, который не спешил растворяться.

— Уф, а тут жарковато стало, да? — улыбнулся солнечный ведьмак.

И на пляже начало заметно светлеть, атмосфера изменилась, будто Скай наделил её сиянием своего солнца.

Но я продолжала злиться, меня переполняла сила, необычайная со времён первого шага на эти блокирующие магию земли. И кажется, они даже больше, чем когда я пребываю на Магиксе. Огонь полыхает в душе сильнее, чем когда-либо.

Туман в обители Элина рассеялся полностью, и я вновь вижу своего Дракона. Он проснулся, но не поднялся, раздражённо смотрит в сторону Лиен, скалится, пригнулся, будто готовый напасть.

И вдруг поднимается, кристалл Глумикса сверкнул на моей груди. Элин яростно зарычал, его тело охватывает Пламя, он чувствует мою злость, я чувствую его злость. Элин расправил крылья, распахнул огромную пасть и перевёл на Лиен невыносимый взгляд раздражённого легендарного животного.

И в этот момент моё тело покрылось Огненными Доспехами, а купальник сменился ведьминским облачением.

Лиен отпрыгнула в сторону, Брендон поднял ледяную защиту над ней. От этого барьера исходит морозная дымка, которая уничтожает пар, скопившийся вокруг. Скай неодобрительно нахмурился, но с места не сдвинулся.

Нет… что-то не так!

Я ощутила, как начинаю терять контроль не только над Огнём, но и над самим Элином. Разум Огненного Дракона подвержен злости, которую я направила на Лиен, так раздражающе заигрывающей с Валтором… Моим Валтором.

Но это как обычно всего лишь её шутка. Или она опять не сообразила, что это ранит меня. И несмотря на это я обещала ей помочь и подсказывать, когда и как себя вести, чтобы не задевать людей.

А сама так себя веду! Нужно немедленно успокоиться!

— Спокойно! Спокойно! Спокойно! Спокойно! — повторяла я, сжимая пальцами пульсирующий Глумикс с такой силой, что он будто вот-вот сломается.

Моя сила полностью пробудилась, Глумикс начал работать, и мощь Пламени возросла вдвое. Если не больше. На Диких Землях! Значит, и моя сила может свободно работать на территории, где блокируется магия? Тьма Даркара и мой Огонь Дракона — две противоположные огромные силы и они обе не теряют своей мощи здесь.

И вдруг… Валтор обнял меня, бережно прижимая меня в себе, успокаивающе гладя по голове. А я боялась двинуться, напряглась, уткнулась в грудь Валтора, стараясь как можно глубже вдохнуть его приятный запах. Я… боялась ранить его.

Элин вдруг замер, моргнул и посторонился, пригибаясь. Пламя начало замедлять свой танец. Огненные Доспехи медленно исчезли, вырвавшийся наружу Огонь собрался в моей груди, скрываясь в обители Дракона. Ведьминское облачение вспыхнуло, пугая Лиен и остальных, и на мне вновь простой купальник.

Валтор отстранился, сжал ладонями мои щёки, поднимая голову на себя. Я взволнованно смотрела на него, в его красивые бирюзовые глаза. Он вглядывался в моё лицо, а после поцеловал. Так сильно и так глубоко, что я даже вздрогнула от прилива лёгкого возбуждения. И прижал меня к себе за талию, жадно сминая мои губы. И разорвал удушающий в такую жару поцелуй только тогда, когда я коснулась его шеи, притягивая ближе.

— Всё хорошо, — шепнул он, а на губах играет улыбка. Его пальцы скользнули по моей щеке, а взгляд будто гипнотизировал.

Он… успокоил меня и моё Пламя…

— Что это было?.. — выдохнула я.

— Твоя сила возросла, — также обычным голосом ответил Валтор, объясняя всем присутствующим причину произошедшего. — Поэтому она и вырвалась от простой злости. Это естественно. Такое бывает у любой ведьмы, когда они только открывают свои силы и просыпается их душевный Огонь или иная стихия.

Скай и Агнес с облегчением выдохнули. Брендон расслабленно снял защиту, кажется, он предполагал, что этот тот самый естественный выброс. Лиен помедлила, взглянула на меня. И её взгляд был устремлён куда-то на мою грудь.

