На Шаказисе Кайто не нравилось — как и в остальных пиратских портах. Всю жизнь, какую помнил, он провел в армии и привык следовать четким правилам: подчиняться командирам, уяснить простые и понятные условия проживания с отрядом — например, держать дистанцию, не болтать лишнего и не рыться в чужих ящиках, если не хочешь, чтобы тебе разбили лицо. Но на Шаказисе даже таких простых неписанных правил не было. Только хаос и постоянное движение.

Они приземлились под вечер, когда два небольших солнца, голубое и алое, окрасили планету в приглушенный фиолетовый, примостились с краю, чтобы получилось быстро удрать в случае неприятностей. Обычно такого не случалось (их троица никому не была известна и никому не нужна), но в этот раз Акира затеяла опасную игру с серпентами, поэтому команда готовилась к худшему. Чуть ли не к тому, что ящеры повстречают их, когда трап спустится. Тем не менее, покидая корабль, Акира непринужденно улыбалась, как и всегда, когда вступала на переплетенные, как запутанная проводка, улочки Шаказиса.

Акира должна была сначала наведаться к этому своему знакомому, который торговал подержанными генераторами, ментатскими шлемами глубокого погружения, а также всякими подозрительными кодами, которые могли разломать корабельные системы изнутри, что, на взгляд Кайто, было более жестоко, чем расстрелять противника из крупного калибра. В общем, парень был мутный. Ментаты не терпели чужаков, так что Акира отправилась одна, хотя Кайто настойчиво набивался в охранники.

Он был уверен, что Акира в случае опасности справится… или убежит, но вот черный ящик с покинутого корабля выглядел слишком важным, чтобы им рисковать. Поэтому Кайто сидел рядом с Арчи в шумной забегаловке и тревожился, все время обдумывая, что могло произойти с капитаном, пока он не видит.

Такие места ему казались слишком… просто — слишком. И люди и иные расы, включая серпентов, авесов, манусов, даже нескольких фэйтов, толкущиеся у столов, и бьющая по ушам музыка, и даже розовая неоновая вывеска, изображающая голую человеческую девицу с — хм, определенно — световым мечом. Кайто знал, зачем наемники приходят в такие места: найти неприятности или легкий секс, и оба варианта его не особенно интересовали. Как и дрянная выпивка; в армии нельзя было напиваться, и Кайто как-то пропустил эту часть жизни и теперь никак не мог понять, что другие находили в этом.

Рядом с ним сидела улыбчивая бодрая Арчи, которая немного оттеняла его мрачное лицо. К тому же, видя такую девушку, не каждая решится с ней посоперничать. Кайто явно того не стоил.

Идя по улице, он часто наталкивался на ищущие взгляды многообразных проституток, которые охотились на одиноких наемников, как голодные демоницы из старых сказок. Нельзя винить их за это: каждый зарабатывает деньги как может, а если появится шанс облапошить какого-нибудь тупого пирата, грех им не воспользоваться. В любом случае Кайто чувствовал себя неловко при мысли о том, что кому-то придется изображать страсть из-за нескольких сотен кредитов. Еще больше он опасался, что случайная любовница выхватит нож и перережет ему горло… или того хуже — передаст информацию флоту Аматерасу, который явится и сметет весь несчастный Шаказис вместе с ним.

Иногда Кайто заглядывал в бары для наемников, потому что тут можно было найти хорошего заказчика, и тогда какая-нибудь девушка строила ему глазки или пыталась заговорить. Это, по крайней мере, было ее свободное решение, но Кайто не привык общаться с женщинами, хотя и его капитан, и их пилот были девушками. Но с ними все было гораздо проще, их не отталкивала его молчаливость и холодный блеск протезов.

И, конечно, не привлекала. Что было хорошо для спокойного существования на корабле.

Мужчины тоже подсаживались к нему, но по другой причине. Это были военные — дезертиры, как Кайто, или отставные вояки. Они видели что-то в его глазах — похожее на то, что замечали в зеркале, должно быть. Расспрашивали его о службе, перебирали номера дивизий. Разговоры с некоторыми из них ненадолго развлекали Кайто, пока он ждал осведомителя. Возможно, он немного скучал по старой жизни, упорядоченной, но бессмысленной, потому что большинство солдат заканчивали одинаково.

