Тишина… какая звенящая всепоглощающая тишина. Тишина, в которой пропадают все звуки, и, кажется, дышать становится невозможно, даже дементоры вряд ли смогут создать такую тишину и тем более её нарушить.

Я бросила сына много лет назад, и теперь не в праве считаться его матерью. Я привязала к себе человека из-за собственной глупости, своего заклинания, которое за много лет так и не оставило свою силу. Кто я? Почему моя судьба сложилась именно так?

Время не лечит, время убивает. Годы затворничества и уединения не спасут от себя самого… не спасли и меня.

Я больше не Гермиона Грейнджер, я давно не та, кем была раньше. Я миссис Снейп.

Снег. Крупные хлопья, словно белые пчёлы, кружатся в спокойном воздухе и опускаются на заснеженные поля и лес, на чёрные кованные ворота с ручками в виде змеи, на огромное поместье Малфой-Мэнор, делая его волшебным замком из сказки. В окнах большой гостиной горит свет: там по-прежнему стоит рояль, розы украшают каждый уголок залы, вьющееся растение стелется по потолку, а полки с книгами и камин всё ещё находятся на своих местах, однако есть и одно изменение, — прямо за роялем на стене висит огромный портрет, изображающий в полный рост мужчину и женщину. Волосы женщины убраны в причёску, её темно-коричневое платье невероятно подходит к её бледной коже, левая рука лежит на плече мужчины. Она нежно смотрит ему в глаза. Он выше неё, так же не отводит взор от её глаз, на нём классический смокинг и шляпа, правой рукой мужчина придерживает женщину за талию, а левой опирается на трость, которую сам он и поставил между ними, слегка выдвинув вперёд. Она накрывает его левую руку своей правой, и они вместе стоят так, почти неподвижно, трость является естественным продолжением их рук. Но молчание — иллюзия: они шепчутся и в мгновение оживают, когда в гостиной появляется хозяин дома. Драко выглядит иначе, из его глаз исчез юношеский блеск, уступив место глубокой мудрости, на лице появились морщины, но он всё так же статен и красив, может быть, даже привлекательнее, чем в молодости. Малфой не оставил работу в министерстве и уже много лет является заместителем Гарри по делам отдела Магического правопорядка. Они не дружат, но и не относятся друг к другу предвзято в основном потому, что Драко больше не посещает встречи Ордена, Гарри не настаивает. Слишком много воды утекло, слишком много всего случилось, у обоих дети и семьи, вражда не нужна никому, но где-то, в чём-то она осталась.

Малфой взмахом палочки зажигает огонь в камине. Он кого-то ждёт, но не остаётся на месте, а идёт к портрету.

— Здравствуй мама, отец…

Они поворачиваются к нему и улыбаются.

— Столько лет прошло, а мне по прежнему вас не хватает… я до сих пор не могу поверить.

— Мы всегда с тобой, сынок, всегда, — Нарцисса присаживается и опускает руку, будто собирается коснуться его головы.

Драко прислоняется лбом к картине, но чувствует лишь шершавый холст и запах краски, которая так и не выветрилась с тех пор. Он хочет сказать что-то ещё, но треск в камине отвлекает его, а Нарцисса и Люциус возвращаются в обычное положение. Они всегда изображают картину, даже в присутствии внука, и никогда ни с кем не общаются, кроме сына.

— Папа! — Скорпиус вылетает из изумрудного пламени в вихре пепла совершенно счастливый.

— Как первый семестр в школе, сынок? — радостно обращается к нему Драко и подхватывает на руки. Он уже знает, с кем познакомился в поезде его сын.

— Отпусти, я уже не маленький, — рассердился мальчик, и отец послушно опускает его на пол.

— И как тебе в Слизерине? Что скажешь о профессоре Снейпе?

— Всё отлично, па. В Слизерине никто не хочет общаться со мной из-за фамилии… ну ты знаешь, а профессор Снейп наказывает тех, кто меня обижает, он хороший учитель, Слизеринцы его любят.

Да, Драко знал, Малфои считались сторонниками Тёмного Лорда, и до сих пор мало кто верил, что они изменили свои взгляды. Смотря на сына, он вдруг пожалел, что не посещал встречи Ордена вместе со всеми.

