– Заключение, сэр. – Андерсон положил перед Грегом напечатанный на бланке документ и, немного помявшись, добавил: – Незадолго до смерти у него был половой контакт. Гомосексуальный.

– Изнасилование?

– Н-нет… добровольный, судя по всему.

– Хорошо, – вздохнул Грег, хотя трудно было сказать, что именно хорошего сулил этот факт парню с перерезанным горлом.

Два дня назад бдительная пожилая леди с Лангдейл-стрит обратила внимание на странное пятно на площадке перед соседней дверью. Храбрая бабулька позвонила в квартиру, затем постучала, и, так и не дождавшись ответа, толкнула дверь. Оказалось не заперто. На вопрос, заданный с порога, есть ли кто дома, ответа не последовало. Бабулька не стала соваться внутрь, а просто вызвала полицию.

Пятно оказалось кровью, смазанной подошвой ботинка. В спальне нашли тело. Убитый парень полусидел на полу, прислонившись к кровати. Постель была в полном беспорядке: простыня едва прикрывала матрас, одеяло было сбито в бесформенный ком, а одна из подушек валялась возле прикроватной тумбочки.

– Чек тоже удалось разобрать, – продолжил Андерсон, положив на стол ещё один файл.

Чек – смятую бумажку, раскисшую от пропитавшего её кунжутного соуса – они нашли в мусорном ведре. А ещё, порывшись в ящиках комода, они нашли под аккуратной стопкой нижнего белья включённый мобильный телефон без пароля, так что установить личность убитого не составило труда.

Звали парня Зариф Афзал, пакистанец, двадцать три года. Для опознания трупа привезли отца. Мрачный тип с одутловатым лицом, густо заросшим короткой чёрной бородой, воли эмоциям не дал (если таковые у него вообще были). В немногих словах он поведал Лестрейду, что сын уже длительное время жил отдельно. Сын у него был один, и он рассчитывал, что тот станет помогать ему в бизнесе: торговля халяльными продуктами приносила отличный доход, и пора было расширяться. Вместо этого, окончив колледж, Зариф заявил, что хочет выучиться на врача, и даже имел наглость попросить на это дело денег у отца. Отец, у которого денег куры не клюют, ничего, разумеется, не дал, и юный бунтарь съехал из отчего дома (жена знает адрес). Знакомые после рассказывали, что встречали Зарифа в одном из ресторанов, он там на кухне работал, видать, на университет зарабатывал (дойдя до этого места, мистер Афзал зло фыркнул). В течение всего разговора его глубоко посаженные под кустистыми бровями глаза метали в инспектора такие молнии, будто Грег самолично сокрушил все надежды гневливого отца на расширение семейного дела.

Итак, короткий опрос Афзала-старшего дал Грегу достаточное представление о жизни убитого, а результат судебно-медицинской экспертизы показал, что у парня были и дополнительные основания уйти из семьи – в такой среде приходится тщательно скрывать свои наклонности. Оставалась мелочь – найти убийцу. Наверняка это тот самый тип, что трахал беднягу накануне. У Грега возник соблазн проконсультироваться у знающего человека, как часто в подобных случаях возникает желание убить партнёра (у него самого вот не возникало, врезать – да, и очень часто, но убить – никогда). Однако знающий человек исчез с радаров, и уже несколько недель от него не было ни слуху ни духу. Не мог же Грег просто позвонить ему и спросить, как дела. От этой мысли под лопатками как будто кольнуло мягкими иголочками. В конце концов, дело представлялось простым, и хорошо бы его раскрыть без участия единственного в мире… и прочая, и прочая…

***

Грег так и не понял, почему не был взят пятый заложник. Число гринвичских сигналов недвусмысленно намекало, что должен быть пятый. Может, захват всё же произошёл, но на этот раз Шерлок справился самостоятельно? Нет, даже Шерлок не проявил бы такую безответственность. Разве что делом действительно заинтересовались в МИ5, и помог Майкрофт? Был ещё один вариант, и очень хотелось надеяться, что он правильный. Подрывник мог быть неизлечимо болен, как Джефферсон Хоуп, и захотел оставить после себя такой вот поганый след, но сдох раньше, чем успел завершить свою жуткую игру. Конечно, остались сообщники, но без своего идейного вдохновителя они всего лишь обычные бандиты, а с этим контингентом инспектор Лестрейд привык иметь дело. Кстати, о бандитах и их зарезанных жертвах. Завтра нужно будет расспросить персонал забегаловки – кто-нибудь наверняка запомнил такого красавца. Грег печально хмыкнул.

