Небольшой концерт малоизвестной безбашенной группы из глубинки был назначен на последнюю пятницу мая 2001 года в баре, что был ей подстать: в силу своего непродолжительного существования никому не известном, но таком же безбашенном и выбивающемся из ряда скучных построек.

      Утро того дня выдалось весьма дружелюбным: бушующий несколько дней подряд ветер вдруг сбавил обороты, а тучи нехотя расползлись по разным сторонам, уступив место прямым солнечным лучам, чтобы те как следует подсушили сырую от бесконечной мороси землю. Но, едва стрелки часов перевалили за полдень, угрюмые облака замаячили на горизонте и вскоре спустили на город несколько галлонов ледяной воды.

      Превозмогая пробирающий холод и сырость, Фрэнк, угораздив в очередную непреодолимую лужу на тротуаре, уверенно шагал вдоль бегущих по дороге ручейков, медленно переходящих в настоящие мутные реки, не замечая редкие проезжающие мимо машины (хотя большинство водителей учтиво сбавляло скорость, на нещадно забрызганные джинсы Фрэнка не переставала попадать вода) и наполовину промокшие кроссовки, с каждым проделанным шагом превращающиеся в банную мочалку, скопившую в себе всю влагу на планете. Он вышел за порог своего дома, когда дождь устроил небольшой перекур, так что быстрым шагом, в конечном счете перешедшим в бег, ему без особого труда удалось преодолеть большую часть пути до места, где его уже поджидала Джамия.

      С двумя натянутыми на голову капюшонами — от толстовки и его теплой осенней куртки, — в черных джинсах, серых кроссовках, бывших белыми когда-то очень и очень давно, и потрепанным чехлом за спиной, под тканью которого скрывалась не менее потрепанная гитара — ранее принадлежавшая его кузену, променявшему мечты о музыке на замызганный киоск всего в паре кварталов от Мэйн-стрит, — он перебежал улицу и встал напротив широкой витрины парикмахерской, под вместительным навесом, куда вода почти не проникала. На том же месте, приобняв себя за плечи сквозь теплую на вид красную куртку, стояла Джамия. Ее рот растянулся в теплой улыбке, стоило до нитки промокшему Фрэнку показаться на горизонте, и на тот короткий момент выражение ее лица было единственной вещью в их городе, способной хоть немного согреть продрогшего парня.

      Встретившись с ней глазами, Айеро улыбнулся в ответ, а через мгновение по привычке заключил девушку в короткие объятия.

      — Привет, Джам, — несмотря на отвратительное ощущение, скапливающееся где-то в области его лодыжек, Фрэнк звучал воодушевленно. — Заждалась?

      — Привет, Фрэнки, — с той же улыбкой в голосе произнесла Джамия, отстраняясь. — Нет, я пришла минут пять назад. Хороша погодка, скажи? — она метнула взгляд на тёмное небо и криво усмехнулась. Фрэнк кивнул; с кое-где выбившихся концов каштановых волос капала вода и мелкими слезинками спускалась по его лицу.

      — Я уже пожалел, что не взял с собой запасную одежду, — он осмотрел свои перепачканные ноги и был похож на потерянного кем-то щенка. — Напишу Майки, надеюсь, он сможет помочь.

      С этими словами он тут же выволок раскладушку из глубин своей чёрной куртки и принялся печатать смс. Джамия, сунув озябшие ладони в карманы, несколько секунд всматривалась в лицо, изрядно изменившееся за то время, что они не пересекались, обходясь скудными телефонными разговорами по десять минут в пару дней. Все те недели, что девушка провела в одиночестве, прерываемом разве что несколькими встречами с Мией — ее давней подругой, которую она изредка называла «лучшей» — за чашкой кофе и безотлагательными походами в школу, в пустых попытках понять, что же, черт возьми, вдруг случилось между ними, и почему Фрэнк так странно себя ведет. Телефонные разговоры не давали никаких результатов и в какой-то момент в ее голову пожаловали навязчивые мысли, от которых девушка вскоре решила оградиться.

      Теперь же, наконец встретившись с парнем лицом к лицу, на долю секунды ей показалось, будто все было как прежде: они улыбались, обнимались и определённо излучали тепло, направленное друг на друга. На долю секунды она позволила себе расслабиться и поддаться иллюзии, с треском павшей ниц, стоило Джамии повнимательнее вглядеться в его вымученное и, казалось, в разы повзрослевшее лицо.

Может быть, Фрэнк просто вымотался, подумала она, ни капли не доверяя собственным мыслям.

      Она молчала несколько секунд, в течение которых окоченевшие пальцы Айеро мучительно медленно набирали длинное сообщение, адресованное Уэю, после чего наконец сказала:

      — Ты выглядишь… как-то странно, — неуверенно выговорила Нестор. — По-другому, что ли. Ты изменился.

      Фрэнк мельком взглянул на нее, недоверчиво ухмыльнувшись.

