Всё случилось не так давно, пару месяцев назад. Самое начало учебного года, если условно считать, что у шаманов-учеников были каникулы школьного типа. Джун до сих пор едва понимала, как её забросило на одно задание с третьегодками. Хибана-сенсей выставила Омори за порог средь бела дня, вверив свою ученицу руководству Иори Утахиме и сообщив без обиняков, что Джун предстоит серьёзная работа в компании семпаев. Джун с сомнением покосилась на команду из трёх студентов, каждый из которых был выше её по рангу, но спорить не стала. Задание есть задание, отправляют — иди. В конце концов, это участь не только обучающихся, но и всех шаманов, находящихся под началом верхушки магической иерархии. К тому же Кохэку любила то и дело разделять свою группу воспитанников, направляя их решать поставленные задачи в довольно неожиданных комбинациях.

      Например, ещё на первом курсе поставила Миву в пару с Мехамару на не самое простое дело с разошедшимся на территории одного колледжа проклятым духом. Мива вернулась с лицом бледнее обычного, до крайности измотанная, но с сияющими глазами. Именно в тот день она освоила простую территорию. Джун, которой часто в упрёк ставили тренировки с Юсуке, и до подобного не дошла.

      Другой вопрос: хотела ли.

      Перекинувшись парой слов с Иори, Кохэку своей привычной, вечно спешащей походкой умчалась по своим делам. Невозмутимость во всей своей красе. Омори проводила её взглядом и молча последовала за всей процессией, держась на пару шагов позади. Она никогда не страдала социофобией, но и чрезмерной общительностью тоже, поэтому взаимоотношения что с одногодками, что с семпаями были далеки от приятельских. Джун стабильно выдерживала дистанцию, толком не придавая тому особого значения — это выходило само собой.

      Когда они отошли на приличное расстояние от школы, Утахиме-сенсей приподняла руку, обернувшись через плечо, и жестом призвала Омори подойти ближе. Джун ускорила шаг и поравнялась с преподавателем.

      — Не спросишь, куда мы?

      Выражение лица Иори выглядело вполне приветливым, атмосфера сильно отличалась от той, что вечно витала вокруг Кохэку. Несмотря на шрам, грубым рубцом пересекающий женское лицо и особенно выделяющийся в сумерках, Джун считала Утахиме невероятно красивой. И возможно, внешнее впечатление в этом не было решающим факторов.

      — А вы скажете, Утахиме-сенсей? — сцепив руки в замок за спиной, Джун небрежно потянула плечи.

      — Нет, — Иори чуть улыбнулась, хитро приподняв брови. — Сама узнаешь, когда доберёмся. Просто хотела тебя немного расшевелить.

      От этого короткого обмена репликами Джун и в самом деле взбодрилась. Вообще-то, к Иори Утахиме она испытывала особую симпатию. В Иори не то что бы было нечто особенное, но Джун с детства чувствовала к ней некое расположение. Пусть Омори и провела в стенах колледжа Киото большую часть своей жизни, она не так много контактировала со здешними учениками и преподавателями до начала собственного обучения. Обычно, чтобы не мешала учебному процессу, ей позволяли наблюдать за ними издалека, тем самым мало-помалу удовлетворяя детское любопытство. Но с Иори Джун несколько раз пересекалась в более тесном контакте, и все эти встречи отзывались в памяти неожиданно тепло. А в итоге Джун повезло попасть в рабство Хибаны. Жизнь жестока, ничего не скажешь!

      Ночь приближалась стремительно, и температура воздуха упала до того, что Омори ёжилась, потирая друг о друга закоченевшие пальцы и жалея, что не оделась теплее. В вагоне поезда Джун разморило. Она прижалась затылком к стеклу и прикрыла глаза, машинально абстрагировавшись от всего окружающего. Размеренный гул и стук рельсов действовали усыпляюще: кутаясь в форму, Джун едва не задремала.

      — Омори, Тодо, — реагируя на оклик, Джун рывком вернула тело в ровное положение и придала лицу сосредоточенность, словно и не проваливалась в полусон. — Ваша станция.

      — Чего? — Омори озадаченно моргнула и покосилась на оставшуюся тройку с сенсеем. — Мы… вдвоём?

      Утахиме кивнула и успокоила:

      — Не переживай, доверься семпаю. Он тебе всё разъяснит. Тем более, на месте вас встретит Вада-сан.

      Для Джун это прозвучало не очень радужно. Она бросила взгляд на Тодо, который, в свою очередь, в её сторону не смотрел. Что ж, довериться тут было чему, но этот взрывной характер… Омори раздосадовано выдохнула, безропотно смиряясь со своей участью. «И почему эти психи вечно на мою голову… То Май, то вот он».

      Выходя из вагона, краем глаза Джун успела уловить цепкий взгляд, которым её проводила Момо. Решив сделать вид, что ничего не заметила, Омори отвернулась и поторопилась скрыться из поля зрения Нишимии.

      Едва двери за спиной сомкнулись, а поезд поехал дальше, Джун поспешила нагнать Аоя, который, не теряя времени, уже двигался навстречу всё ещё неизвестному ей заданию, и спросила:

      — Теперь-то я могу поинтересоваться, куда мы?

      — В больницу, — отрывисто бросил он, едва наклонив голову. Джун попыталась заглянуть ему в лицо и заметила, что глаза старшеклассника горели азартом и энергией. Чего он ожидает?..

