– Ты уверена? – в который раз спрашивает у неё Ино. – Я всегда могу попробовать изменить это решение через наш клан. То что ты из гражданской семьи не обязывает тебя становиться жертвой Совета.
Сакура закатывает глаза. Тёплый вечер на веранде старой подруги уже начинал походить на череду причитаний. Блондинка, с того самого момента, как Хокаге объявил итоги договора с соседями, вилась вокруг неё волнующейся наседкой.
– Я не жертва, а специалист, что будет сопровождать реабилитацию последнего Кагуя, – сенча в доме Яманака как всегда была отменной. – По той сумме, что предложила Мизукаге, ни госпожа Цунаде, ни Шизуне пойти не могут. А я, как недавняя ученица, вполне могу заработать неплохих денег.
Данго неплохо шли к терпкому вкусу напитка.
– Да и с их стороны идёт на обмен парочка мастеров, что будут отлаживать нам систему орошения, – она шутливо шлёпнула блондинку по плечу. – Ты же сама жаловалась, что засухи стали приходить всё чаще.
Клановая наследница поджала губы, складывая руки на груди.
– Ты год проведёшь среди этих земноводных, – несмотря на клокочущее внутри раздражение, девушка сдерживалась, лишь немного резко взяв бокал с чаем. – Сама читала, что они раньше делали с пленными во время войны. Ты будешь почти заложником.
Глупо было убеждать и себя, и Ино, что она ни капельки не волновалась. Если во время Экзамена на чунина девушка, хоть и бродила по чужому селению, но всё же была окружена своими, то в этот раз она останется одна. Её и так подпускали к одному из самых ценных наследий Тумана — чудом выздоровевшему Кимимаро. Юный мир между странами должны были подкрепить показные жесты доверия. Сакура лишь становилась одним из них.
– Не накручивай себя, – зелёные глаза отстранённо скользнули по отполированным доскам энгавы. – Мы в любом случае отправляемся завтра утром. Я не собираюсь срывать усилия десятков людей из-за таких мелочей, как собственное волнение.
Ответом ей послужил тихий вздох и смазанное: «понимаю». Конечно, Ино понимала. Сама бы поступила точно также.
Но прощаясь этим вечером, подругу она обняла крепко.
* * *
– Справа!
Вспышка молниевой техники, и мимо проносится Какаши-сенсей, скрываясь где-то в чаще леса. Это была крупная засада. Абсолютно неожиданная.
Они и раньше знали, что после переворота, устроенного Пятой Мизукаге, оставались недовольные. Кто-то, малая часть, ушёл в нукенины, осаждая прибрежные города и, когда получалось, атакуя торговцев на морских путях. Их неплохо зачищали сами туманники, так что такой наглости, как лобовая атака дипломатической делегации, никто не ожидал.
Но мятежники решили иначе.
– Да чтоб вас всех! – зло крикнула Харуно, пробивая насквозь грудную клетку очередному атакующему. – Я только купила это ципао!
Новая джониниская форма с особой тщательностью шилась на заказ у самого дорогого мастера Конохи. Девушка долго копила и с чунинских миссий, и с новогодних отосидамаДеньги, которые взрослые дарят детям на Новый год. от дедушки и родителей, и даже с зарплаты в госпитале!
«Хорошо что на алом не так видно кровь,» – сплёвывая вязкую слюну, что предвещала повышенные чакрозатраты, подумала куноичи. – «Пора заканчивать с этими ребятами. Остальные уже добили своих. Скоро будут ждать только меня.»
– БЬЮ! – отмахнулась она привычно своим, что суетились где-то поблизости, чтобы успели уклониться и не попасть под технику. Чакра привычно заструилась по каналам, сосредотачиваясь в ступнях, для прыжка, и в обтянутом кожаной перчаткой кулаке, для удара.
Секунда — и грохот вперемешку с густой пылью окутывает поляну. Слышатся стоны засыпанных глыбами и камнями нукенинов. Несколько сигнатур спешно приближались к полю боя, однако оставалась ещё парочка выживших и тут, у её ног. Куноичи как раз заканчивала с последним, как из леса выскочил человек.
Приглядевшись, девушка узнала привычную форму Кири.
