Приближалось Рождество.
Небольшую квартирку Фэн Синя наполнила предпраздничная суета, которая была незнакома Му Цину. Все детство он прожил на улице и напрямую с новогодними хлопотами никогда раньше не встречался. Теперь же, прожив около месяца у мальчика-ириски, он узнал много нового о людях.
И нельзя сказать, что ему это не нравилось.
Тем не менее, кот пытался как можно меньше путаться под ногами своего хозяина и его двух друзей. Так было до появления новогодней ёлки. У Му Цина был достаточно любопытный нос, чтобы вылезти из своего кошачьего домика, подарка от Фэн Синя, и опасливо приблизиться к к искусственному дереву. Странная вещь! Выглядит, как настоящая, а пахнет — ничем.
Обойдя со всех сторон необычный объект Му Цин сел и задумчиво пошевелил хвостом.
— О, Цин-эр, ты вылез? — послышался голос Фэн Синя. Парень вошёл в комнату с огромной коробкой и поставил ее рядом с котом.
— Мрр, — ответил кот и потерся о руку хозяина, что до сих пор лежала на крышке коробки.
А должна была на его макушке!
— Ну что ты? — улыбнулся юноша и погладил Му Цина. Кот блаженно зажмурил глаза и начал мурлыкать, — будешь со мной ёлку наряжать?
Вместо ответа Му Цин повалился на пол и подставил пузико. Однако, едва хозяин начал его чесать за мягкий и уже не такой тощий, как ранее, животик, он обхватил его двумя передними лапами, слегка прикусив ладонь, и начал бить задними.
— Какой ты озорник, Цин-эр! — засмеялся Фэн Синь, — вечно умудряешься одурачить меня. Пользуешься моей доверчивостью и добротой?
— Мя-а-а, — послышался ответ и серебристый кот выпустил руку хозяина из своих острых зубок.
Аккуратно высвободив руку из цепких лапок, Фэн Синь открыл коробку и начал что-то в ней искать. Му Цин резво вскочил и заглянул внутрь. Он не мог допустить, чтобы все самое интересное произошло без его участия.
А где раздаётся шорох — там сто процентов что-то жаждет его внимания.
В коробке оказалось огромное количество разнообразных игрушек: стеклянных, пластиковых, тряпочных и плюшевых. Все они предназначались для украшения ёлки и дома, а некоторая часть из них символизировала восточный гороскоп.
С любопытством изучив это богатство, Му Цин радостно муркнул и сунул свою мордашку в самую глубь коробки. Там, среди гирлянд и мишуры, лежала плюшевая мышка с чёрными пуговками вместо глаз. Такую драгоценность просто нельзя оставить без внимания.
Фэн Синь ласково улыбнулся и вынул кота из коробки.
— Я сам тебе ее достану, — объяснил он, смотря в разочарованные глаза Му Цина, — в коробке много стекла. Не дай бог поранишься!
Опустив руку, он выудил мышку и протянул ее коту. С счастливым мурлыком Му Цин лапками подхватил игрушку и начал гонять ее по полу, периодически восторженно курлыкая и покусывая ее. Фэн Синь, кажется, вовсе забыл, что должен украшать квартиру, и залюбовался беготней своего кота.
— Мне ее подарил Се Лянь три года назад к году крысы, — сказал он, доставая гирлянду и потихоньку распутывая ее, — вижу она тебя приглянулась. В тот год, насколько я помню, они с Хуа Чэном решили наделать мышек из подручных материалов. Мышка, действительно, получилась очаровательная.
В это время Му Цин подошёл к парню с мышкой, свисающей за хвостик-шнурок из его рта, и гордо положил ее к ногам хозяина.
— Это мне? Ты ее поймал и победил?
— Мрр, — ответил Му Цин и потерся о ноги Фэн Синя.
— Спасибо, Цин-эр, ты настоящее чудо!
Му Цин горделиво выпятил серебристую меховую грудку и, забрав с собой мышку, ушёл в свой домик. Его уже похвалили и назвали чудом — этого вполне достаточно. Забравшись в свою лежанку, он принялся наблюдать, как неприметная на первый взгляд ёлка, постепенно превращается в настоящее произведение искусства. Белые, красные и золотые шарики заманчиво свисали с ветвей, а тёпло-желтые огоньки мерцали тут и там, словно множество маленьких звёздочек.
