Латур, чуть дыша, старалась не наступить на валявшиеся под ногами ветки, но из-за грузного Гровера ее старания были совершенно напрасны, даже несмотря на то, что эльфийка, ловко огибая корни деревьев, показывала орку дорогу.

Стоило только добраться до нужной опушки, миновав охранников, как их компанию постигло разочарование, безжалостно уничтожившее всякую надежду:

– Что-то я не наблюдаю здесь четы Мессаже… – напряженно оглядевшись, Батист обратился к Мелинде, – Где твоя ненаглядная подружка?

Девушка лишь пожала плечами, заметив вышедшего из тени деревьев братца-мстителя, которому старик-отшельник тут же суетливо что-то зашептал на ухо. Глядя на то, как приятели тщетно пытаются разобраться в долетающих до ушей обрывках фраз, Герберлитц, не скрывая довольной ухмылки, постучал по виску, напоминая о своем свойстве.

– Рассказывай, – суровые интонации в голосе Бьянки явно намекали на то, что это не просьба, а приказ, поэтому стражник перестал упиваться собственным преимуществом, не рискнув противиться воле лекарки, и подробно изложил все прочитанное.

По окончании рассказа Леру, Мелинда раздосадовано покачала головой, взлохмачивая и без того запутанные волосы:

– Не может быть все так просто...

– Сейчас мы это и проверим! – с этими словами Барбара опрометью побежала в сторону озера, привлекая к себе внимание близнеца, что, не заставив ждать, тотчас бросился за ней в погоню.

Видя, как огромный водоем вновь застывает, Вимала захотела растопить его, чтобы помочь марэнке, но Джулио преградил ей дорогу:

– Не вмешивайся, синьорина. Огонь несовместим с водой.

Отшельник, чувствуя, что дела плохи, решил скрыться, но столкнулся с эльфийкой, мертвой хваткой впившейся в костлявое тело, дав возможность Раване беспрепятственно опутать его своей паутиной, полностью лишая возможности передвигаться.

– Значит, я беру этих на себя, – стражник, на ходу обнажая меч, направился к двоим оркам, – Гровер, мне понадобится твоя помощь.

Тот, недовольно втянув воздух разорванными ноздрями, хотел воспротивиться, понимая, что окончательно предаст своих соплеменников, если нападет на них, но, встретившись с кровожадным взглядом Герберлитца, который словно бы невзначай провел рукой по горлу, согласился, рассудив, что жизнь важнее чести.

Мелинда, не теряя времени, отыскала в сумке карманное зеркальце, чтобы с его помощью провести ритуал заново, но была сбита с толку диковинными символами, использовавшимися для создания первого портала. Ее замешательство заметил Лэгранд, в очередной раз поспешивший взять дело в свои руки, и лишь коротко уточнил:

– Нужна кровь проводящего ритуал?

Получив удовлетворительный ответ, Батист без замешательства проткнул кончик своего указательного пальца иглой броши, что обронила Мессаже, и приступил к срисовыванию, только иногда сверяясь с оригиналом.

Когда Латур начало казаться, что он возиться уже слишком долго, прямо в сторону Вималы и марэнца хлынул мощный поток света. Но, если вилгусиянка вовремя успела перевоплотиться и упорхнуть, то вот Джулио отлетел прямо к вековой сосне, ударившись об ее ствол, и безвольно осел на землю.

Воспользовавшись возникшим замешательством, Петтер выскочил из своего укрытия, ловко перехватив Бьянку, что кинулась помогать пострадавшему, и истерично прокричал:

– Никому не приближаться, иначе… – дворецкий сильнее сжал шею тщетно пытавшейся вырваться лекарки, почти перекрывая доступ к кислороду.

Мелинда растерялась, ожидая, что тот примется за старые фокусы, ведь нейтрализующее действие должно было уже утратить свой эффект, даже несмотря на то, что на его создание ушли все ее силы.

Краем глаза девушка заметила мелькнувшее около Джулио яркое оперение феникса, понимая, что за марэнца можно больше не беспокоиться.

Оставалось только предупредить остальных о свойстве Петтера, но кричать было слишком рискованно, поэтому она прикоснулась к руке Батиста, чувствуя, как безнадежно рушатся все ментальные блоки, выстроенные за время занятий редкими свободными вечерами.

