Устраиваясь в своей каюте на корабле, Лея устроила чуть ли не шоу. В основном при попытке избежать чужого внимания. В том числе и от Трипио. Просьба конфиденциально разобраться с вещами была лучшей из ужасных оправданий, которые Лея могла придумать, чтобы заставить его оставить её в покое хоть на мгновение.

— Конечно, госпожа Лея, — сказал он. — Я подожду здесь, пока вы не закончите, и удостоверюсь, что вас никто не побеспокоит.

Она поблагодарила его, но особо об этом не думала.

Двумя днями ранее Дорме решила лететь с ними, а не с Падме, и на их корабле было ещё несколько сотрудников и экипаж. Но никто не собирался интересоваться её вещами.

Лея была благодарна за это. Ей нужно было отдохнуть от беспокойства и заботы.

На прошлой неделе она спала в среднем по два часа в сутки.

Не пытаясь сделать вид, будто просматривает свою одежду, Лея сунула руку в чемодан и немедленно нашла то, что искала.

Она взяла с собой световой меч.

Если кто-нибудь его заметит, начнётся ад. У неё не было объяснений, почему он был у неё, а тем более — почему она чувствовала необходимость носить его с собой.

Она знала нужных людей. Она могла бы отдать его. Падме позаботилась бы о том, чтобы он попал в Храм Джедаев.

— Тебе действительно повезло с ним, — сказала она, поднимая цилиндр перед глазами и борясь с желанием включить его.

Он был чужим. Она действительно должна была его вернуть.

Лея вздохнула, откинулась назад и закрыла глаза.

Красная дымка. Она могла видеть сквозь неё, но не могла двигаться дальше, и он был в опасности. Он один сражался с ситхом. Они зашли так далеко, всего несколько секунд, и она могла…

— Нет!

Она почувствовала, как это слово сорвалось с её губ, когда одно из красных лезвий скользнуло по его груди, когда его колени ударились об пол, а остальная часть его последовала за ними…

Ситх повернулся и ухмыльнулся.

Отдышавшись, Лея осознала, что лежит на полу, а её пальцы на мече побелели от усилий.

Это было… Это было…

Что это было?

Через несколько секунд у неё наконец хватило сил подняться. Подумать об этом.

Это было похоже на её видения о прошлом. Или о прошлом Люка. О вещах, которые уже случились, которые она изо всех сил пыталась убрать подальше вглубь сознания. Она слишком устала. Если она видела умирающих у неё на глазах случайных мужчин, значит, она просто слишком устала. Ей нужно было поспать.

Она только надеялась добраться до Корусанта до того, как ей придётся заставить себя остановиться. Она не знала, что ей приснится, и она не думала, что сможет вынести, если кто-то услышит её крик.

Теперь уже ничего не поделаешь, — поняла она, запихивая меч обратно к одежде. Ей просто нужно было принять то, что надвигалось, и встретить это достойно.

***

— С тобой что-то не так.

По крайней мере, Падме была честна. Лея кивнула.

— Я плохо спала на этой неделе. Думаю, я немного перенервничала, готовясь к этому всему.

— Она проспала весь полёт, — добавила Дорме, и Лея постаралась не обижаться за то, что её сдали. — У бедного Трипио чуть не случилась паническая атака.

— Это было очень неприятно, — пожаловался дроид. — Она сказала, что хочет немного побыть одна, чтобы её не беспокоили. Она попросила меня подождать снаружи, и я не знал…

Падме выслушала всю его историю, украдкой поглядывая на Лею. Лея же пыталась выглядеть как человек, который, наконец, достаточно отдохнул и теперь чувствует себя неплохо.

— Похоже, тебе нужно поспать, — сказала сенатор, когда Трипио закончил. — Думаешь, ты готова приступить к работе? Мы пытаемся получить одобрение на создание комиссии, но это выглядит так, будто мы ещё и выступаем против на голосовании по сбору более подробной информации о военных расходах.

— Они уже присвоили жизням стоимость в кредитах? — спросила Лея, почти удивившись едкости собственного голоса. — Вот тогда мы узнаем, что действительно проиграли.

— Ещё нет. Но если они решат ввести в сенат хаттов, то мы и это вскоре увидим.

— Они послали заявку? — Лея ничего об этом не слышала.

— Ещё нет, — заверила Падме. — Я имею в виду, что они время от времени прилагают усилия. Чтобы увидеть, какую прибыль они могут получить и какое влияние утвердить. И повторить за Торговой Федерацией и Банковским Кланом, чтобы избежать споров о суверенитете систем. Но они никогда не декларируют все свои источники дохода, и не достигают минимальных пороговых значений без учёта работорговли и торговли наркотиками.