— Ну, как-то так, — задумчиво протянул Фэн Синь, разглядывая своё творение, — осталось только серебряным дождиком посыпать и готово!
Забрав коробку, он удалился, бросив напоследок, что скоро вернется. Му Цин проследил за удаляющейся спиной, а затем вновь вернул своё внимание к мигающей ели. Сидеть на месте с каждой минутой становилось сложнее и сложнее. Не выдержав такой пытки, он вылез из своего домика и крадучись подошёл к дереву. Около одной из веток он остановился и сел, задрав свою голову. Над ним висел красный стеклянный шарик, в котором кот отражался как в зеркале. Только вот отражение было чересчур карикатурным: большой нос, маленькие глазки и кривые усы.
Му Цин недовольно поморщился — тоже самое сделал кот в шарике. Му Цин зашипел — черты морды в шарике исказил немой гнев. Му Цин приблизился, чтобы понюхать странный предмет — тоже самое сделал его оппонент.
Тревога охватила все существо кота. Что это за дьявольская штуковина? Он только недавно привык к зеркалу, понял, наконец, что Фэн Синь не завёл в тайне от него второго кота, а тут… Ещё одно зеркало поменьше размером и так нагло искажающие прекрасные черты Му Цина.
Замахнувшись лапой, он уже вознамерился сбить шарик с ветви и расправиться с ним самым зверским образом, но услышал тихие шаги сзади. Высоко подпрыгнув, Му Цин развернулся и уставился на вошедшего — Фэн Синь.
— Ты пытаешься ещё игрушек достать? Только не шарики. Они же стеклянные! Потом опять по ветеринарам ездить осколки из подушечек доставать. Ветеринарная клиника ещё от прошлого раза не отошла, а ты уже новый визит планируешь!
Му Цин успокоился и сел, с интересом слушая своего хозяина. Кот мало, что понимал в этом потоке звуков, но это будет ложью, если он скажет, что не любил, когда с ним разговаривали. Эти монологи от Фэн Синя успокаивали и давали понять, что его ценят.
— Игрушек у тебя хватает, — продолжил мальчик-ириска, — и ты только что получил мышку. Куда ты ее уже дел?
— Мяяуу, — Му Цин почувствовал вопросительную интонацию и ответил.
Вздохнув Фэн Синь нагнулся и взял на руки своего кота. Тот не сопротивлялся и даже устроился поудобнее на руках хозяина. Прижавшись к широкой груди и слушая мерный стук сердца, Му Цин удовлетворенно замурчал, иногда выпуская острые коготки в рукав толстовки.
В объятиях этого человека, несмотря на все закидоны Му Цина, хотелось остаться хоть на всю жизнь. Он уже прошёл ту стадию, когда при появлении Фэн Синя стремительно убегал в другой конец квартиры и прятался в укромном месте. Теперь он спокойно засыпал рядом и просыпался только тогда, когда его мальчик-ириска шёл на кухню делать свой утренний кофе. А стоило ему услышать знакомые шаги за входной дверью, он прятался в шкафу, чтобы напасть оттуда на него играючи. Фэн Синь следую правилам, смертельно пугался, а затем брал Му Цина на руки и целовал его в макушку, слушая удовлетворённое мурчание в ответ.
Похоже все-таки какао стоило того, чтобы обрести такое счастье в надёжных руках заботливого и любящего человека. Страх быть брошенным постепенно сошёл на нет, несмотря на то, что прошло едва ли больше месяца.
Глядя на такого ласкового Му Цина Се Лянь, а в особенности, Хуа Чэн, диву давались. Неужели это тот уличный кот, что рычал и прятался по углам при малейшем движении и резком звуке? К Се Ляню кот уже привык и считал практически своим, его же парня демонстративно обходил стороной и весьма доходчиво показывал ему своё призрение. Однако от почесывания за ушком отказаться не мог, хоть и бил хвостом по полу, словно ударник по своему барабану.
— Пойдём лучше паковать подарки ребятам, — предложил мальчик-ириска.
— Мрр-мрр, — ответил кот, задрав голову с закрытыми глазами.
Подарки паковать оказалось совсем не так увлекательно, как наряжать дом к празднику. Ведь все эти сувениры, одежда, уходовые средства были предназначены не ему, а, значит, не должны были даже толики его внимания стоить. Однако стоило Фэн Синю достать шуршащие обертки и цветные ленты, глаза Му Цина загорелись.
