Арсений готов убивать.

Он аккуратно ступает по лесной дорожке, стараясь не наступать на веточки деревьев, чтобы не спугнуть. Не позволит себе упустить. Он должен быть максимально тихим, ведь жертва стоит всего в десятке метров от него. Давно не охотился именно таким способом. Самостоятельно. Не используя сверхспособностей. В этом есть особый драйв, свой адреналин. Изящный кинжал прошлого столетия, находящийся в его руке, знаком не с одним живым существом. С помощью него убивали сотнями.

Движения отточены и нет сомнений, что он уйдет не с пустыми руками. Если он выбрал для себя жертву, то её уже ничего не спасёт. Ведь она даже не успеет понять, что за её спиной опасность. Что вампир всегда добивается своих целей. Всегда выигрывает.

Что через секунду на землю прольётся кровь.

Арсений, не колебаясь, пронзает тело косули кинжалом, и её ноги подкашиваются. Животное с криком падает на землю. Как же хорошо… Охота — тоже весьма своеобразное развлечение. Но сейчас он убивает даже не ради возбуждения, вызванного достигнутой целью, нет.

Не дрогнув, он разделяет её тушу на куски.

А кровь выпивает.

***

Стоит только Антону открыть глаза и издать первый громкий вдох после пробуждения, а Арсений уже стоит напротив него, опираясь спиной об комод. Всё это время он фокусировал слух только на этой комнате, чтобы не пропустить момент, когда парнишка проснётся.

— Как самочувствие? — ровным голосом спрашивает Арсений, хотя прекрасно знает, что тот в порядке. Возможно, он чувствует себя даже лучше, чем до попадание в замок.

Антон молчит, не желая отвечать. Он пробегается глазами по небольшой комнатке; переводит взгляд на мягкое белое одеяло, которым укрыт; ощущает, что никакие пружины не впиваются ему в спину, а, наоборот, матрас очень мягкий.

Это. Другая. Комната.

Не его холодный мрачный подвал с мышками.

— М-мне легче, — сглатывает Антон, чувствуя себя совсем крошечным на этой большой кровати. Несмотря на то, что он находится в максимально комфортных условиях, он к ним не привык. Ему чужда роскошь. Даже дома у него намного беднее, чем здесь. Д-о-м. Он скучает по нему. Там осталось столько её вещей, которых он, вероятнее всего, никогда не увидит.

— Тогда пойдем на ужин, — бросает Арсений, не смотря на Антона. — И запоминай расположение своей новой комнаты… Я не намерен с тобой возиться и сопровождать каждый раз.

Антон успевает по-быстрому оглядеть комнату. Кровать, небольшое окно, маленький столик со свечами. Тут даже есть зеркало, как раз таки над комодом, возле которого стоял Арсений. И он в нём отражался. Весь такой из себя сдержанный и властный. И по сравнению с ним самим уж гораздо привлекательнее — это точно… Но он отражался, Боже! Хоть один, чёрт возьми, слух о вампире правда или нет?! Интересно, он может что-нибудь чувствовать?..

Пойдём на ужин.

Ужин.

Вновь.

Антон хоть и чувствует себя чересчур прекрасно, он не готов вновь оказаться на столе пред его господином. Антон вспоминает тот эпизод с амулетом и в страхе хлопает по карману, в который было спрятано украшение с её фотографией. На месте. Он не трогал… Или вернул на место, взглянув на него? Антону без разницы. Главное, чтобы не задавал вопросов. Не издевался, не давил на эту тему.

— Постойте! — выкрикивает Антон, догоняя вампира. Эта нечисть передвигается сильно быстро, а он позволяет себе отставать. В голове всё ещё не укладывается, что он жив, без новых укусов и в совершенной другой комнате. Что происходит? Почему он всё ещё не на небе? Почему чувствует себя так хорошо? Что он с ним делал? В голове миллионы миллионов вопросов и ни одного ответа.

— Что? — недовольно поворачивается Арсений, и они встречаются лицом к лицу. Антон видит, что глаза вампира больше не красные, какими были после их первого ужина. Они золотые. Издающие желтое свечение… И зрачок расширен. Это притягивает… Словно засасывает. К-красиво.

— Я-я… Эм… Кхм, сколько дней я был в отключке? — приходит в себя Антон, понимая, что залюбовался. Нетнетнет. Такого допускать больше нельзя. Просто непозволительно! Это же ужасно! Он ужасен. Мерзок. Гадок. Отвратителен. Завораживающий.