      — Тебе показалось, подруга, — он продолжил нажимать на кнопки, а затем остановился, чтобы секунду подумать над чем-то. — Ладно, кажется, все.

      Он убрал телефон в карман, обращая теперь все свое внимание на Нестор. Она оглядела его снизу вверх и укоризненно на него взглянула.

      — Фрэнк, какого черта ты не мог просто поймать такси? — она пыталась звучать серьёзно, но что-то голосе выдавало ее с потрохами.

      — А чем бы я стал платить, по-твоему? Ты же знаешь, отец не слишком балует меня подачками, — он пожал плечами и показушно нахмурился.

      — Он заботится о тебе, парень, — она мягко улыбнулась и вытерла несколько капель воды с его лица. — Иначе ты бы уже давно просрал все деньги на дешевое пиво и сигареты, — Фрэнк моргнул, наблюдая за ней, и остался стоять на месте, когда девушка отошла в сторону и встала ближе к дороге, попадая под дождь.

      — Что ты делаешь?

      Джамия не ответила — лишь продолжила неподвижно стоять на обочине, а когда из-за угла медленно, словно нехотя вывернуло такси, подняла руку. Машина остановилась напротив парикмахерской, тихо скрипнув тормозами. Девушка открыла заднюю дверь и обернулась.

      — Ты едешь или как? Твое шоу начинается через час, — уверенно произнесла девушка, глядя на ссутулившегося Фрэнка.

      — Джам, я пуст, — сказал он.

      Левая бровь на лице Нестор медленно изогнулась, безошибочно выражая все ее мысли разом. Дождь безостановочно лился на нее с невероятной высоты, скатываясь по высветленным волосам, коже и красной куртке, стекая ниже и ниже, прямо к ее ногам, обутым в осенние ботинки.

      — Не дури, Фрэнк. Ты же не собираешься бежать еще три квартала по такой ебанутой погоде? Запрыгивай, — и она нырнула в салон, почти мгновенно в нем исчезая. Мотор машины продолжал работать, издавая тихий утробный рокот, время от времени прерываемый порывами ветра и стуком капель обо все окружающие их поверхности. Поджав губы и на секунду нахмурив брови, Фрэнк наконец вздохнул и последовал совету подруги. Оказавшись в салоне машины и захлопнув за собой дверь, он встретился с ней глазами и заставил себя коротко улыбнуться, а после быстро назвал водителю адрес нужного им места.

      — Ну так, ты собираешься рассказать, что делал целый месяц? — едва они тронулись с места, Джамия задала волнующий ее вопрос, прекрасно понимая, что последующие несколько часов нормально поговорить им определённо не удастся.

      Фрэнк сидел на расстоянии вытянутой руки и смотрел в окно или прямо перед собой, ухватившись за ручку двери. Поскольку бесконечное количество раз он откладывал их «серьёзный» разговор в долгий ящик, парень четко осознавал, что поворотный момент наступит именно сегодня и это случится в первые минуты их встречи. Потому что как никто другой знал, что Джамия Нестор не любит оставлять проблемы нерешенными. Она была из тех людей, что неуклонно доводят дело до конца и никогда не остаются без ответов на интересующие их вопросы. Он едва заметно вздохнул и смочил обветренные губы, и молчал несколько секунд, подбирая слова и попросту оттягивая момент.

      — У меня были некоторые проблемы, — неопределенно начал он, все еще не глядя на нее. — Ничего серьёзного. Я просто пытался исправить то, что я сделал, когда был еще ребенком. Мне кажется, получилось хреново, но я хотя бы попробовал, — он покосился в сторону девушки, на секунду пересекаясь с ее глазами.

      — А теперь что?

      Фрэнк привычно дернул плечом.

      — Ничего? — неуверенно сказал Айеро. — Я сделал все, что мог, но наверное я… просто ходячая катастрофа, Джам.

      Усилившийся дождь обрушился на корпус машины и устлал окна непробиваемой стеной дождя. Фрэнк метнул взгляд вперёд, наблюдая за неистовой борьбой дворников с потоками воды, ниспадающими на город, и мысленно поблагодарил подругу за рациональный поступок с ее стороны. Такси продвигалось по улице точно черепаха, выброшенная на берег, но до начала концерта в запасе была уйма времени — так или иначе, они хотя бы не стояли на месте, а тёплый и сухой салон машины внушал спокойствие и надежду на лучшее.

      — Ты мог рассказать мне раньше, Фрэнк. Я могла бы помочь, знаешь? Хотя я до сих пор не могу понять, о чем ты говоришь, но, — она выдохнула и убрала мокрую челку с глаз. — Ладно, это определённо не мое дело. Просто, мне действительно жаль, что ты предпочел отдалиться, вместо того, чтобы довериться. Я думала, что мы давно прошли эту стадию.

