Он не заводился.

Сегодня они собрались на свалку, искать обрывки, осколки обломки, но Лея не могла заставить этот проклятый спидер завестись.

Она ведь даже не сделала ничего, что могло бы привести к поломке. Пока что.

— Хочешь, я посмотрю? — спросила Шми, выходя.

— Пожалуйста, — вздохнула Лея, откинувшись на подголовник. — Кажется, я забыла что-то очевидное.

— Аккумулятор? — довольным голосом спросила Шми, и Лея съёжилась.

— Да. Его. Я его забыла. — Точнее, вставить его обратно после замены некоторых частей. — Подожди, пожалуйста.

— Я принесу, — сказала Шми, возвращаясь в комнату. — Я знаю, где он лежит.

— Тебя же там не было, — пробормотала Лея, вспомнив, куда она его положила. Туда, где Шми точно не должна была его найти, потому что он точно не должен был ей мешать.

Но, видимо, за шесть месяцев Шми успела слишком хорошо её узнать. Шми принесла через две минуты. Ещё шесть — и они были готовы отправляться.

— Извини, — сказала Лея, заводя спидер. — Это было глупо.

— Ты работаешь на двух работах, — ответила Шми. — И платят тебе только на одной.

Шми не обвиняла. Но Лея знала, что если она не поговорит об этом с Падме, то это сделает Шми. Но по поводу неоплапчиваемой работы у неё было своё мнение.

— Я работаю, чтобы доказать свой опыт, чтобы меня наняли на постоянную работу. И чтобы получить рекомендации.

Оказалось, что на Набу можно пройти специальное тестирование, чтобы претендовать на должность в органах местного самоуправления. Если, конечно, у тебя не было системного образования. Удобненько.

— Стать незаменимой — это просто хороший способ гарантировать, что для меня везде найдётся работа.

Шми помолчала с минуту, потом сказала:

— До всего этого ты ведь была особой привилегированной, верно? И поэтому ты не думаешь о том, что перегружаешь себя работой?

— Я… — Лея пыталась понять, в какой степени это было правдой. — Когда-то — да. Я была. Но задолго до того, как тебя встретила.

Не совсем. Да, она снова работала в правительстве, представляла там то, что осталось от её народа. Но уже у неё не было ни дворца, ни особых привилегий. Она получала ту же зарплату, что и все, кто из восстания пришёл в новое правительство. Она жила и путешествовала на служебных кораблях, останавливалась в недорогих гостиницах или, чаще, в гостях у тех, с кем на данный момент работала.

Шми ничего не смогла ответить, а потом они были слишком заняты разбором груд металлолома и не могли разговаривать.

— Поищи для Трипио охладители получше, — напомнила Шми Лея, пробираясь всё дальше и дальше в завалы. Как оказалось, рядом с Тидом имелись по-настоящему уродливые места. Кто бы мог подумать. — Я думаю, остатки вышли из строя ещё на Татуине.

— Я помню, — отозвалась Шми.

Лея, пока шла, заметила некоторые закономерности выбрасывания вещей. Система, казалось, предполагала какой-то цикл, если не учитывать технические характеристики некоторых деталей и количество ржавчины на них. Некоторые ближайший к ней части были относительно новыми, тогда как остальные были намного старше.

— Не падай, — сказал ей один из дроидов, когда она шла по краю тёмной и преимущественно ржавой кучи. — Мы скоро уберём большую часть этой планеты. Никто не найдёт того, что от тебя останется.

Печальная мысль.

А потом Лея вспомнила, как больно было смотреть на мемориалы без тел, и ей пришлось остановиться, чтобы справиться с дрожью.

Шми могла думать, что это знатное происхождение заставляет Лею перенапрягаться, но она не думала, что это могло влиять на неё больше, чем глубокое, с корнями вросшее в её душу понимание того, что всё может обратиться в прах.

— Что это?

Это звучало похоже на голос Люка. Или, может быть, Хана. Или, может быть, кого-то совсем другого. Всё, что Лея знала — что этот голос звучал у неё в голове, а не в ушах. Она уже научилась это различать. Она снова остановилась, выравнивая дыхание и медленно осматриваясь, прислушиваясь к малейшему скрипу в кучах вокруг. Неподалёку слышался лязг перемещающего предметы дроида, мимо которого она только что прошла. Она положила руку на бедро, на кобуру с бластером, и сделала один, два, шага вперёд, всё ещё прислушиваясь.