— К тому же…

Глумикс… остался. Я отняла руку от груди и на моей ладони осталась большая сияющая брошь, по нитям течёт пульсирующая энергия, а в центре мерцает огненно-рыжий кристалл.

Но почему он не исчез с ведьминским платьем? И куда мне теперь его девать? Как не потерять? А вдруг Диаспро или другие шпионы Даркара попытаются ослабить меня и украдут Глумикс?

— Не может быть, — произнесла Агнес, притянув мою руку к себе, разглядывая брошь. — Это то, о чём я думаю?

— Это Глумикс, — сказал Брендон, взглянув на волшебный артефакт, — но, Блум, — удивлённо нахмурился профессор, — ты пошла кому-то в подчинение?

Я тут же помотала головой. А настроения совсем не осталось.

— Я уж подумал, что к Валтору, — хмыкнул Скай, сложив руки на груди.

И в ответ получил очень внушительную просьбу заткнуться от Валтора одним взглядом. У меня даже по коже мурашки пробежались от холодка ауры раздражённого Валтора.

— Но тогда откуда он у тебя? — спросила восхищённая Агнес, её глаза сияют.

И только она коснулась Глумикса, отскочила в сторону, схватившись за ладонь.

— Что такое?..

— Жжётся, — проронила Агнес, оглядывая руку. А после всунула обожженный палец в рот, хмуро глядя на мой Глумикс.

А Лиен так и не проронила ни слова, огорчённо разглядывая нас. Мне хотелось подойти и поговорить с ней, но все начали интересоваться об этой брошке и возможности не было.

— Я не знаю, откуда, — раздражённо буркнула я, прижимая Глумикс к груди.

Нет, знаю, и Валтор знает, но рассказывать я не хочу. И все будут считать меня феей с полуГлумиксом-полуЧармиксом. И пусть Валтор сказал, что ведьма как и фея может заставить себя получить новую силу или прибавку к ней, что и произошло со мной.

Я поборола свой страх перед настоящим и будущим, приняла своё прошлое, свой долг, который возложен на меня, как на Хранительницу Огня Дракона и принцессу Домино, и приняла свои чувства к Линеру, к Валтору, попросила прощения и поделилась чувствами с ним. И в тот момент я стала обладательницей красивой красно-рыжей броши. И только что благодаря ей — такой огромной силой, которую не может впитать даже сущность Диких Земель.

Энергия этой блокирующей магию территории витает вокруг, порой мне кажется, что я чувствую её, но в душу она не проникает. И я вижу своего немного удручённого Дракона. Совсем скоро он уснул, и всё равно его обитель, окутанная уже более сильным танцующим огнём, закрылась лёгким туманом.

— Более важно то, что у тебя теперь есть больше силы в распоряжении! — воодушевлённо произнёс Скай, взмахнув руками.

То, что ими ещё нужно научиться пользоваться, и эффект от отсутствия контроля не просто пугает, он сводит с ума не только меня, но и Элина, который оскалился даже на Лиен, а она ему не безразлична.

Что будет на Магиксе, когда Линша вновь устроит самостоятельную работу на виртуальном поле боя, и мне придётся воспользоваться силой в полную мощь только чтобы не проиграть другой команде ведьм и ведьмаков и получить отличную оценку?

Я очень надеюсь, что до этого момента у меня получится усмирить свои силы. Буду носить при себе скляночку того зелья Контроля тройной концентрации, созданного Валтором. Придётся потерпеть нестерпимый вкус этого напитка, очень похожего на жирное молоко, разбавленное плохим растительным маслом.

— Хорошо, — выдохнула я, пропустив половину разговора. — А теперь давайте что-нибудь поедим. Не знаю, как вы, а я очень голодна.

Мне показалось, Лиен хотела что-то сказать, но запнулась и промолчала. Я ожидающе взглянула на неё. Она сначала не поняла, чего я хочу от неё, но когда мои губы тронула лёгкая лукавая улыбка, с предвкушением улыбнулась и всё же произнесла, беспечно пожав плечами:

— Ну, если бы ты согласилась выйти за старшего принца Лаостерса, то сейчас бы уже сидела за большим столом в королевском дворце и наслаждалась изысканными рыбными кушаньями и салатами из нескольких десятков видов водорослей от лучших королевских поваров.