Всю сознательную жизнь Кайто посвятил службе: сначала он отдал все империи Аматерасу, названной так в честь давно покинутой звезды, а теперь вот работал на Акиру. У него не было никого и ничего; он был свободнее многих других, но не чувствовал это.

— Что будешь пить? — окликнула его Арчи. Она сидела рядом, накручивая прядь с тугими кудрями на палец, и рассматривала голографическое меню на планшете.

— Не знаю, давай на твой выбор, — покладисто предложил Кайто. — Эй, только берегись ящеров, — напомнил он, когда Арчи хмыкнула и встала, чтобы, очевидно, направиться прямиком к бармену — манусу со множеством глазастых рук, который наливал всем желающим коктейли.

— Да что у тебя с этими чешуйчатыми… ладно, знаю я, — закатила глаза Арчи.

Иногда Кайто казалось, что у него образовалась сестра-подросток. Сестра…

Он не стал бы рассказывать об этом Арчи, незачем ее пугать, но серпенты виделись Кайто в кошмарах еще с детства, до начала той войны за топливо. Когда он был совсем мелким, ребенком лет семи, на их корабль колонистов, направляющийся к далеким незаселенным планетам, напали серпенты. Это были не войска кланов Десяти Когтей, а какие-то рейнджеры, наемники не лучше тех, с которыми Кайто теперь вел дела, и им срочно нужны были припасы и топливо. Кораблю просто не повезло… Но потом в учебниках Кайто прочитал, что атака на колонистов была одной из причин начала войны.

Тогда Кайто этого не знал. Он прятался в машинном отделении, где серпенты не стали тщательно копаться, потому что двигатели были повреждены во время абордажа, один из них грохотал, как готовый взорваться котел. Кайто спрятался в углу и не выбирался… Корабль из флота империи прибыл спустя полдня, когда наемники были слишком далеко; что ж, по крайней мере, капитан успел послать сигнал, прежде чем ему вышибли мозги — Кайто не видел этого, но мог представить. Поисковая группа обшарила корабль и выволокла из-под обломков Кайто. Один из двигателей к тому времени уже заглох. Ему повезло, что не взорвался.

Он плохо помнил — память испуганного ребенка стирает острые углы. Осталось только воспоминание о том, как какой-то высокий человек с идеальной осанкой потрепал его по плечу и спросил что-то вроде: «Ну что, парень, ты наверняка хочешь отомстить за своих родителей?» Тогда Кайто ничего не понимал. Да и что он мог сказать?..

— О чем думаешь? — позвала его Арчи, толкнув Кайто в плечо. — Ауч… эти твои руки…

— Осторожнее, — сухо улыбнулся он, глядя, как она потряхивает запястьем. И, не вытерпев, спросил: — Ты тоже волнуешься? Мне кажется, происходит что-то неправильное…

Арчи изумленно покосилась на него: обычно Кайто предпочитал скрывать свои эмоции. Она усмехнулась:

— Нам остается только верить капитану. Расслабься, у нее всегда есть план. План подзаработать, что мне особенно нравится. А пока… как насчет просто выпить и послушать музыку? — заманчиво улыбнулась она.

Кто-то другой отдал бы жизнь, чтобы оказаться на месте Кайто. Розоватые отблески ложились на ее лицо, играя на полных губах, слишком манящие. Темные глаза немного прищурились, как у довольной кошки.

Насколько Кайто знал, Арчи никогда им не интересовалась. Наверное, просто Кайто был не в ее вкусе, хотя он не понимал, существовал ли этот вкус вообще, потому что каждый новый парень Арчи не походил на предыдущего. Но все же она предпочитала сидеть рядом с ним и подначивать его выпить, а не отправиться на свидание с каким-нибудь прилизанным парнем с неоновыми татуировками. Ощущать себя нужным было приятно.

— Мне эта музыка не нравится, — пожаловался Кайто, чувствуя себя немного глупо. — Она беспорядочная и шумная.

— Такой она и должна быть, — фыркнула Арчи. — Даже в классической музыке какой-нибудь Шопен добавлял немного хаоса.

— Ключевое слово — «немного». А тут я даже слов не понимаю. На каком языке это вообще поется? — ворчливо спросил Кайто.

