- Я знал, что нельзя его тут оставлять!

Взгляд метался по заваленному мусором побережью, тщетно пытаясь уловить хоть какой-то намёк на то, что именно тут произошло. Ветер и волны давно скрали все следы. Остались только разваленные хижины, тряпки, доски, рваные сети, дырявые корзины и поломанные ящики. Снующие между всего этого крабы вели с пёстрыми крикливыми птицами бой за гниющую рыбью требуху, от которой вблизи шибало отвратным запахом.

Когда ссаживали котиков, Роэр не выходил, пляж мельком видел: идеально чистый, жёлто-белый, сверкающий в обрамлении буйной зелени. Аккуратные шалашики, повсюду лежанки и ажурные зонтики из тонких просушенных водорослей.

Нынешний контраст поразил. Песок казался серым, широкие листья пальм зловеще трепыхались на ветру.

От бессильной ярости у Роэра глаза слезились, приходилось делать вид, будто от вони.

Фонг долго молчал, что-то обдумывал, перед тем как, наконец, высказаться:

- Всё это очень хреново выглядит, – цыкнул, упирая руки в бока. – Трупов нет.

- Вижу… – Роэр тоже обратил внимание. – Всех котов увезли.

- Увезли? И дедов с детьми? И тела тех, кто мог бы погибнуть при сопротивлении?

- Каком? Ты же видел их! Кулак покажи – трясутся как листья. Уверен, даже угрожать не пришлось. Да и что они могли сделать? Расцарапать?

Здесь Фонг, испытавший на собственной шкуре мелкие когти омег, поспорил бы. Внешность онциллов в-зверях была обманчива. Несмотря на размер, они оставались хищниками, и на открытой территории их альфы вполне могли организовать приличную оборону. Не против волков и крупных пород, но против шакалов шансы имели.

- А может, у них и не было причины сопротивляться? – помощник трактовал увиденное как-то по-своему.

- На что ты намекаешь?

- Ни на что. Просто факты не отрицаю.

- Прямо говори. – Роэр нахмурился, червячок невнятного сомнения уже грыз изнутри, но он его стоически игнорировал, не понимая, что именно смущает в ситуации.

- Так и говорю: хреново всё выглядит. Как ни крути.

Роэр отвернулся к морю.

Он попробовал отмести в сторону личные переживания и мыслить логически. Какова была вероятность, что пираты вернулись за своим кораблём и захватили рыбаков? Минимальная: ни смысла, ни возможностей. Вывезти всех на шлюпе, пусть на двух, можно было только в несколько заходов. Это необоснованный риск при постоянных рейдах. Тем более, забирать такую ораву, кормить во время путешествия до момента продажи не выгодно. Были бы какие ценности на борту, ради которых стоило затеваться – другое дело, но их же не было. На тряпьё и запасы, хранившиеся в трюме, только голый да голодный позарится.

Действительно, хреновая вырисовывалась картина.

Оставалось ещё честно признаться себе, что никто кроме онциллов пиратов не видел, и вероятность становилась вообще нулевой.

- Вот сучье племя! – проскрипел сквозь зубы Роэр, пнул подбирающегося к ноге краба. – Поднимай паруса, Фонг. Выходим.

- Куда?

- Заглянем на Кавин.

- Думаешь, они настолько беспечны, чтобы вернуться к архипелагу?

- Ты про кого сейчас? Шакалов или этих шмакодявок? – интересно, в какой момент помощник задумался о том, что с этими котиками не всё чисто.

Фонг пожал плечами.

- Проверим самое очевидное место, потом наугад прочёсывать будем. Из-под воды достану, засранцев!

Под рёбрами защемило, может, не стоило торопиться и делать поспешных выводов. Часа не прошло, как был готов вплавь кидаться искать омегу, а уже кулаки чешутся за обман наказать.

Он тряхнул головой, ещё раз посмотрел на пляж.

Вот чего пираты точно не стали бы делать, так это забирать кухонную утварь – ни одной ложки или тарелки видно не было. А черепков слишком мало попадалось среди поваленных хижин.

Роэр оскалился:

- Найду и прибью…

**** 

Если бы Фонг не запер трюм, Роэр пил бы все трое суток, что корабль летел к архипелагу Кавин. К тому моменту, когда заросшие зеленью островки показались на горизонте, он успел в своём воображении как придушить обманщика, теша уязвлённое самолюбие, так и простить, придумывая всевозможные оправдания. Последнее как-то слишком ладно выходило, что однозначно раздражало.

Терзания капитана не прошли незамеченными. Помощник, до этого никогда не позволявший себе бесцеремонности, выдал неожиданно, застав его на палубе с подзорной трубой:

- Влюблённый волк больше не хищник, влюблённый волк скорей пушистик?

