Свернувшись калачиком рядом со Шми, Лея изо всех сил старалась молчать, пока слёзы текли по её лицу. Лёгкая дрожь была бы ещё ничего, но всхлип прервал сон её бабушка, и Шми сморгнула и проснулась слишком быстро, чтобы Лея успела скрыть своё состояние.

— О, Лея. — Это был задыхающийся шёпот, почти беззвучный. Эйртае не проснулась, но Лея всё равно уткнулась лицом в подушку, спрятавшись. — Тебе нужно встать?

Два вдоха и кивок, и Лея почувствовала, как Шми шевельнулась, бесшумно выскользнув из-под одеяла. Она помогла Лее удержать равновесие, когда та встала, и вывела её из комнаты в зону отдыха, а затем, без малейших колебаний следуя её указаниям, на балкон. И не возражала, когда Лея взобралась на перила, свернувшись у стены и глядя на город, наблюдая за размытыми огнями трасс.

Каждый раз, когда она моргала, она видела огонь.

— Это из-за стрельбы, или тебе снова снились сны?

Лея хотела соврать, но у неё вырвалось:

— И то, и другое.

Перебирая пальцами волосы Леи, Шми напела безымянную мелодию, достаточно громко, чтобы она перекрывала прочие звуки. Лея наклонялась навстречу прикосновению, и временами ей казалось, что это её мать на Альдераане напевает знакомую колыбельную:

«Луна зеркалом блестит —

Ты возьми и вспомни

Тех любимых, кто ушёл…»

— Это глупо, да? — пробормотала Лея, потирая лицо. — Это никогда не вернёт их обратно.

— Ты веришь, что они действительно ушли? — веско спросила Шми, и Лея подумала, что никогда этого не поймёт. — Что они действительно ушли?

— Если их нет, то где они? — Это был несправедливый ответ, и Лея почувствовала раздражение, когда сказала это. Но мысль осталась.

— Если они в твоих воспоминаниях, то разве они когда-либо покидали тебя?

«Кто любил тебя — с тобой,

Глянь в луну и вспомни.»

— Это не то же самое, — пожаловалась Лея, подтягивая руки к груди и поджимая колени к подбородку. — Это просто не так.

Рука Шми на мгновение замерла, затем снова провела по волосам Леи.

— Ты не можешь остановить то, что всё меняется, как ты не можешь остановить восход солнц.

Слова эхом отдались в сознании Леи, другим тоном, более поучительным, накладываясь на то, как это только что произнесла Шми. По позвоночнику прошла дрожь.

— Хотела бы я этого не знать.

— Ты не должна позволить этому поглотить себя, — ответила Шми, касаясь головы Леи своей. — Так же, как ты не должна позволить поглотить себя горю.

— Я знаю это. Это не помогает.

Шми поцеловала Лею в висок.

— Ничего из того, что я скажу, тебе не поможет, — признала Шми. — Но ты не скованна этим. Однако оно поглотит тебя, если ты ему позволишь. Если ты не позволишь жизни занять своё место.

— Я совсем немного пожила, — проворчала Лея. — Но я так много работала над этим.

Шми усмехнулась.

— Ты очень хорошая. И очень сильная. И ты так просто не сдаёшься. — Её голос стал серьёзным. — Не позволяй тем, кто украл у тебя любовь, украсть у тебя ещё и жизнь.

Бледное-бледное лицо, обветренное и холодное. Глаза, которые были голубыми и стали жёлтыми, гнилая улыбка, холодные корабли и холодный космос там, где когда-то был дом.

Всё холодное. Холодное, холодное, холодное.

— Как ты не ненавидишь их за то, что они забрали его у тебя? — прошептала она онемевшими губами.

— Почему ты думаешь, что я не ненавижу? — незамедлительно ответила Шми, заставив Лею повернуть голову и посмотреть в мрачные тёмные глаза. — Даже больше, чем я ненавижу себя?

(Я сделала недостаточно, я сделала недостаточно и я не была достаточно сильна, и я не была там, где надо, и если бы я просто больше старалась, просто сделала больше…)

— Мы, — Лея облизала губы, глядя в эти глаза и впервые за долгое время видя свои собственные, — на самом деле Скайуокеры, ведь так?

Шми положила руку ей на щёку.

— Пустыня привела тебя ко мне, — прошептала Шми. — В ярости и в буре. Я всегда, всегда знала, что ты моя.

