Мик был высоким светловолосым красавцем с набором остроумных шуточек и с сильными, до одури, руками. Леви практически не знал его, однако на удивление быстро, нашел с ним общий язык. Правда, затащить его на свой стол Мик все еще не мог, как ни пытался. Зато остальных уговаривать не требовалось: к сексуальному массажисту выстраивалась очередь не только из немногочисленных в команде девчонок, но и из парней. Секси-не секси, а тело после его рук было как новеньким.

— Верх снимай полностью, красавица, — наконец-то, Микаса нашла время заняться спиной и плечами. Она сняла майку и быстро легла на живот.

— Как будто, я этого не знаю, Мик.

— Ну мало ли, может, стесняешься, — усмехнулся он, растирая руки и снова поворачиваясь к ней. Она фыркнула, а он опустил ладони на ее плечи. — Ну что, начнем? На столе не стонать и на помощь не звать.

Микаса приподняла голову и посмотрела на него, прищурившись. Он весело подмигнул ей и начал медленно растирать плечи. Поначалу она полностью отдалась наслаждению, прикрывая глаза. Но не прошло и пяти минут, как Мик стал мять, давить, вытягивать и даже бить ее мышцы так, что у нее глаза на лоб полезли от внезапной боли.

— Расслабься, Микаса, — его низкий голос быстро растворился в маленькой комнатке, оставляя звонкую вибрацию где-то у затылка. — Я думал, ты повыносливее.

— С чего это… аа-у!.. я должна быть повыносливее? — выговаривала она сквозь сжатую челюсть.

— Ну, ты девочка сильная. По барабанам вон как стучишь, — он с нажимом провел руками вдоль позвоночника. — С самим Аккерманом крутишь. Так что выдержишь, не хнычь.

— Ничего я не хнычу, — проворчала она себе под нос. — Нравится издеваться над людьми — валяй. И где только тебя Леви нашел?

— Что-что? Не расслышал? — Мик с силой забарабанил ребрами ладоней по лопаткам. — Повтори?

Микаса сдержанно промолчала, стараясь больше не произносить ни звука. И что он о себе возомнил? Индюк напыщенный. Мик тоже притих, продолжая свою работу. Мышцы у нее были слегка забиты, значит, точно еще не на один сеанс придет. Зачем отношения портить, если она шуток не понимает? Мышцы твердые, а кожа нежная, как лепестки у цветов. Задумавшись, он несколько раз провел ладонями по одному и тому же месту между лопатками, задевая шею, не с нажимом, бережно. Опомнился, когда Микаса еле слышно простонала, сама того не заметив.

«Твою ж», — он мотнул головой, возвращая пальцам силу. Ну, а у кого не встает на знаменитую Микасу Аккерман?

«У тех, кто хочет жить», — ответил он сам себе, когда почувствовал спиной чужое присутствие и обернулся: в дверях, сложив руки на груди, стоял Леви собственной персоной. Хватило одного короткого взгляда, полного зловещего монолога: «Будешь распускать руки — оторву и пущу на корм собакам».

— Микаса, мы закончили, — чуть нервно произнес Мик. — Салфетки справа от тебя, одевайся, я выйду. Леви, — как можно более непринужденно кивнул он, выходя за дверь.

Тот, не глядя, кивнул в ответ и подошел к Микасе. Она хотела подняться, но была остановлена его рукой, вытирающей ее спину салфеткой от остатков лосьона.

— Леви? Давно ты здесь? — она расслабленно легла обратно.

— Достаточно, — голос не выражал никаких эмоций. — Понравилось?

— Кажется, да, потому что я будто слилась с этим столом, подниматься не хочется, — усмехнулась Микаса, ведя плечами. — Тебе тоже нужно попробовать!

— Непременно, — он подал ей майку. — Вставай.

Она села и потянулась к его руке за своей одеждой. Он бросил короткий взгляд на ее грудь и быстро поднял глаза. Микаса спрыгнула со стола, оделась и стала поворачивать корпус из стороны в сторону, разминаясь.

