— Я так понимаю, вы не собирались рассказывать мне об этом.

Так как он поймал её в момент, когда они оба поворачивались, говорил очень тихо и не позволил ускользнуть своей вежливой улыбке, Лея простила Оби-Вану его неудовольствие. Она ответила:

— Вы не спрашивали.

Это была ошибка, она знала. Враждебная реакция на то, что было совершенно искренним вопросом. Она просто не хотела танцевать вокруг ответа прямо сейчас, а избежать этого становилось всё труднее.

Он не ответил, так как они приветствовали неймодианскую делегацию. Надеясь, что его скованность и напряжение больше связаны с Торговой Федерацией, а не с ней, Лея изо всех сил старалась вести себя профессионально.

Ей хотелось бы, чтобы она могла послать ему какое-то утешение в Силе, какую-то мысль, что всё было хорошо. Это всегда было хорошо — когда она так получала какую-то весточку от брата и чувствовала правду, которою так легко исказить словами.

Сейчас такой возможности не было, и Лея старалась быть вежливой и не слишком заметной гостьей.

— Я не хотел делать из этого обвинение, — добавил он через некоторое время, когда появилась возможность. — Это было так неожиданно…

— Я должна была вас сказать, — согласилась Лея, скрывая движение губ за чашкой. — Было невежливо и непрофессионально промолчать. Я не уверенна, что вы хотите сейчас об этом говорить. Или считаете нужным.

Он задумался об этом ненадолго, но не смог придумать ответа, и они вернулись в толпу, к гостям сенатора Органы, а потом наконец встретились с набуанской делегацией. У Падме блестели глаза, она высоко задирала голову, но, похоже, она хорошо проводила время. Она оживлённо спорила с одним из гостей с Кристофсиса, спрашивая, где они планируют разместить военную базу, если это будет одобрено, и как отнесутся к этому его сограждане. Не самый дипломатический подход, но он, казалось, пытался флиртовать с ней, приводя свои контраргументы, и Лея отвела их с Оби-Ваном, как только смогла.

Они не были нужны в этом разговоре.

Однако, когда они уходили, она заметила Раша Кловиса, смотрящего на смеющуюся Падме, и прихватила ещё один напиток.

— Я не знаю, как к этому относиться, — Оби-Ван снова вернулся к их разговору. Они сделали паузу, чтобы он мог помочь ей поправить накидку — кто-то её чуть не затоптал. — Вы говорите, что это не имеет значения, и я хотел бы согласиться, но я не знаю, кто вы.

Он явно думал что-то вроде «и это касается меня», это было буквально написано у него на лице, и Лея надеялась, что больше этого никто не видел.

— Это достаточно просто объяснить, — сказала Лея, касаясь своих волос, чтобы убедиться, что всё на месте. — Когда мы обосновались на Набу, я оставила свою старую фамилию позади, и Шми Скайуокер предложила мне свою. Я полагаю, вы могли бы сказать, что меня удочерили, или что-то в этом роде.

Он явно собирался спросить её о старой фамилии, но спохватился и не стал упоминать об этом снова, пока они не обошли комнату ещё раз, подавив не менее четырёх конфликтов, которые, казалось, могли перейти от криков к насилию (это были места, где Палпатин был всего несколько мгновений назад).

— Энакин не знает о вас?

— Он понятия не имеет, что я существую, — сказала Лея.

— Я упоминал о вас при нём, так что это немного неправда. — Это было смешно.

— Вы собираетесь рассказать ему?

— Хотите, чтобы я это сделал.

Этот вопрос оставался без ответа почти до конца вечера. На самом деле в какой-то момент они разошлись, Лея встретилась с сенатором Дарсаной и другими представителями систем вокруг Гли Ансельм, а Оби-Ван отошёл, чтобы поприветствовать кого-то, с кем он познакомился ещё во времена падаванства.

Очевидно, его достоинство было слишком хрупким, чтобы позволить ей в это время быть рядом.

Когда они снова встретились, она начала так:

— Если вы не хотите ему говорить, у меня в любом случае нет мнения по этому вопросу. Если вы считаете, что ему нужно знать, вы должны сказать ему и представить его мне.