— На английском. Это у тебя имплант-переводчик сбоит, совсем старый стал, — закатила глаза Арчи. — Почти такой же старый, как наш «Смех»…

Кайто криво усмехнулся: он и правда был старше большинства солдат империи, которых видел, потому что вовремя сбежал.

Арчи улыбалась, покачивая бокалом с каким-то забористым коктейлем — там, за стеклом, переливались какие-то яркие блестки, вихрились, закручивались омутом.

— Ну и как звезды на вкус? — улыбнулся он.

— Правду говорят, что вы, имперцы, все из себя поэтичные, — хихикнув, заявила Арчи.

— Не знаю, я в армии слышал очень мало хайку и очень много мата, — признался Кайто.

Она допила залпом и снова ткнула его в плечо — в этот раз аккуратнее, значит, училась на ошибках. Кайто милосердно позволял себя по-дружески трепать; это напоминало ему возню с младшей сестрой… он с трудом помнил, как она выглядела, да и это было не важно. Погибший ребенок точно не был похож на лучшего пилота и механика в галактике — с ее же слов — Арабеллу.

Она что-то говорила про их корабль… Кайто взял свой бокал, наполненный переливающейся синевой, и сделал осторожный глоток. Если бы Арчи не сказала, он принял бы коктейль за сок неизвестного инопланетного фрукта — настолько мягким и сладким оказался вкус.

— А что не так со «Смехом»? Есть поломки? — нахмурился Кайто, заломил брови. Даже если они с Арчи отдыхали в свободное время, он оставался первым помощником и должен был думать о том, чтобы их корабль добрался до следующего порта (где бы он ни был) целым.

— Ну, ему примерно под сотню лет, — пояснила Арчи, — хотя его явно неплохо прокачали: системы новые, все в порядке. Мне просто стало любопытно, откуда этот корабль вообще взялся, но я не смогла его найти в военных базах.

Кайто решил благополучно минуть вопрос о том, как Арчи залезла в базы военных. К чему лишний раз смущать девушку ненужными уточнениями…

— Наверное, Акира купила подержанный корабль и восстановила его. У нее денег хватит, — усмехнулся Кайто, потому что запасы капитана нередко казались ему неисчерпаемыми вовсе. — Неудивительно, что такой старый корабль мог не застать запись на учет…

— Может, ты прав, — согласилась Арчи. И заказала себе еще выпить, зная, что Кайто обязательно дотащит ее до каюты и прикроет пледом на кровати. — Только, знаешь… Я работаю с Акирой дольше тебя. Я понимаю, что ее имя поддельное, это ясно как день, но невольно задумываешься: сколько еще у нее загадок?

Кайто пожал плечами:

— Если она захочет, то поделится.

— О, ты слишком вежливый, — закатила глаза Арчи. — Выдрессированный, вот! Неужели не было любопытно? Давай в вопросы? — оживилась она.

— Просто задавать вопросы? Это такая игра? — засомневался Кайто. В армии они в такое не играли, разве что, в дайфуго. Вопросы там задавать было не о чем, и ему самому нечего было рассказать… — Ну ладно, — сдался Кайто, знавший, что Арчи иначе от него не отстанет. — Военные базы?

— А-а, — протянула Арчи, ее взгляд слегка затуманился. — Я ведь работала механиком на Коалицию, чинила их корабли во время войны. В то время работы было много, поэтому брали всех, кто разводной ключ умел держать. Но это, типа, утрирую! Так-то я училась на инженера, — отмахнулась она. — И пробивать корабли нас научили, потому что иногда надо было срочно определить, что это за судно и подойдут ли запчасти с него на какое-то другое. База — удобная хрень!

— И почему ушла?

— Это уже второй вопрос подряд! — возмутилась Арчи, погрозив ему пальцем. — Но ладно уж. Платили там мало! Работы много, помираешь на сменах, а получаешь какие-то мелочи.

Кайто улыбнулся: это было вполне в духе Арчи, которая всегда отчаяннее всего торговалась за запчасти для «Смеха» — он в тот раз сопровождал ее на базар на Шаказисе в роли грузчика. Но с Акирой Арчи не ссорилась насчет ее мотовства, в чужой карман не заглядывала.