Поговорка серых, непонятно откуда известная Фонгу, вывела Роэра из задумчивого ступора.

Пока не удалось разглядеть пиратскую команду, он не знал, чего хотел больше. Ошибиться насчёт Кар-Сари или оказаться правым. В первом случае это означало, что омега был с ним честен, но в данный момент подвергался серьёзной опасности, если вообще был ещё жив и здоров. В другом – что волка, считавшего себя далеко не глупым, обвели вокруг носа, банально покрутив перед ним хвостом. И ладно бы соблазнили, охмурили со всеми прилагающимися постельными приятностями, в конце концов, не было альфы, который бы ни разу в жизни не натворил глупостей из-за красивой омежьей задницы. Но, нет. И его дураком выставили и дать не дали.

- Шлюп. Тот самый. И три джонки. В том же заливчике. Всех не поймаем.

- Всех и не надо. – Роэр напряженно рассматривал самый большой из пиратских кораблей.

Он был отлично виден в отблесках факелов, отражаемых чёрной водой. В то время как бриг незамеченным подошёл довольно близко. Сработало неукоснимо исполняемое правило с наступлением темноты ходить без какого-либо освещения.

Роэр сложил трубу, все, что хотел, он увидел. На палубе ходили не узкоглазые шакалы.

- Приготовьтесь, выступаем.

- Делать-то с ними что будем? Омеги же.

- Живьём брать. А там, что обязаны, то и будем.

Подбирались по обыкновению на шлюпках, заготовив крюки и полу-морфнувшись. Медленно, но верно, чтобы наверняка не заметили. За это время онциллы на джонках успели сложить мачты на палубы и на вёслах отправиться куда-то вглубь архипелага по извилистым заросшими каналам.

Фонг развёл руками – вот почему они в прошлый раз не заметили присутствия других кораблей. За цветущими буйным цветом лианами и пальмами рассмотреть не слишком большую лодку без парусов практически невозможно.

Кавин был идеальным убежищем.

Ушедшие джонки Роэра не волновали. Он был уверен, оставшийся качаться на легких волнах шлюп главный в этой маленькой флотилии. И капитан должен был быть именно на нём.

Атака для онциллов оказалась полной неожиданностью. Матросы застали их врасплох, переловили немногочисленную команду по-тихому. Стащили к центральной мачте, заткнув чем придётся рты, ни одного звука не раздалось. Кто успевал вызвериться до того, как оказывался со скрученными за спиной руками, в таком виде запихивали в мешки, затягивали плотно, чтобы не думали морфаться обратно.

- Девять всего, – доложил шёпотом Фонг. – В каюту?

- Я сам.

Роэр махнул серым хвостом и толкнул перед собой дверь.

- Привет, киса.

Кар-Сари сидел за столом с расстеленной на нём картой, так и замер недонеся до губ кружки. Жёлтые глаза вспыхнули испуганно, стрельнули куда-то в сторону шкафа.

- Даже не думай, – предупредил Роэр. Вполне могло статься, что в том углу какой-нибудь отнорок, запасной выход на случай непредвиденной ситуации вроде этой. – Сбежишь, и все твои дружки на рыбий корм пойдут.

Он подошел, забрал из неподвижных рук кружку, понюхал и, не веря собственному носу, попробовал. Аж крякнул. Сладкая жидкость горло обожгла, проваливаясь. Такое густое пойло, резко пахнущее азалией, называли у них сиропом. Никогда не любил из-за приторности и чрезмерной крепости.

- Видать, моё позабористей было, – цыкнул, сплёвывая.

Роэр смотрел и поражался, как он мог настолько быть слепым. Кот перед ним не производил больше впечатления невинного скромника. Подходящая по размеру одежда сделала его старше, приведённые в порядок волосы гораздо привлекательнее, но лишили чего-то неуловимого, того, что так сильно зацепило волка при первой встрече.

Сари не отвёл взгляд.

- Что теперь будет? – даже голос звучал иначе.

- Сейчас узнаешь! – Роэр схватил его за плечо и, выдернув из-за стола, толкнул к двери.

На палубе ждали.

- В водах союзных земель за пиратство полагается казнь. Фонг, петли готовь!

Пойманные онциллы взвыли, завозились, пытаясь освободиться от пут.

Лаконичный и однозначный приказ не предусматривал никаких нюансов. Пиратов не подразделяли по возрасту, виду или полу.

- Капитан, – в голосе Сари прозвучал неподдельный ужас, когда один из матросов полез на мачту. – Капитан! За что?! Мы никого не убивали!

- Все так говорят.