— Я подумаю об этом, — сказал Оби-Ван. — Его ситуация так отличается от других посвящённых. Я стараюсь не усложнять задачу, заставляя его думать о своей прежней жизни.

О его доме, — хотела сказать Лея. Его семье. Ей это не понравилось, но она попыталась понять.

(Мысль о том, что Люка оторвали бы от неё, он никогда не знал бы, где она, никогда больше не заговорил бы с ней, не укладывалась в её сердце.)

— Я не хочу усложнять жизнь ни ему, ни вам. Во всяком случае, не напрямую. — Она не была уверенна, к каким последствиям могут привести её действия, но у неё было представление о том, насколько плохо всё может закончиться.

Гипотетически.

Исторически.

— Что ж, я ценю это. И приму ваши слова к сведению.

Они делали последний круг по комнате, больше двигаясь, чем разговаривая, чтобы убедиться, что всё в порядке, когда сенатор Садашасса догнала их, улыбаясь Оби-Вану и подмигивая Лее.

— Я вижу, вы двое держите ситуацию под контролем.

Лея не была уверенна, почему он проигнорировал подмигивание — потому, что не знал, что с этим делать, или потому, что считал, что проигнорировать безопаснее.

— Мы делаем всё, на что способны.

— Вы не возражаете, если я одолжу вашу подругу на минутку? — спросила его Ши, протягивая руку Лее. — У меня есть кое-кто, с кем я хочу её познакомить.

— Конечно. — Оби-Ван отошёл в сторону. — Я приду и найду вас, или вы меня найдёте?

— Вас будет легче заметить, — сказала Лея, признавая, что даже в туфлях, немного увеличивающих её рост, она точно не выделялась в толпе.

Оби-Ван продолжил путь.

— Он интересный человек, — прокомментировала Ши. — Как так получилось, что ты с ним?

— Я была в Храме и наткнулась на него там в садах. Затем снова увидела его в административном здании. Он слышал о моём проекте.

— Значит, это всего лишь профессиональное участие?

Из-за окружающего шума было трудно понять, сколько в этой фразе было от шутки.

— Я не думала, что джедаи могут по-другому.

— Ты не настолько наивна, — сейчас Ши точно дразнилась. — Хотя с большинством из них трудно.

— Надо просто быть профессиональной, — заявила Лея, решив, что не хочет поддерживать эту тему. — Строго, полностью профессиональной.

— Принято к сведению.

Они подошли к гостю с Рилота, которого Ши представила как Чама Синдуллу. Он довольно натянуто поприветствовал Лею, когда её представили как набуанскую спутницу джедая. Она не приняла это на свой счёт. Синдулла искоса разглядывал всех в комнате.

— Чам, это моя подруга, о которой я тебе говорила. Она работала над отчётом о сделках Торговой Федерации и о том, как они влияют на экономику некоторых систем. Лея, ты не могла бы поделиться с ним своим взглядом на ситуацию с Рилотом?

Было трудно сдержать мысль «ваш сенатор всё саботирует, чтобы связаться с лордом-императором ситхов», но Лея справилась и сказала:

— Я не против поделиться своими наблюдениями. Не могли бы вы помочь мне исправить любые моменты, где вы увидите ошибки? Данные не говорят мне всего.

Его лекку слегка дёрнулся, а ответная улыбка была почти насмешливой, но Синдулла сказал:

— Конечно, я внесу любые исправления.

— Хорошо. Потому что мои данные представляют мне в долгосрочной перспективе нежизнеспособную ситуацию для Рилота, и я хотела бы знать, не упускаю ли я какие-нибудь смягчающие факторы, или мне нужно указать это как самый срочный приоритет.

Ему это не нравилось. Как и то, что его планета может быть слабой. Лея заметила, что он был бойцом. Даже если он не постоянно видел бои, он готов был бороться, если что-то ему не нравилось.

Она надеялась, что сможет завоевать его. Если бы Синдулла или кто-то из его соратников смог бы свергнуть Орна Фри Таа, это было бы победой всей жизни.