— Около суток, — отвечает Арсений, хмыкая. Заметил, что дар очарования срабатывает даже тогда, когда он не пытается произвести впечатление и обворожить жертву, чтобы она пришла в его руки. С Антоном это не нужно. Он вполне послушная зверушка… Хороший мальчик.

— Четыреста двадцать семь… — Неосознано шепчет Антон, закрыв лицо ладонями, кажись совсем забывая о том, что прямо перед ним стоит Арсений и всё слышит.

— Что «четыреста двадцать семь»? — хмурит брови Арсений, наклонив голову. Если раньше ему только казалось, что этот парень не так прост, как кажется на первый взгляд, то сейчас он абсолютно точно в этом уверен. Секретов у него целый арсенал, и Арсению становится интересно копнуть в них. Узнать подробнее, что творится в этой черепушке…

— Ничего, — Антон уверен, что сейчас вампир точно начнёт докапываться… И он не вытерпит и выскажет всё в лицо. Обвинит всех и каждого. И в конце концов расклеится и потеряет лицо бесстрашного, сильного человека. Покажет все свои слабости.

И тогда точно умрёт.

Окончательно.

— Ужин стынет, — будто и не было этих непонятных секунд, шипит Арсений.

И Антон облегчённо выдыхает.

Пронесло, но…

Ужин. Стынет.

Он — ужин.

Опять.

Они оказываются в знакомой Антону столовой, и его бросает в дрожь. Насколько же ненавистно ему это место. Интересно, теперь его жизнь превратится в одну сплошную рутину, где изначально из него выпивают кровь, затем он теряет сознание, а потом просыпается через сутки окрепший и полон сил? Да? Нет? Что-то среднее? Лучше уж сразу умереть.

— Садись ужинать, — произносит Арсений, выбивая у Антона почву из-под ног. Погодите, что он сказал? С-садись? Парень округляет глаза, в которых успело потемнеть на несколько секунд, и видит тарелку с супом. Ароматным супом. И не верит своим глазам. Э-это для него?..

— Я? — у Антона пересыхает в горле от такого развития событий. Такого. Не. Может. Быть. Суп? Он замечает, что помимо тарелки на столе также стоит и кружка… Вампир отравить его собирается что ли?

— Если ты так хочешь, то могу поужинать я, — Арсений сжимает плечи Антона и шепчет прям на ухо, желая припугнуть его.

— Н-не хочу, — Антон садится на предоставленный ему стул и пододвигается ближе к столу, отметая мысль о том, что лежал на нём пару дней назад. — А это съедобно?

— Варить супы не сложнее, чем зелья, — Арсений садится рядом с Антоном. — И если бы я хотел убить тебя, я бы убил сразу. Либо сделал это, когда ты отключился.

— Почему я так хорошо себя чувствую? — Антон обхватывает ладонями горячую тарелку в надежде согреться об неё.

— Я напоил тебя одним из зельев, — отвечает Арсений пододвигая ложку Антону. — Но вечно поить им я тебя не могу. Вкус крови поменяется… Так что тебе придётся восстанавливать свой глупый человеческий организм самостоятельно. Продукты и воду я буду приносить, где готовить покажу.

— Но зачем Вам это? — Антон и вправду не знает ответа. Вампиры — злые, жестокие существа. Которые не умеют проявлять з-заботу. По крайней мере, об этом ходили слухи… Или эти тоже ошибаются?

— Потому что я так хочу. — Арсению кажется, что всё дело во вкусной редкого вида крови. Но он знает себя. Знает, что не стал бы мучаться только ради этого. Он и сам не понимает, к чему это. Может, всё тот же интерес. Может, что-то другое. — Ешь давай.

— Спасибо, — произносит Антон и опускает ложку в суп.

Арсения передёргивает от этого слова. Он чертовски давно не слышал его…

Антон вдыхает аромат наваристого супа и всё же надеется, что там нет яда. Он кладёт первую ложку с кусочком мяса в рот и тщательно прожёвывает. Очень даже… Вкусно? Нет, правда вкусно. И либо его хозяин (он и впрямь зверушка) умеет хорошо готовить, либо это Антон соскучился по еде.