— Я познакомился с Рози Уизли. Она такая классная, а ещё у меня появился лучший друг! — радостно объявил Скорпиус. Было понятно, что ему не терпелось рассказать.

— И кто же это? — с интересом спросил Драко.

— Это Альбус-Северус Поттер, он чуть ли не единственный общается со мной нормально. Мы дружим с первого дня.

Малфой недоумённо взглянул на сына, он знал о Рози, дочери Рона, которую его сын уже заприметил, как самую симпатичную и умную девочку на параллели, но друг Поттер — это была сенсация.

— Ты говоришь о Поттере? О младшем сыне моего начальника? — вкрадчиво спросил Драко.

— Твоего друга, па. Ведь он тоже один из немногих, кто добр с тобой.

Для отца такое заявление стало полной неожиданностью.

— Скорпиус, мы не можем считать друзьями всех, кто с нами добр, к тому же в последнее время... И почему ты не поискал себе друга среди Слизеринцев?

— Папа, но Альбус - Слизеринец.

Этого Драко тоже не знал, и уже начал вспоминать Снейпа всеми доступными ему словами, но неожиданно усомнился. А вдруг сын просто всё выдумал? Ведь, действительно, профессор об этой аномалии не сообщил.

— Что? Поттер? Слизеринец? Ты меня разыгрываешь!

— Нет, он не разыгрывает тебя, Драко, — Северус, лёгок на помине, вышел из камина и сейчас как раз стряхивал пепел — Поттер действительно на моём факультете, и, честно говоря, я устал от этих двоих за полгода так, как не уставал от самого Поттера за все шесть лет.

— Хорошо что ты пришёл, я… мне… — Малфой изменился в лице, вспомнив, какую весть приготовил для них.

— Что там с?.. — профессор сразу всё понял и замолчал.

— Папа, а крёстная приедет? Она отпразднует с нами Рождество?

Снейп, меньше всего ожидавший такого вопроса, удивлённо взглянул на мальчика. Его отец сделал неопределённое движение головой, и чтобы скрыть неловкость момента, решил пошутить.

— Тебе лучше спросить об этом профессора Снейпа, это же его жена, — нельзя было сказать, что Драко теперь мог спокойно говорить о ней, он вообще тяжело переживал её появления в доме, а теперь ему ещё стало и невыносимо тревожно за их будущее.

Профессор изобразил улыбку, открыто намекая, что шутка так себе, и повернулся к Скорпиусу.

— Мистер Малфой, прошу вас навестить нашего старого друга Альфреда, а я пока перекинусь парой слов с вашим отцом.

Мальчик кивнул и выбежал из гостиной, он понял, что им нужно остаться наедине и настаивать на своём обществе не стал, к тому же ему действительно хотелось увидеть дворецкого. Драко проследил за сыном, а после мгновенно создал заглушающие чары вокруг себя и Северуса.

— Не хочу говорить ему, пока не хочу. Не знаю, как он отреагирует.

— Я так и думал… — на лице Снейпа читалась скорбь — Я чего-то подобного ожидал, когда получил твоё сообщение? Она не могла протянуть долго, это уже невероятно, что… Кстати, когда это случилось?

— Почти неделю назад, никто ничего не успел сделать, мы опоздали, — Малфой провёл ладонью по лицу и потёр покрасневшие глаза, — Я ненавижу себя за то, что даже сейчас, после стольких лет с ней, мне не жаль её смерти. Я видел в ней твою жену, делай, что хочешь, но я видел в ней Гермиону. Я во всех женщинах её вижу.

— К моему, уже ушедшему, сожалению, моя жена во всех мужчинах видит тебя, хотя очень талантливо это скрывает. Любовь ведь не проходит. Настоящая…

— Но ты тоже любишь её. Ты тоже.

Профессор горько усмехнулся.

— Не так, как она того достойна. Я привык к ней, а это всё равно, что дарить букет полевых цветов той, кто заслуживает луну и звёзды, — он тяжело вздохнул — Неделю назад, говоришь? Полагаю, это случилось в день смерти Астории, заклинание покинуло нас, и теперь уже ничего не связывает нашу, с позволения сказать, семью.