Все кроме Валтора шокировано обернулись на Лиен, а как у них глаза округлились! Я прыснула. Ли поняла меня, поняла, что я не хотела атаковать её своим Огнём, что это было только из-за… ревности? Я ревновала Валтора?

Это такое жгучее чувство — ревность. Такое неприятное, оно не раздирает душу подобно злости и ярости, не сжигает сущность огнём ненависти, не опустошает разум одиночеством. Оно медленно разъедает само сердце, и ты не знаешь, куда деться, что сделать, только бы любимый человек смотрел только на тебя, только бы избавиться от этого невыносимого чувства. И я его испытала, и тут же предалась злости.

Я с улыбкой вздохнула. Ли тоже улыбнулась мне, а после виновато закусила губу, опустив брови, извиняясь одним взглядом. Я почти незаметно кивнула. И даже разговора не понадобилось, мы понимаем друг друга с полуслова. Это так… приятно.

Валтор раздражённо надул губы, весь сгорбился, распушился, так и желая просверлить уничтожающим взглядом Лиен, но сдержался, выровнялся и направился к ещё не разожжённому костру. Похоже, он как раз собирался готовить обед.

— Согласилась выйти? — с опаской спросил Скай. — Выйти…

— Ну не с обращением же к народу за него выйти! — возмутилась Лиен недогадливости Ская.

Ведьмак криво заулыбался.

— Тебе правда сделал предложение старший принц Лаостерса? — спросил Брендон удивлённо.

Я спокойно кивнула, стараясь прятать от взглядов друзей и профессора свой Глумикс. И завела руки за спину.

— Понятно, почему Валтор такой разгневанный, — хихикнула Агнес, оглянувшись.

А Валтор уже принялся готовить обед. Интересно, какое именно блюдо? Мне не терпится попробовать.

— Я не собиралась выходить за тритона замуж только ради вкусной еды, — категорично ответила я. — Валтор определённо готовит лучше всяких там королевских поваров и его знания и умения обширнее, чем только рыба и водоросли. Острое под водой не сделают, как и мои любимые сладости. Даже блины не выпекают.

Я знала, Валтор меня слышит. Я не хочу, чтобы он злился, и особенно, чтобы грустил. Печаль Валтора, как и Линера, я не смогу вынести, я просто сойду с ума.

— Да он тебя балует! — весело воскликнула Лиен и приобняла меня за плечи. — Смотри-ка, уже и объёмы появляются! — и начала тыкать меня пальчиком в бок, а потом в живот. — Следи за фигурой, чтобы продолжать соблазнять не только своим строптивым характером, душой-загадкой и большой силой, но и внешней красотой!

Моё лицо предательский скривилось, я сжала губы, а всё внимание медленно перетекло на ощущения от пальцев Лиен, которыми она продолжает щупать меня за бока.

Почему предательски? Потому что я сейчас рассмеюсь от накрывающей меня всё большей и большей волной… щекотки!

— Ага! Я нашла слабое место Блум!

И Ли начала щупать везде. Пальцы скользили по животу, а после начали играться у подмышек, сводя меня с ума. Первые пару секунд я держалась, но вся моя выдержка рухнула на ноль.

В следующий момент я рассмеялась во весь голос, дёргаясь, пытаясь освободиться от серьёзной хватки подруги. Но она, злорадно хохоча, продолжала щекотать меня. И в итоге, потеряв опору, мы завалились на песок.

Я перекатывалась, отплёвываясь от песка, уже на издыхании смеясь, пытаясь выпутаться из цепких и очень ловких рук Лиен. Я оказалась спиной на песке, а Ли сидела прямо на мне, на бёдрах и щекотала меня уже… не совсем так, как раньше. Мы разгорячённые, тяжело дышащие уже не дёргались и не заходились в смехе.

Лиен мяла мою грудь, лукаво улыбаясь, ёрзая на моих бёдрах. Теперь вместо щекотки я ощущала нечто другое.

Я закусила губу, чувствуя, как начинаю сильно краснеть. Потому что на нас сейчас с большим интересом и животной жаждой, отразившейся в голубых глазах, смотрит Скай. Брендон пытается отвести взгляд, но мужское желание понаблюдать за женскими играми берёт своё.