— Что вы имеете в виду под нежизнеспособной ситуацией? — спросил он, и, пока она говорила, всё хмурился и хмурился. После того, как Ши второй раз прервала, чтобы сравнить ситуацию Рилота с Гердессой, Лея сознательно стала добавлять сравнения с ней, а также с другими подобными системами. Она не была уверенна, делала ли она это для того, чтобы он чувствовал себя менее незащищённым или просто не таким одиноким в своей ситуации, но, в конце концов, это не имело значения. Лея доверяла мнению Ши.

Синдулла всё ещё хмурился, когда она закончила.

— Это, — он замялся, — не совсем точная картина нашего положения. Рилот представляет собой здоровую смесь нескольких больших городов и многих сельских районов. Они не страдают от нужны так, как вы это описываете…

Он сделал паузу, и Лея пронаблюдала, как подёргивались его вены, когда он оглядел комнату и заметил Орна Фри Таа рядом с канцлером и несколькими прислужницами.

Ну, было сложнее исчерпать ресурсы, если вы отправляли большую часть населения с планеты в качестве рабов.

— Это не то же самое, — наконец заявил он. — Вступление в Республику заставило многих желать Республики, стиля жизни центральной Республики. Некоторых, — он снова посмотрел на сенатора Фри Таа, — больше, чем других. У нас большой импорт, и когда предметы первой необходимости становятся слишком дорогими для поставки с других планет, население страдает. А наши жители не так просты. Рилот — неспокойная планета.

Лея подумала о голой пустыне Татуина. Она слишком хорошо понимала проблему.

— Рилот против создания Республиканской армии?

Он серьёзно обеспокоился.

— Вокруг и через нашу планету есть торговые пути, которые не соответствуют республиканским стандартам, — признал он. Какой хороший новый способ называть линии чёрного рынка рабов и специй. — Если жителям Рилота придётся размещать войска для решения этих проблем, то в дальнейшем может быть серьёзный дисбаланс.

— Конечно, пираты и контрабандисты тоже затрудняют справедливую торговлю Рилота? — проверила Лея, думая о том, какое место во всём этом занимал Синдулла. Она беспокоилась, что это касается планеты в целом, а не Республики и не просто населения Рилота.

— Да, — согласился он. — Эту проблему можно решить. И не все заинтересованы в том, чтобы пытаться.

Он больше не смотрел на твилекского сенатора, но Лея видела, что для этого ему требуется усилие. Она позволила Ши извинить их и отвести себя к Оби-Вану, думая о беспорядке во Внешнем Кольце.

В общем, когда вечер закончился, Лея могла только почувствовать, что у неё появился новый союзник. И так как она его чуть не потеряла, она расценила это как довольно средний успех.

— Ты хорошо провела время? — спросила Эйртае, проскользнув мимо и оставив Падме прощаться с канцлером и сенатором Органой. — Ты выглядишь так, как будто это была целая ночь.

— Посмотрим, насколько это было продуктивно, — пробормотала Лея, не сводя глаз с групп, медленно пробирающихся к двери. Казалось, никто не хотел уходить. — У тебя был хороший вечер?

— Было приятно, что меня пригласили, — сказала Эйртае, указывая Лее и Оби-Вану следовать за ней обратно к Падме. — Обычно мы бы не стали участвовать в такого рода мероприятии. И я думаю, что это будет очень продуктивно. Если сенатора не похитят за дерзость.

— Она заняла очень сильную позицию в отношении антивоенного созидания, — заметил Оби-Ван, сцепив руки за спиной. — Таким образом она могла бы нажить немало личных врагов.

Эйртае кивнула.

— Мы знаем. Она всегда наживает врагов, когда становится такой. Но я не думаю, что она остановится, если сказать ей это. Она считает, что мужество и решимость — это инструменты для таких моментов, а не побочные продукты выживания в них.

— Может быть, это и то, и другое, — сказала Лея, полупоклонившись и формально помахав уходящим сенатору Дарсане и его помощнику. — Хотя я тоже не уверенна, что хорошо будет сказать ей это.