Драко сел на ближайший стул, организовав волшебной палочкой бутылку огневиски и два бокала. Северус продолжал.

— …Я чувствую вину за все эти годы, проведённые с ней. Лили - вот мой маяк и путеводитель. Всё было неправильно, эти события, эти случайности… Я должен был умереть, а Гермиона жить, и жить с тобой, Драко, — он взял один из предложенных бокалов.

— Думаешь, Скорпиус чувствует, что она его мать? — спросил Малфой, подумав о сыне. Его не удивило, что заклинание прекратило своё действие именно теперь, только он и сам не знал почему.

— Это естественная природа вещей, она выше магии. Полагаю, да, он чувствует.

— И что теперь?

— Ничего, — Снейп занял стул рядом с Драко — Прямо сейчас в своём кабинете Поттер вручает ей документы о разводе, она больше не миссис Снейп. Поступай с этой новостью, как считаешь нужным, я её не держу.

Бокал Малфоя пошатнулся в руке и ускользнул вниз, разбиваясь вдребезги. Яркое пятно мгновенно растеклось по полу.

— Ты хочешь сказать, что ты даже не предупредил её? Не поговорил с ней? Просто пошёл и попросил Гарри по старой, так сказать, дружбе развести вас? А если она вовсе и не хотела этого? Ты о ней подумал? Может она уже полюбила тебя?

Профессор смаковал огневиски и ответил не сразу.

— А ты, как обычно, самое главное пропустил мимо ушей. О том, что заклинание ушло, Гермиона сказала не сразу, а намного позже… буквально позавчера, но я почувствовал это в тот день, что и она. Гермиона, конечно, стала объясняться, боясь меня обидеть, говорила, что её всё устраивает, и что сложившийся уклад жизни она менять не хочет, что привыкла ко мне, в конце концов. Я промолчал, потому что знал о её чувствах, и понимал - её слова ложь самой себе. Если я не оставлю её сейчас, я испорчу всё, мы возненавидим друг друга. Я одиночка, Драко, и оставлю прошлое в прошлом, мы помогли друг другу, это всё. Мне больше ничего не нужно, только спокойно дожить остаток подаренной жизни, а Гермиона поймёт. Я знаю, она должна понять.

Драко посмотрел на Северуса. Его седые волосы, так же как и в былые времена свисали прядями вдоль лица, морщин значительно прибавилось, но глаза остались теми же тёмными тоннелями, в которых невозможно было уловить ни чувства, ни мысли, ни эмоции.

— И где она теперь будет жить?

— Где захочет, — пожал плечами Снейп — Я не выгоняю её… Мерлин! Астория умерла, а мы обсуждаем мою жену?

Малфой смутился и кивнул.

— С этого я и начинал. Впрочем, я ещё думал о Скорпиусе, как сказать ему?

— Чем раньше, тем лучше, Драко, я бы посоветовал позвать сюда Поттера, они очень близки…

— Это шутка? Джинни не отпустит сына одного, даже если с этой просьбой выступишь ты, к тому же никто из взрослых не сможет сопровождать его… Кстати, теперь мне ясно, чего это папочка Поттер такой взбешённый, видимо из-за распределения.

— Да, миссис Поттер рассказала мне, что её муж едва не забрал сына из школы, когда узнал… Что весьма странно, он там заработался? Забыл, чей это сын, или что?

— Да, странно, это же он боролся за равноправие, что теперь не так со Слизерином, тем более декан - ты?.. Хотя, на работе действительно не всё гладко. Наши прошлые проблемы не решились, а тогда, оказывается, только начались. Мой дядюшка создал целую армию, остатки которой до сих пор совершают нападения на маглов, им уже стоило бы остановиться. У Поттера забот по горло.

— Хм, серьёзно, но это, конечно, его поведение не объясняет. Ладно, оставим вашу работу, я вот, что хотел предложить. Не стоит ли пригласить Гермиону в качестве сопровождающей для Альбуса-Северуса, тем более, что она крёстная обоих мальчиков.

Малфой с укором посмотрел на профессора.

— Купидон из тебя никакой. Она откажется.