— Ли… — выдохнула я.

Она только продолжала лукаво улыбаться, её пальцы скользнули под ленту верха моего купальника.

— Ли! — воскликнула я.

И тут же на голову Лиен посыпалась… картошка. Картошка. Маленькая, пару сантиметров в диаметре. Ли удивлённо поймала парочку, разглядывая, а большинство неслабо ударило меня по животу и груди. И подруга вскинула голову. И встретилась с раздражённым взором бирюзовых глаз, которые прожигали её насквозь.

— Вижу, вам нечего делать, мисс Лиен, — процедил Валтор, опасно прокручивая на ладони большой нож, блестящий на лучах солнца.

А после таким же злым взглядом одарил Брендона и в особенности Ская, который тут же вытянулся по струночке, как на военном построении, и нацепил невозмутимое выражение лица.

— И вам, мой дорогой ученик Скай и уважаемый коллега Брендон. Поэтому будьте так добры помочь в приготовлении обеда.

И развернувшись, направился обратно к походному столу. Лиен, Брендону и Скаю ничего не оставалось делать, как послушаться Валтора и, собрав картофель, присоединиться к нему.

А я спешно поднялась с песка, отряхнулась, поправила купальник и подняла упавшие поблизости брошь Глумикса и ожерелье тритонов.

— Всем задания дали, и только мы остались без дела, — сказала Агнес, пожав плечами.

И тут Валтор произнёс:

— А вы, девочки, наловите немного рыбы. Используйте воображение, сымпровизируйте.

Но я… немного опасаюсь применять силу. Наверное, у Агн уже есть идеи, с её стихией Земли мы быстро обзаведёмся парочкой удочек.

— Прости, не стоило говорить… — выдохнула Агнес, но я мотнула головой.

Я думала, куда бы положить брошь Глумикса, но оставлять её в палатке без присмотра не рискну. Ожерелье то я обмотала вокруг запястья.

Агнес заметила моё беспокойство по поводу волшебного артефакта.

— Возможно, я смогу помочь, — задумалась подруга и слегка шевельнула пальцами.

Моя брошь поднялась и зависла рядом с грудью. А после её обвил стебель разноцветного радужного вьюна, который зацепился за мою шею. И теперь у меня есть красивое и довольно большое украшение на прочном стебле красивого цветущего растения.

— Спасибо, Агн. А теперь идём наловим рыбы.

— Я сделаю удочки, — Агнес подошла с растущему у воды кусту.

И даже не отломала ни одной веточки. Она ласково коснулась его ветвей, куст сам создал удочки и, нацепив приманку в виде листочков, опустил в воду.

— Вот это да, — выдохнула я восхищённо.

— Правда, я не думаю, что рыба особо заинтересуется листьями.

Но меня совсем нет желания копаться в земле и искать червяков, которые точно в такую погоду ни за что не выберутся сами.

Тогда нужно использовать более действенный способ. Я оставила все волнения и решила воспользоваться магией. И направила в воду поток Огня. Правда, совершенно наугад и почти не контролируя свою силу.

В итоге куст, ловивший нам рыбу, недовольно съёжился и вытянул «удочки», не желая больше нам помогать. Агнес ошарашено схватила меня за руку.

— Блум! Ты так не только рыбы наловишь, но и всю жизнь в озере уничтожишь! — воскликнула подруга, а я…

А что я могу сделать?! Вода вдруг стала сильно тёплой и… А после пошёл пар…

— Профессор Брендон! — прокричала я.

Дальнейших объяснений не понадобилось. Брендон быстро поднялся и подошёл к нам. А после без лишних слов направил на озеро ледяное облако, которое опустилось на воду медленно охлаждающими льдинками. И всё вновь стало как прежде.

— Как же вы так умудрились? — удивлённо спросил профессор. — Валтор просил вас наловить немного рыбы, самое большое — по две-три на каждого. А вы решили поймать всю? Одновременно?

— Извините… — пробормотала я. — Я не знала, что будет такой эффект.

И всё же… я зря использовала свою силу. Один небольшой поток Огня в воду и всё озеро почти что закипело. Спасибо Брендону, если бы ни он, я бы действительно убила всё живое в подводном мире кипятком.

— Горе ты луковое, — произнёс Валтор, взлохматив мне волосы.