      — Ловить проклятие? — уточнила Омори.

      — Изгонять, — поправил он, и Джун сердито свела брови. — И надеюсь, на этот раз оно будет стоить моего потраченного времени.

      «Занятой какой», — мысленно пробубнила Джун, но вслух ничего не добавила. Она послушно следовала за Тодо, не пытаясь завязать беседу. Внезапной волной накатило неприятное предчувствие. От него сжимался желудок, а к горлу подкатывала тошнота, озадачивая Омори вопросом, откуда в ней вдруг проснулась эта тревожная неуверенность. Джун тяжело сглотнула. И почему Кохэку так акцентировала внимание на важности задания? Крылось ли за ним что-то ещё, помимо ритуала изгнания? Омори тихо фыркнула себе под нос, раздражаясь от этой загадочной неопределённости. Опять что ли директор ей какие-то проверки устраивает?

      — Мы на месте, — объявил Аой, бесцеремонно вторгаясь в её размышления, и остановился, скрестив руки на груди.

      Джун подняла глаза на широкое здание в несколько этажей, возвышающееся перед ними. В темноте оно выглядело немного пугающе. Но, возможно, отталкивала не столько сама больница, сколько то, что она скрывала внутри. Омори словно окатили ледяной водой: она вздрогнула и бессознательно попятилась, едва не запнувшись о собственные ноги.

      — Сначала посмотрим в окрестностях. Не отставай.

      Джун до боли вцепилась ногтями себе в ладони, стряхивая наваждение.

      — Не пойдём внутрь? А я-то понадеялась на комплексное обследование, — пожаловалась она и прибавила шагу. — Итак… самое время ввести меня в курс дела. Я так понимаю, изгнание проклятия не единственная наша задача?

      — Заберём кое-что принадлежащее нам, — Аой хищно улыбнулся, потягивая мышцы шеи, и пошёл в обход корпуса. Джун последовала его маршруту, внимательно оглядываясь вокруг себя и напрягаясь каждой клеточкой тела с готовностью сжать в руках оружие.

      На углу их встретила, Вада-сан, ассистент Магической школы Киото. Коротко кивнула ученикам и деловито повела их за собой. Эта женщина, которой и определённого возраста нельзя было дать, всегда вызывала у Омори дискомфорт. Джун априори отпугивали люди, смахивающие на роботов манерой речи и поведения настолько, что даже Мехамару на их фоне казался человечнее. А Вада-сан — Джун то ли ни разу не слышала, то ли не помнила её имя — именно такое впечатление и производила.

      В целом Омори было абсолютно безразлично, что это за дух, наверняка изгнать его не составить для Тодо особого труда. Гораздо больше хотелось вернуться обратно в здание колледжа и спросить Кохэку, на кой чёрт Омори было отделяться от своего курса ради вполне, казалось бы, типичного задания. Джун уже прикинула в своей голове что-то вроде: «Прогулка, конечно, была замечательная, но наблюдать со стороны не так-то и весело, Хибана-сенсей». С таким напарником она явно не окажется полезна, только будет под ногами мешаться.

      Они вышли на задний двор больничного крыла, и Джун снова ощутила, как по позвоночнику пронёсся рой мурашек. «Ох, да что за…» Она зябко потёрла ладонями плечи и совершенно интуитивно подняла голову в то же мгновение, как в окне третьего этажа мелькнуло и скрылось существо неестественной формы. Джун стиснула челюсти, стараясь отогнать неприятное предчувствие и сосредоточиться на том, что входило в её прямые обязанности — изгнание этого духа. Ну или, конкретно в данном случае, наблюдение за тем, как его изгоняют…

      — Как поступим? — спросила она, не сводя глаз с окна, в то время как рука быстро нашла рукоять катаны. По идее, там по-прежнему должны были оставаться люди. Омори гадала, насколько критично будет, если они с Тодо наделают шума.

      — Я вытащу его оттуда, — отозвался Аой и скомандовал: — Жди здесь и будь готова встретить.

      — Чего? — фыркнула Джун, вскидывая голову. — Ты один внутрь пойдёшь?

      — А есть другие варианты? Я слушаю, — он направил на неё цепкий прищуренный взгляд, и Омори вынуждена была признать поражение — идей не было, да и довериться действиям семпая было проще всего.

      — Ладно, — пробурчала она и проводила взглядом его удаляющуюся фигуру.

      Вада-сан лаконично сообщила:

      — Я установлю завесу.

      Джун кивнула и отступила ещё на несколько шагов от здания, задирая голову вверх и готовясь с минуты на минуту поймать проклятого духа на острие, если придётся. Отчего-то её всё никак не желало отпускать из своих тисков странное чувство, — то ли тревога, то ли предчувствие — но со знанием того, что Тодо и с первым рангом способен справиться без проклятой техники, это точно был не страх перед проклятием.

      «О да, помяни дьявола», — мысленно хмыкнула Джун, когда оконное стекло разлетелось вдребезги. Массивная туша проклятого духа вылетела наружу, рухнула на землю, перекатилась и мгновенно оказалась на двух ногах. По своей форме дух отдалённо напоминал нечто человекоподобное, но словно сплошь заросшее опухолями и язвами — зрелище откровенно мерзкое. «А я думала, что самые отвратительные проклятия — это те, что на насекомых похожи», — подумала Джун, поджав губы, и приготовилась обороняться, потому что создание заметило её и вознамерилось атаковать. Но, как и ожидалось, оно не успело даже с места сойти.

