Робби поднялся из логова и вздрогнул, щурясь от яркого солнца. Выбравшийся за ним Гланни в огромных солнцезащитных очках и своем повседневном боа лишь слегка поморщился.

 — Итак, как ты развлекаешься в этом сонном ленивом маленьком Лентяево? — спросил он, и его губы расползлись в многозначительной ухмылке. — Конечно, я и сам способен найти себе развлечение. Может, увидеться со своей старой любовью…

Робби проследил за направлением его взгляда, увидел суетящуюся мисс Деловую, и его сердце екнуло.

 — Вообще-то, она сейчас с мэром. Я так думаю.

Ухмылка Гланни стала шире.

 — Мэр? — он выглядел впечатленным. — Может, предложить им тройничок?

От представившейся после его слов картины Робби спасло пение. Прекрасное, сладкое и неземное, оно пронзило его как сверло дантиста. Оно излечило его похмелье не хуже, чем тройной эспрессо и ледяная ванна.

Спортивные эльфы прибыли в город, распевая, кувыркаясь и заставляя вырастать цветы там, где их ноги касались земли. Остальные тоже пели, но двигались в более сдержанной манере. Робби увидел женщину, одетую во что-то вроде лабораторного халата, служившего ей униформой так же, как Спортакусу служил униформой спортивный костюм. Он узнал мать Спортакуса. Рядом с ней шли эльфы в комбинезонах и мантиях, такие же красивые, с сияющими глазами, гладкой кожей и восторженным отношением ко всему миру, которое Робби терпел только у Спортакуса, потому что у него была еще и незабываемая задница. Это было ужасно, и Робби застонал.

 — Женщина, научный эльф, — начал Робби, разлепляя губы, — Это его мать. Рядом с ней дядя Эразмус, как-то связанный с, как бы это объяснить, сельским хозяйством… Старушка, которая ходит колесом — его бабушка. Не знаю, где его отец…

Гланни ухмыльнулся.

 — Итроатальвурин! — закричал он. Не обращая внимания на двух или трех откликнувшихся ему мужчин, он неторопливо зашагал к отцу Спортакуса.

Именно этот момент выбрал сам Спортакус, чтобы появиться.

 — Привет, Робби! — прощебетал он, чмокнув его в щеку. — Хорошо провел выходные? Я раздобыл тебе подарок в горах… что-то не так?

Робби мог только молча жестикулировать. Спортакус проследил за его взглядом и увидел двух мужчин, встретившихся лицом к лицу на игровой площадке.

 — Ах!

— Я слышал о затяжных противостояниях, но это подло даже для тебя, Глайпур. Использовать собственного сына, чтобы проникнуть в мою семью…

 — Хочешь сказать, что мой Роберт недостаточно хорош для твоего детеныша?

 — Я лишь хочу сказать, что все эти жульнические замашки могли не передаться через поколение…

 — Pabbi! Робби не заставлял меня идти за него замуж! И я не детеныш!

 — … детеныш?

 — Заткнись, отец…

 — Ребята! — к ним подбежала Стефани, и Робби похолодел. Она, самая уравновешенная из всех детей, сейчас выглядела такой испуганной…

 — Там монстр. Он схватил других детей! Он хотел поймать и меня, но я сумела сбежать! — ее глаза были широко распахнуты от страха. — Это был тролль!

По толпе эльфов и присоединившихся к ним людей прокатился вздох.

 — Ага! — Итроатальвурин сердито ткнул пальцем в Робби и Гланни. — Это ваша работа!

 — Тролль? Я бы никогда не прикоснулся к такой мерзости.

 — И мне ни разу не удалось поймать их, помнишь? — возмутился Робби. Его отец и Итроатальвурин выглядели так, словно сейчас подерутся. Он видел, как забегали глаза Гланни, оценивая местность, пути отхода, потенциальных заложников…

 — Это был он, — Диана шагнула вперед, таща за локоть молодого спортивного эльфа. — Торстейн подумал, что было бы забавно подкинуть к вам в дирижабль детеныша тролля в первую брачную ночь.

Гланни фыркнул.

 — Если честно, это было бы забавно.

 — Просто… Спасение людей от других людей — это легкая задача для героя, понимаете? — кузен Спортакуса заскулил, когда Диана отвесила ему подзатыльник. — Я хотел посмотреть, сможешь ли ты одолеть тролля. Наверное, мать вернулась за своим детенышем…

 — И за всеми остальными детьми… — пробормотал Спортакус. — Я потом с тобой поговорю. Стефани, ты в порядке? Можешь сказать, куда они ушли?

