Вскоре все первокурсники, похоже, решили, что теперь они одержимы идеей полётов. Мальчики постоянно говорили о том, что дома летали и чуть не столкнулись однажды с вертолётом, дельтопланом, самолётом и чем угодно ещё (как будто их не снесло бы ветром от лопастей или ветром из сопел). Магглорожденная Грейнджер бесила девочек тем, что всё время цитировала советы начинающим из книги «История квиддича». Её слушал только Невилл, и, похоже, то, что она нашла благодарного слушателя, заставляло её не останавливаться. Магглорожденный Дин Томас, не понимая всеобщего возбуждения, пытался всем доказать, что лучше всего футбол, но маги его понимать не желали.

— Я как-то пробовала летать, — сказала тихо Парвати. — Это приятно, хоть поначалу мне и было страшно, но в квиддич я бы играть не стала. Я не люблю много физической нагрузки.

— Я предпочитаю танцы, — сказала Лаванда Браун. — Если говорить о физических упражнениях.

— Я, я тоже, — поддержала Парвати.

Айрис танцевать не умела.

— Из физических упражнений я предпочитаю бои без правил, — честно призналась она. — И ещё неплохо бегаю, но бегать не люблю.

Дадли она ещё ни разу не победила, но оставить ему или Пирсу пару синяков никогда не была против. К тому, что после этого её били родственники, она относилась философски — не побили бы за это, побили бы за неподобающий девочке внешний вид, синяк на лице, который поставил Дадли, грязь на одежде, взгляд не в ту сторону… Её били вне зависимости от того, была ли причина и был ли повод, и она просто потрясающе умела терпеть боль.

Но теперь у неё было время на физические упражнения и целая пустая Комната Желаний. И каждое утро она честно вставала раньше всех, шла туда, бежала несколько кругов, приседала, отжималась, подтягивалась на сделанном Комнатой турнике, пыталась попасть каким-нибудь заклинанием в мишень и била кулаками не слишком тяжёлую боксёрскую грушу. Она уже распланировала себе тренировки: пока что она стремилась быть способной пробежать пятнадцать кругов по Комнате Желаний размером со школьный спортивный зал, попадать в центр мишени с двадцати шагов. Она планировала увеличивать объём тренировок, когда у неё это всё станет лучше получаться.

— Ты умеешь драться? — удивилась Парвати.

Айрис немного смутилась.

— Не так хорошо, как хотелось бы, — призналась она. — Но Малфоя побью, если надо.

— Если ты побьёшь Малфоя, то ты здесь всех побьёшь, — решила Лаванда. — Даже, может быть, Крэбба с Гойлом, если поодиночке. В отличие от магглов, у нас не слишком-то принято развивать в себе физическую силу. Это только авроры тренируются бегать и кулаками кого-то бить, на случай, если преступники у них палочки отнимут.

На урок полётов, вызвавший у всех такое невероятное возбуждение, они втроём шли спокойно. Айрис была уверена, что у неё всё получится, а Парвати и Лаванде было без разницы, что у них получится.

— Вытяните над метлой правую руку, — сказала преподавательница полётов мадам Трюк, — и скажите «вверх».

Айрис, в отличие от Грейнджер, ничего никому не цитировала, но кое-что всё-таки почитала, и поэтому знала, что говорить ничего не надо, метла слушается желаний наездника. Поэтому она ничего не говорила.

Но этого и не требовалось — метла послушно ткнулась ей в ладонь.

Мадам Трюк показала, как правильно садиться на метлу, поспорила с Малфоем на тему того, правильно ли он держит метлу, а потом приказала на счёт три подняться, а затем опуститься.

Но она не успела досчитать до трёх, когда Невилл Лонгботтом, дёрганный, испуганный, неуверенный и явно думающий, что останется на земле в одиночестве, взмыл вверх со скоростью ракеты.

— Вернись, мальчик! — крикнула мадам Трюк растерянно и очень глупо, но всем было понятно, что он не управляет метлой, не понимает, что происходит, и Айрис знала, знала, что он упадёт — он точно не мог удержаться на метле с таким настроем.

И, прежде, чем она успела подумать, что ей, может быть, стоило бы что-то сделать, её метла уже считала желание помочь ему, чтобы он не умер, нестись вперёд, ведь это же уже высота пятиэтажного дома…

Но она не успела, и он соскользнул с метлы, он падал, падал, падал, и она летела так, что казалось, будто она приближается к нему горизонтально, и время будто замедлилось, и она приближалась, и вот она ударила его по плечу древком метлы, но смогла, смогла схватить за руки!

Но она не могла, не могла удержать его и удержаться сама, и вот она, крепко держа его за запястья, начала вместе с ним заваливаться на лету!

Но она крепко держала ногами метлу, сжала ноги так, как только могла, и вот теперь она летела вниз головой, держа орущего Невилла руками! И она смогла, смогла заставить метлу направиться вниз и даже обратно, к бежавшей к ним мадам Трюк.