— Успокой свой разум.

Это был голос Люка, но Лея знала — это воспоминание, а не что-то отсюда, из этого момента. Тем не менее, она послушалась, позволила глазам закрыться и попыталась… расшириться.

Тихо не было. Когда она это делала, никогда не было тихо. Обращаясь к Силе, она точно не слышала себя. По крайней мере, если не пыталась. Казалось, она слышала и чувствовала только всё остальное.

В хорошие дни это даже имело смысл.

Здесь-здесь-здесь.

Что-то внизу. Внизу и слева.

В этой — какой же опасной — куче.

Лея несколько минут обходила край, но больше не могла игнорировать нечто, покалывавшее ладони, пока она искала безопасный путь вниз. Ничто не выглядело прочным, и все предметы, на которые она ставила ногу, пошатывались.

Она подумала, почувствовала, её сердце забилось чаще, и она на что-то наступила.

Падение было недолгим. Она скорее даже не упала, а скатилась по каскаду шатающихся обломков, то спотыкаясь, то чисто интуитивно перепрыгивая. Когда она наконец добралась до чего-то надёжного, её сердце колотилось сильно-сильно, а дыхание стало прерывистым и частым. Она заставила себя успокоиться, огляделась, ожидая…

…Этот блеск судьбы в уголках глаз.

Минут через двадцать копания в мусоре Лея подняла лист металла и услышала звон, когда он упал на обломки какого-то генератора. Лея пригнулась и замерла.

Потом она снова двинулась, отбросила лист подальше, протянула руку и кончиками пальцев коснулась металлического цилиндра.

Он был холодным. Неудивительно — здесь почти не было света. Он был грязным, что тоже понятно.

Но он не заржавел. Не испортился. Поцарапан — да, возможно, и в нескольких местах были вмятины. Потёртый, изношенный, он казался брошенным. Ощущал одиночество и обиду.

Но когда она набралась храбрости, чтобы его поднять и включить, это оказался полностью рабочий световой меч. Он прекрасно разрезал обломки вокруг, когда она крутанула его.

Как он попал сюда? Как этого никто не заметил? Он ведь даже не был старым, он не был пережитком прошлых веков.

Наконец, шок прошёл, Лея выбралась из ямы, нашла уже почти испуганную Шми, успокоила её, добавила световой меч в кучу уже готовых к транспортировке обломков. Когда они подошли к спидеру, она пристегнула меч к поясу, и Шми очень обеспокоенно на неё посмотрела.

— Лея, что это?

— Я дома покажу, ладно?

Кто мог потерять на Набу случайный световой меч?

***

Как выяснилось, создание световых мечей было из тех знаний, которые ограничивались храмами джедаев. Так, она могла либо рискнуть и разобрать его, либо просто попытаться научиться использовать его как есть.

Она не стала делать ни того, ни другого, вычистила его и сразу сунула в ящик. И сделала вид, что ничего не произошло и что его не существует.

А затем убедила Джа-Джа помочь ей подружиться с несколькими другими гунганами, и они начали учить её пользоваться копьём в своём уникальном гунганском стиле.

Между работой на Падме, сдачей тестов и уговариванием Шми продолжать отвечать на звонки Руви, когда ему был нужен совет по новой программе размещения беженцев.

Да, у неё была ещё и другая постоянная работа — ведение счетов одного местного предприятия.

Может быть, Шми была права. Может быть, Лея немного перенапрягалась.

Но она думала, что всё идёт хорошо. Она начала понимать, что означает ощущать Силу, отличать её от своих собственных, не усиленных чувств. Она следила за местными событиями, пыталась принять участие в работе сената. Четыре служанки Падме более чем активно намекали Лее присоединиться к их группе. Лея не стала. Ей нужно было больше свободы передвижения. Но она знала, что движется в правильном направлении.

Так же, казалось, было и у Шми.

— Руви просил меня там быть, — сказала Лее бабушка однажды за ужином. — Когда прибудет первая группа беженцев. Он думает, я смогу надёжнее уверить их в том, что они могут сюда переселиться.

Лея согласилась, но могла понять колебания Шми.

— Ты не думаешь, что сможешь?

— Нет. — Шми уткнулась в еду. — Я думаю, я смогу. Я просто не уверенна, что я хочу… что я смогу сделать это в одиночку.

