Сергей закинул руки за голову и со вздохом откинулся на спину. Рыжие волосы запутались в зелёной траве. Он прикрыл глаза и причмокнул губами, как будто хотел распробовать летнее утро на вкус.

Олег усмехнулся и приподнял солнечные очки. Они грелись на солнышке в парке. Кругом всё зазеленело, ласковый ветерок шевелил ветки деревьев. Воздух был тёплый и мягкий. Разумовский вытянулся на большом покрывале. Футболка у него задралась, обнажив бледный живот. В ярком свете солнца можно было разглядеть родинку у тазобедренной косточки.

Серёжа устроил себе первые в жизни настоящие каникулы. Ему не надо было ехать на спортивные сборы, заботиться о минимальном поддержании формы или проходить тяжёлую реабилитацию. Даже экзамены в институт он отложил на следующий год: он хотел пойти куда-то учиться, но сразу сказал, что это не должно быть связано со спортом. У него было целое лето, чтобы решить, чем он хочет заниматься, а осенью можно будет сесть за подготовку к экзаменам.

— Мне Елена Вячеславовна дала номер телефона одного… специалиста, который работает с бывшими спортсменами, — говорил Серёжа Олегу несколько месяцев назад, ещё когда на земле лежал влажный снег. — Я же не первый у неё, кто завершает карьеру. Если почувствую, что не справляюсь, позвоню.

Сергей так и не позвонил. Его очень медленно отпускала мысль, что фигурного катания в его жизни больше не будет. Он не чувствовал никакой радости, когда думал об этом, но и бесконечной печали, которая терзала его первое время, уже не было.

— Тебе просто надо выбрать себе новую мечту. Помнишь, как в том мультике? Не связанную с фигурным катанием, — сказал тогда Олег. Был холодный мартовский вечер. Серёжа устроился у него на коленях и расслабленно откинул назад голову, но между светлых бровей вдруг появилась морщинка.

— Мне кажется, мне нельзя мечтать. Я слишком… тяжело переношу, когда мечты не сбываются.

На губах у Серёжи блуждала улыбка, но Олег всё равно покачал головой и сказал:

— Серый, ты хоть представляешь, как грустно это звучит?

Серый пожал плечами.

— Нет, не грустно, — он чмокнул Олега в скулу и погладил пальцем по щеке. — Мне просто надо это запомнить.

Сергей нетерпеливо заёрзал, а потом принялся покрывать лицо Олега горячими поцелуями, как будто каждым прикосновением хотел выразить, как сильно его любит и как сейчас счастлив.

С того разговора прошло несколько месяцев, слякотная весна отступила, и в город пришло долгожданное тепло.

Олег достал банку гранатового сока и подал Серёже рюкзак. Сергей пошарил на самом дне и вытащил газировку. Она тихо зашипела, когда он дёрнул за язычок.

— Гадость какая, — он выразительно поморщился и чуть не вылил содержимое баночки в траву, но спохватился. — Он ужасно сладкий!

Олег с лёгким кивком протянул ему сок. Разумовский благодарно улыбнулся и сделал жадный глоток. В уголке его рта осталась тёмная капелька. Он вздохнул, возвращая напиток, а потом тихо сказал:

— Хочу тебя поцеловать.

Олег нежно усмехнулся. Сок приятно освежал, Волков размял шею и вскочил на ноги. Сергей приложил ладонь козырьком ко лбу и поглядел на него сверху вниз, щурясь на солнце.

— Дома есть мороженое, — Олег подмигнул.

По лицу Серёжи пробежала улыбка. Он неуклюже поднялся, отыскал в траве кеды и сказал, понизив голос, но чётко проговаривая каждое слово:

— Хочу тебя поцеловать и мороженое.

***

— Я не смогу быть тренером! Просто не смогу, понимаешь?

Олег вскинул голову. Серёжа появился на пороге комнаты, беспокойно прижимая телефон к уху. Лоб его перерезала маленькая морщинка.

— Да, конечно, я это понимаю. Я тоже тебя люблю, мам.

Сергей положил трубку. Его правая рука безвольно упала, костяшки пальцев побелели: так сильно он сжал тонкий корпус мобильника.

— Не смогу я быть как Елена Вячеславовна, — пробормотал он и помассировал переносицу.

Серёжа устроился на диване и уронил голову Олегу на плечо.

— Я не буду тренером, — он вздохнул и с жаром повторил. — Не буду! — на его лицо вдруг набежало виноватое выражение. — Мама права, так было бы проще. Наверное, даже Елена Вячеславовна могла бы меня к себе взять… Меня… да я даже экзамены сдам без подготовки, — он рассмеялся и прибавил. — Ну почти без подготовки, ладно.

Сергей с волнением заглянул Олегу в глаза, как будто ждал, что тот сейчас примется его уговаривать. Волков заправил рыжую прядку за ухо и чмокнул его в лоб.

