В полдвенадцатого около отдельной комнатки Айрис уже стояли Парвати и Лаванда.
— Я тоже хочу посмотреть, — заявила Лаванда. — Как ты его по стеночке размажешь. Или, если он не придёт, то я должна быть свидетельницей!
Айрис усмехнулась.
— А вы обе с виду кажетесь такими примерными девочками.
— Ну, мы же не зря на Гриффиндоре, — гордо сообщила Парвати. — На Гриффиндор примерных девочек не распределяют.
— Грейнджер, — напомнила Айрис.
Лаванда фыркнула.
— Грейнджер сама очень настойчиво просила, — объяснила она. — Начиталась про великих волшебников типа Дамблдора и канючила под шляпой. А нам с Парвати было всё равно, куда попадать — и вот мы здесь. Парвати сказала, что у тебя хорошо получается секо, так что я взяла аптечку. Если ты отрежешь Малфою голову, то не поможет, конечно…
Такой подход Айрис более чем нравился.
— Кровожадно, — оценила она. — Но я постараюсь целить не в горло и не в глаза. И вообще я думал поджечь на нём одежду. Если сильно разгорится, достанем из сумки одеяло — я взял — и потушим одеялом. Намажем ожоги и отправим объяснять папочке, почему ему нужно купить новую мантию. Если он придёт, конечно, в чём я сомневаюсь. Пошли?
— Пошли.
Они быстро и без происшествий дошли до зала наград. В него было два входа, и они спрятались около одного из них. Осветили люмосом зал, удостоверились, что Малфоя нигде нет, убрали свет и стали ждать.
Никто не появлялся и не появлялся, и ждать им довольно быстро наскучило — однако вдруг из противоположного коридора донёсся шум.
— Принюхайся хорошенько, моя хорошая, они, должно быть, спрятались в углу…
— Как знал, — мрачно прошептала Айрис. — Бежим?
— Бежим, — тихо согласилась Парвати.
И они побежали!
Влетели в раскрытую дверь, свернули направо, пробежали по коридору, повернули, пролетели следующий коридор, проскочили сквозь гобелен, оказались около кабинета заклинаний и побежали дальше. Дальше была какая-то дверь, Лаванда дёрнула за ручку, а дверь оказалась заперта, а они оказались в тупике.
— Алохомора! — прошипела Айрис на последнем дыхании, дверь открылась, они вмелись внутрь все трое единым движением и захлопнули за собой дверь. — Коллопортус! — прошипела она снова.
И обернулась.
И так и застыла.
И так и застыли вместе с ней и Парвати, и Лаванда.
Им в глаза смотрел гигантский пёс, заполнивший собой весь коридор от пола до потолка. У него было три головы, три пары огромных глаз, три носа, нервно принюхивающихся к ним, три открытых огромных рта со здоровенными клыками.
Он зарычал.
— Вы только не кричите… — прошептала в ужасе Парвати. Скорее всего, что самой себе.
— Протего! — зашипела Айрис, создавая щит между ними и псом — и почти в этот же момент он бросился.
И впечатался средней мордой в щит.
Бросился ещё раз, ещё раз, ещё. Потом остановился, явно невероятно разозлённый, и глухо зарычал.
— Место! — уверенно крикнула Айрис.
Пёс снова бросился на щит.
Снова ударился, отскочил подальше, оглушительно залаял. И лаял долго, пока не выдохся.
— Надо бежать обратно, — прошептала Лаванда, когда он замолк и только тяжело и хрипло дышал.
И тут ручка двери повернулась.
Они замерли.
Пёс ещё раз бросился на щит, рыча. Остановился, отпрянул, залаял и снова заткнулся.
— Опять эта чёртова псина барагозит, — раздалось из-за двери ворчание Филча. — Развели тут тварей… Пойдём, милая, они не могли сюда пролезть, тут заперто. Наверное, куда-то в другую сторону побежали.
Послышались шаги.
— Отойдёт подальше, тогда и пойдём, — сказала Айрис шёпотом. — Пока что нам тут ничего не угрожает.
Некоторое время они ждали. Пёс ещё несколько раз на них бросился, но щит его не пропускал.