Он чувствует, что по всему телу разносится тепло. И он даже благодарен вампиру… Только если не брать во внимание то, что он запер его непонятно где и не отпускает, преследуя свои, непонятные Антону, цели. Это всё так странно… Что же будет дальше?

— А Ваш ужин когда?

— Сегодня ты можешь отдыхать.

***

Антон осматривает свою комнату, надеясь найти что-нибудь, что могло бы его занять. Он изучает каждый предмет, каждую полку в поисках необычного. Прикасается кончиками пальцев к древней мебели, сделанной из тёмного огрубевшего дерева, видевшего не один век. Интересно, сколько лет этому вампиру? Двести? Триста? Четыреста? Сколько у него было таких домашних животных, как он?

Поиски остаются безуспешными, но раз он тут надолго, всё время сидеть и ждать, когда же за ним придут — удручающе. Нужно попробовать спросить, есть ли здесь книги. Балуется ли кровожадное существо чтением возле камина или это уже явно перебор? Антон-то умеет читать, хоть и совсем немного, но всё же умеет. Мама научила…

Он наблюдает за танцем огонька в свечи, тяжело вздыхая. Нет ничего, доказывающего, что завтра он проснётся живым. Вампир может оказаться непостоянной особой. Сегодня он говорит, что Антон нужен ему. А завтра… Не выдержит и выпьет всю его кровь. До последней капельки.

Антон, очарованный пламенем, не знает, чего ожидать. Пару дней назад он думал, что умрёт, спасая ребёнка. Маленькое солнышко, могла бы оказаться на его месте взаперти у вампира. И кто знает, что бы он с ней сделал?.. Она же гораздо меньше и не способна даже жить без тепла рядом. А тут холодно. Мрачно. Противно. Вампир бы наверняка убил её. Не пожалев.

Антон ненавидит его.

— Пойдём, — Арсений любит подходить сзади и вытаскивать парня из глубоких раздумий. — Я проголодался, а ты достаточно восстановился.

Антон не хочет вновь испытывать те ощущения. Когда всё тело то будто сковывает льдом, то будто его бросают в огонь. Неприятные мысли пронзают каждую клеточку. А ощущение чужих зубов у себя в шее… Боже, дай ему сил. Помоги хоть разочек.

— Если ты расслабишься, то сможешь получить от этого наслаждение, — произносит Арсений, одаривая Антона внимательным взглядом. Сегодня он хочет провести некий эксперимент… Проверить, приучил ли свою зверушку. Станет ли он подчиняться без гипноза? — Ложись на стол и раздевайся.

Потолок кажется таким высоким, таким тёмным. Будто чёрная дыра, которая засасывает тебя. Становится страшно даже дышать и всё тело парализует.

— Почему в Вашем гнёздышке так темно и холодно? — Антон пытается отвлечься прежде, чем его шею вновь пронзят клыки. Интересно, он укусит в это же место? Или после сегодняшнего ужина в его теле вновь окажется на две дырки больше?

— Потому что я нечисть. Посланник зла, не терпящий свет.

— Тогда почему Вы впустили к себе такое солнышко, как я? — Антон слышит, как вампир хмыкает.

А затем его кусают.

Вновь.

Антон, как и сказал его господин, пытается расслабиться. Ощутить наслаждение? Получить некую выгоду от того, что его едят. Или лучше сказать пьют? Вкушают.

Он прикрывает глаза, стараясь выключить мысли. Ничего сверхъестественного не происходит… Всё хорошо… Это всего лишь укус… Верно?..

Антон чувствует, как кровь покидает его, но вместо головной боли и недомогания, которые были в прошлый раз, он ощущает прилив энергии… Можно ли так это назвать?

Будто ощущения разрывают его изнутри, но при этом они… Приятны. Будоражат.

Вампир оттягивает его голову за волосы, чтобы удобнее было пить кровь. Он пропускает пряди волос сквозь пальцы, и Антон напряжённо сглатывает. По телу разбегаются мурашки, но уже не от холода или страха, а от возбуждения. Такого он уж точно не ожидал, но рука вампира ощущается как-то правильно. Да, чёрт, он уже ничего не понимает! Он устал! Он не контролирует своё тело!

Арсений довольно мычит, отрываясь от Антона. Ранки глубокие и кровоточащие — загляденье. Он проводит по ним кончиками пальцев, собирая оставшиеся капельки, и облизывает их. Антон — особенный деликатес.

