Примечание
музыка к главе: саундтрек из Атаки
The Reluctant Heroes (Герои поневоле)
За две недели произошли еще два покушения на музыкантов и одно убийство. Казалось, все вокруг затаились: только самые смелые не перенесли концерты и не перестали выходить в свет. «Демонов» Леви настоятельно попросил больше времени проводить в его доме и без необходимости не выезжать в город хотя бы какое-то время. Следствием этих мер стало и то, что у каждого члена группы появился личный телохранитель с автомобилем. Под тяжестью обстоятельств музыканты сутки напролет проводили в студии, записывая музыку для Яна. Вместе посмотрев первую часть «Атаки титанов», они вдохновились и теперь наперебой предлагали все новые и новые идеи на радость автору.
Очередная песня, «Герои поневоле», была полностью завершена всего за три дня, и сейчас играла на полную мощность переносной колонки во дворе дома, где Жан и Эрен изображали разведчиков из аниме, летающих на УПМ.
Мирные времена ослепили нас.
«Нельзя научиться летать, не попробовав», —
Сказал ты мне, о, так давно.
Но ты покинул стену
И сейчас снаружи врат,
А значит, ты был прав.
Ведь никто не хочет рано умирать.
— Осторожней, черти, — бессмысленно повысил голос Леви, когда те чуть не завалились на недавно высаженные Мари цветы.
Песня для героев поневоле,
О, дай мне свою силу,
Наша жизнь так коротка.
Песня для героев поневоле,
Я хочу быть смелым, как и ты!
— Саша… Хотя нет, — он неодобрительно посмотрел на то, как она снимает весь процесс на камеру телефона, подпрыгивая на босых ногах, и перевел взгляд на Арлерта. — Армин, проследи, чтобы они не сильно вживались в роли, а то поубивают друг друга. Я буду в гараже.
— Я с тобой! — громче, чем следовало, воскликнула Микаса и добавила тише. — Можно?
— Конечно, — спокойно ответил Леви и подошел к ней вплотную, — если снимешь эту тряпку, — он скривил губы и потянул за кончик красного шарфа на ее шее. — Зачем ты его носишь?
— Это же шутка: Эрен подарил, — она усмехнулась. — Смешно ведь.
— Обхохочешься.
Леви одарил ее скептическим взглядом, и Микаса закатила глаза, снимая шарф и небрежно бросая его на перила террасы. Уходя вслед за Леви, она даже не заметила, как легкая ткань соскользнула с дерева и запуталась в острых шипах аккуратно остриженного терновника рядом.
В гараже пахло резиной и чем-то металлическим. Леви подошел к стеллажам, занявшись поисками одному ему известных вещей в бесконечных коробках. Микаса поначалу с любопытством осматривались и, не найдя для себя ничего интересного, забралась на его байк. Он оглянулся, коротко усмехнувшись, и начал сосредоточенно раскручивать какую-то деталь.
— Леви.
— Мм?
— Научи меня.
— Чему? — гайка никак не поддавалась, и он напряженно кривил губы, будто это могло придать ему дополнительной силы.
— Водить.
Леви сначала поднял взгляд на стену, осмысливая ее фразу, потом развернулся к Микасе всем корпусом.
— Мотоцикл? — она кивнула, чуть склонив голову. — Не-а.
— «Не-а»? Что еще за…
— Микаса, — он перебил ее и обошел байк, уходя в дальний угол гаража, — даже не подумаю. Это опасно.
— Но ты же ездишь!
По ее тону было слышно, что Микаса не довольна таким ответом. Он снова посмотрел на нее из-под челки и неосознанно закусил губу: раньше Леви не видел ее с такого ракурса. Идеально ровная спина под тонкой майкой, изумительно длинные ноги и, конечно же, обалденная задница, обтянутая короткими шортами. Глубокий вдох. Выдох.