Прислонившись лбом к бабушке, Лея погрузилась в это, не особо вникая в смысл. Потому что то, что Шми имела в виду, было не так важно, как то, что она говорила…

— Сейчас время сражаться, — ответила Лея. — Но когда-нибудь… Когда-нибудь я хотела бы встретить мир.

— И мы это сделаем, — пообещала Шми. И это отозвалось эхом в душе Леи.

***

Три дня спустя набуанцы всё ещё работали и устраивали встречи в конференц-зале, подальше от окон и с дополнительной охраной, проверяющей всех, кто входил и выходил. Это было более чем неприятно и очень мешало работать.

Особенно с теми немногими посетителями из Внешнего Кольца, которые решили остаться и посмотреть, можно ли что-либо уладить.

— Мне не особенно нравится паранойя ваших людей, — сказал Чам Синдулла, следуя за Леей по коридорам — он решил встретиться с ней в её кабинете, а не во временном кабинете Падме. — Не то чтобы опасность была нереальной, но если сенатор не может справиться с этой угрозой…

— Во всём виноват канцлер, — сказала Лея, почти не подумав. Она пожалела об этих словах сразу, как только произнесла их. — Он ничего не делает. Это очень неудобно.

Она сказала это, когда дверь за ними закрылась. Дорме и Ши должэны были подойти через мгновение, но было безопаснее хотя бы попытаться заглушить её слова, чем оставить им возможность их услышать. Синдулла сел, с любопытством смотря на неё.

— Вам не нравится канцлер?

Он сказал это легко, но Лея была достаточно умна для этой ловушки.

— Я не знаю его. Он работает с Падме, если вообще имеет к нам какое-то отношение. Мне кажется, я больше разговаривала с вашим сенатором, чем с Его Превосходительством.

Она не пропустила подёргивания его лекку.

— Сенатор Орн Фри Таа смотрит на вещи очень… с точки зрения центрального мира. Похоже, он считает, что ещё больше сенаторов должны защищаться как сенатор Амидала.

Искушение было велико, но Лея проглотила «конечно, считает», и вместо этого сказала:

— Сенатор Амидала с Набу, из Среднего Кольца. Она очень хорошо знакома с такого рода тактикой, поэтому до сих пор работает со своими служанками. Она хорошо усвоила этот урок как королева.

Поэтому за последние несколько дней они несколько раз использовали Корде, чтобы вывести Падме из-под охраны на более важные встречи, которые нельзя было проводить в переоборудованном конференц-зале.

Синдулла понял отсылку на осаду Набу.

— Она очень смелая, раз продолжает заниматься политикой, когда её жизнь так часто подвергается опасности.

— Она знает, как это важно, — просто сказала Лея. — Она видела, что случилось с её людьми, когда Сенат увяз в обсуждении, когда нужно было действовать быстро. Она предпочла бы быть на переднем краю битвы, а не ждать, пока выиграет кто-то другой.

— Я заметил, — признал Синдулла с искрой восхищения в глазах. Он оглянулся через плечо — дверь открылась и вошли Ши и Дорме. — Я вижу, что она приближает к себе тех, кто разделяет её взгляды.

Все расселись.

Они не собирались вести мирные переговоры, Лея знала это. У него не было для этого ни полномочий, ни влияния. Но присутствие Синдуллы было не просто силой с Рилота. Люди в ближайших системах считали его практичным и читающим изменчивые течения.

Способным уменьшить ущерб, нанесённый неквалифицированным правительством.

— Мы хотели бы поделиться с вами некоторыми нашими идеями, — начала Лея. — Мы вносим коррективы в перемещения беженцев, и нам хотелось бы знать ваше мнение о том, считаете ли вы их полезными или нет в вашем секторе.

Заметив улыбку Ши, Синдулла тоже зубасто улыбнулся.

— Я слушаю.

***

— Мне нужно, чтобы ты поговорила с сенатором Дарсаной.

— Нет.

— Только в этот раз.

— Нет.

— Лея, нам нужна его поддержка.

Лея развернулась, впервые за несколько дней по-настоящему разозлившись на Падме.

— Ты не слушаешь его. И он не станет слушать меня, если я буду повторять твои аргументы. У меня не получится, а я слишком много работала, чтобы завоевать его доверие, и не хочу тратить его на что-то вроде этого.

Падме сначала удивилась, а потом — рассердилась.

— Лея, это голосование — самое важное…

— Только не для него. — Лея попыталась говорить твёрдо, но не гневно. — Его люди умирают, Падме. Не только в цифрах — в жизни тоже. Он практичен в этом. Очень практичен. Его не завоевать идеализмом и тем, каким прекрасным будет будущее, если все просто перестанут быть теми, кто они есть, и согласятся с тобой.