      Тодо обрушился на землю всей своей массой — Джун едва успела уклониться — и сразу же ударил по проклятию, отлетевшему на добрых несколько метров, но сумевшему кое-как затормозить о землю и вернуться в строй. Аой показательно зевнул.

      — Скукота, — констатировал он. — Я думал, будет что-то более занятное, раз уж оно проглотило этот амулет.

      Омори и в самом деле была здесь не более, чем простым наблюдателем: глядя на то, как семпай легко ведёт односторонний бой, не давая возможности огромной уродливой форме сделать ему что-то в ответ, Джун совершенно расслабилась. А Тодо как будто намеренно не торопился покончить с делом, развлекая себя любимого. Джун тихо усмехнулась и спокойно сунула катану обратно в ножны, вскинув голову к почерневшему от завесы небу и выдохнула облачко пара в прохладный воздух. Ладно, совсем немного и они…

      — Что за чёрт тут происходит?!

      Джун позволила себе удивиться всего на долю секунды, дальше она среагировала, как положено, но всё равно этого было недостаточно. Воспользовавшись замешательством Аоя, проклятие грузно перекатилось в сторону человека, который только и мог, что стоять, раскрыв рот, и сжало его в тиски. Омори стиснула зубы и прошипела:

      — Пусти его!

      Джун была во все оружие, но не торопилось двигаться с места, потому что не сомневалась, что проклятие просто убьёт мужчину. Тот, вероятно, был охранником поликлиники или вроде того. Но почему?! Откуда он здесь взялся? Разве с подобными помехами не разбираются до начала задания? Аой, в свою очередь, совершенно не напрягся. Джун готова была обратиться к нему с вопросом, что им стоит делать в такой ситуации, но проклятие стремительно поглотило свою жертву.

      — Какого… — Джун беспомощно вытаращилась на духа, который весь затрясся, издавая хриплое подобие смеха.

      Тодо больше не стал церемониться и покончил с ним в пару ударов. Под мощными руками дух превратился в мессиво, вскоре осевшее на землю и растворившееся в воздухе остатками проклятой энергии. Следом спала завеса. Вада-сан деловитым шагом приблизилась к студентам, поправила очки указательным пальцем и со вздохом резюмировала, глядя на оставшийся на земле труп:

      — Вот же… не повезло.

      — Чего? — Джун сделала несколько импульсивных шагов вперёд. У погибшего человека остались пустые чёрные впадины вместо глаз, а рот искривился, как в крике ужаса. — Вы такое вообще не предусмотрели?!

      Вада-сан пожала плечами и констатировала:

      — Иногда подобное случается.

      Тодо наклонился над телом и поднял с земли нечто, лежавшее рядом. Джун как будто прошиб электрический ток. Это самое «нечто» оказалось уродливым пальцем, сплошь покрытым отвратительными наростами. Страшный кусок кого-то, вызывающий мурашки вдоль позвоночника. Возникло фантомное ощущение, будто что-то сдавливает её запястье, и Джун нервно встряхнула руку, растерянно отступая назад. Так вот, что не давало покоя ей с самого начала.

      — Палец Сукуны, — изъяснил Аой, заметив её реакцию. — За этим мы сюда и пришли.

      Джун промолчала. Снова бросила взгляд на труп и внезапно ощутила резкий приступ тошноты. Она не считала себя слабонервным человеком, но что-то внутри неё начинало протестовать от созерцаемого зрелища. Внутренний голос не переставал убеждать, что так не должно быть. Так не должно было случиться ни тогда, ни сейчас. Но почему такие случаи происходили? Нежелание лишний раз утруждать себя, случайность или обычная халатность? Был ли кто-то по-настоящему виноват?

      А она сама?

      Джун как в тумане отступила на пару шагов, развернулась и, едва не переходя на бег, кинулась прочь. Настроение рухнуло в пропасть подстреленной птицей.

      Обратно в школу Омори добралась в одиночестве. Хибана-сенсей встретила её на полпути. Джун, мысленно приготовившись ко всему, подошла ближе, и они вместе размеренным шагом направились по каменистой тропинке, ведущей к той самой «частной религиозной школе Киото». Вопреки ожиданиям, моментального нагоняя и порции нравоучений Омори не получила. По крайней мере, не с порога.

      — Хибана-сенсей, — Джун первая разбила ночную тишину, протянувшуюся в воздухе невидимой хрупкой субстанцией. — И к чему это было?

      Кохэку выдержала лёгкую паузу и ответила:

      — Надо понимать, что, на какое бы задание тебя ни отправили, — это опыт. Опыт работы как с разными ситуациями, так и с разными шаманами. Надо привыкать к подобному и уметь подстраиваться.

      Выходит, не стоило искать никакого глубокого смысла. Омори задумчиво свела брови.

      — А тот амулет… он…

      — Сам проклятый предмет был обнаружен «Окнами», но решение о том, кого направить его забрать, немного затянулось. В этой больнице пропали двое человек — оба сотрудники. Вероятно, проклятие появилось за то время, что мы медлили, поглотило амулет и начало нападать на людей.