- Но это правда! Мы не разбойники! Крали, признаю. Но ты сам видел, что не ради наживы! Ничего ценного. Капитан! Ни капли крови не пролили! Мы не убийцы!

- Готово! – Сверху свалилась и закачалась верёвка.

Фонг кивнул. Матросы подтащили ящик, водрузили на него выхваченного из общей кучи случайного котика. Тот вертелся в руках, выл дико, пытаясь кусаться. Только вдвоём удалось усмирить его, просунуть голову в петлю, затягивая тощую шею.

- Капитан! Роэр! – побледневший Сари схватил волка за руку. – Пощади! У него же котята есть! Пощади! Мы заплатим!

Роэр усмехнулся, вспоминая:

- Интересно чем? У вас что-то появилось? Кроме вас самих?

Сари отступил на шаг, заморгал и вздёрнул подбородок воинственно:

- Это я всё придумал. И как воровать и как корабли достать. Меня вешай! Отпусти их!

- И до тебя дойдёт очередь, не суетись.

- Пожалуйста!

Тонкому, дрожащему голоску вторили рыдающие онциллы. Роэр скривился, этот концерт нужно было заканчивать.

- Фонг!

Сари зажмурился, задерживая дыхание.

- Под замок всех. Оставь десять человек охранять, а мы обратно… – Роэр подхватил пальцем блеснувшую на щеке омеги слезинку, – … поедем об оплате договоримся.

Кар-Сари не сопротивлялся, в шлюпке сидел молча, опустив голову на подтянутые к груди колени. В каюту вошёл с отсутствующим выражением лица.

Фонг задержал Роэра:

- У тебя был такой вид! Даже я подумал, что ты всерьёз их вздёрнешь… Может, стоит его в трюме запереть?

- Нет. Нормально всё.

Подвирал, конечно, его трясло с момента, как омега своих защищать кинулся. Хотелось признаться, что никогда бы не казнил их, по крайней мере, без суда честного, извиниться, что так напугал всех, но отступиться от задуманного не мог. Этим котикам, в пиратов играющим, нужно было урок преподать – запросто же могли попасть в лапы не столь совестливым капитанам или к настоящим шакалам. Закончилось бы все весьма печально.

И между собой разобраться стоило.

Сари столпом замер посреди каюты, разглядывая сцепленные перед собой в замок руки.

- Так чем платить за шкуры будешь? – Спросил Роэр, дверь запирая.

- Всё что у меня есть, ты видел. Выбирай.

Боялся, но виду старался не подавать. Роэр оценил, было бы куда хуже, если б омега стал сейчас лебезить, выпрашивая лучшей участи.

- Было бы из чего. Ораву кошаков отпустить за одну вертлявую задницу? Не слишком ли щедро? Наверное, надо с каждого цену спросить?

Сари посмотрел угрюмо.

- Хорошо быть хозяином положения? Хочу – казню, хочу – милую? … Обещаешь, отпустить? Пользуй. Каждого. Никто против не скажет. Слово только своё держи.

- Перед обманщиком? – Роэр прошёл к столу, лампу масляную потушил, оставив маленькую плавающую в миске с водой свечу.

У кровати сбросил сапоги, рубаху стянул через голову, за ремень взялся, но не стал расстёгивать. В штанах на кровать сел.

- Спать будешь там, – показал на место между шкафом и стенкой.

Сари моргнул недоумённо, проследив, куда отлетело отброшенное одеяло.

- Что? Думал, я тебя трахать буду? Обойдёшься.

Бриг покачивало на волнах, незаметно для привыкшего Роэра.

Свечка почти догорела к рассвету, а сон так и не шёл. Сначала Сари таращился на него со своего угла. Молчал, но думал слишком громко. Роэр периодически на него поглядывая, как с листа читал – омега был в растерянности. Не понимал, отменена экзекуция или просто отложена. Морщил лоб, губами иногда шевелил, словно сказать что-то собирался. Наконец свернулся клубком и заснул.

Потом Роэра собственные мысли одолевали.

Что делать с онциллами они с Фонгом решили заранее. Неспроста коты рыбацкие под чёрные паруса решили стать, причину нужно было выяснить, перед тем как вершить правосудие.

С Кар-Сари сложнее выходило.

Вроде однозначно, Роэр сам себе напридумывал, примчался как под хвост ужаленный туда, где его никто не ждал: омега обещаний не давал, не намекал даже. Потому требовать ответа с него права не имеет.

А насильно не любятся.

Только у Роэра всё равно щемило, что-то жалостливо подвывало внутри, шептало, обнадёживающее, мол, не всё потеряно, можно заново попытаться.

Знать бы ещё как подойти.