— Алохомору знаете? — спросила Айрис, когда решила, что Филч уже ушёл.
— Сейчас выучим, — решила Парвати. — Движение палочкой я помню, а что получился…
И они с Лавандой начали пытаться открыть дверь.
По мнению Айрис, делали они это долго. Она подозревала, что думала так исключительно из-за того, что у неё устала рука держать щит, но, тем не менее, она так думала. Раздражаться на её первых в жизни подруг было нехорошо, но не раздражаться получалось плохо.
Однако, наконец, Лаванда справилась с алохоморой, и дверь открылась.
Лаванда и Парвати вышли первыми, а затем, спиной вперёд, всё ещё держа щит, выбралась Айрис.
Отпустила щит и со всех сил захлопнула дверь, дав ею по морде бросившемуся псу.
— Фух…
— Кошмар, — согласилась Парвати.
— А теперь в башню…
И они очень тихо и максимально спокойно отправились обратно в башню Гриффиндора, никого по дороге не встретив — Филч действительно куда-то ушёл.
Все трое завалились в комнату Айрис.
— Ну Малфой! — злобно прошипела Лаванда. — Я всем такого понарассказываю!
Айрис плюхнулась на застеленную кровать и жестом показала девочкам плюхаться рядом.
— У нас недостаток подготовки, — задумчиво сказала она. — Надо было придумать что-нибудь, что преградило бы Филчу путь. Типа… подучиться трансфигурировать что-нибудь в стол. Интересно, у меня может что-то такое получиться?
— Надо было всё-таки научиться колдовать как ты, — простонала Парвати, валясь на кровать.
— Да, ты круто колдуешь, — согласилась Лаванда, почему-то менее уставшая. — Надо будет тоже потренироваться.
Ох, ну наконец-то кто-то понял, что она так колдует благодаря упорным тренировкам!
Было, чёрт возьми, приятно.
Они немного полежали-посидели, отдыхая.
Потом Айрис призвала к себе сумку.
Она не сразу вспомнила о том, что сумку можно просто пожелать, и она окажется в руках — в первые школьные дни она вообще об этом не помнила, постоянно за ней лезла. А потом вспомнила — и больше даже не носила её на завтрак, предпочитая призывать, когда надо. Ей даже казалось, что сорок галлеонов — слишком низкая цена для сумки с такой способностью.
Даже у Малфоя такой сумки не было, и Малфой, когда понял, какая у неё сумка, очень завидовал.
— Ты чего там копаешься? — между тем спросила Лаванда.
— Вот. — Айрис достала книгу. — Справочник по магическим существам. Подробный. Сейчас посмотрю по оглавлению, где тут церберы.
— Ты хочешь узнать, как с ним справиться?
— Я хочу узнать, законно ли это — держать цербера в школе, полной детей, за дверью, которая открывается простой алохоморой.
— Я тебе так скажу, что незаконно, — заметила Парвати.
Айрис отлистала на нужную страницу.
— Так, пятый класс опасности, — ответила она. — Животное запрещено к содержанию и разведению на территории Магической Великобритании… Я так понимаю, что это означает просто «на территории Великобритании». Чудесно. На чьё имя написать в министерство о том, что у нас тут есть такая радость?
Возможно, история с констеблем Литтл-Уингинга повторялась. Но, кто бы ни стирал полицейским память о её жалобах — вряд ли они смогут сделать то же самое с магическими аврорами.
— О! — оживилась Парвати. — Это ты хорошо придумал.
— Мы ведь живы только благодаря тому, что Гарри знает щит! — тут же подключилась Лаванда. — Но Гарри знает заклинания лучше третьекурсников, а если кто-то другой туда пойдёт? Уизли, например? Он же дурак дураком, а его братья тоже всё время творят дурь какую-то и куда-нибудь лезут, вдруг и его подобьют?
— Точно! — поддержала Парвати. — Жалко же идиота. И до протего ещё додуматься надо, что не каждый перед такой псиной сделает. Это Гарри у нас такой хладнокровный!
Дальнейшие похвалы Айрис слушать не хотела — это слишком уж смущало.
