Всю неделю Рафаэль не мог найти себе места. Сосредоточиться не получалось абсолютно ни на чём. Она просто пошлёт его и всё. Или убежит. Опять. Тогда его точно запомнят в том баре. Может, и не стоит туда соваться? С момента возвращения столько унижения хапнул, что на всю жизнь хватит. Смысл идти? Услышать…? Чёрт…

Нет, нужно идти. Хотя бы потому, что обещал дону Карлосу. Жалостливые взгляды Рафаэль не простит ему никогда, но если уж он позвонил и даже попросил прийти… Значит, дело совсем плохо. Ну и что с того? Она свалила посреди ночи, ничего не объяснив, не отвечая даже на сраные смс-ки, а он теперь должен по первому зову мчаться слёзы ей вытирать?! Великолепный план, Уолтер!

А что ей сказать? Привет, как жизнь? Привет, почему ты от меня сбежала? Привет, какого хрена ты творишь? Огонь. А что тогда? Спросить о погоде? Сука, да что угодно будет бредово. И вообще — думать об этом сейчас бесполезно. Один хрен будет стоять и мычать, как умственно отсталый. 

Пятницу он еле дождался. Хотя и продолжал уверять себя, что не пойдёт туда, потому что это идиотизм, отсутствие уважения к себе и далее по списку. Но на часы всё равно поглядывал, как будто от этого рабочий день закончился бы быстрее. Нет, он не пойдёт туда. Хватит думать о ней и обо всём этом. Она зачеркнула всё, что было. Поставила точку. Надо просто перелистнуть эту страницу и жить дальше. Как было с… 

Как только на часах стало 20:00, Рафаэль выключил компьютер, тщетно стараясь не торопиться убрал вещи в сумку и вышел на улицу. Чёрт, что же ей сказать? Это если она вообще сразу не уйдёт. А если захочет уйти? Ловить на улице? Но всё-таки, если не уйдёт? Что сказать-то? Твою же мать… Почему он не может просто спокойно жить?

Цыган в красной рубашке и чёрной жилетке точно тут прописался. Он хотя бы иногда домой уходит? Рафаэль даже кивнул ему в знак приветствия и, чуть поколебавшись, вошёл.

Дон Карлос, Исабель и Эльвира сидели за столом в дальнем углу. Рафаэль встретился взглядом с доном Карлосом, тот едва заметно кивнул — тогда он подошёл. Эльвира была слишком занята разговором с Исабель, чтобы заметить его.

— Добрый… вечер.

Эльвира, вздрогнув, обернулась и так посмотрела на него, будто не верила в то, что видит. Потом на дона Карлоса, но тот оперативно взял Исабель за руку и сказал:

— Пойдём, нужно заказать ещё закуски и… выпить. Я не смогу выбрать один.

Они быстро ушли к барной стойке, а Рафаэль сел за стол, бросив сумку на соседний стул. Эльвира пялилась на нетронутый бокал вина и, кажется, даже не дышала.

— Зачем ты здесь?

— Зашёл пропустить стаканчик после работы.

<i>Что ты несёшь, идиот?..</i>

К столу подошёл официант, принял заказ на тройной бренди и удалился.

Она сцепила пальцы, несколько раз рвано вдохнула и резко поднялась.

— Я, пожалуй, пойду…

Рафаэль схватил её за руку, остановив:

— Как только скажешь, что происходит.

— О чём ты?

— А ты не догадываешься? — Она потупилась и села обратно. — Ты сваливаешь посреди ночи, без объяснений, игноришь любые попытки поговорить, а сейчас спрашиваешь, о чём я?!

— Прости, я… я хотела объяснить, но… но не знала, как. И… 

— Объясни сейчас.

— Я не могу! — она закрыла лицо руками.

<i>Твою мать!</i>

— Вирита, пожалуйста… Просто скажи, в чём я продолбался, и всё.

— Ни в чём! Всё было хорошо, даже… даже слишком.

— Чёрт, тогда я вообще ничего не понимаю. — Рафаэль отхлебнул бренди, но лучше себя не почувствовал. — Если всё было хорошо… Что тогда?

— Я не могу так. Пожалуйста, дай мне уйти!

— Повторяю: уйдёшь только после того, как скажешь, какого… что случилось. Это он, — Рафаэль кивнул на дона Карлоса, — тебе нас… напел в уши?

— Нет, я не обсуждала с ними. <i>Ничего</i>. Это не из-за них.