***

Он чуть не подавился спагетти, когда Кейт внезапно обняла его сзади и поцеловала в шею. Точно, сегодня же третий день. По средам, субботам и в воскресенье утром он завёл обыкновение исполнять супружеский долг. Да ещё как исполнять! Грег предполагал, что она и в «постные» дни тает от наслаждения, смешанного с болью, когда представляет, как он лижет у неё между ног и покусывает клитор.

Она расцепила объятия и, взмахнув каштановыми локонами и обдав Грега запахом кокосового шампуня, отошла к подвесному шкафу, где держались горячительные напитки.

– Будешь виски?

Нет, только не сейчас… Он отрицательно помотал головой.

– Нет, завтра очень напряжённый день.

– А я выпью, если ты не против.

– Конечно.

Он поймал себя на мысли, что ему совсем неинтересно было бы выяснить, не прикладывается ли она к бутылке, пока он доблестно охраняет покой граждан столицы (во всяком случае, честно пытается охранять). Он больше не любил Кейт, хотя она и не была ему безразлична. Он по-прежнему заботился о её благополучии, беспокоился о её здоровье и был благодарен за тот незатейливый уют, который с её возвращением вновь поселился в доме. Физическая близость с ней не вызывала отторжения – он уже смирился с тем, что, не без влияния кое-кого, о ком лучше лишний раз не думать, превратился в животное. Он давно простил ей Мартина (и, авансом, всех Мартинов, которые ещё будут, в чём он мало сомневался). Впрочем, он не забыл адвоката и больше не позволит застать себя врасплох. Но дело было вовсе не в отравивших его светлую привязанность к жене имущественных разборках.

Он старался особо не думать на эту тему, но неумолимая истина всё равно однажды выползла из глубин подсознания, и попытки её игнорировать уже ничего не могли изменить: он любил Шерлока. Преданно, всем сердцем, не ожидая ничего взамен и не ревнуя ни к кому, включая Святого Джона. Ни одну женщину он так не любил, что же касается мужчин… Грег, конечно, не был гомофобом – хорошие полицейские не бывают гомофобами, а он, как бы Шерлок ни глумился над его способностями, был хорошим полицейским. Людей он довольно примитивно делил на преступников и тех, кто нуждается в защите и помощи. В данном контексте сексуальное поведение ни тех, ни других большого значения не имело. (Если только речь не шла о специфических преступлениях). Тем не менее, сам он, выросший в Восточном Лондоне 70-х среди таких же пацанов в драных джинсах, и не помышлял, что его в принципе можно будет ассоциировать с однополыми отношениями. До того вечера на проклятой автопарковке возле проклятого паба, когда его выследила и поймала врасплох хищная пантера в своём проклятом чёрном пальто…

Собственно, махнуть сейчас полбокала виски было бы неплохо, но Грег не хотел, чтобы его реакции замедлились. Может, Кейт и думала, что в постели он так старается, чтобы тем самым затмить её Мартина и предупредить возникновение на горизонте очередного «изобретательного» мачо, но на деле всё было банальнее. Занимаясь любовью с женой и запрещая себе представлять при этом Шерлока, он подолгу не мог кончить. Приходилось менять позы и ускорять фрикции, бессчётно чередовать углы и ритмы, чтобы прийти-таки к финалу и получить право на ночной отдых. (Плюсом такого веселья было то, что по четвергам он позволял себе сожрать за ланчем пару лишних отменно вкусных пончиков, калорийностью могущих поспорить с саудовской нефтью). Но вот приём даже небольшого количества крепкого алкоголя ставил под сомнение перспективу столь необходимого шестичасового сна. Да и трезвый бурный секс не каждый раз гарантировал относительно быстрое «прохождение уровня». Каждый раз он порывался предложить ей потрахаться в зад, но отчего-то так и не решался, а сама она не проявляла признаков такого желания. Не значит, что была бы против. Он помнил, как было с Энн. Они встречались довольно долго, ходили в кафе и кино, дарили друг другу маленькие подарки, но она категорически отказывалась вступать в добрачные отношения. Жениться он тогда ещё не хотел: молодой констебль не потянул бы содержание семьи. К тому же, хоть Энн ему и нравилась, перспектива прожить с ней жизнь казалась слишком простой и будничной, а Грег Лестрейд, как подтвердилось впоследствии, не искал в этом мире простых путей… В конце концов ему удалось уговорить малышку Энни пустить его «с чёрного хода». Собственно, каждый раз приходилось уговаривать, и каждый раз она делала страдальческое лицо, хотя, конечно… она понимает, что мужчинам необходимо сбрасывать напряжение… она сама читала об этом в журналах… и, раз уж для неё так важно сохранить девственность, то… что ж поделаешь – приходится терпеть… Грег не верил ни тягостным вздохам, ни брезгливо поджатым губкам, поскольку, едва об этом заходил разговор, она начинала течь так, что отпадала нужда в вазелине.