      Сенсей, судя по виду, не была встревожена ситуацией. Джун успела изучить манеру Кохэку держаться на людях, привыкла к тому, что Хибана всегда была скупа на проявление искренности и эмоций, но сейчас Джун это невероятно раздражало. Получив заслуженное, как считала Омори, объяснение, она лишь сильнее уверилась в безалаберном отношении верхушки к подобным случаям. Да чёрта с два она поверит, что не было ни одного свободного шамана, чтобы в срочном порядке отправиться в поликлинику, полную людей!

      Хибана как будто читала её мысли:

      — Не всё так просто, как может показаться с первого взгляда, Джун. Не забивай себе голову бесполезными переживаниями, а сосредоточься на том, что действительно важно сейчас. Я хочу услышать от тебя всё в подробностях и с выводами.

      Джун скрипнула зубами, однако не взялась припираться.

      — Тот проклятый дух… был огромный. И сильный. Точнее, сильный для меня — для таких, как Тодо-семпай, он на раз-два. Одна… я бы не справилась.

      — Неужели, — Хибана остановилась и обернулась, оказавшись лицом к лицу с Омори. Ветер играючи качнул стянутые в хвост рыжие волосы.

      — Да-да, знаю, — небрежно отмахнулась Омори, надеясь избежать очередную заезженную проповедь, но потерпела неудачу.

      — Ты не сможешь всегда быть шаманом-одиночкой, Джун. А если будешь слишком упрямо стоять на своём, ничем хорошим это не закончится, — Хибана пристально взглянула Джун в глаза, из-за чего по спине Омори прошёлся неприятный холодок.

      — Я понимаю, Хибана-сенсей.

      — Ой ли, — хмыкнула Кохэку уже тише и отвернулась, устремляясь в сторону корпуса.

      Несколько секунд Джун стояла, не шевелясь и гадая, закончен ли разговор.

      Над головой раскинулось ночное небо. В отличие от более освещённых жилых районов Киото, здесь, в каком-то смысле вдали от цивилизации, звёзд было видно больше. И их вид успокаивал. Так и сейчас, постояв немного среди умиротворяющего стрекота сверчков и угомонив сердечный ритм, Джун догнала Кохэку и всё-таки задала волнующий вопрос:

      — Хибана-сенсей, что это был за палец? Расскажите, пожалуйста. От него… веяло очень тёмной энергией, я такого ни разу в своей жизни не чувствовала.

      — Ты долго собиралась, — заметила Кохэку, не поворачивая головы.

      — А, да, — усмехнулась Джун. — Не была уверена, что оно того стоит.

      Лишь часть правды. Не хотелось признавать, что этот проклятый предмет неслабо напугал её тем неожиданным давлением, которое Джун испытала на себе от его близости.

      — А ты сама не догадалась? — неожиданно спросила Хибана.

      Это застало Джун врасплох. Она подняла озадаченный взгляд на Кохэку. Сенсей взглянула на неё выжидающе. Омори бегло перебрала в голове возможные варианты, из которых самым очевидным показался…

      — Не уверена, что до сих пор это хоть раз упоминалось на наших уроках, но Юсуке-сан рассказывал мне — даже не один раз — про двуликого демона, которого не удалось уничтожить полностью.

      — Верно.

      — Так это… Рёмен Сукуна?

      — Его палец, если быть точнее, — края губ Кохэку едва заметно дрогнули, но Джун успела уловить это мимолётное движение и фыркнула от смеха.

      — Хибана-сенсей, а я думала, вы шутить не умеете.

      «Да и это не то чтобы особо смешно, но я оценила старание».

      — Это и не шутка, — извернулась Кохэку, и тут же перевела тему: — Марш в комнату, у нас завтра утренние тренировочные бои, если не забыла. Вялых полутрупов отправлю просыпаться на общественных работах по колледжу.

      — Какой ужас, — Джун изобразила испуг и побежала в сторону жилого корпуса, со смехом махнув рукой и крикнув: — До завтра, сенсей, обещаю быть в форме!

      Возможно, стоило задержаться подольше. После этого вечера столкнуться со столь мягкой стороной Хибаны Кохэку вновь ей не посчастливилось.

***

      Джун дёрнулась в сторону, уворачиваясь от дула пистолета, стремящегося нацелиться ей между глаз, и сделала выпад, попытавшись выбить оружие из рук соперницы. Май отшатнулась и в мгновение ока атаковала её, яростно двинув коленом, что и стало роковой ошибкой. Омори быстро проанализировала движение, увернулась и, поднырнув под бок Май, завернула ей руку за спину. Зенин среагировала моментально и сумела вывернуться, но прежде, чем она вскинула своё оружие, Джун сделала ей подсечку и толкнула, заваливая на спину. Май рухнула с глухим стуком, и конец искусственной тренировочной катаны упёрся ей в грудную клетку. Нависнув над поверженной одноклассницей, Джун победно ухмыльнулась, не скрывая насмешливого торжества. Май резким движением руки отпихнула импровизированный клинок и, перекатившись, быстро поднялась на ноги.

      — Это… было долго, — выдохнула Мива, вместе с этим выдохом отпуская всё накопленное за время боя напряжение, резко схлынувшее с бледного лица.

      Кохэку с беспристрастным выражением оценила время на таймере и подняла цепкий взгляд на Май и Джун. Обе разошлись по разную сторону площадки, силясь отдышаться и прийти в себя.

