13 мая. Трентон. Бюро паранормальных исследований и обороны.

У Красного день начался довольно лениво. Как ни странно, он проснулся раньше всей семейки, а такие тихие моменты нужно было ценить. Он тихонько поднялся с кровати, на цыпочках пробрался к дивану и приземлился на него. Он взял пульт от горы своих телевизоров, но нажимать ничего не стал — в голове сразу возникла цепочка последующих обстоятельств: просыпаются дети, затем Лиз запускает в него ругательством или подушкой за то, что не дал поспать и начнётся типичное шумное утро, которое не даст ему спокойно посидеть. А ведь раньше он наводил шум и все постоянно пытались успокоить его. Те же скандальные статьи в прессе, которые Мэннинг чаще успешно опровергал, как и факт о существовании самого Хеллбоя. Жаль, что все старания главы Бюро с треском рухнули за каких-то пару дней.

***

Осень, 2008-й год. Рынок Бетмора.

— То есть теперь вы официально утверждаете, что некое БПИО действительно существует? — Спросил телеведущий.

Последовала небольшая пауза, после которой Мэннинг выдохнул:

— Да, так и есть.

Зал восторженно закричал.

— Меня одного поражает то, сколько лет нас обманывал этот человек?

Зал посмеялся.

— Бедный Мэннинг, — грустно сказала Лиз, глядя в экран, — теперь его вечно будут стебать в СМИ… И всё из-за нас.

— Да ладно, — махнул рукой Красный, — его всегда стебали. Вспомни наш последний вызов! Ха-хах, «газом пахло», надеюсь, это ещё покажут.

Они сидели на лавочке одного из переходов на троллевом рынке, там зачастую вешали телевизоры.

— И что же ваши особые агенты? Их давно не видно, нечисть закончилась?

— Да, закончилась, — подтвердил Меннинг, — в Нью-Йорке. А другие места по всему миру разбросаны и их полно, агенты заняты и эта информация уж точно не для ваших ушей.

— Хах, он делает вид, что мы с ним, — посмеялся Хеллбой.

— Что ж, а мы закончим позитивной новостью: в некоторых полицейских, медицинских и технических академиях США начали открываться «паранормальные профили», теперь каждый может стать агентом Бюро Паранормальных Исследований и Обороны. Полагаю, у нас теперь есть повод верить в чудеса, до скорых встреч!

— Похоже, Мэннинг окончательно сдался, — вздохнула Лиз.

— Это точно, теперь о Бюро знают все, а это значит, у нас есть ещё один повод не высовываться.

— Наверное, ты прав.

***

Красный ещё немного посидел в тишине и решил сходить к Эйбу: «он ведь наверняка рано встаёт, если вообще спит…».

А за дверью комнаты жизнь бурлила и шум наполнял каждый уголок, агенты сновали туда-сюда, иногда попадались экскурсионные группы стажёров, которые обязательно попросят какое-то «селфи» и автограф, ради этого пришлось даже роспись придумать. Ему это определённо нравилось — чувствовать себя «тем чуваком», при виде которого люди готовы визжать от радости, жаль, что находились и те, кто до сих пор хотел бы кинуть в него мятую банку из-под колы по совершенно необоснованным и заведомо глупым причинам, это всегда вводило его в расстройство.

Дойдя ленивым шагом до библиотеки, Красный увидел Эйба не на своём обычном месте — в аквариуме, а быстрым шагом нарезающим круги по помещению, ещё он что-то бормотал.

— Как дела? — Окликнул друга Хеллбой.

— Красный, она жива!

Хеллбой поднял бровь — это словосочетание, вылетевшее из Эйба, могло относиться только к одной женщине.

— Ты бредишь? Спал-то давно?

— Я серьёзно! — Эйб нервно всплеснул руками.

— Эйб, уже можно идти.

Это был голос Керри, Красный обернулся и окинул её недоумённым взглядом:

— Куда?

— В Ирландию, — кратко ответила девушка.

— Я же говорил, — на бегу прозвенел Синий, хлопнув Хеллбоя по плечу.

— Будем вечером, жди гостей! — Подмигнула Керри и скрылась за дверью.

До Красного суть бредовой ситуации дошла секунде на третьей, он лишь успел крикнуть:

— Вы серьёзно?!

…Каблуку Керри, что тут же скрылся за углом коридора.

***

За весь день у Красного получилось выудить пару ниточек информации по воскрешению венценосных близнецов. Это действительно было правдой, но настолько неожиданной, что Лиз спросонья узнав эту новость, подумала, что всё ещё спит.

— Надеюсь, Эйб не сойдёт с ума снова… — говорила она, попивая кофе.