      Парень перевел взгляд с завораживающего вида лобового стекла на лицо Джамии в тот момент, когда она произнесла последнюю фразу. Он коротко кивнул, а затем, скрепя сердце, произнес с серьёзным видом:

      — Понимаешь, Джамия, дело вовсе не в этом. Дело не в моем доверии — уж с ним все в порядке, поверь, — Фрэнк улыбнулся уголком губ в попытках разрядить ситуацию. — Я вел себя как упырь, потому что… ну, я типа… боялся? И сейчас боюсь, если уж быть предельно честным.

      — Я что-то не совсем тебя понимаю, — несмело заметила Нестор. Фрэнк вновь кивнул и замолчал на пару коротких мгновений.

      — Мне кажется, я как всегда просто все выдумал, но… Джам, мы ведь все ещё просто друзья? — с плохо скрываемой надеждой он посмотрел на нее в ожидании какого-либо ответа. Джамия, уставившись, медленно кивнула.

      — Ну, вроде как, — негромко согласилась Нестор. — Почему ты спросил?

      Айеро поджал губу, все еще глядя на нее.

      — Потому что мне начало казаться, будто, — он раздраженно выдохнул и спустил наконец оба своих капюшона, тут же запуская пальцы в отросшие волосы, — будто между нами происходит что-то другое и я… блять, мне определённо это не нравилось. Я начал параноить и избегать тебя, и мне правда жаль, — слова вылетели на одном выдохе, после чего он рвано вдохнул через нос. — Я такой идиот. Прости, Джамия.

      Девушка смотрела на него еще несколько секунд с пустым выражением лица, а затем перевела взгляд вперёд, туда, где дворники никак не хотели уступать упрямому дождю.

      — Я, конечно, это знала, но… и подумать не могла, до какой степени, — в конце концов сказала она, в то время как лёгкая улыбка медленно расцветала на ее губах. — Блять, если бы я только знала, Айеро, — она тихо засмеялась и медленно замотала головой. Фрэнк повернулся к ней со странной гримасой на лице, но уже спустя мгновение начал глухо и неуверенно хихикать. — Извини, друг, ты, конечно, тот ещё красавчик и я люблю тебя, но, — она прыснула, — я играю за другую команду. Мне казалось, ты знаешь.

      Перекосившееся выражение лица Фрэнка рассмешило ее пуще прежнего, вынуждая парня ошарашенно улыбнуться и не без облегчения выпалить:

      — Блять! Ну нихрена себе новости, Джамия…

***

      После слегка затянувшейся подготовки сцены и небольшой примерки старой одежды Майки, которую парень приволок по просьбе самого Айеро, Фрэнк с ребятами занял свое место на сцене, сжимая гриф гитары левой рукой, в то время как правая лежала на микрофоне. Он коротко поприветствовал небольшую кучку людей, скопившуюся у самой сцены, и остальных посетителей, сидящих по периметру бара, представил свою группу и начал наигрывать аккорды первой песни. Затем он прикрыл глаза, как делал это на каждой репетиции, чтобы почувствовать себя комфортнее и перенестись как можно дальше отсюда, мысленно проникая в самую суть строк, что одна за одной срывались с его языка.

      Майки и Джамия, прихватив с собой по банке колы, стояли внизу, по правую руку от распаляющегося Фрэнка. Они оба улыбались, а Джамия временами подпевала, пытаясь поспевать за солистом, пока Майк изредка проходился глазами по собравшемуся народу в надежде не наткнуться на Яниса или Брэда. Их нигде не было, что отнюдь не помогло Уэю расслабиться вплоть до последней песни.

Прокричав что-то неразборчивое в микрофон и слегка оглушив толпу, Фрэнк и ребята покинули сцену под звук своей скромной, но оживленной аудитории.

      Спустя несколько минут отсутствия, Фрэнк, вновь промокший от макушки до пят, замаячил среди снующих туда-сюда людей под звуки мелодичной музыки.

      — Ну, что скажете? — парень просиял, усаживаясь на один из барных стульев рядом с Майки и Джамией. — По-моему, мы их реально сделали!

      — Ты прав, чел, это было круто, — довольно кивнул Майк. — Бля, вы зажгли! Ты, бедняга, опять весь вымок.

      — Да насрать, — отмахнулся тот. — Я все постираю и верну. Ты как всегда меня выручил, дружище, — он притянул его за шею и потрепал и без того взъерошенные волосы Уэя.

      — Не стоит, оставь себе, — отстранившись, Майк брезгливо поморщился и расплылся в улыбке.

      Они выпили что-то сильногазированное и определённо лишенное спирта, еще несколько минут так и сяк обсуждая их выступление. Пока Фрэнк и Джамия отвлеклись на разговор с барменом, которого, кажется, звали Тимми, Майк уткнулся в экран своего телефона с озадаченным выражением лица.

      — Эй, ты в порядке? — обратился к нему Фрэнк, на секунду отвлекаясь от сплетен, коими полнился мозг чертового Тимми.