— Сказать мне что? — с улыбкой спросила Падме, подходя к ним и отвечая на кивок Оби-Вана. — Ты же не сделала ничего радикального, да?

— Она вела себя прекрасно, — заверил Оби-Ван, шагая рядом. — Спасибо, что одолжили мне её на вечер. Она была очень собранна и очень проницательна.

— И она не напилась и ни на кого не рухнула, — добавила Дорме, с прищуром смотря туда, где сенатор Орн Фри Таа беседовал с Мас Амеддой.

— Да, — весело согласился Оби-Ван.

Они немного поспорили, должен ли Оби-Ван забрать её, но решили, что это просто нецелесообразно. Большинство гостей, о которых они беспокоились, уже отбыли, и они не скрывали, что Лея технически с Набу.

И было поздно. Лея чувствовала себя виноватой из-за того, что не давала джедаю спать нужное количество времени.

— Я не возражаю, — сказал он, когда они спускались. — Не то чтобы я думал, что вы ошибаетесь, но…

Это была вспышка, как боль по всей коже, как молния, и Лея кинулась прежде, чем полностью обдумала это, врезалась в Падме и отбросила их обеих в сторону, они упали и соскользнули вниз по лестнице, звук чего-то рвущегося почти оглушил, крик, звук бластерного болта, врезавшегося в камень.

Прежде чем она смогла сориентироваться или хотя бы осознать, сильно ли она ранена, её почти тащили, и она не понимала, это из-за скорости всё вокруг расплывается, или же потому, что она ранена.

— …здесь! — Она почти уловила то, что кричал Оби-Ван, он вынырнул из-за статуи, его световой меч сверкал кобальтовым светом в темноте, расплываясь от скорости, когда он прикрывал других гостей, прятавшихся за статуями вдоль лестницы.

Казалось, всё вокруг неё замедлилось, Лея заставила себя смотреть на него, проследить выстрелы до здания, которое казалось почти невозможно далёким. Она должна была быть там, с ним, он не должен был быть один…

— Лея!

Задыхаясь, Лея рухнула на каменное основание, скрывающее их, оторвала взгляд от Оби-Вана и посмотрела на Дорме. Ей помогли медленно опуститься, два тела прижались к ней с обеих сторон, Падме слева, а Дорме справа.

— …вызывали службу безопасности? — спрашивала Падме, обеими руками притягивая Лею к себе, посматривая на Дорме и смотря на Оби-Вана. Выстрелы, казалось, прекратились, но его меч всё ещё был наготове, и он приказывал оставаться в укрытии, пока всё не прояснится.

— Мы работаем над этим, — сказала Эйртае, и Лея почувствовала, как к её конечностям возвращается тепло. — Канцлер заперт внутри.

Лея снова глотала гнев. Он. Его имя было повсюду.

Как он посмел?

Прошло несколько минут, прибыли другие джедаи и начали сопровождать оставшиеся группы до транспортных средств. Служба безопасности поставила наземный периметр и координировала погоню за стрелком. Лея молчала, просто слушала, стараясь замедлить дыхание и не потерять счёт времени снова.

— Сенатор Амидала. — Оби-Ван присоединился к ним, встал на колени. На плече его новой мантии был след от выстрела, и Лее захотелось плакать, когда она увидела это. Она не смогла удержаться от того, чтобы протянуть руку и провести по нему пальцами.

Он накрыл её руку своей и тепло улыбнулся.

— Я думаю, этому придётся отсюда сбежать. Как думаешь, меня отпустят с ним?

Лея хихикнула и покачала головой.

— Без шансов. Сегодня ночью никто не умер. Я думаю, ты здесь застрянешь.

Он скривился, но она почувствовала его облегчение. Он ещё раз сжал её пальцы, а потом положил руку ей на колени.

— Я думаю, мы подождём, пока не очистят другие здания, а уже потом поможем вам покинуть это место, сенатор Амидала. Они были не слишком заинтересованы в поражении других целей, и я почти уверен…

— Стреляли в меня, — согласилась она. Посмотрела на Лею. — Думаете, мы здесь надолго? Нам не помешали бы одеяла.