Это определенно было не зря: по изменившемуся взгляду Лэгранда Латур догадалась, что все получилось. Но ликование сменилось растерянностью, когда тот неожиданно толкнул ее в открывшийся портал.

Перед глазами проносились очертания сражающихся с Леру орков, Барбары и разъяренного близнеца, Раваны и отшельника, Петтера и плененного альбиноса, а также очнувшегося Джулио и хлопотавшей над ним Вималы. Но последней, кого девушка увидела, была Сумантра, что вовремя успела стать невидимой, и сейчас вместе с эльфийкой спешила Бьянке на выручку.

Осознание того, что друзья остаются брошенными на произвол судьбы, терзало душу, но умом Мелинда понимала, что сейчас ничем не сможет им помочь, а в параллельном мире отыщет Зои и обязательно помирится с Аделайн и Климентом.

Приземление оказалось неудачным: Латур умудрилась подвернуть ногу, но, помня о свойстве регенерации, тут же поднялась, восторженно разглядывая сочную траву и зеленые кроны деревьев, освещенные ярким солнцем.

Решив проверить свои догадки, девушка заморозила протекающий мимо ручей, а, уловив присутствие четверых человек, тут же поспешила на зов, в скором времени придя в чудесный яблоневый сад, откуда доносились людские голоса.

Притаившись за деревом, Мелинда изумленно наблюдала за тем, как Климент и Аделайн убегают от пронзительно кричавшей незнакомки, застывшей в воздухе.

Намереваясь применить свойство дворецкого, Латур решительно пошла навстречу противнице, минуя товарищей, удивленных ее столь внезапным появлением.

– Дорогая, что ты делаешь? – голос Мессаже сильно дрожал, – не иди туда!

Но девушка не остановилась, чувствуя, как тело наполняется чужими силами.

Даже видя, что ее копия камнем рухнула вниз, Зои ничего не предприняла, переводя растерянный взгляд, то на бывшую подругу, то на ее ликующих друзей.

Готье опомнился первым, радостно закружившись вместе со своей спасительницей:

– Ты смогла, Линда! – его мелодичный смех действовал Хольст на нервы, – Ты одолела…

– У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло! – Аделайн тоже не осталась в стороне, заключив Мелинду в крепкие объятия, – Ты даже не представляешь, что было бы, если бы эта Кружевная Джин…

Раздавшиеся за спиной размеренные аплодисменты, вынудили ее обернуться, сталкиваясь лицом к лицу с родителями Мессаже, что, переступив через тело поверженного призрака, прошли мимо своей приспешницы, словно та стала для них пустым местом.

– Ну, молодец, доченька… – Сезар натянуто улыбнулся, – хотя бы друзей хороших завела.

Ребекка, суетливо обмахиваясь своим веером, с жеманностью кивнула:

– В любой дыре тебя найдут, Ади, – но, видя, что эти слова не вызвали у нее никакой реакции, женщина переключила свое внимание на Латур, – Только слабоватыми они оказались, деточка, совсем мало продержались!

– Нет, – не сомневаясь ни секунду, возразила девушка, – они живы, я уверена.

– Уверена так же, как и в отце с матерью? – миссис Мессаже притворно всхлипнула, утирая воображаемую слезу, – Неужели?

Задетая за живое Мелинда невольно застыла, не зная, как достойно ответить на столь низкий выпад. Благо, что Климент, по привычке откинув волосы со лба, сделал это за нее:

– Это вас не касается, господа.

Латур одарила его благодарным взглядом, на что юноша, крепко сжав ее руку, ответил скромной улыбкой.

– Как это не касается-то? – усмехнулся мистер Мессаже, насмешливо наблюдавший за их взаимодействием, – А кто ж, ты думаешь, захотел их похитить-то, малец?

Ребекка, педантично поправляя замысловатую прическу, постаралась придать голосу, как можно более деловитый тон:

– Путешествуя в поисках мистических артефактов, я познакомилась с жительницей захолустной деревушки, зовущей себя Фортуной, что утверждала, будто видит будущее.

Услышав знакомое имя, Мелинда, встрепенулась, а мать Аделайн, удовлетворенная ее реакцией, с самодовольной улыбкой продолжила:

– Эта милейшая старушка поведала мне о том, что однажды к ней пришло видение, повергшее ее в ужас, – она окинула девушку оценивающим взглядом, – подобное с недавних пор преследует и тебя, не так ли?