— Возможно, но попробовать стоит, может, привлечь миссис Поттер? Мне жаль Асторию, поэтому сейчас, как никогда, важно позаботиться о твоём сыне, он - всё, что у тебя осталось.

***

Лифт громыхал, спускаясь на нужный этаж Министерства Магии, зеркало на боковой панели отражало элегантно одетую женщину с каштановыми волосами. Она выглядела моложе своего возраста, несмотря на морщинки у глаз и губ, давно исчертившие кожу, и довольно строгую причёску, — волосы, собранные в тугой пучок, которые заметно кудрявились. Её глаза лучились глубоким печальным светом когда-то пережитых страданий и потерь. Гермиона бросила взгляд на своё отражение, на порхающие министерские бумажные самолётики над головой, и вышла на ближайшем этаже. По коридору она двигалась очень быстро, стараясь не вглядываться в имена на табличках кабинетов и в наименование должностей, отгоняя воспоминания о том дне много лет назад, когда шла сюда к другому человеку и по другой причине. Гермиона остановилась перед дверью с надписью…

«Г. Д. Поттер, глава отдела магического правопорядка»

…и повернула позолоченную ручку.

Гарри встал ей навстречу. Всё тот же Гарри, только старше, он также приобрёл морщины, пару седых волос и новые очки, на этот раз квадратные. Гермионе показалось, что его и без того зелёные глаза стали ещё зеленее. Поттер угрюмо поприветствовал её и предложил сесть, его мысли витали где-то очень далеко, впрочем, как и мысли Гермионы, однако она постаралась сосредоточиться на старом друге.

— Привет, что за спешка? Меня настораживают такие вызовы.

— Ну, ты давно не заглядывала, и я вот… Меня тоже вообще-то, это не по моей инициативе.

— Стоп! — Гермиона с подозрением уставилась на Гарри — Ты же не хочешь снова предложить работу?

Он скептически улыбнулся.

— Нет, после всего, это было бы жестоко.

— Да, — согласилась она, успокаиваясь, и села на мягкое кресло для посетителей.

Гарри тоже сел, и некоторое время они не знали, что сказать друг другу.

— И так, — Гермиона решила начать, раз ему так сложно давался этот разговор — Я слышала Альбус-Северус в Слизерине?.. — спросила она, собираясь завести непринуждённую беседу, однако результат оказался совершенно противоположным.

Поттер резко встал и отошёл к камину, скрестив руки на груди.

— Это Мерлин знает что, Гермиона, если бы не Джинни… она отговаривала меня… Я хотел пойти к Макгонагалл и потребовать, чтобы Ала перевели в Гриффиндор.

Гермиона встала тоже.

— Гарри! — в ней проснулась та девочка, которая сражалась с ним против Волдеморта, она набрала воздуха в рот и выпалила на одном дыхании — Ты с ума сошёл?! Мы боролись за то, чтобы все были равны, и Слизеринцы тоже, и чистокровные… все! А сейчас ты сокрушаешься о том, что Поттер в Слизерине?!

— Да! — слишком грубо ответил Гарри. Сын беспокоил его больше, чем то, что подумает о нём подруга, которую он видел раз в год — Он ещё сдружился с Малфоем! С Малфоем представляешь?! Я, конечно, к Драко отношусь хорошо, но, боюсь, что Скорпиус на него плохо влияет… вообще это всё на него плохо влияет.

— Даже не представляю, что ты чувствуешь, — очень тихо ответила она.

Поттер продолжал, и его уже было не остановить, он стал нервно ходить по кабинету, заложив руки за спину.

— Я ещё не говорил с ним, но планирую запретить им общаться. Это неприемлемо для меня, для моей семьи, и вообще сейчас, когда Пожиратели Смерти снова начали свои провокации в сторону маглов.

Гермиона сжала губы, она не понимала, почему он так говорит, и не узнавала его.

— Какой это Малфой, не напомнишь? — её голос балансировал на грани рыданий и гнева, и в то же время звучал почти как шёпот.