От Падме поднялась волна, и Лея поморщилась. Так много для того, чтобы не обострять это.

— Думаешь, у нас должна быть армия?

— Думаю, нам нужно серьёзно пересмотреть, почему так много других систем считает, что она нам нужна. И спросить себя о том, кто диктует условия разговора и требует говорить о сепаратистах, а не о нуждах Республики.

Она не собиралась затевать ссору, особенно с Падме. Особенно сейчас. Но то, что Лея была расстроена и отвлечена собственной охотой на нападавшего на Падме, только мешало. Было невозможно добиться какого-либо реального прогресса сейчас, когда Лея потеряла все свои старые, даже слабо знакомые контакты. Что ей действительно было нужно, так это время, чтобы выскользнуть в подбрюшье Корусанта и начать создавать новую сеть, но со всем, что происходило, она просто не находила времени, не находила, с чего начать, и…

— Ты хочешь пообедать? — спросила Лея, когда Падме открыла рот, чтобы ответить на последнее обвинение. — Я думаю, нам нужно выйти.

— На обед? Нет, мы здесь заняты.

— Нам нужен перерыв, — настаивала Лея. — И есть одно место, в которое я собиралась заглянуть. — Не нижние уровни Корусанта как таковые, но, по крайней мере, место, где можно встретить другой слой населения. — Его Оби-Ван рекомендовал.

Это привлекло внимание сенатора.

— Ты слышала о нём?

— Нет, — закатила глаза Лея, когда они начали пробираться к выходу, выискивая брешь в охране. — Он давно об этом упомянул, просто вскользь. Не думаю, что он и его падаван сейчас даже на планете.

— Откуда ты это знаешь?

Падме, вероятно, была права в своей подозрительности. Она была расстроена тем, что Шми не смогла снова увидеть своего сына перед отъездом, и обвиняла Лею в том, что она что-то знает и не помогает с этим.

— Что-то такое сказала мастер Галлия, когда благодарила меня за то, что я пошла с Оби-Ваном на ужин. Я думаю, они находятся на какой-то дипломатической миссии. Может быть, чтобы они не слишком вмешивались.

Ей, наверное, не стоило упоминать об этом.

Падме покраснела и сказала:

— Я не думаю, что мы выберемся с этого этажа, если не расскажем Корде о плане.

Заметив пару дроидов чуть дальше по коридору, Лея улыбнулась.

— Это потому, что мы используем не то оружие. Ну, давай же.

Чтобы заставить Арту эффективно, но безвредно отвлечь внимание, потребовалось лишь малейшее объяснение и совсем немного убеждений. Трипио, возможно, мог быть проблемой, но им удалось сделать его частью плана отвлечения внимания, и Лея не возражала, когда оба дроида появились у выхода из здания, настаивая на своём желании пойти с ними. Она решила, что они тоже заслужили перерыв.

Полёты на Корусанте требовали достаточно внимания, чтобы Падме не продолжала разговор, пока Лея пилотировала. Что было приятно. И, получив время, чтобы, не отвлекаясь, подумать об аргументах, сенатор почувствовала, что смягчилась. Тоже улучшение.

— Вы действительно поедите здесь? — спросил Трипио, когда они подошли к закусочной. — Должен сказать, это совсем не то, чего я ожидал.

— Это место порекомендовал джедай, — сказала ему Лея и обрадовалась, когда он ответил:

— Ну, тогда это, возможно, безопасно, и это объясняет сомнительный вкус. Это вряд ли подходит для государственных чиновников.

— Ты должен сказать ему это, — посоветовала Лея, когда они вошли. Подъехал дроид-официант, и у неё возникла запоздалая мысль. — А дроиды не будут проблемой?

— Вовсе нет, милая. Просто убедитесь, что они не протекают или что-то в этом роде. Первый раз у Декса?

Они определённо были разодеты и привлекали внимание. Немного пожалев об этом, Лея долго осматривала комнату, улыбаясь.

— Нам порекомендовали это место.

— Конечно. Вот, позвольте мне усадить вас.

— Оби-Ван порекомендовал это место? — Падме не смогла прошептать, а Лея не смогла удержаться от улыбки, услышав благоговейный ужас в её голосе. — Действительно?

— Да. Хотя, если честно, я не уверенна, что, если бы он знал, что я приведу тебя, он бы предложил это на полном серьёзе.

— Как он его нашёл?