— Послушай, — он подошел сзади, невесомо дотронулся до кончиков волос пальцами, тон его голоса стал мягче, — зачем тебе это? У тебя есть машина и водитель. И я. Обо мне ты подумала? — он медленно провел ладонью вдоль ее позвоночника. — Я хочу ездить с тобой. Подвинься.
Леви потянул Микасу за талию назад и тоже сел на байк лицом к ней. Схватил за бедра и дернул на себя — ее ноги тут же оказались на его, и оба задышали чаще, оказавшись слишком близко друг к другу.
— Хочу быть как ты. Научи меня, — прошептала она в его губы. Леви усмехнулся — губы еле-еле соприкоснулись.
— С ума сошла, — также тихо ответил он, ведя носом по щеке. — Не надо, Микаса, — рука легла на ее затылок, — оставайся собой.
Она неторопливо провела пальцами по его плечам, скользнула по шее и щекам, запустила их в волосы. Уткнулась в его лоб своим и прикрыла глаза. Было тихо… Так тихо, что Микаса слышала, как дыхание Леви рвется на короткие выдохи. Ее губы приоткрылись, когда она почувствовала, как он осторожно прикасается к ним, вовлекая в поцелуй. Нежный и долгий.
— Никаких мотоциклов, — он провел рукой по ее бедру, отстраняясь.
Она разочарованно выдохнула и снова потянулась к его губам.
***
Армин привез Энни к ней домой, чтобы забрать необходимые вещи: они планировали дожидаться окончания строительства дома у Леви, как тот и просил. Армин чуть поморщил нос, представляя, как тот будет злиться, когда узнает, что они опять уехали одни, без охраны. Он отмахнулся от этих мыслей, открыл дверь и помог Энни выйти из машины.
— И зачем тебе уезжать, Энни? Что за дурные приказы?
— Отец, это не приказы, — она устало выдохнула и бросила на него быстрый взгляд, продолжив собирать вещи. — Я все равно скоро уехала бы.
— В дом к Армину! А не к этому… — он скривил лицо, ощущая жгучее желание сплюнуть под ноги. — Дочка, как ты можешь… После всего, что случилось?
— После чего, пап? При чем здесь Леви?
— О, так он теперь Леви? Армин, ты слышал? Из-за этого бандита…
— Он не бандит.
— А кто? Из-за этого мерзавца погиб твой брат, Энни, — мистер Леонхарт раздосадованно опустился на ее кровать. — Не знаю, каким образом Аккерман оказался в армии, да еще и командиром стал, но вышло у него хреновей некуда. А теперь он и тебя у меня забирает.
— Но… послушайте, — осторожно встрял Армин, беря за руку выпрямившуюся Энни, — не переживайте так. Леви — очень хороший человек, вы зря так о нем…
— Армин, — он перебил его, качая головой, — вот ты — хороший человек. А он… Сколько на нем грехов? Скольких он не уберег? Ему дорога только его шкура, иначе все не сложилось бы так. Не бывает так, не бывает! Что молодняк гибнет один за другим, а на нем — ни царапины! Всегда!
— Отец, прекрати! — повысила голос Энни, не оборачиваясь.
— Не бывает, я сказал! — он помолчал и добавил дрогнувшим голосом. — Я ненавижу его. Всем сердцем.
Энни в спешке дособирала вещи, чуть раздраженно попрощавшись с отцом, и они с Армином быстро уехали. С одной стороны, она понимала, почему тот настолько огорчен, а с другой — устала объяснять, почему Леви Аккерман не заслужил такого отношения. Давно они уже не цапались из-за него. Да и ссорой это назвать можно было с натяжкой: ее папа просто не признавал никаких аргументов. По его мнению, в смерти Райнера был виновен только Леви, и это было настолько же до смешного глупо, насколько и ужасающе жутко. Энни не до конца понимала, что ее так задевает, однако, оказавшись в машине, тут же отвернулась к окну, растирая непослушные пальцы.
— Не злись на него, — тихо произнес Армин, выезжая на лесную дорогу. Она ничего не ответила, только дернула головой. — Он просто беспокоится о тебе, ты ведь знаешь. Он любит тебя.