— Оке-ей, — прищурилась Арчи. — Я давно хотела спросить, чем бы ты хотел заняться, если бы мог выбрать что угодно. Вдруг ты тайно мечтаешь быть фермером и сажать фиолетовую фэйтскую кукурузу?

— Я думал, вопросы надо задавать по существу.

— Вопросы любые! Главное — правда! — с азартом заявила Арчи.

Она явно забавлялась, пытаясь его расспросить, и точно не хотела зла. Кайто сталкивался с людьми, которые готовы сожрать тебя за любой просчет. Но Арчи была не такая, теплые искорки вспыхивали в ее глазах — это отражалось освещение бара. Кайто покачивал бокалом, признавая, что невинный, даже детский вопрос зацепил в нем что-то.

Он никогда не задумывался, чего он хочет… Просто не было шанса: оставшись сиротой, он оказался на попечении у империи, которой проще было сослать его в детский дом, а оттуда — прямиком в военное училище. Возможно, Кайто провел бы всю жизнь, охраняя какого-нибудь важного чинушу на его личном корабле, но началась война за ультрамарин и всех их отправили умирать во имя человечества. Политика. Даже хуже — экономика. Ради горючей жижи, из которой делали топливо, загубили столько солдат.

Раньше ему приказывали офицеры, теперь — Акира. На «Смех» Кайто пошел по своей воле, в отличие от войны, но все же он никогда не задумывался каково это: принадлежать только себе. Делать что захочется, а не что скажут. Акира, конечно, была свободолюбивой и наивной девушкой, она не умела командовать, к ним с Арчи обращалась по-дружески, из-за чего Кайто поначалу не мог привыкнуть к вольным порядкам на «Смехе». Но она оставалась его командиром. Даже если она решит сотрудничать с серпентами, ему придется сказать: «Да, капитан».

— Не знаю, — сказал Кайто. — Меня устраивает то, что у меня есть сейчас. Я могу приносить пользу, оберегая Акиру от совсем уж явных глупостей своими советами. Могу защищать вас своими клинками. Пока что этого достаточно.

— Зануда! — возмутилась Арчи.

— Эй, ну ты же сказала, что я должен отвечать честно!

***

Вернувшись на корабль, мирно ожидавший в порту, Кайто уложил спать Арчи и по привычке заглянул в каюту капитана. Он ожидал, что Акира проведет с торгашом генераторами гораздо больше времени, но она вернулась; сидела на кровати, положив перед собой странный инструмент — слишком длинный, такой, что на весу на нем играть было невозможно. Акира перебирала струны, внимательно прислушиваясь к нежным звукам.

Кайто стоило бы уйти, чтобы не мешаться, однако он вдруг загляделся. Тут не было никакого обмана разума, свойственного ментатам; Кайто слышал, что многие из них, в особенности женщины, заставляют других видеть их немного красивее, чем есть на самом деле. Но Акира была всего лишь немного усталой девушкой с встрепанными волосами цвета вороньих перьев. В любимой розовой рубахе из мягкой на вид синтетической ткани, в кожаных штанах, босая. И все равно со стороны смотрелось так, будто она сошла с древней гравюры.

Музыка прервалась ненадолго, но не замерла, снова ожила. Акира смотрела на него немного любопытно, улыбаясь, и продолжала медленно перебирать струны, извлекая нежные звуки. Кайто прислушивался, завороженный.

— А вы быстро вернулись, — сказала Акира, радостно улыбнувшись. — Это хорошо, мне тут стало немного скучно. Только вот музыка…

— Арчи сказала, что соскучилась по родным стенам. Она быстро напивается, а я почти не пью… Но ты и сама знаешь. А это что? — спросил Кайто.

Путешествуя вместе с Акирой, он часто сталкивался с теми частями жизни, с которыми он был не знаком. Чаще всего они были красивыми, изящными и дорогими на вид, как и этот изысканный музыкальный инструмент… Наверняка дороже, чем вся его жизнь! К такому и прикасаться боязно. В другое время Кайто прошел бы мимо, но ему понравились эти тонкие переливы, такие не похожие на шумные крики из забегаловки и грохот музыки из колонок.