— Что-то про знакомство с владельцем. С одной из его первых миссий? — Ей придётся не забыть перепроверить, когда она столкнётся с ним в следующий раз.

Еда была терпимой. Ей также нужно будет узнать у Оби-Вана, что он обычно ест. Может быть, там было что-то особое, домашнее. Падме не жаловалась, и они с удовольствием наблюдали за другими посетителями. И слушали, как Трипио комментирует всё подряд.

— И как у нас дела, всё нравится? — Вопрос был пропитан весельем, и Лея улыбнулась бесалиску, вертя вилку в пальцах.

— Это восхитительно. — Еда, возможно, и не стоила того, чтобы умереть за неё, но в атмосфере было что-то такое лёгкое и гостеприимное.

И, может быть, непмного угрожающее тоже. Что ничуть не уменьшило удовольствия Леи. Это была честная агрессия, в основном исходящая от Декса — она подумала, что от образа того, кто готов весело идти вперёд, только если ты не вмешиваешься в его дела.

— Что-нибудь ещё для вас? — спросил он. Две руки балансировали тарелками на подносах, а третья поправляла фартук.

Лея посмотрела на Падме, которая казалась немного неуверенной в том, что происходит.

— Можно ещё? — спросила она.

— Мне тоже, — сказала Лея, постукивая по чашке. Декс кивнул и окрикнул дроида, и тот в мгновение ока подошёл и наполнил их чашки.

Когда дроид закончил, Падме спросила:

— Мы что-то ищем?

— Просто разбираюсь в ситуации, — покачала головой Лея. — Пытаюсь понять, почему Оби-Ван рекомендовал это место, помимо знакомства с владельцем. Возможно, не более этого, но, когда дело доходит до джедаев, у меня возникают сомнения.

— Ты им не доверяешь? — Падме выглядела удивлённой, но говорила серьёзно, что поразило Лею.

— Это сложный вопрос. На самом деле, я знаю не так много джедаев.

— Мастер Джинн и мастер Кеноби очень помогли мне во время осады Набу, — напомнила ей Падме. — Я знаю, что тем, с кем я общаюсь — хорошие люди.

Что-то в этом было не так, и Лее потребовалось мгновение, чтобы ответить.

— Шми сказала что-то про мастера Джинна, который выовлёк Энакина в эту гонку.

Было интересно наблюдать за сложной игрой эмоций на лице Падме.

— Он… — Она хмыкнула. — Да. Я была… На самом деле я была очень зла на него в этот момент. Я настояла на том, чтобы пойти с ним, когда мы приземлились, в он продолжал игнорировать меня, когда я с ним не соглашалась. А потом… А потом он погиб. Защищая нас.

И всё было прощено в свете этой жертвы? Лея нахмурилась.

— Звучит — не хочу быть слишком чёрствой, но похоже на то, что произошло бы, если бы он настаивал на том, чтобы делать всё по-своему и никого не слушать.

— Возможно. — Сенатор потрогала последние кусочки еды, бросила взгляд в угол, где Трипио и Арту болтали с другими дроидами. — Я просто… это было такое тяжёлое время. Я оглядываюсь назад, и у меня возникает так много вопросов о том, правильно ли мы что-то делали. Но мой народ…

И это Лея прекрасно понимала.

— Оглядываясь назад, мы видим гораздо больше, — сказала она, пожимая плечами. — Но жизнь не всегда ясна из-за всего этого.

— Расскажи мне об этом, — проворчала Падме, тыча в еду, оставшуюся на тарелке. Она подняла голову, чтобы на секунду встретиться взглядом с Леей, а потом снова отвела глаза. — Я просто хочу помочь Республике.

Вот они и вернулись к этому.

— Хорошо. Так что, по-твоему, действительно нужно Республике?

— Больше гибкости, — сказала Падме более уверенно, чем раньше. — Обстоятельства варьируются от системы к системе — с точки зрения импорта и экспорта, населения, видов основных товаров, которые там ходят, видов основных доступных источников топлива, технологических предпочтений. — Лея подумала, что — или доступа к ним. — Армия Республики не решит эту проблему. Нам нужны систематические переговоры, более эффективные общереспубликанские законы по вопросам, не подлежащим обсуждению, больше дипломатов и переговорщиков по отраслевым и системным контрактам.

— И кто-то, кто будет это обеспечивать? — спросила Лея, откусывая ещё кусочек, чтобы спрятать улыбку.

Падме всё ещё смотрела на неё.

— У систем есть собственное правоприменение…

— Скажи это Гли Ансельм. Или Набу.

