Сбор информации — важнейшая задача для каждого шпиона. И если с внедрением, завоеванием доверия и поддержанием легенды Ястреб справлялся отлично, то с информацией были проблемы.

О большей части своих одноклассников он узнал так много, будто они проучились вместе минимум со средней школы. Люди в непринуждённой обстановке склонны выбалтывать о себе удивительно много важного и неважного, если просто вовремя подкидывать им ненавязчивые наводящие вопросы и слушать с интересом. Интерес был даже непритворный, потому что через одноклассников с Ястребом говорила нормальная жизнь. Отдых с семьёй, страх завалить экзамены, забавные истории со школьных фестивалей — вся эта обыденная чепуха была новой вселенной.

Параллельно Ястреб ухитрился собрать мысленное досье на каждого одноклассника: тип способности, радиус поражения, сильные и слабые стороны, страхи и предпочтения. 

На всех, кроме одного.

Проклятый Даби оставался загадкой.

Единственное, что удалось о нём узнать: тип причуды — огненная. Что ж, это было очевидно. Ну и ещё все одноклассники называли его геройским именем “Даби”. Самого Ястреба тоже назвали геройским именем. Он сказал, что привык к этому обращению из-за того, что в Америке одноклассникам было проще называть его так. На самом же деле, если так посчитать, то с настоящим именем Ястреб прожил меньше, чем с геройским псевдонимом, заменившим его. Но в классе многие использовали псевдонимы, так что ничего особенного в этом не было. И хорошо. Ястребу не хотелось бы стать… эм… белой вороной.

Почему конкретно Даби предпочитал геройское имя, Ястреб не знал (провал в сборе информации). Но называть его по имени “Тоя” не хотелось (они что, друзья?), по фамилии “Тодороки” тем более (лишнее неприятное напоминание). 

Похоже, Старатель был слишком мягок со своими детьми, учитывая то, какое поведение Даби себе позволял.

Единственное, что удалось о нём понять: Даби живёт назло и во вред всем, включая себя. Он носит школьную форму как попало, постоянно опаздывает или прогуливает, ругается в классе (и вне класса), на тренировочных полигонах ухитряется разнести всё, до чего дотянется, постоянно ввязывается в драки (иначе почему он вечно весь в бинтах?) и курит за школой. Все об этом знают, но никто не может его ни в чём уличить. 

Он гений мелких правонарушений, местная версия профессора Мориарти. При этом одноклассники его любят. По какой-то совершенно неясной для Ястреба причине. Даже староста ругается на него скорее по привычке и потому, что так положено.

— Почему его до сих пор не исключили? — раздражённо шипит Ястреб, когда Даби в очередной раз заваливается в класс к третьему уроку и, проходя мимо, намеренно толкает его парту сумкой.

— Глянь на рейтинг и поймёшь, — пожимает плечом Мирко, расслабленно закидывая ноги на стол. Она к правилам тоже относится не слишком-то серьёзно, но так выкладывается на каждой тренировке и практике, что Ястреб не может её не уважать.

То, что Мирко не разделяет нелюбви Ястреба к Даби, почему-то неприятно. Нет, не так. Оно прямо-таки подбешивает. Это новое для Ястреба чувство. Оказывается, что, когда тебе кто-то не нравится, ты хочешь, чтобы его не любили вообще все. 

С этим неутихающим чувством раздражения Ястреб смотрит на сводку за текущее полугодие, которую вывесили после первых в этом году контрольных тестов. Имя “Тодороки Тоя” красуется на четвёртой строчке из двадцати. У него омерзительно хорошие баллы, которые портит лишь оценка за стажировку.

Сам Ястреб застрял на пятой строчке всё из-за той же оценки за стажировку, потому что его пока просто не определили ни в одно агентство, дав ему время на “адаптацию”.

Ястреб готов долбиться головой о табличку с рейтингом. Потому что серьёзно? Как может кто-то вроде Даби учиться настолько хорошо? Он что, после драк в какой-нибудь подворотне садиться за учебники? Ага, так Ястреб и поверил. Он точно списывает! Выкрадывает ответы. Предсказывает будущее. Тут точно есть какой-то подвох. 

— Понимаешь ли, — говорит Даби, снова вырастая у Ястреба за спиной будто из ниоткуда. — Всё довольно просто. Дело в том, что, очевидно, я пиздец какой умный и способный. А тебя от этого корёжит, синичка.

Визуально Ястреб не меняется никак. Он выглядит абсолютно спокойным, и пусть у него выпадут все перья, если это не так. Но внутри его действительно корёжит.

— Меня зовут Ястреб, — говорит он зачем-то.

— Я в курсе, перепёлка.

Стоит воспринимать это, как тест на стрессоустойчивость. У Ястреба сто баллов из десяти.

Но во всём этом точно есть какой-то подвох. В том, откуда у Даби такие баллы. В том, откуда у такого невероятного героя, как Старатель, такой сын. В Даби есть какой-то подвох.

И ради своей профессиональной гордости Ястреб должен узнать, какой.