Она объяснила Спортакусу направление, и оно было запрограммировано в его наручи. Эльфы быстро выдвинулись из города с мрачной решимостью на лицах. Оставшиеся люди, переговариваясь между собой, разошлись по домам, оглядываясь на Робби так, словно и не ждали от него никаких действий. Осталась только Стефани, с надеждой глядящая на него, и вот это было в десять раз хуже.

 — Чего ты от меня хочешь, Розовая? — прорычал он.

 — Робби, а вдруг Спортакус поранится? У тебя столько гаджетов… Может, поможешь?

Робби ворчал и увиливал, но ему было никуда не деться.

 — Я сделаю это только ради того, чтобы моя свадьба не оказалась сорвана из-за кучки плаксивых детишек!

Он сосредоточился на мыслях о логове, представил себе костюм и место, где он хранится, и крутанулся вокруг своей оси. Теперь на его месте стоял Охотник На Троллей, гордый и умный.

 — Не могу поверить, что этот город сделал с тобой! — фыркнул Гланни.

Дело в том, — думал Робби на бегу, — что с троллями необязательно сражаться. В самом деле, вовсе не нужно с ними взаимодействовать. Если найти малышню, можно незаметно выкрасть их, действовать внезапно, понести минимальные потери и вернуться домой, пока погода не испортилась. Вот это подход гения, а не эльфа, у которого мускулов больше, чем мозгов.

Часто останавливаясь, чтобы отдышаться, он пробирался по лесу, пока даже не услышал, а почувствовал что-то массивное, движущееся впереди. Осторожно ступая, он подошел к краю поляны. С одной ее стороны были скалы, с другой — пропасть, а прямо посередине…

Он оказался так огромен, что было страшно даже смотреть на него. Свирепый и уродливый тролль. Эльфы уже стояли с заряженными оберегами, готовые к бою. За небольшим выступом скалы можно было разглядеть детей, сбившихся в кучу, как будто это могло им как-то помочь.

Прекрасно, подумал Робби. Пусть эльфы отвлекут тролля, и пока его внимание сосредоточено на других, Робби вытащит детей. Он простоял несколько секунд, не думая и не концентрируясь ни на чем, чтобы его было очень-очень трудно заметить. Осторожно, стараясь не издать ни звука, он начал ступать по траве…

А потом он увидел Спортакуса, который не использовал никакой видимой магии. Который боролся с существом размером с дом, как какой-то долбанный боксер из позапрошлого века. Его сердце подскочило. Все чары развеялись, и Робби побежал.

Он никогда не видел, чтобы что-то большое могло двигаться настолько быстро. Что-то ударило его сзади, он пролетел по воздуху, как тряпичная кукла, и рухнул на землю рядом с детьми.

 — Робби Роттен!

Дышать было трудно.

 — Дети… Спрячьтесь за мной, дети…

На самом деле, это был эгоистичный поступок. Его первой мыслью было использовать их в качестве четырех вкусных, живых щитов. Но ему была невыносима мысль о том, что он умрет, ненавидимый Спортакусом, так что выбора у него особо не было.

Его грудь трепыхалась как мокрое белье на ветру. Робби всегда думал, что перед смертью произнесет ужасно умные последние слова, и в идеале ему при этом будет лет девяносто. Но когда над ним навис тролль, Робби обнаружил, что все его мысли лишь о том, как сильно хочется пирога.

В воздухе раздались шипение, ужасающий рык, а затем откуда-то выскочил Гланни с выкидным ножом в руке, и ему удалось. Потому что следующее, что увидел Робби, был тролль, прихрамывающий на одно колено и ревущий от боли. Это было подколенное сухожилие. Эльфы подались вперед, зааплодировали, и Гланни с хохотом погнал тролля к краю утеса. Падая, тролль ухватил его, и Робби увидел, как отец исчез в пропасти, продолжая хохотать.

Он откинулся назад и с удивлением ощутил горячую влагу на своем лице. Наверное, это были слезы. Он часто думал, что ненавидит Гланни. Вырвавшееся рыдание застало его врасплох и разлилось горячей, раскаленной добела болью в груди, разошлось вверх и вниз по позвоночнику.

 — Думаю, ты можешь воспользоваться моим носовым платком, если нужно, — сказал Стинги, и это было последним, что он услышал, теряя сознание.