Он длинный.

Это первая мысль, которая приходит в голову Сири Китону при встрече с Юккой Сарасти. Сири не удивляется этому факту, вовсе нет – просто отмечает. Сопоставляет. Каталогизирует.

Юкка Сарасти – длинный. Он стоит, сцепив руки за спиной – непривычно высокий, почти неестественно тонкий, слегка угловатый, словно палочник или бледный паук, замерший в ожидании добычи, — и растягивает губы в вежливой улыбке, слушая какие-то пояснения лингвиста (Джеймс, услужливо подкидывает КонСенсус, Сьюзан Джеймс, Банда Четырех, член экипажа «Тезея»). Его глаза покрывает черный визор очков, но Сири знает, что не будь их – он бы заметил в чужих зрачках звериный отблеск тапетума.

Со стороны Сарасти спокойный и пластиково-безразличный. Странно неподвижный – на его лице не вздрагивает ни единый мускул, когда Джеймс, забывшись, возбужденно взмахивает рукой.

Нечитаемый.

О нет – его профили буквально искрят информацией. Хищник, неслышно вопят они. Опасность. Спасайся.

Беги.

Все остальное тонет в хаосе животного страха, забивается белым шумом.

Наверное, он издает какой-то звук. Может, шумно вдыхает, а может, подошва его ботинка слишком громко скрипит по гладкому полу. Сири не уверен, что именно привлекает внимание вампира, но тот оборачивается – резко, вопит в живой части мозга что-то древнее и испуганное, слишком резко, слишком быстро, — и смотрит на него.

Взгляд заставляет Сири замереть на месте. Он смутно вспоминает эпизод из детства – они с Джимом на диване в гостиной, между ними раскрытая цветная книга о животных. Змеи, читает Джим вслух, могут загипнотизировать жертву взглядом. Заставить ее замереть. Представляешь, Сири?

Представляешь?

Он не ответил тогда. Сейчас ему хочется кивнуть.

Юкка Сарасти пару секунд разглядывает его, и Сири кажется, что за непрозрачной темнотой стекол его очков на мгновение мелькает рубиновый блик. Вдоль хребта вниз сползает слякотный холодок первобытного ужаса.

Сири Китон делает шаг назад.