Он без малейших колебаний сбросил с себя мантию и накинул её на Падме и Лею.

— Боюсь, вам пока придётся смирится с этим. Но я посмотрю, что можно сделать. Надеюсь, даже если мы не сможем вернуть вас домой, мы, по крайней мере, сможем отвести вас обратно в здание.

— Учитель!

Лея почувствовала, как всё внутри дёрнулось. Тепло исчезло, она замерла. Дыхание остановилось, она была уверенна, что сердце сжалось. Было трудно разглядеть его черты, но Оби-Ван уже направлялся к нему, почти простонав:

— Энакин, ты должен быть…

— На вас напали! — Он не дал Оби-Вану договорить, почти нависая над ним в разочаровании и волнении.

И Лея это чувствовала. Всё чувствовала. Его там не было, но теперь он появился, это ощущение буквально билось об его чувства, и она была…

(Холодное и серое, белое, красное и чёрное, это ровное дыхание, которое продолжало отбирать у неё кислород, это давление на её разум, выпытывание её тайн, что-то в её теле, побуждающее её говорить…)

…нет, её не должно было тошнить здесь. Дорме полупригнулась, будто бы защищая их от незнакомца. Лея пряталась в этой тени, втягиваясь внутрь себя, пока даже

— …знаю, что ты волнуешься, но у меня всё под контролем. Тебе нужно отпустить свои тревоги, Энакин.

— Эни?

Всё это давление, эта сосредоточенность будто бы лопнули, обострились… и опали, наткнувшись на Падме. И Лея была почти удивлена тем, что Падме ещё стоит. Этого даже не заметила.

— Падме?

Всё, что могла чувствовать Лея — страх. Такой, какого она больше никогда не испытывала. Благоговение в его голосе было так пронзительно и требовательно, ей хотелось закричать (не ты, не ты, не ты!), но она могла только смотреть, как Падме идёт к недовольной Дорме.

Это было попросту нечестно.

***

— Вы должны оставаться в укрытии, — говорила женщина Падме, и беспокойство, буквально окружавшее её, заставило Энакина начать мониторить любую опасность вокруг них. Он чувствовал также, как нарастает раздражение его учителя, но, к счастью, Оби-Ван прекратил попытки сказать, что Энакина здесь быть не должно.

Где ещё он мог быть, раз у Падме и Оби-Вана были проблемы?

— Кто это сделал? — спросил Энакин у своего учителя, видя в Силе, что тот буквально кипит, и старается, старается, старается подавить это.

— Служба безопасности выслеживает стрелка, — сказал Оби-Ван, пытаясь придать голосу твёрдость и спокойствие, и Энакин ненавидел то, как он пытается. Он не был ребёнком, они были в опасности, и он должен был что-то сделать… — Мы пытались расчистить путь, чтобы отправить сенатора Амидалу и её служанок обратно в здание. Они будут там с канцлером, так будет безопаснее.

Что-то буквально рванула в Силе, Энакин снова непроизвольно посмотрел на Падме. Падме кивнула в ответ на слова Оби-Вана. Но, но это было неправильно. То, что он чувствовал, было таким сильным. Будут ли они в безопасности с канцлером?

— Мы уверенны, что должны отвести их обратно?

Раздражение Оби-Вана начало проявляться не только в Силе.

— Здесь холодно, Энакин. — Это было не так, но Падме дрожала, хотя, вероятно, больше от шока. — И им не на чем сидеть, а вход не так уж и далеко. Нет причин оставлять их здесь.

Если только это перемещение не сделает кого-нибудь из них трупом. Это не могла быть Падме, Энакин не допустит этого. Но ей было бы больно, если бы она потеряла кого-то из своих друзей. Им нужен был лучший план.

— Разве мы не можем отвести их куда-нибудь ещё? Достаточно безопасный транспорт не сломается от пары бластерных выстрелов.

— Это какой? — спросил Оби-Ван, и Энакин понял, что улыбается. — Падаван, нет.

— Это будет хорошая возможность сделать ещё один пробный запуск, — попытался он. — И щитов более чем достаточно.