— Превосходно! Я словно заново родилась! Ради такого можно и потерпеть его характер.

— А что с ним не так?

Она подошла к Леви и склонила голову к плечу.

— Да ничего особенного, — ответила медленно, — а с тобой что? Ты какой-то недовольный. Что случилось?

— Вообще ничего, — протянул он, хмуря лоб и пожимая плечами.

— Ле-ви.

— Не заигрывай с ним.

— Чего?! Даже не думала, — возмущение быстро сменилось ухмылкой на лице. — И вообще, Жан его с Нанабой вчера застукал, так что…

— Ну да. С ней. И еще с ассистенткой Ханджи — Кирой. А еще Джим, из техников, к нему подкатывает.

— Эй, я не виновата, что он такой любвеобильный, — рассмеялась Микаса. — Слушай, это просто массаж, хорошо? И с каких это пор ты мне не доверяешь?

— Тц, я доверяю, — он поморщился, отводя голову в сторону, а потом прислонился лбом ко лбу Микасы. — Просто нервничаю. Имею право.

— Пойдем уже. Будешь много нервничать — морщины появятся, — она потянула его за руку к выходу, ухмыляясь возмущенно закатанным глазам.

***

В конце декабря группа уже заканчивала свой марафон концертов в столице. Сегодня предстояло последнее выступление в Митре, потом недельный перерыв и дальнейший тур по городам страны. Все шло замечательно: билеты раскуплены до самого последнего шоу, отзывы в прессе радовали, аппаратура не подводила, и настроения в команде были позитивными, несмотря на общую усталость. До одного неприятного происшествия за час до концерта.

— Я не могу! Просто не могу! Все плохо! Концерт придется отменить!

«Демоны» были на пике популярности. И, кажется, на таком же пике, только нервного истощения, сейчас был Эрен. С самого утра он был в плохом настроении, ругаясь со всеми подряд по пустякам, а закончить все решил истерикой на пустом месте. Эрен абсолютно искренне считал, что с его голосом именно сегодня произошли ужасные изменения, и петь он не сможет. Говоря откровенно, подобные перепады настроения на фоне стресса с ним и раньше случались, правда, не непосредственно перед началом концерта. В любом случае, весь день его окружение стойко игнорировало эти нападки, ожидая, что к вечеру все пройдет. Не прошло.

— Говорю вам — я не могу сегодня выступать! У меня сел голос! Я не смогу петь, голосу — хана!

— Ну, так ты поори еще громче, глядишь — поможет, — Леви сказал это ленивым равнодушным тоном, опираясь о стену плечом и сложив руки на груди. Микаса зло шикнула в его сторону.

Микаса и Жан все это время пытались как-то поддержать и уговорить Эрена, а Армин спокойно лежал на диване и слушал плеер в наушниках, кивая и улыбаясь. Точнее, ухмыляясь. Ханджи, бледная как полотно, нервно перебирала страницы блокнота в поисках записанных контактов юристов и страховых компаний.

— Ханджи, дай мне сигарету, — попросил у нее Эрен, и она неуверенно протянула заготовленную на такие случаи пачку. Микаса сердито поморщилась, но промолчала.

— Да, это очень поможет твоему голосу, Эрен… — язвительно вставил Леви. Казалось, он один здесь не боялся сказать что-то такое, после чего вокалист окончательно откажется выходить на сцену.

— Эрен, — Ханджи взяла себя в руки и подошла к нему, заботливо, но с нажимом вынуждая того сесть на диван. Спихнула ноги Армина в сторону и села рядом. Заговорила мягко. — Ты понимаешь, что там, — она указала пальцем на дверь, — куча народа — целый зал. Все они очень долго ждали и заплатили немалые деньги, чтобы увидеть ваше выступление. Подводить их совсем не хорошо. Ты ведь никогда не подводишь своих фанатов. Правда?