Встречающие засекли схватку и примчались для поддержки сюда аж с пристани.
Отбрасывая в сторону тело, Харуно оглядела себя. Не лучшее впечатление после двух лет разлуки. Она вся была в грязи и подтёках чужой крови, взмыленная и растрёпанная. Тяжелое дыхание после боя пока не желало оставлять хозяйку, заставляя сердце колотиться из-за недавней мощной техники.
Зелёные глаза стрельнули вбок, отмечая, что прочие сигнатуры как раз приближаются к остальным членам их делегации.
– Ну привет, Чоу-кун, – чуть хрипло сказала она, натягивая улыбку. – Как дела?
За то время, что она его не видела, парень успел ещё вытянуться. За спиной мечника виднелся огромный меч странной формы. Судя по тому, как он раскачал себе руки, это оружие было крайне тяжёлым и требовало порядочных усилий, чтобы верно с ним обращаться.
Чоуджуро смотрел на неё непонятным взглядом, широко распахнув свои воловьи глаза. Приоткрыв рот он, казалось, даже не дышал. Лишь молчаливо краснел. В какой-то момент парень моргнул, будто приходя в себя, и осмотрел усеянную телами поляну.
– Вы всё это, – он невнятно махнул рукой, – голыми руками? Без меча?
– Будто мне нужен меч, чтобы вступать в бой, – уязвлённо отозвалась девушка, потягиваясь, чувствуя, как мышцы приятно ноют. – Я — мастер тайдзюцу. Могу тебя и без оружия, даже без рук, ногами задушить.
Юноша давится воздухом и опускает взгляд на её бледные коленки, что виднеются между черной кромкой сапог и розоватым медицинским фартуком. Он делает пару неловких шагов к ней, шумно сглатывая.
– П-правда? – спрашивает он севшим голосом.
Сакура удивлённо смотрит на него. Видимо, зрелище по необъяснимой причине стало для её дурилки шоком. Бедняга, он всегда был немного странным.
– Чоу-кун, это угроза, – со смешком отвечает она.
– Д-да? – он рвано вздыхает, облизывая губы.
Харуно лишь смеётся, с умилением наблюдая за забавным парнем. Аккуратно убирая волосы со своего лица, девушка старается не заляпать его ещё больше чужой кровью. Отмечая тоскливый тёмный взгляд юноши, она признаётся себе, что скучала.
И по его неловким попыткам разговора.
И по дурацким повадкам, которым было сложно найти нормальное объяснение.
И по вежливым, но навязчивым порывам крутиться вокруг неё.
– Пошли? – девушка подмигивает ему, разворачиваясь в сторону остальных.
Краем глаза она отмечает, как мечник встряхивает головой, словно собака вынырнувшая из воды, и становится полностью алым. Он тихо выдыхает что-то невнятное, и Сакура разбирает лишь «…куда угодно…». Девушка еле сдерживает улыбку.
Рядом с ней этот парень просто шёлковый.
Так здорово.
Хочется ещё.
* * *
Путь к главному городу островного государства проходит спешно. На самом деле, все куда-то торопятся.
Даймё — подписать все документы и вернуться к себе домой.
Каге — разобраться с договорами и покончить с этой затянувшейся историей.
Шиноби — отследить передачу свитков, специалистов и уверений о вечной дружбе.
Слишком много времени заняли встречи и уступки, что привели к долгожданному перемирию. Сегодня был день официальной шелухи, с которой следовало скорее разобраться.
После их ждут долгие сверки приграничных территорий, портов, торговых соглашений и морских путей. И уже тогда, разрешив все споры и недосказанности, можно будет праздновать.
Примерно через год. Как раз закончится миссия Сакуры, что будет сопровождать испытательный срок как для Воды, так и для Огня.
К пониманию девушки, после нападения продолжительность пребывания делегации сокращают с трех суток до двадцати четырёх часов. Цунаде, взмыленная и раздражённая, передаёт ей свой небольшой дом с врачебным кабинетом, что служил жильём всё это время. Здесь всюду разбросаны кардиограммы, результаты анализов, стопки анамнезов и медицинских книг.
Кажется, в углу валяется незаконченная диссертация о свойствах Акульих кланов. Или наследии Кагуя с их особым строением скелета. По перепутанным листам сложно что-то понять.