— Серый, если не хочешь, не надо, конечно.

Сергей как-то странно нахмурился и повторил:

— Я не смогу быть как Елена Вячеславовна. В смысле… не выйдет из меня тренер.

— Как Елена Вячеславовна? — Олег приподнял брови.

Во взгляде Серёжи вдруг промелькнула смешинка. Он сел, расправил плечи и не своим голосом начал:

— Серёжа, это плохо! Серёжа, откуда в прокате два падения? Серёжа, надо работать, чтобы был результат! Серёжа, почему у тебя то в одном, то в другом месте ошибка? — Серый прыснул. Выражение притворной строгости исчезло из его глаз, он расхохотался вслед за вжавшимся в подушку Олегом. — Вот я об этом, Волче, — с нажимом проговорил он, когда они отсмеялись. — Она очень крутой тренер, привела меня к куче побед, к этой проклятой Олимпиаде, двум медалям Чемпионата мира и Европы…

— К трём.

— Что?

— К трём медалям Чемпионата Европы, Серёж. Ты его три раза выигрывал.

Сергей моргнул.

— Да. Ну да, точно, — он рассеянно провёл рукой по волосам. — Да, ещё же перед Олимпиадой… Короче, не важно! — он несильно ударил себя по бедру. — Я так, как она не смогу.

Он вздохнул и стал рассеянно перелистывать каталог фильмов в планшете.

— Но можно же не быть, как Елена Вячеславовна, — подал голос Олег. — Тренировать можно… по-другому. В смысле, если тебе вообще хочется кого-то тренировать.

Сергей покачал головой.

— Не хочется, — веско ответил он. — Да и я думаю, что нельзя по-другому.

Наверное, что-то промелькнуло у Олега на лице, потому что Разумовский ласково поцеловал его в щёку и сказал:

— Давай не будем сейчас об этом, ладно? Я могу ошибаться, но к чему сейчас рассуждать?

Олег только покачал головой, но подумал, что, пожалуй, это действительно к лучшему. Серёжа много лет отдал фигурному катанию и имел полное право провести остаток жизни без него. К тому же, полученные в спорте травмы остались с ним навсегда, хотя и не причиняли того количества дискомфорта и боли, как раньше.

Серый три раза в неделю плавал в бассейне, ходил в зал, чтобы поддерживать мышцы в тонусе и отдельно занимался спиной, чтобы не допустить рецидива. Он ворчал, что плавать по-прежнему не любит, а зал — это тоска смертная, но Олег знал, что куда больше его печалит необходимость раз в год ложиться на плановое обследование.

Впрочем, сам Олег эту печаль разделял.

— Кстати, — Сергей мягко сжал его руку. — Мне назначили дату госпитализации. Плановое обследование, помнишь? На следующей неделе. В понедельник и до среды.

У Олега упало сердце. В комнате, укрытой вечерними сумерками, повисла невеселая тишина.

Олег знал, что это всего на три дня. Серёжа ляжет в больницу здесь, в Питере, его спину проверят, дадут рекомендации и отпустят домой. Серый будет записывать смешные голосовые сообщения, Олег поворчит, что голосовые это неудобно, но жадно прослушает каждое. Они будут созваниваться каждый вечер. Серёжа сядет на подоконник и расскажет, что из окон его палаты виден очень красивый весенний закат. Олег непременно навестит его на второй день и принесёт что-нибудь вкусное. Они будут сидеть рядом на лавочке во дворе больницы, болтать о всякой ерунде и умирать от желания хотя бы подержаться за руки.

Серёжа вернётся через три дня. Будет жаловаться на невкусную больничную еду, с аппетитом съест ужин, а потом осыпет Олега комплиментами и поцелуями. Они проведут целый вечер в объятиях друг друга, будто не виделись целый год, выплеснут всю накопившуюся нежность и заснут вместе в тёплой постели.

Олег вздрогнул. По экрану наконец побежали начальные титры. Рыжая макушка по-прежнему касалась его плеча, ворот Серёжиной футболки сбился, обнажив трогательную венку на шее. Олег не удержался и быстро коснулся её губами.

— Я тоже буду скучать, Волче.

Олег невесело хмыкнул. Утро понедельника выдалось холодным и тусклым. Они прощались в прихожей. Серый вызвал такси, сказав, что рядом с больницей они всё равно не смогут нормально попрощаться.

— Я очень скоро вернусь, — Серёжа ласково провёл по тёмным волосам.

Разумовский уже потянулся к дверной ручке, но Олег мягко удержал его за талию и развернул к себе.

— Помнишь, о чём мы договаривались?

Сергей несчастно заломил брови.

— Ну, помню. Но только если со спиной всё хорошо!