— Думаешь, я не знаю? — резче, чем следовало, ответила она, шумно выдохнула и повернулась к нему лицом. — Прости… Просто… я как будто предаю его, когда защищаю Леви.
Армин остановил машину на обочине и всем корпусом повернулся к ней, осторожно заправляя ее волосы за ухо. Она прильнула к его ладони, прикрывая глаза, накрыла его руку своей.
— Он совсем не знает его, понимаешь? — говорила Энни вполголоса. — И не хочет ничего слушать. Меня очень это злит, ведь я хорошо знаю Леви, знаю, как ему самому было тяжело. Но и ругаться с отцом я устала, каждый подобный разговор он воспринимает слишком близко к сердцу. Ведь он знает, на чьей я стороне, и никак не может этого принять. А теперь я еще и уехала. Не знаю, как он это переживет…
— Уверен, он отойдет от этих эмоций, а когда успокоится, все наладится. Он взрослый, Энни. И уж ты точно не должна чувствовать себя предательницей. Эй, посмотри на меня.
Она открыла глаза, и Армин улыбнулся ей в попытке прогнать печаль. Потянулся к губам, мягко целуя. Рядом с ним ей всегда становилось спокойно. Комфортно и уютно. Вот и сейчас грустные мысли рассеивались под действием его теплой улыбки.
— Поехали? — она кивнула, и Армин легонько сжал ее ладонь, трогаясь с места.
***
Через два дня приехала Ханджи, а еще через неделю запись альбома с саундтреками уже шла полным ходом. «Атака титанов» взлетела на вершины всех возможных рейтингов, подтягивая за собой и без того нешуточную популярность «Демонов». Леви искренне жалел ребят, проводящих дни напролет в подвале, когда весенняя свежесть на улице все стремительнее превращалась в летнюю прохладу. И вот он снова подумал об этом, рассеянно наблюдая за прыгающим под ногами воробьем, пока медленно закрывались ворота: Бен и Мари уехали в город за покупками. Его отвлек шум подъезжающей машины, и Леви выглянул на дорогу. В это же мгновение рядом остановилось такси, и оттуда вышел отец Энни.
— Мистер Леонхарт, не ожидал вас здесь увидеть, — он старательно скрывал свое удивление, пытаясь не обращать внимания на подкативший к горлу ком.
— Капитан Аккерман, можно войти?
— Я не… — Леви запнулся, глубоко вздохнул и кивнул, пропуская того вперед. — Конечно. Что-то случилось?
— Энни здесь? Она не взяла с собой некоторые свои лекарства. Я решил их привезти и заодно посмотреть, как она устроилась.
Они неторопливо поднялись по ступеням, Леви придержал для него дверь, и оба оказались внутри, думая каждый о своем. Еще немного, и напряжение в воздухе можно будет потрогать.
— Она с ребятами внизу, в студии. Я ее позову.
— Подождите, капитан…
— Просто Леви.
— Капитан Леви, мы можем сначала поговорить? — он прожигал его взглядом, не позволяющим возразить. Самому Леви пришлось все-таки проглотить ком, чтобы начать нормально дышать.
— Да. Да. Тогда… чая? Пойдемте на кухню.
— Конечно. Чая, — Леонхарт старался быть вежливым, выдавала его лишь с презрением подергивающаяся верхняя губа. И почти пустой взгляд.
Это был последний человек, с кем Леви хотел бы вести светские беседы, и, наверное, единственный во всем мире, кто так легко ворошил тяжелые чувства в беспросветной глубине памяти. И все же Леви с необходимым спокойствием готовил чай: очередные бессмысленные извинения не нужны ни одному, ни второму.
— Как ваше здоровье?
— Живой, как видите.
Леви кивнул, не поднимая головы. Поставил две чашки на стол. Сел напротив.
— О чем вы хотели поговорить со мной? — спросил, уже догадываясь об ответе.
— Зачем вы заставляете Энни и Армина жить здесь?