Му Цин оказался у хозяина в одно мгновение. Настолько быстро и беззвучно, что от неожиданности тот вздрогнул. Поставив передние лапки на колени мальчику-ириске, кот понюхал праздничную упаковку и попытался поддеть ее коготком.
— Будешь мешать, я тебе ленточку на шею повяжу, — пригрозил Фэн Синь, однако в его голосе было крайне трудно различить хоть каплю недовольства. Скорее в нем чувствовалась вся нежность по отношению к этому крайне озорному и ужасно приставучему созданию, — не веришь мне?
Му Цин бросил на хозяина один из тех взглядов, в котором легко читался вызов. Мол, попробуй. Надень, если не боишься лишиться праздничного ужина на Рождество.
Фэн Синь коварно улыбнулся. От этой улыбки кот слегка забеспокоился. Обычно, все его взгляды, грозные шипения и завывания действовали на людей без отказано. Однако всегда бывают исключения и это исключение Фэн Синь. За время проведённое под одной крышей он ещё ни разу не испугался Му Цина.
Вот и сейчас он смело ухватил своего кота, зажал его между своих ног и повязал на шее красный бантик.
— Прекрасно выглядишь, Цин-эр! — воскликнул парень и щелкнул его по носу.
Му Цин отряхнулся и посмотрел на своего хозяина огромными глазами. Затем его взгляд переметнулся вперёд, где в телевизоре можно было разглядеть их с Фэн Синем отражение.
Уставившись на своего двойника, единственное, что он подумал было: а мне идёт красный! После чего его поставили на пол и попросили не трогать подарочную бумагу.
— У меня ее и так мало, — объяснил Фэн Синь, — но если останется, клочок ты получишь. Договорились?
— Мяяя…
Клочка, конечно же, не осталось, и Му Цина очень огорчил этот факт. С мордой мрачнее тучи он уже готовился забиться в самый дальний угол, чтобы хозяин понял — нельзя так огорчать своих питомцев, как вдруг его окликнули. Кот остановился, но на Фэн Синя так и не посмотрел, как-то между прочим, он подумал, что на шее до сих пор висит этот красный глупый бантик.
— Бумаги больше нет, но ленточка все же осталась, — промолвил мальчик-ириска, — и она у тебя на шее. Иди сюда, я ее сниму!
Ещё чего. Сам иди, если так надо, мелькнуло в голове Му Цина. Он сел и бросил взгляд на Фэн Синя через плечо.
В руках у юноши был лазер. Му Цин заметно начал нервничать. Эта штуковина была его личным кошмаром. Он не имел сил противостоять ей! Стоило Фэн Синю включить ее, как маленький огонёк появлялся возле самых лапок кота. Терпения Му Цина хватало ровно на пять секунд, после он срывался и начинал с топотом носиться за красной точкой по всей комнате. Вот и сейчас он замер, настороженно следя за подрагивающим огоньком рядом с ним. Через несколько секунд он пригнулся, готовясь к прыжку. Слегка поёрзав на месте, он сделал выпад и схватил лапками точку на ковре.
— Мр? — удивился он, убирая лапы.
Точка исчезла!
Поозиравшись он заметил ее чуть левее. Вновь прыжок, и снова мимо! Так прыжками, сопровождаемые недовольным фырчанием, Фэн Синь заманил кота поближе к себе, а затем схватил его и крепко обнял.
— Попался!
— Мр? — спросил Му Цин и позволил посадить себя на колени.
Фэн Синь аккуратно развязал ленточку и протянул своему коту. Му Цин сперва-наперво обнюхав ее тщательнейшим образом, а затем все же забрал ее из рук. Плюхнувшись на колени хозяина, он начал развлекаться с новой игрушкой радостно мурлыкая.
За своими играми, Му Цин напрочь забыл о своей обиде.
— А ты обижался, —улыбнулся Фэн Синь, перекладывая кота с колен на диван, — полежи пока здесь. Мне надо начинать готовить. У нас впереди длинная ночь, Цин-эр!
Му Цин мало обратил внимания на слова мальчика-ириски. Получив ленту, он был полностью поглощён процессом игры. Поэтому часть сказанного пролетело мимо его ушей. Однако, когда он поднял голову на своём имени, Фэн Синь уже ушёл.