Я вздрогнула. Когда он подошёл? Я его совсем не заметила. Я обернулась, Валтор легко улыбается, такой добрый и естественный, приятный и ласковый. Линер?..

— Идём, поможешь нарезать овощи, а рыбой займутся Агнес и Брендон.

Я кивнула и взглянула на смутившуюся подругу. И чуть заметно подмигнула ей, мол, действуй, у тебя есть шанс.

Брендон проводил нас взглядом и приблизился к Агн, с улыбкой что-то говоря ей. Агнес кивнула и вновь направилась к кусту, вновь общалась с ним.

Надеюсь, у Агн и Брендона получится стать ближе. Я заметила, что Брендон стал более внимательней относиться к Агнес, они больше общаются и остаются наедине, а их взгляды соединяются в томный зрительный контакт…

— Агнес влюблена в Брендона? — тихо произнёс Валтор, медленно следуя по пляжу, приобнимая меня за плечи. Я улыбнулась и кивнула. Валтор очень проницательный.

— Я бы хотела помочь им, но кажется, у них всё налаживается и без планов соединения судеб.

— Не думаю, что Брендон — достойная пара для Агнес, — вдруг сказал Валтор, чуть сжимая моё плечо.

— Что ты имеешь в виду?

— Я ему не доверяю и тебе не советую, — говорит Валтор, поглядывая на Брендона и Агн у кромки воды. — Лучше бы Агнес держалась от него подальше.

Если Валтор так говорит, значит есть причина. Значит, Брендон действительно может оказаться… не просто профессором? А если он шпион Даркара? Нет, не может быть. Брендон помогал нам, сражался с Диаспро. Союзники не могут биться друг против друга настолько серьёзно.

Тот голубой полупрозрачный дух Дракона, появившийся за спиной Брендона перед тем, как профессор заморозил огонь Диаспро? Что он значил?

— Но… — выдохнула я в раздумьях.

К тому времени мы уже подошли к Скаю и Лиен. Они трудились в поте лица, нарезая овощи.

Нужно спросить Валтора о том, что он думает о Брендоне. Но только я открыла рот, как Валтор наклонился. И его лицо оказалось напротив моего. Валтор прижал меня к своей груди.

— Шшш, — и его губы коснулись моих. Это было так приятно, что я забыла о том, что хотела сказать.

Но поцелуй не продлился долго, Валтор отстранился и вновь опустился на песок, беря в руки нож и продолжил готовку.

— Садись, помогай с кабачками, — сказал Валтор, указав на место рядом.

Я опустилась, поджав под себя ноги, и взяла нож. А после потянулась к такому же как и у Валтора зеленоватому овощу, название которому кабачок.

Кабачки были уже почищены, мне оставалось только нарезать их кольцами. А рядом с ярко-красными перцами сложена довольно большая горка маленького картофеля на пару укусов.

Но в итоге во время готовки… я прорезала себе палец. Громко ойкнув, тут же сунула его в рот, взглянув на капельку крови на доске.

Валтор с улыбкой вздохнул и отложил нож.

— Давай посмотрю.

Я протянула руку, на указательном пальце тут же выступила кровь. Я думала, Валтор сейчас применит заклинание исцеления и залечит болезненную ранку, но он… слизнул капельку крови и зажал палец между своими губами. Я замерла в смущении, чувствуя прикосновения его языка, жар его рта. А на нас с лукавой улыбкой поглядывает Лиен, а Скай же раздражён и расстроен.

— Валтор… — выдохнула я.

В то время к нам вернулись Агнес и Брендон в только что пойманной рыбой в руках. И Валтор отпустил мою руку, указывая на край стола.

— Сложите сюда.

А я смотрела, как ранка на моём пальце быстро заживает. Я не знаю, как это получилось, скорее всего Валтор всё же применил некое заклинание, только не показал его.

А после мы наблюдали, как Валтор ловкими движениями рук разделывал рыбу, сжигал всё не нужное в огне. И когда работа была завершена, принялся за ту самую мариновку, в которой желая зажарить на огне принца-тритона.