Милая наивная Энни, где она сейчас? Наверняка замужем за таким же пуританским занудой, который не станет смущать жену подобными грязными штуками.

С Кейт всё было сложнее. Она и бровью не повела, обнаружив исчезновение из своего сейфа, запертого известным только ей шифром, черной кожаной плети и силиконового дилдо. Грег знал, что она знает, что он знает… Доверия не было.

***

В пабе, расположенном по адресу, указанному в чеке – на углу Уотни и Тарлинг-стрит, царил уютный полумрак. Народу было мало по причине раннего часа, и бармен – плотный мужчина лет сорока – был, похоже, рад поболтать.

– Слышишь, Бен? – крикнул он через плечо напарнику, возившемуся на кухне. – Ко… полицейские интересуются тем хлыщом! Я ж говорил!

– Значит, он здесь часто бывает? – спросила Салли.

– Нет, мы его раньше не видели. До позавчерашнего дня.

– И вот так сразу запомнили? – усомнился Грег.

– Такого забудешь! – Бармен ухмыльнулся. – Вы не подумайте чего, просто таких красивых парней нечасто встретишь. Но мы бы его особо и не разглядывали, если б не Скотти.

– Скотти? – насторожился Грег.

– Скотт Эклс, – с готовностью пояснил бармен. – Захаживает к нам уже лет пятнадцать почти каждый день. Он монтёром работает. В энергетической компании. Раньше он любил поболтать, весёлый был.

Салли открыла браузер на смартфоне, и, не отрывая взгляд от экрана, переспросила:

– Раньше?

– Ну да, пока жена с дочкой не выгнали из дома. Года три назад, верно, Бен? – мужчина вновь обратился к так и не показавшемуся коллеге, и, не дожидаясь подтверждения, продолжил: – Скотти у нас ходок был, любил с бабами позажигать. Тут к нам симпатичные бабёнки заглядывают. Жену он уважал, очень, а это – так, для души. Ну, и нашлась одна пизда – трусы ему свои в карман подсунула. Ну и вот, приходит наш Скотти домой, Трейси его в прихожей встречает. Молча. Она всегда его молча встречала, не нравилось ей, что он выпивши приходил чуть не каждый вечер. Многим женщинам не нравится, что ж поделаешь… И вот он стоит, смотрит на неё, как баран, и тоже молчит, а потом вдруг как чихнёт! Полез в карман за платком, и вытаскивает этот самый трусняк… Мы тогда ржали, конечно, а мужик-то попал всерьёз. Наутро Трейси выставила сумку с его барахлом, отобрала ключи – она у него здоровая, блин – ну и всё. А что ей? Она крутая – медсестрой работает в частной клинике, зарабатывает нормально. Дочка взрослая уже, секретарь в строительной фирме, отца и знать не хочет. Замкнулся наш Скотти, пить стал больше, с бабами якшаться – меньше.

– Расскажите, что в точности произошло два дня назад, – попросил Грег.

И разговорчивый бармен поведал о том, как в помещении паба появился очень красивый молодой мужчина южной наружности, взял пинту портера и начал разглядывать посетителей. Он мог бы остаться за стойкой, но почему-то направился в дальний угол за двухместный столик, который уже три года как облюбовал Скотти, потому что там его никто не беспокоил (все завсегдатаи знали о приключившейся с ним драме и с пониманием относились к его стремлению уединиться). Удивительно, но Эклс позволил «хлыщу» расположиться рядом с ним, и ещё более удивительно, что спустя несколько минут они уже оживлённо разговаривали, изредка поглядывая на экран телевизора, по которому транслировали футбольный матч. Тут уж все начали за ними наблюдать, но вскоре парень подошёл к стойке, купил бутылку ирландского виски, сунул в карман чек и ушёл. В сопровождении Скотти. Нет, кое-кто держал пари, что, выйдя за дверь, каждый пошёл своей дорогой. Но некоторые сомневались.

– Вам известен новый адрес Эклса? – спросил Грег.

– Нет, он нас в гости не приглашал.

– На работе должны знать, – сказала Салли.

*

В офисе «Нэйшнл Грид» им дали новый и старый адреса Эклса, сообщив заодно, что монтёр не появлялся на работе с понедельника. Номер мобильного тоже дали, заметив, что на звонки никто не отвечает. Работником Эклс был хорошим, поэтому управляющий решил дать ему шанс. И – да, они подумывали, что могло что-то случиться, но решили ещё повременить с обращением в полицию. А теперь вот полиция и сама пришла.