— Так себе аргументы. — Лея взяла предложенный датапад и увидела знакомые лица. — Ваша коалиция?

— Я хочу, чтобы ты узнала, с кем будешь иметь дело. Мы можем в какой-то момент послать тебя к нашим противникам, но начнём с того, что познакомим тебя с союзниками. Чтобы ты всегда могла узнать своих.

Ирония в этих словах почти заставила Лею фыркнуть. Она узнала первых пятерых на датападе, но всё равно просмотрела их биографии, чтобы узнать, на каком этапе карьеры они сейчас находятся. О звёзды, Мон только начинала свою политическую карьеру (что было логично, если Хану Соло было около пяти лет), а половина этих представителей умерли, когда Лея была ещё ребёнком.

Падме оставила её просматривать данные, и, убедившись, что Падме не ждёт её, она позволила себе потеряться во всей этой информации. Там было не так уж и много, но она должна была хорошо знать всё это, чтобы не попадать в ловушки.

Всё было хорошо, пока она не добралась до последней биографии.

Бейл Органа с Альдераана.

Лея могла процитировать наизусть всю его биографию. Список здесь был короче, чем у неё в голове, но он был знаком ей так же хорошо, как её же собственная карьера.

Логично, что в отчаяньи, в котором она бежала с Набу, она могла забыть эту важную деталь.

Подняв глаза и посмотрев на работающую Падме, Лея мгновенно собралась. Чтобы ощутить горе и боль этой смерти в прошлом, и наслаждение от того, что этого ещё не произошло.

И никогда не произойдёт. Если у неё все получится.

— У вас хорошая команда, — сказала она, помахивая датападом. — Чего вы ожидаете от меня?

Отойдя от терминала, Падме взяла ещё один датапад.

— Вот наша суперконцентрированная версия данных, которые ты нам предоставила. Мне нужно, чтобы ты добавила важные детали, которые потерялись, когда мы пытались превратить это во что-то, что могли бы переварить наши менее вовлечённые участники.

Ах, проблема наименьшего общего знаменателя. Лея, глядя на графики, старательно удерживалась от ехидных комментариев о том, во что превратили её работу.

— Прекрасно. Думаю, я смогу это сделать. А дальше что? Это я могла бы сделать дома.

— Представь это, — сказала Падме. — Я попыталась вникнуть в это достаточно, чтобы понять подробности, но, — она потёрла лоб, — по армейскому вопросу они продвигаются быстрее, чем мы ожидали. И мы теряем больше людей, чем думали. Из серии слабо связанных сецессий это превратилось в создание графом Дуку совершенно нового конгресса. Руководящего органа, который может принимать единые решения…

— Это вдвое большая угроза. И разногласия в сенате больше похожи на раскол.

— Да, — Падме была очень рада тому, как быстро Лея это поняла. Она решила, что у неё не будет больших проблем с объяснением этого остальным. — Канцлер старается изо всех сил, но, похоже, ничего не получается.

Сдержать скепсис на это заявление оказалось гораздо труднее. Лея точно знала, что Палпатин старался изо всех сил, и поэтому ничего и не должно было получиться. Но в сенате было много делегатов, и он не ожидал, что в игру войдёт кто-то, кто знает, каковы его цели.

Это должно было что-то значить.

— Давай я ещё раз посмотрю это и данные, и я смогу дать вам краткие заметки для презентации уже сегодня.

— Спасибо, — Падме встала. — Я буду заходить сегодня с утра, работая над подготовкой к голосованию по расследованию военных расходов, и ты, возможно, увидишь некоторых других участников коалиции. Не стесняйся игнорировать нас сколько угодно. Ты получила штатные коды? ­— Лея кивнула. — Не стесняйся использовать мой терминал, пока меня нет. Мы дадим тебе личный, как только поймём, какой тебе больше подойдёт.

***

Около её локтя раздалось лязганье, и Трипио спросил:

— Госпожа Лея, вам ещё чаю?

— Нет, спасибо, — сумела ответить она, просматривая некоторые новые данные, которые Эйртае прислала ей днём. — У нас уже есть ответ?

— От делегатов? Нет, боюсь, что нет. Сенатор Амидала обещала известить нам, как только его получит.

Ответ на самом деле не имел значения. Лея была здесь, чтобы работать, и это была её единственная работа. Ей просто нравилось иметь расписание.

— Спасибо, Трипио.

— Конечно. Могу ли я ещё что-нибудь для вас сделать?

Инстинктивно хотелось оттолкнуть его, но часть мозга Леи сработала, и она сказала:

— Не мог бы ты составить список культурно приемлемых подарков или жестов, которые я могу предложить как новый член штата Падме её ближайшим соратникам. Она должна была оставить список. Там будут планеты происхождения и виды.