Но не успела Латур сказать и слова, как Зои, воспользовавшись тем, что избавилась от лишнего внимания, привязала Сезара за его же бороду к дереву и создала густой туман, под покровом которого можно было без труда скрыться.

Ребекка тут же направилась на голос кричащего супруга, но дочь преградила ей путь:

– Ты больше никому… – процедила Аделайн сквозь зубы, буквально дрожа от гнева, – Не навредишь! Довольно!

Пока Мессаже отвлекала свою мать, Климент и Мелинда в растерянности переглянулись, глядя вслед стремительно удаляющейся Хольст и, не имея другого выбора, решили довериться, тотчас последовав за ней.

Но не успели они отойти достаточно далеко, как Латур содрогнулась от раздавшегося за спиной пронзительного крика подруги, и, помня о данном когда-то Лэгранду обещании, принялась уговаривать Готье отправиться ей на помощь. Юноша сперва наотрез отказался, но, видя слезы, заблестевшие в глазах девушки, согласился, заверив, что скоро вернется.

Стоило Клименту телепортироваться, как Мелинда, поддавшись давлению повисшей тишины, снова ощутила себя невыносимо одинокой. Ощутила, вопреки тому, что Зои стояла от нее на расстоянии вытянутой руки.

Вся эта ситуация казалась бредом: "может, я умерла, как только прошла через портал, и сейчас вынуждена испытать на себе один из семи кругов ада?"

Хольст, видя, что Латур погрузилась глубоко в свои мысли, заговорила первой:

– Нельзя упустить такую прекрасную возможность излить друг-другу души.

Девушка, вдобавок осознав, что опять позорно скрылась, бросив товарищей, без особого энтузиазма кивнула. Внезапно накатившее чувство опустошения душило: хотелось просто лежать и плакать в ожидании смерти.

Ни мотивация Зои, вдруг переметнувшейся на их сторону, ни то, о чем пыталась донести мать Мессаже, совершенно не были понятны.

– Зачем я здесь вообще? – размазывая по щекам текущие слезы, прошептала она.

Погода, словно чувствуя ее настроение, испортилась еще больше: небо затянулось тучами, что тут же обрушили на землю промозглый осенний дождь.

Нет, это Хольст ее понимала, вновь обретя способность повелевать погодой.

На мгновение показалось, что рядом присела маленькая Зои, и таким же утешающим голосом, как и в тот день, когда Мелинда ободрала в кровь колени, упав с велосипеда, произнесла:

– Ты оказалась здесь, чтобы помочь мне стать собой. Я ощущаю себя другой… – Хольст неосознанно начала заламывать руки, – с тех пор, как они сказали, что проведут один эксперимент.

Латур горько усмехнулась, теперь чувствуя боль вовсе не в ногах, а в глубине души.

– Почему ты так спокойно об этом говоришь?

– Увидев тебя, я поняла, что ждала этого дня, – Зои с надеждой посмотрела в ее затуманенные глаза, боясь быть отвергнутой, – ты была нужна мне все это время.

Девушка удивленно застыла, не ожидая такого откровения, и невольно облизнула пересохшие от волнения губы, собираясь ответить, но Хольст уже перевела тему:

– После я стала ощущать присутствие двух сущностей, собственной и чужой, что очень пугало, но так как на вопросы мне не отвечали, я решила найти ответы сама.

Латур не прерывала, доверчиво внимая каждому слову, слетавшему с дрожащих губ:

– Однажды после занятий в академии я пробралась в библиотечное отделение, недоступное для учеников, где прочитала о квантовом бессмертии, суть которого в том, что после смерти души людей перемещаются из одной реальности в другую.

Мелинда слышала о теории квантового бессмертия, но все равно была поражена, ведь простые размышления не могут сравниться с прямым доказательством, увиденным самолично.

– И поняла, что Кружевная Джин - это переселенная душа, не способная существовать без меня в других вселенных, которая обрела здесь не только жизнь, но и магические способности, как и имевшие их - утратили.

– Значит, нам очень повезло, – взволнованно комкая подол платья в руках, прошептала Латур, словно подводя итог всему сказанному.

– Да, твои драгоценные напарники и мои… – Зои с отвращением скривилась, – Наставники сейчас в равных условиях.

Стоило услышать это, как у Мелинды сразу отлегло от сердца, словно она боялась признать, что может быть иначе.