*

Как ни велик был соблазн рвануть по адресу и немедленно арестовать прогульщика Скотти, всё же Грег рассудил, что на всякий случай нужно отследить телефон, и как можно скорее.

В дверях Мета они чуть не столкнулись с выходящей наружу женщиной, показавшейся Грегу смутно знакомой. Худая, на высоченных шпильках, с уложенными в замысловатую причёску чёрными волосами, в стильном костюме. Смерив Салли равнодушным взглядом с ног до головы, она повернулась к Грегу и, как ему показалось, иронично посмотрела ему прямо в глаза. Сейчас некогда было вспоминать, откуда он мог её знать. Не заходя в свой отдел, он направился прямиком к суперинтенданту согласовывать трекинг.

Подойдя к двери кабинета, где обитало начальство, Грег вежливо постучался. Ему показалось, что внутри слышится какая-то странная возня, и лишь спустя секунд десять его пригласили войти. Вид у Стаута был слегка взъерошенный. Грег с порога начал объяснять, зачем пришёл, и, подойдя вплотную к столу, обратил внимание на удостоверение, почему-то в раскрытом виде лежащее перед своим владельцем. Проследив за взглядом Лестрейда, суперинтендант слегка порозовел и буркнул, что просьбу инспектора понял и сам уладит все формальности с судьёй. Обрадовавшись, что, против обыкновения, на этот раз начальство не стало его мурыжить, заставляя чувствовать себя клянчащим подачку бродягой, Грег помчался в техотдел. Там он смог похвалить себя за правильное решение: сигнал шёл отнюдь не оттуда, где первоначально планировался отлов Скотти.

*

Через сорок минут они свернули на Саттон-стрит и остановились метрах в ста от гостиницы «Доксайд».

Девушка-администратор подтвердила наличие постояльца по фамилии Эклс и даже любезно проводила группу захвата до самого номера. Грег собрался было постучать, но, прислушавшись к раздававшемуся из-за двери мерному похрапыванию, осторожно нажал на рычаг ручки. Дверь была на запоре, пришлось попросить у девушки запасной ключ. Они вошли и остановились у самой кровати. Эклс спал, лёжа на животе и вцепившись обеими руками в подушку. Судя по пустым бутылкам из-под пива и виски, «глубокий здоровый сон» должен был длиться с вечера, так как, со слов администратора и горничных, клиент не покидал номер со вчерашнего дня.

Грег осторожно потрепал спящего за плечо, добившись лишь невнятного мычания. Донован вздохнула, а затем взяла у одного из ребят резиновую дубинку и, храня каменное выражение лица, резко стукнула по торчащей из-под одеяла жёлтой пятке. Со знанием дела, практически без замаха. Бедолага взвыл и, запутавшись в постельных тенётах, едва не свалился на пол. Усевшись, наконец, на краю кровати и кутаясь ниже пояса в одеяло, Скотти осоловело воззрился на полицейских.

– Джон Скотт Эклс, вы задерживаетесь по подозрению в убийстве, – торжественно провозгласил инспектор Лестрейд. – Вы имеете право хранить молчание до предоставления адвоката и не свидетельствовать против себя.

– Чего? – растерянно просипел Скотти, пытаясь сфокусировать взгляд на суровом инспекторе.

Грег вздохнул и, слегка наклонившись к сидящему Скотти, устало произнёс:

– Собирайтесь, мужчина. Поехали!

Практически всю дорогу до Нью-Скотленд-Ярда они проехали молча. Эклс трясся с похмелья на заднем сидении, зажатый с двух сторон полицейскими из группы захвата. Салли смотрела прямо перед собой всё с тем же каменным выражением, и Грег подумал, что, возможно, она чувствовала бы себя чуть счастливее, вручи он ей дубинку и положи перед ней человек двадцать мужиков с голыми пятками. От этой мысли он чуть не рассмеялся, но вовремя сделал вид, что просто закашлялся, после чего полностью сосредоточился на дороге.

Определив задержанного в камеру, Грег, наконец-то добрался до своего кабинета и с наслаждением развалился в кресле перед компьютером. Впервые за очень долгое время он чувствовал удовлетворение. Погибшего парня жаль, но зато дело практически раскрыто, осталось лишь дождаться результатов анализов, но это уже чистая формальность. Хорошо бы Шерлок оказался рядом (совсем-совсем случайно). Грег прикрыл глаза и увидел перед собой красивое лицо с чётко очерченными нежно-розовыми губами, которые так хотелось поцеловать, и сияющими хризолитовым светом глазами. Глаза смотрели насмешливо.