      Майк моргнул и неуверенно дернул плечом. Он поднял глаза и устремил их на сосредоточенное лицо друга.

      — Все вроде как нормально. Я имею в виду, Куперами здесь, в баре, даже и не пахло, но все это заставляет немного волноваться, понимаешь? — Фрэнк кивнул, выглядя вполне серьёзным. — Дело в том, что я просил Джерарда позвонить или написать, если что-то понадобится. А сегодня я передумал и сказал, чтобы он написал мне в любом случае. То есть, если он закончит смену и отправится домой, я должен знать об этом, — его глаза медленно вернулись к затухающему экрану. — Магазин закрывается в восемь, Фрэнк. А сейчас половина девятого. Улавливаешь суть?

      — Может, просто позвонишь или напишешь ему? — предложил Фрэнк, заранее зная, что не сказал Майклу ничего такого, о чем тот сам не мог додуматься.

      — Думаешь, я не пытался? — Майк посмотрел на него, точно на придурка, лишний раз подтверждая его мысли. — Он минут тридцать меня игнорирует.

      — Тогда какого хрена ты сказал об этом только сейчас? — Фрэнк вдруг вскочил и направился к двери персонала, чтобы забрать свои грязные вещи и спрятанную в чехле гитару.

      — Фрэнк? — Джамия проводила стремительно удаляющегося Фрэнка глазами, после чего вопрошающе взглянула на Майка.

      Уэй открыл рот, не зная, что именно должен ей сказать, после чего нетерпеливо поднялся.

      — Э-э, Джам, — начал он, — нам надо ненадолго отойти. Мы сходим кое-куда и быстро вернемся, о’кей?

      Джамия бросила на него шутливый взгляд и криво ухмыльнулась.

      — Приспичило в дамскую комнату?

      — Нет, просто… Подожди нас здесь, хорошо? — Майк натянул улыбку, отчего показался девушке не столько раскованным, каким хотел казаться, сколько жутким. Она нахмурила брови и пригладила волосы на затылке, опираясь локтем о стойку.

      — Эм, ну да, — сказал она. — Конечно.

      — Круто, — кинул тот, собираясь броситься в сторону выхода.

      — Подожди, Майк! У вас все нормально? — встревоженно окликнула его девушка, но в ответ получила лишь вскинутый вверх большой палец Уэя.

      К тому времени Фрэнк уже стоял на выходе, на ходу застегивая заедающую молнию куртки.

      — Что ты сказал Джамии? — он взглянул на подлетевшего к нему Майкла, в похожей манере натягивающего одежду на ходу.

      — Чтобы ждала нас здесь, пока мы кое-куда метнемся, — проинформировал Майки, а затем достал телефон, чтобы наконец-то набрать номер брата.

      В динамике послышались затянувшиеся гудки, чуть позже оборвавшиеся и перешедшие в голос Джерарда, записанный для автоответчика.

      — Вот блять, — прошипел Майки, слегка вздрогнув, когда порыв ветра рывком распахнул его не застегнутую куртку. Он покосился на приятеля, выглядя несколько растерянно. — Э, чел, зачем ты взял гитару? Собираешься спеть Джерарду серенаду или что?

      Айеро подтянул спадающую лямку чехла с гитарой внутри, выглядывающего из-за его спины. Он пропустил неуместную шутку мимо ушей, но в конечном итоге ответил.

      — По-твоему, надо было оставить ее в той каморке? Брось, Майк, я совершенно не доверяю ребятам из персонала, что там постоянно ошиваются, — он шагнул шире, едва ли не перепрыгивая возникшую перед ними лужу, которую Майк преодолел без каких-либо дополнительных усилий. — Ты уверен, что он просто не забыл телефон дома или не оставил на беззвучном? — предположил Фрэнк, снова почувствовав себя придурком ещё до того, как это констатирует Майки.

      Они быстро вышагивали по мокрому тротуару, в конце концов перебежав практически пустынную улицу рядом с одним из переулков.

      — Ты, наверное, издеваешься надо мной, чувак, — выдохнул парень, кое-как застегивая молнию. — Джерард обещал. Он не мог просто взять и насрать на все, — он задумался на секунду, припоминая нынешнего Джерарда. — Хотя лучше бы так и было.

      Айеро окинул его странным взглядом.

      — Что? — тут же отреагировал Майк. — Не знаю, как ты, но я не горю желанием найти собственного брата избитым до полусмерти и брошенным в темной подворотне.

      — Само собой, Майки. Я тоже не хочу, — согласился парень и замолчал вплоть до того момента, пока они не подошли впритык к месту, где работал старший Уэй: свет в магазине был погашен, а окна и двери наглухо закрыты.

      — И что теперь? — Майк встал в недовольную позу, уперев кулаки в бока. Он оглядывал витрину и дверь магазина, точно дотошный инспектор, который во что бы то ни стало собирался найти все необходимые улики.

