В АА шутят, что Бён Бэкхен был проклят, а после зацелован ангелами, потому что основные неудачи случаются с ним, но он всегда выходит чистым из воды. Кёнсу курит в его зимнем пуховике, натянув его на голое тело, если не считать носки и трусы, высунувшись с балкона. Сам Бэкхен прячется под одеялом и тихо скулит от просачивающегося холода. До возвращается быстро, глухо закрывает все доступы к холоду, на что Бен тихо, но благодарно, выдыхает с облегчением. Кенсу падает к парню, скинув пуховик на стул рядом, потому что лень идти в коридор. Бэкхен укрывает одеялом, приползает ближе, укладывая голову на груди До, почти забирается на него.

— Я же холодный.

— Еще и вонючий, но это не меняет того, что я люблю тебя, — ворчит Бэкхен, почти мурлычет после этого, потому что согревается. Зимой он мерзнет ужасно, носит длинный пуховик на форму, уже третий год, чтобы не мять.

— Мы легли спать, чтобы в конечном итоге тратить время на разговоры, — замечает Кенсу. Спать не хотелось совершенно, то ли от того, что они встали очень поздно, то ли ничего не делали, чтобы вымотаться. Бэкхен оставляет мягкий поцелуй между ключиц До, водя тонкими пальцами по коже.

— Я ахренею вставать на работу, — смеется он, — но я очень рад, что мы провели выходной вместе. Я соскучился, — усмехается Бэкхен, а Кенсу чувствует, как его рука прячется под одеялом, спускаясь по его коже к животу.

— Надо вырвать отпуск вместе, -—сетует До. Бэкхен кивает, а рукой сквозь ткань трусов сжимает член Кенсу, хитро улыбаясь.

— Мы планируем это с самого начала работы, но никак не можем совпасть, — мурлычет он, ласково пальцами играясь. Кенсу невольно кусает губы, рядом с которыми Бэкхен оставляет дразнящий поцелуй, чтобы приподняться на руке, а потом и вовсе спуститься поцелуями ниже.

— Ты издеваешься? — выдыхает До, когда Бэкхен откидывает одеяло, открывая себе доступ, разводит ноги Кенсу, чтобы удобнее устроиться.

— Только если немного, — усмехается Бен, после чего лениво трется щекой о член До. Его хитрая улыбка не предвещает ничего действительно хорошего, что он подтверждает, стаскивая чужое белье.

— Признай, тебя заводит, когда я болтаю с твоим дружком во рту? — воркует парень, после чего осторожно облизывает головку, заставляя Кёнсу сипло простонать и небольно сжать свои плечи пальцами.

— Твоя болтовня действует на нервы, — шипит он, на что Бэкхён хмыкает и берет полностью в рот, пытается отшутиться при этом, но, предсказуемо, давится, кашляет и падает на бок, начиная смеяться. Кёнсу лениво садится, смотря на парня так, словно действительно его осуждает.

— Ты недоразумение, — вздыхает он, — из всех возможных способов соблазнения ты выбрал этот и провалился?

— Это первый раз, когда я провалился в этом, — замечает Бэкхён, — так что не нужно говорить о том, что я плох.

— Ты, конечно, лучший, но такой глупый.

— Я улетаю завтра, — шепчет Бён, — на неделю без возможности вернуться в Сеульский аэропорт.

— И ты решил, что глупое поведение - лучшее, чтобы попрощаться?

— Явно лучше, чем просто сказать "пока", — ворчит Бэкхён, — по крайней мере, ты это запомнишь надолго, — тут он улыбается своей дурной светлой улыбкой, отчего Кёнсу смягчается и пытается обнять парня, который неистово сопротивляется и сипит, явно огорченный провалом. Но ему явно даже не обидно быть никчемным в таких ситуациях.

________

Кёнсу смотрит на суматоху, которая происходит в аэропорту, на злого Минсока, которому приходится слишком долго заполнять документы. Вести цинковый гроб всегда проблематично. Настолько проблематично, что проще самому в него забраться и обнять труп, чем держать весь этот ужас в тайне и не напрягаться. Минсок, вот, не напрягаться не может. Пиджак жмет в плечах, фуражка кажется совершенно чужой, а пояс, стягивающий живот, совершенно раздражает. Бэкхёна нет четыре дня, два из которых они совершенно не общаются, потому что у летчиков не совпадают часы свободного времени. В первые сутки Бён отписался, что жив и здоров, на другой день они разговаривали четыре часа, после чего у Бэкхёна кончился трафик, а с тем и связь вне отелей. Кёнсу хочется выть.

— Летим до конечной, — говорит Минсок, усаживаясь рядом, — потом на Чеджу, а там уже в Сеул. Нагрузка большая, отоспимся и в Гонконг.