Но когда Хольст протянула руки для объятий, девушка почувствовала себя оскорбленной:

– Неужели ты думаешь, что сейчас я брошусь к тебе, как какая-нибудь подстилка?

– Я так и знала… – эти слова ударили, точно обух по голове, – На что только надеялась…

Но манипуляция сработала: Латур сдалась и, неловко взяв Зои за руку, произнесла:

– Послушай, если ты поможешь нам, то никто не посмеет тронуть тебя, – Мелинда не могла ручаться за правдивость своих слов, но иного выхода не видела.

Хольст, недолго думая, кивнула.

Они обе затеяли одну и ту же интрижку, обе это понимали и обе все равно шли на уступки, словно от исхода этой двойной игры не зависело ровным счетом ничего.

– Знаешь, в детстве, когда я приходила к отцу в Ауксилиум, он всегда отводил меня в потайную комнату недалеко от своего кабинета, чтобы я могла играть там, оставаясь незамеченной, – грустно улыбнулась Зои, утирая уголок глаза. – Теперь я понимаю, что он просто не желал меня видеть да и вообще афишировать мое существование.

Латур замялась, но, убрав налипшие на лицо волосы, все же спросила:

– Причем здесь я и мои родители? Что это за сумасшедший план такой? Для чего?

Хольст апатично пожала плечами, заметив, что из постепенно рассеивавшегося тумана вынырнули две фигуры. Первой шла Аделайн, а за ней, неся на плече лишившуюся сознания Кружевную Джин, с трудом поспевал Готье.

Стоило Мессаже подойти, как она сразу указала на бывшую предательницу, воскликнув:

– А она что здесь делает?

– Зои одумалась, – Мелинда постаралась изобразить добродушную улыбку, но при одном взгляде на воскрешенную ее бросило в дрожь, – но зачем…

Климент, сразу поняв, о чем девушка хотела спросить, нервно усмехнулся:

– Аделайн решила пойти по стопам своих сумасшедших родителей.

– Нет! – ожидаемо возмутилась та, – Эту нечисть можно изучить в лаборатории.

– Разве не об этом я сейчас говорил? – юноша, усмехаясь, горделиво вскинул голову.

–Лучше скажи, что вы сделали с… – бросив осторожный взгляд на Хольст, Латур осеклась, тщательно подбирая слова, – ними.

– Ничего страшного, – Климент отозвался чересчур уж будничным тоном, – но времени, чтобы выбраться отсюда, теперь будет более чем достаточно.

В дороге Зои успела пересказать все, что знала, желая доказать правдивость своих намерений, но избежать лишних вопросов все равно не смогла.

– Не соизволит ли ее Величество поведать о том, где водятся те сказочные твари? – заговорщическим тоном поинтересовалась Аделайн, с трудом пробираясь сквозь густые заросли, сменившие яблоневый сад, – Разве они «мертвые души»?

Хольст, не зная верного ответа, решила промолчать, что Мессаже расценила, как намеренное желание скрыть информацию, поэтому остаток пути прошел в гнетущей тишине.

– А где же… – замерев на месте, Готье растерянно оглянулся, – Куда делся?

– Ты о чем? – недоуменно переспросила Латур.

– Портал никогда не задерживается надолго, он всегда перемещается! – усмехнувшись, Зои смерила их самодовольным взглядом, – Неужели не знали?

– И что теперь делать? – видя, как Хольст подходит к нему, Климент стушевался.

– Вот нам и понадобится Кружевная Джин! – ликующе улыбнувшись, она легким движением скинула с юноши пленницу, – Смотрите и учитесь!

Воскрешенная, ударившись о землю во второй раз, наконец, очнулась, но не успела и опомниться, как Зои тотчас приподняла ее, тряхнув за плечо:

– Отдай мне его! Я знаю, ты всегда с собой носишь, не упирайся!

Кружевная Джин покорно достала из потайного кармана запылившееся зеркальце, которое Зои тут же у нее отобрала, принявшись лихорадочно очищать платком.

– Что она творит? – обращаясь к Мелинде, процедила Аделайн сквозь зубы.

– Собирается открыть портал, – словно подтверждая эти слова, мутное стекло вновь озарилось светом, а Латур взяла Мессаже за руку, – Бежим скорее!

Портал поглотил их первыми, следующей - Зои, вынудив Кружевную Джинн последовать за ней, а последним оказался Климент, успевший заметить, что кроме него до закрытия прохода в их мир проник кто-то еще.