— Да пусть хоть крышу снесёт, если так! По крайней мере не будет глазеть в одну точку по полдня.

— Ох, не напоминай, — Лиз даже передёрнуло от этой мысли.

У Эйба действительно случались такие «немые приступы», которые могли охватить в любое время и любом месте. Семья изрядно этого натерпелась, в эти моменты он сидел или стоял абсолютно без движения, будто не дыша. Выглядело это жутко, особенно если ночью куда-то приспичит и Лиз видела его — беспричинно стоящего посреди коридора и смотрящего сквозь неё. Всегда приходилось кричать на него только для того, чтобы он выпал из неведомой реальности.

Сначала Хеллбой и Лиз подумали на лунатизм, но потом Эйб сознался, что часто воспроизводит в голове считанные воспоминания Нуалы и порой слишком глубоко в них погружается. Легче от этого им не становилось, тем более это была не единственная странность в его поведении.

***

 Лето 2009-го года, североирландский посёлок.

День выдался тяжелым даже для Хеллбоя. Он работал на железной дороге, исключительно физически: загружал вагоны, разгружал их, соединял и перетаскивал. Поскольку для него все эти действия были всё равно, что гирю потягать, начальник ставил для него огромные нагрузки, с каждой неделей всё больше и Красный наконец вспомнил, что такое усталость.

Передохнув в душе, он направился в бухгалтерию, ведь сегодня можно было забрать зарплату.

— Что, весёлый денёк выдался? — Сказала бухгалтерша Делайла, считая купюры, — у меня тоже. Не припомню столько разгрузок за один день. Вот, твоя доля.

— Хех. Да уж, умею я притягивать к себе всякие тяжести. Приятного вечера.

— Надеюсь мои шесть котов и бразильский сериал его устроят, до завтра.

Красный положил деньги в большую спортивную сумку, набитую грязной формой, махнул рукой Делайле и ушёл со станции.

Открыв дверь дома, Красный с порога услышал крик Лиз, причём чуть ли не переходящий на мат. Красный бросил сумку и побежал на шум, он доносился из зала с бассейном.

Влетев в зал он увидел несколько крупных проводов от генератора, что питал дом, в бассейне и, внезапно, пламенеющую Лиз, которая истерично била Эйба то ладонями, то кулаками, а тот пытался защищаться скрещенными руками, которые уже покрылись крупными ожогами.

— Лиз! — Крикнул Красный, подбегая к девушке, — что происходит, чёрт побери?!

Он схватил Шерман сзади и оттащил от друга.

— Красный, он совсем съехал! — Срывалась она, вцепившись в руки Хеллбоя.

— Прости меня, прости! — Эйб опустился вниз по стенке и закрыл лицо руками.

— Твою мать, он собирался себя угробить! — Лиз по-прежнему кричала, но её пламя остывало.

Красный в момент сопоставил два факта: Эйб обрезал провода генератора и бросил их в бассейн, чтобы потом туда окунуться.

— Дьявол! Да ты и в правду съехал, Эйб! — Он переключился на Лиз, — как ты, детка? Сходи остынь.

Лиз вздохнула:

— Да, всё нормально.

Она ушла в сопровождении шипения испаряющейся под её ногами воды.

Хеллбой наклонился к Синему:

— Идём-ка на воздух, приятель.

Он проигнорировал.

— Эйб! — Красный дёрнул его за плечо.

Сапиен кивнул. Через пару минут они были на заднем дворе. Красный нервно курил сигару, Эйб рассматривал свои ожоги.

— Ну и что это было, чёрт подери? — Нарушил тишину Хеллбой.

— Красный, моя жизнь бессмысленна!

— Началось, — он закатил глаза, — а как ты жил до этого?

— Абсолютно также, я просто не задумывался… Всё, о чём я думал — это работа! Я был просто винтиком в системе… — Красный демонстративно вздохнул, Сапиен повторял эти фразы каждый раз, когда речь заходила о покойной принцессе.

— Послушай, мы сотню раз говорили об этом, но я вот что скажу: жизнь продолжается… не только у тебя. Мы в дерьме. Потому что у нас не хватает денег и потому что скрываемся от спецслужб, мы в дерьме, потому что если мы преступим порог этой деревни под покровом ночи нас тут же проткнут мечом, у нас двое детей, в конце концов, мы тоже в дерьме, но не бросаемся в воду под напряжением, Эйб. Неужели ты не хочешь разгрести это дерьмо с нами? Это тоже бессмысленно? Настолько, чтобы бросать нас одних? Это правда, приятель?

Эйб немного подумал и прикрыл лицо рукой:

- Прости. Прости, Красный, я не…

— Цыц, — прервал Хеллбой, — в холодильнике есть пиво, пошли.