      — Сколько? — Джун с интересом и нетерпением уставилась на Кохэку. — По ощущениям так все десять минут.

      — Почти, — Хибана чуть склонила голову на бок и потёрла висок. — Пять с небольшим.

      Май молчала. Она не смотрела на Джун, но до сих пор оставалась так напряжена, словно единственное, что удерживало её от возобновления битвы — вымотанное состояние, даже не присутствие сенсея. Это не укрылось от Джун, и она тихо усмехнулась, испытывая своеобразное садистическое удовольствие, но изобразила каменное лицо, потому что кожей почувствовала на себе пристальное внимание Кохэку.

      — Подойдите сюда, — скомандовала Хибана, и Май с Джун, не глядя друг на друга, подтянулись к учителю.

      Мива и Мехамару молча стояли рядом. Потирая зудящее запястье, Омори приготовилась внимать комментариям и принимать ментальные подзатыльники. Однако следующее высказывание Хибаны в некоторой степени ошарашило её.

      — Почему для того, чтобы вы обе захотели по-настоящему выложиться, вас надо ставить друг против друга? Вы всё же не враги, а товарищи.

      Май, по всей видимости, тоже не ожидала подобного умозаключения. Джун краем глаза заметила удивление, мелькнувшее на лице Зенин, которое, впрочем, быстро скрылось за маской показательного безразличия. Омори пожала плечами и отшутилась:

      — Похоже, мы с ней созданы раскрывать потенциал друг друга.

      Отшутилась неудачно — лицо Кохэку потемнело ещё больше.

      — Раскрывать свой потенциал надо ежедневно, а не когда просыпается желание надрать задницу сокурснице.

      — Ого, сенсей, слышать от вас такое…

      — Помолчи, Омори!

      Джун, в отличие от Мивы в этот момент, не вздрогнула, но внутри всё перевернулось от этого тона, однозначно устанавливающего рамки, в которых шутки превращались в табу. Воспоминание о вчерашнем преподанном через неравный бой уроке всё ещё были свежи в воспоминаниях и запечатлены ссадинами на коже. Не хотелось снова вывести Хибану на вынужденные меры, которыми она ставила на место нерадивую ученицу. Ходить по лезвию ножа, играя с нервами окружающих, для Джун было не впервой, но на этот раз она предпочла не ставить себе лишние палки в колёса и смиренно опустила голову.

      Омори, почти не глядя, уловила расцветшую на губах Май удовлетворённую улыбку. Для пущей убедительности в очередной раз смерив Джун испепеляющим взглядом, Кохэку продолжила:

      — Никто не станет смеяться, когда ваша инфантильность сыграет фатальную роль в вашей жизни. Пора взрослеть и мыслить здраво. Рождённые шаманами, к сожалению, лишены такого явления, как наслаждение юношеской глупостью. Поэтому настоятельно рекомендую пересмотреть своё отношение к учебной практике.

      Хибана отвернулась, отошла на несколько шагов и снова повернулась к ним лицом. «Что ж, — решила Джун, — довольно легко отделались». Кохэку прикрыла глаза, потёрла оба виска кончиками пальцев, завела руки за спину и сказала, на этот раз совершенно спокойно:

      — К разбору полётов. В отношении друг друга реакция у вас на должном уровне, как и боевая техника. Не скажу, что на ранге выше сработает, так что есть к чему стремиться. Многое зависит от индивидуальной силы и подготовленности вашего противника, но вы должны уметь лавировать хотя бы для того, чтобы, если не победить, то спасти свою жизнь и унести ноги, когда вариант продержаться до прибытия помощи отпадает.

      Джун нахмурилась:

      — Говоря о ранге, вы имеете в виду не только проклятых духов, верно?

      — Верно, — Хибана отвела помутневший взгляд в сторону, как если бы воочию увидела перед собой отрывки одной ей ведомых минувших событий. — Стоит вспомнить инцидент прошлого года…

      Шествие сотни демонов. Парад проклятых духов, выпущенных в Киото и Синдзюку шаманами, что хотели избавиться от тех, кому повезло родиться обделёнными проклятой энергией. Ходили слухи, что Кохэку училась на одном курсе с Гето Сугуру, кто и стал главным инициатором всего произошедшего, но никаких прямых подтверждений этому никто не дал. Вероятно, Юсуке знал это наверняка, и Омори действительно надеялась его расспросить, рассчитывая, что он объявится в колледже после произошедшего хотя бы ненадолго. Но этого не случилось. «Как я начала учиться тут — и носу не показываешь, придурок», — злилась Джун, понимая, что повлиять на это никак не сможет.

      Кохэку тем временем продолжила:

      — Никто не знает, кто в итоге станет для вас настоящим врагом. Наша цель — выпустить вас профессионалами, готовыми к любой ситуации.

      — Это недостижимый идеал, Хибана-сенсей, — легко отрезала Май, и Кохэку согласно кивнула.