      Фрэнк повременил, после чего заглянул за угол, в полумрак, разбавленный слабым рыжим свечением фонаря. Он прислушался, но в переулке стояла гробовая тишина.

      — Чувак, что там? — шепнул Майки, приблизившись к нему на пару шагов.

      — Ничего, — Фрэнк мотнул головой, собираясь сказать, что они зря сюда притащились и Джерард наверняка просто забыл или, чего хуже, решил посмеяться над ними, придурками, прибежавшими ему на подмогу. Едва он открыл рот, чтобы сообщить Майки печальную весть, как в той самой подворотне, залитой отвратительным светом, напоминающим чьи-то испражнения, донесся слабый болезненный стон и кашель.

      Лица ребят мгновенно вытянулись в изумлении. Испуганными глазами они уставились в переулок, заставленный мусорными контейнерами, полными бездомных кошек.

      — Может, просто бродяга? — еще тише чем прежде проговорил Уэй, нечаянно коснувшись плечом плеча Фрэнка.

      После мгновения вновь воцарившейся тишины последовал очередной полустон-полухрип, хотя теперь он звучал куда громче и отчетливее — было похоже, будто бедняга пытался что-то сказать, но не мог найти сил.

      — Либо закрой пасть, либо отвечай на мой вопрос, — кто-то за поворотом, в той же стороне, откуда доносились странные звуки, негромко, но достаточно угрожающе буркнул.

      Все еще соприкасаясь с плечом Фрэнка, остолбеневший Майк почувствовал, как сильно напрягся Айеро, а затем внезапно рванул вперёд. Одумавшись, Уэй в последнюю долю секунды ухватил парня за рукав куртки.

      — Фрэнк, что ты делаешь? — ошарашенно прошипел Майкл, во все глаза глядя на друга.

      — Ты что, мать твою, оглох? Это же Джерард, — сквозь зубы процедил парень, опаляя Майки недобрым взглядом.

      — Подумай еще раз, прежде чем туда соваться. Давай вызовем копов для начала, — пытался вразумить его Уэй, не меньше Фрэнка желая помочь брату (конечно, если это действительно был он).

      — И что, будем просто сидеть и ждать? Это ебаное говно, Майк. Я иду туда, а ты вызывай копов, если тебе хочется.

       — Давай я хотя бы наберу его, чтобы знать наверняка! Фрэнк! — шептал Уэй, но тут Фрэнк резко дернул рукой, сбросив ладонь Майки, точно ненужный балласт, после чего нырнул в темноту, разбавленную тошнотворным освещением, придерживаясь темной стены и стараясь не наделать лишнего шума.

      — Вот блять, — Майк схватился рукой за голову, другой все еще удерживая телефон и наблюдая за маневрами друга, решившего поиграть в ниндзя. — Говно.

***

      Джерард вымученно опустился на расшатанное кресло за стойкой продавца и тихо выдохнул, потирая пальцами переносицу. Его вечерняя смена началась на три часа раньше обычного: неожиданный телефонный звонок Джека вынудил парня с горем пополам побороть одолевающую его хандру и мучительно медленно выбраться из кровати под звуки беснующегося ветра за небольшим подвальным окном. Он надел первые попавшиеся вещи в шкафу и поднялся, чтобы забрести в ванную и найти там таблетки от жуткой сверлящей боли в голове, после чего, позабыв о еде и кофе, покинул пустой дом на Мэдисон-стрит.

      Спустя несколько часов притупленной боли, давящей на череп, словно кто-то увесистый взобрался сверху и свесил ноги, и теперь периодически бил его по лицу, однотипной работы, вроде распаковки бесконечных ящиков с товарами и развешивания ценников, повторяющейся изо дня в день, Джерард начинал понимать, почему у Джека не было напарника. Их дружеские отношения, сформировавшиеся еще полсотни лет тому назад, до некоторых пор выступали в роли некоего предохранителя как раз для таких случаев, но бесконечные неувязки, заставляющие Джерарда чувствовать себя не в своей тарелке, казалось, окончательно исчерпали свой лимит, так что даже их дружба больше не могла выступать батутом, смягчающим падение.

      На протяжении оставшихся часов пятницы он думал о том, что все это дерьмо, которым он здесь занимался почти целый гребаный месяц, определенно ему не нравилось — парень силился представить себя застрявшим в этом магазине до скончания лет и с ужасом отмахивался от подобного рода перспективы. Конечно, он никогда не собирался задерживаться здесь дольше положенного, ведь предложенная работа была не более чем временным его пристанищем, с которым Джерард теперь хотел навсегда распрощаться.