— А как же разгребание… проблем?

— Сегодня ты пьёшь со мной пиво.

— Но Красный…

— Набухиваешься в хлам и падаешь.

— У меня ожоги…

— Замотай и пойдём.

— Красный!

— Заткнись.

***

15 мая, 2010-й год. Трентон, Бюро паранормальных исследований и обороны.

Ближе к вечеру прибыл самолёт. Первыми оттуда вышли Кэрри и Мэннинг, второй с закатанными глазами повторял слово «позор», а первая отвечала:

— Хватит ныть, у меня всё было под контролем!

— Под контролем?! Ты просто закидала главу отдела статьями! Так, поскольку вчерашние отчёты не доделаны, а сегодняшние стынут, ты выполняешь двойную норму. Наказана!

— Я тебе что, еврейка в Древнем Египте?

— Нет, за тобой не придёт Моисей, — с этими словами и бурчанием под нос он направился к выходу из ангара.

Кэрри издала какой-то рычаще-урчащий звук и скрестила руки на груди. К этому моменту с борта сошли Нуала и Эйб.

— Всё в порядке? — спросила принцесса, глядя вслед уходящему Томасу.

— Пф, пустяк! Хотя бы не заставил сортировать отчёты по цветовой гамме и алфавиту как в прошлый раз, — её даже немного передёрнуло от этого воспоминания, — брр… Ну ладно, идём, надо вас зарегистрировать.

После часа нудного и мучительного заполнения бумаг, снятия отпечатков пальцев и фото, их наконец отпустили. Нуала настояла на том, чтобы зайти в библиотеку, как затем оказалось — не зря, там их ждал приятный сюрприз: Хеллбой, Лиз и горячий чай.

— Так вы жили на рынке? — Спросила принцесса спустя пару минут разговора.

— О да, — протянула Лиз, — самые спокойные дни в жизни…

— Кстати, — перебил Красный, дожёвывая печенье, — он сильно отличается от Манхеттенского и вход у него не под мостом, в чём дело? Он какой-то особенный?

— Да, он считается столицей. Раньше мы жили в Бетморе — наверху, потом город пришлось закрыть из-за чумы и всё, что могли, перенесли под землю. Мост искать или строить было просто некогда. Потом уже все рынки ушли под землю, из-за хозяйств людей, заводов и вырубки лесов… — она сделала паузу, с грустью посмотрев будто сквозь стол, — а что до местного рынка — жить прямо под городом крайне сложно и опасно. Мы с отцом прибыли туда как раз по этому поводу — подземные коммуникации разрослись со всех сторон, поэтому мы решали вопрос о закрытии рынка.

— А как бы вы это сделали? — Осведомился Эйб.

— Сначала жителей выселяют через сеть подземных тоннелей, затем заваливают все выходы, рушат всё, кроме несущих стен или колонн (их ошкуривают так, чтобы создавалось впечатление обветшалости). Мы делали так уже несколько раз, люди принимали это за исторические места, иногда они даже сопоставляли их с каким-то событием и водили туда туристов, — она усмехнулась, — так забавно.

Красный почесал затылок.

— Ого, то есть ещё немного и мы бы пришли к развалинам на пустыре?

— Возможно. Знать бы, что с ним сейчас. С таким переполохом о рынке могли и забыть…

***

Нью-Йорк. Осень, 2008 год.

Открыв глаза, Хенури совсем не узнала обстановки: небольшая комната, дверь на балкон, через который видно соседний дом — это была квартира в многоэтажке. На лбу девушки был мокрый платок, тело ныло от пережитых побоев, но вполне терпимо. Джей лежала на мягком диване, мягкой подушке и накрытая мягким одеялом, она совсем забыла какого это — лежать на чём-то таком, чаще всего она спала на жёсткой перекладине, подкладывая под голову рюкзак и накрываясь плащом, поэтому сейчас она испытывала непомерное удовольствие.

Блаженно потягиваясь, она задавалась вопросом «чья это квартира?» и одновременно вспоминала Одри, при мысли о ней голова мгновенно затуманивалась и не могла уже заполниться чем-то другим. Но туман рассеялся быстро: со стороны кухни послышался посудный лязг. Хенури аккуратно приподнялась на локтях и через полминуты увидела… Одри! Она промелькнула на кухне в своих домашних шортиках. Джей закусила губу: «Что произошло? Какого чёрта я делаю у неё? Я уже успела набухаться и всё забыть?!».