      — Поэтому мы попытаемся приблизиться к нему, насколько это возможно. Но мы снова немного отвлеклись. — Заговорить Кохэку было невозможно. — Что касается индивидуальных огрехов, Май, поддаваясь эмоциям, не теряй сосредоточенность. Тоже самое можно сказать об усталости и потере бдительности. Не переставай следить за движениями оппонента, анализировать их. Может, наноси удары реже, но…

      Дальше Джун не слушала. Она никогда не считала, что был смысл прыгать выше головы и пытаться развить то, чего нет. Допустим, проклятая техника. Всё, в чём заключалась, например, лично её магическая сила — это пропускать свою проклятую энергию через предметы. В случае Джун тело напрямую исполняло роль шнура с переходником, который следовало воткнуть в розетку, чтобы тот или иной прибор заработал. Вряд ли отсюда можно было извлечь больше выгоды, чем она делала это сейчас. А боевыми искусствами она владела куда лучше, чем могло показаться, но не видела необходимости лишний раз всем это доказывать.

      — Джун, — Омори резко сделала вид, что всё это время активно внимала речи сенсея, но Хибану едва ли возможно было провести. Послав Джун многозначительный взгляд, предупреждая, что так запросто ей это с рук не сойдёт, Кохэку изложила: — Тебе не хватает серьёзности и контроля. Действуешь наугад, не следишь — и пропускаешь. Я знаю, что у тебя впечатляющая дыхательная система и ты отлично умеешь двигаться. Но не желаешь этим пользоваться. Советую начать, приложив к своим навыкам хоть долю осознанности.

      Омори кивнула, игнорируя мелькнувшее в словах Кохэку противоречие: всего несколько минут назад она сказала своим ученицам, что они «выложились», а теперь, выходит, недостаточно? Хотя это, скорее, относилось сугубо к Джун.

      Кохэку хлопнула ладонями друг о друга и известила, чуть повысив тон:

      — Хватит на сегодня. Займёмся индивидуальной отработкой.

      Джун с готовностью сорвалась с места и протянула покалывающие от нетерпения ладони к родным клинкам. По рукам прошла приятная дрожь, когда пальцы коснулись поверхности предметов. Джун несколько секунд подержала их, сжав в разгорячённых пальцах, и убрала в ножны.

      На плечо ей легла ладонь, покрытая россыпью веснушек. Джун вскинула голову, ловя взгляд зелёно-янтарных глаз.

      — Выложилась — значит, захотела показать свою силу. Вот, что я имела в виду. Но при этом ты никогда не выходишь в свой максимум. Ты не хочешь преодолеть собственные рамки, сдерживаясь на подсознательном уровне, хотя способна на большее. Уж не знаю, какие у тебя причины, но в конечном итоге это не сыграет тебе в плюс.

      Углубляться в тему не хотелось. Омори ухмыльнулась и, скрестив руки на груди, спросила:

      — Хибана-сенсей, да вы мысли читать умеете?

      — Что тут читать, когда у тебя всё на лице написано, — парировала Кохэку. — Но хотелось бы в следующий раз, чтобы беспокоящие тебя вопросы ты озвучивала сама. Это тоже крайне важная часть учебного процесса.

      Джун сжала зубы. По сути, едва ли ни каждый разговор с Кохэку о поведении Омори и том, что касалось её обучения, сводился к одному и тому же, но разными словами. Отделаться от Хибаны, что Джун уяснила для себя за более чем год учёбы, было далеко не элементарной задачей. Если вообще возможной. Джун игнорировала — Кохэку продолжала давить. Противостояние ощущалось почти на физическом уровне, о чём, конечно, умалчивалось с обеих сторон. Джун, естественно, не испытывала негатива к сенсею, ведь Хибана поступала так, как на её месте, вероятно, вёл бы себя любой хороший учитель. Однако что могла об этом знать Омори…

      В оставшиеся часы занятия группа второгодок сосредоточилась на контроле индивидуальной проклятой энергии. В общем-то, это была тренировка наподобие регулярной растяжки у гимнастов: для стабильного поддержания формы.

      — Равномерное распределение проклятой энергии и сосредоточение её в конкретных частях вашего тела — умение, подвластное любому первоклассному шаманам, — ещё на первом году обучения поясняла Кохэку. — Этого весьма сложно добиться. Вы должны чувствовать эту энергию каждой клеточкой своего тела.

      Джун вынесла перед собой ладони. Направить в них проклятую энергию никогда не составляло для неё труда. Это было так же естественно, как и процесс дыхания. Её руки были тем самым «проводом», проводящим «электрический ток», так что вся энергия, можно сказать, собиралась в них автоматически. Как раз сложность представляло равномерное распределение или сосредоточение в других частях тела.

      — Подобный контроль проклятой энергии долгое время будет требовать от вас большой концентрации. Хотя и это во многом зависит от интенсивности ваших тренировок. Результат, которого вы должны достичь — автоматизм. Как любое ежедневное действие, которое вы выполняете без особого напряжения мозга и тела. Поднять и опустить руку, вдохнуть, выпить глоток воды.

      Джун вынула нож и покрутила его за рукоятку. О да, в такие минуты она прекрасно чувствовала, как проклятая энергия наполняет самое обычное оружие, буквально становившееся продолжением её самой. Вся её техника — это скорость, движение, владение оружием, что есть на руках. Омори прикладывала усилий ни больше ни меньше чем требовала конкретная ситуация. Зачем было нужно всё это распределение потока по телу, если она в любом случае могла полагаться на одни руки и то, что в них было? В крайнем случае — выстрелить чистой энергией, тоже сосредоточив её в ладонях.