Он нахмурился, размышляя над ее словами. Отдал сигарету, которую Ханджи тут же потушила. Из ниоткуда появился Жан с чашкой горячего чая с медом и лимоном, протянул Эрену.

Леви наблюдал за всей этой быстроменяющейся сценой недоуменным взглядом, удивляясь, как скоро закончилась эта мелодрама. У самого настроение было не очень хорошее: утром Конни принес ему журнал с явно заказной статьей, показывать которую группе было категорически нельзя. Он попросил его спрятать выпуск, а лучше — сжечь, дабы не портить никому настроение. Что Конни с большим удовольствием и сделал, хоть и считал все написанное в нем не более, чем бредом желтой прессы. Однако Леви весь день то и дело задумывался, где еще ребята могут на него наткнуться.

— С сет-листом решили? — он отмахнулся от своих же мыслей и оттолкнулся от стены. — Что будешь петь сегодня, Эрен?

— То же, что и на последнем долбаном концерте, — фыркнул он.

— Эй, — Леви подошел и пнул его по ноге, — взбодрись, пацан. Ты знаешь, что я имею в виду. Вы меняли в нем что-то? Техники ждут окончательный вариант.

— Вот, держи, — к нему подошел Жан и вручил стопку распечатанных листов.

— Спасибо, — Леви бегло покосился на Эрена и снова посмотрел на Жана, добавляя шепотом, — разберитесь с ним.

— Все будет в порядке, вот увидишь.

Леви не ожидал, но так и случилось: из гримерки выходил уже прежний Эрен, веселый, активный, воодушевленный. Он подпрыгивал на месте, разминаясь и с улыбкой оборачиваясь на догонявшую его Микасу. Аккерману оставалось только снова и снова напоминать себе, что он имеет дело с творческими личностями, перепады настроения для которых не редкость.

Шум из зала все возрастал, предвкушение предстоящих двух часов концерта ощущалось почти физически. На сцене все было готово: оборудование на местах, инструменты настроены, бутылки с водой расставлены. Свет погас, и зрители громко зааплодировали. Из динамиков зазвучала вступительная фонограмма, соревнуясь в громкости с криками фанатов, а в клубах искусственного дыма оживала осветительная установка. Все, назад дороги не было: шоу начиналось!

Все проходило превосходно. Группа была потрясающей в «живом» исполнении. Наверное, именно поэтому билеты на их концерты раскупали почти сразу. Аудитория пела вместе ними, светила фонариками телефонов на лирических песнях, ликовала на распевках. В середине концерта наступало время долгого, пятнадцатиминутного соло Жана, поэтому остальные участники в это время отдыхали в специальном «кукольном домике»: обтянутом черной тканью алюминиевом каркасе, стоящем в глубине сцены. Доступ в него был только у музыкантов. Эрен и Микаса обычно переодевались в этом перерыве, Армин оставался в неизменных футболке и джинсах.

— Что-то я выдохлась, — пожаловалась Микаса, роняя голову на стол перед небольшим зеркалом. — Я вообще уставать стала быстро. Бесит.

— Хочешь воды? — поинтересовался Армин, протягивая ей бутылку.

— Да, — она потянулась ему навстречу и зацепилась взглядом за стопку журналов на табуретке. Кто их сюда принес? И главное — зачем? Это место меньше всего походило на то, где можно с удобством и неторопливо полистать модные странички.

— Слушайте, а давно у нас Стив работает? — спросил Эрен, имея в виду охранника, стоявшего на выходе из их «убежища». — Он же с Заком много лет прослужил? Эй, Микаса, ты чего?

Она застыла на стуле с журналом, на обложке которого была размещена фотография ее и Леви, в руках. Заголовок кричал:

«ЧЕМ «ДЕМОНЫ РАЯ» ПЛАТЯТ ЗА СЛАВУ:

КРОВАВЫМИ ДЕНЬГАМИ ИЛИ СЕКСУАЛЬНЫМИ УСЛУГАМИ?»