И в скором времени всё это жарилось на решётке над тлеющими углями. Правда, ждать обеда всё же пришлось долго, да и не обед это получился. Мы так увлеклись игрой с русалками и тритонами, а после готовкой и отдыхом на пляже, растянувшись на ковриках под палящими лучами солнца, что не заметили, как приблизился вечер. И наслаждались прекрасной ароматной рыбкой в сумерках у костра.

— Валтор, ты действительно превосходно готовишь, — произнёс Брендон.

Боже, Валтор на самом деле готовит просто невероятно! Я не могу насладиться этой прекрасной едой! Маринад, рыбка в травах, овощи и картофель на гриле… Я ничего вкуснее не ела! Ничего вкуснее блюд Валтора-Линера я не ела. Мне кажется это намного лучше того, что подают в элитных ресторанах. И пусть я никогда в подобных заведениях не была.

— Да, да! Очень вкусно! — закивала Лиен. А Агнес и Скай были полностью увлечены едой и не желали отвлекаться на разговоры.

После ужина мы поудобнее расположились у костра, наслаждаясь тишиной вечера. Слушая потрескивающие дрова в костре, наблюдали, как огонь плавно танцует на хворосте, и пили горячий чай с неким цветком, который добавила в наши чашки Агнес из своей коллекции. И завели разговор:

— Агнес, — начала я, — расскажи о себе. Откуда ты, где ты живёшь.

Возможно для меня такой вопрос может показаться странным. Но раз уж Агн знает, откуда я, и теперь нам известно, где родилась Лиен, почему бы и ей не рассказать о себе немного?

Подруга удивилась, потупилась, глядя в чашку, но заметив на себе не только мой заинтересованный взгляд, решила рассказать:

— Я родилась на Линфее — планете цветов и самых разных растений. Там у многих такая же сила, как у меня. Моя семья — самые простые жители и моё детство проходило спокойно. Я училась в школе при Линфейском колледже, друзей у меня было не так много, как хотелось бы… И если быть честной, то всего пара знакомых. Многие довольно общительны и веселы, а я тиха и незаметна. Меня ещё называли недотрогой, а под конец учёбы стали звать ведьмой.

— Но почему тебя называли ведьмой? Ты ведь никому не говорила, что собираешься поступать в Облачную Башню? — спросил Скай, сильно заинтересованный рассказом Агнес.

Агн помотала головой.

— Нет, — она вдруг немного погрустнела, — не говорила. И вовсе не собиралась идти в школу ведьм. Я думала остаться на Линфее и продолжить обучение в Линфейском колледже, но жизнь повернулась немного другой стороной.

Что она имеет в виду? И почему она так меланхолична и грустна? В начале рассказа она была бодрее и веселее.

— Во время страшной бури на Линфее, когда под действием сильных ледяных ветров, а после горячих ливней, которые очень редко бывают на нашей планете, уничтожающей грозы с губящими всё живое молниями, погибло множество растений и… людей. Население Линфеи сократилось на четверть. Придворные маги — самые сильные волшебники, обладающие даром читать погоду, пытались понять сущность той бури, унёсшей множество жизней в тот день. Но… всё тщетно. Эта буря лишь казалась насланной тёмными магами или придворные волшебники-погодны так и не смогли узнать источник уничтожающей силы, — Агнес глубоко вздохнула. — И в тот день погибла моя мать.

На пляже стало заметно тише. Я начала корить себя. Кто вообще потянул меня за язык? Зачем я спросила?

— Мне не стоило спрашивать, — тихо произнесла я, вглядываясь в огонь.

— Нет, всё в порядке, — улыбнулась подруга. — Ведь я знаю твоё прошлое, и оно было гораздо труднее моего. Ты тоже можешь узнать обо мне.

Я кивнула, и Агнес продолжила:

— Мы с папой остались одни. Мой отец долго горевал, но старался не показывать этого и всегда улыбался мне. Он говорил, что улыбка и добрые мысли — это первые шаги к светлому будущему.

Агнес подняла вверх пальчик, улыбаясь.

— И наша жизнь стала налаживаться. С того момента я стала другой. Когда мне было десять в мои руки впервые попали кинжалы. Кажется, они принадлежали юноше, который тренировался в лесу, а я долго сидела и рассматривала его оружие, о котором он, кажется, вовсе забыл. Но когда юноша возвращался к большому плоскому камню, на котором и сложил свои вещи, я оставила их и быстро скрылась за деревом.