И Невилл встал на ноги — и она отпустила его — и он упал на колени сразу же, рыдая от ужаса и, похоже, боли.

Висеть над землёй без Невилла было несложно даже вниз головой, и некоторое время она просто дышала и смотрела на шокированную мадам Трюк.

Потом потянулась, схватила метлу руками и оторвала от неё ноги.

Встала на землю.

К ним бежали все, и слизеринцы, и гриффиндорцы.

— Ты как? — подбежав, спросил Дин Томас. — Говорил я, что эти полёты — то ещё дело!

Айрис на самом деле было теперь уже всё равно, как там спасённый ею Невилл. Спасла — и всё, больше ей не было до него особого дела. Главное, чтобы был жив — но сопли и слёзы у него живого вызывали у неё одно только отвращение.

— Гарри Поттер! — к ним бежала из Хогвартса профессор МакГонагалл.

— Ничего себе ты летаешь! — заявила ей Парвати.

— Как ты додумался лететь вниз головой? — вторила ей Лаванда.

— Мистер Поттер! — кричала МакГонагалл, подбегая. — Это невероятно! Я уверена, что я нашла Гриффиндору ловца!

Ловец — это было что-то из квиддича.

Но разве первокурсникам не запрещалось играть в квиддич?

— Но, Минерва, он же первокурсник! — воскликнула мадам Трюк, вторя её мыслям.

— Роланда! Неужели ты не видела?! Я столько лет преподаю в Хогвартсе! Столько лет! Ещё ни разу, ни разу я не видела, чтобы первокурсник — первокурсник! — ловил человека, падающего с огромной высоты, и удерживал его, и сам летел на метле вниз головой! Такое расстояние — вниз головой! И поймал чётко за руки! Я же видела! Я точно, абсолютно точно нашла Гриффиндору ловца!

— Да, пожалуй, — суховато согласилась мадам Трюк, прерывая поток впечатлений. — Может быть, можно сделать исключение. Я согласна, что это невероятный полёт, и такое ни разу не описывалось в истории квиддича. Вы много летали раньше, мистер Поттер?

— Нет, — ответила Айрис. — Я жил с магглами.

— Он жил с магглами, — подтвердила профессор МакГонагалл. — Он никак не мог раньше летать, я точно это знаю. Представляешь, что будет, если он будет тренироваться? Вырастет? Это невероятно!

— Да, Минерва, хорошо, мы сделаем для него исключение. У него действительно редкий талант, с этим сложно не согласиться. — Звучало устало.

Мадам Трюк всё время смотрела на забытого всеми плачущего Невилла, и её, очевидно, уже перестал интересовать какой-то там Гарри Поттер.

— Пойдёмте, Поттер, — сказала МакГонагалл. — Я познакомлю вас с Оливером Вудом, капитаном сборной Гриффиндора по квиддичу.

Оливер Вуд, капитан сборной Гриффиндора по квиддичу, был на уроке у профессора Флитвика, но профессору МакГонагалл ничто не помешало его забрать, зайти в пустой класс и начать рассказывать о подвигах Гарри Поттера.

— Для ловца он идеально сложен, — заключил Вуд, внимательно рассмотрев Айрис. — Лёгкий и быстрый. Нам надо будет раздобыть для него приличную метлу, профессор. Чистомёт или что-то в этом роде.

Несмотря на то, что никто не спросил Айрис, хочет ли она играть за сборную факультета по квиддичу, она хотела. Она после такого резкого и непонятного опыта ещё не решила, нравится ли ей летать, но это точно было не страшно. И ей хотелось выпендриться перед Малфоем — этих эмоций нельзя было отрицать. Он так хвастался тем, как он летает и как он будет лучшим игроком в квиддич в следующем году, что было аж противно.  А если в квиддич на первом курсе возьмут играть какого-то Поттера, который впервые сел на метлу… Да, вообще-то, это будет несправедливо. Но приятно, в конце концов. И вообще, он и сам мог бы полететь спасать Невилла, если так хорошо летает, а за спасение человека вполне должна полагаться какая-то награда.

— Я могу купить метлу, — предложила Айрис. — У меня есть деньги. У меня их даже много. Какая самая лучшая? Я думаю, я сегодня же могу написать в магазин, и мне доставят.

Вуд засомневался.

— У тебя есть много денег? — недоверчиво спросил он. — А много — это сколько?

— У меня есть наследство родителей, о существовании которого я узнал только в августе. Там много.

— Что, и пятьдесят галлеонов будет?

— Будет, — уверенно сказала Айрис, хотя профессор МакГонагалл посмотрела на Вуда очень сердито. — Столько стоит самая лучшая метла?

— Да, примерно столько. Нимбус-2000, самая лучшая гоночная метла последней модели. Если у нас в сборной будет хотя бы одна такая, то — ух!