Дрожащими пальцами она развернула журнал и нашла страницу со статьей об их группе. Вся она была пропитана желчью, начиная со злобного интервью их бывшего менеджера о никчемности и бесталанном успехе музыкантов, из-за которых их компания потеряла огромные деньги, заканчивая непонятно откуда взятыми подробностями личной жизни Микасы, «с радостью прыгнувшей в койку бывшего преступника ради денег». Досталось и парням: автор статьи размышлял о том, какова на самом деле цена дружбы, где за пару успешных синглов ударнице приходится раздвигать ноги. На десерт автор рассказывал, что юной Аккерман даже пришлось обратиться к психологу, ведь она уже не в силах выдерживать свой развратный образ жизни.

Кровь отлила от лица, и Микаса в мгновение стала белее снега, подбородок судорожно задергался. Все это заставило Армина и Эрена тут же подскочить к ней. Первый забрал из ее рук журнал и начал бегло изучать, второй понял все по одной только обложке, сел перед сестрой на корточки, накрыл ее ладони своими и заглянул в глаза, которые уже налились слезами.

— Микаса, все знают, что это неправда. Никто не воспринимает подобные статьи всерьез, слышишь? Конни уже столько хорошего и по делу про нас написал, что эта срань быстро забудется. Ты самая лучшая, самая преданная, добрая, самая красивая и умная. Тебя все любят, слышишь? Это важно. Все и без ссаных журналистов знают, чего мы стоим. Тебе не нужно никому ничего доказывать, понимаешь?

Она прерывисто выдохнула и кивнула, глотая непролитые слезы. Эрен был прав: она не должна так реагировать на каждую мерзкую статью в их адрес.

— Не на ту напали, да? — она посмотрела на него и на Армина, криво усмехнувшись.

— Именно! Вставай, нам пора идти, пока Жан своим заунывным бренчанием всех зрителей не распугал.

Они быстро вернулись на сцену и продолжили концерт. Еще десяток песен, и под громкий голос Эрена: «Спасибо! Пока!» в зале погас свет. Однако толпу не проведешь: в темноте тут же раздались топот ног и хлопки ладоней — зрители просили добавки. Группа, как обычно, была к этому готова. Они вышли на бис и отыграли еще несколько номеров. На последней песне Микаса почувствовала, как бурлит кровь — все это время из головы не выходила проклятая статья, как бы она себя ни настраивала.

«Их ударница долго прыгала из постели в постель, пока наконец не легла под богатого Аккермана, сорвав тем самым куш для всей группы», — строчки из журнала отпечатались под веками и всплывали, стоило только прикрыть глаза. На последних секундах песни Микаса вскочила неожиданно для всех и начала яростно раскидывать барабаны с тарелками, грозясь обрушить их на парней. Зрители восприняли это действие с восхищением и поддержали возбужденными возгласами, остальным же было не до смеха: Жан отскочил в сторону, Эрен, стараясь оставаться невозмутимым, подошел к витающему в облаках Армину, положил ему руку на спину и увел от «обстрела». Сама же Микаса, ни на кого не глядя, рванула со сцены прямиком в гримерку.

***

— Может, все-таки расскажешь, что произошло? — тихо спросил Леви, закончив с перебинтовыванием ее запястий. Микаса не поднимала на него взгляд, и со все еще опущенной головой вздохнула, встала и подошла к креслу, чтобы переодеться в футболку для сна. — Микаса?

— Ты видел эту статью?

Вот оно что.

— Да.

Она усмехнулась, всхлипнув. Пальцы нервно затеребили край футболки. Хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Вместо этого она устало опустилась рядом с Леви на кровать.

— Зачем они это делают? — ее глаза просили ответа на непростой вопрос.

— Это была заказная статья. Ты сама знаешь кем и зачем. И этот мудак совершенно точно не стоит того, чтобы ты из-за этого расстраивалась.