– Если что, – даёт последние наставления женщина, – в челюсть бить бесполезно. Она у них слишком крепкая. Ломай нос или рёбра. Ещё особенно чувствительны жабры, но при атаке в шею все автоматом ставят блок, так что сложно пробить.
Пока старшая закидывает вещи в дорожную сумку, а в ней уже и так навалена куча свитков с биологическими материалами, Сакура послушно кивает.
– Чтобы тебя не поняли неправильно, с местными зубатками не плавать, рыбу в дар не принимать, жабры не трогать, шею не показывать и, ни при каких обстоятельствах, не кусаться, – Харуно чувствует, как по спине пробегают мурашки. – Поняла?
– Да, – выдыхает она, тупо хлопая глазами.
– Лучше бы цветы дарили, а не лосось этот. Какие-то рудиментарные животные традиции задабривания партнёра... – бурчит себе под нос Сенджу, но поражённая девушка её уже не слушает.
Это что получается?
«Мне никто сказать не мог?!» – в голове её вертятся мысли, хаотично стуча изнутри по черепной коробке. – «А этот идиот! Просто… Просто!»
Смотря вслед своим односельчанам, что, рассаженные по лодкам, возвращались домой, Харуно продумывала план мести. Может Чоуджуро и стеснительный болван, но за столько лет мог бы нормально сказать, а не кружить в странном обрядовом танце.
Находит она его следующим утром, неподалёку от административного квартала.
– Как дела, Чоу-кун? – бледный девичий кулачок упирается справа от лица с мощной челюстью. – Что делаешь тут совсем один?
Прищурившись, она наблюдает сквозь тёмно-розовые ресницы за тем, как мечник теряется. Застыв, парень глубоко дышит, часто моргая.
– Шею, – кратко приказывает Сакура, ожидая чего угодно, но только не молчаливого послушания. Чоуджуро лишь сглатывает, послушно задирая подбородок. Она даже сквозь ткань видит, как скачет вверх-вниз кадык.
Проверяя, как долго он будет таким тихим, куноичи поддевает пальцем край водолазки и тянет ворот вниз. Ей открываются уже привычные симметричные складки жабр, прорезающие светлую кожу.
Как когда-то очень давно, она ведёт кончиком пальца по одной из них и, когда Чоуджуро всхлипывает, прижимается губами к левой стороне, под челюстью. Не удержавшись, девушка чуть сжимает там зубами, мягко и аккуратно, даже следа не остаётся.
Отстраняясь, розоволосая делает плавный шаг назад, наблюдая за тем, как Чоуджуро скользит по стене спиной, оседая на землю. Его влажный воловий взгляд смотрит на неё снизу вверх. Не моргая. По лицу юноши разметался лихорадочный румянец. Рот безмолвно приоткрыт. Лишь хриплое дыхание доносится до неё.
– В прошлый раз ты что-то хотел мне сказать? – с лёгкой улыбкой начинает девушка, делая ещё один шаг, увеличивающий расстояние между ними.
Из груди мечника раздаётся нечитаемый булькающий звук, перемешанный с подобием мурчания и жалкого писка. Харуно слишком весело, чтобы останавливаться.
– Нет? – теперь она разворачивается на пятках, собираясь оставить его тут в полном одиночестве. – Ладно, я подожду. В конце-концов, у меня есть целый год.
К её порогу Чоуджуро приходит вечером. После долгого знакомства с тихим и вежливым пациентом, Сакура совсем не устала и с готовностью открывает дверь после дробного стука. Мечник бухается перед ней на колени, рассыпая к ногам несколько горстей, очевидно, свежевыловленного жемчуга.
Он жадно смотрит влажными глазами и, с надрывом, наконец-то выдаёт:
– Ты мне нравишься. Давай встречаться?
И вот тогда Сакура признаёт, что дальше делать вид, что не понимает намёков, уже бессмысленно. Так что, как и положено прямолинейной девушке, она просто его целует.
– Давай, – а потом добивает несчастного. – Самое время попробовать покататься на акуле.
И после этого Чоуджуро так мило давится воздухом, что Сакура уже не сдерживает смеха.