Вскоре с кухни раздалось шуршание, и в воздухе начали витать аппетитные ароматы. Там явно разделывали и начиняли приправами рыбу.
К большому сожалению Му Цина, Фэн Синь кормил его исключительно кошачьей едой или же варил ему отдельно, часто без приправ и соли, кашу с мясом. Такой расклад очень огорчил кота. Ведь он очень любил есть запеченную рыбу, приготовленную по всем канонам китайской кухни. В защиту своего хозяина он мог сказать, что и сам парень питался весьма свято, так как был спортсменом.
Зато по праздникам существовала немалая вероятность, что Му Цин получит кусочек чего-нибудь запрещенного в качестве подарка. Эта мысль приободрила кота и он засеменил на кухню с твёрдым намерением соблазнить хозяина и развести его на кусочек рыбки.
То, что приближалось какое-то грандиозное событие Му Цин не сомневался. Он, в принципе, считал, что праздник можно и нужно устраивать всегда. Много вкусной еды ещё никому в этой жизни не мешало.
Забежав на кухню, Му Цин запрыгнул на стул и сел рядом с Фэн Синем. Внимательно понаблюдав за готовкой, он сладостно замурчал, представляя, как эта самая рыба будет здорово смотреться в его миске.
— Я знаю, зачем ты сюда пришёл! — пробурчал мальчик-ириска.
— Мяу, — Му Цин бросил заинтересованный взгляд на парня и потерся о его плечо.
Фэн Синь закатил глаза и вздохнул:
— Дождись вечера, Цин-эр. Ты же знаешь, что такое тебе нельзя. Опять будет животик болеть. Однако, так и быть, на рождественский ужин ты получишь маленький кусочек. Но только один!
Животик, действительно, один раз болел. И не совсем из-за Фэн Синя. Тогда парень еще отпускал его побегать по окрестным дворам, и Му Цин нашёл кучку вкусной тухлянки. Закончилось все вполне ожидаемо. Понос лечили три дня, а гулять больше не отпускали. Му Цину даже было в некоторой степени жаль, что его лишили свободы. И нет, не потому что он не мог беспрепятственно бегать по улицам, а все из-за того, что его новый кожаный ошейничек теперь лежит без дела.
И все же ему пришлось сесть на диету.
А ещё познать такого страшного человека, как ветеринар.
И Му Цин до сих пор в шоке, от тех методов лечения, что практикуют люди.
Горько вздохнув, он свернулся клубочком, продолжая неотрывно наблюдать за Фэн Синем. Юноша, будто бы не замечая, что рядом лежит голодное и очень любимое животное, продолжал готовить.
Не прошло и часа, как рыба отправилась в духовку, в холодильнике настаивались всевозможные закуски и салаты, а на плите булькала кастрюлька с рисом. Му Цин, уже переместившийся на подоконник поближе к холодильнику, взирал на все это с непреодолимой тоской в глазах.
Знал бы он, что его мальчик-ириска выдающийся шеф-повар, сто раз подумал бы перед тем как есть ту тухлянку. А ведь все началось именно с неё и с последовавшего за ней ужасного отравления. Теперь шиш ему, а не деликатесы.
— Цин-эр, — отвлёк его Фэн Синь от размышлений, — скоро придут гости. Попытайся сегодня не подраться с Хуа Чэном, — и быстро добавил, увидев недовольство в глазах кота, — Мне он тоже не нравится, но что делать? Это парень моего лучшего друга. Всем нам приходится идти на компромисс. Уверен, он нас тоже еле терпит.
— Мр-р, — как бы вздохнул в ответ Му Цин.
Ответить на это было нечего. Се Лянь, действительно, был связующим звеном в их разношерстной компании. Тем, кого все ценили и кого никто не хотел терять. Вот почему Хуа Чэн и Фэн Синь готовы были скрипя зубами встречаться и, в последнее время, даже по-дружески вести беседы. Перегрызть друг другу глотки хотелось все меньше и меньше.
***
Вскоре друзья пришли. Все помещение наполнилось радостными восклицаниями и взаимными поздравлениями. Досталось даже Му Цину.