— Хочешь попробовать себя? — издевается Арсений, глядя на трясущегося Антона, щёки которого порозовели. Он знает — парню понравилось.

— Обойдусь.

— Как хочешь, — Арсений жадно облизывает губы, смотря Антону в глаза, — мне больше достанется.

— М-можно я лучше попрошу у Вас кое-что другое? — решается на вопрос Антон. Иначе он умрёт не от голода, не от рук вампира, а от скуки.

— Спрашивай, — Арсений чувствует, что Антон становится более одомашненным. Больше говорит, изучает, пытается что-то выяснить. Тем самым ещё больше вызывая интерес, потому что становится любопытно, насколько далеко он сможет зайти?

— У Вас есть книги? — Антону нужно получить хотя бы одну. Чтобы упиваться строчками истории, а не тонуть в потоке собственных мыслей. Это глубокое болото способно утопить даже самых лучших в мире пловцов, а он не входит в их число. Он слаб.

— Достоевский подойдёт?

***

Арсений не понимает, почему? Какой чёрт его побрал? Зачем? Для чего ему собственный человек? Почему именно он? И почему он вызывает такие ощущения? А-н-т-о-н.

Хочется посильнее впиться в его шею, разорвать на куски, напиться до головокружения. До эйфории. Как он делал с остальными мелкими существами — людьми. Но его что-то сдерживает. Не даёт, мешает, препятствует. И Арсений не может понять, что… Только ли интерес?

Он смотрит на спящего Антона, изучая черты его лица. Хотя в комнате полностью темно, Арсению это не мешает. Иногда парнишка вздрагивает то ли от холода, то ли ему просто снится сон. Арсений не помнит, каково это — спать. Его силы восстанавливаются, когда он питается чужой кровью. А люди… Они должны есть, дышать, пить и спать. Несовершенные.

Но несмотря на несовершенность, от Антона веет идеальностью.

И Арсений напуган.

Арсений отправляется в город, чтобы найти себе жертву. Другую кровь. Не ту сладостную. Не Антона. Чтобы хоть на секунду перестать думать о человеке, переключиться на кого-то другого, занять свои мысли охотой, а не им.

Он выжидает какого-нибудь простачка, который счастливый, ничего не подозревая, выйдет на улицу, когда первые звёзды появятся на небе. А тут он — вампир с острыми зубами, готовый убивать любого. Кем бы он ни был.

И Арсений не ошибается, когда затаивается между домами возле пивной. Он бы мог вырезать весь город за секунду. Не зря же он способен быстро передвигаться… Но это так скучно. Здесь даже важна не сама жертва, не её кровь. А ощущения, которые переполняют его, когда он тихими шажками подбирается к жертве и сворачивает ей шею.

Глаза мужчины тут же становятся пустыми, а в горле застревает крик. Ему уже ничего не поможет… Арсений разрывает его шею острыми зубами, отрывая куски, словно дикое животное. И пьет, пьёт, пьёт.

Хоть и не получает от этого удовольствие… Чёрт! Всё не то. Не тот вкус. Не та эйфория.

Не Антон.

Как теперь переключиться?

***

Сила ветра заставляет сухие ветки дуба скрипеть по решёткам окна… Антон не может уснуть. На улице разыгрался страшный шторм, и крупные капли дождя стучат по крыше, создавая шум. Если до этого здесь было дико прохладно, то сейчас становится до одури холодно. Не спасает даже одеяло и несколько зажженных свечей, стоящих на комоде. Антона трясёт. Зуб на зуб не попадает, даже если с головой спрятаться в кокон из одеяла.

Надо что-то делать.

Антон собирает всё своё мужество в кулак и, завёрнутый в одеяло, словно Кентервильское привидение, покидает свою комнату. Он не знает, куда идти. Темнота съедает пространство, а длинные коридоры пугают своей неизвестностью. Он делает один глубокий вдох прежде, чем решиться на отчаянный шаг — иначе околеет.

— М-мой господин, — еле слышно произносит Антон, шмыгая носом, но его голос эхом разносится по всему замку.

— Соскучился и решил, что мне пора подкрепиться? — Арсений вновь появляется из-за спины. Он ловит от этого особенный кайф, видя, как парень дёргается от неожиданности.

— Н-нет, — Антон сглатывает, переступая с ноги на ногу, — я з-замёрз…

— И что ты предлагаешь? Хочешь, чтобы я тебя согрел или что?