— У Драко, кажется, один сын, ты забыла? — в конец разозлился Гарри, снова подошёл к столу и собрался сесть, но так и застыл в неоконченном движении, внезапно и резко поднимая взгляд на подругу, — Это же…

Гермиона выдохнула, кивнула и опустила ресницы, с которых сразу же капнули и тонкой струйкой по щекам скатились слёзы.

— Мой сын, да, Гарри? — она едва сдерживала рыдания. Ком подступал к горлу, глаза щипало. Хотелось послать его и уйти.

Его сердце сжалось. Ему и так предстояло расстроить её, а он довёл до того, что и вовсе обидел. 

— Прости. Я позвал тебя не для того, чтобы ругаться, но вынужден буду сообщить неприятные вести, — Гарри медленно подвинул ей документы через стол.

— Что это? — Гермиона открыла папку и с первых строк всё поняла.

Некоторое время она вчитывалась в исписанные листы, в пергамент, с почерком Северуса, а затем дрожащей рукой взяла перо, обмакнула в чернильницу и поставила подпись. Долго молчала, а после без единого звука встала и вышла, тихо прикрыв дверь. Гарри не окликнул её, он почему-то хотел, чтобы Гермиона сейчас ушла, ожидая, что так будет легче, но чувство вины всё равно настигло его и не уходило до конца рабочего дня.

***

Гермиона переступила порог дома в Годриковой Впадине и упала в объятия своей единственной подруги, которая поддерживала её на протяжении всех этих одиннадцати лет. Джинни почти не изменилась и даже не поправилась, спорт отнимал все её лишние килограммы, а трое детей вовсе не мешали по-прежнему побеждать в чемпионатах по квиддичу. Она дала гостье выплакаться, а потом проводила в гостиную и налила горячего чаю.

— Настанет ли день, Гермиона, когда ты войдёшь в мою дверь без слёз?

Та усмехнулась и вытерла глаза, слегка смазав тушь.

— Я уже не помню других дней, Джин. Все эти праздники в общей компании, я постоянно на нервах, я боюсь оставаться на встречах Ордена, чтобы случайно не столкнуться с ним, я стараюсь избегать встреч с сыном по этой же причине, я… просто устала, просто забыла, как это, быть счастливой.

Джинни сочувствующе улыбнулась и пододвинула к ней тарелку с эклерами собственного приготовления.

— Сейчас не лучшее время говорить о твоём сыне, тут такое дело, ты ведь ещё не знаешь?

— Думаю, что уже знаю, я с утра имела удовольствие видеть своего горячо любимого друга, который, кажется, не в себе…

— Дай-ка подумать, тот самый друг, за которого я вышла замуж? — Джинни небрежно взмахнула рукой и фыркнула.

Они встретились взглядами и засмеялись. Гермиона успокоилась первой.

— Ладно, если серьёзно, у Гарри какие-то сложности на работе, я так поняла, потому что он едва вспомнил, что Скорпиус мой сын.

— А я говорила, он меня просто не слышит. Иногда мне так хочется врезать ему хорошенько, прошу его, чтобы поговорил с Драко, но последнее время его озабоченность той группировкой, которая вас чуть не прикончила, переходит все границы. Гарри скоро спать на работе будет, и мне очень жаль, что ты узнала его мнение о дружбе Ала и Скорпиуса, но мы отошли от темы… Так ты уже знаешь? Он тебе сказал?

— Ну да, Северус решил развестись и трусливо сбежал, передав мне бумаги на подпись через Гарри.

Миссис Поттер приоткрыла рот от удивления, поняла, что тупо пялится на подругу, и тряхнула головой.

— Я вообще-то… подожди, Снейп развёлся? Заклинание снято? Неужели ты свободна?

— Развёлся… разве ты не об этом?

— Нет, я хотела сказать совсем другое... но это подождёт, ты расстроена. Неужели любила?

— Нет! — Гермиона отрицательно покачала головой и коротко улыбнулась, — Не любила, я просто привыкла, и мне не хотелось менять это. Он разрешил жить в Паучьем Тупике...

— Гермиона, мне жаль, только я тоже хотела сообщить тебе печальную весть. Дело в Скорпиусе, он… — Джинни не закончила фразу, потому что как раз в этот момент на заснеженном подоконнике появился чёрный филин, — Амфеус?! — воскликнула она и поспешила распахнуть окно.