Так вот как зародилась её любовь к оружию.

Агнес продолжала:

— А после вернулась домой. И одной из первых моих просьб подарить на следующий День рождения был кинжал. Отец был сильно шокирован, но всё же сделал мне желаемый подарок и книгу по искусству владения холодным оружием. И я начала учиться, тренироваться.

Она сама достигла таких успехов, тренируясь. Мне есть чему поучиться. Я коснулась своего Глумикса, который так и не желал пропадать, провела пальцами по кристаллу в форме язычка пламени.

— Меня это так увлекало, что я забывала вернуться домой к указанному папой времени, но мой отец знал, где меня найти. А также мог спросить у травы, имеющей очень хорошую память, в какую сторону я направилась и где сейчас нахожусь. Но я старалась не показывать папе свои тренировки, боялась, что он будет волноваться обо мне, вдруг я промахнусь или неправильно возьму острый кинжал и порежусь. В школе из-за возникшей замкнутости, злости и раздражения, которые были достаточно велики по сравнению с эмоциями линфеийцев, меня начали избегать. Усложняющаяся программа, трудные задания на дом, частые контрольные — всё это усложняло мою жизнь и характер. В итоге меня и прозвали ведьмой.

Это не очень огорчало Агнес. Но, наверное, в то время она была обеспокоена этим недоверием одноклассников.

— Однажды, когда мне было семнадцать, и я нашла работу, подзаработала на дорогой подарок папе, а после премии за усердную помощь книжному магазину смогла купить самую настоящую катану, которая известна на планете Земля как японское оружие.

Мы с Лиен переглянулись, удивлённо расширив глаза. Так на Линфее знают о Земле? И более того — даже об оружии в небольшой, но популярной стране Японии, которое использовалось давно, а сейчас считается в основном украшением интерьера дорогих домов.

— Папа всегда мечтал о цветке, название которому Ризанна, — Агнес напряжённо вздохнула и отпила чаю. — Так звали мою маму, её назвали в честь этого прекрасного цветка, который цветёт раз в год, но его большой бутон с нежно-розовыми лепестками не вянет два месяца и закрывается на ночь, опуская головку вниз. И моя мама была такой же нежной и хрупкой, как этот цветок… И я подарила его папе. Он был невероятно счастлив, а после я увидела этот цветок у нашего дома на отдельной клумбе, украшенной маленькими белыми цветками, которые будто танцуют вокруг Ризанны.

Я представила этот цветок на островке белоснежных бутонов… Очень красиво. Но почему-то на глаза наворачиваются слёзы, мне казалось, я ощущаю, как горевал отец Агнес.

— А я тренировалась с новым полюбившимся мне оружием. Катана лежала в моей руке так, будто я практиковалась с ней с самого детства. Я даже носила её с собой в чехле, никогда с ней не расставалась. И вот пришёл момент, когда я должна была показать себя.

Агнес глубоко вздохнула и начала серьёзную часть рассказа:

— Тогда я прогуливалась рядом с королевским дворцом, расположенном на самом высоком дереве на Линфее, из множества грациозных домиков на ветвях. А в самом высоком проживает королева, там тронный зал, там принимают гостей. И я увидела в кустах, рассаженных в саду вокруг величественного дерева, притаившихся людей в чёрном.

Любой бы мог счесть их королевскими садовниками, которые неустанно ухаживают за роскошным садом у корней дерева, но не линфиец. Королевским законом много лет назад было принято, что ни один линфиец не должен иметь чёрный оттенок на себе. В исключения входят только глаза, ресницы, брови и волосы. Волосы мы не красим никогда, это пренебрежительное отношение к природе. Всё остальное должно быть либо пастельного, либо яркого оттенка. Даже приезжие были обязаны носить такую одежду. А если ты оденешься против этого закона, тебя сочтут не просто нарушителем и задержат, но и назовут мятежником, врагом Линфеи.

И те люди были именно мятежниками. Так как я была единственная, кто находится рядом с дворцом в тот момент, меня заметили и решили разобраться с юной девушкой как можно скорее, пока я не подняла шум. Я не успела это сделать. На меня ринулась чёрная волна невероятно быстрых мятежников. И я решила опробовать свои силы в настоящей битве.