— Мне больше ничего не нужно.

Вероятно, правда не нужно было. Прошло некоторое время с того момента, как Лея попросила Трипио выполнить задание, на которое он был фактически запрограммирован. Она могла бы сделать это сама, но сэкономила себе время. К тому же, Трипио лучше разбирался в нюансах.

Она не знала, сколько времени прошло до того момента, когда над ней раздался голос:

— Ты уже поела?

Лея моргнула, глядя на Падме и пытаясь забыть о числах.

— Что?

— Еда. — Было такое знакомое чувство родства, которое всегда исходило от Падме, когда она обнаруживала, что Лея чем-то поглощена с головой. — И, я так понимаю, ты не связалась с Шми.

Подскочив с коротким визгом, Лея чуть не споткнулась о собственные ноги. Она не потеряла равновесия с помощью Падме, но ей потребовалось несколько мгновений, чтобы сориентироваться.

— Поверить не могу, что я забыла!

Звонок был кратким. Они всё ещё не купили новое устройство и работали с тем, что сваяла Лея. Но время было удачным, и Шми, казалось, немного успокоилась, узнав, что у Леи пока всё хорошо.

Хорошо, что она позвонила до того, как к Падме пришёл посоветоваться Бейл.

Лея спряталась за столом — на самом деле под ним — и обдумывала то, что видела, на самом деле почти медитируя на то, что всплывало в голове. Её вернули в настоящее, когда она услышала слишком знакомый голос.

— Где твоя новая помощница?

Альдераан, зелёный, ничего. Ничего, кроме пространства и пыли, и дыры в её сердце, кричащем от боли.

— Она над чем-то работает. — Прозвучало так, как будто Падме оглядывала комнату. — Может, вышла на минутку.

— Заблудилась в собственном проекте? — В комментарии не было ни намёка на осуждение, только тонкое, искреннее наслаждение.

— Я — да, — сказала Падме немного застенчиво, она всё ещё не могла распознать все нюансы тона отц… тона Бейла Органы. — Тебе что-то нужно?

— У меня была идея.

Ей следовало вернуться к рассуждениям о своих проблемах. Но Лея просто закрыла глаза, прислонившись к столу, и прислушивалась к голосу, которого не слышала пять, почти шесть лет.

Когда они ушли, Лея сбежала. Она получила еду, отдыхала, что-то делала. Она просто ещё не была готова к встрече с призраком этого своего отца.

***

Прогулки по Корусанту всегда были занятием в лучшем случае сомнительным. Это были быстрые полёты туда-сюда на нижних уровнях, где летать было намного безопаснее, чем ходить. Это была социальная активность на верхних уровнях, потому что там можно было встретить заинтересованных в политике очень богатых людей.

Лея сначала вернулась в апартаменты Падме, чтобы убедиться, что отправила сообщение, чтобы Падме могла с ней связаться в случае необходимости. Но там не было ничего, чем можно было бы заняться, так что Лея не чувствовала себя уклоняющейся от работы, и поэтому она довольно быстро ушла и села в поезд на ближайшей станции.

Отчасти для того, чтобы сориентироваться, отчасти потому, что не было лучшего места, чтобы спрятаться, чем в толпе приходящих и уходящих занятых людей. Она прислушивалась к шуму, несколько раз пересаживалась с линии на линию и намеренно заблудилась, чтобы потом осторожно вернуться назад.

Так она и оказалась, хмурясь, стоящей у Храма Джедаев.

Он был огромен. И совершенно не похож на роскошный дом зла, в который был превращён. Вокруг было ощущение покоя, не идеального, конечно, но это было так непохоже на холодный полый памятник силе Палпатина из памяти Леи.

— Он уничтожил всё это, — сказала она себе, обходя его вокруг. Она не совсем понимала, о ком говорит.

Но сердце её болело.

Храм рассматривала не только она, но осознание того, что она похожа на туристку, укололо её гордость, и она успокоилась. Пора было возвращаться. Её не должно было быть здесь.

Чувство, так навязчиво знакомое в двух совершенно разных смыслах, танцевало в ней. Как кратчайшее прикосновение разума, который она знала не хуже своего собственного, только… нет. Чужого, который она не могла описать.

Может, это было…

Она оборвала эту мысль, вернулась в себя, проглотила любопытство и гордость. Это было не самое безопасное место для размышлений. Она не должна была терять контроль.

Но пока она возвращалась к железнодорожным путям сквозь суету городского транспорта обратно, где-то в глубине души она знала, что вернётся.