      В тщетных попытках хотя бы отчасти усмирить с новой силой возвратившуюся боль с помощью пальцев и медитативных приемов, в которых он определённо ни черта не смыслил, парень взглянул на оставшихся посетителей и бросил взгляд на часы. Семь с половиной часов, которые, казалось, растянулись на целые сутки, к его неописуемой радости подходили к концу: было уже без четверти восемь и Джерарду следовало бы прикрыть лавочку. Спустя еще десять минут и небольшой стопки пробитых комиксов наряду с фигуркой супермена, Джерард, полностью удостоверившись, что в магазине кроме него никого не осталось, подошел к двери, чтобы запереть ее. Его взгляд скользнул к витрине и задержался на покосившейся упаковке Капитана Америки; Джерард вздохнул и потянулся, чтобы поправить ее, а потом отошел на шаг, угрюмо глядя на собственное нечеткое отражение. Освещение в магазине было уже наполовину выключено, так что он без особого труда мог наблюдать освещенную улицу и многочисленные лужи, поблескивающие на свету. Поблизости не было видно людей — их будто вперемешку с грязью и мусором смыло водой в канализацию, — но присмотревшись получше, Уэй заметил шевеление на другой стороне улицы, под стеной трехэтажного здания, в месте, куда не дотягивался свет фонаря. Там ошивалась небольшая кучка людей, но точного количества парень разобрать не мог, да и не видел в этом никакого смысла: задумавшись об одном из предупреждений Майки всего на долю секунды, он протянул руку к веревке и дернул ее, зачем-то опуская жалюзи (весь месяц до этого он успешно обходился без них) и с гнетущим чувством подумал о том, что ему еще предстоит повозиться с рольставнями, находящимися снаружи здания.

      Он накинул пальто и привычным жестом перекинул сумку, а потом щелкнул выключателем и полностью погасил свет. В магазине было тихо, а темноту разбавляли лишь тонкие полоски света, исходящие от витрины, и красные огоньки пожарной сигнализации. Одарив помещение тяжелым взглядом, парень закрыл двери служебного помещения и вышел через черный ход. Переулок, в котором через мгновение показался Джерард, возящийся с замком двери, был залит грязным рыжим светом, едва ли способным помочь парню попасть в замочную скважину с первого раза. Из близстоящих мусорных контейнеров попахивало тухлятиной, каждый раз заставляющей Джерарда морщиться от отвращения и мысленно сочувствовать бездомным животным и людям, вынужденным ежедневно копаться в дурно пахнущих отходах. От мыслей о мусоре и прелестях реальной жизни парня оторвал вибрирующий в кармане телефон — должно быть, Майк начал волноваться и прислал ему сообщение. Наконец-то разделавшись с заедающим замком, Джерард сунул руку в карман джинс, чтобы проверить собственное предположение, но едва его пальцы коснулись гладкой поверхности телефона, как грубый голос, возникший из ниоткуда, заставил парня мелко вздрогнуть и испуганно уставиться на силуэт, выступающий из темноты.

      — Ну привет, Джерард Уэй, — силуэт, по мере приближения незнакомца, медленно превратился в молодого человека не самой приятной внешности: он был одет во все черное, руки, сжатые в кулаки, он держал в карманах, а накинутый капюшон толстовки скрывал добрую половину его головы, задевая лоб и брови, что делало его похожим на обездоленного торчка. Его осунувшееся лицо, обрамленное отвратительным светом фонаря, казалось болезненным.

      Выдержав пару секунд напряженной тишины, Джерард мысленно заключил остатки самообладания в кулак и открыл рот:

      — Я вас знаю? — он старался звучать и выглядеть непоколебимо, но ясно осознавал, что, если этот парень выкинет что-нибудь неожиданное (например, кинется на него с грязной иглой, чтобы вырубить и обобрать до нитки), вся его напускная уверенность полетит в тартарары.

      На лице парня, возраст которого было сложно определить, заиграла ухмылка, определённо не предвещающая ничего хорошего. Он буравил его глазами, точно пытался высмотреть в нем что-то, что ему было крайне необходимо, и в конце концов заговорил:

      — Это не обязательно, — он едва заметно склонил голову влево. — Уверен, мое имя не скажет тебе ровным счетом ничего, — он вытащил ладони из карманов толстовки и сложил руки на груди, странно дернув ими. — А вот, скажем, имя Эми… Эми Нэшер — оно точно должно что-то сказать, ведь правда?

      Брови Уэя дернулись, но затем вернулись в прежнее положение. Имя, произнесенное странным недружелюбным парнем, в самом деле было ему знакомо. Более того, в памяти Джерарда оно все еще изредка мелькало в особенно отчаянные минуты, когда единственным выходом временно избавиться от призраков прошлого была бутылка паршивого виски, так и норовившая одним прекрасным днем свести его в могилу.

      — Да, можешь не отвечать, чувак. Я прекрасно знаю о том, что вы были близки, — продолжил парень, когда пауза между ними изрядно затянулась.

      — Кто ты? — спросил Джерард, лихорадочно копаясь в собственной башке с целью найти нужное имя. — Ты… ты — Янис?