Олег тихонько рассмеялся и поцеловал его в веснушчатый нос.

— Само собой.

Серёжа выскользнул из квартиры и поспешил вниз.

Олег вознамерился научить его кататься на велосипеде. Серый как-то обмолвился, что со стороны это выглядит очень весело.

— А я в детстве так и не научился.

Олег тогда энергично потряс его руку:

— Я тебя научу! Сможем вместе кататься.

Серёжа попытался свести всё к шутке, но Олег так загорелся этой идеей, что Разумовский просто не смог ему отказать.

Олег привезёт с дачи велосипед и в ближайшие выходные они выберутся в какой-нибудь парк учиться. Главное, чтобы со спиной всё было в порядке. Серёжа уселся в такси, пристегнул ремень безопасности и подумал, что даже если у него ничего не выйдет, они хотя бы хорошо проведут время.

***

— У меня ничего не получится.

Сергей умоляюще свёл брови на переносице. Олег только покачал головой.

— Получится. Только не сразу, — Волков выразительно кивнул, и Серёжа обречённо опустил голову. Олег надел на него шлем и аккуратно застегнул под подбородком.

— Мне страшно!

— Не бойся. Я же рядом, всё будет хорошо.

Разумовский наконец опустил руку на руль стоявшего рядом велосипеда. Велосипед был старый, но на ходу, шины Олег подкачал и очень долго возился с сиденьем. Серому сперва надо было научиться держать равновесие, и Олег настраивал всё так, чтобы тот спокойно мог дотянуться ногами до земли, а в конце открутил педали.

— На него сесть надо, — Олег подмигнул, и Сергей с сердитым выражением на лице перекинул ногу через седло.

— Тут даже боковых колёс нет, — он беспокойно оглянулся через плечо.

— С ними сложнее, потом переучиваться придётся. Сначала просто перебирай ногами по земле: так научишься держать равновесие.

Серёжа неуверенно кивнул, хотя по всему видно было, что он совершенно не убеждён. Он крепко сжал пальцами руль и вдруг, будто хватаясь за соломинку, выпалил:

— А если я упаду? Что?— Серый поймал вопросительный взгляд родных глаз и пояснил с очень серьёзным выражением на лице. — Лёд мягче, на асфальт падать гораздо больнее.

Олег встал перед передним колесом и положил ладонь на руль, прямо поверх Серёжиной.

— Серый. Если ты начнёшь падать — я тебя подстрахую, — и так улыбнулся, что Сергей правда на мгновение забыл, о чём только что переживал. — Давай, будет весело.

Разумовский нахмурился, но кивнул и послушно оттолкнулся ногами от земли. Цепь с металлическим звуком пришла в движение, велосипед медленно покатился по заасфальтированной дорожке.

В конце концов, пока Олег рядом, это не так уж и страшно.

Минут через тридцать они остановились передохнуть. Серёжа уселся на лавочку и стал жадно пить из литровой бутылки. Он не устал: без педалей невозможно было развить нормальную скорость, разве что ехать на узком кожаном сиденье было слегка непривычно. Олег вынул из кармана какой-то инструмент и опустился перед велосипедом на корточки.

— Олеж, ты чего там?

Волков оглянулся через плечо. По губам у него скользнула довольная, с оттенком лукавства улыбка.

— Педали тебе прикручиваю.

У Серёжи был такой взгляд, что Олегу стало его почти жалко.

— Имей в виду, я делаю это исключительно из любви к тебе, — Серый перекинул ногу через седло и скуксился, когда ему напомнили про шлем. — Если ты будешь меня страховать, зачем он нужен?

— Техника безопасности, — Олег даже бровью не повёл. — Вообще-то должны быть ещё наколенники, но я решил, можем без них обойтись.

Сергей только закатил глаза и тут же весь подобрался, как бы готовый внимательно слушать указания.

— Смотри, всё будет в порядке, — Олег встал по правую руку от велосипеда и положил ладони на руль. — Я буду идти рядом и помогать тебе держать равновесие. Ставь ноги на педали. Ставь-ставь, — он дождался, пока Серёжа выполнит его просьбу. Велосипед слегка качнулся, но Олег правда крепко удерживал руль. — Крути педали. Только не очень быстро, а то я не буду за тобой поспевать.

Велосипед снова покатился по дорожке. Правил сейчас Олег, но Разумовский всё равно напрягал пальцы до побелевших костяшек. Велосипед казался самым неустойчивым и ненадёжным средством транспорта в мире. У Серёжи замирало сердце, ему каждую секунду казалось, что он вот-вот упадёт, но Олег держал руль так крепко, что Сергей в конце концов улыбнулся и немного расслабился. Прохладный ветерок дул в лицо, и ему в голову вдруг пришла счастливая мысль: с какой скоростью он сможет двигаться, когда научиться сам держать равновесие?