— Джедаи…

— Это не армия и не полиция. Их сколько, несколько тысяч? Базируются здесь? Этого достаточно в лучшем случае для того, чтобы назначить по одному на несколько секторов. Этого достаточно, чтобы добавить в переговорные команды или иметь в качестве консультантов по надзору. Это не армия.

И Лея задумалась — а где же армия. Судя по возрасту Бейла Органы, Войны Клонов должны были вот-вот начаться. И потребуются, насколько ей было известно, клоны. На изготовление которых ушло бы время. Растут? И никто о них ещё не упоминал.

Даже мельком.

— Может быть, нам что-то и нужно, — вздохнула Падме. — Но не… это.

Пожатие плечами и взмах руками, охватившие кошмар последних дней. Споры, цифры, попытки прогнозирования бюджетов (несущие хорошие вести для Банковского Клана, а не для Республики), расследования путей снабжения (ох, смотри, Торговая Федерация). Да, Лея понимала, почему Падме стояла на пути всего этого.

Но когда дело дошло до голосования… «Люди надеются, что, если мы создадим армию, это уничтожит потенциальный конфликт с сепаратистами. И мы продолжим иметь армию и сможем делать с ней, что захотим.»

Возможно, защищать торговые пути Республики. Возможно, занять Хаттский Космос (за что проголосовала бы Лея). Или, может быть, вернуть некоторые из систем, которые, ох, неохотно были призваны в Конфедерацию. Или колонизировать нужные части этих систем, в которых были нужные людям ресурсы. Или же…

Или же много других вещей — неприятных.

Да, Лея прекрасно понимала, почему Падме не нужна армия.

Итак.

— Я ещё поговорю с сенатором Дарсаной, — пообещала Лея. — Не чтобы получить его голос, а чтобы посмотреть, смогу ли я выведать, что он за него хочет. Возможно, если мы найдём другие способы развеять его опасения, нам будет, с чем поработать. Но я не собираюсь просто просить его присоединиться к нам.

— Это справедливо, — уступила Падме. — Я поговорю с Бейлом и посмотрю, не найдёт ли он кого-нибудь с похожей мотивацией. Не нужна республиканская армия, а нужно принуждение к торговле и развитию. Сбалансированное между секторами. Я могу это сделать.

Между ними снова воцарился какой-то мир. Это было прекрасно. Лее не нужно было, чтобы Падме всегда соглашалась с ней, но нужно было, чтобы их отношения были продуктивными.

А также.

Иметь друга. Лее нравилась Падме — насколько уверенной она была в каждом своём движении, в каждом выборе, который она отстаивала. Её королевская осанка, пусть теперь она и стала сенотором. Её многострадальное терпение и её тихая, но неумолимая охота отомстить тем, кто причинил ей зло. Одетая в вежливость справедливости, скованная необходимостью быть чем-то меньшим, чем чистая ярость, но всё же поющая в Силе каждый раз, когда взгляд Падме останавливался на Нуте Ганрее.

Он заплатит за то, что он сделал с народом Падме. Если бы королеве понадобилась целая жизнь и извлечение из него каждой капли крови за то, что было потеряно, она не согласилась бы ни на что меньшее.

— Так что ты думаешь об этом месте? — спросила Лея, когда они закончили, не желая возвращаться в здание правительства.

Покачав головой, Падме призналась:

— Я до сих пор не могу поверить, что Оби-Ван порекомендовал это.

— Он джедай. И мужчина. Якобы они не привередливы в таких вещах.

И если её визуальный осмотр комнаты и случайные подслушивания были какой-то подсказкой, он, вероятно, приходил сюда не столько за едой, сколько за информацией.

— Можешь ли ты представить, что он приведёт сюда Энакина? Что подумает Шми?

— Всё не так уж плохо, — запротестовала Лея. По крайней мере, это было цивилизованно. Не импровизированный бункер с грязью и насекомыми, а только пайки, маскирующиеся под еду. — И я думаю, что Декс мог бы мне очень понравиться.

— О, это твой тип? — Падме хихикнула. — Бедная Ши.

— Она… — Нет, об этом лучше не спорить. — Как думаешь, мы сможем убедить Оби-Вана, что Декс раскрыл все его самые страшные секреты?

Падме отступила.

— Даже лучше. Держу пари, мы сможем убедить его, что Декс рассказывал нам о том, как неловко было, когда Оби-Ван привёл Энакина.

Краем глаза Лея поймала их отражение в стекле. Но, когда она повернулась посмотреть, то вместо собственной улыбки увидела смеющееся лицо брата.