— Кто? — спросила Гермиона, глядя как птица важно перешагивает выступ и спрыгивает на пол.

— Это филин Драко, но с чего это вдруг он стал нам писать?

— Как знал! Может это Алу от Скорпиуса?

— Нет, у Скорпиуса полярная сова, — миссис Поттер выудила свиток из крючковатых когтистых лап и достала печенье. Филин схватил лакомство, но остался на месте.

— Закрой окно и прочти, а то мы замёрзнем, видишь, он не собирается улетать.

— Да, — Джинни прижала оконную раму, опустила ручку и осторожно развернула пергамент, заляпанный чернилами. Драко очень спешил и волновался, выводя эти слова.

Дорогая Джинни, мне известно, что ты всецело поддерживаешь дружбу своего младшего сына и моего единственного, и, вероятно, ты уже знаешь о горе, что пришло в наш дом около недели назад. Твой муж оказал мне неоценимую помощь в максимальном неразглашении этого события, за что я приношу ему свою благодарность. По многим причинам сейчас я не стал обращаться к нему, ибо просьба, которую я собираюсь озвучить, слишком сложна, и мне требуются все мои силы, чтобы открыто говорить об этом. Я должен буду рассказать Скорпиусу об Астории, и считаю, что скрывать подобное никто от него не в праве, но мне потребуется помощь, поддержка и чьё-то присутствие. Я бы хотел, чтобы Альбус-Северус разделил с другом его печаль, чтобы в это Рождество друзья были вместе, уверен, ты можешь понять меня, Джинни, но так же уверен, что ты никогда не отпустишь его одного. Твой муж беспросветно увлёкся работой, ты не сможешь, потому что мы все ждём грядущего чемпионата, в котором ваша команда обязательно одержит победу, а вот твоя хорошая подруга, крёстная обеих мальчиков, могла бы составить нам компанию. Честно говоря, я бы сам не додумался, один настойчивый профессор уговорил… скажи ей, что я не нарушу её покоя, мой дом слишком велик и в нём можно вообще ни разу не встретится за всё время. Я бы не настаивал, но это важно для Скорпиуса и… для меня.

С уважением и дружеским рукопожатием, Драко.

Миссис Поттер перечитала записку несколько раз и прижала к груди, мечтательно запрокинув голову.

— Это таааак романтично. Он пишет «это важно для Скорпиуса и… для меня», — она вдруг прокашлялась и стала совершенно серьёзной — только это, конечно, не шутки. Всё очень серьёзно и печально.

— Дай сюда! — Гермиона выхватила пергамент и развернула. Её глаза быстро забегали по строчкам, потом снова и снова, замерли и медленно обратились к Джинни.

— Астория умерла?

Та кивнула и села на стул.

— На официальных похоронах присутствовал только Гарри и Драко, остальные лишь приходили почтить память уже позже, когда всё было оформлено. Мы с тех пор не разговаривали об этом, он всё время ворчит.

— Да, Северус говорил, что она болеет, но я не думала, что… Мерлин, только не говори, что хочешь, чтоб я поехала?

— Да, хочу, и как можно скорее. Я полностью поддерживаю Драко в вопросе о дружбе Альбуса и Скорпиуса, к тому же, Гермиона, ты мать. Пусть мальчик этого не знает, и даже не узнает никогда, но ты должна, понимаешь. Не мне объяснять тебе эти связи, которые не подвластны магии, не мне говорить тебе, как утешать своего ребёнка, прошу, поезжай, ты нужна ему. Ты нужна им обоим.

— О, я не знаю, не знаю. Мы за последние одиннадцать лет виделись-то раза три от силы, ну как, как я поеду?

— Твой сын! Ты помнишь, что Скорпиус всё ещё твой сын. Он твой сын, подруга.

Гермиона прикрыла глаза, с её губ слетел скомканный рваный вздох.

 — Это невыносимо, я не хочу туда ехать, ты же знаешь причину. Пожалуйста, не заставляй меня.