Лея уже мысленно меняла свой график, но всё ещё попыталась:

— Ты хорошо справлялась на собраниях сама. Другие беженцы, с которыми вы общались, предпочитают слушать тебя и позволяют тебе высказывать свою точку зрения.

— Я знаю. Но это другое.

— В смысле?

— Никто из прилетевших не будет знать, что я не несу никакой ответственности.

А, ну…

— Ты будешь нести ответственность.

— Хорошо бы мне смочь себя в этом убедить, — пробормотала Шми.

— Тебе нужно, чтобы я пошла с тобой? — Не то чтобы у них были другие свободные руки. И она переместила достаточно ячеек повстанцев и групп беженцев, чтобы сейчас точно справиться с этим.

— Пожалуйста. Только на этот раз, чтобы убедиться, что я не… — Шми не смогла закончить предложение.

— Без проблем. Я просто немного поменяю расписание. На этой неделе я смогу несколько дней поработать вне графика. — Шми нахмурилась, и Лея поспешила продолжить: — Мне за это заплатят.

— Если это будет мешать твоей работе…

— Руви спрашивал, смогу ли я там быть, — сказала Лея. — Я уже сказала ему, что подумаю об этом. Если я тебе там нужна, значит, я там буду.

Шми нахмурилась, посмотрела на Лею с подозрением в глазах. В карих глазах, так похожих на её собственные.

Через минуту Шми кивнула.

— Я бы хотела, чтобы ты была со мной.

— Тогда я приду.

***

На улице было тепло. Светило солнце, был ясный полдень, свет отражался от кораблей и нагревал посадочные площадки. Лея не обращала внимания на тепло, прогревающее чуть ли не до пальцев ног (на Татуине в полдень было хуже), и шла мимо толпящихся людей, размахивая руками и помогая некоторым узнать, куда им идти. Она не сводила глаз с Шми, которая сидела за одним из столиков перед толпой и помогала обрабатывать документы приезжих.

Очередь двигалась не так быстро, как они надеялись, даже с учётом того, что большая часть информации была собрана во время полёта. Тем не менее, Лея была уверенна, что при дальнейшей работе это будет исправлено.

Ветер приносил запах еды, вселяя надежду во взрослых и волнуя детей. Никто из них не ел с тех пор, как были розданы пайки на завтрак.

— Мы продвигаемся слишком медленно, — прошептал один из волонтёров, проходя мимо Леи, и она бросила на него раздражённый взгляд. Вот зачем, спрашивается, он сказал это вслух, если это ничему не помогало, но зато кто-то из толпы мог это услышать?

— Вы можете поговорить с вон той группой? — громко спросила она, кивнув на участок, где, казалось, могли начаться какие-то разборки. — Посмотрите, не нужна ли им вода.

Хотя бы это они могли предоставить стоящим в очереди. Лея надеялась, что это хоть немного утолит голод.

— Мы заблудились? — спросил тихий голос, и Лея посмотрела вниз и увидела маленькую твилечку, которая теребила руку матери и покачивалась. — Там так много народу.

— Всё будет хорошо, — пообещала её мать, взглянув на Лею, которая успокаивающе улыбнулась. — Просто держи меня за руку. Мы почти пришли.

Прошло ещё минут двадцать, и её отрезок очереди прошёл вперёд, и она смогла пройти к Шми за стол, похлопать бабушку по спине и убедиться, что у неё есть вода. Она заменила Шми ненадолго, чтобы та могла отдышаться. Она смотрела на людей в очереди и замечала, что они беспокоятся всё больше и больше.

— Сколько вас? — спросила она, протягивая руку за временными удостоверениями личности, выданными прибывшим. Она обрабатывала уже последнюю семью из датапада.

— Двое, — сказала женщина, передавая карточки. — Я и мой сын.

Лея подняла глаза, по привычке улыбнулась мальчику и застыла. Она открывала и закрывала рот, как рыба, беззвучно. Взглянула на карточку в руке и сглотнула.

— Джейна Соло. И Х… ваш сын. Верно.

И что-то в её сознании изменилось. Но это было нормально, потому что она точно знала, что ей надо делать. Обрабатывать этих людей как можно быстрее. Не глядя на эти карие глаза и юное лицо, которое преследовало её во сне последние месяцы.