— Я так понимаю, на имя главы аврората Руфуса Скримджера? — решила она, доставая перо и пергамент. Хотелось бы, конечно, ручку и бумажку — но перьями на пергаменте пишут все, ручками — только магглорожденные, а ручками на бумаге — только лично она.
— Да… наверное, ему.
— Многоуважаемый мистер Скримджер, — начала Айрис зачитывать то, что пишет. — Я чуть-чуть изменил свой почерк, надеюсь, этого будет достаточно, — уточнила она. — Хочу сообщить вам, что в школе «Хогвартс» на третьем этаже недалеко от кабинета заклинаний держат гигантского цербера…
— Который охраняет какой-то люк, — добавила Лаванда. — Я увидела.
— Который охраняет какой-то люк и бросается на всех, кто войдёт к нему, — послушно прочитала написанное Айрис. — Спасибо. Так, дальше… Дверь в коридор, в котором его держат, открывается простой алохоморой, а на приветственном пиру школьникам было сказано, что вошедших в этот коридор ждёт страшная смерть. Казалось бы, разумные люди должны были предположить, что директор Дамблдор так замысловато описал какие-либо ремонтные работы — однако вы можете представить себе количество школьников разного возраста, способных пожелать ночью в одиночестве или в компании сверстников проверить, что за страшная смерть и кого там ждёт — и, надеюсь, вы понимаете, что ночью в пустой школе никто даже не услышит их криков, если мистер Филч или дежурный преподаватель не окажутся рядом. Кроме того, конечно, вы помните, что разведение и содержание церберов в нашей стране запрещено законом. Очень прошу вас своевременно принять меры и защитить детей, будущее магического общества, от монстра пятого класса опасности. С уважением… Так. Подписываться своим именем нельзя.
— Да, — согласилась Парвати. — Директор Дамблдор знает и одобряет цербера в школе. Мы не хотим проверять, что будет, если он узнает, что это ты написал.
Да. Айрис тоже не хотелось проверять, что будет.
Но теперь она втройне хотела, чтобы пришли авроры и изъяли цербера.
Ведь, по факту, профессор Дамблдор не дал ей выбора — притворяться ей мальчиком, или нет, побеждать Волдеморта, или нет. А то, что он держал в школе цербера, только подтверждало то, что на самом деле он наверняка сумасшедший.
Поэтому под «с уважением» она начала рисовать.
— Что это? — спросила Лаванда.
— Ирис. Я покрашу его в красный в честь своей злости. В тёмный красный, кровавый такой. Мне очень нравятся ирисы, поэтому я думаю впредь подписываться ими во всех своих анонимных письмах… что-то мне подсказывает, что это не последнее, так как… ну, я говорил с профессором Дамблдором, и у меня есть подозрения, что он… — Айрис показательно старалась подбирать слова, как будто хотела скрыть свои истинные мысли, — не совсем в своём уме. Поэтому я думаю, что цербер — не последнее, что мне захочется описать в письме главе аврората.
— Да… — медленно сказала Лаванда. — Похоже, ты прав. Так в аврорате будут знать, что все письма от одного отправителя.
— Если хотите, могу ещё дорисовать веточку лаванды и богиню Парвати. Или как вы захотели бы подписаться?
— Нет, это уже какая-то наскальная живопись получается. Оставь просто ирис, так даже… элегантно. И создаёт впечатление, что пишет женщина.
Это так и было, но у адресата было даже меньше шансов об этом узнать, чем у Парвати и Лаванды.
Ирис получился достаточно большой, так что, чтобы его раскрасить, Айрис достала акварель. Внешние лепестки сделала тёмно-тёмно красными, а внутренние — скорее светло-красными, сверху даже чуть розоватыми.
— Красиво, — решила Парвати.
— Ирисы вообще красивые цветы, — согласилась Лаванда. — И их столько цветок и сортов, что, может быть, такие даже существуют.
Айрис закончила красить.
— Сейчас подсохнет, потом отнесу в совятню, — решила она. — А пока надо потренировать тергео, чтобы не оставить отпечатков пальцев. В совятню понесу в перчатках, и возьму одну из школьных сов.
— Хорошая идея, — поддержала Парвати. — Можно ещё сверху побрызгать духами — а то вдруг есть заклинания, которыми можно засечь наш запах?