— Хорошо, я сегодня же пошлю сову в магазин, — спокойно согласилась Айрис. — Чтобы мне поскорее доставили метлу. Когда я могу начать тренироваться?

— На следующей неделе, — легко и очень радостно заявил Вуд.

— И это потрясающе, мистер Поттер! — заявила МакГонагалл, решившая перестать сердиться и начать радоваться крутой метле. — Кстати, хочу вам сказать, что ваш отец великолепно играл в квиддич.

***

Они сидели и обедали за гриффиндорским столом, когда к ним подошёл очень серьёзно настроенный, судя по всему, Малфой.

— Слышь, Поттер, — очень аристократично начал он, и Парвати с Лавандой захихикали со всем возможным презрением. — Ты, значит, будешь теперь за сборную Гриффиндора играть? — задал он риторический вопрос, потому как сам своими ушами слышал, как об этом ещё на поле заявила профессор МакГонагалл.

— Буду, — согласилась Айрис. — Тоже хочешь?

— Хочу, — ответил он почти даже без спеси.

— Давай я с нашим капитаном поговорю, может, он тоже тебя примет… в сборную Гриффиндлора.

Теперь уже заржал весь стол, а лицо у Малфоя стало, как у пятилетнего маленького ребёнка.

Он долго думал, что ответить, и за это время смех поутих, а Парвати его опередила:

— Так чего ты тогда Лонгботтома ловить не кинулся? Поймал бы — был бы уже ловцом.

— Так откуда же я знал!

Логично.

Но на логику Айрис решила сейчас наплевать.

— Даже с твоим взглядом на мир… — медленно сказала она. — Даже с твоим наплевательским взглядом на мир, Малфой, у тебя было множество причин ловить Лонгботтома безо всякого квиддича. Но ты почему-то этого не сделал.

Теперь к их разговору точно прислушивались все за столом. Как же, Малфой — и причины ловить Лонгботтома.

— Это каких же? — ожидаемо насторожился Малфой.

Айрис усмехнулась.

— Ты же слизеринец, Малфой. Это у нас тут принято спасать людей ради того, чтобы спасать. А вы же рациональные и ищете выгоду. А героизм награждают, Малфой. Ты, конечно же, это знаешь. Даже если бы ты его не поймал, Слизерину бы начислили баллы, тебя считали бы крутым и хорошим. Но ты сам говоришь, что хорошо летаешь, и я тебе верю. А то, что ты хорошо летаешь, означает, что ты вполне мог его поймать. И за это тебе могли дать ещё больше баллов, все могли бы восхищаться тобой. А ещё ты бы мог объявить Невилла своим должником. Может быть, тебя бы приняли в сборную Слизерина — и ты вполне мог бы додуматься до такого исхода. Я слышал, что профессор Снейп — твой крёстный, и он вполне мог бы тебе в этом помочь. Но ты ничего не сделал, Малфой. Так что ты сам виноват. Это ведь всё очень просто.

Малфой густо покраснел. На Айрис все смотрели с удивлением и восхищением — как же, справедливо обвинить слизеринца и Малфоя в упущении выгоды. Это было сильно.

И он, конечно, был слишком обижен и зол — и тут же скатился с конструктивного разговора в дурацкие угрозы.

— Ты ещё узнаешь, что я с тобой сделаю!

— Ты имеешь в виду, что ты прикажешь Крэббу и Гойлу со мной сделать? — невинно осведомилась Айрис. — Сам-то ты ничего не можешь.

Даже Дадли, хоть и приказывал свои дружкам, был вполне способен побить человека и сам.

— А вот и могу! Я вызываю тебя на дуэль! Один на один! — зашипел он, чуть понизив голос. — В полночь, в зале, где хранятся награды! И никаких кулаков, только волшебные палочки! Я беру своим секундантом Винсента Крэбба. А ты?

Айрис задумалась, и Парвати толкнула её локтем в бок и кивнула. Взгляд у неё был очень шаловливый.

— А я беру своей секунданткой Парвати Патил, — заявила согласная Айрис.

— Договорились, — важно кивнул Малфой.

Развернулся и ушёл.

— Что будет, если я не приду? — спросила она у Парвати.

— Позор, — мгновенно отреагировала та. — Конечно, это всё важно у взрослых, и у нас это будет выглядеть как детские игрушки… но среди наших однокурсников — да, позор.

— А если он не придёт? Потому что у меня большое подозрение, что он так и сделает, и настучит на нас Филчу.

Парвати кивнула.

— Тогда, возможно, с нас снимут баллы, — церемонно сказала она. — Но позор будет уже ему.

— И о его позоре будет знать вся школа! Уже к обеду! — восторженно подскочила Лаванда, кажется, ничуть не смущённая определением «детские игрушки». — Уж я это обеспечу, не сомневайтесь!