Тем временем послышался скрежет множественных коготков где-то рядом, к полукровке подбежало маленькое длинноухое создание породы «такса», обнюхала её лицо и внезапно гавкнула так, что Джей передёрнуло. Одри оглянулась через плечо, увидев, что пострадавшая в сознании, она налила воды в стакан и подбежала к ней:

— Как вы? — Обеспокоилась она, отмахивая таксу подальше от дивана, — господи, я так волновалась! Думала — вы уже не проснётесь! Врач сказал — у вас небольшое сотрясение и ушибы…

Джей сделала вид, что хочет взять стакан, но это был слишком большой соблазн — она взяла его и захватила пальцы девушки, этого было достаточно, чтобы поверхностно прочесть её и этого хватило, чтобы понять — она совершенство…

— Ну как вы? Скажите хоть что-нибудь!

— Одри… — сказала Джей, глотнув воды, — почему я здесь?

— А, да… — замялась собеседница, — в больнице не оказалось свободных мест, а мой дом был поблизости, а у вас не было документов и телефона…

— Спасибо, — это была особо искренняя благодарность, так как если бы Джей оставили в больнице и пришёл бы кто-то из копов, её могли узнать и значка за хороший поступок явно бы не дали.

— Мне? — Хихикнула Одри, — вы спасли меня от этих придурков, это я должна сказать спасибо!

— Нуу, я не против…

— Спасибо, — снова засмеялась девушка.

Этот смех был немного истерическим — что-то явно шло не так. Её гложила какая-то проблема, частично связанная с Джей.

— Что-то не так? — Спросила она.

— Что? Нет! Всё хорошо. Вы не голодны? Хотите печенья? Что-то ещё есть в холодильнике, сейчас посмотрю.

Она суетилась и смотрела на часы.

— Кого-то ждёте?

Раздался звонок в дверь. Стоящая у холодильника Одри вздрогнула и растерянно трогала своё лицо и одежду. Это был тот, кому не хотелось бы видеть здесь Джей. Поэтому, когда Одри обернулась, полукровки уже не было.

***

15 мая, Портраш, Бюро паранормальных исследований и обороны.

Принц Нуада явно не ожидал увидеть себя в образе преступника. Из-за буйного поведения в палате его перевели в камеру, в ярко-оранжевой форме, как у типичного заключённого.

Очнувшись привязанным к кровати, он не понимал, что происходит, не понимал, почему вокруг него суетятся люди. Редко, какие вещи могли привести принца в панику, но этой ситуации удалось. Он кричал оскорбления и пытался порвать ремни, которыми он был прикован. Он даже игнорировал боль от множественных непонятных ранений во вспышках ярости: «Что могло нанести такие раны? — Загонялся он вопросом в перерывах своей активности, — сестра… Почему я её чувствую? Неужели она где-то рядом в окружении людей?». Любой вопрос без ответа порождал новый приступ гнева и приход нескольких людей, которые делали укол и уходили, после этого он либо проваливался в сон, либо не мог двигаться некоторое время.

Здесь же, в камере, он мог свободно бить стены и метаться по пяти квадратным метрам как загнанный зверь. Переделав все протестные действия, он садился на пол и пытался вспомнить, что произошло. Последнее, что он помнил это то, как он планировал купить зубных фей, чтобы наконец совершить первый шаг на пути расторжения перемирия с миром людей, забрав часть короны Бетмора с людского аукциона. Что же пошло не так? Когда его успели схватить, а главное где? В последнее время он не выходил из-под земли. Неужели где-то просчитался и его выследили?

— Что вам нужно от меня?! — кричал он на разных языках, пока к нему не пришла память.

Вспыхнувшие словно фейерверк воспоминания сломили его. Он заново пережил все чувства, посетившие его тогда. План по спасению его народа провалился с грохотом. Грохотом падающих золотых воинов, отныне бессмысленных механизмов и бесчисленного металлолома. Он видел, как девушка из команды его врагов расплавила корону в руках, как он мог это вспомнить? Нуада умер до этого момента.

Принц понял, что получил воспоминания от Нуалы, а она, вероятно, от кого-то ещё, кто передал ей и часть своей памяти. Пока он перебирал возобновившиеся отрезки, заметил, что от ран остались одни рубцы, которые уже начали сглаживаться. Кажется, с памятью вернулось и прежнее состояние тела.

Нуада в прострации срывал с себя бинты и начал вязать из них разные узлы. Раз петля, два петля. Это весьма успокаивало и отвлекало от мысли, что план всей его жизни рухнул. Истощив себя морально и физически, он повалился на пол, но продолжил своё занятие: три петля, четыре петля, завести сюда, вывести отсюда, повторить… Кому нужен этот бесполезный мир, когда такие мелочи лежат без дела?.. Пять петля… Великое начинается с малого… Шесть петля, вывести отсюда… Главное не останавливаться на достигнутом… Завести сюда, завязать, повторить…