      — Я смотрю, твой братишка зря времени не терял, а? — он нервно хихикнул, заставляя Джерарда поморщиться. — Ну, впрочем, как и мой. Он, конечно, тот еще кретин, но бывает очень полезным… в определенные моменты. Ну, ты понимаешь, да? Ты ведь тоже старший брат, как и я, — разглагольствовал парень, кажется, совершенно не заботясь о том, что у Джерарда могли быть незаконченные дела, и Уэй остерегался, что по вине этого чувака он мог в принципе больше не закончить ни одну вещь в своей жизни. — Вечно приходится подтирать зад этим неблагодарным соплякам — любимчикам родителей, — он вдруг остановился и одарил его пугающим взглядом.

      У парня явно серьезные проблемы, ужаснулся Джерард, едва заметив на себе его ненормальный взгляд, Майки был прав. Он, блять, был совершенно прав.

      — Знаешь, я ведь тебя не сразу признал, — с ухмылкой проговорил тот. — У Эм было несколько фото с тобой, так вот на них ты, блять, был размером с гномий фургон, знаешь, — Янис залился хохотом от гениальности собственной шутки, в то время как Джерард мысленно обдумывал план побега. — Поэтому, когда мои ребята заметили тебя с Брэдли в том баре на окраине, мы даже не успели понять, чувак, — в его голосе послышались нотки изумления. — Типа, ого! Гномий фургон превратился в неплохой Роллс-Ройс! Ну, грубо говоря. И знаешь, если бы я заранее не знал твоего имени, то просто отметелил бы тебя, как и всех остальных, — парень пожал плечами и вновь ухмыльнулся, а затем сделал незначительный шаг вперед, не оставшийся незамеченным. — О, чувак, ты наверняка сейчас думаешь, типа «че за хуйню городит этот парень?» Ты запутался, да? Ну, давай, просто задай мне несколько вопросов. Я хочу их услышать! Давай, не дрейфь, парень!

      В голове Джерарда, которая, к слову, все еще дико болела, в самом деле царил хаос: максимум, чего он мог ожидать от сегодняшнего вечера — небольшое нападение кучки неуравновешенных подростков, но никак не это представление, развернувшееся перед его носом. И парень все еще не имел ни единого понятия, откуда Янис знал Эми и зачем в принципе говорил о ней.

      Поняв, что деваться ему, однозначно, некуда, Джерард вздохнул и собрался с мыслями.

      — Хорошо. Для начала: откуда ты знаешь Эми?

      — О, ну, это легко, — расслабленно выпалил парень, как будто находился на экзамене по литературе, а не в вонючей подворотне. — Она — наша сводная сестренка. По крайней мере, была ею когда-то.

      Джерард нахмурился, взирая на него как на умалишенного.

      — Да-да, я знаю, — продолжил Янис. — Ну, у нас разные отцы, понимаешь? Держу пари, ты, наверное, и не подозревал ничего такого. Ну да к черту. Что дальше, Джерард?

      Уэй ответил незамедлительно.

      — С какой целью ты здесь? Ты, блять, говоришь без умолку, но так и не сказал, на кой черт это все? — внутри него закипало раздражение, но Уэй изо всех сил старался оставаться спокойным, на сколько позволяла ситуация.

      Янис устремил на него хитрый взгляд и выдержал несколько секунд.

      — Хочешь, чтобы я рассказал тебе всю историю? Отлично, — он сделал еще шаг и застыл в прежнем положении. — Мы с Брэдли были совсем мелкими, когда Эми впервые заговорила о тебе. Ты вроде как казался ей классным парнем и все дела, она даже кое-что писала о тебе в дневнике, знаешь. Когда я вырос, я, кстати, прочитал его, и оттуда узнал твое полное имя. Вы дружили много лет, черт, да она считала тебя своим лучшим другом! Уверен, ты точно знаешь об этом. Она была удивительной, Джерард. И об этом ты тоже не мог не знать, — он остановился, чтобы посмотреть на Уэя пустым, наводящим жуть взглядом. — Но потом, в конце школы, Эм начала меняться. Она ничего не рассказывала, а только продолжала исписывать свой ебучий дневник и тусоваться с тобой, бывший-гномий-фургон. Даже родители не могли понять, что за херня с ней творится. Но в один день, как раз перед экзаменами, случилось кое-какое дерьмо. И, конечно, об этом ты тоже знаешь. Наверное, даже лучше, чем кто-либо другой, правда? — он вдруг оскалился, наблюдая за едва заметной реакцией Джерарда. — Оказывается, Эми по уши втрескалась в одного школьного придурка, который просто решил над ней поиздеваться и попросил сделать кое-что неприличное. И она сделала это, даже не предполагая, что ее предаст единственный человек в мире, которому она доверила все это дерьмо, — улыбка сползла с его лица, но глаза ни на миг не переставали гореть не внушающим доверия огоньком. — А потом начались ее худшие дни, Джерард. Дни, когда, кажется, весь этот вонючий город ее возненавидел, потому что ты, ублюдок, не мог сдержать язык за зубами. Я не понаслышке знаю, как хреново ей пришлось тогда. А потом, когда она покончила с собой, я добрался до ее дневника и наконец-то узнал всю ебаную правду. Узнал, что ты сделал. Узнал, как тебя зовут и где ты живешь. Жаль, что мне было всего тринадцать, когда ты скоропостижно умчался в этот свой Нью-Йорк. Но я знал, всегда знал, что рано или поздно ты вернешься и я найду тебя. И — вуаля! — ты только посмотри на это! — он развел руками и ликующе гоготнул. — Вот они мы, Джерард! А все благодаря Брэдли — это он тебя откопал, долбанный ты педик. Ну что, у тебя еще остались вопросы?