— А из-за кого? Твоя семейка объявилась? — Эльвира помотала головой. — Тогда кто? Или что? Нет, серьёзно, если я повёл себя как говнюк… обидел там или…

— Нет, Рафаэль, ты не… Всё было хорошо, правда. Просто… я не могу, прости.

— Да что ты не можешь? Сказать, что… я сделал что-то не то? или что тебя задрали нравоучениями? или… что произошло?

— Я не могу <i>так</i>. Пойми, пожалуйста. Это… Я не могу, прости. Это <i>не</i> из-за тебя.

— <i>Так</i>… Значит, я был прав, — он ополовинил стакан, — тебе тупо стало скучно. Охрененно. Теперь ясно… Твою мать!..

— Скучно? Рафаэль, что это значит?

— Мне надо было трахать всё, что двигается, как твой <i>муж</i>, и ни в х… ни во что тебя не ставить. Тогда ты была бы счастлива и мы бы жили душа в душу, — он прикончил бренди и грохнул бокалом о стол. — А со мной тебе было скучно. Буду знать. На будущее.

Эльвира, заплакав, уткнулась ему в плечо. Да какого же, сука, хрена происходит? Он механически гладил её по спине; в голове было пусто, как на плацу после команды «Разойдись!» И что теперь? Что это вообще такое?

— Нет, нет, всё не так, — проговорила она, отстраняясь. — Прости меня… 

— Пока ты мне всё не объяснишь, я тебя отсюда не выпущу. Бар круглосуточный, впереди выходные, так что времени у меня полно. Всё было хорошо — по <i>твоим</i> словам, — тебе никто не промывал мозги, но ты всё равно свалила посреди ночи. Правильно? — Она коротко кивнула. — Тогда почему?

— Потому что… — она сжала ножку бокала, — потому что я так не могу. Это слишком… Я не знаю, как сказать. Но мы… мне так кажется, мы поспешили. И… Прости, мне не стоило с самого начала… Всё зашло слишком далеко. Я так виновата перед тобой!

Рафаэль потёр глаза, пытаясь понять, не очередной ли это похмельный бред. Но нет, он всё так же сидел с ней за столиком и перед ним стоял пустой бокал из-под бренди. Значит, не послышалось. Она на самом деле это сказала.

— <i>Слишком далеко</i>. И ты решила свалить, пока всё не зашло ещё дальше. Да? — он перевёл на неё прожигающий взгляд; Эльвира, вся съёжившаяся, чуть заметно кивнула. — Та-ак… Отлично.

— Не нужно было мне всего этого начинать… Ты сказал, будто тебе нужно было вести себя, как <i>он</i>… — она спрятала лицо в ладонях. — Мне казалось, что это осталось в прошлом, как страшный сон, но… 

— Ты ждала, что я буду… вести себя так же, как этот… ублюдок?! Вирита, этот… гондон трахался с моей невестой, пока я!.. Ты и сама знаешь. Чё-ёрт… То есть всё, что я делал, не важно. Твою мать, лучше б ты сказала, что я… не знаю… храплю там или трахаюсь плохо… Охренеть, — Рафаэль прочесал волосы, подозвал официанта, расплатился, схватил сумку и, обернувшись, бросил: — Попрощайся со своими друзьями за меня.

На пути к двери он пересёкся взглядом с опешившими доном Карлосом и Исабель.

Как добрался до дома, он не помнил. Помнил только, что прикончил начатую когда-то бутылку бренди и захватил новую, нажравшись в итоге как свинья. В жопу всё. Сходил. Узнал. Идиот. Жил бы себе спокойно и дальше. Сука…

Может, вообще переехать? Да, надо. В пекло эту Севилью. Уехать в Вал… Вали… Валь-я-до-лид, Мадрид или вообще в Бас-срлону. И забыть обо всём этом к чёртовой матери. Начать новую жизнь. Можно ещё и имя поменять. Стать каким-нибудь Хосе — и всё.

Завтра нужно в зал — или квартира превратится в руины. А ещё — стереть номер Эльвиры. После вчерашнего… <i>разговора</i>… — нахрен это всё. Год назад не превратился в тряпку — так вчера наверстал. Сам пришёл, по доброй воле. Ну ведь знал же, что не надо туда ходить! И всё равно попёрся. Хотя она дала понять, что ей это всё нахрен не упало.

Всё в пекло. Рафаэль открыл карту на телефоне и ткнул наугад — Сарагоса. Отлично.