— Но ее прочитают столько людей, — она говорила тихо, смиренно. — Мы ведь не такие, Леви.

— А тебе нужно это кому-то доказывать? — он стер пальцем не удержавшуюся слезинку с ее щеки. — Микаса, мир не такой уж солнечный и приветливый, если подумать. Ты же сама знаешь это. Он жестокий и местами очень мерзкий. Нельзя давать слабину. Особенно из-за всяких идиотов. Вы уже столького добились. Теперь нужно держать удар. Возможно, что и не один. Не позволяй этой хрени укладывать тебя на лопатки. Только так побеждают, понимаешь? Ты сильная. И парни тоже. Так берите свое, не оглядываясь на кретинов, а просто делая то, что умеете лучше всего.

— Ты ораторскому искусству нигде не учился? — Микаса мягко улыбнулась и стерла оставшуюся влагу с глаз.

— С Эрвином пообщаешься — и не такому научишься, — он улыбнулся в ответ и толкнул ее в щеку своим носом. — Ну? Успокоилась хоть немного?

— Успокоилась. Спасибо.

На следующий день, после завтрака, группа собирала вещи, готовясь к отъезду из гостиницы. Ханджи уезжала домой к мужу, Леви и Микаса собирались провести этот небольшой отпуск в гостях у Изабель и Фарлана — слишком соскучились по подросшей Нифе — остальные оставались в столице. Все вместе собрались в фойе, чтобы попрощаться друг с другом, когда на их пути оказался Зак. Он шел им навстречу, расставив руки в дружелюбном приветствии и с неизменной подлой улыбкой. Ребята инстинктивно жались ближе, не ожидая от него ничего хорошего. Ханджи стояла, гордо вскинув подбородок, Леви оглянулся. Он стоял за колонной, у стойки регистрации — Зак не мог его видеть.

— Какая неожиданная встреча! Мои любимые музыканты! Слышал, у вас все идет превосходно!

— Неожиданная? Будто ты не знал, что мы здесь, — огрызнулся Жан.

— Чего тебе надо, мудак? — Эрен сделал шаг вперед, инстинктивно прикрывая спиной Микасу.

— Фу, как грубо… При мне ты так себя не вел. Это Аккерман тебя плохому научил? — Леви в это время медленно подходил к ним, с задумчивым видом растирая кулаки.

— Слушай, валил бы ты отсюда, — подала голос Ханджи. — Тебя здесь никто видеть не желает. Особенно после всего дерьма, что ты натворил.

— А что такое? — он фальшиво удивился, поднимая брови. — Думаете, мне легко? Это шоу-бизнес, ребятки — все крутятся, как могут, да, Микаса? — он усмехнулся и чуть наклонился в сторону, чтобы встретиться с ней взглядом. — Скажи, если бы я тебе больше платил, со мной бы потрахалась?

— Заткнись, мразь, — процедил сквозь зубы Жан, а Эрен дернулся в сторону Зака, но был остановлен рукой подошедшего Леви.

— О, какие люди пожаловали, сам мистер Аккер…

Договорить он не успел, потому что Леви, широко размахнувшись, с силой впечатал свой кулак ему в челюсть. Не устояв на ногах, тот повалился на задницу, прижав руку к лицу. Люди вокруг стали оборачиваться, кто-то сразу включил камеру на телефоне. Леви наклонился к нему, скрутил в руке ворот его пальто и заговорил настолько спокойным и тихим голосом, что у Зака мороз по коже пробежал:

— Не смей больше никогда подходить к ним. Разговаривать с ними. Не смей даже думать о них, грязный ты, больной ублюдок, — он помолчал, дожидаясь испуганного кивка, и добавил угрозу, в исполнении которой бывший менеджер уже не мог сомневаться. — Иначе я убью тебя.

Леви выпрямился и огляделся. Да, это точно будет в завтрашних газетах. Плевать. Он делал то, что должен. Он никому не позволит оскорблять людей, ставших дня него семьей.