(Это не было потерянное будущее, это было настоящее. Это был не их сын, это был Хан.)

— По этим жетонам можно будет забрать еду. Вы допущены к физическому труду, тестирование на профессию столяра и механика можно будет пройти повторно через две недели. Информация о курсах повышения квалификации в этих сферах деятельности будет на стендах рядом с едой. У вас есть вопросы?

Мать и сын смотрели на неё с подозрением, но Лея продолжала улыбаться той мягкой улыбкой, которая была её щитом и мечом в сенате Империи. Она ничего не чувствовала, ничего не видела, ничего не хотела…

— Спасибо, — сказала наконец Джайна, увлекая за собой сына. — Я думаю, у нас всё будет в порядке.

— Если что-то пойдёт не так, то волонтёры в зелёных и жёлтых жилетах. — Голос Леи не дрогнул, даже когда в горле возник комок, пока она наблюдала, как маленький, крохотный Хан сжимает руку матери и отходит от Леи. — Следующий.

Позже она могла сорваться. Она могла свернуться клубочком и кричать, плакать и выть сегодня вечером, позже, одна и в безопасности. Но сейчас ей нужно было работать.

— Я могу продолжить, — сказала Шми, обняв Лею за плечи. Следующая группа пока не подошла. — Ты ела?

— Да, — сказала Лея и поняла, что лжёт. Но она знала, что Шми пытается позволить ей сбежать, и знала также, что она не могла сбежать и оставить Шми, она должна была оставаться здесь, продолжать работать, пока работа не кончится.

Не прошло и часа, как Трипио подошёл и позвал:

— Госпожа Лея, госпожа Лея.

Лея мельком взглянула на Шми и поняла, что женщина каким-то образом нашла время, чтобы вызвать дроида. Но всё же она ответила:

— Что?

— Можете ли вы мне немного помочь? У меня проблемы с объяснением.

Лея знала, что это ложь — в этой просьбе не было подробностей. Но Шми подумала, что Лее уже слишком трудно, и послала Трипио, чтобы убедиться, что с ней всё хорошо. И если Лея уже настолько устала, что Трипио должен был её спасти, продолжать работу в поле ей было небезопасно.

— Ты будешь здесь одна? — спросила она, оглядывая толпу и замечая группу, в которой постоянно происходили какие-то ссоры и сейчас явно назревала новая.

— Иди, — сказала Шми, одним своим тоном пресекая на корню все споры. — Возьми что-нибудь поесть.

Лея сделала как ей сказали, проследовала за Трипио туда, где кормили волонтёров. Сгрекбла свою порцию, даже не задумываясь, и съела прежде, чем поняла, что это за еда.

Надо было работать, ей нужно было идти.

— Лея.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы узнать Джобал. Та нахмурилась и взяла руку Леи в свои.

— Вам что-то нужно?

— Шми просила проверить, как ты. С тобой всё в порядке?

Хан был мёртв. Она любила его, и он ушёл, а сегодня она посмотрела ему в глаза, и он не знал её, он был ребёнком, и у них никогда не будет ни одного ребёнка, они никогда больше не будут вместе, и во вселенной всё было неправильно…

Она не могла сломаться. Не здесь.

— Я в порядке. Что нужно сделать?

Работать. Работать сейчас, паниковать потом. Потом, когда она будет в безопасности, когда она сможет пойти домой, свернуться калачиком рядом с Люком, и…

Люк был мёртв. Хан был мёртв. Чуи был мёртв.

Она была одна.

(«Тебе есть, куда выплеснуть свой гнев.» Но куда она могла выплеснуть своё горе по ним?)

Лея вздохнула. Закрыла глаза и вздохнула снова. Проглотила ещё больше гнева и слёз, заставила себя вспомнить, вспомнить, где она и что нужно делать.

— Я думаю… — начала Джобал.

— Где вам больше всего нужна помощь? Я могу работать.

Джобал явно была против, но упомянула о путях снабжения, и Лея пошла туда.

Ломаться — потом. Работать — сейчас.

***

— Шми сказала, что у тебя вчера был напряжённый день.

Падме получила возможность возобновить разговор, которого Лея избегала всю ночь.

Она не спала. В этом не было смысла.

— Мы обработали первые четыре корабля. Временное жильё доступно, транспорт должен двигаться по графику, разумные рассредотачиваются по всей планете. Ни одна семья не была разделена, случилась только одна драка, которую смогла остановить Джобал. Много работы, но всё прошло хорошо.