— У т-тебя есть к-камин?

— Чёртов человечишка…

Арсений чиркает спичкой и бросает её в камин с дровами. Антон сидит к нему максимально близко, укутавшись в одеяло. Его до сих пор трясёт, но теперь, кроме холода по всей коже, он ещё и находится в шоковом состоянии. Надежда на то, что вампир ему и правда поможет, была практически на нуле. Но он помог. Не рассмеялся и не издевался, а повёл за собой. Сюда.

Огонь начинает разгораться всё сильнее и сильнее, дрова трещат и пламя становится ярче. А Антону теплее. Он выставляет руки вперёд, отогревая пальцы, и не знает: сколько ещё ему позволят греться у камина.

Он впервые по-настоящему чувствует себя комфортно… И никаких плохих мыслей. Где они? Растаяли, словно снег? Или?..

— Тепло? — спрашивает Арсений, и Антон поднимает на него глаза. У вампира очень статная фигура и выжигающая белизна кожи. Такой у обычных людей не бывает, но ведь он и не обычный человек. Он — вампир. Который, кажись, и не такое уж чудовище… Или это иллюзия обмана? А может, он — словно высота. Ты понимаешь, что приближаться нельзя, но при этом тебя тянет в эту неизвестность… — Вроде в ледышку не превратился, а молчишь.

— Я-я… — Антону становится неуютно, потому что Арсений обратил внимание на эту нелепую паузу. Он что, вновь завис на внешности вампира? На его необыкновенных глазах и завораживающей ухмылке? — Вы правда ничего не чувствуете?

— Не совсем, — Арсений садится на пол вплотную к Антону, касаясь его плеча своим. Он так давно не видел огня, не разговаривал с кем-либо, не хотел тут же воткнуться в шею человека, что сейчас этот момент для него нечто новое и странное. Не похожее на его обычное поведение. — Я чувствую драйв, когда пью кровь. Чувствую, когда охочусь, открываю какое-нибудь новое зелье или общаюсь с тобой.

— Вам нравится общаться со м-мной? — Арсений искоса глядит на Антона, не решаясь посмотреть ему в глаза.

Страшно.

Не Антону.

Вампиру страшно.

— Я говорю, что ты вызываешь у меня чувства… А раздражение тоже какое-никакое, но чувство.

Антон хмыкает, но почему-то улыбается. Он переводит взгляд на огонь и просто старается запомнить этот момент. Запомнить тепло, ведь неизвестно, когда он сможет ощутить его вновь.

Он скучает по солнцу…

Антон резко дёргает головой, ощущая холод. Он ошарашенно переводит взгляд на вампира, ощутив на шее его ледяные пальцы. Что это сейчас было? Неужто он сейчас вновь укусит его? Нет-нет-нет, пожалуйста. Ему же уже казалось, что он может сделать первый глоток свежего воздуха даже будучи запертым в клетке, а его снова душат?!

— Болит? — шепотом спрашивает Арсений, прикладывая кончики пальцев к засохшей корочке крови. Почему-то это тревожит его сейчас больше всего…

— Нет, — Антон дёргает плечом, желая убрать неприятные прикосновения. — У тебя руки холодные…

— Правда? — Арсений недоверчиво смотрит на свои пальцы. — Давай погрею, — Арсений вытягивает руки вперёд к рукам Антона… И они сидят так, греясь от одного огня. Касаясь друг друга.

Антон не знает, что чувствует.

— А сейчас? — Арсений решает вновь прикоснуться к шее Антона. Парень ощущает, что они не давят, не сжимают, не скручивают. Прикосновение м-мягкое и еле ощутимое. И, возможно, ему хочется даже большего. Больше прикосновений.

— Сейчас тёплые, — Антон не спешит скидывать пальцы вампира.

— Хорошо, — улыбается Арсений. А Антон старается улыбнуться ему в ответ. — Меня, кстати, Арсений зовут.

И у него получается.

***

Они с Антоном зажгли с десяток свечей, чтобы хоть немного прогреть комнатушку. Арсений сидит возле спящего Антона уже третий час и пытается понять, что чувствует. Потому что это не только раздражение. Он ненавидит раздражительных людей. А Антон, он хоть и человек, и весьма капризный человек, но Арсению нравится заботиться о нём.

Это пугает.