— Ага, а потом они будут думать, у кого в Хогвартсе есть такие духи, — возразила Лаванда.
— Нет! — радостно заявила Айрис. — У меня есть маггловские духи! У вас маггловских точно нет, а на меня никто не подумает — откуда у мальчика духи?
Айрис перед школой… если быть совсем честной, иногда она ходила по магазинам и покупала то, что ей нравится. Это не была совсем уж бессмысленная трата денег и времени — в последний месяц перед школой, в который было непонятно, придётся ли ей притворяться мальчиком, она хотела быть красивой. Такое вот почти детское желание. Дядя и тётя больше её не трогали, синяки зажили — и она захотела впервые побыть красивой. И в школе, если вдруг мальчиком притворяться не придётся — тоже хотела быть красивой.
В парфюмерном магазине она перепробовала кучу запахов, и теперь достала не слишком изысканный голубой флакон Cacharel Lou Lou. Наверное, в представлении чистокровных девочек он выглядел… очень по-маггловски. И, наверное, очень дёшево, хотя дешёвыми, на взгляд Айрис, эти духи не были.
— Откуда у тебя духи? — поразилась Парвати.
— У тёти спёр, — легко нашла отговорку Айрис. — Просто для того, чтобы ей подгадить, я её не люблю.
Парвати взяла флакон и побрызгала на запястье.
— Нет, это скорее для Лаванды аромат, — прокомментировала она.
Лаванда понюхала и согласилась:
— Да, это не подходит восточной девушке. А теперь пойди хорошо помой руки, мы не должны попадать под подозрение.
Парвати вздохнула, ещё раз понюхала и пошла мыть руки.
Лаванда открыла флакон и понюхала уже его.
— Магглы умеют делать духи, — сказала она. — Хотя по виду и не скажешь. На чём мы будем тренировать тергео?
Айрис достала из своей личной комнатной мусорки кусок фольги от съеденной шоколадки. Расправила, загнула края, чтобы получились бортики, и налила туда немного чернил.
— Тергео всасывает грязь в палочку, — заявила она. — Поэтому оно должно всасывать чернила.
Вернулась Парвати. Доложилась:
— Я помыла руки с мылом, а потом ещё своими духами побрызгалась. Подозрений не будет.
— Отлично, — решила Айрис. — Тергео.
И они втроём начали тыкать в чернила и пытаться увидеть, всасывается ли жидкость в палочку.
Скорее всего, сыграла роль усталость, но у упорной Айрис получилось только раз на двадцатый. Ещё раз десять понадобилось, чтобы получаться стало каждый раз, а не через раз. Лаванда и Парвати к этому моменту уже просто сонно наблюдали за ней.
Айрис поводила палочкой и всосала из фольги все чернила.
Потом надела кожаный перчатки, мысленно похвалив себя за предусмотрительность, взяла письмо и стала водить палочкой над ним.
— Можно было сразу в перчатках писать, — сказала Парвати. — Тогда не нужно было бы никакого тергео.
— Можно, — согласилась Айрис, зевая. — Но ума у меня маловато. Я сразу не додумался.
Парвати тоже зевнула. И Лаванда тоже. Айрис в какой-то энциклопедии читала про зеркальные нейроны… Зевнула снова.
— Отлично погуляли, — сказала Лаванда. — Теперь мы такие же безмозглые, как Уизли.
— Как близнецы, — поправила Парвати.
— Да, до безмозглости Рона нам ещё расти и расти.
Айрис была полностью с ними согласна.
— Бодрящего зелья всем на уроки дать? — спросила она, опрыскивая письмо духами.
— Слушай, у тебя что, вообще всё есть? Серьёзно, чего у тебя нету?
— Огнестрельного оружия, — с максимально серьёзным лицом ответила Айрис. — Я не знаю, где его приобрести, так что придётся трансфигурировать.
Она выдержала паузу, полюбовалась ошарашенными лицами девочек, и потом только засмеялась.
Дала подругам бодрящего зелья и пошла отправлять письмо, не боясь уже никакого Филча. Должен же он когда-то спать, в конце концов?