Секунд на десять она решила, что довольно неплохо избежала вопроса, но потом Падме села рядом с Леей, взяла её за руки и спросила:

— Что случилось?

Лея не сразу смогла ответить.

— Я увидела кое-кого, кто был очень похож на… кое-кого другого. Кое-кого мёртвого.

Что-то будто бы вышло из Падме, сладкое и горькое одновременно, и она наклонилась и обняла Лею. Шми сделала то же самое ночью. Так было лучше, потому что Лея больше не плакала, потому что ей не нужно было чувствовать себя такой униженной из-за этого.

— Тогда я пришла в подходящее время, — сказала Падме.

— В зависимости от обстоятельств. — Лея глубоко вздохнула и отстранилась. — Что тебе нужно?

— Советы. И поддержка. На Корусанте. Но…

— Когда мы едем?

— У тебя работа, — вмешалась Шми, ставя на стол поднос с чаем. — Сейчас ты просто взяла отгул, чтобы помочь с переселением.

Лея собиралась сказать, что никто на Набу не будет возражать против того, что скажет Падме, но была ею же и перебита.

— Ты сдала юридический экзамен? На этой неделе?

Она сдала.

— Это был худший из экзаменов. — Она выдохнула с облегчением, радуясь, что может пожаловаться на что-нибудь простенькое. — Это сочетание этических маркеров, анализа прецедентов суверенной Набу и попытки сломить мой дух таким количеством юридических текстов, что я чуть не ослепла.

— Вот поэтому я никогда его не сдавала, — засмеялась Падме. — В группе законодателей от молодёжи было куда больше практики и куда меньше чтения. 

— Не верю.

Сенатор пожала плечами, принимая свой чай.

— Это правда так. Я просто больше занималась тем, что меня интересовало. Или тем, что рекомендовал канцлер Палпатин.

Внутри будто бы пролилась кровь, и это был ужасный поворот, который почти что сломал Лею снова. Но если Падме нужно, чтобы она поехала на Корусант… что ж, возможно, ей нужен был явный злодей. Чтобы уйти от неприятного прошлого и прочнее погрузиться в настоящее.

— Я так понимаю, по поводу моего отлёта нужно прояснить некоторые вещи?

— Мы хотим нанять тебя, — кивнула Падме. — Ши думает, что ты отлично дополнила бы комитет в качестве консультанта.

— Не думала, что я ей так сильно понравилась, — сказала Лея, пытаясь вспомнить сенатора от Гердессы.

Падме покачала головой и сказала.

— Она очень впечатлена твоей работой. И незначительное нарушение на её планете, которое даже не попало в документы, не мешает ей пригласить тебя как эксперта. Хотя официально ты будешь частью моей команды, будешь работать на меня.

— Мне нужно написать предупреждение об увольнении.

— Только если ты хочешь эту работу.

— Когда я тебе нужна?

Шми смотрела на них, и Лея знала, что она не рада. Но пока Лея и Падме обдумывали детали, она ничего не сказала. У Леи была неделя, чтобы завершить свои дела здесь и встретиться с Падме на Корусанте.

Когда Падме ушла, Лея обратила внимание на бабушку.

— Ты думаешь, что я не должна лететь.

— Я думаю, что ты нездорова, — сказала Шми, сгребая чашки обратно на поднос. — Но я не думаю, что ты меня послушаешь, если я скажу, что тебе нужно отдохнуть.

Это было не так, но у Леи осталось достаточно здравого смысла, чтобы чувствовать себя виноватой. Она знала, что будет, если никто не вмешается. И хотя Шми любила её и только легко поддразнивала, она не выказывала большого сопротивления. Это было хорошо. Но это не могло остановить Лею.

Не помогло и то, что она стала нервничать и волноваться, как будто в этом направлении вела её Сила.

— Я буду осторожна. И, я уверенна, Падме будет за мной следить.

— Это меня и беспокоит, — вздохнула Шми, и подёргивание её губ улыбкой не было.

— Если хочешь, чтобы кто-то о нас беспокоился, можешь послать с нами Трипио.

Шми улыбнулась, и Лея сразу же пожалела о том, что сказала это. Она лишь пошутила, но Шми сказала:

— Это отличная идея.