Он всё время держит Антона под контролем при помощи сверхслуха. Старается не беспокоить его. Даже пьёт чужую кровь, чёрт возьми! Арсений уже жалеет, что решил завести домашнюю зверушку.

Он чувствует себя слабым рядом с ним.

Антон слишком быстро превращается в его зависимость.

Арсений видит, что Антон брыкается во сне и чего-то мычит. Видимо, парнишка мучается от ночных кошмаров, и вампиру становится его жалко. Арсений вспоминает о своей способности управлять человеческими снами. Он пользовался ею столетия два назад, но до этого он дарил лишь ужас, смерть, хаос.

Сейчас же он хочет, чтобы Антон выспался. Чтоб нечто светлое наполняло его даже во время сна.

Арсений понимает, что в такой обстановке долго не продержится.

Он должен избавиться от Антона.

***

Арсений зовёт Антона за собой, как только тот просыпается. Он сидел возле парня на кровати всю ночь и думал, думал, думал. Взвешивал все «за» и «против». Решал то чувствами, то логикой. То сердцем, то мозгом. И он до сих пор не уверен в правильности решения, но одно знает точно.

Или с ним, или ни с кем.

Антон идёт по незнакомым ему коридорам, хотя до этого иногда и сам выходил из комнаты, чтобы изучить замок, научиться ориентироваться среди тёмных коридоров и убить время. Но сейчас всё окутано тайной. Где они? И почему с самого утра он понадобился Арсению?..

Они спускаются по каким-то странным лестницам, проходят тысячи поворотов и неизвестных коридоров, и неожиданно оказываются возле огромной массивной двери.

Антон понимает — за ней свобода.

— Закрой глаза, — просит Арсений и встаёт напротив Антона. Страшно обоим. Но Антон повинуется, хоть мысли и мечутся туда-сюда. Возможно, сейчас решается его судьба… Их судьба.

Антон чувствует дрожь по всему телу. Он еле стоит на ногах, потому что в его голове шторм похлеще, чем был сегодня ночью. Его отпустят? Убьют? А с чего он вообще решил, что за этой дверью свобода, а не смертная казнь? Он уже столько раз был перед лицом смерти… Он и сейчас.

Антон ощущает чужие губы на своих, и ноги тут же окончательно подкашиваются, но Арсений хватает его за ворот рубашки и не даёт упасть. Вампир углубляет поцелуй, стараясь не задевать клыками губы парня, чтобы не сделать ему больно. Ему больше никогда не хочется делать ему больно.

И поэтому он его отпускает.

— Я не целовал никого чертовски ужасное количество лет, — признаётся Арсений, отстраняясь на несколько миллиметров, и притупляет взгляд. Ему неловко перед человеком… Сатана, до чего он докатился?

Антон, неожиданно для самого же себя, проводит языком по губам вампира и сам аккуратно целует его. Нежно. Это для него ново… И не менее страшно. Неумело, но почему-то тянет, словно магнитом.

— Я не целовался никогда, — сглатывает Антон, чувствуя, что Арсений положил руки на его щёки. — Думаю, это больше, чем чертовски ужасное количество лет…

— Ты свободен, — звучит словно приговор.

— Что? — Антон отступает, делая несколько шагов назад, и не верит своим ушам. Он ещё от неожиданного поцелуя-то не отошёл. А тут… Погоди, он вправду это сказал? Такого. Не. Может. Быть.

— Я тебя больше не держу, — Арсений включает свой холодный тон, делая безразличное лицо. Он думал об этом всю ночь и пришёл к выводу, что чем дольше он знаком с Антоном, тем сильнее он отравляет его человечностью. А он не готов к этому. — Ты выберешься из леса, не переживай.

— Я-я, — Антон чувствует, что не может просто так уйти. Будто осознание ещё не пришло. А может, он всё ещё спит? Нетнетнет. Он не уйдет отсюда без ответа на вопрос, который мучал его все эти дни. Не только в замке, но и до этого. Все его последние годы. — Я не могу…

— Почему же это? — Арсений действительно не понимает. Он ведь и передумать может. Тем более кровь Антона всё ещё притягивает своими вкусовыми показателями. Укусит — и до конца. До смерти. Так пусть же уже проваливает!.. Он же не выдерживает, чёрт.

— Можно задать вопрос… Всего один единственный вопрос. А ты на него ответишь честно, хорошо?

— Обещаю…

— Это ты убил мою сестру?