Готье сидел в кожаном кресле интенданта, со скучающим видом разглядывая собственное отражение в стеклянных дверцах шкафа из темного дерева.

– Неужели под каблук Мелинды попал? – Батист стоял напротив, заложив руки в карманы, и нагло ухмылялся.

– Просто Линда помогла мне кое-что понять, – Климент, привычным жестом откидывая челку со лба, тоже лукаво улыбнулся, – Прямо, как ты в день нашей первой встречи.

– Не напоминай, – Лэгранд, потуже затянув галстук, скривился.

***

Одним из многих однообразных вечеров юноша шел, еле переставляя ноги, возвращаясь с очередной подработки, что давалась нелегко, но зато приносила неплохой доход, которого даже хватало на жилье в не самом злачном районе.

С раннего утра во рту у него не было и маковой росинки, поэтому, проходя мимо небольшой кофейни с ярко светящейся вывеской, зазывавшей посетителей, он решил побаловать себя запоздалым ужином.

Золотой колокольчик звонко защебетал, когда Готье открыл дверь, входя, а сладкий, одурманивающий запах сахарных булочек с корицей, клубничного джема и воздушного зефира сразу же вскружил ему голову.

Сделав заказ у милейшей официантки, Климент прошел за дальний столик, беглым взглядом окинув контингент: беззаботно переговаривавшихся студенток, заливавшихся смехом, и пожилого мужчину, с улыбкой на лице наблюдавшего за своим маленьким внуком, что старательно уплетал йогуртовое пирожное.

В кофейне царила уютная и дружественная атмосфера, поэтому смотреть на все эти счастливые лица юноше вскоре стало тяжело, но, заметив такого же понурого и одинокого человека, сидящего в другом конце зала, он, подхватив чашку кофе и тарелку тыквенного пирога, поспешил составить ему компанию.

Батист в тот день мечтал выстроить вокруг себя большое бетонное ограждение и никого к нему не подпускать, будучи подавленным образовавшимися разногласиями с начальством, из-за чего, только заприметив нежданного гостя, поспешно стал собираться, хотя очень не хотел сидеть в полном одиночестве в своей еще необжитой темной квартире.

– Постойте, – Климент машинально вцепился в рукав его пальто, – Что вас беспокоит? Может, я могу помочь?

– Мои проблемы - это только мое дело, – тут же освободившись из захвата, оскалился Лэгранд.

– Совершенно не согласен, – на что Готье назидательно поднял палец, – на взаимовыручке основана вся цивилизация.

– Что ж, будь по-вашему, – дивясь такому наивному, но настойчивому незнакомцу, Батист, усмехнулся, заодно опускаясь обратно на стул, – но потом, попрошу, без жалоб.

– Конечно, – Климент кивнул, мешая сахар в напитке, – внимательно слушаю.

***

Готье вздрогнул, когда тяжелая рука товарища неожиданно опустилась на его плечо, отвлекая от воспоминаний:

– Нужно отстаивать свои идеалы? – тон Лэгранда был по-прежнему раздражающе снисходителен, – Ты мне это хотел сказать?

– Признаю, Батист, ты умнее, чем кажешься, – как всегда попытался отшутиться юноша, переводя взгляд на узкую полоску лунного света, что, проникнув сквозь щель в тяжелых болотных шторах, упала на узорчатый ковер.

– И от кого я это слышу? – интендант демонстративно закатил глаза, стараясь скрыть улыбку, – Выходи, дела сами себя не сделают.