Се Лянь взял его на руки, из-за чего кот ласково замурлыкал, и произнёс:
— Цин-эр! У нас и для тебя подарок есть! Надеюсь, тебе он понравится. Мы специально советовались с твоим хозяином, чтобы все сделать как надо!
— Мя-а-а, — проговорил Му Цин и тронул носиком нос Се Ляня.
— Ото дня в день он становится все болтливее, — хмыкнул Хуа Чэн. Затем, подойдя к коту, он потрепал его за ушами и тихо произнёс, — С Новым годом тебя пушистый. С чем тебе точно повезло, так это с хозяином. Такой точно не бросит и худо тебе не сделает. Скорее на себя руки наложит.
—Бог ты мой, неужели ты впервые признал, что я хоть в чем-то хорош? — опешил Фэн Синь.
— Можно просто Хуа Чэн, — хмыкнул парень и скрестил руки, будто защищаясь.
На удивление, Фэн Синь даже не стал препираться с ним, а просто улыбнулся и пригласил всех на кухню отведать праздничные блюда. Му Цин увязался за ними и влетел на кухню впереди всех.
Как долго он ждал этого момента! И вот он наступил!
— Наш главный конкурент на танъюань, — посмеялся Се Лянь.
— Он главный конкурент на все, — улыбнулся Хуа Чэн, — осторожнее, Гэгэ, а то этот волк и тебя объест даже не заметишь.
— Шутки, шутками, — ответил Фэн Синь, — но он главный конкурент буквально на каждое блюдо. Не сильно смотрите в его несчастные глазки. Он вполне себе сытый. Потом я ему дам кусочек рыбы и цыплёнка.
— Живодер прям! —рассмеялся беззлобно Хуа Чэн, — а я-то думал ты его пирогами кормишь и тому подобной роскошью.
— Ты видел ценник кошачьего корма? Вот она — настоящая роскошь!
— Тогда беру свои слова назад. Ты его как истинного императора, а он все норовит вернуться к своим истокам…
Вечер прошёл прекрасно, по меркам Му Цина. Ребята много и вкусно ели и пили. Коту в честь праздника перепало немного деликатесов, приготовленных его мальчиком-ириской и Се Лянем. Друзья Фэн Синя подарили ему когтеточку, на конце которой свисал маленький вязанный кролик. С такой штуковиной можно было резвиться на разный манер: и драть ее когтями; и оттягивать кролика вниз, а затем резко отпускать, чтобы тот отпружинивал вверх; и бить его лапой так, что тот обматывался вокруг стержня. Иными словами, впечатления Му Цина в этот вечер переполняли до краев.
И это было ещё не все.
Внезапно раздался грохот, который заставил Му Цина подпрыгнуть едва ли не до потолка. Кот начал озираться по сторонам в поисках источника шума, но так и не нашёл его. Вокруг было тихо. Только Му Цин успокоился — грохот раздался опять!
— Салюты пускают! — воскликнул Се Лянь.
— Иди сюда, Цин-эр, — позвал Фэн Синь и подхватил на руки сжавшегося в комочек от ужаса кота.
Друзья подошли к окну и выглянули на улицу. В небо взлетали со свистом снаряды, взрывались с оглушительным хлопком высоко в синеве и падали обратно тысячами цветных искр. Му Цин впервые лицезрел такое невероятное представление. Его взгляд неотрывно метался от одного всполоха к другому, а в больших круглых глазах отражались цветные искры.
— Похоже, он впечатлён, — протянул Хуа Чэн.
— С Новым годом тебя, Цин-эр, — прошептал в маленькое ушко Фэн Синь.
— Мрр-яа, — тихо ответил кот и дернул ухом от тёплого дыхания, щекотавшего его.
— Пусть в наступающем году удача сопутствует вам везде и всюду и желаю всем, чтоб будущий год был счастливее, чем уходящий, — пожелал Се Лянь и чокнулся с друзьями бокалом, — а ты, пушистый, продолжай радовать нас своими выкрутасами. Ты замечательный!
— Мррр, — Му Цин радостно прикрыл глаза, когда Се Лянь его почесал за ухом, а после мальчик-ириска чмокнул его в нос.
У кого как, а его год был самым счастливым. Он обрёл семью. Дальше, он уверен, будет только лучше, ведь, главное, что он чувствовал себя, действительно, на своём месте. Горячо любимым и самым нужным.