Несолоно хлебавши братья возвращались в Облачные Глубины.

— Почему они не дали нам хотя бы посмотреть, как будет идти расследование? — удручённо сетовал Сэм.

— Вы оказались совсем неопытными, — заметил Лань, который их сопровождал. — Вы бы только мешали учителю Вэю и Ханьгуан-цзюню.

— Зато хоть поглядели бы на ваших тварюк, — проворчал Дин.

— Ещё наглядитесь, господин Дин. Однако сначала вам о них, а также о том, как с ними справиться, расскажут на занятиях.

В конце концов, Винчестеры стали ходить на занятия вместе с младшими адептами. Мелколани, как называл их Дин, с удивлением поглядывали на двух взрослых мужчин, которые сидели вместе с ними и внимательно слушали учителя. Поймав парочку таких взглядов, Дин усмехнулся и выдал:

— Вот видите, что бывает, если плохо заниматься? Придётся учиться заново. Снова и снова!

Кажется, детей такая перспектива напугала, потому что заниматься они стали с большим, чем раньше, усердием.

Братья узнали о видах нечисти, о которых раньше слыхом не слыхивали. Узнали, что здесь не водится привычной им нечисти, кроме, разве что, неупокоенных душ, то бишь призраков.

Пока некоторые дети ныли от скуки, братья, даже неугомонный Дин, с жадностью хватали новые знания, понимая, что никогда не знаешь, что в жизни охотника или заклинателя (называйте как хотите) может пригодиться.

Вместе с другими адептами они стали заниматься с оружием. Благо, тела, доставшиеся им, были к тому привычными, а потому далась им наука меча и лука довольно просто. Хотя запоминать движения и возможные последовательности приходилось самостоятельно.

Вэй Усянь учил их различным талисманам (вот, что это были за бумажки!). Удивительно. Буквально настоящая магия была в их руках. Нужно было всего лишь запомнить последовательности иероглифов. А вот тут возникла проблема, потому что ритуал, который провёл Вэй Усянь, помог им только в понимании речи и говорении, но не в знании китайской письменности (читать они могли, а вот писать — нет). Так что пришлось им, кроме всего прочего, зубрить иероглифы. И если Дин махнул рукой и просто выучил, как рисовать несколько самых полезных, на его взгляд, талисманов, то вот Сэм взялся за иероглифы всерьёз, вновь действуя по принципу: «В жизни может пригодиться всё. Да, даже каллиграфия».

Также он взялся за музыку. Точнее — за игру на флейте. Ему пришлась по душе идея сражать нечисть музыкой. Так что он, выбрав дицзы, стал посещать и уроки музыки. Дицзы давалась гораздо труднее иероглифов. Всё же, одно дело учиться писать на другом языке, и совсем иное — музыка. Тут запоминать нужно другое, тут необходимо тренироваться гораздо дольше, чтобы овладеть техникой, чтобы не путать ноты, чтобы не путались сами пальцы. Да ещё и нотная запись в Древнем Китае оказалась особая — всё теми же иероглифами, без указания длительности нот. Поэтому требовалось запоминать каждую мелодию пальцами и ушами, от записей толку практически не было.

Дин брата в обучении музыке не поддержал, с иронией заявив: «Из музыкального у меня только вкус хороший». Вместо этого свободное время тратил на попытки незаметно от учителей и старейшин растормошить скучных Ланей. Но те до сих пор оставались настороженными к «пришельцам», и пока что он растормошил только Вэй Усяня, который и сам был не против, а очень даже рад найти себе собутыльника.

Больше всего остального Винчестеров поразила духовная сила. Они долго учились чувствовать и использовать их и Золотое Ядро: не понимали ЧТО это и КАК оно может работать. Тёплая энергия текла по венам, её и правда можно было почувствовать, будто пощупать изнутри. Винчестеры никак не могли привыкнуть к этому и использовать странную силу, горящую внутри них.

Первому удалось Дину. Когда огненный талисман вспыхнул в его руках, он чуть не заорал. А потом всё-таки заорал — от радости.

— Сэмми, ты только погляди!

— Невероятно… — только и сумел выдохнуть тот. В его карих глазах плясали отсветы магического огня.

Винчестеры постепенно, но верно привыкали к новой жизни, и она даже начинала им нравиться. Но просиживать штаны (пусть и с пользой) в Облачных Глубинах становилось всё невыносимее…