— Это космический корабль, а не наземный транспорт…

— Это сработает…

— И у нас нет лицензии, чтобы летать на нём в городе, — бросил Оби-Ван, и в его тоне отчётливо слышалось, что он не шелохнётся в эту сторону, как бы неблагоразумно ни вёл себя Энакин. — Энакин, я знаю, что ты хочешь помочь, но сейчас мы можем найти более практичное решение. Пожалуйста, постарайся быть здесь и сейчас.

Обычно Энакин возразил бы, но он поднял взгляд и увидел Падме, увидел, что она в синяках, что она волнуется, и проглотил то, что хотел сказать, и выдавил:

— Да, учитель.

Это не заставило Оби-Вана полностью расслабиться, но часть напряжения ушла. Энакин посчитал, что это хорошо, настолько, насколько могло быть хорошо при таком раскладе.

— Спасибо. А теперь помоги мастеру Винду и посмотри, куда можно их отвести.

Энакин постарался скрыть тревогу и всё же кивнул, поклонился и поднялся по ступеням к тому напряжённому присутствию в Силе, которым был магистр Винду.

Просто это была не его ночь. И если бы он не поторопился, он даже не смог бы по-настоящему увидеть Падме.

***

— Он стал выше.

Голос Падме дрогнул лишь на немного. Оби-Ван вернулся, помог ей снова сесть и залезть под мантию к Лее.

— Он подрос, да. Всегда немного беспокойно видеть человека, который выше меня.

Шутка не вызвала ничего, кроме лёгкой улыбки, но Эйртае сказала:

— Он очень беспокоился о вас. Он очень быстро явился.

— Он должен был остаться в Храме, — возразил Оби-Ван, но как-то слабо. — Я думаю, ему нужно было получить разрешение приехать, так как эта зона заблокирована. Но он не должен был быть здесь.

— Это не может быть такой уж катастрофой, — возразила Эйртае.

Оби-Ван уже готов был ответить как-нибудь ехидно, но Лея выдавила:

— Он любит тебя. Он не мог проигнорировать это.

Оби-Ван был настолько в шоке, что Лея была почти готова отступить. Но продолжила стоять на своём. Что бы с ней ни было, теперь всё было в порядке, и она не могла продолжить расклеиваться.

— Джедаям запрещено иметь привязанности. — Оби-Ван скрестил руки на груди.

— Значит, им всё равно? — ошеломлённо спросила Лея. — Даже когда их учителя в опасности? Беззащитны? Брошены?

Этой ночью Лея всё время побеждала Оби-Вана.

Он почти ровно произнёс:

— Нет. Нет, мы не ждём от наших учеников равнодушия. Или… чтобы они бросали нас.

Вспышка, жёлто-красные глаза, чёрно-красное лицо, человек, падающий на землю, и Лея внезапно поняла, как она это сделала.

Глубокий вдох, холодный ночной воздух на вдохе, тёплый воздух на выдохе. Не обращать внимания на кисловатый привкус во рту.

— Прости. Я не хотела обвинять. Я просто… трудно не волноваться, когда самые близкие люди в опасности. И ты мог пострадать.

— Я не пострадал, — сказал он, и Лея позволила себе опробовать на нём тот взгляд, которым мама смотрела на неё бессчётное количество раз. И Шми тоже могла. И это сработало. — Ну, в любом случае, ничего серьёзного не было. Кроме уязвлённой гордости, разве что. Честно говоря, я в шоке, что ты так быстро ответила. Как ты это увидела?

Он казался искренне удивлённым, и Лея не знала, что ответить. Потому что она ничего не видела, она просто чувствовала это. Момент, когда разразился надвигающийся шторм. И больше она не собиралась проигрывать.

К счастью, отвечать ей не пришлось. Джедай, вероятно, упомянутый мастер Винду, вернулся с угрюмым Энакином на буксире, и сказал, что им был одобрен транспорт, который доставит сенатора Амидалу в офис службы безопасности для дачи показаний.

Это будет долгая ночь, но, по крайней мере, Лея сможет сохранить этот секрет.