— Да, я знаю причину! — Джинни посмотрела на неё с нескрываемым раздражением — Только когда? Вот скажи мне, когда? Если смерть Астории не повод поехать к сыну, то, что тогда повод? Я знаю тебя давно и намного больше, чем все остальные, разве ты можешь от меня скрыть свои материнские чувства? Скорпиус тоже чувствует, поверь мне, он чувствует, боггарт тебя задери! Ты можешь не говорить ему правды, но ты будешь с ним в этот момент, поможешь перенести утрату. Астория воспитывала его как своего, я знала Асторию достаточно, чтобы не судить её строго, он будет думать, что потерял мать, кто его поддержит? Отец? Может быть Северус или мой сын? Конечно, они тоже, но ты... Ты! Вечно бегать от себя не получится, дорогая, и рано или поздно тебе придётся принять решение. Ты должна быть там, потому что там твоё место.

— Я не могу, — она посмотрела в глаза подруги с мольбой — Я не могу его видеть, не мучь меня, не заставляй идти к нему.

— О, да ты с ума сошла! — Джинни окончательно разозлилась— Я говорю тебе о сыне, о его страданиях, а ты! Я знаю, что ты хорошая мать, но как только речь заходит о его отце, у тебя едет крыша! Хорошо! — она встала и подбоченилась, как всегда делала Молли, когда злилась и отчитывала сыновей — Что собираешься делать? Будешь избегать Драко и сына до конца жизни, а что потом? Одинокая старость? Или жизнь преподавателя Хогвартса? А Снейпу ты как смотрела в глаза, после того, что сделала? Ты отправляешься к сыну прямо сейчас и точка. Я предупрежу Альфреда.

— Нет! Пожалуйста, нет!

— Да! — миссис Поттер достала палочку и два патронуса молниеносно покинули дом, — Так, до возвращения Гарри остался час, нужно поторопиться, патронус Малфою, патронус маме… вроде бы всё.

— Джинни!

Та суетилась, намеренно игнорируя восклицания Гермионы.

— Ах, точно, Амфеус, тебя-то забыла, лети.

Филин ухнул, расправил крылья и спрыгнул с подоконника в зимнюю морозную свежесть.

— Джинни, послушай…

Но Джинни не слушала, она зажгла огонь в камине, бросила летучий порох и, выждав несколько минут, втянула в дом собственного сына.

— Гермиона! — Альбус обрадовался и бросился обнимать её вперёд матери.

Миссис Поттер развела руками.

— Ну, вот и всё решено, — она грустно улыбнулась и присела перед ним, развернула к себе за плечи, — ты с Гермионой сейчас отправишься к Малфоям и проведёшь там Рождество. Я открою тебе секрет… его мама оставила нас и ушла далеко-далеко, без неё ему первое время будет очень тяжело, понимаешь? Ему нужна поддержка и опора, ему нужен ты, сынок.

Альбус-Северус широко распахнул глаза, он испытывал множество разнообразных эмоций одновременно и не знал на какую реагировать.

— Тётя Астория умерла, да? — Ал увидел короткий кивок матери и чуть не расплакался — Я готов на всё, чтобы Скорпиус не страдал, но папа сказал…

— Папа поймёт, когда я всё объясню ему. Тебе не нужно об этом беспокоиться, подумай о друге, о Гермионе и о Рождестве, самом волшебном празднике в году.

— Мам, я так рад, что ты поддерживаешь нас. Скорпиус хороший, талантливый, добрый и…

Джинни покосилась на Гермиону.

— … и умный? Я знаю, я верю в тебя, в вас и вашу дружбу. Удачи, Ал, пусть этот праздник будет счастливым… — она встала — и тебе, Гермиона.

— Ты вся в миссис Уизли, никогда не знаешь отказа. Хорошо, мы идём.

— В наше время, говоря «миссис Уизли», стоит уточнять какая именно, — миссис Поттер хихикнула и кинула летучий порох в огонь камина — Ладно, удачи, подарки пришлём совами. Пока.

Они обнялись напоследок и расстались в хорошем настроении. Джинни улыбалась, глядя на языки пламени, и отчего-то вспоминала тот день, когда Драко пришёл за Гермионой в «Нору» с требованием собрать её вещи и срочно открыть портал.