— Я не заставляю, — голос не дрогнул, хотя мышцы уже почти превратились в камень. — Это просьба. Сейчас неспокойная обстановка для музыкантов. Это всего лишь мера предосторожности. Временная.
— Вот как… Дочь сказала мне то же самое, — он помолчал минуту. К чаю никто из них так и не притронулся. — Опять прикрываешься детьми, капитан?
Леви повел плечами и поднял на отца Энни взгляд. «Как это вообще связано?»
— Простите, я не поним…
— Какой смысл держать их вокруг себя, если все равно не сможешь их защитить? Никогда не мог. Что теперь изменилось? Если бы угроза была реальной, они уже были бы мертвы, а ты… строил бы новую жизнь. Снова.
— Мистер Леонхарт, думаю нужно… — Леви смотрел на того с застывшим в глазах отчаянием. На миг подумал, что заслужил этот разговор.
— Из-за тебя погиб Райнер, — холод в его голосе пронизывал до костей. Особенно, когда задрожал. — Мой сын. Вспоминаешь его хоть иногда?
Леви не ответил.
«Каждый день».
Внезапный удар ладони по столу заставил его почти незаметно вздрогнуть. Леонхарт глухо и пугающе прорычал, склонив голову, потом резко вскочил, роняя за собой стул. Леви успел только повторить его движение, также быстро поднявшись со стула, когда увидел направленный прямо в его лицо пистолет. Дыхание перехватило, мысли роем закружились в голове. Между ними расстояние в стол. При желании Леви мог бы попробовать увернуться и выбить оружие из рук старика. Получится ли? Нужно ли?
— Молчишь? — голос был неровным, а вот рука совсем не дрожала. Он был уверен в том, что делает. — Ты отнял у меня сына, — из груди вырвался полустон, полурык. — А теперь забираешь дочь. Что ты ей наплел, что она тебя чуть ли не боготворит, подлец? Говори!
Леви стоял ровно. Как в строю. Как на расстреле. Эмоции были умело спрятаны за стеклянным взглядом. Только часто поднимающаяся и опускающаяся грудь доказывала, что отец Энни говорит не сам с собой. В голове Леви коротко мелькнула мысль, почти заставившая его усмехнуться: столько преступных дел в жизни натворил, а возмездие получит из-за добросовестной службы.
Внезапный шум в коридоре заставил обоих быстро оглянуться на дверь.
— Леви, ты здесь? Хочешь пос…
Микаса заглянула в кухню и застыла на пороге, звонко вскрикнув и ударив ладонью по груди.
— Уйди, — процедил Леви не своим голосом. В увеличенных вдвое глазах пылало безумие, быстро сменившееся немой мольбой.
— Что… Что вы делаете? — вхлипывая, шептала Микаса, переводя взгляд с одного на другого. — Леви…
— Уйди отсюда, девочка, — Леонхарт не сводил глаз с Леви, только косился на Микасу. — Уходи.
— Нет… Что происходит?.. — она испуганно посмотрела на Леви, ища ответы.
— Делай, что он говорит, Микаса. Уходи. Сейчас же.
— Нет… — она словно не слышала его. — Зачем вы это делаете? Уберите… Уберите пистолет.
— Зачем я это делаю? — тот не смотрел на нее. — Да ты хоть знаешь, кто этот человек? Ты хоть знаешь, сколько он натворил? Сколько боли я перенес из-за него? Больше он никому не причинит зла. Теперь пришло его время страдать.
Леонхарт пошевелил рукой, возвращая прицел. Микаса дернулась в их сторону и остановилась, услышав свое имя, которое Леви буквально прошипел. Понимание того, что она должна делать взорвалось сотнями искр в сердце. Она не хочет, чтобы Леви страдал, но и сама жить без него не собирается. Как угодно, только не без него. Эта мысль в секунду вытеснила весь остальной разум. Светилась так ярко. Так логично. Этот человек хочет причинить Леви ту боль, какую испытал сам? Ясно.
— Тогда стреляйте в меня.