— Это гуцинь, — объяснила Акира. — Цитра, древний китайский инструмент. У него семь струн, когда-то его называли «семь звезд». А теперь у нас этих звезд — тысячи, миллионы! А играется все так же… Хочешь попробовать?

— Я? Лучше не надо, струны еще порву, — отшатнулся Кайто, показывая свои стальные руки. — Да я и не умею. Один мой знакомый в армии на гитаре играл, а я — никогда. Нет у меня ни слуха, ни голоса.

— Но ты же чувствуешь… ритм схватки, — улыбнулась Акира.

— Это другое совсем, там все на инстинктах, а в музыке порядок нужен. Ноты… Да и к тому же — моими руками только ломать что-нибудь. Я могу, разве что, по голове этим инструментом кому-нибудь засветить, больно он на доску похож… Простите, капитан, я это не из неуважения, — смутился Кайто, понимая, что сболтнул лишнего.

— Ну как знаешь, — кивнула Акира немного разочарованно. — Тогда просто слушай. Сядь тут… куда-нибудь.

Кайто вздохнул. Это не было прямым приказом, однако не слушаться своего капитана он не мог. Да и ему любопытно было, какие еще звуки способна Акира извлечь из этого инструмента. Он устроился на мягком бело-розовом ковре, наблюдая за тем, как капитан со знанием дела перебирает струны. Она определенно училась этому, но где…

Возможно, стоило в очередной раз упомянуть о неразумных тратах, но Кайто, покоренный мелодией, смирился — к тому же, вреда от инструмента, в отличие от генератора, никакого быть не может.

Он был всего лишь солдатом и не знал никакой музыки, но понимал только одно: это сказочно красиво. И Акира была красивая. И очень одинокая, как и он. Она смотрела на Кайто и будто бы говорила: «У тебя есть я». Он смотрел в глаза и не мог понять, о чем она. Не знал, что сказать ей. Просто смотрел.

У него закружилась голова. Кайто с трудом подавил желание подойти и прикоснуться к ней. К капитану — или к поющим струнам?

Заслушавшись, Кайто различал что-то большее, чем просто переливы музыки. Изящная девушка в кимоно и с распущенными волосами, что ниспадали до самых колен, сидела, опираясь на резную, с завитками по бокам, спинку стула, и держала в руках длинный, украшенный драгоценными камнями кинжал. Она смотрела, а перед ней, в нескольких шагах, на полу лежал человек. На животе, вытянув руки вдоль тела. Он определенно был мертв, но Кайто не мог рассмотреть его лицо… Из-за чего он умер?

Все прекратилось; музыка утихла. Акира откинулась назад и потирала запястья. Должно быть, они ныли после долгой игры…

— Ты что-то узнала про черный ящик? — спросил Кайто. Голос казался хриплым, как после долгого молчания, и он не знал, сколько времени прошло. Ему просто хотелось что-то спросить.

Это был не тот вопрос, который он хотел задать, но именно он вертелся у него на краю разума, когда Кайто зашел в капитанскую каюту. Это действительно было важно знать. Он помотал головой в тщетной попытке привести мысли в порядок.

— Нет, нужно больше времени, — сказала Акира, но ее лицо было полно печали и тревоги. — Завтра схожу, может, что-то выяснится. Я пока решила не сообщать серпентам о нашем местоположении.

Обычно Акира давала им несколько дней «про запас» на случай непредвиденных обстоятельств, поэтому у них было лишнее время, чтобы исследовать черный ящик своими силами. Но Кайто видел, что она сомневается, размышляя, стоит ли дарить серпентам то, что они хотят. В отличие от Арчи, за выручкой Акира никогда не гналась, она мечтала о других планетах, о полетах, о новых знакомствах, о славе, которая приходит к знаменитым пиратам.

— Они могут отследить нас, — обеспокоилась Акира. — Не знаю, куда нам отправиться, но будем надеяться, что в ближайшее время они нас потеряют. Серпент, с которым я общалась, казался очень вежливым, но если ты говоришь…

«Вежливым»? Звучало как анекдот. Кайто поморщился. Его рассеянное сознание невольно выхватывало из памяти обломки войны, зубастые пасти, горящие джунгли, крики, смерти…

— Ты должна выбирать сама, капитан, — напомнил Кайто. — Я всегда на твоей стороне. На нашей стороне.