Агнес до этого момента была серьёзна и напряжена, но теперь её губы украсила лёгкая улыбка.

— Оказалось, что мои тренировки не прошли даром, у меня получалось двигаться почти так же быстро, как и мятежники, но мне не доставало ни силы, ни ловкости. Я атаковала этих мужчин и женщин магией стихии Земли, а после связала прочными стеблями, придавив их к земле, а с другими билась катаной. Я вам скажу… это было невероятно!

Глаза Агнес блестели счастьем и нетерпением повторить такое прекрасное сражение.

— Я никогда не была так счастлива! Просто оказаться в центре сражения, и пусть мне было тяжело биться сразу с множеством противников…, но как это было здорово! А природа помогала мне!

После рассказ Агнес приобрёл необычный поворот:

— И в какой-то момент мятежников схватили огромные стебли и крепко-крепко связали. Я, тут же стряхнув кровь с катаны, спрятала её в ножны и в чехол. Потому что оружие, не имеющее причастности к магии, нелюбимо на Линфее. К тому же рукоять моей катаны была чёрного цвета с красными вкраплениями. Сочетание этих оттенков также было не самым приятным для линфийцев. Считалось, что чёрный и красный вместе олицетворяет жестокую смерть.

Во время рассказала Агнес о своём прошлом, мы узнавали некоторые моменты о жизни линфийцев — повадки, законы и даже нелюбимые цвета. Я была удивлена, что вот так королевским законом запрещают носить тёмную одежду. А что делать, если есть только тёмная, а денег на новую нет? Потратить все гроши, скопленные на еду и жильё, на одежду?

А Агнес продолжала:

— А помогла мне сама королева Рэйчел. Она спустилась с вершины величественного дерева и связала своей безграничной магией мятежников. А я в то время уже призвала свою силу и скрыла густо распространившейся травой следы крови, привела себя в порядок, как могла. Но почти вся моя одежда была порвана во время сражения, несколько неглубоких ран, множество царапин и ожогов от магии противников были на моей коже, а волосы растрёпаны и даже укорочены одним из мятежников.

Агнес добавила постскриптум:

— Я всегда ходила с распущенными, как и сейчас, правда теперь они на порядок короче чем пять лет назад.

И продолжила рассказывать историю, которую нам было очень интересно слушать, мы даже не перебивали. А я была заинтересована кое-чем. А сколько сейчас Агнес лет? Наверное, примерно… двадцать два.

— Прибежали стражники с волшебным оружием, которое пользуется большой популярностью на Линфее в отличие от простого. А мятежники стонали от ран, нанесённых им моей катаной. Некоторые были убиты. И это было моё первое убийство, но я делала это ради королевства, и это произошло из-за моего неумения контролировать ситуацию и свои удары.

Наша королева похожа на великолепный цветок Лиандриса, который не растёт нигде кроме Линфеи, благоухающая тысячами ароматов цветов, которые сочетаются друг с другом, лишь украшая и создавая невероятный шлейф, сводящий с ума, наверное, любого мужчину. Королева Рэйчел — идеал красоты. Её почитают все, девушки пытаются быть похожей на неё, юноши желают завоевать великим подвигом её нежное, но храброе и сильное сердце.

У королевы есть дочь, в то время ей было примерно столько же, сколько и мне. Имя ей Кристалл. Принцесса тоже обладает магией природы, говорят, у неё есть некий особый дар, тогда она пока его развивала. Но короля в королевстве Линфея нет. Что случилось с Его Величеством Неаринусом, никто не знает, но королева не говорит, а спрашивать совсем нетактично.

Я ещё не от кого не слышала истории Линфеи, рассказа о королеве Линфеи. И настолько красочного и красивого описания этой цветочной девы — будто роза, окружённая множеством самых разных цветов — это Линфея и её народ. Невероятно красивый и по-настоящему сказочный мир.

Но Домино, то райское место, королевский сад и дворец, похожий на большой распустившийся прекрасный бутон, переливающийся на лучах солнца… Как я хочу увидеть свой дом снова, хотя бы во сне, хотя бы на мгновение. Интересно, а какое убранство внутри дворца? Я видела, что у него есть внутренний двор с роскошным фонтаном, и статуями нимф и Дракона…