      Джун старательно изобразила на лице сосредоточенность, чтобы со стороны выглядело, что она действительно старается. Пару раз Омори поймала на себе взгляд Кохэку. Трудно было точно сказать, но внутреннее чутьё настойчиво подсказывало, что преподаватель ей не поверила. Однако подходить и что-то говорить Хибана не стала. Лишь наблюдала со стороны, а потом и вовсе отошла поговорить с кем-то по телефону. Джун проводила её взглядом и с интересом повернулась в сторону однокурсников.

      Май, кажется, и сама плевать хотела на отработку, вместо этого она бездумно всаживала пули в мишень перед собой. Мехамару, видимо, ушёл «в спящий режим» — но с ним и так всё было понятно. Мива… Джун поймала её как раз в тот самый момент, когда Касуми удручённо опустила плечи и потёрла лоб с неприкрытым выражением досады на лице. «Команда мечты», — хмыкнула Джун себе под нос и, чуть прищурившись, уставилась на стену перед собой. Подкинув в руке нож, она точно поймала его за рукоятку и, сделав замах, запустила в полёт.

      — В яблочко! — довольно выдохнула Джун и облизнула губы, когда лезвие бесшумно рассекло воздух и вошло в середину мишени.

      Буквально в ту же секунду обратно в тренировочный зал влетела Кохэку, быстро прошагала к центру и жестом велела ученикам собраться вокруг неё.

      — Слушайте внимательно, потому что информация важная, — обозначила Хибана, когда к ней подтянулась группа студентов. — Первое — примерно через два месяца с небольшим вас ждёт обмен с Магической школой Токио. Так что можете начинать самостоятельную подготовку, если посчитаете нужным. В учебном плане никаких перемен не последует. В основном этот фестиваль остаётся проверкой ваших навыков, накопленных за год с лишним учёбы.

      «А у кого-то и более», — машинально подумалось Джун, хотя Кохэку никогда при других учениках, кроме непосредственно Омори, на этом внимание не заостряла.

      — Второе, — Кохэку сделала паузу и постучала ногтем по экрану своего смартфона, подбирая слова, — есть вероятность, что вы столкнётесь с учеником, ставшим сосудом Рёмена Сукуны.

      — Серьёзно? — автоматически вырвалось у Джун.

      — Серьёзнее некуда, — Кохэку сунула мобильник в карман формы и продолжила: — Если говорить откровенно, буквально несколько дней назад это был обычный школьник на первом курсе старшей школы. Пока плохо известно, на что он способен и насколько хорошо может контролировать демона внутри.

      Джун криво усмехнулась на двусмысленность фразы. Май скрестила руки на груди и, поджав губы, поинтересовалась:

      — Хотите сказать, нам придётся сразиться с могущественным демоном, запертом в теле пацана?

      — Ни в коем случае.

      — Тогда ради чего эта информация? — осторожно уточнила Мива.

      — Предупреждён — вооружён, — Кохэку стянула с головы бандану и намотала её на предплечье. — В целом, ситуация сейчас под контролем, но имейте в виду положение дел. Если что-то изменится и директор посчитает, что вам следует об этом узнать, я сообщу. На этом всё, так что на сегодня можете быть свободны.

      — Но у нас ещё есть время, — озадаченно напомнила Мива.

      — Тогда считайте, что вам повезло, так как у меня появились неотложные дела, — резко развернувшись, Кохэку устремилась к выходу. — Но постарайтесь провести остаток дня с пользой.

      Джун бросилась следом.

      — Хибана-сенсей! — Омори нагнала её в коридоре, но Кохэку не сбавила шагу.

      — Вопросы?

      — И не только… Тот палец, за которым я ходила с Тодо-семпаем, он сейчас где?

      — Как и все проклятые амулеты, хранится в Столичном колледже, — пояснила Хибана как само собой разумеющееся.

      — И что будет, если тот парень до него доберётся?

      Кохэку вздохнула, но отозвалась на ходу:

      — Смысл как раз в том, чтобы этот ученик проглотил все части Сукуны. Тогда с Королём проклятий можно будет покончить раз и навсегда. Но прежде, чем ты начнёшь допрашивать меня дальше, я сразу скажу — позже. Сейчас у меня нет времени. Ещё что-то?

      Они приблизились к центральному входу и Джун остановилась, заметив у дверей директора Гакуганджи. Хибана тоже притормозила и выжидающе посмотрела на подопечную.

      — М-м, да, — Омори невинно улыбнулась и заявила: — Я не буду участвовать в фестивале.

      Хибана вскинула брови.

      — Извини?

      — Ну, участие же добровольное?

      — Для тебя — нет, — отрезала Кохэку и отвернулась, чтобы уйти.

      — Но почему?! — возмутилась Джун ей в спину, игнорируя пристальное внимание директора.

      — Ты участвуешь. Это не обсуждается.

      Вместе с директором сенсей быстро удалилась, не дав Омори вставить ни слова. Джун сжала кулаки. И почему она должна тратить силы на то, на что ей абсолютно по барабану?! Где в этом мире справедливость?

      — Что случилось, Омори? Испугалась наших коллег из столичного? — Джун обернулась. Май смотрела на однокурсницу с издевательским блеском в глазах.

      Джун прикрыла веки и беспечно усмехнулась, скрывая свою досаду:

      — Не ровняй всех по себе, Май, мир не настолько плоский, как ты его видишь.