— Видишь? — Олег словно прочёл его мысли. — Едем же?

— Едем, — Серёжа кивнул и коротко рассмеялся. — Я вроде… понял, как.

Олег довольно улыбнулся и беззаботно пожал плечами.

— Всему можно научиться, это только поначалу страшно.

— Ты только не отпускай, — как-то тихо попросил Серый. Он чувствовал себя куда уверенней, чем в начале прогулки, но понимал, что без посторонней помощи не проедет и пары метров.

— Не отпущу.

Серёжа жалел, что не может прямо сейчас Олега крепко поцеловать.

— Понравилось?

Олег спрашивал это два часа спустя, когда они, запыхавшиеся и голодные, сидели на траве под большим деревом и ели взятые с собой бутерброды. Волков рассеянно подумал, что в конце лета велосипед надо будет отвезти обратно на дачу.

— Понравилось, — Серый довольно хохотнул. — Нет, правда, у меня же в конце почти получилось!

Олег кивнул. В голове почему-то мелькнул совет, который он вычитал в интернете, прежде чем взялся Серёжу учить: «Не забывайте хвалить и подбадривать ребёнка». Сергей сейчас был такой счастливый и довольный, что, глядя на него, невозможно было удержаться от улыбки.

— Знаешь, я думаю… может, мне потом свой купить? — Разумовский рассеянно сорвал пару травинок. — Будем вместе кататься?

— Обязательно, — Олег сощурил глаза на вечернем солнце. — Немного потренируешься, — Серёжа с надежной закивал, и Олег тепло усмехнулся. — А там посмотрим. Ты молодец, Серый, правда. Хотя я в тебе и не сомневался, — и ласково коснулся бледной руки.

***

— Так что, ты точно отказываешься?

— Точно отказываюсь, — Серёжа кивнул и убрал руки в карманы.

Елена Вячеславовна наклонила голову на бок и поджала губы, но по её лицу он видел, что она не слишком надеялась его переубедить.

Они стояли в узком коридоре перед дверью в её кабинет. Был вечер, ледовый дворец казался пустым, хотя на одном из тренировочных катков ещё шла тренировка. К концу лета все наконец вернулись с каникул и летних сборов. Сергей помнил, как тяжело было заставлять себя входить в рабочий режим и набирать форму к сезону. Елена Вячеславовна второй раз предлагала ему вести одну из младших групп, и он второй раз твёрдо отказывался.

— Жаль, — отрывисто сказала она. Её взгляд упал на стеклянный шкаф с фотографиями и медалями. — Олимпийский сезон вот-вот начнётся, мне бы пригодилась лишняя пара рук.

Сергей опять покачал головой, а потом резко нахмурился. Его точно кто-то толкнул в спину.

— Вы сказали олимпийский сезон?

Тренер вскинула брови. Серёжа прокручивал в голове её последние слова, вспомнил, какой год сейчас на календаре и наконец выпустил воздух из лёгких. Он провёл ладонью по лицу, как бы собираясь с мыслями, а потом коротко и улыбнулся и сказал:

— Точно. Четыре года же прошло.

Елена Вячеславовна вдруг засмеялась. Они помолчали пару минут, а потом тренер тронула его за руку и с непривычной мягкостью в голосе спросила:

— Жалеешь? Что не собираешься туда?

Серёжа думал пару секунд. Ему вспомнилась олимпийская деревня, аккуратный номер в гостинице, сияющий, будто заколдованный лёд. Пьедестал почёта с олимпийскими кольцами и тяжесть, с которой он взбирался на вторую его ступень.

— Нет, — спокойно ответил Разумовский. — Совсем нет. Можете мне не верить! — поспешно прибавил он, хотя не похоже было, что она собирается ему возражать. — Хотя четыре года назад я бы и сам себе не поверил.

Елена Вячеславовна ничего не ответила, только несильно похлопала его по спине.

— Ладно, езжай домой. Я тебя всегда жду.

Разумовский с извиняющимся выражением на лице ответил:

— Спасибо, я очень это ценю. Только я не приду. Совершенно точно.

Он быстро вышел в холл. С высокого потолка спускалась нарядная люстра, сквозь высокие окна в помещение проникали закатные лучи. Серые стены в это время дня отливали пурпуром.

Разумовский с лёгким сердцем толкнул дверь на улицу и всего один раз обернулся.

Ледовый дворец равнодушно глядел ему вслед. Серёжа провёл здесь полжизни и знал, что какая-то его часть будет безумно скучать, но ужасное чувство потери наконец превратилось в светлую грусть. Что-то внутри отболело, и Сергей жадно вдыхал ароматный вечерний воздух.

Он поднял повыше воротник пальто и зашагал к краю тротуара, где его через пару минут должен был подобрать на машине Олег. Над головой простиралось розово-сиреневое летнее небо.