      Джерард, поверженный словами Яниса о самоубийстве Эми — единственной любви и подруги его школьных лет, — изумленно таращился в ответ, как и предполагалось, растеряв всю свою выдержку.

      — Я… что? — беспомощно выдавил парень. — Клянусь, я не знал… о боже, — он попятился и уперся спиной в дверь, а затем обессиленно сполз по ней. — Ты не поверишь ни единому моему слову, верно? Янис, это был не я, — Джерард накрыл измученную болью голову ладонями и опустил лицо вниз. — Клянусь, я узнал об этом, как и все остальные. Меня даже не было в школе в тот день, блять! Все это дерьмо произошло так неожиданно, я даже не смог поговорить с ней. Я больше ничего о ней не слышал, и тем более не знал, что она… она… о господи, Эми! — его голос дрогнул. Янис смотрел на него сверху вниз без толики сочувствия и тщательно вслушивался в слова Уэя.

      — Это не мог быть не ты, — твердо заключил Купер. — Только ты знал об этом. Я могу поверить в то, что ты не знаешь о ее смерти, но остальное… Ты гребаный лжец, Джерард Уэй, — процедил парень, так что даже не видя Джерард явственно мог представить его искаженное злобой лицо. Осознание того, что теперь ему ни за что отсюда не выбраться, и этот парень наверняка собирался отомстить обидчику (убийце) своей сестры по полной программе, заставило Уэя издать тихий нервный смешок, который в конечном счете превратился в полноценный смех.

      — Ах ты ебаный… — слова Яниса утонули в глухом звуке удара ботинка о бок Джерарда, тут же свалившегося на землю с глухим стоном. — Тебе смешно, ты, блядский кусок говна?! Ты убил мою сестру и теперь смеешься? — он приостановился, чтобы осыпать парня бесконечным потоком оскорблений, льющимся из него, будто из рога изобилия, а затем нанес еще несколько неистовых ударов в одно и то же место, точно намеревался превратить Джерарда в футбольный мяч.

      — Это… не я… клянусь, я не сделал… ничего плохого, — кряхтел Уэй, согнувшись в три погибели и спрятав лицо в рукаве пальто. — Я любил… я любил ее, слышишь?

      Купер остановился, чтобы отдышаться.

      — Тогда скажи, зачем ты ее предал? Если ты, блять, правда любил, зачем предал? — он склонился над лицом Джерарда, все еще спрятанном в рукаве, и оперся ладонями о свои колени, а потом протянул руку к волосам Уэя и резко рванул вверх. Лицо парня исказила гримаса боли. — Если не ты, то кто? Кому ты рассказал? ГОВОРИ, МАТЬ ТВОЮ! — завопил Янис, совершенно не беспокоясь о том, что они оба находились на улице — в месте, где любой прохожий или даже коп может случайно на них наткнуться.

      Помутневший от боли рассудок Джерарда едва ли шевелил шестеренками, изрядно прохудившимися за последние несколько лет. Было невыносимо больно и неприятно копаться в тех уголках его сознания, где он хранил все самые дерьмовые моменты своей жизни под многослойными пластами выпивки, наркотиков и неистовой борьбы с самим собой. Все, чего в конце концов он смог добиться таким способом — лишь смутные воспоминания о том, как, не выдержав, доверил чужую тайну младшему брату, а чуть позднее, одним весенним днем, в миг лишился дорогого ему человека в лице Эми Нэшер.

      Майки, подумал Джерард, глядя в разъяренные глаза Яниса, это же ты разболтал Фрэнку все то дерьмо. Чертовы придурки, блюстители ебучего порядка.

      — Я не… знаю, — стиснув зубы, выдавил Джерард, все еще не отрывая глаз от парня. — Клянусь. Я не знаю.

      Лицо Купера окатила ядерная смесь презрения и неудержимого гнева, но уже в следующее мгновение физиономия парня исчезла из поля зрения Джерарда, а на смену ей пришел мокрый поблескивающий асфальт, приближающийся к его лицу (или же наоборот) с неимоверной скоростью.

      Следующее, что он успел запомнить, прежде чем отключиться — чудовищная боль, охватившая его лицо неистовым пожаром и громкий тошнотворный звук ломающихся костей.