      Май пропустила насмешку мимо ушей и мягко склонила голову на бок, сладко улыбнувшись.

      — Не стоит так волноваться, я прикрою спину… может быть?

      — Правда? — Джун округлила глаза в притворном удивлении. — Ты способна на проявление заботы о товарищах? А я думала, ты разве что колотить их можешь.

      — Как и ты и сказала, Омори, — тёмные глаза предупреждающе сверкнули из-под пышных ресниц, — не ровняй всех по себе.

      Взгляд Джун резко похолодел. От неё не ускользнул неприкрытый намёк. Но поставить Май на место ей не дала объявившаяся Мива.

      — Джун-чан, — позвала она, встревая между Май и Омори, как между двумя огнями. Джун улыбнулась ей с беспечным выражением и сделала вид, что всего две секунды назад здесь грозовой тучей не назревал конфликт. — Мне… надо с тобой поговорить.

      «А точнее не допустить, чтобы я сцепилась с Зенин?» — уточнила Джун про себя, однако с готовностью поддержала Касуми. Омори как ни в чём не бывало махнула рукой Май, мол, до скорого, и, прежде чем отвернуться, успела заметить, как та с нарочитым равнодушием вздёрнула нос. За спиной раздался удаляющийся топот каблуков. Мива рядом вздохнула с облегчением.

      — Что ты хотела сказать? — напомнила Джун.

      — Ничего особенно важного, — Касуми смущённо замялась. — Знаешь, а ты… не хочешь заглянуть ко мне на выходных?

      — Чего? — Джун резко затормозила. Пожалуй, она ожидала чего угодно, но точно не этого.

      — А, да просто… ты же все свои дни проводишь здесь, я подумала, что было бы неплохо сменить обстановку. Я рассказывала о тебе маме, она будет только рада с тобой познакомиться. Что думаешь?

      — Но у тебя же семья большая, братья… Я не сильно помешаю?

      — Да нет, всё в порядке! Я думаю, они будут рады познакомиться с моей подругой.

      Подругой? Глубоко со дна поднялось лёгкое приятное тепло. Омори действительно трогала эта непосредственность Мивы в их общении, но что-то тут было не то. Голос из глубин подсознания твердил: «Ты не готова». И Джун, повинуясь ему, отвечала:

      — Мива-чан, спасибо, но давай как-нибудь в другой раз.

      — Да, конечно, Джун-чан, — Мива отвела взгляд. — Ничего страшного.

      Ощутив укол вины, Омори быстро предложила, меняя тему:

      — Давай начнём готовиться к фестивалю, а? Раз у нас целый день впереди, надо чем-то его занять.

      «Хотя я бы скорее весь день валялась в комнате и ничего не делала».

      — Хорошо, но сначала давай переоденемся в обычную форму, — Мива быстро приободрилась, и Джун вздохнула с облегчением. Пожалуй, этого было абсолютно достаточно.

      От громкого стука совсем рядом Джун вздрогнула и моргнула сонными глазами. Она лежала на животе, подмяв одну руку под себя, в то время как вторая безвольно свисала с кровати. «Задремала», — поняла Омори и приподнялась на локтях, щурясь на мутное иссиня-чёрное небо за окном. Соскочив на пол, она задёрнула занавески и подняла с пола телефон. На экране высветилась та самая переписка, которую она просматривала буквально несколько минут назад, пока её сознание не погрузилось в дрёму, а смартфон не выпал из расслабленных пальцев. Апрель. Тот самый день, когда они ходили за тем проклятым амулетом.

      Как ты, Джун? С учёбой всё хорошо? 22:10

      Возможно, будь этот вопрос задан не в переписке, она бы ответила иначе. Рассказала бы обо всём, что тогда проносилось в её голове и не давало успокоить сбившееся дыхание, в то время как она продиралась неведомо куда сквозь вечернее Киото.

      Всё отлично. Юсуке-сан, когда ты будешь в школе? 22:20

      Не могу точно сказать, я сейчас не в Японии. 22:23

      Приблизительно? 22:23

      Через пару месяцев. 22:25

      Тогда она не придала значения тому совпадению, что Юсуке решил осведомиться о её делах именно в тот напряжённый для неё момент. Просто угадал или знал? Загадка мироздания.

      Джун пробежалась взглядом по экрану, сбросила чат и убрала телефон на тумбочку. Может, оно и к лучшему, что всё так складывается. В конце концов, Юсуке ничем не был её обязан. В то время, как она была обязана ему всем.

      — Знаешь, — говорила Мива парой часов ранее, — хоть ты и не очень хочешь участвовать в фестивале, это хороший повод развеяться. Даже если мы и не выиграем, от этого же ничего не зависит.

      — А честь школы? — хитро поддела Джун.

      — Да ладно, я не думаю, что всё настолько серьёзно, — всплеснула руками Касуми, и Омори рассмеялась.

      Вспоминая их тренировки, от которых было одно название, и болтовню обо всём подряд, Джун расслабленно откинулась на подушку и улыбнулась своим мыслям. Возможно, Мива была права, и этот нежеланный обмен со столичным колледжем и правда можно было обернуть в свою пользу и хорошенько повеселиться.

      И не думать о том, что твой проигрыш или банальная неудача поставят чью-то жизнь под угрозу.

 Редактировать часть