— Мне все равно нечего делать, — отмахивается Кенсу. Да, у Кима семья и прочие ценности, когда у До чертов Бён Бэкхён.

— Впервые вижу, как ты по нему скучаешь, — усмехается мужчина. Кенсу думает возмутиться, но Минсок мягко шлепает его по коленке, — пошли, скоро посадка.

Полет оказывается слишком напряженным, отчего Кенсу наспех втягивает две сигареты на земле в туалете для персонала, водой из крана полощет рот и искренне надеется, что хотя бы на Чеджу задницу перестанет покусывать мороз.

На островах у них появляется почти десять часов свободного времени, которым Минсок пользуется, чтобы развеяться. Водит Кенсу по торговому центру, заставляет нормально поесть. До наедается морскими тварями на гриле, после чего засыпает, пока Минсок рассчитывается. Мужчина его не будит, позволяет поспать чуть больше часа, пока не начинает болеть спина, а сам просто тянет время за дешевым журналом. Выспаться До не успевает, но хотя бы отдыхает мозгами, не думая о чертовом Бен Бэкхене. Покупает ему брелок с пальмой и трусы с морем, чтобы наверняка.

В Сеуле хочется выть, потому что Бэкхен не дает о себе знать всё еще. Но Кенсу просто падает на диван в отеле, стянув с себя пиджак с рубашкой и расстегнув ремень. Высыпается уже к шести утра, не двигаясь в течении всего сна, сминая брюки, оставляя на коже след от бляшки ремня. Наливает кофе, заваривает рамен, вкинув две лапши в одну тарелку, потому что так надо. Кенсу смотрит новостную ленту, понимая, что все равно ощущает себя ужасно голодным, тянется за коробкой чужого печенья, за что получает по рукам от проснувшегося Минсока.

— Ты не похож на того, что много ест, — напоминает он, — тебе скучно?

Кенсу хочет сказать, что нет, не скучно. Сказать, что скучает просто. Открывает рот и начинает плакать, кажется, впервые за долгое время, если не с детства. Минсок обескураженно обнимает, извиняется даже, а потом и вообще говорит, что Кенсу может взять печеньки, если хочет. Это кажется довольно смешным, До даже улыбается, но все равно плачет, стирает слезы руками, переводит дыхание. Скорее всего, он даже смог бы объяснить причину, если бы знал ее до конца, и если бы не было стремно.

— Ну и чего ты? — спрашивает Минсок, стоит Кёнсу отстраниться, чтобы успокоиться окончательно.

— Я не связывался с Бёном уже несколько дней. Я, помимо того, что скучаю, еще и очень волнуюсь, — признается До. Минсок улыбается и ерошит волосы парня.

— Это нормально, — успокаивает он, — ты устал просто. У меня такое же бывает с женой, так что, просто дождись его, все будет хорошо.

___________

Кёнсу резко просыпается, понимая, что слышал какой-то шум. Замирает, сжимая пальцами край одеяла, пытаясь понять, показалось ему или нет. Ждет пару секунд, прежде, чем замечает линию света из коридора. Подрывается с места, почти выбегая туда. Бэкхён тихо вешает пуховик, стягивая ботинки, наступая ногой на ногу. Поднимает взгляд, потому что слышит, улыбается так измученно, но удивительно счастливо. Раскидывает руки по сторонам, показывая, что его можно обнять, что Кёнсу и делает, крепко прижимая парня к себе.

— Я думал, с ума сойду без тебя, — шепчет До, судорожно перебирая руками по чужой рубашке, чтобы запустить пальцы в жесткие волосы, слабо сжимая, потому что страшно отпускать. Бэкхён сипло втягивает воздух носом, хотя рукой поглаживает Кёнсу по спине, словно успокаивает.

— Я дома.

— Хотелось бы никуда больше не отпускать, — признается Кёнсу. Бэкхён тихо смеется.

— Слышал, у вас тоже завал был, — говорит он, — так что, если бы я и был тут, мы бы вряд ли смогли видеться часто.

— Не переводи стрелки.

— Я скучал, — шепчет Бён, мягко целуя Кёнсу в шею, потому что он правда скучал. До ощущает, как тяжело парень дышит, как слегка покачивается. Вероятно, он вымотался.

Разорвать объятия все же приходится, как и отправить Бэкхёна мыться, подогреть ему кружку молока, чтобы потом же ее и споить. Бён лениво падает на кровать, со стоном поворачиваясь так, чтобы было можно и удобно лежать, и обниматься, чем Кёнсу и пользуется. Бэкхён раздаривает скопившуюся нежность в ленивые поцелуи и мягкие поглаживания, от которых даже и не спрячешься. А Кёнсу думает, что все же безумно любит этого парня.